Отец Юрия Трифонова - революционер, председатель Военной коллегии Верховного суда СССР Валентин Андреевич Трифонов (1888-1938). Мать - зоотехник, затем инженер-экономист и детская писательница Евгения Абрамовна Лурье (1904-1975; литературный псевдоним - Е. Таюрина).
В 1937-1938 годах родители Юрия Трифонова были репрессированы. Вместе с сестрой Тингой (в замужестве Татьяной Валентиновной Рейзнер) будущий писатель воспитывался бабушкой, Татьяной Александровной Лурье (урожд. Словатинской, 1879-1957), в молодости - профессиональной революционеркой, участницей Гражданской войны; в годы Великой Отечественной войны вместе с бабушкой и сестрой жил в эвакуации в Ташкенте. Дед - меньшевик-подпольщик Абрам Лурье (1875-1924); его брат - Арон Лурия, публицист, один из организаторов социал-демократического «Рабочего знамени»; двоюродный брат - советский политический деятель Арон Сольц.
Дядя писателя по отцу - командарм Евгений Трифонов (псевдоним - Е. Бражнов; 1885-1937); его сын (двоюродный брат Юрия Трифонова) - писатель-невозвращенец Михаил Дёмин (настоящее имя - Георгий Евгеньевич Трифонов; 1926-1984), автор нескольких поэтических сборников и автобиографической прозы.
Биография. Творчество
Ещё в школе Юрий Трифонов заинтересовался литературой. Был редактором классных газет, сочинял стихи и рассказы. В 1942-1945 годах работал на заводе сначала слесарем, потом - диспетчером цеха. Весной-осенью 1945 года редактировал заводскую газету. В 1944-1945 годах учился в Литературном институте имени А. М. Горького.
В 1948 году были напечатаны два рассказа молодого писателя - «Знакомые места» (в журнале «Молодой колхозник») и «В степи» (в альманахе «Молодая гвардия», № 2). Дипломная работа Юрия Трифонова - повесть «Студенты» (1950), опубликованная в ведущем литературном журнале СССР «Новый мир», удостоенная Сталинской премии третьей степени и сразу принёсшая автору широкую известность - была посвящена молодому послевоенному поколениию. В 1959 году вышел цикл рассказов и очерков «Под солнцем». В начале 1960-х годов выходят роман «Утоление жажды» (1963), рассказы на спортивные темы; в 1966-1969 годах - рассказы «Вера и Зойка», «В грибную осень» и др., повесть «Отблеск костра» (1967). В «Отблеске костра» Трифонов впервые затронул тему, затем ставшую одной из главных в его творчестве: осмысления революции и её последствий для страны и народа.
В 1969 году выходит повесть «Обмен», затем «Предварительные итоги», «Долгое прощание», «Другая жизнь», «Дом на набережной» (1970-1976). Неофициально они были объединены в цикл «Московские повести». Действие «Обмена» и «Предварительных итогов» происходит в 1970-х годах, «Долгого прощания» - в начале 1950-х, в «Другой жизни» и «Доме на набережной» оно протянуто из 1930-х в 1970-е.
Именно «Дом на набережной» принёс писателю огромную славу - он описал быт и нравы жителей правительственного дома 1930-х годов, многие из которых, вселившись в комфортабельные квартиры (в то время почти все москвичи жили в коммуналках без удобств, часто даже без туалетов, пользовались деревянным стояком во дворе), прямо оттуда попадали в сталинские лагеря и были расстреляны. Семья писателя тоже проживала в этом же доме. Но в точных датах проживания есть разночтения. «В 1932 семья переехала в знаменитый Дом Правительства, который через сорок с лишним лет стал известен всему миру как „Дом на набережной“ (по названию повести Трифонова)». В 2003 году на доме установлена мемориальная доска: «Выдающийся писатель Юрий Валентинович Трифонов жил в этом доме с 1931 по 1939 год и написал о нём роман „Дом на набережной“».
Проза Трифонова зачастую автобиографична. Главная её тема - судьба интеллигенции в годы правления Сталина, осмысление последствий этих лет для нравственности нации. Повести Трифонова, почти ничего не говоря напрямую, открытым текстом, тем не менее с редкой точностью и мастерством отразили мир советского горожанина конца 1960-х - середины 1970-х годов.
В 1973 году вышел роман о народовольцах «Нетерпение», в 1978 году - роман «Старик». Их можно объединить в условную трилогию, начало которой положил «Отблеск костра». «Старик», герой которого, старый участник Гражданской войны, заново переосмысливает молодость и подводит итоги жизни, стал одним из наиболее значительных художественных произведений советской литературы о первых послереволюционных годах. Как всегда у Трифонова, история в «Старике» тысячами незримых нитей связана с современностью, повествование незаметно и свободно «соскальзывает» в разные временные пласты.
В 1981 году Трифонов закончил роман «Время и место», структура которого была подробно проработана писателем ещё в 1974 году. Эта книга, одна из наиболее автобиографичных у прозаика, получила прохладные оценки критики тех лет: автора обвиняли в «недостаточной художественности», повторении пройденного. В то же время «Время и место» по праву может быть назван итоговым романом Трифонова, подводящим итоги его творчества, прощанием с юностью, трезвым взглядом в лицо собственным иллюзиям и надеждам, жёстким, порой даже жестоким самоанализом. Действие романа происходит на протяжении четырёх десятилетий - 1930-е, 40-е, 50-е, 70-е годы.
В 1987 году был посмертно издан роман «Исчезновение».
