Понимание природы в культуре японии. Японское отношение к природе и среде обитания

Осмысление среды обитания в историческом ракурсе является важнейшей характеристикой той или иной культуры. Авторы настоящего сборника анализируют различные аспекты осмысления природы в Японии. Анализу подвергаются религиозная мысль, поэзия, моделирование природы в садовом искусстве, кино, динамика восприятия природной семантики, отношение к лесу в современной Японии и России. Для всех, кто интересуется культурой Японии.

Главы книги

Под редакцией: Е. И. Пивовар М.: РГГУ, 2011.

Материалы ежегодного международного научного форума, посвященного актуальным проблемам гуманитаристики.

This important new book offers the first full-length interpretation of the thought of Martin Heidegger with respect to irony. In a radical reading of Heidegger"s major works (from Being and Time through the ‘Rector"s Address" and the ‘Letter on Humanism" to ‘The Origin of the Work of Art" and the Spiegel interview), Andrew Haas does not claim that Heidegger is simply being ironic. Rather he argues that Heidegger"s writings make such an interpretation possible - perhaps even necessary.

Heidegger begins Being and Time with a quote from Plato, a thinker famous for his insistence upon Socratic irony. The Irony of Heidegger takes seriously the apparently curious decision to introduce the threat of irony even as philosophy begins in earnest to raise the question of the meaning of being. Through a detailed and thorough reading of Heidegger"s major texts and the fundamental questions they raise, Haas reveals that one of the most important philosophers of the 20th century can be read with as much irony as earnestness. The Irony of Heidegger attempts to show that the essence of this irony lies in uncertainty, and that the entire project of onto-heno-chrono-phenomenology, therefore needs to be called into question.

Статья посвящена концепциям техники в творчестве братьев Эрнста и Фридриха Георга Юнгеров. Проблема взаимосвязи техники и свободы рассматривается в широком контексте немецкой критики культуры начала XX в. и дискуссии о технократии до и после Второй мировой войны.

Т. Востоковедение. Новосибирск: Новосибирский государственный университет, 2005.

В сборнике представлены труды секции "Востоковедение" XLIII Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс», состоявшейся в Новосибирском государственном университете в 2005 г.

Анализ современного общества, пронизанного медиа, ведется с позиций этнометодологического подхода и представляет собой попытку ответа на кардинальный вопрос: что представляют собой наблюдаемые упорядоченности событий, транслируемых массовыми посредниками. Исследование ритуалов идет по двум основным направлениям: во-первых, в организационно-производственной системе медиа, ориентированной на постоянное воспроизводство, в основе которого лежит трансмиссионная модель и различение информация/неинформация и, во-вторых, в анализе восприятия этих сообщений аудиторией, представляющей собой реализацию ритуальной, или экспрессивной, модели, результатом которой является разделенный опыт. Это и означает ритуальный характер современных медиа.

Книга содержит полную и всестороннюю информацию по истории императорской России – от Петра Великого до Николая II. Эти два столетия стали эпохой, когда закладывались основы могущества России. Но это же время и обусловило падение империи в 1917 году. В текст книги, выдержанной в традиционной манере хронологического изложения, включены увлекательные вставки: «Действующие лица», «Легенды и слухи» и другие.

Человечество переживает смену культурно-исторических эпох, что связано с превращением сетевых медиа в ведущее средство коммуникации. Следствием «дигитального раскола» оказываются изменения в социальных разделениях: наряду с традиционным «имущие и неимущие» возникает противостояние «онлайновые (подключенные) versus офлайновые (неподключенные)». В этих условиях теряют значение традиционные межпоколенческие различия, решающим оказывается принадлежность к той или иной информационной культуре, на основе которой формируются медиапоколения. В работе анализируются многообразные последствия осетевления: когнитивные, возникающие при использования «умных» вещей с дружественным интерфейсом, психологические, порождающие сетевой индивидуализм и нарастающую приватизацию общения, социальные, воплощающие «парадокс пустой публичной сферы». Показана роль компьютерных игр как «заместителей» традиционной социализации и образования, рассматриваются превратности знания, теряющего свое значение. В условиях избытка информации самым дефицитным на сегодня человеческим ресурсом оказывается человеческое внимание. Поэтому новые принципы ведения бизнеса можно определить как менеджмент внимания.

