Альманах «День за днем»: Наука. Культура

Психология интеллекта и одаренности

Экспериментальные исследования –

http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=9398235

«Д. В. Ушаков. Психология интеллекта и одаренности»: Институт психологии РАН; Москва; 2011

ISBN 978-5-9270-0218-4

Аннотация

В связи с этим развито представление об экономике как решении задач различной сложности. Выращивать пшеницу, проектировать инженерные устройства и управлять людьми – все это сложные задачи, которые требуют высокой интеллектуальной компетентности и приводят в случае их успешного решения к повышению экономического благосостояния людей. Таким образом удается проследить путь от интеллектуальных способностей к экономическим достижениям.

Далее возникает задача понять интеллект в контексте жизненного пути человека . В начале жизненного пути интеллект присутствует как способность, на основе которой происходит постепенное становление интеллектуальных возможностей ученого или руководителя, писателя или инженера. Другими словами, в современном обществе из интеллектуальной способности молодого человека должен вырасти интеллект профессионала. Именно последний является условием развития человечества, из чего вытекает особый интерес к процессам преобразования способностей в компетентности .

В то же время в проблеме преобразования интеллектуальной способности в интеллект профессионала остается много непонятного. В книге предлагается подход, называемый мультипликативным. Он основан на том, что интеллектуальные возможности профессионала базируются на складывающемся в процессе жизни индивидуальном стиле, в котором отдельные сильные стороны образуют синергию, усиливая друг друга. Это означает на более техническом языке взаимодействие факторов, умножение их эффектов. А значит, линейные, аддитивные подходы в этой сфере перестают работать. При всей сложности анализа представляется, что основные позиции в этой области уже формируются, и они содержатся в книге.

Книга содержит три части, посвященные взаимосвязанным, но различающимся темам – интеллекту, творчеству (креативности) и одаренности. Первая часть посвящена интеллекту, анализируемому как в индивидуальной , так и в «макропсихологической» плоскости. Приводятся полученные путем эмпирических исследований факты, свидетельствующие о роли интеллекта в индивидуальных достижениях человека, а также модель, которая описывает роль интеллекта в экономической жизни государств. Рассматривается проблема структуры и механизмов индивидуального интеллекта.

Проблемы психологии творчества рассматриваются во второй части книги. Центральное место в отечественной психологии творчества занимает школа, основанная Я. А. Пономаревым и исходящая из представления о взаимодействии логики и интуиции как двух полюсов творческого процесса. В книге проводятся параллели между подходом Пономарева и работами зарубежных авторов (в первую очередь Дж. Мендельсона, К. Мартиндейла и А. Ребера), которые, используя совершенно иную терминологию (дефокусированное внимание, активация семантической сети, имплицитное научение и т. д.) и понятийные системы, фактически приходят к близким выводам. Соотносятся теоретические основания школы Пономарева и зарубежных подходов, а также приводятся данные экспериментальных исследований, направленных на анализ механизмов, стоящих за работой интуитивного полюса мышления.

Наконец, третья часть посвящена практическим и теоретико-экспериментальным проблемам психологии одаренности . Проблематика одаренности является важным дополнением к исследованиям интеллекта, поскольку позволяет перейти от анализа структур и механизмов решения задач к изучению жизненного пути личности, на котором и происходит формирование профессионального таланта на базе способностей.

По Теплову:

Способность – это индивидуально-психологическая особенность, которая имеет отношение к успешности выполнения деятельности, не сводима к ЗУН. И интеллект и креативность – это способности.

Пси интеллекта – это дифференциальная психология, значит, должна отвечать на вопросы: каковы причины индивидуальных различий и каким методом можно их выявить.

Основным критерием выделения интеллекта как самостоятельной реальности является его функция в регуляции поведения . Когда говорят об интеллекте как некоторой способности, то в первую очередь опираются на его адаптационное значение для человека и высших животных.

Интеллект:

· Система умственных операций

· Стиль и стратегия решения проблем

· Эффективность индивидуального подхода к ситуации, требующего познавательной активности

3 варианта понимания интеллекта как:

· Измеряемой способности успешно выполнять интеллектуальные задания (тесты)

· Способности справляться с новыми ситуациями, наилучшим образом используя прошлый опыт и создавая новые адаптивные и творческие ответы

· Способности к обучению

Существуют принципиально различные подходы к изучению интеллекта :

· Факторно-аналитический подход (Спирмен, Терстоун, Айзенк, Векслер, Гилфорд)

· Структурно-генетический подход (Пиаже)

Очень долго существовало два мнения относительно интеллекта:

1. интеллект - черта сугубо наследственная: либо человек рождается умным, либо нет.

2. интеллект связан со скоростью восприятия или реагирования на внешние стимулы.

	Ж. Пиаже	Ч. Спирмен	Г. Гарднер	Р. Стернберг
Подходы к проблеме интеллекта	Теория и развитие интеллекта	психометрика		Важность культурных особенностей.
модель		Иерархическая модель.		Когнитивная модель, скорее общепсихологическая, чем дифференциальная. Иерархическая.
Интеллект	Универсальная адаптивность, достижение равновесия индивида со средой. Основная функция интеллекта- структурирование отношений между организмом и средой.	G-общий фактор – общая способность. S-фактор специфический для деятельности.	способность решения задач или создания продуктов, обусловленные культурной продукцией и социальной средой. 6 видов интеллекта, независимы: 1. Вербально-лингвистический 2. Логико-математический 3. Визуально-пространственный 4. Телесно-кинестетический, физический 5. Музыкально-ритмический 6. Эмиоциональный	Интеллект – способность учиться и решать задачи в условиях неполного объяснения. Три типа компонентов интеллекта, отвечающих за переработку информации: 1. Метакомпоненты – процессы управления 2. Исполнительные компоненты 3. Компоненты приобретения знания, чтобы научиться управлять и непосредственно что-то делать. Описал на уровне поведения, 3 формы: 1. Вербальный интеллект – запас словв, эрудиция, умение понимать прочитанное 2. Творческий - Способность решать проблемы или работа с новыми ситуациями 3. Практический интеллект (умение добиваться поставленных целей)
Метод	4 года и старше – «задачи Пиаже»= «тестами на сохранение равенства» (веса, длины, объема, числа и т.д.)	Тесты.	Тесты IQ.	Изучать лучше в относительно новых для респондента условиях, ибо будут автоматизмы или человек не сможет решить вообще (Как ЗБР).
особенность	Говорит про развитие интеллекта - последовательная смена логических структур мышления, конечной целью которой является формирование формально-логических операций.		Различные интеллекты, их сочетание в человеке позволяет людям принимать разные роли.	Не особенно интересуют различия между людьми, больше занимался именно ТЕОРИЕЙ ИНТЕЛЛЕКТА. Говорит про важность внимания, как ресурс между важными и не важными этапами задачи. Время, которое так активно учитывается в тестах – это культуральная особенность.

Общее в коцепция х: Рассматривают интеллект как способность адаптироваться к среде; Рассматривают влияние генов и среды на интеллект(раньше были теории чисто наследственного влияния - Гальтон)

В большинстве публикаций практических психологов по проблемам социального интеллекта это понятие трактуется как общеизвестное, а методики его исследования рассматриваются, как безусловно надежные, и непосредственно применяются к исследованию социального интеллекта конкретных социальных групп .