Юрий Трифонов умер 28 марта 1981 года от тромбоэмболии лёгочной артерии. Похоронен в Москве на Кунцевском кладбище.
Награды и премии
- Сталинская премия третьей степени (1951) - за повесть «Студенты» (1950)
- орден «Знак Почёта» (1975)
- медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»
Личная жизнь
Первая жена Юрия Трифонова (1949-1966) - оперная певица (колоратурное сопрано), солистка Большого театра Нина Нелина (настоящее имя - Неля Амшеевна Нюренберг; 1923-1966), дочь известного художника Амшея Нюренберга (1887-1979), племянница художника Давида Девинова (настоящее имя - Давид Маркович Нюренберг; 1896-1964). В 1951 году у Юрия Трифонова и Нины Нелиной родилась дочь Ольга - в замужестве Ольга Юрьевна Тангян, кандидат филологических наук, ныне живущая в Дюссельдорфе.
Вторая жена (с 1968 года) - редактор серии «Пламенные революционеры» Издательства политической литературы ЦК КПСС Алла Павловна Пастухова.
Третья жена (с 1975 года, фактический брак; она же обладатель авторских прав наравне с двумя детьми Ю. В. Трифонова) - писательница Ольга Мирошниченко (род. 1938; её первый муж - писатель Георгий Берёзко). Их сын - Валентин Юрьевич Трифонов (род. 1979).
Даниил Олегович Трифонов - молодой, но уже известный всему миру пианист и композитор из России. Своим невероятным исполнением классических произведений Шопена, Рахманинова, Скрябина он завораживает зрителей в известнейших концертных залах всего мира. Многократный лауреат международных музыкальных конкурсов - сегодня наш рассказ о нем.
Биография
Даниил Трифонов, биография которого начинает свой отсчет в марте 1991 года, родился в России, в городе Нижнем Новгороде. Мальчик появился на свет в музыкальной семье, и это, возможно, предопределило его судьбу. Прабабушка и прадедушка Даниила пели и, кроме этого, занимались сборкой аккордеонов. Бабушка руководила хором. Мама - преподаватель музыкальной теории, папа - композитор. В молодости Олег Трифонов даже увлекался панк-роком, однако в зрелом возрасте перешел на другую, более серьезную музыку.
Будущий мэтр игры на фортепиано начал учиться музыке в возрасте пяти лет. Абсолютный слух - вот что получил в дар от природы Даниил Трифонов. Родители мальчика поняли это, когда ребенок стал проявлять интерес к отцовскому синтезатору. Мама и папа предложили юному музыканту альтернативу - пианино. Даниилу понравилось.
Позже семья Трифоновых переехала в Москву, и в девятилетнем возрасте Даниил пошел в музыкальную школу. Мальчику очень повезло - он попал на обучение к талантливому педагогу - Татьяне Зеликман, которая воспитала очень много одаренных музыкантов - Константина Лифшица, Алексея Володина, Александра Кобрина.
Первые успехи
Параллельно музыкальной грамоте в "Гнесинке" Даниил Трифонов три года (с 2006 по 2009) занимался с Владимиром Довганем. Это развило в мальчике уже имеющиеся способности к созданию произведений собственного сочинения, чем он и продолжает заниматься по сей день. В копилке молодого композитора - фортепианная, оркестровая, камерная музыка.
В семнадцатилетнем возрасте юный музыкант стал лауреатом Международных конкурсов имени Скрябина и пианистов республики Сан-Марино.
В 2009 году Даниил Трифонов начал обучаться у Сергея Бабаяна в США - в Кливлендском институте музыки.
Слава не заставила себя долго ждать. Первый серьезный успех пришел к Трифонову в 2010 году. Он стал лауреатом Международного конкурса пианистов Шопена в Варшаве, получив бронзу и отметку за лучшее исполнение мазурки. К слову, этот конкурс, по словам музыканта, больше всего закалил его характер, потому как именно там были сконцентрированы исполнители и члены жюри высочайшего уровня.
Мировое признание
В 2011 году Даниил Трифонов стал победителем сразу двух международных музыкальных конкурсов. В мае пианист назван лауреатом Международного фортепианного конкурса Артура Рубинштейна. На конкурсе Даниил получил золото, приз зрительских симпатий и отметку за лучшее исполнение произведений Шопена и камерной музыки.
В июне того же года Трифонов стал лауреатом Международного конкурса имени Чайковского, получив золото, приз зрительских симпатий и приз за блестящее исполнение концерта с камерным оркестром.
Сегодня Даниил Трифонов - пианист, который сотрудничает со звездами первой величины. На одной сцене с ним дирижеры: Михаил Плетнев, Кшиштоф Пендерецкий, Музыканту открыли двери лучшие концертные залы мира - парижский Плейель, Карнеги-холл в Нью-Йорке, лондонский Вигмор-холл.
Трифонов выступает с крупнейшими мировыми оркестрами - Лондонским симфоническим оркестром и оркестром Мариинского театра под управлением Он дает концерты с Израильским филармоническим оркестром под управлением Зубина Меты, взаимодействует с Варшавским филармоническим оркестром под управлением Энтони Вита.
Рабочие моменты
В современном мире Даниил Трифонов - личность известная. Однако успех не пришел к нему спонтанно. Потребовались годы упорных многочасовых тренировок, характер и настойчивость, а главное, осознание того, для чего все это надо.
Сегодня свою энергию молодой человек расходует в работе на два направления - сочинение собственных музыкальных композиций и подготовку к выступлениям на различных концертных площадках мира.
