9 июня 1672 года родился первый российский император, царь-реформатор Петр I Великий - царь из династии Романовых, последний царь Всея Руси, первый император Всероссийский (с 1721 года), человек, сформировавший основные направления развития Российского государства в XVIII веке, один из наиболее ярких государственных деятелей в истории России.

Детство и отрочество Петра Великого.

Петр I Великий родился 30 мая (9 июня) 1672 в Москве в семье российского царя Алексея Михайловича. Петр был младшим сыном царя Алексея Михайловича. Царь Алексей был женат два раза: в первый раз на Марье Ильиничне Милославской (1648-1669), во второй - на Наталье Кирилловне Нарышкиной (с 1671 года). От первого брака у него было 13 детей. Многие из них умерли ещё при жизни отца, и из сыновей только Федор и Иван его пережили, хотя и были оба серьезно болезненными. Быть может, мысль остаться без наследников побудила царя Алексея спешить вторым браком. Свою вторую жену Наталью царь встретил в доме Артамона Сергеевича Матвеева, где она росла и воспитывалась в обстановке реформационной. Увлекшись красивой и умной девушкой, царь обещал найти ей жениха и скоро сам присватался к ней. В 1672 году 30 мая у них родился красивый и здоровый мальчик, который был нареченный Петром. Царь был очень рад рождению сына. Рады были и родственники его молодой жены, Матвеев и семья Нарышкиных. Крестили царевича только 29 июня в Чудовом монастыре, и крестным отцом был царевич Федор Алексеевич. По древнему обычаю, с новорожденного сняли мерку и в ее величину написали икону апостола Петра. Новорожденного окружили целым штатом мам и нянь; кормила Петра его кормилица. Если бы царь Алексей жил более, можно было бы ручаться, что Петр получил бы такое же прекрасное, по тому времени, образование, как его брат Федор.

Январе 1676 года умер, тогда Петру ещё и не исполнилось четырех лет, и возникла яростная распря между Нарышкиными и Милославскими по поводу престолонаследия. На престол вступил 14-летний Федор, один из сыновей Марии Милославской. Лишившись отца, Петр до десяти лет воспитывался под присмотром старшего брата царя Федора Алексеевича, который выбрал для него в учителя подьячего Никиту Зотова, обучавшего мальчика грамоте. Петру нравились увлекательные рассказы Зотова о других странах и городах в те времена, которые были мало известные русскому народу. Кроме того, Зотов ознакомил Петра с событиями русской истории, показывая и поясняя ему летописи, украшенные рисунками. Но царствование царя Федора Алексеевича было очень кратковременным, так как 27 апреля 1682 года он умер. После смерти Федора царя приходилось избирать, потому что не было законом установленного престолонаследия.

После смерти Федора в 1682, престол должен был наследовать Иван Алексеевич, но, поскольку он отличался слабым здоровьем, сторонники Нарышкиных провозгласили царем Петра. Однако Милославские, родственники первой жены Алексея Михайловича, с этим не смирились и спровоцировали стрелецкий бунт, во время которого десятилетний Петр стал свидетелем жестокой расправы над близкими ему людьми. Десяти лет избранный царем, он в 1682 году пережил ряд тяжелых минут. Он видел бунт стрельцов; старика Матвеева, говорят, стрельцы вырвали из его рук; дядя Иван Нарышкин был им выдан на его глазах; он видел реки крови; его матери и ему самому грозила опасность ежеминутной смерти. Чувство неприязни к Милославким, воспитанное уже раньше, перешло в ненависть, когда Петр узнал, сколь они виноваты в стрелецких движениях. С ненавистью он относился к стрельцам, называя их семенем Ивана Михайловича Милославского. Таким неспокойным образом кончилось детство Петра.

Эти события оставили в памяти мальчика неизгладимый след, отразившись и на его психическом здоровье, и на мировоззрении. Результатом бунта был политический компромисс: на трон в 1682 году были возведены двое: Иван (Иоанн) от Милославских и Петр от Нарышкиных, правительницей при малолетних царях провозгласили сестру Ивана Софью Алексеевну. С этого времени Петр с матерью жили в основном в селах Преображенском и Измайлове, появляясь в Кремле лишь для участия в официальных церемониях, а их отношения с Софьей становились все более враждебными.

В детстве как мы видим Петр не получил никакого образования, кроме простой грамотности и кое-каких исторических сведений. Забавы его носили ребячески военный характер. Будучи царем, он в то время же время находился под опалой и с матерью должен был жить в потешных подмосковных селах, а не в Кремлевском дворце. Такое грустное положение лишало его возможности получить правильное дальнейшее образование и в то же время освобождало от пут придворного этикета. Не имея духовной пищи, но имея много времени и свободы, Петр сам должен был искать занятия и развлечения. В ноябре 1683 года Петр начинает формировать Преображенский полк из охочих людей. В отношении этого потешного полка Петр был не государем, а товарищем-соратником, учившимся наравне с прочими солдатами военному делу.
Предпринимаются маневры и небольшие походы, на Яузе строится потешная крепость (1685 год), названная Пресбургом, словом изучается военное дело не по старым русским образцам, а по тому порядку регулярной солдатской службы, какой в XVII веке был заимствован Москвой с Запада. Несколько позднее, чем организовывались военные игры Петра, пробудилось в нем сознательное стремление учиться. Самообучение несколько отвлекло Петра от исключительно военных забав, сделало шире его умственный кругозор и практическую деятельность. Время шло и Петру уже шел 17-й год, он был очень развит и физически, и умственно. Его мать вправе была ждать, что достигший совершеннолетия сын обратит внимание на государственные дела и устранит от них ненавистных Милославских. Но Петр не интересовался этим и не думал бросать свое ученье и забавы для политики. Чтобы остепенить его, мать его женила (27 января 1689 года) на Евдокии Федоровне Лопухиной, к которой Петр не имел влечения. Подчиняясь воле своей матери, Петр женился, однако через месяц после свадьбы уехал в Переяславль от матери и жены к кораблям. Надо заметить, что искусство навигации так увлекло Петра, что стало в нем страстью. Но летом этого 1869 года он был вызван матерью в Москву, потому что неизбежна была борьба с Милославскими.

Переяславскими потехами и женитьбой окончился период отроческой жизни Петра. Теперь он - взрослый юноша, привыкший к военному делу, привыкающий к кораблестроению и сам себя образовывающий. В то время Софья понимала, что время ее близится к развязке, что следует отдать власть Петру, но, не желая этого, она не решалась ни на какие резкие меры для укрепления себя на престоле. Петр, вызванный матерью в Москву летом 1689 года, начал показывать Софье свою власть. В июле он запретил Софье участвовать в крестном ходе, а когда она не послушалась, сам уехал, устроив таким образом сестре гласную неприятность. В конце июля он едва согласился на выдачу наград участникам Крымского похода и не принял московских военачальников, когда они явились к нему благодарить за награды. Когда Софья, напуганная выходками Петра, стала возбуждать стрельцов с надеждой найти в них поддержку и защиту, Петр, не задумываясь, арестовал на время стрелецкого начальника Шакловитого. Седьмого августа вечером Софья собрала в Кремле значительную вооруженную силу. Видя военные приготовления в Кремле, слыша зажигательные речи против Петра, приверженцы царя (среди них были и стрельцы) дали ему знать об опасности. Петр прямо с постели бросился на лошадь и с тремя провожатыми ускакал в Троицкую Лавру. Из Лавры Петр и руководящие им лица потребовали отчета в вооружениях 7 августа. В это время Софья пробует поднять стрельцов и народ на Петра, но терпит неудачу. Стрельцы сами заставляют Софью выдать Петру Шакловитого, которого он потребовал. Шакловитый подвергся допросу и пыткам, повинился во многих умыслах против Петра в пользу Софьи, выдал много единомышленников, но не признался в умысле на жизнь Петра. С некоторыми близкими ему стрельцами он был казнен 11 сентября. Вместе с участью друзей Софьи решилась и ее участь. Софья получила от Петра прямое приказание на житье в Новодевичий монастырь, но в монахини не постриглась. Так, осенью 1689 года кончилось правление Софьи

Начало единоличного правления.