Однако психологи, интересующиеся методологическими проблемами своей науки, считают, что до сих пор сложно отыскать такую общепризнанную теоретическую концепцию социального интеллекта, которая бы «строилась на чёткой теоретико-методологической базе, а эмпирическое исследование соответствовало мировому уровню проведения исследований» . В частности, О.В. Лунева выделяет шесть основных направлений исследований социального интеллекта в зависимости от используемых подходов: когнитивного, когнитивно-личностного, деятельностного, «имплицитного» (исследование имплицитных представлений о социальном интеллекте), «прикладного» (исследование практических аспектов социального интеллекта), «компонентного»: трактовка социального интеллекта как компонента практического, адаптивного и эмоционального интеллектов .

Зарубежные исследователи пишут о том же. Так, Р. Стернберг фиксирует недостаточную теоретическую разработанность понятия «социальный интеллект» и подчеркивает, что «существует так же много определений этого понятия, как и исследователей этой проблемы» .

Сама идея социального интеллекта порождена усилением внимания психологов к факторам эффективного взаимодействия индивида с другими людьми и, по мнению известного американского психолога Д. Векслера, это понятие характеризует «приспособленность индивида к человеческому бытию» [см.: 8, с. 174]. Более того, понятие социальный интеллект стало отождествляться с понятием «интеллект успеха» . Но интеллект – это инструмент деятельности, которая может либо привести к успеху, либо нет, в зависимости от способа его применения на практике. Никто не ставит проблему «молотка успеха», понимая, что успех зависит не только от молотка, а и от пользователя этим инструментом.

Как считается, термин «социальный интеллект» введен Э. Торндайком в 1920 г. Вполне логично ученый выделил три стороны интеллекта: абстрактный интеллект (абстрактно-научный: понимание мыслей, идей и управление ими), механический интеллект (механико-визуально-пространственный: то же, но применительно к конкретным объектам) и социальный интеллект (практический: то же, но уже применительно к практическому взаимодействию с людьми). С его точки зрения, объектом социального интеллекта выступает система социальных отношений: «социальный интеллект представляет собой способность к пониманию и управлению мужчинами и женщинами, мальчиками и девочками, способность действовать мудро в человеческих отношениях» . Фактически у Э. Торндайка социальный интеллект – это весь комплекс способностей и возможностей «общего» интеллекта, направленный на анализ социальной действительности. Нетрудно видеть, что здесь выделение типов интеллекта осуществлено по «объектному» критерию: выделяются различающиеся объекты интеллектуального освоения.

К сожалению, многие последователи Э. Торндайка от такой логики отошли, и это в известной мере связано с тем, «что «ясно очерченный предмет… не влечёт за собой лёгкой операционализации…Дать определение социального интеллекта оказалось гораздо проще, чем его измерить» .

В результате внимание было перемещено на разработку и применение измерительных методик, а проблема обоснования понятия отодвинулась на второй план. Н.А. Батурин и Л.Г. Матвеева саркастически комментируют вывод одного из исследований о том, что IQ обеспечивает от 1 (?) до 20% успеха на рабочем месте . В свое время М.Е. Форд и М.С. Тисак выявили, что для определения социального интеллекта в литературе чаще всего используется один из трех критериев, в числе которых – «любой социальный навык, который может быть измерен» [см. об этом: 11]. С.С. Белова не без юмора резюмирует: «социальный интеллект – это то, что измеряет тест социального интеллекта» .

Видимо, многих российских исследователей гипнотизирует сам факт употребления конкретных понятий в зарубежных исследованиях. Раз исследования зарубежные, то, видимо, безупречные?

Небезынтересно, что повышение интереса к социальному и особенно эмоциональному интеллекту связано с публикациями журналиста Д. Гоулмена, который переиначил аббревиатуру EQ (прежде – в методике известного психолога Р. Бар-Она – означавшую коэффициент эмоциональности) в коэффициент эмоционального интеллекта и противопоставил ее коэффициенту когнитивного интеллекта IQ [см., напр.: 12, с. 6]. Безусловно, журналисты вправе использовать в своих публикациях нестрогие образные понятия, но вправе ли идти на поводу у них ученые, как сделал автор аббревиатуры EQ Р. Бар-Он, согласившись, что это – коэффициент эмоционального интеллекта? Неужели «эмоциональность» = «эмоциональный интеллект»?

Комментируя подобные взгляды, российские исследователи зачастую оказываются непоследовательными в своих выводах. «Может ли интеллект быть «эмоциональным»? Означает ли это, что основными механизмами познания являются эмоциональные процессы? Способен ли человек решать какие-то задачи на эмоциональном уровне?» – задаются, в частности, вопросами Н.А. Батурин и Л.Г. Матвеева и дают четкий ответ: «Оперировать информацией, выражающейся на языке эмоциональных переживаний, без их перевода на уровень сознания (а значит, вербального самоотчета) – задача, решить которую пока ещё никому не удавалось» . Совершенно справедливо они утверждают, что нельзя смешивать «эмоциональный интеллект» и «уровень развития эмоциональности» . Напрашивается вывод: наличие эмоциональности у каждого индивида (с разным уровнем развития) – факт бесспорный, но существование эмоционального интеллекта (именно как интеллекта) надо, как минимум, подвергнуть сомнению. Это понятие методологически избыточно, поскольку всё его содержание вполне укладывается в содержание термина «эмоциональность».

Однако авторы противоречат собственным выводам, утверждая, что социальный интеллект и эмоциональный интеллект – это термины, обозначающие разновидности интеллекта, используемые для решения «когнитивными способами» эмоциональных и социальных задач, производя «когнитивное оперирование «объектами», имеющими эмоциональную или социальную природу. При этом для познания используются нетрадиционные формы: интроспекция, ауторефлексия, совсем мало изученные способы: эмпатия, интуиция, «чувство кожей» и т.д.» .

Мало того, что ни одно из обсуждаемых понятий сомнению не подвергается, так еще и совершается логическая ошибка. Сначала совершенно справедливо указывается объектный критерий выделения: объект социального интеллекта – решение социальных задач, эмоционального – эмоциональных задач (хотя ранее авторы утверждали, что работать с информацией, «выражающейся на языке эмоциональных переживаний», невозможно без их перевода на уровень сознания).

А дальше неявно вводится иной критерий – способы когнитивного освоения, включая «чувство кожей». Следовательно, «чувство кожей» – это и есть «перевод на уровень сознания», т.е. форма рационального мышления?

При этом сами же авторы критиковали небезупречность подходов западных психологов: «Сторонники «эмоционального интеллекта» по Д. Гоулмену иногда доходили до полного отрицания ценности изучения общего интеллекта, опираясь на сравнение несравнимого [Выделено мной. – Г. О.]» . Действительно, никто не станет сравнивать сладкое яблоко и красное яблоко. Но сравнивать социальный интеллект с эмоциональным почему-то считается возможным.

Интеллект (от лат. intellectus - ум, рассудок, разум) традиционно характеризуется как мыслительная способность человека: «Интеллект – разум, способность мыслить, проницательность, совокупность тех умственных функций (сравнения, абстракция, образование понятий, суждения, заключения и т.д.), которые превращают восприятия в знания или критически пересматривают и анализируют уже имеющиеся знания» . Именно на таком понимании интеллекта основаны многочисленные психологические тесты по измерению IQ.