Говоря о разучивании музыкального материала, молодой человек признается, что время, которое для этого требуется, зависит от многих факторов. В частности, из-за большой загрузки и участия в различных гастрольных программах уделять изучению нового материала достаточно времени не получается. Постоянно приходится изыскивать пути, выкраивать время, уплотнять и до того забитый график. Сложность материала также имеет значение.
Если же выдается небольшой отпуск или перерыв в работе, когда можно ни о чем не думать, а отдохнуть и помедитировать, разучивание нового материала обычно занимает одну-две недели, максимум месяц.
О выступлениях
При непосредственной подготовке к выступлению перед концертом пианист тщательно обсуждает все нюансы со своим наставником. Они вместе разбирают технические подробности, выбирают нужный темп, ритм. Это очень важно при выступлениях с оркестром, потому как такие несогласованные моменты могут привести к ритмическому разбросу - музыканта зрители могут просто не услышать в зале.
Даниил в работе старается сосредоточиться на процессе и не дает воли лишним мыслям, не распыляется на мелочи. Несмотря на победы в конкурсах, не расслабляется и не дает успеху вскружить себе голову. Молодой человек откровенно заявляет, что когда его хвалят, он не пропускает слова поздравлений через себя, все проходит мимо его ушей.
Конкурсы в жизни Трифонова сыграли немаловажную роль. Музыкант говорит, что это особый опыт, очень ценный и нужный. Специфика конкурсов такова, что они помогают участнику научиться управлять своими чувствами и эмоциями, собирать волю в кулак. А это очень нужно в дальнейшей работе музыканта. Однако очень важно держать дистанцию от самого осознания, что ты участвуешь в конкурсе, надо сосредотачиваться только на музыке.
По словам Даниила, слушать исполнение других участников конкурса стоит только для того, чтобы стала понятна акустика зала. Хотя все равно во время концерта залы полны слушателей и акустические характеристики помещения изменяются так или иначе.
О музыке
Конечно, в жизни музыканта есть место не только игре на пианино. Изучение живописи, занятия спортом, путешествия, времяпрепровождение с друзьями - этому также уделяет внимание Даниил Трифонов. Девушка, о которой бы знали СМИ, у молодого человека, однако, пока отсутствует.
И хотя это также немаловажные вещи, все-таки они пока для парня вторичны. На первом плане у Даниила музыка. Пианист рассказывает, что для успешных выступлений и взаимодействия со слушателем необходима особая энергия, запал. Необходим источник, из которого можно черпать силы. Для Трифонова таким родником является изобразительное искусство, а именно - полотна Кандинского, Врубеля, Серова. Их нежность, мягкость и глубину нередко подмечают в игре Трифонова музыкальные критики.
Одновременно с этим исполняемая классика влияет и на стиль собственных сочинений Даниила. В его произведениях улавливаются влияния Прокофьева, Стравинского, Скрябина, Рахманинова.
Говоря в целом о музыке, Трифонов предполагает, что музыкант - это некий посредник между композитором, создавшим музыкальное произведение, и слушателем в зале. Потому как композитор создаёт нечто, исполнитель преподносит музыку под своим соусом восприятия этого материала, а зритель слышит третье, нечто индивидуальное, личностное.
По словам Даниила, музыка - это величайший дар человеку свыше, и лично он, Даниил, не проживет без нее и дня.
Родился в Москве в семье партийного работника. Отец Трифонова начал революционную деятельность во время революции 1905. После Октябрьской революции 1917 стал одним из организаторов Красной Армии. В 1937 был репрессирован.
История семьи художественно воплощена во многих произведениях Трифонова, в т.ч. в документальной повести Отблеск костра (1965) и в романе Дом на набережной (1976). В 1942, в эвакуации в Ташкенте, Трифонов окончил среднюю школу. По возвращении в Москву работал на авиационном заводе. В 1944 поступил в Литературный институт им. А.М. Горького, который окончил в 1949. Будучи студентом, в 1947 Трифонов опубликовал свои первые рассказы. Публикация романа Студенты (1950) принесла молодому прозаику известность: он был отмечен Государственной премией и, соответственно, вниманием критики. Тема романа определялась его названием: Трифонов писал о том, что было ему хорошо известно, – о жизни ровесников.
После первого успеха Трифонов долго и трудно искал свою тему в прозе, вырабатывал собственное видение жизни. Писал рассказы разного стилевого и тематического диапазона, опубликовал роман Утоление жажды (1963), в котором шла речь о строительстве оросительного канала в пустыне. Принципиально новым этапом в творчестве Трифонова стали повести т.н. «московского цикла», в которых осмыслялась жизнь столичных интеллигентов, шла речь о сохранении человеческого достоинства в засасывающей повседневности.