C 1689 года Петр стал самостоятельным правителем безо всякой видимой опеки над ним. Царь продолжает учиться кораблестроению и военному делу у иностранцев, которые жили в немецкой слободе в Москве, и учился усердно, не жалея своих сил. Иностранцы теперь же у Петра в роли не учителей, а друзей, сотрудников и наставников. Петр теперь же свободно временами щеголял в немецком платье, танцевал немецкие танцы и шумно пировал в немецких домах. Петр часто стал бывать в слободе (в XVII веке иноземцы были выселены из Москвы в подгородную слободу, которая получила название Немецкая), он даже присутствовал на католическом богослужении в слободе, что, по древнерусским понятиям, было для него вовсе неприлично. Сделавшись в слободе обычным гостем, Петр нашел там и предмет сердечного увлечения Анну Монс.
Мало-помалу Петр, не выезжая из России, в слободе ознакомился с бытом западноевропейцев и воспитал в себе привычку к западным формам жизни.

Но с увлечением слободой не прекратились прежние увлечения Петра - воинские потехи и кораблестроение. В 1690 году мы видим большие маневры под Пресбургом, потошной крепостью на Яузе.

Все лето 1692 года Петр проводит в Переяславле, куда приезжает и весь московский двор на спуск корабля. В 1693 году Петр с разрешения матери едет в Архангельск, с увлечением катается по морю и основывает в Архангельске верфь для постройки кораблей. Мать его, царица Наталья, умирает в начале 1694 года. В этом же 1694 году проходят маневры под деревней Кожуховом, которые нескольким участникам стоили жизни. В1695 году, молодой Царь ясно понимает все неудобства Архангельска, как военного и торгового порта, понял, что не может быть обширной торговли около Ледовитого океана, который большую часть времени покрыт льдами, и что Архангельск слишком удален от центра государства - Москвы.

Иван V скончался в 1696 году, и Петр остался единственным самодержцем.

Первая война Петра с Турцией.

Между тем продолжались постоянные нападения татар на Русь и обязательства, принятые в отношении союзников, вызвали в Московском правительстве мысль о необходимости возобновить военные действия против турок и татар. Первым опытом вождения настоящих войск стала для Петра война с Турцией (1695-1700), которая владычествовала в Крыму и в южнорусских степях. Петр рассчитывал отвоевать выход к Черному морю. В 1695 году война началась походом Петра на крепость Азов. Весной регулярные Московские войска в числе 30 тысяч реками Окой и Волгой дошли до Царицына, оттуда перешли на Дон и явились под Азовом. Но сильный Азов, получая провиант и подкрепления с моря, не сдался. Штурмы не удавались; русское войско страдало от недостатка провианта и от многовластия (им командовали Лефорт, Головин и Гордон). Петр, бывший сам в войске в качестве бомбардира Преображенского полка, убедился, что Азов не взять без флота, который бы отрезал крепость от помощи с моря. Русские отступили в сентябре 1695 года.

Неудача, несмотря на попытки ее скрыть, огласилась. Потери Петра были не меньше потерь Голицына в 1687 и 1689 годах. Недовольство в народе против иноземцев, которым приписывали неудачу, было очень велико. Петр не падал духом, не прогнал иноземцев и не оставил предприятия. Впервые он показал здесь всю силу своей энергии и в одну зиму, с помощью иноземцев, построил на Дону, в устье реки Воронежа, целый флот морских и речных судов. Тогда же был основан Таганрог, как база российского военного флота на Азовском море. Части галер и стругов строили плотники и солдаты в Москве и в лесных местах, близких к Дону. Эти части затем свозились в Воронеж и из них уже собирались целые суда. На Пасху 1696 года в Воронеже уже были готовы 30 морских судов и более 1000 речных барок для перевозки войск. В Мае из Воронежа Доном двинулось русское войско к Азову и вторично осадило его. На этот раз осада была полной, ибо флот Петра не допускал к Азову турецких кораблей. Петр сам присутствовал в войске (в чине капитана) и, наконец, дождался счастливой минуты: 18 июля Азов сдался на капитуляцию. Победа была отпразднована торжественным вступлением войск в Москву, празднествами и большими наградами.

Это была первая победа молодого Петра, значительно укрепившая его авторитет. Однако он понял, что Россия еще недостаточно сильна, чтобы прочно обосноваться на юге. Далее Петр, заботясь о привлечении в Россию техников-иностранцев, решился создать и русских техников. Пятьдесят молодых придворных были посланы в Италию, Голландию и Англию, т.е. в страны, знаменитые тогда развитием мореплавания. Высшее московское общество было неприятно поражено этим новшеством; Петр не только сам сдружился с немцами, но желает, как видно, сдружить и других. Еще больше поражены были русские люди, когда узнали, что сам Петр едет за границу.

Поездка Петра в Европу.

Вскоре после возвращения в столицу в 1697 царь отправился с Великим посольством за границу. Он был первым русским монархом, появившимся за границей. Петр ехал инкогнито, в свите "великого посольства", под именем Петра Алексеевича Михайлова, урядника Преображенского полка.

Цель поездки состояла в подтверждении древней дружбы и любви. Во главе посольства стояли генералы Франц Лефорт и Федор Алексеевич Головин. При них было 50 человек свиты. Москву и государство Петр оставил на руки Боярской думы.

И вот через Ригу и Либаву посольство отправилось в Северную Германию. В Риге, принадлежавшей шведам, Петр получил ряд неприятных впечатлений и от населения (которое дорого продавало продукты русским), и от шведской администрации. Губернатор Риги (Дальберг) не допустил русских к осмотру укреплений города, и Петр посмотрел на это как на оскорбление. Зато в Курляндии прием был радушнее, а в Пруссии курфюрст Фридрих встретил русское посольство чрезвычайно приветливо. В Кенигсберге для Петра и послов дан был ряд праздников.

Между весельем Петр серьезно занимался изучением артиллерии и получил от прусских специалистов диплом, признавший его за искусного огнестрельного художника.

После некоторых экскурсий по Германии Петр отправился в Голландию. В Голландии Петр прежде всего направился в городок Саардам; там были знаменитые корабельные верфи. В Саардаме Петр принялся плотничать и кататься по морю. Далее Петр переехал в Амстердам, где он учился кораблестроению на Ост-Индской верфи.

Потом следовали Англия, Австрия и, когда Петр собирался в Италию, из Москвы пришло известие о новом бунте стрельцов. Хотя скоро пришло донесение, что бунт подавлен, однако Петр поспешил домой.

По дороге в Москву, проезжая через Польшу, Петр виделся с новым польским королем Августом II, встреча их была очень дружественная (Россия сильно поддерживала Августа при выборах на польский престол). Август предложил Петру союз против Швеции, и Петр, наученный неудачей своих антитурецких планов, не ответил таким отказом, как ответил ранее в Пруссии. Он в принципе согласился на союз. Так, за границу повез он мысль об изгнании из Европы, турок, а из-за границы привез мысль о борьбе со Швецией за Балтийское море.

Что же дало заграничное путешествие? Результаты его очень велики: во-первых, оно послужило для сближения Московского государства с Западной Европой, во-вторых, окончательно выработало личность и направление самого Петра. Для Петра путешествие было последним актом самообразования. Он желал получить сведения по судостроению, а получил сверх того массу впечатлений, массу знаний. Более года Петр пробыл за границей, и, осознав превосходство запада, он решился поднять свое государство путем реформ. По возвращению в Москву 25 августа 1968 года, Петр немедленно начинает реформы. Вначале он начинает с культурных новшеств, а потом чуть позднее проводит реформы государственного устройства

Начало реформ в России.

