Подданство:

Российская империя

Гражданство:

РСФСР
СССР

Жанр: Учёба: Стиль: Награды: Работы на Викискладе

Александр Николаевич Самохвалов (21 августа , Бежецк, Тверская губерния, Российская империя - 20 августа , Ленинград, СССР) - крупнейший советский художник , живописец, график, прикладник, монументалист, Заслуженный деятель искусств Российской Федерации , член Ленинградской организации Союза художников РСФСР .

Биография

Самохвалов Александр Николаевич родился 8 (21) августа 1894 года в городе Бежецк Тверской губернии. Его отец Николай Дмитриевич Самохвалов занимался мелкой торговлей (умер в 1917 году). Мать Самохвалова Елена Фёдоровна (в девичестве Чистякова, ум. в 1937) занималась домашним хозяйством и воспитанием четырёх детей. Своё образование Самохвалов начал в механико-техническом училище в Калязине, откуда был исключён в 1908 году за участие, как писал художник в автобиографии в начале 1950-х, в «школьном революционном движении» . В последующем закончил реальное училище в Бежецке.

Учился в Академии художеств до её закрытия (1914-1918), затем вернулся на родину в Бежецк. Завершал образование уже в Петроградских Свободных художественных мастерских (1919-1923).

Среди учителей особое влияние на Александра Самохвалова оказал К. С. Петров-Водкин . Пространственная система построения картины, разработанная Петровым-Водкиным, проблемы соотношения цвета и формы увлекли Александра Самохвалова, для которого поиски своего видения, образного воплощения эпохи стали неизменными спутниками творчества. Не случайно путешествие с К. С. Петровым-Водкиным в Самарканд (1921 год) и работу в составе экспедиции Института истории материальной культуры по зарисовкам и обмеру памятников он воспринимал впоследствии как переломный момент в своём мировоззрении и творчестве. Другим сильнейшим впечатлением, повлиявшим на формирование творческого стиля художника, стало участие Александра Самохвалова в работах по реставрации Георгиевского собора в Старой Ладоге (1926), где он открыл для себя древнерусскую фресковую живопись.

Александр Самохвалов начал участвовать в выставках с 1914 года. В 1917 участвовал в выставке объединения художников «Мир искусства». Писал портреты, жанровые картины, пейзажи. Занимался плакатом, скульптурой, монументальной и станковой живописью, декоративно-прикладным искусством, иллюстрировал книги.

Дипломная картина «Головомойка» (1923, Русский музей), в которой художник стремился воплотить принципы «сферической перспективы» в духе Петрова-Водкина, стилистически близка сюрреализму . Однако Александр Самохвалов вступил на самостоятельный творческий путь в тот период, когда модернистски-авангардные поиски постепенно уходили в сферу «тихого искусства» или вообще в «подполье». Тем не менее, подобно мастерам ОСТа, к которому ленинградский «Круг художников» был эстетически весьма близок, Самохвалов сумел сохранить яркие черты поэтически-вольного символизма и во вполне официальных, заказных произведениях.

Особенно удавались Самохвалову образы «героинь труда и спорта» («Кондукторша», 1928; «Девушка с ядром», 1933, Третьяковская галерея ; знаменитая акварельная серия «Метростроевки», 1933-1934, в основном - Русский музей) - образы, полные мажорного пафоса и в то же время по-своему сюрреального, почти «мифологического» обаяния; это своего рода таинственные современные богини, окружённые романтическим ореолом. Именно ему принадлежит знаковое произведение советского искусства 1930-х годов - «Девушка в футболке » (1932), в котором наиболее полно воплотилось стремление художника к созданию образа молодого современника, понимание зрелым мастером своих живописных задач.

Александр Николаевич Самохвалов скончался в Ленинграде 20 августа 1971 года на семьдесят седьмом году жизни. Похоронен на Комаровском кладбище . Памятник на могиле является культурно-историческим наследием с федеральным уровнем охраны. Произведения Александра Николаевича Самохвалова находятся в Государственном Русском музее , Государственной Третьяковской галерее , в музеях и частных собраниях в России, Германии, Великобритании, Франции, США, Италии и других странах.

Галерея

См. также

Памятник А. Н. Самохвалову на кладбище «Комаровский некрополь»