Первым произведением «московского цикла» стала повесть «Обмен» (1969). Ее главный герой, инженер Дмитриев, мучился необходимостью сделать решительный нравственный выбор: остаться в коммунальной квартире или съехаться с больной матерью, отношения с которой строились у Дмитриева таким образом, что обмен жилплощади стал бы для нее явным свидетельством того, что ее дни сочтены. В финале повести Дмитриев выбирал улучшение жилищных условий, подтверждая слова его сестры о том, что он давно уже совершил обмен на житейские удобства всего лучшего, что было в его душе. Не делятся на «хороших и плохих» и главные герои повести «Другая жизнь» (1973) – историк Сергей Троицкий и его жена Ольга, взаимопониманию которых мешает душевная глухота. Понимание внутренней жизни мужа, его несостоявшихся надежд и разочарований (например, в парапсихологии, в которой он пытался найти панацею от житейских невзгод) приходит к Ольге только после его смерти – и приходит как дар, а не в результате логического осмысления. Название повести «Предварительные итоги» (1970) обозначило особый тип повествования. Герой повести, переводчик Геннадий Сергеевич, приходит к промежуточному нравственному рубежу, после которого его жизнь должна коренным образом измениться. Трифонов собирался сделать предварительные итоги его жизни окончательными: герой должен был умереть. Однако по мере работы над повестью писатель переменил замысел. Геннадий Сергеевич выжил, в житейском отношении стал вполне благополучен, но утратил способность к внутреннему совершенствованию. По сути, его жизнь свелась к поддержанию физического существования. Таким же образом выходит из тяжелого душевного кризиса актриса Ляля, героиня повести «Долгое прощание» (1971). Вспоминая о времени, когда ее жизнь была трудна, но душевно интенсивна, она испытывает только «странную мгновенную боль, сжатие сердца, не то радость, не то сожаление оттого, что все это было с нею когда-то».
Некоторые критики упрекали Трифонова в «бытовизме» его «московских повестей». Однако быт для Трифонова является не угрозой нравственности, а сферой ее проявления. В предисловии к отдельному изданию «московских повестей» критик А. Бочаров писал: «Проводя своих героев через испытание бытом, испытание повседневной жизнью, он выявляет не всегда уловимую связь бытового, повседневного с высоким, идеальным, обнажает пласт за пластом всю многосоставность натуры человека, всю сложность влияний окружающей среды». Для Трифонова всегда была важной историческая тема. Напрямую она проявилась в романе о террористах-народовольцах «Нетерпение» (1973). Во всех «московских повестях» также чувствуется авторский взгляд на повседневность под углом истории. Наиболее ярко он выражен в романе «Старик» (1978), тематически примыкающем к «московскому циклу». На примере семьи старого революционера Летунова, на склоне лет размышляющего о своем участии в кровавом расказачивании и, одновременно, о жизненной неустроенности своих детей, Трифонов показал тесное переплетение прошлого и будущего. Устами одного из героев романа он высказал суть своего отношения к истории и повседневности: «Жизнь – такая система, где все загадочным образом и по какому-то высшему плану закольцовано, ничто не существует отдельно, в клочках, все тянется и тянется, переплетаясь одно с другим, не исчезая совсем». В романе повторяются мысли, высказанные героем повести Другая жизнь историком Троицким – о том, что «человек есть нить», протянувшаяся из прошлого в будущее, и по этой нити можно изучать нравственную жизнь общества.
Завершением «московского цикла» стал роман «Дом на набережной» (1976). Его публикация стала событием литературной и общественной жизни. На примере судьбы одного из жильцов знаменитого московского дома, в котором жили семьи партийных работников (в т.ч. и семья Трифонова во времена его детства), писатель показал механизм формирования конформистского общественного сознания. История преуспевающего критика Глебова, не вступившегося когда-то за своего учителя-профессора, стала в романе историей психологического самооправдания предательства. В отличие от героя, автор отказывался оправдывать предательство жестокими историческими обстоятельствами 1930–1940-х годов. Весь творческий путь Трифонова, от раннего романа «Студенты» до посмертно опубликованного романа «Время и место» (1981), посвящен поиску воплощения Времени – в сюжетах, характерах, стиле.
Путь Трифонова:
1942 – оканчивает среднюю школу в эвакуации в Ташкенте.
1947 – начинает печататься.
1947 – получив необходимый рабочий стаж (как "сын врага народа" он после средней школы не может поступить ни в один вуз, поэтому после школы работает на авиационном заводе слесарем, диспетчером цеха, редактором заводской многотиражки), Трифонов поступает в Литературный институт им. М.Горького, который оканчивает в 1949.
1950 – выходит роман "Студенты" (Государственная премия СССР, 1951), принесший Трифонову известность.
1952 – уезжает в командировку в Каракумы, на трассу Главного Туркменского канала. На долгие годы писательская судьба Ю.Трифонова оказывается связанной с Туркменией.
1955 – реабилитация отца.
1959 – появляется цикл рассказов и очерков "Под солнцем".
1965 – документальная повесть "Отблеск костра", созданная на основе сохранившегося архива отца.
В 1966 - 69 пишет ряд рассказов - "Вера и Зойка", "В грибную осень" и др.
1969 – выходит первая повесть из цикла "городских" "Обмен", за нею следуют "Предварительные итоги" (1970), "Долгое прощание" (1971), "Другая жизнь" (1975), "Дом на набережной" (1976).
1970 – сборник «Игры в сумерках».
1973 – издан роман о народовольцах – "Нетерпение".
В последние годы были написаны: роман "Старик" о судьбах казачества во время Гражданской войны (1978), роман «Исчезновение» о репрессиях 30-х гг. (опубликован в 1987), роман «Время и место» (1980), цикл путевых очерков о заграничных поездках и воспоминаний "Опрокинутый дом" (1981).
1981 – Юрий Трифонов умер в Москве.
Основные произведения:
Романы:
«Студенты» (1950; Государственная премия СССР, 1951)
«Утоление жажды» (1963) исторический роман «Нетерпение» (1973)
Документально-мемуарная книга «Отблеск костра» (1965)
Повести:
«Обмен» (1969)
«Предварительные итоги» (1970)
«Долгое прощание» (1971)
«Другая жизнь» (1975)
«Дом на набережной» (1976)
«Старик» (1978)
«Время и место» (1981).