Поскольку само понятие «интеллект» связано с разумом, то сомнительными становятся его расширительные определения, в частности, далеко не безупречным представляется понятие «эмоциональный интеллект» (в той его трактовке, когда он обозначает не рациональное освоение эмоциональных объектов, а отождествляется с эмоциональностью как особым компонентом психики). Любой научный термин оправдан лишь тогда, когда он фиксирует содержание, отличное от содержания других терминов. Но в рассматриваемой ситуации понятие «интеллект» представляется едва ли не излишним, поскольку его содержание распространяется до объема понятия «сознание», а то и «человеческая психика».

Многие авторы указывают на трудности, связанные с «разведением» содержания понятий «социальный интеллект» и «эмоциональный интеллект» [см., напр.: 14]. Но это – непреодолимые трудности в той ситуации, когда эти интеллекты разделяются на основе различных критериев. Дело еще больше запутывается введением понятия «социальный эмоциональный интеллект».

Термин «социальный интеллект» также вряд ли следует считать безупречным априори, а существующие определения и методологические подходы к социальному интеллекту надо выверять в разных аспектах, в том числе в семантическом и логическом.

Не выдерживают, в частности, никакой критики заявления о несовместимости «общего» интеллекта и социального интеллекта. Такой подход противоречит логическим соотношениям рода и вида: если социальный интеллект не включает в себя родовых характеристик интеллекта, то термин «интеллект» в словосочетании «социальный интеллект» мгновенно становится алогичным и требует исключения или замены.

Так, из публикации в публикацию отечественных исследователей кочует тезис о том, что «Дж. Гилфорд, создатель первого надежного теста для измерения социального интеллекта, рассматривал его как систему интеллектуальных способностей, независимых от фактора общего интеллекта и связанных, прежде всего, с познанием поведенческой информации» . Однако, во-первых, никто из публикантов не задается вопросом: действительно ли этот тест «надежен», а во-вторых, не видит, что сам этот тезис подрывает вывод о надежности: если социальный интеллект независим «от фактора общего интеллекта», то он может являться чем угодно, но только не интеллектом. Тем не менее, идею независимости друг от друга социального и общего интеллектов разделяют и некоторые отечественные ученые - Н. А. Кудрявцева, М. И. Бобнева и др. [подробнее см.: 15].

Видимо, Э. Торндайка подобный подход поверг бы в шок, поскольку для него социальный интеллект – это, прежде всего, интеллект. Поэтому не будет ошибкой сказать, что социальный интеллект Э. Торндайка и социальный интеллект Д. Гилфорда – это разные феномены.

В числе российских исследователей О.В. Лунева является одной из немногих, кто однозначно рассматривает социальный интеллект «как самостоятельный вид интеллекта, качественно отличный от общего интеллекта (в его доминирующей когнитивной трактовке) и имеющий с ним родовидовые отношения. Родовым, базовым, компонентом в социальном интеллекте можно считать способность к ментальной деятельности» . Тем самым она развивает методологически безупречный подход Д.В. Ушакова, утверждавшего, что социальный интеллект – это один из видов интеллекта, а потому «подчиняется его общим закономерностям» . С этим следует согласиться при учете того, что ментальная (лат. mens – ум, разум) деятельность – это, прежде всего, деятельность ума, но не подсознания или эмоций.

Вывод. Таким образом, социальный интеллект – это одна из разновидностей интеллекта (разума, способности мыслить). Объектом его когнитивного освоения выступает социальная действительность. Имеет право на существование и такая его трактовка (ведущая начало от Э. Торндайка), когда социальный интеллект мыслится как специально направленный интегральный интеллект человека, а именно – направленный на когнитивное освоение социальной действительности. Вне и помимо общего, «целостного» интеллекта осмысление социального интеллекта бессмысленно.

Отметим, что может быть дано и существенно отличающееся понимание социального интеллекта, вытекающее из принципиально иного понимания термина «социальный», чем это принято в психологических публикациях по социальному интеллекту. Это понимание «социального» связано не с объектом отражения, а субъектом социального интеллекта, и в качестве социального интеллекта понимается интегральный интеллект социума, социальной группы. Подобный подход развивается в ряде социологических публикаций, а также в работах Д.А. Ростовых по философскому осмыслению социального интеллекта .

Библиографический список

Кальной Д.А. Социальный интеллект как условие развития психологической готовности к руководящей деятельности у менеджеров // Психология, социология и педагогика. 2015. № 1 [Электронный ресурс]. URL: http://psychology.snauka.ru/2015/01/4350 (дата обращения: 14.11.2015).
Кудака М.А., Каракина Т.Г. Характеристика особенностей социального интеллекта подростков, воспитывающихся в детских домах // Гуманитарные научные исследования. 2015. № 8 [Электронный ресурс]. URL: (дата обращения: 13.11.2015).
Талаев С. А. Гендерные аспекты социального интеллекта военнослужащих // Молодой ученый. 2013. №12. С. 824-826.
Ульянова Н.Ю., Локтева Е.В. Социальный интеллект и личностные особенности работников ресторанного сервиса (на примере официантов) // Гуманитарные научные исследования. 2015. № 7 [Электронный ресурс]. URL:

Савенков А.И.

Концепция социального интеллекта

В последние годы внимание специалистов в области психологии одаренности и творчества привлекла проблематика, прежде разрабатывавшаяся далеко за пределами этой отрасли. Новое направление получило наименование «исследование эмоционального интеллекта». Эти изыскания также реанимировали весьма давние рассуждения и исследования проблем социального интеллекта, начатые еще Эдвардом Ли Торндайком в начале XX века.

С точки зрения разговорного языка и русской версии использования психологических терминов словосочетание «эмоциональный интеллект», равно как и «социальный интеллект», крайне неудачно. Слово «интеллект» прочно связано в сознании психологов с когнитивной сферой, а определения «эмоциональный» и «социальный» относятся к аффективной сфере и характеризуют несколько иные грани развития личности.

Однако можно согласиться с данной терминологией, приняв ее как некоторую условность, вполне допустимую при создании новых терминов.
Вероятно, что слово «интеллект» в данном случае выполняет знаковую функцию. Оно служит опознавательным сигналом для специалистов. Если пользоваться традиционными понятиями и под «социальным интеллектом» понимать диагностику и развитие аффективной сферы или психосоциальное развитие личности, а вместо «эмоционального интеллекта» говорить об эмоциях, их выражении и регуляции, то возникнет ощущение, что специалисты в области психологии одаренности предали проблему и ушли в другую сферу. Именно использование слова «интеллект» позволяет им удержаться в традиционном содержательном поле и дает возможность идентифицировать «своих» по проблематике.

Возникновение этих на первый взгляд странных словосочетаний, вероятно, вызвано тем, что обсуждение проблематики эмоционального и социального интеллекта инициировано специалистами в области одаренности и творчества, которые увидели в данных показателях высокую прогностическую ценность. Вопрос был бы закрыт, если бы дело было только в терминах. Обращает на себя внимание факт, что специалисты, чье внимание традиционно притягивала когнитивная сфера, вдруг резко повернулись к изучению аффективной сферы личности. Почему это произошло?