В данной научной работе использованы результаты, полученные в ходе выполнения проекта № 10-01-0009 «Медиаритуалы», реализованного в рамках Программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2010-2012 гг.

В работе проанализированы факторы выбора статуса занятости (на основе данных Российского мониторинга экономического состо-яния и здоровья населения 1994-2007 гг.). Проведенный анализ не отвергает предположение о вынужденном характере неформальной занятости. В работе также исследовалось влияние статуса неформально занятого на удовлетворенность жизнью. Показано, что неформально занятые, в среднем, более удовлетворены жизнью по сравнению с официально оформленными работниками.

Вишня раскрывается весной.
Летом зацветает померанец,
Осень - это царство хризантем.
Но для каждого цветка равно
Тяжко бремя утренних росинок.

(Японские народные сказки 1991: 268)

Эти строки звучат в одной из японских народных сказок, а именно «Хатикацуги», и затрагивают образы времен года - одной из значимых и любимых тем всей японской культуры. И правда, можно найти множество гравюр и стихов, вышедших из-под японской кисти, посвященных очарованию того или иного сезона. Но не только искусство отражает в себе смену времен года; влияние сезонности можно найти в различных сферах японского быта. Об этом пишет Овчинников: «Подчиняясь календарю, он [японец] старается есть определенную пищу, носить определенную одежду, придавать должный облик своему жилищу. Он любит приурочивать семейные торжества к знаменательным явлениям природы: цветению сакуры или осеннему полнолунию; любит видеть на праздничном столе напоминание о времени года: ростки бамбука весной или грибы осенью [Овчинников 1988: 36].

Времена года, кажется, находят свое отражение во всем, что касается японского быта. С чем же связана такая значимость сезонов?

Стоит начать с того, что какие бы возвышенные формы не приобретала культура, все же она формируется под влиянием вполне материальных вещей. Свое отражение в культурном комплексе того или иного

этноса находят и исторические условия, и климат, и источник пропитания и т. д. Образ мышления не есть некий самодетерминированный феномен, а есть результат отражения в сознании людей материальной действительности - природной и социальной, результат чувственной предметной деятельности, отраженной и преобразованной в соответствии со спецификой и законами каждой конкретной формы общественного сознания [Григорьева 1985: 6].

Одним из определяющих факторов всего уклада жизни японского общества стало то, что Япония - страна аграрная. Даже дары моря в качестве источника питания стоят здесь на втором месте после земледелия. Этот факт сильно повлиял на японскую культуру. Для земледельца смена времен года очень важна, ведь он вынужден подстраиваться под нее.

Но не только практический интерес повлиял на такую любовь к образам времен года. В целом, для японской культуры характерно эстетическое освоение природного пространства. Красота в понимании японцев должна не создаваться заново, а отыскиваться в природе [Овчиннико1988: 44]. Неизменный круговорот четырех времен года - одно из основных организующих начал японского искусства [Григорьева 1979: 11]. Подмечая в природе признаки каждого времени года, японцы старались поэтизировать их. Так появлялись образы, характерные для своего сезона. К примеру, сакура была верным признаком расцвета весны, а красные кленовые листья говорили о приходе осени. Но не только цветы и растения становились олицетворением своего сезона. Например, одними из любимых образов, посвященных осени, являлись крик оленя и полная луна.

Как грустно слышать
осеннею порой
В горах пустынных
Среди зелени увядшей
Протяжный крик оленя!

