18.07.2010 12:53

К онстантин Андреевич Сомов (1869–1939) - художник известный в нескольких творческих ипостасях: как представитель европейской романтической ветви русского символизма, как модернист с выверенным декоративным стилем, а также как график - оформитель. Член общества «Мир искусства », ученик мастерской Репина. Константин Сомов - это еще и художник, не особо скрывавший свою нетрадиционную сексуальную ориентацию. Может, и не этим объясняются отдельные процессы, происходящие вокруг его творчества, а может быть, какая-то связь и существует. Как знать…

Константин Андреевич Сомов родился 18 ноября 1869 года в Петербурге в семье историка искусства, редактора "Вестника изящных искусств" и хранителя коллекций Эрмитажа, Андрея Ивановича Сомова. Его мать, Надежда Константиновна Сомова, была хорошим музыкантом, широко образованным человеком.

В семье Сомовых живопись и искусство были постоянным предметом разговоров и неотъемлемой частью всей ее жизни, поэтому неудивительно, что Константин Андреевич мечтал стать художником с самых юных лет. По окончании частной гимназии К. И. Мая, в 1894 году он был принят в Академию художеств , где проучился до 1897 года, так и не окончив ее официально. Учителем и наставником Константина Сомова в Академии был Илья Ефимович Репин. Зимой 1897 года молодой художник добровольно покидает Академию и уезжает в столицу Франции, где живет и самостоятельно работает до осени 1899 года. В одно время с ним в Париже учились и работали А. Бенуа , Е. Лансере, А. Остроумова и другие “мирискусники”. Здесь Сомов сблизился с А. Бенуа, который написал о нем первую статью, появившуюся в журнале “Мир искусства” в 1898 году.

Впоследствии «Мир Искусства » оказывает огромное влияние на становление русского художника Константина Сомова, которое было создано отчасти в противовес существующему тогда «Товариществу передвижных выставок». Возможно, именно разница в понимании творчества, разрывающая художника Сомова между его друзьями, ставившими во главу угла «культ красоты» в творчестве, близкий и ему самому, и наставлениями И. Е. Репина, художника-реалиста из группы передвижников, заставила Константина Андреевича покинуть стены Академии, и пуститься в самостоятельные поиски своего пути в искусстве.

В 1899 г Константин Сомов вернулся на родину и поселился в Петербурге. Здесь он занялся портретной живописью, создал портреты А. Бенуа, А. Остроумовой, художницы Е. Мартыновой. Его «Дама в голубом платье» (1897–1900) - одна из жемчужин Третьяковской галереи, шедевр русского символизма, вещь, погружающая зрителя в умиротворение и заставляющая сожалеть об ушедшей красивой, пусть и эфемерной эпохе.

Еще работая под руководством И. Е. Репина, талантливый юноша предпочитал рисовать изящных арлекинов, романтичных дам из прошлого столетия, создавая искусственный и поэтичный мир прошлого.

Например, в одной из ранних работ - "В августе" (1898), напоминающей работы символистов, изображены влюбленные, сидящие у пруда. Однако сам пейзаж и образы влюбленных изображены необычно, волнующе и тревожно, вызывая ощущение замершего сна. Кажется, будто ветер, уже охвативший деревья, вот-вот развеет и саму картину.

Как произведения Константина Сомова, так и его фотопортреты позволяют увидеть в нем человека, немного отрешенного от реальности. Его постоянно грустный взгляд говорит о неудовлетворенности реальным миром, присущей многим думающим людям конца XIX века. Однако, по своей сути художник Константин Сомов не революционер, склонный менять мир, для него естественнее погрузиться в свой искусственный изящный мир, который так легко ему было создать, имея тонкий вкус и понимание старины. С. Яремич сказал как-то о Сомове: «…драматизм его положения заключается в раздвоенности, в которую попадает каждый выдающийся русский живописец. С одной стороны, его влечет и манит жизнь, как самое ценное и восхитительное, с другой стороны, несоответствие общей жизни с жизнью художника отвлекает его от современности в иные области, более далекие, где художник предоставлен самому себе".

В "сомовском" мире живут уставшие от светских празднеств и маскарадов дамы в пышных розово-серебристых кринолинах со взбитыми париками и, конечно же, яркие арлекины. Здесь мы можем вновь ощутить дух картин Оноре Фрагонара (1732-1806), наполненный игрой и очарованием, когда влюбленные тайком обмениваются записками или уединяются на лоне природы. Здесь «все хорошо» и забавно. Здесь царит подчеркнутая «красивость», но не красота. И здесь нет места мещанству, столь презираемому Сомовым. И все же работы Сомова все же ближе по исполнению к картинам реалистов: здесь иные краски, иной стиль.

Тем не менее, с годами «английский сплин иль русская тоска» все больше проявляются в произведениях русского художника Константина Сомова. Почти каждый образ на его картинах несет в себе болезненность и можно сказать «чахоточную» усталость. По словам критика С. Эрнста: "От его искусства поднимается острый запах осыпающихся роз и тления ".