Причина кроется в том, что в функции психологии одаренности входит функция прогнозирования развития личности (в частности, прогнозирование «жизненной успешности»), и какое бы определение одаренности мы ни взяли - Б.М. Теплова, из «Рабочей концепции одаренности» (Богоявленская Д.Б., Шадриков В.Д. и др.) или Дж. Рензулли, - несложно заметить, что одаренность везде рассматривается как потенциальная возможность высоких достижений.

Естественно, что у проблемы высоких достижений или «психологии жизненного успеха» есть особый культурологический поворот, связанный с различиями в менталитете разных народов. Это не может не влиять на направленность исследовательских поисков в области психологии. Однако, отметив, что эти различия существуют и они весьма значительны, мы не станем более глубоко обсуждать данную проблему. Она заслуживает специального рассмотрения.

Вопрос о том, что делает одного человека великим и выдающимся, а другого - средним и незаметным, волновал и исследователей, и обывателей с давних времен. Философы эпохи первых европейских цивилизаций говорили о божественной предопределенности таланта и старательно строили по этому поводу умозрительные теоретические конструкции. В выявлении одаренных людей предлагали полагаться на божественное провидение и собственную интуицию. Прагматичный XX век отказался от таких решений. Ученые стали пытаться изучать явление гениальности и психологию творчества с помощью «строгих» научных методов.

На протяжении всего XX века одни психологи считали, что для успешной реализации личности в жизни необходим высокий интеллект и с детских лет надо стремиться развивать именно его, другие отстаивали необходимость первоочередного выявления и развития креативности. А педагоги, споря и с теми, и с другими, были склонны утверждать, что для выдающихся достижений в первую очередь нужны и важны глубокие, разносторонние знания.

Сейчас уже ни для кого не секрет, что все эти утверждения ошибочны. Если говорить дипломатичнее - их можно признать верными лишь частично. Всем известно, сколь важны для победителя в жизненной «гонке за успехом» и высокий природный интеллект, и развитая креативность. Все знают, какую ответственную роль в достижении жизненных высот играют глубокие и разносторонние знания. Но психологические изыскания конца XX века убедительно свидетельствуют, что успех в жизни определяется не этим, он в большей мере зависит совсем от других личностных особенностей.

В конце 90-х годов все громче и яснее стали звучать голоса психологов, утверждавших, что для успешной реализации личности в жизни и деятельности самое важное - способности эффективного взаимодействия с окружающими людьми. Такие, как, например, способность эффективно действовать в системе межличностных отношений, умение ориентироваться в социальных ситуациях, правильно определять личностные особенности и эмоциональные состояния других людей, выбирать адекватные способы общения с ними и реализовывать все это в процессе взаимодействия. Эти идеи были порождены специальными исследованиями в областях изучения эмоционального ц социального интеллекта.

В результате этих изысканий в современных психологических теориях уже не так односторонне оценивается потенциал личности, как это делалось, например, в концепциях «интеллектуальной одаренности» или «творческой одаренности», популярных в XX веке. В работах современных психологов все яснее звучит мысль о том, что, расширив диапазон тестируемых личностных свойств, включив в их число эмоциональную сферу личности и способности к эффективному межличностному взаимодействию, мы получаем значительно более точную картину умственного потенциала личности.

И даже более того, в ряде специальных экспериментов обнаружилось, что многие дети и взрослые, не продемонстрировавшие высоких способностей по специальным тестам (интеллекта, креативности или учебной успешности), но показавшие хорошие результаты по параметрам эмоционального и социального развития, оказываются весьма успешными в жизни и творчестве. Причем их преимущества в достижении жизненного успеха часто оказываются настолько велики, что способны обеспечить им не только высокое социальное положение, но даже и привести их в дальнейшем к зачислению в когорту выдающихся.

Напротив, у 95% интеллектуально одаренных, как справедливо утверждает B.C. Юркевич, ссылаясь на собственные исследования и работы других авторов, отмечаются трудности функционирования эмоционального интеллекта. B.C. Юркевич особо подчеркивает, что у этой категории детей наблюдаются «ярко выраженная инфантильность в эмоциональном отношении», сниженный интерес к деятельности, не связанной с получением знаний, «трудности общения со сверстниками» и т.п. .

По утверждению американского психолога Д. Голмена, примерно 80% жизненного успеха человеку обеспечивает то, что можно назвать некогнитивными факторами, в число которых входит и эмоциональный интеллект. Впервые внимание исследователей и практиков к проблеме эмоционального интеллекта Д. Голмен привлек в начале 90-х годов. Под этим непривычным словосочетанием он предлагает понимать самомотивацию, устойчивость к разочарованиям, контроль над эмоциональными вспышками, умение отказываться от удовольствий, регулирование настроения и умение не давать переживаниям заглушать способность думать, сопереживать и надеяться. Инструментов для выявления этих критериев эмоционального интеллекта сам Д. Голмен не предложил, но другие исследователи разработали относительно простые и доступные процедуры их измерения и оценки.

Более детально и результативно данная проблематика исследовалась Р. Бар-Оном. Эмоциональный интеллект он предлагает определять как все некогнитивные способности, знания и компетентность, дающие человеку возможность успешно справляться с различными жизненными ситуациями.
Он выделяет пять сфер, в каждой из которых отмечает наиболее специфические навыки, ведущие к достижению успеха. Они включают:
познание собственной личности (осведомленность о собственных эмоциях, уверенность в себе, самоуважение, самореализация, независимость);
навыки межличностного общения (межличностные взаимоотношения, социальная ответственность, сопереживание);
способность к адаптации (решение проблем, оценка реальности, приспособляемость);
управление стрессовыми ситуациями (устойчивость к стрессу, импульсивность, контроль);
преобладающее настроение (счастье, оптимизм) (Bar-On, 1997.цит. по: Практический интеллект/ Под ред. Р. Стернберга. СПб.,2003. С. 88).

Несколько иначе предлагает рассматривать это явление российский психолог Д.В. Люсин. В его трактовке эмоциональный интеллект - «...способности к пониманию своих и чужих эмоции и управлению ими» . При этом подчеркивается, что способность к пониманию и способность к управлению эмоциями могут быть направлены и на собственные эмоции, и на эмоции других людей. Таким образом, автор предлагает рассматривать два варианта эмоционального интеллекта - «внутриличностный» и «межличностный». Оба варианта, по его справедливому утверждению, предполагают актуализацию разных когнитивных процессов и навыков.

Модель эмоционального интеллекта, предложенная Д.В. Люсиным, включает три элемента:
когнитивные способности (скорость и точность переработки эмоциональной информации);
представления об эмоциях (как о ценностях, как о важном источнике информации о себе самом и о других людях и т.п.);
особенности эмоциональности (эмоциональная устойчивость, эмоциональная чувствительность и т.п.) .

Для уточнения ряда обстоятельств и проверки идеи о высокой прогностической ценности показателей эмоционального интеллекта мы провели ряд пилотажных исследований в экспериментальной прогимназии № 1882 г. Москвы. В ходе эксперимента старшим дошкольникам предлагалось проделать простые операции, позволяющие оценить основные характеристики их эмоционального интеллекта.

В качестве оцениваемых параметров в нашем пилотажном исследовании фигурировали те, что выделены вышеназванными авторами. Например, оценивалась способность понимать (читать) эмоции других людей. С этой целью использовался тест Н.Я. Семаго - «эмоциональные лица» . Ребенку требовалось ответить на вопрос, что выражают лица людей (детей - мальчиков и девочек), изображенных на картинках. Им предъявлялись изображения детей, лица которых выражали базовые эмоции (радость, страх, удивление, гнев и др.). Некоторые дети без затруднений называли выраженную эмоцию, кто-то делал это, прилагая заметные усилия, а кто-то испытывал при этом очень большие сложности.