За границей в основном сложилась политическая программа Петра. Ее конечной целью стало создание регулярного полицейского государства, основанного на всеобщем ему служении, государство понималось как "общее благо". Сам царь считал себя первым слугой отечества, который собственным примером должен был учить подданных. Нетрадиционное поведение Петра, с одной стороны, разрушало веками складывавшийся образ государя как сакральной фигуры, а с другой - вызывало протест у части общества (прежде всего у старообрядцев, которых Петр жестоко преследовал), видевшей в царе антихриста.

Покончив со стрельцами, Петр вознамерился ослабить власть бояр. Реформы Петра начались с введения иностранного платья и приказа брить бороды всем, кроме крестьян и духовенства. Так изначально русское общество оказалось разделенным на две неравные части: для одной (дворянство и верхушка городского населения) предназначалась насаждаемая сверху европеизированная культура, другая сохраняла традиционный уклад жизни. В 1699 была также осуществлена реформа календаря. В Амстердаме была создана типография для издания светских книг на русском языке, основан первый русский орден - Св. апостола Андрея Первозванного. Царь поощрял обучение ремеслам, создавал многочисленные мастерские, приобщая русских людей (часто в принудительном порядке) к западному стилю жизни и труда. Страна остро нуждалась в собственных квалифицированных кадрах, и поэтому царь распорядился отправить на учебу за границу юношей из знатных семейств. В 1701 в Москве была открыта Навигацкая школа. Началась и реформа городского управления. После смерти в 1700 патриарха Адриана нового патриарха избирать не стали, и Петр создал Монастырский приказ для управления церковным хозяйством. Позднее вместо патриарха было создано синодальное правление церковью, сохранявшееся до 1917. Одновременно с первыми преобразованиями интенсивно шла подготовка к войне со Швецией.

Война со шведами.

В сентябре 1699 года в Москву приехал польский посол Карловиц и предложил Петру от имени Польши и Дании военный союз против Швеции. В ноябре договор был заключен. Однако, в ожидании мира с Турцией, Петр не вступал в уже начавшуюся войну. 18 августа 1700 года было получено известие о заключении 30-летнего перемирия с Турцией. Царь рассудил, что Балтийское море для выхода на Запад важнее, нежели Черное. 19 августа 1700 года Петр объявил войну Швеции (Северная война 1700-1721).

Война, главной целью которой было закрепление России на Балтике, началась с поражения русской армии под Нарвой в ноябре 1700 года. Однако этот урок пошел Петру впрок: он понял, что причина поражения прежде всего в отсталости русской армии, и с еще большей энергией принялся за ее перевооружение и создание регулярных полков, сперва путем сбора "даточных людей", а с 1705 с помощью введения рекрутской повинности. Началось строительство металлургических и оружейных заводов, поставлявших для армии высококачественные пушки и стрелковое оружие. Множество церковных колоколов было перелито на пушки, а на конфискованное церковное золото закуплено оружие за границей. Петр собрал огромную армию, поставив под ружье крепостных крестьян, дворян и монахов, и в 1701-1702 вплотную подступил к важнейшим портовым городам восточной Балтики. В 1703 его войско захватило болотистую Ингерманландию (Ижорскую землю), и там 16 мая, в устье реки Невы на острове переименованным Петром из Янни-Саари в Люст-Эйланд (Веселый остров), была заложена новая столица, названная в честь апостола Петра Санкт-Петербургом. Этот город по замыслу Петра должен был стать образцовым городом-"парадизом".

В эти же годы Боярскую думу сменила состоявшая из членов ближайшего окружения царя Консилия министров, наряду с московскими приказами в Петербурге создавались новые учреждения.

Шведский король Карл XII воевал в глубине Европы с Саксонией и Польшей и пренебрегал угрозой со стороны России. Петр не терял времени: в устье Невы возводились крепости, на верфях, оборудование для которых было привезено из Архангельска, строились корабли, и вскоре на Балтийском море возник мощный российский флот. Русская артиллерия после коренного ее преобразования сыграла решающую роль при взятии крепостей Дерпт (ныне Тарту, Эстония) и Нарва (1704). В гавани близ новой столицы появились голландские и английские корабли. В 1704-1707 царь прочно закрепил русское влияние в Курляндском герцогстве.

Карл XII, заключив в 1706 мир с Польшей, предпринял запоздалую попытку сокрушить российского соперника. Он перенес войну из Прибалтики в глубь России, намереваясь взять Москву. Поначалу его наступление шло успешно, однако отступавшая русская армия обманула его хитрым маневром и нанесла серьезное поражение у Лесной (1708). Карл повернул к югу, и 27 июня 1709 года его армия была полностью разгромлена в битве под Полтавой. На поле боя осталось до 9000 убитых, а 30 июня оставшаяся в живых часть армии (16 тысяч солдат) сложила оружие. Победа была полной - одна из лучших армий того времени, девять лет наводившая ужас на всю Восточную Европу, перестала существовать. В погоню за бежавшим Карлом XII Петр отправил два драгунских полка, но он успел бежать в турецкие владения.

После совета под Полтавой фельдмаршал Шереметев отправился осаждать Ригу, а Меньшиков, также пожалованный в фельдмаршалы, отправился в Польшу - воевать против ставленника шведов Лещинского, провозглашенного вместо Августа польским королем. Сам Петр отправился в Польшу и Германию, возобновил союз с Августом и заключил оборонительный союз против Швеции с прусским королем.

12 июня 1710 года Апраксин взял Выборг, 4 июля Шереметев захватил Ригу, а 14 августа капитулировал Пернов. 8 сентября генерал Брюс вынудил к сдаче Кексгольм (древнерусскую Карелу), таким образом завоевание Карелии было завершено. Наконец, 29 сентября пал Ревель. Лифляндия и Эстляндия были очищены от шведов и перешли под власть России.

Война с Турцией и завершение Северной войны.

Однако Карл XII еще не был побежден окончательно. Находясь теперь в Турции, он прилагал усилия к тому, чтобы поссорить ее с Петром и навязать России войну на юге. 20 октября 1710 года турки разорвали мир. Война с Турцией (1710-1713) протекала неудачно: в Прутском походе (1711) Петр вместе со всей своей армией был окружен и вынужден был заключить мирный договор, отказавшись от всех прежних завоеваний на юге. По договору Россия возвращала Турции Азов и уничтожала Таганрогскую гавань. Договор был заключен 12 июля 1711 года.

Были возобновлены военные действия на севере, где шведский фельдмаршал Магнус Густафсон Штейнбок собрал большую армию. Россия и ее союзники разгромили Штейнбока в 1713 году. На Балтийском море у мыса Гангут 27 июля 1714 года русский флот разгромил шведскую эскадру. Вслед за тем был захвачен остров Аланд, находившийся в 15 милях от Стокгольма. Известие об этом привело в ужас всю Швецию, однако Петр не стал злоупотреблять своим счастьем и вернулся с флотом в Россию. 9 сентября царь торжественно въехал в Петербург. В сенате Петр рапортовал князю Ромодановскому о Гангутском сражении и был пожалован в вице-адмиралы.

30 августа 1721 года был подписан Ништадтский мир: Россия получила Лифляндию (с Ригой), Эстляндию (с Ревелем и Нарвой), часть Карелии, Ижорскую землю и другие территории, а Швеции возвращалась Финляндия.

В 1722-1723 Петр провел успешную кампанию против Персии, захватив Баку и Дербент.

Реформа управления.

Перед отправлением в Прутский поход, Петр основал Правительствующий сенат, имевший функции главного органа исполнительной, судебной и законодательной власти. С 1717 началось создание коллегий - центральных органов отраслевого управления, основанных принципиально иначе, чем старомосковские приказы. Новые органы власти - исполнительные, финансовые, судебные и контрольные - создавались и на местах. В 1720 был издан Генеральный регламент - детальная инструкция по организации работы новых учреждений.