Константин Сомов экспонировал свои произведения на выставках “Мира искусства”, Союза русских художников, персональной выставке в Петербурге (1903), берлинском “Secession”, парижском “Salon d"Automne” (“Осенний салон”, 1906), чем приобрел широкую известность не только в России, но и в Европе. После Октябрьской революции, как и многие другие деятели искусства, Сомов испытывал бытовые трудности, не имея заказов на работу.

Константин Сомов. Эхо прошедшего времени. 61Х64. Акварель, гуашь, карандаш. Бумага на картоне.1903.

Картина Константина Сомова "Эхо прошедшего времени" (1903), хранящаяся сегодня в Государственной Третьяковской Галерее, - это изображение еще красивой, но уже начинающей увядать дамы в роскошном светлом платье, лишь подчеркивающем пергаментную желтизну ее кожи. Искусственно красные губы и ни капли естественного румянца на щеках. Она сидит в темной, и, кажется, сырой комнате, в которую почти не попадает яркий солнечный свет из-за занавесок на окне, всей свой фигурой изображая горечь и пустоту прошедших лет. Похожие ощущения усталости и печали вызывают и другие его полотна того времени: "Фейерверк", "Пьеро и Коломбина", "Арлекин и дама".

Наряду с пейзажной и портретной живописью и графикой Константин Сомов работал в области мелкой пластики, создавая изысканные фарфоровые композиции: “Граф Нулин” (1899), “Влюбленные” (1905) и др.

Константин Сомов принимал самое деятельное участие в оформлении журнала “Мир искусства”, а также периодического издания “Художественные сокровища России” (1901 - 1907), издававшегося под редакцией А. Бенуа, создал иллюстрации к “Графу Нулину” А. Пушкина (1899), повестям Н. Гоголя “Нос” и “Невский проспект”, нарисовал обложки поэтических сборников К Бальмонта “Жар-птица. Свирель славянина”, В. Иванова “Cor Ardens”, титульный лист книги А. Блока “Театр” и др.

Что касается великолепных портретов, написанных Сомовым, в них четко просматривается кисть ученика реалиста И. Е. Репина. «Серия портретных работ Сомова будет говорить о нашем времени такие же полные и верные слова, как говорят рисунки Гольбейна и пастели Латура», - писал друг художника, А. Н. Бенуа. В Государственной Третьяковской Галерее хранится целый ряд известных портретов, выполненных К.А. Сомовым, среди них портрет отца - А. И. Сомова (1897), Е. М. Мартыновой (1900), А. П. Остроумовой-Лебедевой (1901), поэта Александра Блока (1907), Евгения Лансере (1907), А. Кузмина (1909, ГТГ), Иванова (1909), Добужинского (1910), В. Нувеля (1914) и многие другие. В портретных работах русский художник К.А. Сомов отличается глубоким психологизмом, он прекрасно передает на холст не только образ, но и характер, внутреннее состояние человека.

Манера Константина Сомова соответствовала эстетике “мирискусников”, соединяя гармонию мечты с реальностью, отличалась поэтичностью образов в сочетании с утонченностью и одухотворенностью.

Художник Константин Сомов писал в разных жанрах. Его пейзажи наполнены романтичной лирикой, как, например, «Костер», серия времен года ("Осень", "Весна", "Лето", "Лето. Радуга"), и часто обобщенно символичны. А.Н. Бенуа и Остроумова-Лебедева говорили, что ювелирная техника художника и его орнаментальное мастерство, вместе с декоративно яркой контрастностью цвета отличались невероятным изяществом.

Творчество Константина Андреевича Сомова стало прямым отражением сложности и противоречивости эпохи, в которой он жил. Несмотря на внутреннее стремление закрыться от окружающего мира, портреты и пейзажи художника являются яркой страницей русского реализма в живописи на переломе XIX и XX веков.

В декабре 1923 г. К. Сомов вместе с Русской выставкой выехал в США в качестве уполномоченного от Петрограда. На родину он больше не вернулся, навсегда оставшись во Франции.

Константин Андреевич Сомов скончался в 1939 году в Париже.

Работы Константина Сомова с 2006 года стали довольно навязчиво штурмовать ценовой рейтинг русского искусства. Неожиданно взятые высоты, признаться, вызвали недоумение целого ряда профессиональных участников рынка. Понятно, что, с одной стороны, декоративный символист Сомов - любимец русских коллекционеров и художник, безусловно, национального значения. Но, с другой стороны, суммы от 5 миллионов долларов - это уже порядок цен для крепких работ художников мирового уровня. Столько не платили, например, за лучшие вещи культового де Сталя. Или Краснопевцева. А за не лучшую вещь Сомова заплатили, что и вызвало вопросы. Сначала невыдающаяся по художественным параметрам «Русская пастораль» (1922) была продана в 2006 году на Christie’s за 2,6 миллиона фунтов, с 13-кратным превышением эстимейта. А в 2007 году значительно более убедительная «Радуга» (1927) перешла к новому владельцу уже за 3,3 миллиона фунтов с более скромным, всего лишь 5,5-кратным превышением верхнего эстимейта. В пересчете в доллары на тот момент это было 6,5 миллиона - бюджет, в котором можно подобрать довольно хорошую работу почти любого мэтра мирового уровня, включая Пикассо. «Радуга» была написана Сомовым уже в эмиграции. Художник, как и ряд его коллег, не стал возвращаться из зарубежной творческой командировки, куда выехал в 1923 году, в «закручивающие гайки» Советы. С конца 1920-х и до конца жизни художник работал во Франции. Впрочем, «Радуга» 1927 года написана в том же советско-пасторальном модернистском стиле, который Сомов развивал в 1920-е годы в России.