• Список живописцев России XX века

Примечания

Источники

• Центральный Государственный Архив литературы и искусства. СПб . Ф.78. Оп.3. Д.49.
• Н. З. Стругацкий . Александр Самохвалов . - Искусство, № 5, 1933.
• Н. З. Стругацкий . Александр Самохвалов. - Ленинград - Москва: 1933.
• Выставка лучших произведений советских художников. Путеводитель . - М: Государственная Третьяковская галерея, 1941.
• Выставка живописи, графики и скульптуры. Советские художники ко дню 60-летия К. Е. Ворошилова. - М: Искусство, 1941.
• Каталог выставки лучших произведений советского искусства. - Новосибирск: Комитет по делам искусств при СНК СССР, 1942.
• Героический фронт и тыл. Всесоюзная художественная выставка. Каталог . - М: Государственная Третьяковская галерея, 1945.
• Выставка этюдов ленинградских художников. Каталог . - Л: ЛССХ, 1945.
• Всесоюзная художественная выставка. Каталог. - М: Государственная Третьяковская галерея, 1946.
• Выставка произведений ленинградских художников 1947 года. Каталог . - Л: ЛОСХ, 1948.
• Всесоюзная художественная выставка 1947 года. Каталог . - М - Л: Комитет по делам искусств при СМ СССР, 1947.
• Всесоюзная художественная выставка 1949 года. Живопись. Скульптура. Графика. Каталог . - М: ГТГ, 1950.
• Выставка произведений ленинградских художников 1951 года. Каталог . - Л: Лениздат, 1951. - С. 18, 48.
• 1917-1957. Выставка произведений ленинградских художников. Каталог. Л., Ленинградский художник, 1958. С.28, 70-71.
• Никифоровская И. Итоги большой творческой работы // Вечерний Ленинград. 1957, 10 октября.
• Бродский В. Жизнеутверждающее искусство // Ленинградская правда, 1957, 11 октября.
• Всесоюзная художественная выставка, посвящённая 40-летию Великой Октябрьской социалистической революции. Каталог . - М: Советский художник, 1957. - С.69.
• Всесоюзная художественная выставка «40 лет ВЛКСМ». Каталог. - М: Министерство культуры СССР, 1958.
• Советская Россия. Республиканская художественная выставка. Каталог . - М: Министерство культуры РСФСР, 1960. - С.73.
• Осенняя выставка произведений ленинградских художников 1958 года. Каталог . - Л: Художник РСФСР, 1959. - С.24.
• - Л: Художник РСФСР, 1963. - С.16.
• Выставка произведений ленинградских художников 1960 года. Каталог. - Л: Художник РСФСР, 1961. - С.36.
• Александр Николаевич Самохвалов. Выставка произведений. Каталог. - Л: Художник РСФСР, 1963. - 48 с.
• Баршова И., Сазонова К. Александр Николаевич Самохвалов. Л., Художник РСФСР, 1963.
• Выставка произведений ленинградских художников 1961 года. Каталог . - Л: Художник РСФСР, 1964. - С. 36. - 252 с.
• . Л., Художник РСФСР, 1965. С.48.
• Молдавский Д. «Ленинград». На зональных художественных выставках // Литературная Россия, 1964, 27 ноября.
• Дмитренко А. Взором современника // Смена, 1964, 27 декабря.
• Третья Республиканская художественная выставка «Советская Россия». Каталог. М., МК РСФСР, 1967. С.50.
• Молдавский Д. Выставка Александра Самохвалова. / Смена, 1968, 31 января.
• Щеглов Е. Эпоха Ленина в творчестве художников России // Советская культура, 1970, 28 февраля.
• Каталог произведений художников Российской Федерации, переданных в дар организациям и учреждениям культуры (1963-1971 гг.). - М: СХ РСФСР, 1972. - С. 95.
• Выставки советского изобразительного искусства. Справочник. Том 3. 1941-1947 годы . - М: Советский художник, 1973. - С. 7, 10, 15, 32, 68, 90, 93, 122, 137, 181, 213, 214, 215, 232, 263, 272, 335, 342.
• Бродский В. О своих современниках // Ленинградская правда, 1975, 26 января.
• Савин В. Встреча с «Метростроевкой» // Смена, 1975, 28 января.
• Яковлева Л. Величие подвига // Вечерний Ленинград, 1975, 27 мая.
• Мямлин И. Сердце с правдой вдвоём... // Ленинградская правда, 1975, 1 июня.
• Леняшин В. Думая о будущем. Время. Художник. Творчество // Вечерний Ленинград, 1976, 26 января.

Александр Николаевич Самохвалов предстает графиком по призванию, никогда не оставлявшим своего увлечения рисованием. В его творчестве рисунок всегда занимал столь же видное место, как и живопись. Великолепное владение техниками графитного карандаша, угля, сангины, перового рисунка и акварели, начиная с 1910-х гг., было присуще мастеру. Это время явилось для него как периодом обучения, так и освоения опыта современных течений в искусстве и в техниках исполнения графических листов. Его ранние работы отличает гибкая легкость проволочной или мягкой контурной линии, строившей изображения, созвучные графике стиля модерн: «Обнаженная», 1910-е, «Змея»,1914, «Балерина» (все - ТОКГ). О работе в 1917 году в мастерской Василия Шухаева напоминают именно ранние рисунки А.Н.Самохвалова. Этим сангинам присуща особая мера условности и знаковости языка линейной графики, мастерски создающего целостные и пластически емкие изображения: «Сидящая обнаженная», середина 1910-х, «Обнаженная фигура», без даты (оба - ТОКГ).

Среди художников, оказавших влияние на А.Н.Самохвалова в 1919-1920-х годах, особое место принадлежит К.С.Петрову-Водкину и его образной концепции «сферических» пространственных построений. Жанровые и портретные зарисовки своеобразного «Самаркандского альбома» были сделаны летом 1921 года, во время их совместной поездки в составе экспедиции института истории материальной культуры. Непосредственные впечатления А.Н.Самохвалова по-новому пространственно отображены в карандашных рисунках «Узбеки», 1921, и «Не идет», 1921 (оба - ТОКГ). Композиции некоторых из них заставляют вспомнить строки «Самаркандии» А.Н.Самохвалова: «И была головокружащая сферическая перспектива (опять-таки петров-водкинская)» («Мальчик», 1921, «Горные кишлаки», 1921 (оба - ТОКГ). Набросок композиции с изображением лежащего верблюда «Лист с набросками композиций», начало 1920-х (ТОКГ), безусловно, композиционно связан с известной акварелью А.Н.Самохвалова «Верблюд», 1921 (КОМИИ).

Выразительной и уверенной маэстрийностью линейно-пластических и штриховых приемов отличаются портретные, жанровые и тематические зарисовки мастера и его законченные в рисунке композиции конца 1910-х - 1930-х гг.: «Лежащая обнаженная»,1918 (ТОКГ), Женские портреты, 1920-х (ТОКГ), «Автопортрет», 1923 (КОМИИ), «Сидящая. Рисунок к картине «Семья рыбака», 1925-1926 (ТОКГ), «Барашки», 1930 (ВОКГ), «Шахтер», без даты (НХМ), «За чисткой картофеля» из серии «В коммуне «Ленинский путь», 1930-1932 (ТОКГ), «Юноша в кепке», без даты (ТОКГ), «Ребенок», 1929 (ТОКГ).

Воплощением конструктивистских принципов плакатно-манифестационной образности предстают рисованные эскизы плакатов 1924-1930 гг., зачастую служившие оригиналами для печати («Расти кооперация», 1924, «Листок спартаковца», 1924, «К единому фронту», «Пролетарии, боритесь с опасностью новых войн», 1925, эскиз плаката на спортивную тему, 1930 (все - ТОКГ). Их изображениям, как и многим другим живописным и графическим произведениям художника 1920-х - 1930-х гг., присуща статуарная статичность фигур остановившегося мгновения, где доминируют жест и поза, а само движение и его динамика могут лишь угадываться.

Прием особой конструктивисткой обобщенности форм отличает и жанровые фигуративные композиции 1918-1930 гг. - «Новогодний праздник. Эскиз панно», 1918-1919, эскизы к декоративным тарелкам, 1923, «На пляже», 1924-1925, «Ткачиха», 1930 (все - ТОКГ) «Женщина с лошадью», 1930 (ВОКГ).

По словам самого художника, он обладал способностью «уходить в конструирование форм, вызванных веком индустрии, ее ритмами и тембрами ее материалов».