Даниил Трифонов – молодой российский пианист и композитор, лауреат самых престижных международных премий в области фортепианной музыки, член Совета директоров Нью-Йоркской филармонии.
Детство и юность
Даниил Олегович Трифонов родился 5 марта 1991 года в Нижнем Новгороде. Жизнь по меньшей мере трех поколений его предков плотно связана с музыкой. Прабабушка и прадедушка собирали аккордеоны и пели. Бабушка руководила хором. Мама - преподаватель теории музыки, папа - композитор. Вопреки уверенности родителей, что музыкантов в семье достаточно, сын в полной мере унаследовал талант.
Абсолютный слух и поддержка родителей стали первыми слагаемыми успеха музыканта. Маленький Даниил получил в личное распоряжение пианино, что помогло сохранить в целости отцовский синтезатор. Первым учителем пятилетнего вундеркинда стала Татьяна Рябчикова, педагог в ДШИ №18 Нижнего Новгорода.
В восемь лет мальчик стал победителем открытого конкурса молодых пианистов имени Анны Артоболевской (Москва, 1999 год). В девять лет поступил в музыкальную школу им. Гнесиных в класс к Татьяне Зеликман, воспитавшей немало молодых талантов. Параллельно изучал композицию в классе Владимира Довганя, закончив обучение в 2009 году.
Еще подростком Даниил не боялся предстать перед строгим жюри международных конкурсов в концертных залах Москвы и даже Пекина. В юности пробовал силы в разных областях: был и период увлечения панк-роком, но сейчас молодой композитор сочиняет фортепианную, камерную и оркестровую музыку. В 2009 году переехал в США для продолжения профессионального обучения в Кливлендском институте музыки под руководством Сергея Бабаяна.
Музыка
Музыку Трифонова называют волшебной, демонической и невероятной. Он исполняет классику на фортепиано соло и с оркестром, пробуждая в зрительном зале бурю эмоций. Мощь таланта потрясает слушателей. Пианист уделяет много времени знакомству с каждым произведением, которое планирует включить в репертуар – читает музыку с листа, играет в разных темпах.
Слушает и интерпретации предшественников, но старается, чтобы их восприятие музыки не мешало пониманию замысла композитора. Даже перед участием в конкурсах Трифонов слушает выступления конкурентов лишь для того, чтобы оценить акустику зала в разных рядах.
Собственные произведения Даниила пока пользуются меньшей известностью, чем его исполнение классики, но отдельные свои вещи молодой композитор включает в программу выступлений. Музыкант дает концерты в разных уголках мира: от престижных залов Европы и Москвы до родного Нижнего Новгорода, работает вместе с именитыми дирижерами и знаменитыми оркестрами.
При подготовке к выступлению пианист подробно обсуждает все нюансы со своим наставником, Сергеем Бабаяном. Они вместе разбирают технические детали, выбирают нужный темп, ритм. Это особенно важно для концертов фортепиано с оркестром или скрипкой.
В 2013 году Трифонов подписал эксклюзивный контракт с Deutsche Grammophon. Сотрудничество оказалось плодотворным. Первый же записанный диск – концерт в Карнеги Холл - удостоился в 2014 году премии ECHO Klassik «Открытие года, фортепиано» от Немецкой академии звукозаписи. Этот же альбом номинировался на Grammy 2015 года.
Личная жизнь
По словам Марины Трифоновой, мамы музыканта, времени на личную жизнь у сына не остается. Даже о том, что диск с его инструментальным соло выдвинули на «Грэмми», Даниил узнал позже родителей.
В 26 лет молодой человек не женат, свадьбу не планирует и информацией о существовании или отсутствии любимой девушки ни с кем не делится.
Напряженные репетиции занимают 6-8 часов ежедневно. Пианист не собирается останавливаться и разучивает новые композиции, расширяя концертный репертуар. Из-за напряженного графика гастролей студенту Кливлендского института музыки пришлось перейти с обычной учебной программы на специальную Artist Certificate, включающую больше индивидуальных занятий за счет сокращения некоторых общеобразовательных предметов.
Благодаря четкому планированию рабочего дня Даниил иногда находит время для отдыха. Свободные часы предпочитает проводить с друзьями на природе, либо в тишине музеев. Живопись играет в творчестве композитора роль источника вдохновения. Картины , наполняют его энергией. Эмоции музыкант трансформирует в гармоничный поток звуков.
Даниил Трифонов сейчас
2018 год в копилку знаменитости. Это премия академии звукозаписи США «Грэмми» за лучшее инструментальное соло. Награду Даниилу Трифонову жюри присудило за альбом Transcendental. Записанный в 2016 году диск с этюдами в 2017 году уже получил престижную награду: приз ECHO Klassik (за лучшую сольную запись фортепианной музыки, написанной в XIX веке).
Присуждение «Грэмми» означает признание заслуг музыканта широким кругом ценителей классической музыки. Голосование велось в интернете и участие в нем приняли более 13 тысяч человек.
Официальный сайт музыканта ведется на английском языке. На сайте размещены подробности биографии Даниила Трифонова и оперативно появляются свежие новости, график гастролей и анонсы концертов.