В других опытах мы предлагали детям самим выразить радость, страх, горе, удивление, гнев и другие базовые эмоции. Для оценки этой способности использовался метод экспертных оценок. Каждый из участвовавших в исследованиях психологов внимательно следил за точностью выражения эмоций и ставил собственные отметки каждому участвовавшему в исследовании ребенку.

Чтобы проверить у ребенка способности регулировать собственные желания и эмоции, мы, вслед за американскими психологами, повторили один любопытный тест. Малышу давали конфету, но при этом просили его не съедать ее до возвращения экспериментатора. Экспериментатор, давая конфету, говорил ребенку, что он сейчас на короткое время покинет помещение, но просит его сохранить конфету. Если она останется целой, то экспериментатор обещал ребенку дать еще десять таких конфет. Затем экспериментатор выходил из комнаты, а видеокамера наблюдала за ребенком. И кто-то из детей, не выдержав, тут же поглощал желанную конфету, а кто-то, поборов сиюминутные желания, терпеливо ждал экспериментатора.

Далее, в ходе специальных наблюдений нами оценивались навыки межличностного общения, степень самоуважения, независимость, устойчивость к стрессу, способность к адаптации в новых условиях. Длительные наблюдения помогли также выявить доминирующее настроение каждого из участвовавших в исследовании детей.

Например, уровни развития навыков межличностного общения мы изучали, наблюдая за их проявлением в детских играх и самых разных коллективных работах. Устойчивость и неустойчивость к стрессу не менее ярко проявлялась детьми на «конкурсах интеллектуалов», проводящихся в наших детских садах, по специальной методике . Участие в конкурсе для любого ребенка - стресс, но один способен справиться с ним и эффективно работать, а другой теряется, его продуктивность резко падает.

Результаты успешности по данным заданиям были в дальнейшем сопоставлены нами с успехами этих детей в обучении, первоначально в детском саду, а затем и в школе. Выяснилось, что те, кто продемонстрировал более высокие оценки по указанным параметрам, относящимся, как известно, к эмоциональному интеллекту, оказались действительно более успешными в учении. Этот факт легко объясним, каждому известно, что человек, способный регулировать собственные желания, контролировать собственные эмоциональные реакции, понимать эмоциональные состояния других людей, имеет массу преимуществ перед тем, кто это сделать не состоянии.

Кроме того, сама способность вербального выражения и оценки эмоций свидетельствует не только о высоком эмоциональном, но и о хорошем общем когнитивном развитии ребенка. Не менее очевидно и то, что эмоции и умственные способности тесно связаны. Давно доказано, что определенные эмоции могут увеличивать продуктивность процесса мышления и направлять внимание на определенные задачи. Способность адекватно выражать эмоции - залог успешности в межличностном общении и любой совместной деятельности. А эффективное регулирование собственных эмоций соотносится с такими важными для межличностного взаимодействия способностями, как сопереживание и откровенность.

С этими данными вполне согласуются сведения, полученные биологами. Они утверждают, что за эмоции отвечают более древние, глубинные отделы нашего мозга. То, что мы традиционно называем интеллектом и креативностью, развивается первоначально на базе эмоционального интеллекта, потому так тесно с ним связано. Только на крепком и мощном основании, каким является хорошо развитый эмоциональный интеллект, будет успешно развиваться способность творить.

Однако мне представляется более точным несколько иной подход. Так, многие современные исследователи, разделяя необходимость изучения проблемы эмоционального интеллекта, предлагают при этом ставить задачу шире и обсуждать эту проблематику в более широком контексте. Речь идет о рассмотрении эмоционального интеллекта через призму общих социальных способностей как их неотъемлемой части. Следовательно, говорить следует о явлении, которое точнее может называться «социальным интеллектом», а эмоциональный интеллект рассматривать как его часть.

В отличие от эмоционального интеллекта, изучение социального интеллекта имеет давнюю, насыщенную событиями и открытиями историю. По мнению большинства специалистов, понятие «социальный интеллект» (social intelligence) было введено Э. Торндайком еще в 1920 году. Он рассматривал социальный интеллект как «способность понимать других людей и действовать или поступать мудро в отношении других». В дальнейшем эти представления были уточнены и развиты многими исследователями.

В разное время сторонники различных психологических школ по-своему трактовали понятие «социальный интеллект»:
как способность уживаться с другими людьми (Moss F. & Hunt Т., 1927);
как способность иметь дело с окружающими (Hunt Т., 1928); знания о людях (Strang R., 1930);
способность легко сходиться с другими, умение входить в их положение, ставить себя на место другого (VernonP.E., 1933);
способность критически и правильно оценивать чувства, настроение и мотивацию поступков других людей (Wedeck J., 1947).

Он предсказывает, что в его модели интеллекта не менее 30 способностей, относящихся к социальному интеллекту. Некоторые из них относятся к пониманию поведения, некоторые к продуктивному мышлению в области поведения и некоторые -- к его оценке. Важно и то, что Дж. Гилфорд особо подчеркивает, что понимание поведения других людей и самого себя имеет в значительной степени невербальный характер.
Перед исследователями всегда стояла задача определения границ социального интеллекта. Ее решение требовало отделить социальный интеллект от абстрактного (IQ) и академического. Но работа по созданию методических инструментов для измерения социального интеллекта не приводила к нужным результатам. Как правило, эти попытки терпели неудачу.

Главная причина, видимо, кроется в том, что основной в обследованиях социального интеллекта выступала его вербальная оценка. При диагностических обследованиях специалисты преимущественное внимание уделяли когнитивным характеристикам, таким, как восприятие других людей, понимание мотивов их поведения и т.п. Причем выявлялось все это лишь в результате вербальных измерений, и даже оценка поведенческих аспектов социального интеллекта также осуществлялась с помощью вербальных методов (самоотчет, интроспекция и т.п.).

Между тем общеизвестно, что вербальная оценка собственной эмоциональной или социальной сферы и реальные поведенческие характеристики далеко не всегда совпадают. Поэтому постепенно все большее место в изучении социального интеллекта стали занимать исследования, базировавшиеся на поведенческих, невербальных способах оценки социального интеллекта. Одними из первых объединили два этих подхода к рассмотрению и диагностике социального интеллекта С. Космит-ский и О.П. Джон (Kosmitzki С. & John О.Р., 1993), предложив концепцию социального интеллекта, включающую семь составляющих. Эти составляющие они укомплектовали в две относительно самостоятельные группы: «когнитивные» и «поведенческие».

К когнитивным элементам социального интеллекта ими были отнесены оценка перспективы, понимание людей, знание специальных правил, открытость в отношениях к окружающим. К элементам поведенческим: способность иметь дело с людьми, социальная приспособляемость, теплота в межличностных отношениях.

Тем самым подчеркивалась мысль о том, что социальный интеллект - это область, где тесно взаимодействует когнитивное и аффективное. Как несложно заметить, эта модель довольно полно отражает суть явления и определенно указывает на то, что подлежит диагностике и развитию. Пользуясь ею, можно разрабатывать программу диагностики и формулировать цели педагогической работы по развитию социального интеллекта. Эта модель вполне способна служить базой для решения прикладных вопросов.