Эти строки, написанные Сарумару Таю в VIII веке [Влюбленной хризантемы лепестки: 19] воссоздают картину осенней грусти. Знакомясь с японской поэзией, можно увидеть, как часто поэты стремились в нескольких строках запечатлеть красоту своего времени года, опираясь на привычные сезонные образы. И в этом можно увидеть опреде

ленный феномен: сменяются года, но лето - каждый раз все то же лето, а зима - снова зима. Постоянство таким образом рождается в непостоянстве меняющихся красок мира. Все существующее непостоянно, исчезнет, как роса, но сам процесс возникновения - исчезновения вечен, все конечное в то же время бесконечно. Это ощущение пронизывает японское искусство всех времен и придаёт ему особую окраску: в непостоянстве, в вечной смене одного другим и заключено очарование [Григорьева: 42].

Подстраиваясь под общий ритм мироздания, заключенный в смене времен года, японцы воплощали сезонные образы не только в искусстве, но и в быте ушедших эпох. На ум тут же приходят слова из «Записки от скуки» Кэнко-Хоси, классики японской литературы: «Смена времен года очаровательна в любой мелочи» [Кэнко-Хоси 2011: 23].

Когда-то время года отражалось не только на японском столе, но в декоре и одежде. Так, в древней Японии, у самых состоятельных семей, в частности у императора, было принято менять внутреннее убранство дома в зависимости от времени года [Гаджиева 2006: 92]. От времени года зависело и наполнение токономы - парадной ниши в комнате, в которой традиционно размещались предметы искусства (свитки с каллиграфией, икэбана и т. д.). Эти предметы должны были отражать сезон, задавая всему пространству определенное настроение.

Сезонность стала значимой и в японской кухне. И продукты, оформление блюд зависело от сезона. Японский повар, помимо красоты и гармонии красок, должен обязательно подчеркнуть в пище ее сезонность [Овчинников 1988: 47].

Отдельной темой сезонности японской культуры служит национальный костюм. До того времени, когда в повседневной жизни японцы стали носить одежду западного образца, их одежда отражала время года. Цвет и орнамент тканей выбирались в соответствии с занимаемым статусом в обществе и текущим сезоном. Так, нежные цветы сливы символизировали конец зимы, поэтому платья с таким рисунком носили в преддверии весны; олицетворением расцвета весны являлись пион сакура, прозрачно-белый лотос ассоциировался с летом и выражал чистоту и целомудрие, золотистая хризантема соответствовала осеннему настроению [Петрова, Бабушкина 1992: 25].

Особо строго был регламентирован костюм гейко и их учениц - майко . В числе прочих тонкостей, отражающих статус этих профессионалок изящных искусств, входило и то, что майко украшали своприческу шелковыми цветами, соответствующими данному месяцу. Любовь к цветам - еще одна отличительная черта японской культуры. Японцы не мыслят жизни без цветов. Цветы везде, и на поверхности кимоно, прямой покрой которого как будто для того и существует, чтобы дать простор цветку [Григорьева 1985: 273]. Бурному цветению посвящают ханами - любование цветами; которое также зависит от времени года. Японцы вообще щепетильны в выборе нужного момента. «Человек, который собирается следовать мирским обычаям, прежде всего должен знать, что такое подходящий случай. Дело, предпринятое в неподходящий момент, душе людей претит, слышать о нем противно, и оканчивается они ничем» - так писал Кэнко-Хоси в «Записках от скуки» [Кэнко-Хоси 2011: 124].

В канву сменяющихся времен года также вплетаются главные мацури (праздники) страны, становясь еще одним признаком своего сезона. Так, главным событием зимы становится новый год - Сёгацу. В это время дома перед дверьми ставят кадомацу - букетами из сосны, бамбука и ветвей сливы. Эта троица, символизирующая долголетие и стойкость, является любимым зимним образом. Слива умэ зацветает тогда, когда с улиц еще не сошел снег, и символизирует скорый приход весны. Первое в году ханами посвящено именно ей.