В 1722 Петр подписал Табель о рангах, определившую порядок организации военной и статской службы и действовавшую вплоть до 1917. Еще ранее, в 1714, был издан Указ о единонаследии, уравнявший в правах владельцев поместий и вотчин. Это имело важное значение для формирования российского дворянства как единого полноценного сословия. В 1719 по приказу Петра губернии были разбиты на 50 провинций, состоявшие из дистриктов.

Но первостепенное значение для социальной сферы имела податная реформа, начатая в 1718. В России в 1724 году была введена подушная подать с лиц мужского пола, для чего проводились регулярные переписи населения ("ревизии душ"). В ходе реформы была ликвидирована социальная категория холопов и уточнен социальный статус некоторых других категорий населения.

В 1721 году 20 октября, после окончания Северной войны Россия была провозглашена империей, а Сенат удостоил Петра титулами "Отец отечества" и "Император", а также "Великий".

Отношения с церковью.

Петр и его военачальники исправно возносили с поля брани хвалу Всевышнему за свои победы, но отношения царя с Православной церковью оставляли желать лучшего. Петр закрывал монастыри, присваивал церковное имущество, позволял себе кощунственно глумиться над церковными обрядами и обычаями. Его церковная политика вызывала массовые протесты староверов-раскольников, считавших царя антихристом. Петр жестоко их преследовал. Патриарх Адриан умер в 1700, и преемник ему назначен не был. Патриаршество было упразднено, в 1721 был учрежден Святейший Синод, государственный орган управления церковью, состоявший из архиереев, но руководимый мирянином (обер-прокурором) и подвластный монарху.

Преобразования в экономике.

Петр I отчетливо понимал необходимость преодоления технической отсталости России и всячески способствовал развитию русской промышленности и торговли, в том числе внешней. Его покровительством пользовались многие купцы и промышленники, среди которых наиболее известны Демидовы. Было построено много новых заводов и фабрик, возникли новые отрасли промышленности. Россия даже экспортировала оружие в Пруссию.

Приглашались иностранные инженеры (около 900 специалистов прибыли с Петром из Европы), немало молодых россиян отправились за границу изучать науки и ремесла. Под наблюдением Петра были изучены российские рудные залежи; в горном деле был достигнут немалый прогресс.

Была спроектирована система каналов, и один из них, соединивший Волгу с Невой, был прорыт в 1711. Строились флоты, военный и торговый.

Однако ее развитие в условиях военного времени привело к приоритетному развитию отраслей тяжелой индустрии, которые по окончании войны существовать без поддержки государства уже не могли. Фактически закрепощенное положение городского населения, высокие налоги, насильственное закрытие Архангельского порта и некоторые другие правительственные меры не благоприятствовали развитию внешней торговли.

В целом продолжавшаяся в течение 21 года изнурительная война, требовавшая крупных капиталовложений, получаемых в основном путем чрезвычайных налогов, привела к фактическому обнищанию населения страны, массовым побегам крестьян, разорению торговцев и промышленников.

Преобразования в области культуры.

Время Петра I - это время активного проникновения в русскую жизнь элементов светской европеизированной культуры. Стали появляться светские учебные заведения, основана первая русская газета. Успех по службе Петр поставил для дворян в зависимость от образования. Специальным указом царя были введены ассамблеи, представлявшие новую для России форму общения между людьми. Особое значение имело строительство каменного Петербурга, в котором принимали участие иностранные архитекторы и которое осуществлялось по разработанному царем плану. Им создавалась новая городская среда с незнакомыми прежде формами быта, времяпрепровождения. Изменилось внутреннее убранство домов, уклад жизни, состав питания и пр. Постепенно в образованной среде складывалась иная система ценностей, мировосприятия, эстетических представлений. Были введены арабские цифры, гражданский шрифт, учреждались типографии, появилась первая российская газета. Науки всемерно поощрялись: открывались школы, переводились книги по науке и технике, в 1724 году была основана Академия наук (открылась в 1725).

Личная жизнь царя.

В возрасте шестнадцати лет Петра женили на Евдокии Лопухиной, но он прожил с ней едва ли неделю. Она родила ему сына Алексея, наследника престола. Известно, что Петр перенес свою нелюбовь к Евдокии на ее сына царевича Алексея. В 1718 Алексея заставили отречься от права на престол. В том же году его судили, обвинив в заговоре против государя, признали виновным и умертвили в Петропавловской крепости. Со времени возвращения из Великого посольства Петр окончательно порвал с нелюбимой первой женой.

Впоследствии он сошелся с пленной латышкой Мартой Скавронской (будущая императрица Екатерина I), с которой венчался в 1712, которая с 1703 была его фактической женой. В этом браке родилось 8 детей, но кроме Анны и Елизаветы, все они умерли в младенчестве. В 1724 она была коронована как императрица, Петр планировал завещать ей престол. В 1722 Петр издал закон о престолонаследии, согласно которому самодержец мог назначать себе преемника. Сам Петр этим правом не воспользовался.
На высоте, уздой железной
Россию поднял на дыбы?

Царь Федор Алексеевич, сын Алексея Михайловича, умирая бездетным, не назначил себе наследника. Старший по нем брат Иоанн был слаб и физически, и умственно. Оставалось, как того желал и народ, "быть на царстве Пет­ру Алексеевичу", сыну от второй жены Алексея Михайло­вича.

Но властью завладела сестра Иоанна, царевна Софья Алексеевна, а десятилетний Петр, несмотря на то, что был венчан вместе с братом Иоанном и назывался царем, был царем опальным. О воспитании его не заботились, и он был всецело предоставлен самому себе; но, будучи одарен всеми дарами природы, он сам нашел себе воспитателя и друга в лице женевского уроженца, Франца Лефорта.

Чтобы выучиться арифметике, геометрии, фортифика­ции и артиллерии, Петр отыскал себе учителя, голландца Тиммермана. Прежние московские царевичи не получали научного образования, Петр - первым обратился за наукою к западным иностранцам. Заговор против его жизни не удался, Софья была принуждена удалиться в Новодевичий монастырь, и 12 сентября 1689 г. началось правление Петра Первого, когда ему было с небольшим 17 лет. Здесь нельзя пере­числить все славные деяния и реформы Петра, давшие ему прозвание Великого; скажем только, что он преобразовал и воспитал Россию по образцу западных государств и первый дал толчок к тому, чтобы она стала в настоящее время могущественною державою. В своих тяжелых трудах и заботах о своем государстве Петр не щадил себя и своего здоровья. Ему обязана своим возникновением наша столица Петербург, заложенная в 1703 году, 16 мая, на острове Луст-Эйланде, отнятом у шведов. Петр Великий был осно­вателем русского военного флота и регулярной армии. Он скончался в Петербурге 28 января 1725 г.

Рассказ Кривошлыка

Петр 1 тематические картинки

Документы петровской эпохи свидетельствуют о многочисленных портретах царя, принадлежавших кисти Ивана Никитина. Тем не менее, ни про один из существующих ныне портретов Петра нельзя со 100% уверенностью сказать, что он создан Никитиным.

1. Петр I на фоне морского сражения. Находился в Зимнем дворце, в конце 19 в. был передан в Царское Село. Первоначально счилался работой Яна Купецкого, затем - Таннауэра. Атрибуция Никитину впервые возникла в 20-м веке и, похоже, до сих пор ничем особенно не подкреплена.

2. Петр I из галереи Уффици. Про него я уже писал в первом посте про Никитина. Впервые был исследован в 1986 г., опубликован - в 1991. В пользу авторства Никитинна свидетельствует надпись на портрете и данные технической экспертизы Римской-Корсаковой. Тем не менее, большинство искусствоведов не торопится признавать портрет работой Никитина, ссылаясь на невысоких художественный уровень полотна.


