Случилась эта страшная мистическая история еще в советское время, в конце XX века в одном из моргов. Прозектора Герасимова, производящего вскрытие трупа, нечаянно толкнул санитар Чугунов, старый алкоголик, выгнанный в своё время за пьянство из вуза.

Закончив вскрытие, Герасимов неожиданно обнаружил небольшой порез на правой перчатке. Видимо, когда его толкнул санитар, он скальпелем поранил себе руку. Не придав этому серьёзного значения, прозектор обработал порез антисептическим средством и после окончания рабочего дня спокойно уехал домой.

А на следующее утро стало известно, что Герасимов скоропостижно скончался. Вдова Герасимова сообщила о смерти мужа такие подробности: «Приехал с работы, почувствовал себя плохо и умер в страшных конвульсиях».

Причину смерти установило вскрытие: заражение патогенными микроорганизмами или «трупным ядом». Хоронили беднягу Герасимова всем коллективом.

А через пару дней после похорон в морге стали происходить странные вещи. Ночами сторожа в тишине опустевшего здания слышали звук чьих-то шагов и скрип открываемых дверей. Однажды задремавший сторож Бричкин был разбужен тяжёлым стуком. Источник стука обнаружился в соседнем коридоре, рядом с дежуркой. На пороге лежал труп бездомного, до этого находившийся на каталке, стоявшей несколько метров от двери.

Вскоре разговоры о ночных происшествиях дошли до начальника морга Куприянова. По этому поводу он выступил на общем собрании.

Товарищи, всем нам хорошо известно о том, что наш коллектив участвует в социалистическом соревновании, - гремел Куприянов. – Так вот, как руководитель, как коммунист, наконец, я требую прекратить распространения суеверных слухов, способных уронить авторитет нашего коллектива и вызвать справедливые нарекания со стороны вышестоящих инстанций!

Но вскоре случилось событие, ставшее причиной скандала.

Однажды ночью жители окрестных домов были разбужены ужасными воплями. Выглянувший в окно общественник Туманян увидел такую картину. По пустынной улице со стороны морга, истошно вопя, бежала личность в белом халате. Общественник опознал в ней санитара Чугунова, известного в микрорайоне пьяницу и дебошира. Моргработника кто-то преследовал.

Туманян, дрожа от негодования, набрал 02 и отчеканил дежурному:

Сверхциничное нарушение общественного порядка, примите надлежащие меры.

Прибывший на место отряд обнаружил настежь распахнутые двери морга и отсутствие на рабочем месте санитара Чугунова, в ту ночь подменявшего одного из сторожей. О ЧП был оповещён Куприянов, который тут же выехал на место происшествия.

Утром стало известно, что Чугунова поймали постовые милиционеры и отправили в ближайшую «дурку». Куприянову удалось выяснить, что Чугунов, выпучив глаза, говорил о некоем Герасимове, восставшем из могилы, который пытался его погубить. «Весь осклизлый, смрадный, тянул ко мне свои гнилые ручищи!» - передали начальнику слова подчинённого.

Вернувшись на работу, Куприянов застал в коллективе нездоровую и тревожную обстановку. Сотрудники испуганно обсуждали ночное происшествие. В ярости Куприянов назвал своих подчинённых ослами и объявил, что этой ночью, чтобы рассеять все суеверные страхи, намерен лично дежурить в здании морга. О дальнейших событиях известно со слов сторожа Бричкина, вместе с которым начальник остался в тот день на дежурстве:

В полночь Куприянов решил произвести обход помещений. Я увязался было за ним, но он велел мне оставаться в дежурке. Ну, пошёл он, слышу, на второй этаж поднимается. Я, значит, сижу, шуршу газетой. И вдруг мне показалось, что в коридоре мимо распахнутой двери дежурки кто-то быстро прошмыгнул. Что за чёрт, думаю? Выглянул: входная дверь заперта, в коридоре никого нет, и только в его дальнем конце, где поворот и лестница, ведущая на второй этаж, промелькнул какой-то неясный силуэт. А на лестнице послышались шаги Куприянова, спускающегося вниз. Мне стало не по себе. И тут раздался такой ужасный крик, от которого кровь застыла в жилах! Кричал Куприянов. Видимо, он столкнулся с тем, кто прошёл мимо дежурки и успел свернуть в угол, прежде чем я выглянул в коридор. От страха я упал в обморок. Когда пришёл в себя, в морге стояла звенящая тишина, на улице уже рассвело. Я собрался силами и осмотрел всё здание. Ничего подозрительного не обнаружил. Куприянова тоже нигде не нашёл.