Расцвет же весны приходит вместе с распускающимися ветвями сакуры. Именно ей, ставшей одним из символов Японии, посвящено главное ханами, когда все японцы торопятся полюбоваться пышной пеной ее цветов. Сакура с ее быстро облетающими лепестками напоминает людям о быстротечности жизни. Все пройдет в этом иллюзорном мире - так учит буддизм, но тем скорее надо любоваться прекрасным: вишней, пока не облетит, луной, пока не зайдет [Маркова 2000].

Еще одни любимые цветы весны - это цветы персика. Они символизируют нежность, мягкость, очарование - качества, которые общество хочет видеть в молодой японке. По этой причине цветы персика всегда украшают праздник девочек, Хина Мацури, приходящийся на третий день третьего месяца. Этот праздник имеет не только эстетиче-

скую, но и воспитательную окраску: он ориентирован на то, чтобы воспитать в девочках хороший вкус и манеры. Цветы персика нашли свое отражение и в другом названии этого праздника - Момо-но сэкку , т. е. праздник цветения персика.

День мальчиков - Танго-но сэкку - также празднуется весной, но уже в начале мая. Этому празднику посвящены зацветающие в это время ирисы, символизирующие успех и здоровье. Им посвящено другое название праздника - Сёбу-но сэкку , праздник цветущих ирисов.

Вслед за весной приходит лето, а вместе с тем начинается сезон дождей. Этому сезону посвящены гортензии и плакучая ива. Символом же расцвета лета является лотос. Асагао , японский вьюнок, завершает собой летний сезон.

Осень - признанная пора красных кленов момидзи и хризантем. Хризантема - еще один символ Японии и любима в этой стране не меньше, чем сакура. Ей посвящен праздник Кику-но сэкку , который приходится на девятый день девятого месяца.

Еще один верный признак осени - это чистая луна в ясном небе. Наравне с ханами в Японии существовало и любование полной луной - цукими . Считалось, что лучшее цукими приходится на середину сентября, на Цукими Мацури - праздник полной луны. Этот праздниприходился на окончание работ по уборке урожая. В целом, образ луны очень популярен в осенней теме японского искусства.

Когда же отцветали последние цветы и приходила зима, то наступала пора снега, чью красоту японцы воспевали наравне с красотой кленовых листьев и цветов. Юкими - любование снегов - верный признак зимы.

Конечно, под влиянием вестернизации, Япония во многом отошла от своего многовекового уклада быта, но даже в наше время эта страна сохраняет многие присущие ее культуре черты. Так и тема сезонов остается по-прежнему актуальной. Время года влияет на японский стол времяпровождение, а весенний расцвет сакуры по-прежнему встречают всей страной устремляясь в парки и сады. Это стремление жить в одном пульсе с окружающим миром, следуя его смене сезонов, остается одной из существенных черт японского быта.

Кино как явление культуры XX века

В отличие от прочих искусств кино пользуется средствами, гораздо более совпадающими с предметом изображения: природное входит в состав изобразительно-выразительных средств. Например, Томас Манн видел отличие кино от театров в том...

Культура XVIII века

Изменения в культуре были подготовлены предшествующим периодом развития, связанного с переходом от традиционной церковной замкнутости к светской культуре и науке. Этот период происходил позднее, чем в Западной Европе. Характер...

Культура и природа

Неразрывное единство человека и природы предполагает отношение к ней - «неорганическому телу» человека - как к своему собственному организму. По отношению к природе культура есть возделывание, культивирование, обработка почвы...

Культура и религия

“В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог”, -- основополагающий постулат Откровения или традиционной христианской модели мира и познания, утвердившейся в европейской культуре...

Народ Японии и его культура

На Японском архипелаге имеются находки мезолитической (додзёмон, 10-6 тыс. лет до н.э.) и неолитических (протодзёмон и дзёмон, 7 тыс., 6-1 тыс. лет до н.э.) культур. Письменные источники датируются началом 8 в. н.э...

Общественно-культурное развитие Японии

Некоторые проблемы в развитии культуры имели место и в послевоенный период. Такие виды японского искусства, как театральные представления гагаку, но, кёгэн, кукольный театр дзёрури, сохранились лишь как культурные ценности далекого прошлого...