Особого внимания заслуживает аргументация сторонников противоположного этому подхода. Так, в работе российского психолога Д.В. Ушакова отмечается, в частности, что определение социального интеллекта должно быть ограниченно. «Социальный интеллект, если мы понимаем его как интеллект, - отмечает Д.В. Ушаков, - это способность к познанию социальных явлений, которая составляет лишь один из компонентов социальных умений и компетентности, а не исчерпывает их» . Только при этих условиях социальный интеллект, по мнению Д.В. Ушакова, становится в один ряд с другими видами интеллекта, «...образуя вместе с ними способность к высшему виду познавательной деятельности - обобщенной и опосредованной» . С этим утверждением можно согласиться в том случае, если мы ставим перед собой задачу чистоты использования термина «интеллект» , но стремление решать более масштабные задачи, связанные с проблематикой прогнозирования степени успешности личности на дальнейших этапах ее развития, диктует иные подходы.

Теоретические модели создаются для решения прикладных проблем, в первую очередь это проблемы диагностики и развития. Поэтому используемые разными авторами методики диагностики социального интеллекта хорошо иллюстрируют понимание ими сути данного явления.

Одним из первых специальных измерительных инструментов, направленных на решение этой задачи, следует считать тест Джорджа Вашингтона - GWSIT. Он включал ряд субтестов, оценивающих критические решения в социальных ситуациях. Входящие в тест задания определяют психическое состояние человека после выполнения заданий, оценивают память на имена и лица, определяют человеческое поведение и чувство юмора. В нашей стране этот тест не использовался.

В исследованиях Р.И. Риггио (Riggio R.E., 1991) при тестировании социального интеллекта его оценку предлагалось проводить по шести социальным навыкам: эмоциональная выразительность, эмоциональная чувствительность, эмоциональный контроль, социальная выразительность и социальный контроль. Данным автором использовался также тест на скрытые этические навыки (когда оцениваются знания правильного поведения в социальных ситуациях). Несложно заметить, что Р.И. Риггио предлагает называть социальным интеллектом то, что многие называют «интеллектом эмоциональным». Это конечно же неслучайно, их неразрывная связь очевидна.

Любопытный термин предложил американский исследователь Ф.С. Чапин (Chapin F.S., 1967) - «социальная интуиция». Особенно ценно то, что он предложил тест для ее оценки. Испытуемых просили прочесть о проблемных ситуациях и выбрать, на их взгляд, лучшее описание каждой ситуации из четырех альтернативных.

Р. Розенталь (Rosenthal R., 1979) и его коллеги разработали тест, названный ими «профиль невербальной чувствительности (PONS)». Испытуемым показывали изображение одной и той же женщины, но в различных ситуациях. Их просили расшифровать скрытую информацию, которую они видят на представленной картинке, и из двух альтернативных описаний ситуации выбрать то, которое, на их взгляд, лучше характеризует увиденное или услышанное.

Успешную попытку разработки теста альтернативного PONS предприняли Д. Арчер и P.M. Акерт (Archer D. & Akert R.M., 1980). Свою методику они назвали «тестом социальной интерпретации» (SIT). Испытуемым предлагалась визуальная и звуковая информация о какой-либо ситуации. Например, они видят изображение женщины, которая говорит по телефону, и слышат часть разговора. Затем их просят оценить, говорит ли женщина с другой женщиной или с мужчиной. Другое задание: оценить, знакомы ли друг с другом женщины, изображенные на картинке. Являются ли они хорошими подругами или просто знакомыми. При тестировании с использованием SIT внимание уделялось заключениям, сделанным испытуемыми на основе вербальных версий невербальной информации.

Используя этот тест (SIT), Р. Стернберг и Дж. Смит разработали методику, названную ими «способом определения расшифрованных знаний». Они предлагали участникам тестирования два типа фотографий. Например, на одной были показаны мужчина и женщина. Их поза говорила о том, что они находятся в очень близких отношениях. Принимавших участие в обследовании просили сказать, действительно ли эти люди связаны семейными отношениями, или только играют роль. На других фотографиях были изображены наставник и его подчиненный. Испытуемых просили сказать, кто из двух наставник. Исследователи пришли к заключению, что способность точно расшифровывать невербальную информацию является одним из важных показателей социального интеллекта.

Особый интерес представляет идея К. Джонс и Дж. Д. Дэй (Jones К. & Day J.D. 1997). Они предложили сконцентрировать внимание на другой важной проблеме. В их работе представлена взаимосвязь между двумя характерными факторами социального интеллекта: «кристаллизованными социальными знаниями» (декларативные и опытные знания о хорошо знакомых социальных событиях) и «социально-когнитивной гибкостью» (способность применять социальные знания при решении неизвестных проблем).
Р. Кантор и Р. Харлоу (Cantor N. & Harlow R., 1994), обратив внимание на переходные периоды в жизни человека, сумели найти способ оценки индивидуальных различий в определении людьми жизненных задач. Этих исследователей, в частности, заинтересовал этап перехода от колледжа к высшей школе. Ими было установлено, что люди формулируют планы действий, отслеживают свое развитие, оценивают результаты собственной деятельности, обращаются к своей биографической па-; мяти, чтобы понять разные причины, приведшие к достижению полученных результатов, и альтернативные действия, какие были возможны. Когда выполнение жизненной задачи сталкивается с серьезными трудностями, люди должны пересмотреть свои планы или наметить себе новые.

Очевидно, что интеграция представленных выше решений способна дать общее представление о том, что следует считать социальным интеллектом. С этой точки зрения заслуживает особого внимания характеристика структурных особенностей социального интеллекта, данная Д.В. Ушаковым. Социальный интеллект, по его справедливому утверждению, обладает рядом следующих характерных структурных особенностей:
«континуальным характером;
использованием невербальной репрезентации;
потерей точного социального оценивания при вербализации;
формированием в процессе социального научения;
использованием «внутреннего» опыта» .

Вероятно, можно утверждать, что разделение эмоционального интеллекта и интеллекта социального непродуктивно. Эмоциональный интеллект вполне можно рассматривать как элемент социального интеллекта. Также можно выделить два фактора социального интеллекта.

Первый - это «кристаллизованные социальные знания». Имеются в виду декларативные и опытные знания о хорошо знакомых социальных событиях. Под декларативными в данном случае следует понимать знания, полученные в результате социального научения, а под опытными те, что получены в ходе собственной исследовательской практики.

Второй - социально-когнитивная гибкость. Здесь речь идет о способности применять социальные знания при решении неизвестных проблем. Всем известно, что «знать» о чем-либо очень важно, но не следует путать сами знания с готовностью и способностями их применять.