Отражая увлечение мастера произведениями различных стилевых направлений того времени, изображение рисунка «Мужской портрет» 1920-х гг. (ВОКГ) представляет собой сюрреалистическую композицию конструктивистских пространственных метаморфоз.

Искусство рисовальщика усиливало сопричастность А.Н.Самохвалова всему происходящему, постоянно помогая ему как живописцу и скульптору накапливать материал для своих работ, обобщая увиденное и прочувствованное. А.Н.Самохвалов бережно обращался с подготовительными рисунками, сохраняя верность им в многочисленных этюдах и картинах. Примером может служить детальное сравнение одноименных подготовительных рисунков и картин 1920-х гг., представляющих собой композиции с элементами построений «сферической» перспективы - рисунок к композиции «На берегу», 1920-е (ГХМАК) и рисунок к дипломной работе «Головомойка», 1923 (ПГОИАХМЗ).

Интересны и беглые карандашные зарисовки художника к композициям его полотен, сделанные в 1930-х годах - «Метростроевка», набросок к работе из серии «Девушки Метростроя», 1934 (ТОКГ), и два одноименных наброска к картине «Киров принимает парад физкультурников», 1934-1935 (ДХМ).

Женщина с ведрами. Из серии «Ладога».

1926 Виртуальная выставка показывает отдельные работы и целые группы графических листов, мастерски исполненных графитным карандашом и акварелью, из серий: «Деревня Наволок» - рисунки «Коммунарка» (Оксана) и «Комсомолец», 1924-1925; «Ладога» (1925-1926) - акварели «Женщина с жеребенком», «Мальчик в желтой рубахе», «Мальчик в красной рубахе», «Голова мальчика», «Женщина с ведрами» (все - ТОКГ), а также из серии «В коммуне «Ленинский путь» - акварель «Тракторная молотьба», 1930 (ПГОИАХМЗ) и рисунок «За чисткой картофеля», 1930-1932 (ТОКГ).

Авторская литография предстала обобщением живописной манеры А.Н.Самохвалова в его станковой печатной графике. В 1930-х гг. художник обратился к искусству воспроизведения своих известнейших работ, тиражируя их путем литографирования («Девушка в футболке», 1930-е (ГМО ХКРС), « Метательница диска», 1930-е (ГМО ХКРС).

К 1943 году относятся эскизы декорации и двух костюмов к пьесе А.Н.Островского «Горячее сердце» (ТОКГ). Они были созданы А.Н.Самохваловым в период эвакуации в Новосибирске, где он работал художником-постановщиком, а также был членом художественного совета в Академическом театре драмы им. А.С.Пушкина. Акварели, находящиеся на виртуальной выставке, отличает искусство рисовальщика и сценографа, выразительно и убедительно сумевшего передать даже характеры персонажей спектакля.

Самохвалов А.Н. Крыши. 1920-1921

Самохвалов А.Н. Метростроевка, несущая арматуру. Из серии "Девушки метростроя". 1934

Самохвалов А.Н. У бетоньерки. Из серии "Девушки метростроя". 1934

Самохвалов А.Н. Метростроевка, несущая лопаты. Из серии "Девушки метростроя". 1934

"Я художник, живущий взволнованной эмоциональной жизнью, современностью" - так сформулировал свое творческое кредо А. Н. Самохвалов в биографической повести "Мой творческий путь". И действительно, современный художнику мир, строительство новой жизни, нового быта, миропознание сей минуты завораживали художника, стремящегося отразить свои впечатления.

Родился Самохвалов на тверской земле, где и провел детские годы. Он рано пристрастился к рисованию, под руководством школьного учителя писал этюды на природе. В 1914 г. поступил на архитектурное отделение Высшего художественного училища при АХ. Постигая премудрости профессии архитектора, увлекся живописью, цветом. В 1918 г. вынужден был прервать занятия и уехал в родной Бежецк, где участвовал в оформлении массовых празднеств, посвященных Октябрьской революции. После возвращения в 1919 г. в Петроград Самохвалов поступает на живописный факультет ГСХМ, в мастерскую К. С. Петрова-Водкина.

Пространственная система построения картины, разработанная Петровым-Водкиным, поиски соотношения цвета и формы увлекли начинающего художника. Выражение своего видения, ощущения динамики времени стало непреложным спутником Самохвалова.

Путешествие в 1921 г. в Самарканд и работу в экспедиции Института истории материальной культуры, в состав которой входил и К. С. Петров-Водкин, формирующийся художник переживал как перелом в своем мировоззрении и творчестве. Действительно, в работах самаркандского периода, а также выполненных по возвращении, можно видеть уже руку взрослого, самостоятельно мыслящего человека, вполне сложившегося художника ("Шахи-Зинда", "У источника. Самарканд", "Продавец воды", "Бессонница", "Афрасиаб", все 1921).

Столь же сильное впечатление произвело на Самохвалова участие в работах по реставрации Георгиевского собора в Старой Ладоге (1926), где он был пленен древнерусской фресковой живописью.

Принимая практически безоговорочно строительство социалистического общества, Самохвалов активно включается в художественную жизнь государства, максимально сближая свои творческие задачи, открытия и откровения с "гущей народной". Именно ему принадлежит программное произведение советского искусства 1930-х гг. - "Девушка в футболке" (1932). В этом произведении воплотилось стремление художника к созданию образа современника, формировавшегося новым обществом "в труде, в подвиге", "в торжестве достигнутого", выразилось понимание своих живописных задач, реализовалось фресково-монументальное ощущение действительности.

Можно восхищаться умением художника не польстить ни эпохе, ни натуре, умениемвыявить то главное, что позволяло современникам восторгаться созданным образом "духа времени", а нам, потомкам, видеть этот холодный, колючий взгляд не девушки, а строителя социалистического общества, жесткого и целеустремленного, чуждого всему человеческому.

Образ современника - молодого созидателя здоровой жизни - необычайно полно выразился в сюжетах искусства 1930-х гг., связанных с физкультурой, этим новым культом советского общества. И для Самохвало-ва "физкультура была радостью бытия, той радостью, которая накапливала потенциал преодоления трудностей в борьбе за построение новой жизни...". Достаточно вспомнить его договорную картину "Военизированный комсомол" (1932-33), серии работ, графических и живописных: "Физкультурницы" (1935), "Метростроевки" (1934-37).