КОНСТАНТИН СОМОВ. Радуга. 1927. Холст, масло. 60,3 x 73,7.

Эстимейт: 0,4–0,6 млн. фунтов. Цена продажи: 3,3 млн. фунтов. Christie’s. 13.06.07. Лот № 60

На данной работе Сомова Константина Андреевича, которая была представлена публике в 1905 году, представлен весенний пейзаж. Картина входит в серию из четырех работ, посвященных четырем временам года. Работа написана в стиле модерн. […]

Портрет великого композитора Сомов написал в числе своих поздних работ. Он собирает все самые яркие характерные черты его художественного стиля. Современники утверждали, что этот портрет стал любимым у Рахманинова. Пианист и художник […]

Все произведения Константина Сомова очень жизнелюбивы, отражают дух эпохи, и в тоже время снабжены неотъемлемой грустью с налетом скепсиса, меланхоличны. Так характеризовал работы Сомова один из самых близких его друзей Александр Бенуа. […]

Данное полотно одно из самых популярных и узнаваемых. Репродукцию можно встретить на страницах книг, новогодних открытках, сувенирной продукции. Такой интерес к картине проявлен неспроста. Пейзаж выполнен весьма искусно. Особенно удалось художнику небо. […]

Художник был мастером старой живописи, и подобную технику он имитировал в собственных картинах. Сомов был настоящим профессионалом, имея очень тонкий художественный вкус и прекрасно разбираясь в истории культуры. Основной направленностью мастера было […]

Константин Сомов родился в семье историка искусства А. И. Сомова. Дом художника был заполнен всевозможными произведениями живописи, искусством дышала вся семья. Образование в изобразительной сфере Константин Андреевич начнёт получать в Академии художеств, […]

Константин Андреевич Сомов – необычный художник. Он олицетворяет собой русский модерн и символизм. Кроме того, что он был живописцем, Сомов создавал графические работы и иллюстрации к книгам такие как, например, “Пикник”. Творчество […]

Le Livre de la Marquise. Recueil de Poesie et de Prose. St.-Petersbourg, R. Golike et A. Wilborg, 1918. , VIII, 204 cтр., 24 л.л. цветных и черно-белых иллюстраций. Тираж 800 экземпляров. В великолепном ц/к переплете Vellum того времени богато тисненый золотом на крышках и корешке. Оригинальные цветные форзацы, стилизованные под XVIII-й век. Титул отпечатан в 2 краски. Формат: 24,5х19,5 см. Экз. из библиотеки Ф. О. Шехтеля (1859-1926), архитектора, живописца, графика, сценографа; одного из суперярких представителей стиля модерн в русском и европейском зодчестве.

Выше описан экземпляр "Малой Маркизы". Так называемая "Большая Маркиза" имеет немного другое библиографическое описание: Le Livre de la Marquise. Recueil de Poesie et de Prose.[Книга Маркизы. Сборник поэзии и прозы]. Venise,Chez Cazzo et Coglioni, 1918. , VIII, 252 cтр.,, 2 л. фронт, 31 л.л. цветных и черно-белых иллюстраций. Circa 50 экземпляров.В иллюстрированной двухцветной издательской обложке и суперобложке. Ниже мы более подробно расскажем, чем "Большая Маркиза" отличается от "Малой". "Книга Маркизы"-это "книга -праздник", от нее исходит необычный аромат Золотого века, века райских наслаждений и нирваны. И это-то в холодной и голодной послереволюционной России... Она совершенно уникальна, потому что воссоздает полную картину эротической литературы Франции XVIII века и не имеет аналогов по своему содержанию. В нее включены произведения полусотни авторов, в том числе Вольтера, Казановы, Шенье, Парни и др., неоднародна она и в жанровом отношении(лирические стихотворения, песни, эпиграммы, новеллы, дневниковые записи, анекдоты и пр.). «Книга Маркизы», оформленная замечательным художником Константином Андреевичем Сомовым (1869-1939), по праву считается одной из вершин русской книжной графики.Он мастер линий, он маг линий» - эти слова написаны Александром Николаевичем Бенуа о его ближайшем и преданном с детства и до гробовой доски друге Константине Андреевиче Сомове (1869-1939).