Дискография
- 2008 - Winners of the 4th Scriabin International Piano Competition
- 2011 – Plays Chopin
- 2012 - Piano Concerto no. 1
- 2013 - The Carnegie Recital
- 2013 - Chopin: Piano Concerto No. 1 – Barcarolle
- 2014 - Mieczysław Weinberg (Live In Lockenhaus & Neuhardenberg / 2012 & 2013)
- 2015 - Rachmaninov Variations
- 2016 - Transcendental - Daniil Trifonov plays Franz Liszt
- 2017 - Chopin Evocations
- 2017 - Preghiera - Rachmaninov Piano Trios
- 2017 - Trout Quintet
- 2017 - Schubert: Forellenquintett - Trout Quintet
Мальчик из дома на набережной
По рождению он принадлежал к советской номенклатуре, отец был председателем Военной коллегии Верховного суда СССР. Но его семью, как и тысячи других, не пощадили. Переехали на «черном вороне». Юрий Трифонов стал любимым писателем интеллигенции ХХ века, а власть относилась к нему прохладно. Некролог в газетах появился после похорон. Опасались волнений. Через два дня вдове позвонила студентка и трепещущим от волнения голосом сказала: «Мы, студенты , хотим попрощаться...»
Так страна проводила одного из лучших своих писателей.
Сегодня Юрию Трифонову исполнилось бы 90 лет.
- «Серая громада висела над переулочком, по утрам застила солнце» - уже по этой фразе из романа можно предположить, что Юрий Валентинович этот дом не любил. Или я ошибаюсь?
Похоже, что вы в чем-то правы. Но надо понимать, что автор «Дома на набережной» и человек Юрий Трифонов - разные люди. Он ведь жил в этом доме, здесь прошло его детство, жили близкие друзья. А для писателя Юрия Трифонова это был необычайно интересный предмет для творческого исследования. И не случайно он применил свой литературный прием. В романе три действующих лица: лирический герой, автор и некто из этой компании, оценивавший события и поступки со стороны. Но есть одна важная деталь, не осмысленная мной до конца: к дому на набережной мы даже не приближались. Юрий Валентинович очень любил, когда я возила его по «местам боевой славы», вплоть до тех точек на карте Москвы, где происходило действие его романов. У нас были очень доверительные отношения. Он много рассказывал, но догадаться, о какой женщине шла речь, я никогда не могла: он был настоящим мужчиной. В этих воспоминаниях угадывалась аура. Однажды муж со смехом сказал: «Ты, наверное, думаешь: здорово ты, братец, нагадил в !»
- Как проходили эти экскурсии в прошлое?
Ну, например, он меня просил: «Если ты будешь заправляться, давай заедем в Зачатьевский!» И мы ехали в переулочек, напоминающий букву «У». Помните, у Ахматовой: «Переулочек, переул... Горло петелькой затянул». Я видела: Юрию Валентиновичу нравилось, когда я там заправлялась. Однажды я спросила: «А что здесь было раньше? - «Да общежитие театральное!» - «Роман?» - «Да...»
Мы часто, в любую погоду, и осенью, и зимой, ездили в Серебряный Бор, где в детстве он жил с родителями на даче, а к Дому на набережной даже не подъезжали ни разу. Так что могу предположить, что эти воспоминания были очень болезненными и унизительными. Юрино свойство характера: о самом больном не говорить. Счастье, что в октябре тридцать девятого их выселили в другой дом, потому что в конце года уже выгоняли на улицу. Мебель в доме жильцам не принадлежала, она была казенная, люди переезжали с тюками, связками книг. Поэтому, видимо, в спектакле «Дом на набережной» звучит фраза из жизни, когда в начале второго акта лифтер пренебрежительно спрашивает мальчика: «Это чья такая хурда-мурда?» Холуйским натурам свойственно сразу хаметь по отношению к людям, которые перестают быть вип-персонами. Так и Юра ждал машину с книгами, кастрюлями и прочей «хурдой-мурдой». Это было прощание с прежней жизнью, ощущение боли и потерянного рая.
- Родителей Юрия Валентиновича арестовали на его глазах?
Как брали отца, он не видел: это произошло на даче, а мать уводили при нем. Прощаясь с Юрой и его сестрой, она сказала: «Что бы ни случилось, никогда не теряйте чувства юмора!» Дети остались с бабушкой, которая, как говорил Юрий Валентинович, «треснула». А как было не треснуть, если арестовали дочь, сына и зятя?
Я помню начало любимовского спектакля «Дом на набережной»: стоит мальчик с аквариумом, и лифтер его спрашивает: «Вы к кому?»
Эти лифтеры были чины НКВД. Им полагалось оставлять комплект ключей, как в отеле. Они сопровождали всех жильцов на лифте и приезжали, когда надо было спускаться. Эти порядки отменила война. Жителей выселили, дом заминировали из-за близости к Кремлю и как объект государственной важности.
Извивы судьбы. Юрий Трифонов родился в этом доме, а вы - директор музея «Дом на набережной». Кругом живут люди, и сам музей - бывшая квартира.
Даже полторы квартиры. Маленькая двухкомнатная, в которой жил начальник над дежурными по подъезду, а вторую часть присоединила моя предшественница - уникальная Тамара Андреевна Тер-Егиазарян, которая умела и любила дружить с нужными людьми. Вот она и присоединила метров 30 от квартиры за стеной. Первый раз я увидела Тамару Андреевну, когда она бежала через двор в спортзал над Театром эстрады - в белых кроссовочках, белой короткой юбке, с ракеткой. Ей было 82 года.
- Слышала, что многие экспонаты пришли к вам прямо с помойки.
Да, так было до последнего времени. Но этот период закончился: внуки бывших жильцов сдали или продали свои квартиры. С помойки нам достались хорошие вещи: приемник тридцатых годов, журнально-туалетный столик. Однажды жильцы выбросили женскую фотографию в рамочке… мне казалось, что сыновья мать любили... Не раз мы находили в мусорных контейнерах архивы бывших государственных деятелей.