3. Портрет Петра I из коллекции Павловского дворца.
А.А. Васильчиков (1872 г.) считал его работой Каравакка, Н.Н. Врангель (1902) - Матвеева. Данные рентгенограммы вроде бы свидетельствуют в пользу авторства Никитина, хотя и не на 100%. Датировка работы не ясна. Петр выглядит старше, чем на портретах № 1 и2. Портрет мог быть создан как до поездки Никитина за границу, так и после нее. Если это конечно Никитин.


4. Портрет Петра I в круге.
До 1808 г. принадлежал протоиерею русской церкви в Лондоне Я. Смирнову. До 1930 г. - в Строгановском дворце, сейчас в ГРМ.
Атрибуция Никитину возникла при передаче в Русский музей. Основание: «доверяя чутью и глазу, искусствоведы безошибочно определили автора - Иван Никитин». Атрибуция была поставлена под сомнение Молевой и Белютиным. По данным экспертизы техника письма отличается от техники Никитина и вообще русских портретов петровского времени. Тем не менее, авторские исправления заставляют считать, что портрет написан с натуры. (ИМХО - это действительно так, чего не скажешь о трех предыдущих портретах).
Андросов заключает: «Единственным художником, который мог создать в России произведение такой глубины и искренности был Иван Никитин»
Аргумент «железобетонный», что тут скажешь))

5. Петр I на смертном одре.
В 1762 г. поступил в Академию художеств из Старого Зимнего дворца. В описи 1763-73 гг. значился как «Портрет писанной сусопшаго государя императора Петра Великаго», автор неизвестен. В 1818 г. считался работой Таннауэра. В 1870 г. П.Н. Петров приписал работу Никитину на основании записки А.Ф. Кокоринова. Заметим, что эту записку никто из исследователей, кроме Петрова не видел, и здесь повторяется та же история, что и в случае с «портретом напольного гетмана».
Затем, вплоть до начала 20 в. авторство портрета «делили» Таннауэр и Никитин, после утвердилось авторство последнего.
Технологическое исследование, проведенное в 1977 г. Римской-Корсаковой, подтвердило, что автором является Никитин. От себя замечу, что колорит работы очень сложный, таой почти не встречается в других работах Никитина (например, портрете Строганова, написанном примерно в то же время). себя Петр изображен в сложно ракурсе, но драпировка, которой прикрыто его тело выглядит бесформенной. Это заставляет вспомнить другие достоверные работы Ивана Никитина, где художник отказывается от сложной моделировки тела и складок и прикрывает торс изображаемого тканью.
Существуют другие изображения Петра I на смертном ложе.

Одно полотно приписывается Таннауэру. Здесь усопший император лежит примерно на уровне глаз живописца, который отказывается от сложного ракурса (с которым и «Никитин» не очень хорошо справился). В то же время рисунок и живопись уверенная, и лично мне эта работа нравится даже больше, чем «никитинская».

Третья картина является вольной копией со второй и в некоторых источниках также приписывается Никитину. Лично мне кажется, что такая атрибуция не противоречит известным никитинским полотнам. Но мог ли Иван Никитин одновременно создать два изображения мертвого Петра I, причем столь различные по художественным достоинствам?

6. Имеется еще один портрет Петра I, ранее считавшийся работой Никитина. Теперь его приписывают Каравакку. Портрет очень сильно отличается от всех предыдущих.

7. Еще один портрет Петра I, приписываемый Никитину. Находится в Псковском музее-заповеднике, датируется почему-то 1814-16 гг.

Подводя итог, замечу, что приписываемые Никитину портреты Петра I сильно различаются между собой как по уровню мастерства, так и по стилю исполнения. Внешность царя также передается весьма различно. (На мой взгляд, некоторое сходство есть только между «Петром на фоне морского сражения» и «Петром из Уффици»). Все это заставляет думать, что портреты принадлежат кисти различных художников.
Можно подвести некоторые итоги и высказать кое-какие гипотезы.
Миф «Иван Никитин - первый русский живописец» начал формироваться, по-видимому, в начале 19 в. За сто лет, истекших с эпохи, когда работал художник, русское искусство сделало огромный шаг вперед и портреты петровского времени (как и живопись в целом) казались уже очень примитивными. Но Иван Никитин должен был создавать нечто выдающееся, а, например, портрет Строганова таковым людям 19 в. явно не казался. В дальнейшем положение мало изменилось. Талантливые, мастерски выполненные работы, такие как «Портрет канцлера Головкина», «Портрет Петра I в круге», «Портрет напольного гетмана» приписывались Никитину без особых доказательств. В тех же случаях, когда художественный уровень работ был не слишком высок, авторство Никитина ставилось под сомнение, при этом даже явные доказательства игнорировались. Причем, такая ситуация сохраняется до настоящего времени, чему свидетельство - портреты Петра и Екатерины из Уффици.
Все это довольно печально. Искусствоведы могут легко проигнорировать такие свидетельства авторства, как надписи на картинах и результаты экспертизы, если эти данные не укладываются в их концепцию. (Я не утверждаю, что такие доказательства абсолютно надежны. Просто, если не они, то что? Не пресловутое же искусствоведческое чутье, которое дает весьма различные результаты). Сущность же всех концепций зачастую определяется конъюнктурными моментами.

Нередко мои исторические изыскания происходят по принципу «Он шел на Одессу, а вышел к Херсону». То есть, искала я информацию по одной теме, а нашла – по совершенно другому вопросу. Но тоже интересное. Так и в этот раз. Встречайте: Петр 1 глазами зарубежных художников… Ну ладно, пара наших там тоже затесалась.

Петр I, прозванный Петром Великим, русский царь в 1697 году. По оригиналу П. Ван дер Верффа. Версаль.

Портрет Петра Великого. XVIII век. Ж.-Б. Веилер. Лувр.


Портрет царя Петра Великого. XVIII век. Неизвестный. Лувр.

Портрет царя Петра I. 1712. Ж.-Ф. Динглинжер. Дрезден.

Я не поняла какой национальности художник. Похоже, все же француз, поскольку учился во Франции. Я транскрибировала его фамилию как французскую, а там уж кто знает…

Портрет Петра Великого. XVIII-XIX вв. Неизвестный художник русской школы. Лувр.

Портрет Петра Великого. 1833. М.-В. Жакото по оригиналу голландского художника. Лувр.

Портрет Петра Великого. До 1727. Ш. Буа. Лувр.

Портрет Петра Великого. Около 1720. П. Буа-Старший. Лувр.

Петр Великий (предпол.). XVII в. Н. Ланьо. Шантийи.

Вот от этого портрета, конечно, я упала. Где они тут Петра увидели, не поняла.

Ну, с портретами закончили, давайте и на картины посмотрим.

Случай из юности Петра Великого. 1828. Ш. де Стебен. Музей изящных искусств в Валансьене.


Да, тот златокудрый отрок – будущий царь Петр I. Во как!

Петр Великий в Амстердаме. 1796. Павел Иванов. Лувр.

Людовик XV наносит визит царю Петру в особняке Ледигьеров 10 мая 1717 года. XVIII в. Л. М. Ж. Эрсан. Версаль.


Если кто не понял, то французский король на руках у нашего царя устроился.

Он бесстрашно вводил в России новые традиции, прорубая «окно» в Европу. Но одной «традиции», наверное, могли бы позавидовать все западные самодержцы. Ведь, как известно, «жениться по любви не может ни один король». Но Пётр Великий, первый российский император, смог бросить вызов обществу, пренебречь невестами дворянского рода и принцессами западноевропейских стран и жениться по любви…

Петру не исполнилось и 17 лет, когда мать решила его женить. Ранний брак, по расчетам царицы Натальи, должен был существенно изменить положение сына, а вместе с ним и ее самой. По обычаю того времени юноша становился взрослым человеком после женитьбы. Следовательно, женатый Петр уже не будет нуждаться в опеке сестры Софьи, наступит пора его правления, он переселится из Преображенского в палаты Кремля.