Выдающийся библиофил Эрих Фёдорович Голлербах (1895-1942) писал о ней: «Здесь, как в некоем фокусе, сосредоточился и утончённый ретроспективизм и модный эротизм эстетического мировосприятия, отразился мечтательный культ XVIII века, с его очаровательным бесстыдством, фривольностью и напряжённой чувственностью. В смысле художественной идеологии в этой книге нет никакого движения вперёд, никакого искания, но она бесспорно замечательна сама по себе, «как вещь». Вся проникнутая духом «мелочей прекрасных и воздушных, любви ночей, то нежащих, то душных», она строго выдержана в одном графическом стиле, в единой изобразительной гармонии. В графическом творчестве Сомова эта книга является высшим достижением. В истории русских иллюстрированных изданий она, по праву, может занять одно из первых мест». Идея создания антологии принадлежит австрийскому эссеисту, литературному критику и переводчику Францу Блею (1871-1942). Впервые книга увидела свет в 1907 году в Мюнхене в издательстве Вебера на немецком языке. Эту небольшую хрестоматию эротической литературы «галантного века» и составил Франц Блей. Из 31 рисунка, выполненного к ней Константином Сомовым, германская цензура пропустила тогда только 6 иллюстраций и 6 виньеток, изъяв всё то, что, по мнению цензоров, нарушало нормы общественной морали.

Через 8 лет Сомов вернулся к этому замыслу… Сомов решил печатать заново составленную и проиллюстрированную им «Книгу Маркизы» в известном петербургском издательстве «Товарищество Р.Голике и А.Вильборг» Обновленная антология выросла более чем в двое: в неё вошли отрывки произведений Вольтера, Кребийона-сына, Парни, фрагменты «Опасных связей» Шодерло де Лакло, отдельные эпизоды «Записок» Казановы. Макет нового издания составили 204 щедро проиллюстрированные страницы французского текста и 24 иллюстрации на отдельных листах. Один из множества парадоксов истории: эта «архибуржуазная» (по определению Э.Ф. Голлербаха) книга появилась летом - осенью 1918 года в революционном Петрограде, в уже национализированном издательстве, о чём Сомов писал в дневнике: «Голике реквизирован, но «Le Livre» выйдет без задержки». Известны три основных её варианта: на обычной бумаге, в издательском шёлковом переплёте; на бумаге верже ручной отливки в мягкой обложке; на голландской бумаге высшего качества с литым краем в издательском шёлковом переплёте, в картонном футляре. Их общий тираж составили тогда 800 экземпляров. Однако полгода спустя произошло событие ещё более невероятное: в том же издательстве появился расширенный вариант сомовской «Книги Маркизы», который ныне известен библиофилам как «Большая Маркиза».

Отпечатанная тиражом 50 экземпляров, она имела на 60 страниц текста больше (причём помимо отрывков из эротической поэзии и прозы в этот раздел вошли скатологические анекдоты), а также новые заставки и листовые иллюстрации, являющиеся фривольными вариациями иллюстраций, уже использованных художником в первой части. На титульном листе местом издания значилась Венеция: ведь Петербург чуть ли не с момента основания называли «северной Венецией».

Историк русской графики А.А. Сидоров писал о «Большой Маркизе», что в ней «художник позволил себе как будто всё, от чего воздерживалось русское искусство». «Большая Маркиза» всегда считалась на книжном рынке редкостью и всегда стоила дорого. В наши дни она практически ненаходима. Обычно утверждают, что узкая специализация появилась в ХХ веке, но в области изобразительного искусства художественные и жанровые пристрастия обособились раньше: Иван Константинович Айвазовский (1817-1900) изображал море, то есть был художником-маринистом, Иван Иванович Шишкин (1832-1898) предпочитал пейзажи, преимущественно лесные, а Орест Адамович Кипренский (1782-1836) прежде всего был портретистом.

Константин Андреевич Сомов успешно работал во многих жанрах. Конечно, был он портретистом милостью божьей, но с равным мастерством писал пейзажи, занимался малыми формами скульптуры, фарфором и, конечно же, работал в области книжной графики. Иллюстраторами и оформителями книги были почти все художники объединения «Мир искусства» - и Александр Бенуа, и Лев Бакст, и Мстислав Добужинский, и Дмитрий Митрохин... Серая повседневность бытия стала их заклятым врагом, и они стремились обогатить привычные будни яркими красками и необычными формами. В рамках нового декоративно-прикладного искусства важное место было отведено книге, а точнее, печатному слову, ибо мирискусники с равным успехом работали в журналах и газетах, а также в различных малых формах - таких, например, как оформление меню или театральных программ. Соглашаясь с чеховским героем, что «в человеке все должно быть прекрасно…», мирискусники полагали, что прекрасными обязаны быть и окружающие человека вещи, и интерьеры. Говоря же о книге, они могли бы перефразировать чеховское высказывание таким образом: «В книге все должно быть прекрасно - и шрифт, и переплет, и орнаментика, и иллюстрации!» Константин Сомов исповедовал эту истину на протяжении всей жизни - до последнего вздоха. Его стараниями был заложен, пожалуй, самый весомый камень в величественное здание, которое именуется искусством книги ХХ столетия.