В 1937 г. работа "Девушка в футболке" была включена в экспозицию Международной выставки в Париже и удостоена золотой медали. Тогда же за панно "Советская физкультура", выполненное для советского павильона, и за иллюстрации к "Истории одного города" М. Е. Салтыкова-Щедрина художник получает два Гран-при Международной выставки. "История одного города" была встречена и соотечественниками почти восторженно. Редкая книга 1930-х гг. получала безоговорочное признание и удостаивалась рецензии с заголовком: "Шедевр полиграфического искусства" (газета "Вечерний Ленинград").

Книгой и книжной графикой Самохвалов занимался с 1925 г., сотрудничая с ленинградскими издательством "Радуга" и Детгизом. Не одно поколение советских читателей помнит героев его книжек-картинок "Ночные страхи" (1927, текст Н. Н. Асеева), "Водолазная база" (1928), "Мстительный Худжар" (1929).

С середины 1930-х гг. художника приглашают работать в театры. Он оформляет спектакли "Бесприданница" А. Н. Островского (режиссер О. А. Морщихин, 1935, ГБДТ, Ленинград), "Горячее сердце" А. Н. Островского и "Стакан воды" Э. Скриба (оба 1943, Академический театр драмы им. А. С. Пушкина, Ленинград) и др.

В 1950-х гг. Самохвалов создает серию портретов жены, пишет картину "В филармонии" (1956), пейзажи, среди которых особой лиричностью отличается небольшой холст "Аллея Керн", решенный в изысканной сине-зеленой гамме, пронизанный поэтическим лунным светом.

По-разному критики, современники оценивали и воспринимали творчество художника. Хотя и для почитателей его таланта, и для не приемлющих его творчество он был и остается певцом социалистического "рая". При жизни официально признанный, сумевший найти и выразить то, что хотел, узнаваемый, Самохвалов обладал своим стилем, видел красоту в современности.

Кондукторша. 1928. Масло, темпера


После бани. 1927. Масло


Девушка в футболке. 1932. Масло


На стадионе. 1931. Акварель


Метростроевка со сверлом. 1937. Масло


Обложка к книге А. Н. Самохвалова "Водолазная база". 1928.

Геннадий Иванов - "Знаменитые и известные Бежечане"

1894 - 1971

Александр Николаевич Самохвалов стоит в ряду крупнейших русских художников советского периода. И в некотором роде он художник уникальный, ибо первые образы новых, советских людей создал именно он. Самохвалов не только запечатлел черты их внешности, но он, прежде всего, воспел их, увековечил.

О советском периоде нашей истории можно много спорить, но задача художника во все времена одна - передать свое время, проникнуть в его глубину, выразить его чаяния и надежды. Другое дело, что в одном и том же времени разные художники видят разное. Самохвалова увлекла стихия новой жизни, в каком-то смысле его пронзила мечта о прекрасном будущем, которое начало строиться на его глазах. Его талант откликнулся на идеальную сторону социалистического строительства. Он пишет образы радостных и сильных людей: «Портрет маслодела Марии Ивановны Голубевой», «Портрет партшколовца Сидорова», «Девушка с граблями», «У тракторной молотилки»,«У лебедки», «У крана», «Девушка в футболке», «Осови-ахимовка», «Портрет полевой работницы Анны Ульяновой», «Освоение трактора», «Спартаковка», «Физкультурница с букетом», «Делегатки», «СМ. Киров принимает парад физкультурников», «Военизированный комсомол». Названия основных работ художника прямо говорят о его позиции, о его тематике.

Несколько лет назад рьяные перестройщики и демократы-неофиты безжалостно громили таких деятелей искусства, как Самохвалов, - называли их певцами тоталитаризма и т.д. Все это, конечно, полная глупость. Сейчас по прошествии даже небольшого времени после смерти Александра Николаевича видно, что он был, прежде всего, художник, мастер, а не политический маляр. Его картины в эстетическом отношении прекрасны, это замечательная портретная живопись, он внес много нового в мировую живопись наряду с другими советскими художниками - такими, как Петров-Водкин, Дейнека,

Корин... Народный художник СССР, академик Е.А. Кибрик пишет о Самохвалове: «Особенным я называю Самохвалова потому, что его художественная одаренность имеет универсальный характер, выходя даже за пределы многообразия форм изобразительного искусства, в которых он проявил себя широко и оригинально, создав удивительно много и в области станковой живописи, и в книжной графике, и в театре, и в прикладном искусстве, и в скульптуре малых форм. Может быть, эта универсальность натуры позволила ему создать свой стиль как некую оригинальную концепцию, естественно выражавшуюся во всем, что он делал. Сразу узнаешь Самохвалова и в рисунке, и в живописи, и в пластике, и в декоративных мотивах - во всем, чего касалась творческая рука художника».

Так можно говорить только о большом художнике, оригинальном и сильном, поющем своим голосом.

«Первое, что бросается в глаза, - художественная самостоятельность Самохвалова. Явление редкостное и драгоценное».

«Ощущение встречи с чем-то новым и захватывающим сопровождало знакомство и с его знаменитой «Девушкой в футболке», и с его иллюстрациями к «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина, и с его серией «Метростроевок» , и с его огромным панно для Всемирной выставки в Париже в 1937 году, и со многими другими его работами...»

Думаю, любому понятно, что знаменитая скульптура Мухиной «Рабочий и колхозница», с появления которой на экране начинались до недавнего времени все кинокартины «Мосфильма» и которая тоже десять лет назад подвергалась «гонениям», - на самом деле замечательная скульптура, прекрасное и выдающееся произведение искусства. И при чем здесь социалистический реализм. По пластике, по мощи замысла и выражения эта скульптура - по мнению серьезных специалистов - одна из лучших Работ в мировой истории скульптуры.

Этого же порядка и живописные работы Самохвалова.

«Девушку в футболке» можно поставить рядом с лучшими портретами женщин всех времен... И не просто так этому портрету присудили в свое время золотую медаль на международной выставке в Париже. Так же, как, кстати, и скульптуре Мухиной.

Александр Самохвалов родился в Бежецке в 1894 году.

Кто прочитает книгу его воспоминаний и раздумий

«Мой творческий путь», тот безусловно увидит, что творчество для художника началось именно здесь. Начиная с его самой ранней мечты - дойти до радуги, прикоснуться к ней, к ее замечательным краскам. За радугой он ходил на Всполье. «На Всполье были валы и стрельбища. Солдаты шли со стрельб и пели:

Три деревни, два села,
Восемь девок, один я».