Кроме того, женитьбой мать надеялась остепенить сына, привязать его к семейному очагу, отвлечь от Немецкой слободы, где жили иностранные торговцы и мастеровые, и увлечений, не свойственных царскому сану. Поспешным браком, наконец, пытались оградить интересы потомков Петра от притязаний возможных наследников его соправителя Ивана, который к этому времени уже был женатым человеком и ждал прибавления семейства.

Евдокия Лопухина

Царица Наталья сама подыскала сыну невесту – красавицу Евдокию Лопухину, по отзыву современника, «принцессу лицом изрядную, токмо ума посреднего и нравом несходного своему супругу». Этот же современник отметил, что «любовь между ними была изрядная, но продолжалася разве токмо год».

Возможно, что охлаждение между супругами наступило даже раньше, ибо через месяц после свадьбы Петр оставил Евдокию и отправился на Переяславское озеро заниматься морскими потехами.

Анна Монс

В Немецкой слободе царь познакомился с дочерью виноторговца, Анной Монс. Один современник считал, что эта «девица была изрядная и умная», а другой, напротив, находил, что она была «посредственной остроты и разума».

Кто из них прав, сказать трудно, но веселая, любвеобильная, находчивая, всегда готовая пошутить, потанцевать или поддержать светский разговор Анна Монс была полной противоположностью супруге царя – ограниченной красавице, наводившей тоску рабской покорностью и слепой приверженностью старине. Петр отдавал предпочтение Монс и свободное время проводил в ее обществе.

Сохранилось несколько писем Евдокии к Петру и ни одного ответа царя. В 1689 году, когда Петр отправился на Переяславское озеро, Евдокия обращалась к нему с нежными словами: «Здравствуй, свет мой, на множество лет. Просим милости, пожалуй государь, буди к нам, не замешкав. А я при милости матушкиной жива. Женишка твоя Дунька челом бьет».

В другом письме, адресованном «лапушке моему», «женишка твоя Дунька», еще не подозревавшая о близком разрыве, просила разрешения самой прибыть к супругу на свидание. Два письма Евдокии относятся к более позднему времени – 1694 году, причем последнее из них полно грусти и одиночества женщины, которой хорошо известно, что она покинута ради другой.

В них уже не было обращения к «лапушке», супруга не скрывала своей горечи и не могла удержаться от упреков, называла себя «бесщастной», сетовала, что не получает в ответ на свои письма «ни единой строчки». Не упрочило семейных уз и рождение в 1690 году сына, названного Алексеем.

Она удалилась с Суздальский монастырь, где провела 18 лет. Избавившись от жены, Петр не проявлял к ней никакого интереса, и она получила возможность жить, как ей хотелось. Вместо скудной монастырской пищи ей подавали яства, доставляемые многочисленными родственниками и друзьями. Примерно лет через десять она завела любовника...

Только 6 марта 1711 года было объявлено, что у Петра появилась новая законная супруга Екатерина Алексеевна.

Настоящее имя Екатерины Алексеевны – Марта. При осаде Мариенбурга русскими войсками в 1702 году Марта, прислуга пастора Глюка, попала в плен. Некоторое время она была любовницей унтер-офицера, ее заметил фельдмаршал Шереметев, приглянулась она и Меншикову.

У Меншикова ее называли Екатериной Трубчевой, Катериной Василевской. Отчество Алексеевны она получила в 1708 году, когда при ее крещении в роли крестного отца выступил царевич Алексей.

Екатерина Алексеевна (Марта Скавронская)

Петр встретил Екатерину в 1703 году у Меншикова. Судьба уготовила бывшей служанке роль наложницы, а затем супруги незаурядного человека. Красивая, обаятельная и обходительная, она быстро завоевала сердце Петра.

А что сталось с Анной Монс? Связь царя с нею продолжалась более десяти лет и прекратилась не по его вине – фаворитка завела себе любовника. Когда об этом стало известно Петру, тот сказал: «Чтобы любить царя, надлежало иметь царя в голове», и велел содержать ее под домашним арестом.

Поклонником Анны Монс был прусский посланник Кейзерлинг. Любопытно описание встречи Кейзерлинга с Петром и Меншиковым, во время которой посланник испрашивал разрешения жениться на Монс.

В ответ на просьбу Кейзерлинга царь сказал, «что он воспитывал девицу Монс для себя, с искренним намерением жениться на ней, но так как она мною прельщена и развращена, то он ни о ней, ни о ее родственниках ни слышать, ни знать не хочет». Меншиков при этом добавил, что «девица Монс действительно подлая, публичная женщина, с которой он сам развратничал». Слуги Меншикова избили Кейзерлинга и спустили его с лестницы.

В 1711 году Кейзерлингу все же удалось жениться на Анне Монс, но через полгода он умер. Бывшая фаворитка пыталась еще раз выйти замуж, однако смерть от чахотки помешала этому.

Тайное венчание Петра Первого и Екатерины Алексеевны.

От Анны Монс Екатерина отличалась богатырским здоровьем, позволяющим ей без труда переносить изнурительную походную жизнь и по первому зову Петра преодолевать многие сотни верст бездорожья. Екатерина, кроме того, обладала незаурядной физической силой.

Камер-юнкер Берхольц описал, как однажды царь шутил с одним из своих денщиков, с молодым Бутурлиным, которому велел поднять на вытянутой руке свой большой маршальский жезл. Тот этого сделать не мог. «Тогда Его Величество, зная, как сильна рука у императрицы, подал ей через стол свой жезл. Она привстала и с необыкновенной ловкостью несколько раз подняла его над столом прямою рукою, что всех нас немало удивило».

Екатерина сделалась необходимой Петру, и письма царя к ней достаточно красноречиво отражают рост его привязанности и уважения. «Приезжайте на Киев не мешкав», – писал царь к Екатерине из Жолквы в январе 1707 года. «Для бога, приезжайте скорей, а ежели за чем невозможно скоро быть, отпишите, понеже не без печали мне в том, что ни слышу, ни вижу вас», – писал он из Петербурга.

Проявлял царь заботу о Екатерине и о своей внебрачной дочери Анне. «Ежели что мне случится волею божиею, – сделал он письменное распоряжение в начале 1708 года перед отправлением в армию, – тогда три тысячи рублей, которые ныне на дворе господина князя Меншикова, отдать Екатерине Василевской и с девочкою».

Новый этап во взаимоотношениях Петра и Екатерины наступил после того, как она стала его супругой. В письмах после 1711 года фамильярно-грубоватое «здравствуй, матка!» заменилось нежным: «Катеринушка, друг мой, здравствуй».

Изменилась не только форма обращения, но и тональность записок: на смену лаконичным письмам-повелениям, похожим на команду офицера своим подчиненным, вроде «как к вам сей доноситель приедет, поезжайте сюды не мешкав», стали приходить письма с выражением нежных чувств к близкому человеку.

В одном из писем Петр советовал во время поездки к нему быть осторожной: «Для бога бережно поезжай и от батальонов ни на ста сажень не отъезжай». Супруг доставлял ей радость дорогим подарком, либо заморскими лакомствами.

Сохранилось 170 писем Петра к Екатерине. Только очень немногие из них носят деловой характер. Однако в них царь не обременял свою супругу ни поручениями что-либо выполнить или проверить выполнение задания кем-либо другим, ни просьбой дать совет, он лишь ставил в известность о случившемся – о выигранных сражениях, о своем здоровье.

«Я курс кончил вчерась, воды, слава Богу, действовали зело изрядно; как будет после?» – писал он из Карлсбада, или: «Катеринушка, друг мой, здравствуй! Я слышу, что ты скучаешь, а и мне не безскучно же, однако можем разсудить, что дела на скуку менять не надобно».