С самого раннего детства Сомова окружало поклонение и служение музам. Отец, Андрей Иванович, по образованию математик, занимался историей искусства, редактировал «Вестник изящных искусств», собрал неплохую коллекцию рисунков и гравюр. Мать художника, Надежда Константиновна, отлично музицировала и превосходно пела. Стены родительского дома были увешаны картинами прославленных художников, среди которых был и превосходный портрет балерины Е.С.Семеновой работы Ореста Кипренского. Рисовать Константин начал лет шести от роду. Пристрастие это получило огранку на уроках рисования в петербургской гимназии Карла Ивановича Мая. Здесь же Сомов на всю жизнь подружился с Бенуа, Нувелем и Философовым, которые впоследствии и создали объединение «Мир искусства». А затем была Академия художеств, проклинаемая и презираемая за «упадочный академизм», но все же сумевшая привить своим школярам блестящую технику и профессионализм. Трудный хлеб постижения искусства, как это ни странно, сочетался с увлечением спиритизмом - это была своего рода дань моде. Александр Бенуа впоследствии вспоминал о своем увлечении «блюдечной ворожбой» и о посещении спиритических сеансов «в компании с Сашей и Костей Сомовыми».

Он не без иронии рассказывал, что «ответы через блюдечко бывали иногда поразительны по остроумию и по глубине, однако и эти умные речи внезапно сменялись дикими шутками, а то и просто ругательствами, причем дух высказывал особую склонность к порнографии». Не в те ли юношеские годы зародился интерес Константина Сомова к эротике, столь свойственной его творчеству? Объединяла Константина Сомова и Александра Бенуа и страсть к театру, а особенно к опере, которую они регулярно и восторженно посещали. Они увлекались П.И.Чайковским и с нетерпением ждали премьеры каждого нового его произведения. В России воспитанникам гимназии Мая было тесно. «Нас инстинктивно тянуло уйти от отсталости российской художественной жизни, - вспоминал впоследствии А.Н.Бенуа, - избавиться от нашего провинциализма и приблизиться к культурному Западу, к чисто художественным исканиям иностранных школ, подальше от литературщины, от тенденциозности передвижников...».

Восьмилетним мальчиком Костя впервые увидел Париж, 11 лет от роду побывал в Вене, а в 20 лет путешествовал по Германии, Швейцарии, Италии. Юношей неоднократно подолгу жил в Париже. В ту пору он установил связи с зарубежными издательствами и журналами, с которыми он удачно и активно сотрудничал. В России воспитанникам гимназии Мая было тесно. «Нас инстинктивно тянуло уйти от отсталости российской художественной жизни, - вспоминал впоследствии А.Н.Бенуа, - избавиться от нашего провинциализма и приблизиться к культурному Западу, к чисто художественным исканиям иностранных школ, подальше от литературщины, от тенденциозности передвижников...». Слово «космополитизм» в ту пору имело положительное звучание.

Границы империи были прозрачными - имелись бы средства! А родители Константина Сомова были состоятельными людьми. У многих членов «Мира искусства» откровенное западничество успешно сочеталось с интересом к русской старине. У Сомова же такого интереса не было - он стал проводником западных форм и сюжетов в отечественном искусстве и тем самым, несомненно, обогатил российскую художественно-культурную жизнь. Портреты его глубоко интернациональны. До сих пор мы говорили о стилизации, но применить это слово к иллюстрациям для "Книги маркизы" просто язык не поворачивается. Для Сомова это была сама жизнь, ибо жил он скорее в галантном XVIII веке, чем в ХХ, в котором пребывало его бренное тело. Сомов вернулся к своему замыслу через несколько лет. 20 ноября 1915 года он записал в дневнике, который регулярно вел: "В 5 часов был в типографии "Унион" для переговоров с Грюнбергом, слышавшим о моем желании переиздать "Книгу маркизы" и нашедшим мне издателя, согласного ассигновать не менее 5 тысяч на частное издание в количестве 25 экземпляров.

Это предложение мне очень соблазнительно. По моему плану, весь текст будет новый и будет печататься на тех языках, на которых вещи написаны. Подбор будет очень интересный, войдут все эротические листы, к ним я прибавлю несколько новых виньеток, 4 приложения будут раскрашены от руки тщательно в каждом экземпляре. Копия с моей раскраски. Бумага, переплет и все прочее очень прекрасны". Работа эта, ставшая знаковой в творчестве Сомова, продолжалась и в следующие годы. В дневнике художника есть множество упоминаний о ней. "Просматривал Парни с целью взять в мою книжку", - записывает он 15 декабря 1915 г. (французский поэт Эварист-Дезире Парни (1753-1814) был признанным мастером эротического жанра). "С утра сел за работу, - пишет Сомов 2 января 1916 года, - делал две вещи, в третий раз начал делать любовников...