Мальчик никак не мог дойти до радуги. А потом он стал замечать, что радуга, «маленькая радуга есть везде. У мамы была звездочка с бриллиантиками на длинной булавке с пружинкой. Когда она уходила в гости, то втыкала эту булавку со звездочкой. Звездочка вздрагивала и играла, в ней сверкала радуга. Я вспомнил еще, как рано утром я ворвался в мокрую от росы листву яблонь и около меня вдруг засверкала радуга. Тут, совсем близко. Вот удивительно! Значит, она скрывается везде. Надо только, чтобы это видело солнце».

Вот так начинался на бежецкой земле подлинный художник.

«Радуга - дуга радости и утверждения - уже с тех ранних лет стала для меня основным творческим стимулом».

Из раннего детства художнику очень сильно запали в душу «поля ржи, море ржи, мягкие волны ржи». Он видел, как рожь жали, складывали в копны, видел, как работали серпами. На всю жизнь он запомнил, как красиво, когда жнут серпами. «Я помню женщину, загорелую и статную, на шее у нее голубые бусы - я думал, что она приплясывает, а она жнет. А рядом с нею молодая, красивая - она жнет так красиво, что у меня в груди заиграла музыка. И я не мог оторвать от нее глаз, все смотрел, и вот сейчас, когда об этом пишу, я думаю: сколько раз пытался нарисовать красоту этих движений - так и не нарисовал.

И мне тогда же сказали, что жать - это труд, и труд очень тяжелый. И верно, я видел жнеца - он, здоровенный, мокрый от пота, посмотрел на меня так, что мне захотелось спрятаться, убежать».

Таких воспоминаний, таких событий в детстве было очень много, они благотворно напитывали будущего художника впечатлениями, пробуждали его талант.

Художник помнит, как в детстве семья переезжала на Большую улицу. «Близко была площадь, собор, базар, ярмарка, балаганы, городской сад, цирк, карусель, река, лодки, плоты, дрова, мост, кузница, за мостом - штаб и деревня.

На том берегу пасутся коровы.

А наш новый сад, большой, чудесный, спускается по косогору к реке. А по улице народ. Едут к площади и обратно...

Я просыпался рано и бежал в сад, чтобы умыться росой, добегал до реки, и там открывались мне дали и вправо и влево. А далеко за мостом на горизонте, кружево -мост железнодорожный, и по нему время от времени к нашему берегу - поезд с коротенькими вагончиками, как цепочка, продергивается через кружево моста или как ожерелье из больших пассажирских вагонов.

Для меня это было чудо и переполняло мою душу радостью познания».

Почему-то больше всего с самого раннего и нежного возраста художник замечал девичью красоту. Он потом по сути и будет всю жизнь писать эту самую красоту, только она будет запечатлена в советском антураже, но это вечная красота молодости, силы, счастья. Это как раз и запечатлелось на его прекрасной картине «Девушка в футболке».

А в детстве он просто обалдевал, когда видел, как в одной из комнат их дома переодевались девушки. «А девушки запылились в дороге и гремят ведрами у нашего колодца. У нас на дворе.

Они умываются, и в улыбках и вскриках сверкают их глаза и зубы. Они заполняют одну большую комнату в нашем доме. Я пробрался туда. И здесь был потрясен, буквально потрясен тем необычным, что здесь происходило. Комната набита была до отказа.

Каскад юбок, сверкавших всеми цветами радуги, вздымался к потолку и падал обратно на белые рубахи девушек. Шум юбок, как водопад, перекрывал вскрики и визг. Их волосы, то распущенные, как дым, перебрасывались с одного плеча на другое, то заплетались в косы. А платья, красные, розовые, синие, зеленые, желтые и разноцветные, то вскипали, то красиво укладывались на их юных и крепких фигурах. Они были веселы и ласковы. Я помню это, как чудо». Так рождался художник.

Надо сказать, что в конце XIX - начале XX века в среде художественной интеллигенции в ходу было слово «бабы», образ этаких «баб», крестьянок. Вспомним картины Малявина, Архипова, стихи Ахматовой: «И осуждающие взоры / Спокойных загорелых баб».

Это слово вбирало в себя все здоровое, народное, полноту жизни, многолюдство российское - эти «бабы» рожали по пятнадцать детей. Одним словом, был это символ России, которую потом подрубили войны и революции, России полнокровной и устремленной к жизни.

Теперь это слово номинально еще употребляется, но в нем уже нет того света, энергии, той полноты, того символа, который был в начале прошлого века.

Женские образы Самохвалова - это продолжение той мощной волны женских образов, которую как бы сама Россия выплеснула на обозрение людей, сама Россия показала самое свое главное богатство. В 20-е и 30-е годы художнику казалось, что это начало небывалого подъема русской жизни, поэтому такой оптимизм в его картинах, в лицах его девушек и женщин... Кто скажет нам, что в это время начинались репрессии, самые крепкие крестьянские семьи высылались на гибель чуть ли не на берег Ледовитого океана, будет прав. Оптимизма в этом мало. Но прав и тот, кто скажет, что значительная часть народа уверовала в новую жизнь, с оптимизмом смотрела вперед - а впереди будет небывалая война, которую было бы не одолеть без этого оптимизма.

Самохвалов учился в церковноприходской школе. «Школа была наполовину городской, наполовину крестьянской. Зимой дети крестьян оставались ночевать в школе, так как возвращаться домой было далеко... В это время шла война с Японией. Мы плакали, когда узнали, что так трагически погибли два замечательных наших корабля - крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец»... Теперь я рисовал только корабли...» Школа эта была рядом с кладбищем, и мальчик видел как строилась колокольня. «Я видел рабочий люд, возводивший гигантскую башню. Потом эту башню оснащали колоколами, и я видел множество народа, принимавшего участие в подъеме колоколов».

После окончания церковноприходской школы отец отвез мальчика в Калязинское техническое училище имени Полежаева.

В Бежецке на каникулах Александр впервые увидел альбом репродукций, который привез из Кашина его брат Боря. «Таких альбомов я еще не видел. Наиболее поразили меня репродукции с картины Сорола и Бастидо «Рыбаки», затем Игнацио Сулоага - «Гитана Лола», «Майя» Цорна. Я до сих пор видел только иконы весьма среднего качества, копии с Рафаэля в Никольской церкви в Бежецке».

В Калязине учитель рисования Горячев советовал Александру учиться на художника.