Императрица Екатерина Алексеевна

Одним словом, Екатерина пользовалась любовью и уважением Петра. Сочетаться браком с безвестной пленницей и пренебречь невестами боярского рода либо принцессами западноевропейских стран было вызовом обычаям, отказом от освященных веками традиций. Но Петр позволял себе и не такие вызовы.

Объявляя Екатерину супругой, Петр думал также о будущем прижитых с ней дочерей – Анны и Елизаветы: «Еже я учинить принужден для безвестного сего пути, дабы ежели сироты останутця, утче бы могли свое житие иметь».

Екатерина была наделена внутренним тактом, тонким пониманием характера своего вспыльчивого супруга. Когда царь находился в состоянии ярости, никто не решался подойти к нему. Кажется, она одна умела успокаивать Царя, без страха смотреть в его пылавшие гневом глаза.

Блеск двора не затмил в ее памяти воспоминаний о происхождении.

«Царь, – писал современник, – не мог надивиться ее способности и умению превращаться, как он выражался, в императрицу, не забывая, что она не родилась ею. Они часто путешествовали вместе, но всегда в отдельных поездах, отличавшихся – один величественностью своей простоты, другой своей роскошью. Он любил видеть ее всюду.

Не было военного смотра, спуска корабля, церемонии или праздника, при которых бы она не являлась». Другой иностранный дипломат тоже имел возможность наблюдать проявление Петром внимательности и теплоты к супруге: «После обеда царь и царица открыли бал, который продолжался около трех часов; царь часто танцевал с царицей и маленькими царевнами и много раз целовал их; при этом случае он обнаружил большую нежность к царице, и можно сказать по справедливости, что, несмотря на неизвестность ее рода, она вполне достойна милости такого великого монарха».

Этот дипломат дал единственное дошедшее до нас описание внешности Екатерины, совпадающее с ее портретным изображением: «В настоящую минуту (1715 год) она имеет приятную полноту; цвет лица ее весьма бел с примесью природного, несколько яркого румянца, глаза у нее черные, маленькие, волосы такого же цвета длинные и густые, шея и руки красивые, выражение лица кроткое и весьма приятное».

Екатерина действительно не забывала о своем прошлом. В одном из ее писем к супругу читаем: «Хотя и есть, чаю, у вас новые портомои, однакож и старая не забывает», – так она в шутливой форме напоминала, что в свое время была прачкой. В общем, с ролью супруги царя она справлялась легко и непринужденно, будто этой роли ее обучали с детства.

«Любил Его Величество женский пол», – отметил один из современников. Этот же современник записал рассуждения царя: «Забывать службу ради женщины непростительно. Быть пленником любовницы хуже, нежели быть пленником на войне; у неприятеля скорее может быть свобода, а у женщины оковы долговременны».

Екатерина снисходительно относилась к мимолетным связям своего супруга и даже сама поставляла ему «метресишек». Как-то, находясь за границей, Петр отправил ответ на письмо Екатерины, в котором она в шутку упрекала его в интимных связях с другими женщинами. «А что шутить о забавах, и тово нет у нас, понеже мы люди старые и не таковские».

«Понеже, – писал царь супруге в 1717 году, – во время питья вод домашней забавы доктора употреблять запрещают, того ради я метресу свою отпустил к вам». Ответ Екатерины был составлен в таком же духе: «А я больше мню, что вы оную (метресишку) изволили за ее болезнью отправить, в которой она и ныне пребывает, и для лечения изволила поехать в Гаагу; и не желала б я, от чего боже сохрани, чтоб и галан той метресишки таков здоров приехал, какова она приехала».

Тем не менее его избраннице пришлось бороться с соперницами даже после брака с Петром и восшествия на престол, ибо и тогда некоторые из них угрожали ее положению супруги и государыни. В 1706 году в Гамбурге Петр пообещал дочери одного лютеранского пастора развестись с Екатериной, так как пастор соглашался отдать свою дочь только законному супругу.

Шафиров получил уже приказание приготовить все нужные документы. Но, к несчастью для себя, слишком доверчивая невеста согласилась вкусить от радостей Гименея раньше, чем был зажжен его факел. После этого ее выпроводили, уплатив ей тысячу дукатов.

Чернышёва Авдотья Ивановна (Евдокия Ржевская)

Героиня другого, менее мимолетного увлечения была, как полагают, очень близка к решительной победе и к высокому положению. Евдокия Ржевская была дочерью одного из первых приверженцев Петра, род которого по древности и знатности соперничал с родом Татищевых.

Пятнадцатилетней девочкой она была брошена на ложе царя, а в шестнадцать лет Петр выдал ее замуж за искавшего повышения по службе офицера Чернышева и не порывал связи с ней. У Евдокии родилось от царя четыре дочери и три сына; по крайней мере, его называли отцом этих детей. Но, принимая во внимание чересчур легкомысленный нрав Евдокии, отцовские права Петра были более чем сомнительны.

Это очень уменьшало ее шансы, как фаворитки. Если верить скандальной хронике, ей удалось добиться только знаменитого приказания: «Пойди и выпори Авдотью». Такое приказание было дано ее мужу ее любовником, заболевшим и считавшим Евдокию виновницей своей болезни. Петр обыкновенно называл Чернышеву: «Авдотья бой-баба». Мать ее была знаменитая «князь-игуменья».

Приключение с Евдокией Ржевской не представляло бы никакого интереса, если бы оно было единственным в своем роде. Но, к несчастью, ее легендарный образ очень типичен, в чем и заключается печальный интерес этой страницы истории; Евдокия олицетворяла собой целую эпоху и целое общество.

Незаконнорожденное потомство Петра по многочисленности равняется потомству Людовика XIV, хотя, быть может, предание и преувеличивает немного. Например, незаконность происхождения сыновей г-жи Строгановой, не говоря о других, ничем исторически не удостоверена. Известно только, что их мать, урожденная Новосильцева, была участницей оргий, отличалась веселым нравом и пила горькую.

Мария Гамильтон перед казнью

Весьма любопытна история еще одной фрейлины – Марии Гамильтон. Само собой разумеется, что сентиментальный роман, созданный из этой истории воображением некоторых писателей, так и остается фантастическим романом. Гамильтон была, по-видимому, довольно пошлым созданьицем, и Петр не изменил себе, проявив свою любовь к ней на свой лад.

Как известно, одна из ветвей большого шотландского рода, соперничавшего с Дугласами, переселилась в Россию в эпоху, предшествовавшую большому эмигрантсткому движению в XVII веке и приближающуюся ко времени Ивана Грозного. Род этот вступил в родство со многими русскими фамилиями и казался совсем обрусевшим задолго до вступления на престол царя-реформатора. Мария Гамильтон была внучкой приемного отца Натальи Нарышкиной, Артамона Матвеева. Она была недурна собой и, будучи принята ко двору, разделила участь многих ей подобных. Она вызвала только мимолетную вспышку страсти Петра.

Овладев ею мимоходом, Петр тотчас же ее бросил, и она утешилась с царскими денщиками. Мария Гамильтон несколько раз была беременна, но всякими способами избавлялась от детей. Чтобы привязать к себе одного из своих случайных любовников, молодого Орлова, довольно ничтожного человека, грубо с ней обращавшегося и обиравшего ее, она украла у императрицы деньги и драгоценности.

Все ее большие и маленькие преступления открылись совершенно случайно. Из кабинета царя пропал довольно важный документ. Подозрение пало на Орлова, так как он знал об этом документе, а ночь провел вне дома. Позванный к государю для допроса, он перепугался и вообразил, что попал в беду из-за связи с Гамильтон. С криком «виноват!» он упал на колени и покаялся во всем, рассказав и о кражах, которыми он воспользовался, и об известных ему детоубийствах. Началось следствие и процесс.

Несчастная Мария обвинялась главным образом в произнесении злонамеренных речей против государыни, слишком хороший цвет лица которой вызывал ее насмешки. Действительно, тяжкое преступление... Чтобы там ни говорили, на этот раз Екатерина проявила довольно много добродушия. Она сама ходатайствовала за преступницу и даже заставила вступиться за нее царицу Прасковью, пользовавшуюся большим влиянием.