Характеризуя концепцию социального интеллекта, можно выделить три группы, описывающих его критериев: когнитивные, эмоциональные и поведенческие. Содержательно каждая из этих групп может быть представлена следующим образом:
1.Когнитивные:
социальные знания - знания о людях, знание специальных правил, понимание других людей;
социальная память - память на имена, лица;
социальная интуиция -оценка чувств, определение настроения, понимание мотивов поступков других людей, способность адекватно воспринимать наблюдаемое поведение в рамках социального контекста;
социальное прогнозирование - формулирование планов собственных действий, отслеживание своего развития, рефлексия собственного развития и оценка неиспользованных альтернативных возможностей.
2. Эмоциональные:
социальная выразительность - эмоциональная выразительность, эмоциональная чувствительность, эмоциональный контроль;
сопереживание - способность входить в положение других людей, ставить себя на место другого (преодолевать коммуникативный и моральный эгоцентризм);
способность к саморегуляции - умение регулировать собственные эмоции и собственное настроение.
3. Поведенческие:
социальное восприятие -умение слушать собеседника, понимание юмора;
социальное взаимодействие - способность и готовность работать совместно, способность к коллективному взаимодействию и как к высшему типу этого взаимодействия - коллективному творчеству;
социальная адаптация -умение объяснять и убеждать других, способность уживаться с другими людьми, открытость в отношениях с окружающими.

Пользуясь выделенными критериями, вполне можно разрабатывать процедуры выявления и количественной оценки каждого из обозначенных параметров социального интеллекта. Особенно важно то, что данная концепция социального интеллекта, отражая полно его составляющие способна служить общей программой его развития в образовательной деятельности. Результативность этой модели в настоящее время проверяется в наших эмпирических исследованиях.

Список литературы
1. Гилфорд Дж. Три стороны интеллекта // Психология мышления. Под ред A.M. Матюшкина. М., 1965.С.433-456.
2. Люсин Д.В. Современные представления об эмоциональном интеллекте // Социальный интеллект. Теория, измерение, исследования /Под ред. Д.В. Ушакова, Д.В. Люсина.М., 2004. С. 29-39.
3. Практический интеллект / Подобщ. ред. Р. Стернберга. СПб., 2002.
4. Рабочая концепция одаренности. М.: Магистр, 1998.
5. Савенков А.И. Конкурс интеллектуалов для старших дошкольников // Детское творчество. 1998. № 1.С.12-14.
6. Семаго Н.Я. Исследование эмоционально-личностной сферы ребенка при помощи комплекса проективных методик // Школа здоро-вья.1998. Т. 5. № 3-4.
7. Ушаков Д.В. Социальный интеллект как вид интеллекта // Социальный интеллект: Теория, измерение, исследования / Под ред. Д.В. Ушакова, Д.В. Люсина. М., 2004. С. 11-29.
8. Юркевич B.C. Проблема эмоционального интеллекта // Вестник практической психологии образования. 2005.№ 3 (4). Июль-сентябрь. С. 4-10.

Российская академия наук Институт психологии

Издательство «Институт психологии РАН»

Москва 2004

УДК 159.9 ББК 88

С 69

С 69 Социальный интеллект: Теория, измерение, исследования / Под ред. Д. В. Люсина, Д. В. Ушакова. - М.: Изд"во «Институт психологии РАН», 2004. - 176 с. (Труды Института психологии РАН)

УДК 159.9 ББК 88

Социальный интеллект представляет собой чрезвычайно важную спо" собность человека, в значительной мере определяющую возможность жизни среди людей. В книге, написанной ведущими специалистами по данной проблеме, рассматриваются теоретические подходы, методы измерения и экспериментальные исследования социального интеллекта.

ISBN 5–9270–0058–4


Введение......................................................................................
РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ
Д. В. Ушаков. Социальный интеллект как вид интеллекта........
Д. В. Люсин. Современные представления
об эмоциональном интеллекте..........................................
РАЗДЕЛ ВТОРОЙ
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
С. С. Белова. Субъективная оценка интеллекта другого
человека: эффект вербализаций.......................................

А. С. Герасимова, Е. А. Сергиенко. Понимание детьми обмана как показатель становления модели психического

(«theory of mind») ................................................................
Е. А. Петрова, А. А. Родионова. Личностные детерминанты
психологической наблюдательности.................................
Т. А. Сысоева. Влияние эмоционального состояния
на мнемические процессы: эффект конгруэнтности..........
РАЗДЕЛ ТРЕТИЙ
МЕТОДЫ ИЗМЕРЕНИЯ СОЦИАЛЬНОГО ИНТЕЛЛЕКТА
С. С. Белова. Социальный интеллект: сравнительный анализ
методик измерения.........................................................

Д. В. Люсин, Н. Д. Михеева. Психометрический анализ русской версии теста на социальный интеллект

Д. В. Люсин, О. О. Марютина, А. С. Степанова. Структура эмоционального интеллекта и связь его компонентов с индивидуальными особенностями:

ВВЕДЕНИЕ 1

По прочтении комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума» в январе 1825 г. А.С. Пушкин написал своему другу А.А. Бестужеву письмо, в котором поставил вопрос, составляющий сегодня, хотя и в специ" альных терминах, проблему психологии интеллекта. Пушкин сомне" вался, что горе Чацкого - от ума. По мнению Пушкина, в комедии «Горе от ума» умное действующее лицо - Грибоедов. «А знаешь ли, кто такой Чацкий? Пылкий, благородный и добрый малый, провед" ший несколько времени с очень умным человеком (именно Грибое" довым) и напитавшийся его мыслями, остротами и сатирическими за" мечаниями. Все, что говорит он, очень умно. Но кому говорит он все это? Фамусову? Скалозубу? На бале московским бабушкам? Молча" лину? Все это непростительно. Первый признак умного человека - с первого взгляда знать, с кем имеешь дело и не метать бисера перед Репетиловым и тому под.» (Пушкин, 1958, с. 122).

Первый признак умного человека, называемый Пушкиным, - это признак социального интеллекта, т. е. способности понимать дру" гих людей и их поведение. Горе Чацкого не совсем от ума. Точнее сказать, оно от структуры его ума. Возможно, он достаточно спосо" бен и восприимчив, чтобы в абстрактной форме воспринять то, что ему, согласно Пушкину (любившему в несколько постмодернистском духе устраивать встречи авторов со своими героями), говорит Грибо" едов. Однако в структуре ума Чацкого есть слабое место - непони" мание, с кем он имеет дело. Причина миллиона его терзаний - не сам по себе избыток ума, причина - недостаток ума социального.

Именно социальному интеллекту, роль которого мы проиллюст"

1 СоставителинастоящегоизданиявыражаютблагодарностьРоссийскомуГума" нитарному Научному фонду, в результате поддержки которого (гранты №№ 02–06–00127а и 03–06–00557г) стало возможным появление этого труда.

понимать внутренний мир других людей, а также их поведение. В этом определении, в отличие от тех, что давали вслед за Э. Торн" дайком многие исследователи, социальный интеллект ограничивает" ся способностью познания и не распространяется на способность осу" ществления адекватных социальных действий. Дело в том, что спо" собность эффективно действовать в социуме, например, убеждать людей, вести их за собой, очаровывать или приводить в определен" ное настроение далеко не исчерпывается интеллектом. Харизма - это не только интеллект, это еще темперамент, внешность и мно" гое, многое другое.

В этой книге, помимо социального интеллекта, обсуждаются и дру" гие близкие понятия, в частности, эмоциональный и практический интеллект. Важно разобраться, как они соотносятся. Эта задача труд" новыполнима, прежде всего потому, что возможны различные трактов" ки этих понятий. Однако попытаемся всё же внести некоторую яс" ность, чтобы задать контекст для восприятия нижеследующих статей.