Потом начал другую композицию: "Маркизу и Пьеро". Рисовал весь день до 10 часов вечера". Техника была различной - и раскрашенные акварелью штриховые рисунки, и ставший привычным для Сомова черно-белый силуэт. Однако переговоры с Владимиром Юльевичем Грюнбергом ни к чему не привели, и Сомов передал составленную им заново и проиллюстрированную "Книгу маркизы" в одну из лучших типографий Санкт-Петербурга, принадлежавшую Роману Романовичу Голике и Артуру Ивановичу Вильборгу (ныне эта типография носит имя первопечатника Ивана Федорова). Технической стороной дела в типографии руководил Бруно Георгиевич Скамони, сын Георгия Скамони - изобретателя гелиографии и фотомеханического способа изготовления миниатюрных изданий. "Книга маркизы" со 204 страницами французского текста и 24 иллюстрацией на отдельных листах вышла в свет в 1918 году. Иллюстрации были и в тексте.

В большинстве своем это рисунки пером, предназначенные для последующей раскраски, но некоторые картинки выполнены в технике силуэта. Штрих и силуэт иногда дополняют друг друга. Такова, в частности, иллюстрация "Маркиза с розой и обезьянкой", где силуэтное изображение маркизы помещено в декоративную, исполненную пером рамку, в картушах которой чего только нет - здесь и китайский мандарин, растопыривший руки с невозможно длинными ногтями, и цирковой акробат, опираюшийся головой на вертикально поставленный шест, и многочисленные остроклювые птицы... "Боевой восемнадцатый год" - не самое лучшее время для выпуска подобных изданий, и 9 сентября 1918 года Константин Андреевич записал в дневнике: "Голике реквизирован, но "Le Livre" выйдет без задержки". Всего напечатали 800 экземпляров.

Часть тиража вышла в особом библиофильском исполнении - и с дополнительными, особо фривольными иллюстрациями. Современников они шокировали, но нам, воспитанным на вседозволенности второй половины ХХ столетия, они представляются вполне приличными. Библиофилы за особыми экземплярами охотились. Сохранилось письмо К.А.Сомова к врачу, профессору Московского университета А.П.Ланговому, в котором художник пишет: "Многоуважаемый Алексей Петрович, сделаю все возможное от меня, чтобы и у Вас был особенный экземпляр издающейся моей книги у Голике. Прошу Вас только, если возможно, держать это мое обещание в секрете от наших общих знакомых. Мне было невозможно, если бы явились еще желающие приобрести такие экземпляры, их удовлетворить ввиду небольшого количества этого издания". "Книга Маркизы" 1918 года была задумана художником как целостное во всем произведение книжного искусства. Иллюстрации здесь тесно привязаны к тексту - детально продумана гармония текстовой полосы с украшающими ее виньетками и концовками. Иллюстрации, впрочем, могли существовать и отдельно от книги. Так, 3 сентября 1917 года Сомов писал Евгению Сергеевичу Михайлову, мужу своей сестры Анны: "Почти два месяца я красил картинки (мои оттиски к "Книге Маркизы") для Брайкевича, который мне сделал этот заказ. Нарисовал их около 60 штук. Эта работа довольно легкая сравнительно, хотя иногда медленная и кропотливая. Некоторые оттиски вышли очень удачными". Одесский инженер Михаил Васильевич Брайкевич был страстным коллекционером; впоследствии в эмиграции он и материально и духовно поддерживал художника, который и скончался у него на руках.

Его же коллекция сомовских работ в настоящее время хранится в Эшмолеанском музее в Оксфорде. В области эротики "Книга Маркизы" Константина Сомова была таким же прорывом, как многократно разруганный и осужденный "Любовник леди Чаттерлей" Дэвида Герберта Лоуренса (David Herbert Lawrence, 1885-1930), написанный в 1928 году, но опубликованный в полном виде много позднее. Окончательно реабилитирована эта талантливая книга была лишь в 1960 году на шумном судебном процессе. У Сомова "Книга маркизы" была возвратом к ненавязчивой и изящной фривольности французского рококо XVIII века, которая в следующем столетии была предана забвению и проклятию филистерствующими буржуазными нуворишами, а в ХХ веке подвергнута остракизму идеологическими ханжами с партбилетами, которые были, как это ни странно, их духовными наследниками. Алексей Алексеевич Сидоров в свой книге о русской графике начала ХХ века не репродуцировал ни одной иллюстрации из "Книги маркизы", по поводу которой он отметил: "Художник... позволил себе как будто все, от чего воздерживалось русское искусство". По его утверждению, русские художники "чуждались" фривольности, но Сидоров, конечно, лукавил. Теме, о которой идет речь, уделяли внимание многие, причем не был исключением и этот прославленный искусствовед, который был неплохим художником и собрал, пожалуй, лучшую в Москве коллекцию эротической графики. "По мнению Сомова, - писал близко знавший художника искусствовед Степан Петрович Яремич, - главная сущность всего - эротизм. Поэтому и искусство немыслимо без эротической основы". Вообще же, является безусловно приемлемым все, что красиво и что соответствует эстетическим нормам. Революционные события Константин Андреевич, как и многие представители художественной интеллигенции, встретил восторженно. "За два дня столько событий, - записал он в дневнике 4 марта 1917 года. - Николай свержен, у нас будет республика. Голова идет кругом. Я так боялся, что останется династия". И все же в его высказываниях сквозила некоторая настороженность: "Много хулиганов вооруженных, кое-где стреляют, громадные хвосты на Английском за сахаром. Едут авто с красными флагами, в них оборванные люди и наполовину солдаты".