Заступничество царицы Прасковьи имело тем большее значение, что всем было известно, как мало, обыкновенно, она была склонна к милосердию. По понятиям старой Руси для таких преступлений, как детоубийство, находилось много смягчающих вину обстоятельств, а царица Прасковья во многих отношениях была настоящей русской старого закала.

Но государь оказался неумолим: «Он не хочет быть ни Саулом, ни Ахавом, нарушая Божеский закон из-за порыва доброты». Действительно ли он так уважал Божеские законы? Возможно. Но он вбил себе в голову, что у него отняли нескольких солдат, а это было непростительным преступлением. Марию Гамильтон несколько раз пытали в присутствии царя, но до самого конца она отказывалась назвать имя своего сообщника. Последний же думал только о том, как бы оправдаться, и во всех грехах обвинял ее. Нельзя сказать, что этот предок будущих фаворитов Екатерины II вел себя как герой.

14 марта 1714 года Мария Гамильтон пошла на плаху, как рассказывал Шерер, «в белом платье, украшенном черными лентами». Петр, очень любивший театральные эффекты, не мог не откликнуться на это последнее ухищрение предсмертного кокетства. Он имел мужество присутствовать при казни и, так как никогда не мог оставаться пассивным зрителем, принял в ней непосредственное участие.

Он поцеловал осужденную, увещевал ее молиться, поддерживал в своих объятиях, когда она потеряла сознание, – потом удалился. Это был сигнал. Когда Мария подняла голову, царя уже сменил палач. Шерер сообщил потрясающие подробности: «Когда топор сделал свое дело, царь возвратился, поднял упавшую в грязь окровавленную голову и спокойно начал читать лекцию по анатомии, называя присутствовавшим все затронутые топором органы и настаивая на рассечении позвоночника. Окончив, он прикоснулся губами к побледневшим устам, которые некогда покрывал совсем иными поцелуями, бросил голову Марии, перекрестился и удалился».

Весьма сомнительно, чтобы фаворит Петр Меншиков, как это утверждали некоторые, нашел уместным принять участие в предании суду и в осуждении несчастной Гамильтон, чтобы оградить интересы своей покровительницы Екатерины. Эта соперница ничуть не была для нее опасна. Несколько времени спустя у Екатерины нашлись основания для более серьезной тревоги. В депеше Кампредона от 8 июня 1722 года говорится: «Царица опасается, что если княжна родит сына, то царь, по ходатайству Валахского господаря, разведется с женой и женится на своей любовнице».

Речь шла о Марии Кантемир.

Мария Кантемир

Господарь Дмитрий Кантемир, бывший союзником Петра во время несчастного похода 1711 года, потерял свои владения при заключении Прутского договора. Найдя приют в Петербурге, он томился там в ожидании обещанного ему возмещения убытков. Довольно долго казалось, что дочь вознаградит его за потерянное.

Когда Петр в 1722 году отправился в поход на Персию, его любовная интрига с Марией Кантемир тянулась уже несколько лет и казалась близкой к развязке, роковой для Екатерины. Обе женщины сопровождали царя во время похода. Но Мария принуждена была остаться в Астрахани, так как была беременна. Это еще больше укрепило уверенность ее приверженцев в ее победе.

После смерти маленького Петра Петровича у Екатерины не было больше сына, которого Петр мог бы сделать своим наследником. Предполагалось, что если по возвращении царя из похода Кантемир подарит ему сына, то Петр без колебаний отделается от второй жены так же, как освободился от первой. Если верить Шереру, друзья Екатерины нашли способ избавиться от опасности: вернувшись, Петр застал свою любовницу тяжело больной после преждевременных родов; опасались даже за ее жизнь.

Екатерина торжествовала, а роман, едва не погубивший ее, казался отныне обреченным на такой же пошлый конец, как и все прежние. Незадолго до смерти государя один угодливый субъект, подобный Чернышеву и Румянцеву, предлагал «для виду» жениться на княжне, все еще любимой Петром, хотя и лишившейся честолюбивых надежд.

Судьба благополучно выводила Екатерину из всех испытаний. Торжественное коронование сделало ее положение совершенно недосягаемым. Честь любовницы была реабилитирована браком, а положение супруги, бдительно охраняющей семейный очаг, и государыни, разделяющей все почести, воздаваемые высокому сану, вознесли ее окончательно и дали ей совершенно особое место среди беспорядочной женской толпы, где служанки из гостиницы шли рука об руку с дочерями шотландских лордов и с молдаво-валахскими княжнами. И вдруг среди всей этой толпы возник совершенно неожиданный образ, образ целомудренной и уважаемой подруги.

Появившаяся в этой роли знатная польская дама, славянка по происхождению, но получившая западное воспитание, была очаровательна в полном смысле этого слова. Петр наслаждался обществом г-жи Сенявской в садах Яворова. Много часов провели они вместе при постройке барки, в прогулках по воде, в разговорах. Это была настоящая идиллия. Елизавета Сенявская,

урожденная княжна Любомирская, была женой коронного гетмана Сенявского, решительного сторонника Августа против Лещинского. Она прошла через мятежную жизнь грубого завоевателя, избежав злословия. Петр восхищался не столько ее довольно посредственной красотой, сколько ее редким умом. Ему нравилось ее общество.

Он выслушивал ее советы, порой ставившие его в затруднительное положение, так как она поддерживала Лещинского, но не протеже царя и своего собственного мужа. Когда царь сообщил ей о своем намерении отпустить всех приглашенных им на службу иностранных офицеров, она дала ему наглядный урок, отослав немца, управлявшего оркестром польских музыкантов; даже мало чувствительное ухо царя не могло вынести начавшейся тотчас разноголосицы.

Когда он заговорил при ней о своем проекте превратить в пустыню русские и польские области, лежащие на пути Карла XII в Москву, она перебила его рассказом о дворянине, который с целью наказать свою жену задумал сделаться евнухом. Она была прелестна, и Петр поддавался ее очарованию, усмиренный, облагороженный ее присутствием, как будто преобразившийся от соприкосновения с этой чистой и утонченной натурой, одновременно и нежной и сильной...

В 1722 году Петр, почувствовав, что силы оставляют его, опубликовал Устав о наследии престола. Отныне назначение наследника зависело от воли государя. Вполне вероятно, что царь остановил свой выбор на Екатерине, ибо только этим выбором можно объяснить намерение Петра провозгласить свою супругу императрицей и затеять пышную церемонии ее коронации.

Вряд ли Петр обнаружил государственную мудрость у своего «друга сердешненького», как он называл Екатерину, но у нее, как ему казалось, было одно важное преимущество: его окружение было одновременно и ее окружением.

В 1724 году Петр часто болел. 9 ноября был арестован 30-летний щеголь Монс, брат бывшей фаворитки Петра. Он обвинялся в сравнительно мелких по тем временам хищениях из казны. Не прошло и недели, как палач отрубил ему голову. Однако молва связывала казнь Монса не с злоупотреблениями, а с его интимными отношениями с императрицей. Петр позволял себе нарушать супружескую верность, но не считал, что таким же правом обладает и Екатерина. Императрица была моложе своего супруга на 12 лет...

Отношения между супругами стали натянутыми. Петр так и не воспользовался правом назначать себе приемника на престол и не довел акт коронации Екатерины до логического конца.

Болезнь обострилась, и большую часть последних трех месяцев жизни Петр проводил в постели. Петр скончался 28 января 1725 года в страшных мучениях. Тело умершего супруга Екатерина, провозглашенная в тот же день императрицей, оставила непогребенным сорок дней и ежедневно дважды его оплакивала. «Придворные дивились, – заметил современник, – откуда столько слез берется у императрицы...»

: https://www.oneoflady.com/2013/09/blog-post_4712.html