Отец везет его в Москву. Там Самохвалов впервые побывал в Третьяковской галерее, в Румянцевском музее.

«Мы проходили через Кремль, и отец рассказывал мне, что будучи солдатом, он вместе с другими солдатами-сослуживцами залезал в Царь-пушку или в Царь-колокол и там они играли в карты. Рассказывал, как они еще изображали толпу в спектаклях Большого театра».

Отец показал работы сына нескольким московским художникам. Они посоветовали поступать в художественное училище, но только сначала получить среднее образование.

В Бежецке в это время было создано новое реальное училище. Директором был Измаил Матвеевич Максаков - человек большой культуры. Репетитором Самохвалова стала жена Максакова. Все-таки Самохвалов-отец был купцом и мог платить за образование сына. Таким образом Саша стал часто бывать в доме Максаковых. В их библиотеке он прочитал много интересных книг «...о египетской литературе и истории, об африканской поездке Петрова-Водкина, о Сезанне, о Пикассо и о других мастерах мирового искусства». Здесь он познакомился с поэзией Блока. «У Измаила Матвеевича оказалась большая книга стихов Александра Блока, и он мне дал ее. И Блок в какой-то мере стал моим учителем жизни и восприятия явлений жизни».

В реальном училище произошла встреча Самохвалова не просто с учителем рисования, а с вдохновенным наставником и вдохновителем талантов - Иваном Малаховичем Костенко... Началось с этюдов.

Костенко приглашал желающих с собой на этюды, которые сам он любил писать и создавал их неимоверное количество. «Мы выходили за город, и там, где было интересно, останавливались. Усаживались на пеньки и на небольших кусочках загрунтованного полотна или картона, как бог на душу положит, писали этюды. Потом сравнивали их - у кого лучше, что и как сделано. Иван Малахович показывал свой этюд, и мы приравнивали свои этюду к его достижениям. Конечно, его этюд всегда был законченным и вернее нашей мазни нарисованным. Но в мазне наших неопытных кисточек проявлялась иногда какая-то особенность, более близкая к природе и характеру того, кто это написал. Иван Малахович всегда это отмечал. Когда наступал вечер, он советовал сделать наброски вечернего неба и горизонта, далей, деревьев, лесов, лугов, хлебов тогдашней чересполосицы. Все, что мы видели, становилось для нас как бы книгой, которую, хотя и по складам, мы прочитывали. Уж в сумерки входили в деревню и простили у кого-нибудь пристанище. Обычно его давали в каком-нибудь сарае, или на сеновале, или в баньке, куда нам разрешали взять сена. Утром мы рано убегали в поле, чтобы увидеть восход солнца. Обычно в городе никто не видит и не знает, где и как оно восходит...»

Зимой тоже были этюды, но зимой работалось труднее. Не было места, где работать. Но на этюдах мерзли, но писали снежные пейзажи. Позже, когда Самохвалов уже учился в Академии художеств, то с аукциона проданы были два его зимних этюда Жоховской рощи.

«В 1914 году я выдержал экзамен и поступил на архитектурный факультет Высшего художественного училища при Академии художеств. Это установило полную уверенность в моей семье - отец регулярно посылал мне деньги».

Теперь Александр каждое воскресенье посещает Эрмитаж или Русский музей императора Александра III (так назывался тогда Государственный Русский музей). «Меня потрясли, прежде всего, Рембранта «Титус в шлеме», «Блудный сын», «Отречение Петра» и многое другое. Эль Греко «Два апостола», Тициана «Венера с зеркалом» и «Себастьян», Леонардо «Мадонна Лита» и Микеланджело «Мраморный мальчик». Фрески Рафаэля, Веласкеса «Инокентий» и «Оливарес», взволновавшие меня до глубины души. И статуи Египта, и эллинская скульптура...»

А в мире совершалось невиданное.

«Революция в России, как гигантский маяк, определяла курс хода истории... Облик революции, трагический и утверждающий, покоряющий пафос творения новой жизни, образы людей, отдавших себя великому служению, захватили и меня вместе со многими товарищами по академии».

Александр перешел на живописный факультет, «чтобы быть ближе к живой жизни».

«Надо было учиться. Из живописцев я мог довериться только Петрову-Водкину».

Несколько слов о Кузьме Сергеевиче Петрове-Водкине (1878 - 1939). Это один из самых крупных и оригинальных русских художников первых десятилетий XX века. В его искусстве были стянуты в узел, казалось, далекие друг от друга художественные тенденции. Его произведения вызывали яростную полемику, страстные столкновения. Это была личность сложная и в то же время цельная. Выдающийся живописец, самобытный теоретик, прирожденный педагог, талантливый литератор... Революцию он встретил с открытым сердцем, как выражение очевидной воли народа. Поэтому активное сотрудничество с новой властью было для Петрова-Водкина естественно. Он, автор знаменитых уже картин - « Купание красного коня », «Мать», «Девушки на Волге», «Богоматерь. Умиление злых сердец», «На линии огня», Утро купальщицы», -всем своим творчеством словно бы шел к некой великой новизне, как и многие тогда, кто революцию принял именно как великую новизну жизни.

Кузьма Сергеевич говорил, что исходит в своем творчестве из концепций древнерусской живописи Рублева, Дионисия и творческого выражения Александра Иванова. Все это было очень близко устремлениям Самохвалова. А самое главное - Петров-Водкин был для него авторитетом номер один как живописец.

Вот как вспоминает Александр Николаевич о своем впечатлении от одной из картин Петрова-Водкина: «В Третьяковке висела его картина «Девушки на Волге», замечательная, воистину народная вещь...» И тут же Самохвалов размышляет об одиночестве большого художника, которое он обнаружил, познакомившись с Петровым. «Да, он уже был одинок. А разве Матис не одинок? А разве Сезанн не одинок, несмотря на обилие сезаннистов? Но это особое одиночество. Это одиночество означает в то же время глубочайшую связь со временем, с современностью, с народом».

Самохвалов берет бесчисленные уроки у Петрова-Водкина. Едет с ним в длительную экспедицию в Среднюю Азию.