В любом случае, Сомов решил оставаться нейтральным. "Лучше мне не мешаться, - писал он в своем дневнике, - и жить по-старому, как я жил". Отсидеться в сторонке, однако, не удалось. Октябрьская революция у Сомова энтузиазма не вызвала. Он лишь констатировал, записав в дневнике 25 октября 1917 года: "Сегодня победа большевиков. События". По городу распространялись слухи о разгроме Зимнего дворца, о гибели и расхищении художественных ценностей. По инициативе Александра Николаевича Бенуа группа художников и искусствоведов, в которую входил и К.А.Сомов, 3 ноября посетила Зимний дворец. "Встретили нас большевики, симпатичные и вежливые, - записал Константин Андреевич в дневнике. - Обошли с ними... весь дворец, и я видел разрушенные комнаты Александра II, Николая I, Николая II... многое поправимо". Вскоре после Октября отношение Сомова к событиям в стране стало меняться. Одобрить закрытие многих газет и журналов, введение жесткой цензуры он не мог. С большевиками Константин Андреевич не сотрудничал, в оформлении книг для литературно-издательского отдела Наркомпроса, а затем и Государственного издательства участия не принимал. И вообще был мало активен не в пример ближайшему своему другу Александру Николаевичу Бенуа. Но в конце концов оба оказались в эмиграции. В декабре 1923 года Константин Андреевич Сомов уехал в Америку с выставкой русского искусства и в СССР больше не вернулся. Жил в Нью-Йорке, сблизился с великим композитором Сергеем Рахманиновым, создал его портрет. "Вышел он у меня грустным демоном, - писал Сомов сестре. - сходство внешнее не разительно, по-моему, но все говорят, что я изобразил его душу. Сделан он в два тона и не в силу, а бледно-серебристо". Последние годы жизни К.А.Сомов провел в Париже. Занимался и книжной графикой, в частности иллюстрировал такие книги, как "Манон Леско" аббата Антуана Франсуа Прево (1926), "Дафнис и Хлоя" древнегреческого писателя Лонга (1930) и "Опасные связи" Шодерло де Лакло (1934), но далеко не все эти работы увидели свет. Умер Константин Андреевич Сомов 6 мая 1939 года. Лучшее из созданного им живет и сегодня. А на последок приведем слова К.А.Сомова, написанные в 1905 году: "Всякому народу дано родиться, жить и умирать, наш же многомиллионный народ еще ведь в колыбели, и ему суждено зацвесть пышным цветком - в этом я уверен!" Будем надеяться и ждать!

Константин Сомов, русский художник и иллюстратор , известен, прежде всего, как основатель журнала «Мир искусства» и одноименного журнала. Сомов родился в семье, где все были увлечены искусством. Его отец был искусствоведом, хранителем коллекции Эрмитажа. Мать прекрасно играла на фортепиано и с раннего детства прививала своим детям любовь к музыке, живописи и поэзии. Кроме того, будущий художник рос в окружении картин и рисунков, которые долгие годы коллекционировал его отец.

Свое образование Константин Сомов начал в Академии Художеств, где занимался в мастерской . Однако в 1897 году, не окончив курс, Сомов отправился в Париж. Художник испытал как влияние французских живописцев, преимущественно 18-го века, так и вошедшей в моду немецкой графики. Во время обучения и работы в Париже Сомов познакомился и сдружился со многими живописцами, вошедшими в «Мир искусства».

После возращения в Россию художник сосредоточился на портретном направлении, причем многие из портретов он выполнял в технике графики. Его работы отличаются превосходной техникой, лаконичной композицией, тонким чувством цвета и вместе с тем - утонченностью и элегантностью. Другим главным интересом Константина Сомова была книжная иллюстрация, вернее даже, особая оформительская концепция для книг, в которой все элементы - шрифт, обложка, иллюстрации, заставки, обрез - должны были выполняться в продуманном, едином, гармоничном стиле.

Первая персональная выставка работ К. Сомова прошла в Петербурге, в 1903 году. Художник предпочитал работать с красками на водной основе, акварелью и гуашью. На создание одного из его самых знаменитых произведений, «Дамы в голубом», он потратил три года. К 1914 году Сомов стал очень известным художником - он выставлялся не только в России, но и за рубежом. В этом же году он стал действительным членом . Как и многие его единомышленники, Сомов имел нетрадиционную ориентацию, придерживался предельно свободных взглядов на физическую близость и очень часто изображал сцены интимного, эротического характера. Самое полное собрание иллюстраций и рисунков Сомова на эротические темы было издано в 1918 году, уже при большевиках, в Петрограде. Однако больше всего известны портреты и пейзажи работы Сомова. Самой дорогой из проданных на аукционах картин Сомова является пейзаж «Радуга». Эта работа, написанная в 1927 году, уже после того, как художник навсегда покинул Россию, была продана за 7,33 млн. долларов в 2007 году.