Несмотря на существование разных подходов к трактовке эмо" ционального интеллекта, все авторы имеют в виду способность к по" знанию эмоционального мира людей. Может показаться, что эмоци" ональный интеллект - частный случай социального интеллекта. Од" нако нам представляется, что эти два понятия - скорее пересекаю" щиеся множества. Эмоциональный интеллект может направляться человеком как на других людей, так и на самого себя, т. е. на позна" ние собственных эмоций. Именно этот второй его аспект выходит за рамки традиционного понимания социального интеллекта.

Практический интеллект также в определенных отношениях пе" ресекается с социальным, однако не совпадает с ним полностью. Воз" можен как практический интеллект несоциального типа (проявляю" щийся, например, при необходимости забить гвоздь в неподходящую для этого стену), так и теоретический социальный интеллект. Одна" ко большое место занимают феномены, находящиеся на пересечении практического и социального интеллекта. Именно о них и идет речь

в этой книге там, где используется термин «практический интеллект».

В книге читатель обнаружит также понятие психологической проницательности. Представляется, что оно в значительной степени совпадает с понятием социального интеллекта. Слово «проницатель" ность» подчеркивает способность проникать за поверхность явлений к глубинной сущности и переживаниям другого человека.

Социальный интеллект - это бурно развивающаяся, но пока ещё не очень разработанная область психологии, особенно если её срав" нить с традиционной психологией интеллекта. В настоящей книге

представлены статьи различных жанров, с разных сторон «атакую"

щие» проблематику социального интеллекта. Так, первый раздел посвящён теоретическому анализу основных понятий в этой облас" ти. Третий раздел посвящён различным подходам к диагностике со" циального, эмоционального и практического интеллекта. Работы это" го раздела особенно актуальны в связи с тем, что существует крайне мало русскоязычных методик для измерения этих конструктов.

Конечно же, для плодотворного развития проблематики социаль" ного интеллекта необходимы экспериментальные исследования широ" кого круга связанных с ним вопросов. Исследования социального по" знания издавна проводятся как в зарубежной, так и в отечественной психологии. Во втором разделе нашей книги тоже представлены но" вые работы такого рода. Мы постарались отразить разные направле" ния эмпирических исследований, связанных с социальным интеллек" том. Например, одно из таких направлений - изучение моделей пси" хического (theories of mind), под которыми понимаются представления человека о ментальных состояниях других людей. Модели психичес" кого анализируются преимущественно в контексте онтогенеза психи" ки и тем самым имеют непосредственное отношение к развитию со" циального интеллекта. Другое интересное направление - взаимосвязь когнитивных и эмоциональных процессов, в частности, изучение вли" яния эмоций на память. Работы такого рода вносят вклад в анализ об" щетеоретической проблемы единства интеллекта и аффекта.

Если вернуться к процитированному письму Пушкина, то инте" ресно отметить, что для него «первый признак умного человека» от" носится к области социального интеллекта, а не, скажем, к академи"

ческим или техническим способностям. Это можно понять: для того образа жизни, наполненного разнообразным общением, который вела во времена Пушкина европейская знать, социальный интеллект был способностью первостепенной важности. Сегодня, когда боль" шая доля физического труда передается технике, а рутинного ум" ственного - компьютерам, социальный интеллект становится пер" востепенно важным для большинства слоев общества.

Литература

Пушкин А.С. Полн. собр. соч. В 10 т. Т. 10. М.: Изд"во АН СССР, 1958.

Д. В. Люсин

Д. В. Ушаков

РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ

СОЦИАЛЬНЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ КАК ВИД

ИНТЕЛЛЕКТА1

Д. В. Ушаков

Проблема социального интеллекта привлекает в последнее вре" мя все большее внимание исследователей. На это существует не" сколько причин. С одной стороны, социальный интеллект являет" ся чрезвычайно важным практическим качеством, причем с раз" витием исследований выясняются новые и совсем неочевидные об" ласти его применения. Так, известный американский психолог Р. Стернберг (Стернберг, Григоренко, 1997) развил так называе" мую «инвестиционную теорию креативности», согласно которой творческая личность отличается способностью инвестировать свои силы в идею, низко оцениваемую в данный момент в профессио" нальном сообществе, с тем чтобы потом, развив эту идею, придать ей высокий статус, «дорого продать». Конечно, переносить прин" цип «дешево купить, дорого продать» (buy low, sell high) на область творчества - очень американский подход, но все же Стернберг обращает внимание на весьма важный аспект: творчество сегод"

ня в таких областях, как наука, включено в широкую сеть разде" ления труда, движение вперед оказывается все более коллектив" ным, и ученый должен обладать социальным интеллектом наравне с предметным, чтобы успешно участвовать в этом коллективном дви" жении. Способность продвинуть идею в социуме, по Стернбергу, оказывается почти столь же важной, как способность идею поро" дить. Социальный интеллект выступает компонентом творчества

в современном обществе.

С другой стороны, проблема социального интеллекта оказывает" ся важной теоретически и даже философски. Увлечение информа" ционным когнитивизмом в 60–80"х годы вывело на передний план «вычислительные», «компьютерообразные» модели мыслительного процесса. Проблемы эмоций (Тихомиров, 1980), интуиции (Понома" рев, 1976), «недизъюнктивного» процесса (Брушлинский, 1979)

1 Работа выполнена при поддержке Российского Фонда Фундаментальных Исследований, грант № 02–06–80442.

оказались второстепенными для когнитивной психологии того пери" ода. Постепенно, однако, границы применимости «твердого» ког" нитивизма обозначились очень ясно, и корифеи этого направления заговорили о совсем необычных для себя вещах: Х. Саймон и Д. Бродбент - об интуиции (Berry, Broadbent, 1995; Simon, 1987), Г. Бауер (Bower, 1981, 1992) - о репрезентации эмоций в семанти" ческой сети и т.д.

Социальный интеллект как раз и является такой проблемой, где взаимодействует когнитивное и аффективное. В сфере социаль" ного интеллекта вырабатывается подход, понимающий человека не просто как вычислительный механизм, а как когнитивно"эмоцио" нальное существо.

К сожалению, однако, столь привлекательный объект продолжа" ет оставаться трудноуловимым для теории. Казалось бы, достаточно объемлющая теория интеллекта должны была бы охватить и интел" лект социальный, однако для большинства из этих теорий он оказы" вается на периферии изучения. В этой статье будет представлен взгляд на социальный интеллект с позиции структурно"динамичес" кой теории, разрабатываемой автором.

Механизмы и процессы социального интеллекта

Для начала возьмем какой"нибудь пример реальной ситуации, в которой необходимо использовать социальный интеллект. Допус"

тим, некто говорит: «Иванов, конечно, не откажется от нашего при" глашения: он недавно в городе, и ему необходимо завязывать знаком" ства.» Другой отвечает: «А я думаю, он откажется: он слишком доро" жит своей независимостью».

Кто из высказавших мнение прав? Очевидно, что мы не можем ответить на этот вопрос, не зная Иванова. Каждый из собеседников обозначил определенный мотив 2 , могущий управлять поведением Иванова. Оба мотива выглядят правдоподобно. Но какой из них пе" ресилит? Чтобы это предсказать, нужно как бы «взвесить» на внут" ренних весах свое ощущение значимости соответствующих мотивов для Иванова.

Это субъективное «взвешивание» представляет собой универ" сальный момент работы социального интеллекта, поскольку пове"