Где-то под Самаркандом к нему приходит примерно такое же состояние восхищения миром, какое было нередко в детстве в Бежецке, когда он искал радугу или смотрел на восход или закат солнца в полях или на Мологе.... «Действительно, это было красиво. Персики, абрикосы, какие-то овощи на грядках. Но главное - это таинственная музыка, которой был наполнен сад. Она шла откуда-то из земли, тихая, успокаивающая и покоряющая этим изумительным покоем произрастания. В ней как бы слышались раскрытие цветов и вызревание плодов этого райского сада. Никто не играл. Не было видно никаких инструментов и никаких музыкантов. Музыка шла из земли по всему саду».

Я думаю, что только такой человек, тонко понимающий красоту мира, его музыку, цвета, его ритмы и тайны, мог написать изумительные картины, которые вошли в золотой фонд русской живописи.

Петров-Водкин, естественно, принял новую жизнь. Принял ее и Самохвалов. Есть, правда, некоторая разница между ними в воспроизведении современности. Вот даже сравним две-три работы Петрова 20-х годов и Самохвалова. Посмотрите «Портрет Анны Андреевны Ахматовой» или «Автопортрет» Петрова и картины Александра Николаевича этой поры. У Петрова-Водкина более сложный взгляд на жизнь, в них больше философии, он видит и трагизм новой жизни, хотя и преодолевает его верой. Самохвалов более декларативен в своих ранних работах, может быть, поверхностен, но многому он учится у Петрова-Водкина и прежде всего - мастерству. А о своем восприятии современности он пишет:

«Я художник, живущий взволнованной жизнью, современностью. Ничто не проходит мимо моего внимания. В особенности то, что обладает чертами, смыслом и значением сегодняшней действительности. Чувство современности - очень сложное чувство. И в пейзаже, хотя он просуществовал столетия, все же проявляются, в конце концов, те черты, которые примут на себя выражение современности. И они уловятся, эти черты.

Кроме объективно существующего явления, есть еще профессиональные особенности отражения этого явления в современной живописи. Современный язык.

Попытки игнорировать эту сторону творческого процесса приводят к отсутствию воздействия произведения на зрителя.

Поэтому поиск современности, современных ритмов, современного цветосложения и цветовыражения обязательны для художника...

В те годы на Печатном Дворе печатались мои агитационные плакаты, и я там в цехах встретился с совершенно новыми для меня образами советской женщины-работницы.

Они казались мне настолько новыми, иногда поражающими, что я в течение нескольких лет работал над образами женщин-работниц 20-х годов.

Их отстраненность от домашнего быта, их новый, иной труд, иные волнения придавали им ореол романтики совершенно нового, небывалого порядка.

Вот я вижу женщину, на лице ее - суровость и тревога. В ее руках - напильник. На секунду она отвлеклась, опираясь на него. Она встала у тисков и подгоняет детали станков, она взяла в руки напильник, потому что ее муж-рабочий взял в свои руки винтовку и там, на фронтах гражданской войны, сражается с врагом...

В эти годы формировались новые, утверждающие независимость черты советской женщины и девушки.

Физкультура, ставившая своей задачей воспитание здорового жизнерадостного человека, тесно связанного с коллективом, приводила меня к таким образам, как «Спартаковка» и образы серии «Радость жизни».

Самохвалов пишет очень своеобразную картину «Кондукторша» (1928 год). Кондукторша обыкновенного трамвая, как говорил сам художник, «чем-то похожа на Оран-ту. Если бы ей навстречу попалась Афина в своей колеснице, то удивлена была бы не кондукторша, а Афина. Так я думал тогда. Мне казалось все ясным. Пафос «Кондукторши» остается пафосом той эпохи».

Богиней, царственной богиней новой эпохи изобразил художник обыкновенную кондукторшу. Но ведь это эпоха давала ему такое право - так изобразить.

«Особой радостью для меня представлялось осуществление в живописи образов моих современников тех лет, формировавшихся людей социалистической эпохи.

Долгое время это формирование я видел, главным образом, в труде, в подвиге и тут вдруг увидел его в торжестве достигнутого. «Девушка в футболке» - прекрасная современница, девушка, каких не было раньше.

На ней - футболка. Это одежда времени, недорого стоящая, изящно облегающая фигуру, придает девушке вид современный. Ее облик - простой и ясный. Смелый, открытый в будущее, в мечту взгляд и сброшенная в сторону копна волос придают ей черты человека - участника по-новому открывшейся, богатой новыми мотивами жизни.

И это не сразу разгадали даже мои друзья... (Н.З. Стругацкий, писавший тогда монографию о Самохвалове, с предубежденностью отнесся к этому образу, он считал, что только в труде раскрывается советский человек. - И.Г.)

Я увидел такую девушку, которая могла стать символом, и написал ее.

Я принес эту работу на открывающуюся выставку и поставил у стенки, на которой собирался ее повесить, но надо было получить санкцию жюри и выставкома. И.Э. Грабарь (он был глава жюри - И.Г.) проходил через наш зал, и я обратился к нему с просьбой, показывая на «Девушку в футболке», найти возможность собрать жюри и просмотреть мою работу. Мне очень хотелось включить ее в экспозицию.

Грабарь оборачивался то на меня, то на «Девушку», ни слова ни говоря, и я волновался, что же это будет. А он смотрел на меня удивленным взглядом, смысла которого я не мог разобрать. Но вот он с некоторой восторженностью высказал: «Для этого не нужно никаких жюри! Это брависсимо!» - и обеими руками пожал мою руку. Так была принята «Девушка в футболке».

Ее прозвали «советской Джокондой»...

Возник спор между Москвой и Ленинградом - кому отдать эту работу. Решено было все же отдать ее Государственному Русскому музею, так как я художник-ленинградец.

В 1937 году «Девушка в футболке» была включена в экспозицию Международной выставки в Париже. Получила там золотую медаль».

Для Самохвалова-художника физкультура была радостью бытия, той радостью, которая накапливала потенциал преодоления трудностей в борьбе за построение новой жизни, той радостью, которая воспитывала любовь к человеку и ко всему человеческому, любовь к солнцу, к природе, к миру для всех. Поэтому у него так много работ, посвященных спортивным праздникам, спортивной молодости.

И опять вернемся к Бежецку, куда нередко приезжал Самохвалов и после окончания Академии, и потом. Проникновенные слова оставил он о родном городе: «Теперь, когда я узнал много городов нашей Родины, мне стали понятны те ценные особенности нашего Бежецка, которых я тогда не то что не замечал, нет - я их чувствовал и воспринимал, но не придавал им того значения, которое они имели вообще и для меня - в частности.