Великий русский художник Константин Сомов картины

Автопортрет в зеркале

В детской

Дама в голубом (Портрет художницы Е.М.Мартыновой)

Дама у пруда

Заснувшая на траве молодая женщина

Зима. Каток

Летнее утро

Людмила в саду Черномора. На сюжет поэмы А.С.Пушкина Руслан и Людмила

Молодая девушка в красном платье (Девушка с письмом)

Обложка сборника стихов К.Д.Бальмонта Жар-птица. Свирель славянина

Осмеянный поцелуй

Портрет А.А.Блока

Портрет А.П.Остроумовой

Портрет А.С.Пушкина

Портрет Е.Е.Лансере

Портрет писателя и поэта В.И.Иванова

Портрет С.В.Рахманинова

Портрет художника А.Н.Бенуа

Синяя птица

Спящая молодая женщина в парке

Если вы любите знакомиться с новыми именами в искусстве и предпочитаете культурное времяпровождение, то вам обязательно стоит узнать о Музее искусства авангарда. Музей, директором которого является общественный деятель и меценат Вячеслав Моше Кантор , сможет познакомить вас с коллекциями современного искусства. Заходите на официальный сайт музея МАГМА, чтобы ознакомиться со всеми подробностями, выставками и контактами.

Константи́н Андре́евич Со́мов (18 ноября 1869, Санкт-Петербург - 6 мая 1939, Париж) - русский живописец и график, мастер портрета и пейзажа, иллюстратор, один из основателей общества «Мир искусства» и одноименного журнала. Действительный член Академии художеств (1914).

Константин Сомов родился в семье известного музейного деятеля, хранителя Эрмитажа, Андрея Ивановича Сомова. Его мать, Надежда Константиновна (урождённая Лобанова) была хорошим музыкантом, широко образованным человеком.

В 1879-1888 годах учился в гимназии К. Мая вместе с А. Бенуа, В. Нувелем, Д. Философовым, с которыми позже участвовал в создании общества «Мир искусства». Сохранились мемуарные свидетельства о его любовных связях (camaraderie d’amour) с Философовым, Нувелем, М. Кузминым и другими деятелями «Серебряного века».

С сентября 1888 года по март 1897 года учился в петербургской Академии художеств: основной курс - до 1892 года, затем, с октября 1894 года, занятия в мастерской И. Репина. В 1894 году впервые участвовал в выставке Общества русских акварелистов. В 1897 и 1898 годах занимался в Академии Коларосси в Париже.

Сомов принимал самое деятельное участие в оформлении журнала «Мир искусства», а также периодического издания «Художественные сокровища России» (1901-1907), издававшегося под редакцией А. Бенуа.

Сомов известен как мастер книжной графики, создавший иллюстрации к «Графу Нулину» А. Пушкина (1899), повестям Н. Гоголя «Нос» и «Невский проспект» (1901). Ему же принадлежат обложки поэтических сборников К. Бальмонта «Жар-птица. Свирель славянина», В. Иванова «Cor Ardens», титульный лист книги А. Блока «Театр» и др.

Наряду с пейзажной и портретной живописью и графикой работал в области мелкой пластики: выполнил изысканные фарфоровые композиции «Граф Нулин» (1899), «Влюблённые» (1905) и др.

Первая персональная выставка картин, эскизов и рисунков (162 работы) состоялась в Петербурге в 1903 году; в Гамбурге и Берлине в этом же году были показаны 95 произведений. В 1905 году начал сотрудничать в журнале «Золотое руно».

В 1918 году в издательстве Голике и Вильборга (Петроград) вышло наиболее известное и полное издание с эротическими рисунками-иллюстрациями Сомова: «Книга маркизы» («Le livre de la Marquise»), где художник создал не только все элементы оформления книги, но и подобрал тексты на французском языке.

В 1918 году стал профессором Петроградских государственных свободных художественных учебных мастерских; работал в школе Е. Н. Званцевой.
В 1919 году состоялась его юбилейная персональная выставка в Третьяковской галерее.

В 1923 году Сомов выехал из России в Америку в качестве уполномоченного «Русской выставки»; в январе 1924 года на выставке в Нью-Йорке Сомов был представлен 38 произведениями. В Россию он не вернулся. С 1925 года жил во Франции; в январе 1928 года приобрёл квартиру на бульваре Эксельманс (фр. Boulevard Exelmans) в Париже.

С 1910 г. Сомов жил почти семейной жизнью со своим другом Мефодием Георгиевичем Лукьяновым (1892-1932), служившим художнику и постоянной моделью для портретов. В последнее десятилетие жизни создал много работ гомоэротического содержания. Скоропостижно скончался 6 мая 1939 года в Париже. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа в 30 км от Парижа. Душеприказчиком был Михаил Брайкевич.

Это часть статьи Википедии, используемая под лицензией CC-BY-SA. Полный текст статьи здесь →