Объекты ЮНЕСКО в Таиланде

Охрана культурного наследия

Родина, Отечество.… Эти понятия включают в себя все условия жизни: территорию, климат, природу, организацию общественной жизни, особенности языка, быта. Историческая, пространственная...

Природа и культура как основа национального менталитета

В.Овчинников в книге «Ветка сакуры» подробно рассматривает взаимосвязь японской культуры, природы страны и национального менталитета. Тема это далеко не новая. Достаточно вспомнить курс лекций В.О.Ключевского, где он говорит о том...

Сравнительный анализ культур Мессопотамии и Киевской Руси

Традиция как культурообразующий элемент народной культуры

В быту и культуре любого народа есть много явлений, сложных по своему историческому происхождению и выполняемым функциям. Одними из самых ярких и показательных явлений такого рода являются народные обычаи и традиции. Для того...

Ценности японской культуры. Самураи и их вклад в культуру Японии

Для того чтобы существовать, человек должен трудиться. Он по своей природе существо не только общественное, но и трудящееся. Трудясь, человек изменяет самого себя, преобразует окружающую его действительность, то есть создаёт то...

Экономика и менеджмент в социально-культурной сфере

Социально-экономическое значение рационального и продуманного размещения организаций культуры. Формирование культурной среды регионов. Главные принципы размещения организаций культуры...

Японская культура

Сансуйга (японские картины гор и вод), пейзажная живопись, один из трех главнейших жанров живописи Дальнего Востока (Китай, Корея и Япония), наряду с "дзимбуцуга" (портретная и жанровая живопись) и "катега" (картины цветов и птиц)...

Японский менталитет и характер

японский менталитет самобытность искусство Искусство этой древней страны восходит своими корнями к 8 тысячелетию до н.э. Но самым значительным этапом является период феодализма, начавшийся в VI - VIIв. и продолжавшийся вплоть до середины XIX века...

ПРИРОДА В КУЛЬТУРЕ. Поклонение Природе, свойственное всем народам в древности, у японцев укоренилось и обрело дальнейшее развитие благодаря национальной религии синто, обожествлявшей разные природные явления — горы, скалы, водопады, деревья, реки... Этому же способствовал и буддизм, получивший распространение в Японии с VI в. н.э. и утверждающий, что все в мире — образы Будды, все требует глубокого почитания.

Для японцев Природа осталась воплощением универсальных законов Вселенной, в которой человек отнюдь не главенствующая частица. Единение с Природой помогает людям обретать более верное понимание вещей и самих себя, дает, кроме того, истинное отдохновение и светлую радость. На этом основана сложившаяся постепенно уже к эпохе Хэйан (VIII-XII вв.) многообразная эстетико-философская система сопереживания Природе. Одним из основных принципов в ней выступает сезонная цикличность.

«У каждой поры своя прелесть в круговороте времен года. Весь год прекрасен — от начала и до конца», — написала в своих «Записках у изголовья» хэйанская придворная дама Сэй Сёнагон.

Мацуо Басё (1644-1694) считал, что морально совершенной и художественно возвышенной является жизнь человека, который «дружит с четырьмя сезонами», иными словами, который живет в гармонии с миром.

С каждым сезоном у японцев были связаны определенные обычаи и обряды. Особую известность получили ханами (любование цветами), цукими (любование луной) и юкими (любование снегом), объединенные общим термином — «сэцугэкка» (по китайскому чтению иероглифов — «снег, луна, цветы»).

«Снег, луна, цветы», олицетворяющие красоту сменяющих друг друга четырех времен года, по японской традиции олицетворяют красоту вообще: красоту гор, рек, трав, деревьев, бесконечных явлений природы, в том числе и человеческих чувств», — так раскрыл это понятие писатель Кавабата Ясунари.