Люди приносили чашечки, шкатулочки, иногда очень дорогие. У того поколения не было сильной привязанности к ценностям. Иногда отдавали уникальные вещи. Например, у нас есть радиола, каких в всего две - одна стоит на ближней даче Сталина. Это подарок Рузвельта. Я уже не говорю про уникальную мебель Иофана: обеденный стол, платяной шкаф, комод, кресла. Такая коллекция только у наследницы архитектора. Одно кресло сейчас на реставрации, и если Музей Москвы думает, что я забыла, то это не так! (Смеется.)
Ольга и Юрий Трифоновы.
- Вся мебель, конечно, с бирками?
К сожалению, уже нет. Когда была «Ночь музеев» и к нам хлынула толпа посетителей, их свинтили. Кто-то подготовился заранее: ведь бирки были прикручены миниатюрными, словно в часовом механизме, винтиками.
- Экспонатов в музее прибавляется?
Да. Недавно притащили фантастической красоты абажур, который я, возможно, передам в главную усадьбу - мы теперь отдел Музея Москвы. Меня жаба душит его отдавать, но абажур слишком большой для нас. В доме были квартиры по 150–200 метров с комнатами по 30–40 квадратов. В таких хоромах и висел абажур.
- Скажите, Ольга Романовна, а по нынешним временам эти квартиры категории люкс?
Нет, это не люкс, хотя квартира в соседнем подъезде была недавно продана за 7 миллионов долларов. Это дороже, чем на Пятой авеню. Дом старой планировки, и очень странной. Архитектор Борис Иофан очень любил анфилады, которые прекрасно смотрятся во дворце, но для жизни не очень удобны. Жильцы выгораживали коридорчики. Кухни были пятиметровые. Там не предполагалось готовить - можно было вскипятить чай или пожарить яичницу. Во дворе всегда находилась столовая лечебного питания - прекрасный ресторан для избранных.
- А помимо анфилад были еще какие-то необычные вещи?
Присутствовала странная, почти зловещая особенность. В кухню приходил грузовой лифт, рассчитанный на два подъезда: двери открывались на обе стороны. Человек забирал помойное ведро и оставлял чистое. Иногда на этом лифте поднимали тяжелые сумки.
Были какие-то необъяснимые детали. Например, мы долго гадали, почему в некоторых кухнях дыра в стене. Думали, что там стоял человек, который подслушивал. Потом нам объяснили, что бывшие каторжане привыкли пить чай из самовара, и для них сделали вытяжку.
- А несуществующий подъезд?
Здесь как раз никакой мистики нет. Подъезд №11 был разобран на две части, чтобы увеличить площади престижному 12-му. Но самый элитный подъезд №1 - ближе всех смотрел на Кремль. Там жил Максим Литвинов, министр иностранных дел, известный деятель Карл Радек, Александр Александров, создатель и руководитель ансамбля Красной , автор гимна и великой песни «Вставай, страна огромная!» Я, к слову, только недавно узнала, почему от нее так пробирает. Александров был регентом и использовал старинный церковный распев.
В этом подъезде жили и какие-то люди, не говорившие по-русски.
В доме на первом этаже находились оперативные квартиры, в которые можно было войти из одного подъезда, а выйти из другого.
- История Дома на набережной - это история страны. Читала, что около 800 его жителей были репрессированы.
Да, это примерно треть жителей дома. Арестовывали целыми подъездами, а некоторые квартиры сменили по пять жильцов. Заселяли - сажали. Сажали - заселяли. У нас висит список этих людей. Наши сотрудники, в частности Татьяна Ивановна Шмидт, дочь заведующего личным секретариатом Сталина Ивана Товстухи, проделали огромную работу. Конечно, им помогал «Мемориал» и даже архив ФСБ.
- Татьяна Ивановна что-то рассказывала?
Очень мало. Известно, что когда погибла Надежда Аллилуева - а мы до сих пор не знаем причины ее трагического ухода, - то первым, кого вызвал Сталин, был Товстуха, которому он сказал: «Забери ее архив!» Сталин не доверял никому, даже матери, но в преданности своего секретаря не сомневался. Архив бесследно исчез.
Татьяна Ивановна сейчас живет в Израиле со своими детьми. Это очень частый поворот в доме на набережной. Дедушки ковали революцию, а внуки почти все живут за границей. Из прежних жильцов почти никого не осталось.
- Не пожалели ни дедушек, ни их детей. В истории дома есть много страниц, написанных кровью...
Страшные происходили вещи. В 48-м году была вторая волна арестов, брали уже детей - мальчиков, которые уцелели на войне, девочек - «волчат», как говорил Сталин. Мальчики, чьи отцы были арестованы, пошли добровольцами и почти все погибли. Я вспоминаю историю Владимира Владимировича Полонского. Тогда были очень сложные выпускные экзамены в школе, приходилось сдавать «Конституцию СССР», а добровольцам аттестат выдавали просто так. Полонский наврал военкому, что ему 18 лет. Тот не поверил, но все-таки дал повестку на фронт со словами: «Ну и дурак же ты!» Это «напутствие» доброволец вспомнил через неделю, когда попал под Сталинград. Он выжил, дошел до , вернулся с наградами, а в 48-м его арестовали.