И это значение я понял и оценил именно тогда, когда утратил связь со своим городом. А в те времена я преимущественно тосковал той провинциальной тоской, когда тянет к проходящим мимо дальним поездам. Там можно было видеть много интересного и поучительного, и нас с мальчишеских лет влекли эти двадцатиминутные остановки. Остановки тогда были длительней, так как нужно было запастись и водой, и топливом.

Молчали желтые и синие,
В зеленых плакали и пели.

А когда императрица Мария Федоровна проезжала через нашу станцию из Кашина, где открывали мощи Анны Кашинской, на перроне присутствовал «весь свет», и к сановникам, которых изобразил Репин на своей огромной картине, присоединилось великое множество нарядных светских дам, так что мы - мальчишки, - ухитрявшиеся высмотреть все, узнали и запомнили, что такое «свет».

И это мне пригодилось, когда я работал над иллюстрациями к «Анне Карениной».

Это и не только это.

В то же время наш город таил огромный материал для иллюстраций к «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина. Но и это не все. В нашем городе я познакомился с носителями высочайшей по тому времени культуры в лице директора реального училища Измаила Матвеевича Максакова, который познакомил меня с поэзией Блока, символистов и поэтов Запада - Бодлера и Верлена, - он же познакомил меня с творчеством Ван Гога и Гогена и со всеми течениями искусства Запада, с журналами «Аполлон», «Старые годы», «Золотое руно». А Николай Иванович Рюриков - преподаватель реального училища - сообщил мне о многих современных русских писателях: Кузмине, Ремизове, Сологубе и других. Сообщил критически».

В дни, когда страна была потрясена смертью Л.Н. Толстого, очередной урок Николая Ивановича был посвящен великому писателю. Рассказ о своей любви к нему он начал с того, что назвал Толстого учителем своего сердца.

Самохвалов вспоминает, как он приезжал в Бежецк с известным поэтом Сергеем Городецким, как они целую ночь гуляли в городском саду. Городецкий написал тогда на своей книжке «Цветущий посох» шутливые стихи и подарил Самохвалову:

Большие чудеса творятся нынче.
Совсем иной в уездах стал фасон,
Завелся в Бежецке сторонник Винчи
И с «Посохом цветущим» ходит он...

Был большой литературный вечер, на котором Городецкий читал стихи, воспевающие мельницу в Жохове.

В одну из годовщин Октября Самохвалову поручили возглавить оформление города к празднику. С поручением он справился блестяще. «Демонстрация прошла невиданно торжественная».

Потом Самохвалову поручили исполнить проект Дворца Советов в Бежецке с залом собраний на две тысячи человек и театральной сценой. Проект был сделан довольно быстро. Его возили в Москву на утверждение, и в целом он был утвержден, но в силу разных причин не осуществлен.

Творчество Самохвалова называют еще выражением поэзии советской жизни. Что тоже правильно. Его очень поэтичное, но при этом и очень советское панно, выполненное к международной выставке в Париже, тоже получило Гран-при.

Работы художника всегда охотно покупали за рубежом. Но главные его полотна находятся в Русском музее и Третьяковской галерее.

До и после войны Александр Николаевич жил в Ленинграде. Во время войны был эвакуирован в Новосибирск.

Умер художник и похоронен в Ленинграде.

Самохвалов Александр Николаевич 8 августа 1894 (Бежецк Тверской губернии) - 20 августа 1971 (Ленинград)
Живописец, график, скульптор, сценограф, художник декоративно-прикладного искусства.
В начале 1910-х посещал занятия в частной школе Я. С. Голдблата в Петербурге. В 1914–1918 учился в Высшем художественном училище живописи, скульптуры и архитектуры при ИАХ у В. А. Беляева и Г. Р. Залемана, в 1920–1923 - в петроградском ВХУТЕМАСе у К. С. Петрова-Водкина, Д. Н. Кардовского, А. А. Рылова, В. Е. Савинского. В 1921 в составе экспедиции Института истории материальной культуры совершил путешествие в Самарканд.
Жил в Ленинграде. С 1917 участвовал в выставках. Входил в объединения «Мир искусства» (с 1917), «Община художников (с 1922), «Объединение новых течений в искусстве» (с 1922), «Жар-цвет» (с 1924), «Круг художников» (1926–1930), «Октябрь» (с 1930). Занимался книжной графикой, сотрудничал с издательством «Радуга», Детгизом. В 1932 написал картину «Девушка в футболке», удостоенную золотой медали на Всемирной выставке в Париже (1937) и ставшую программным произведением советского искусства 1930-х. Создал живописные и графические серии «Метростроевки» (1934–1937), «Физкультурницы» (1935).
С середины 1930-х работал как сценограф. Выполнил оформление спектаклей «Бесприданница» А. Н. Островского в Государственном Большом драматическом театре в Ленинграде (1935), «Горячее сердце» Островского, «Стакан воды» Э. Скриба в Академическом театре драмы им. А. С. Пушкина в Ленинграде (оба - 1943) и другие.
В 1930-х сотрудничал с Государственным фарфоровым заводом им. М. В. Ломоносова (Ленинградским фарфоровым заводом им. М. В. Ломоносова), создавал модели скульптуры и эскизы росписи фарфора.
В 1940 в Ленинграде прошла первая персональная выставка Самохвалова (совместно с Г. М. Манизером), за ней последовали выставки 1963 и 1964 в Москве. В 1948–1951 преподавал в Ленинградском высшем художественно-промышленном училище. В 1967 был удостоен звания заслуженного деятеля искусств РСФСР. В 1977 были изданы мемуары Самохвалова «Мой творческий путь».
Ретроспективная выставка художника состоялась в 1974 в Государственном Русском музее.
Самохвалов - выдающийся мастер советского искусства, создавший собственный узнаваемый стиль в живописи, графике, декоративно-прикладного искусстве. В своем творчестве соединил черты экспрессионизма с идейной программой социалистического реализма, очень точно выразив «дух 1930-х годов». Его произведения проникнуты радостью бытия и оптимизмом, главные герои полотен - энергичные молодые созидатели новой жизни - физкультурники, метростроевцы, заводские рабочие. Произведения художника отличает монументальность, свобода живописной манеры, яркость колорита.
Творчество Самохвалова представлено в крупнейших музейных собраниях России и частных коллекциях.
В статье использована информация сайта artinvestment.ru

Музеи: Государственная Третьяковская галерея, Государственный Русский музей, ГМИИ им. А. С. Пушкина и другие.