Природа была частью жизни людей, и отклик на ее состояния входил в этикет общения. По сей день в Японии общепринятой вежливостью считается начинать письмо сезонным абзацем, то есть сказать несколько слов о погоде и природе.

Снег так же, как и другие сезонные явления, имеет и чисто эстетическое значение, и символическую трактовку. Олицетворяя зиму и холод, он выступает воплощением темноты и смерти, а поскольку все в мире взаимосвязано и находится в круговороте, снег является и предвестником возрождения жизни.

В живописи и декоративно-прикладном искусстве популярными стали мотивы сосны и бамбука под снегом. Сосна и бамбук с древних времен, еще у китайцев, входили в благопожелательную систему, символизируя долголетие, стойкость, силу духа. Вместе со сливой, которая расцветает в конце зимы и считается символом чистоты, юной красоты, эти растения получили название «три друга холодной зимы».

В японской зимней поэзии излюбленной темой всегда было обыгрывание белизны снега и сливовых цветов.

Раскрылся сливы цветок,

И снег лепестки засыпал.

Как тяжело на душе!

Нобунага Киёмото

Весны благодатной

Ждет с упованьем

Слива в снегу.

Комацу Тинкиро

Японскую сакурУ на Западе именуют горной вишней или дикорастущей черешней. Цветы ее, прекрасные, нежные и быстропреходящие, считаются олицетворением человеческой жизни, воплощением красоты японских женщин и национальным символом Японии.

Иероглиф ка (хана) — цветок, цветы — обозначает все цветы, но второе его значение «цветы сакуры», и понятие «ханами» к настоящему времени преимущественно стало относиться к любованию сакурой.

В восприятии японцев слово «хана» выходит за пределы конкретного узкого понятия. Оно обозначает лучшую пору, гордость, цвет чего-либо, а также входит в многообразные сложные слова — «ханабанасий» (блестящий, блистательный), «ханагата» (театральная звезда), «ханаёмэ» (невеста), «ханамуко» (жених).

Цветочные мотивы, без сомнения, самые распространенные в искусстве этой страны. В живописи возник особый жанр — «цветы-птицы». Он пришел из Китая, но в Японии обрел новое звучание, особенно в связи с сезонной ритмикой, имевшей для японцев большое значение.

Поэт Фудзивара-но Тэйка в 1214 г. написал «Стихи о цветах и птицах двенадцати месяцев», в которых каждому месяцу соответствовала своя пара — растение и птица. Позднее сложился так называемый цветочный календарь с символическим подтекстом, который имел небольшие отличия в разных местностях. Он выглядел примерно так: январь — сосна; февраль — слива; март — персик и груша; апрель — сакура; май — азалия, пион, глициния; июнь — ирис; июль — «утренний вьюнок»; август — лотос; сентябрь — «семь трав осени»; октябрь — хризантема; ноябрь — клен; декабрь — камелия.

Поэтическое мышление и рафинированная наблюдательность не мешали японцам. Об этом, в частности, свидетельствует поговорка — «Рисовые колобки лучше, чем цветы», соответствует русской — «Соловья баснями не кормят». В то же время японцам близок и понятен человек, которому большое удовольствие доставляет созерцание цветов, пение птиц, наслаждение от легкого ветерка на фоне прекрасного пейзажа, любование луной.

По традиции самым красивым признавалось осеннее полнолуние — в восьмом и девятом месяцах по лунному календарю. В эти дни богу луны Цукиёми делаются подношения — специальные рисовые лепешки, плоды, осенние травы. Луна связана со всеми сезонами. Она вечна и неизменна, независимо от того, есть она на небе или нет, убывает она или прибывает. Она — символ Истины.

Зимняя луна,

Ты вышла из-за туч.

Меня провожаешь,

Тебе не холодно от снега?

От ветра не знобит?

Мёэ (1173-1232)

Пер. Т. Григорьевой

В Японии полагают, что тому, кто не воспринимает красоту Природы, особенно луны и дождя, нельзя доверять ни в чем, поскольку у него «сердце из камня».