Его отец, бывший министр связи, был расстрелян, мать умерла в заключении. Будучи врачом, она принимала роды у жены начальника лагеря и вдруг плохо себя почувствовала. У нее начался инфаркт, и она как медик это понимала. Но шел второй ребенок. Она его приняла и рухнула замертво. За это ей выпала честь быть похороненной вне зоны, не в общей яме, а в могиле.
- Участь девушек из дома на набережной иногда складывалась самым чудовищным образом.
У Юрия Валентиновича есть фраза: «Я была красивой и молодой, потому страшное было особенно страшным». Комендант Кремля Рудольф Петерсон был расстрелян, пострадала от репрессий и его семья. Супругу отправили в лагеря, средняя дочь, Майя, оказалась в детдоме, а младшая - в Доме ребенка. Впоследствии Майю арестовали и посадили на девять лет. Она была ангельски красива: золотые волосы до пояса, голубые глаза. Ее преступление состояло в переписке с матерью и желании выяснить судьбу отца. К Майе относились как к социально опасному элементу, и следователь, чтобы ее сломать, велел приводить ее голую на допрос. Однажды конвоир, который вел ее на допрос, прошептал: «Боже мой, ты такая красивая! Неужели ты проститутка?» Она так же тихо ответила: «Разве не видно, кто я?»
Ужасная драма произошла в семье знаменитого полярника, министра морского флота Петра Ширшова. У него была очень красивая жена, актриса Театра имени Моссовета Евгения Горкуша, с голливудской внешностью, чем-то похожая на Грейс Келли, принцессу Монако. Евгению присмотрел Берия, он тоже одно время жил в этом доме. И она исчезла. Ширшов искал ее везде - никаких следов. Через полгода ему сообщили, что она на Лубянке. Берия пригрозил застрелить его прямо в кабинете, если еще раз спросит о жене. Друг Ширшова Папанин, с которым они вместе дрейфовали на станции «Северный полюс», лично обратился к Сталину. На вопрос о судьбе Евгении вождь ответил: «Найдем ему другую».
После чудовищных пыток, избиений и изнасилований она подписала все. А потом изувечила себя, чтобы ее не домогались. Она покончила с собой в лагере на Колыме.
- Когда забирали родителей, детей отдавали в детдом, если не было родственников?
Были случаи, когда няни, простые деревенские женщины, заменяли им матерей. Я даже сделала фильм «Кремлевские няни», который с большим успехом прошел на Западе. Зрители рыдали. Бывшая няня Владимира Полонского присылала ему в ссылку деньги. Она работала истопницей и делилась последним. В письмах строго наказывала: «Купи себе галоши, а то я тебя знаю: ты купишь книги!»
- Роман «Дом на набережной» сразу стал бестселлером. Он долго писался?
Роман был написан мгновенно. За зиму. В это время Юрий Валентинович пребывал в неадекватном состоянии. У нас развивался роман. Он несколько раз опаздывал на свидание. Я ждала его в машине. Однажды он плюхнулся с отрешенным лицом и сказал: «Бросай ты меня к черту, я все стал забывать!» Он был погружен в новую книгу.
- Он вам читал какие-то главы?
Каждый день читал написанное. Была очень смешная и позорная страница в моей жизни, когда я уснула за его чтением. Он понял, что мне стало скучно, и сократил очень длинную главу про Юлию Федоровну. Правда, обиделся и долго потом не читал. Вообще он два раза на меня обижался. Когда читал начало «Старика» (это, может быть, моя любимая вещь), что Вонифатьев лежал и думал, от чего бы еще ему освободиться. Юра любил, когда у меня восторг на лице, а тогда я сказала, что после этой фразы дальше уже неинтересно, потому что человек закончился. Он надулся: «Сто раз я давал себе слово не читать тебе!», но фразу все-таки убрал.
Когда он прочитал замечательную, на мой взгляд, главу о военных днях дома на набережной, я восхитилась: «Как здорово!» Но потом, перечитывая рукопись, я эту главу не обнаружила. На вопрос, куда она подевалась, Юра ответил, что убрал ее: «Она торчала как гвоздь». Так что он не всегда ко мне прислушивался.
- «Дом на набережной» - это был прорыв. На Юрия Трифонова обрушилась слава. Как он это воспринимал?
Его так долго пинала официальная критика, что купался, конечно, в славе. Хотя человек он был ироничный. Когда мы возвращались из гостей, пытались воссоздать, что о нас говорят. «Он такой надутый, решил, что он самый большой писатель, а его читают какие-то несчастные тетки-пенсионерки!» - шутил он. Юрий Валентинович был беспощаден к себе.
По привычке, усвоенной с прежними женами, он иногда устремлялся вперед, а я на огромных каблуках оказывалась сзади. Когда это повторилось в третий раз, я вернулась к машине и уехала домой. Больше Юра не опережал меня даже на полкорпуса.
На Западе издавались переводы его книг. От нас не вылезали иностранные корреспонденты. Однажды в Кельне в туннеле к нему бросился немец: «Герр Трифонов, я вас знаю!»
Начались бесконечные приглашения за границу, нас хорошо принимали, но однажды он сказал: «Ну все, хватит! Это не жизнь, это какая-то фиеста!» Я расстроилась: почему хватит? А он притормозил.
- Мог ли он подумать, что ваша жизнь будет связана с Домом на набережной? В этом есть что-то мистическое.
Существуют вещи, которые люди обычно держат при себе, но я скажу, что иногда, когда опускаются сумерки и идет дождь, я отчетливо вижу во дворе дома фигуру мальчика-подростка. Я знаю этого мальчика...