Этот рассказ сторожа произвели на сотрудников морга, пришедших с утра на работу, самое гнетущее впечатление. Однако обсудить ситуацию им не удалось. В траурном зале, откуда родственники забирают своих покойных хоронить, послышались возмущённые голоса. В помещение ворвалась толпа разгневанных граждан.

Вы зачем какую-то рожу подсунули к нашему дедушке?! – шумели они.

В самом деле, в одном из гробов «валетом» лежало два мертвеца. Один – плешивый старик, другой – начальник морга Куприянов, с лицом, искажённым гримасой ужаса…

Было установлено, что смерть Куприянова наступила в результате инсульта. Говорили, что его причиной стал сильнейший испуг. Но кто или что до смерти испугало Куприянова, установить не удалось. Остался неизвестным и тот негодяй, который засунул мёртвого начальника в гроб к старику. Впрочем, кое-кто поговаривал, что в череде жутких событий повинен призрак прозектора Герасимова. Поначалу им верили, но в дальнейшем ничего страшного не происходило, морг жил своей обычной жизнью, и подобные разговоры постепенно забылись.

Начало данная история берет из поиска моей первой работы. Просмотр и анализ списка вакансий на локальном веб-сайте может быть утомительной задачей. Но, когда вы живете в городе с 5000 человек, это усложняет ваши поиски ещё в несколько раз, заставляя понижать ваши минимальные требования к вакансии.

Я каждый день ездил в колледж и возвращался обратно домой, поэтому мне очень нужны были деньги. Один раз, собираясь уходить, я случайно обратил внимание на объявление, которое меня очень поразило. Это была работа в морге. Мысль о том, что мне придётся работать вокруг мертвых тел просто угнетала меня. Тем не менее, я продолжил читать описание работы и обнаружил, что работа не подразумевает взаимодействует с каким-либо из тел. Именно здесь и произошла моя реальная и страшная история из морга.

У меня нету других вариантов, подумал я про себя. На следующий день я позвонил и поговорил с тем, кто, по моему мнению, был главным. Он настоял, чтобы я на следующий день приехал и просто познакомился с этим местом. На следующий день я был готов получить работу и поехал к маленькому заведению. Марк, главный в морге, поприветствовал меня в дверях улыбкой и крепким рукопожатием. «Вы говорили, что вас зовут Михаил?» - спросил он любезно меня.

«Да, все верно», - сказал я ему. Он провел меня по всей территории, а затем привел меня к огромному газону, который, как он объяснил, мне придется косить каждую неделю. Я вообще не возражал против этого. Наконец он закончил экскурсию, и мы вошли в здание. Он указал на тускло освещенную комнату в самом углу: «Я уверен, что вы сможете догадаться, что это за комната», - сказал он. Я думаю, что даже с закрытыми глазами я смог бы определить, что это за комната, из-за специфичных запахов разлагающейся плоти. Данное помещение с самого начала вызвало у меня неприятные чувства. Если бы я знал, какие страшные истории таит морг этого помещения – я бы и ногой не ступил бы сюда.

Потом он подошел к другой маленькой комнате и достал ключи со своего бедра. Открыв дверь, он начал объяснять, что это его кабинет. Заглянул внутрь я увидел стол, большое кресло, разбросанные бумаги и мини-холодильник, впрочем, ничего необычного. Вскоре он закрыл дверь и замкнул её. Далее он начал показывать комнату, в которой мы оказались, как только вошли в здание. Грязная и треснувшая плитка пола говорила о возрасте и пренебрежённому отношении к работе. «Тебе придется каждую ночь здесь прибираться, ничего особенного, это довольно маленькая территория», - объяснил он, стуча по подбородку пальцами руки, думая о других задачах. «Выбросить мусор, принести некоторые предметы, когда они будут поступать к нам в морг, например, небольшие коробки с формальдегидом или новые скальпели. Я думаю, что любые небольшие случайные задания, которые могут появиться, не должны у вас вызывать затруднений». Он закончил объяснять. «Все понятно? Есть вопросы?». Я ничего не мог придумать, поэтому просто утвердительно покачал головой и ожидал, что он продолжит тур. «Хорошо», - сказал он. «Жду тебя здесь завтра около 5 вечера. Ты будешь работать до полуночи или около того, хорошо?»

«Хорошо», - сказал я ему. Следующие несколько ночей работы прошли довольно просто: я прихожу, устраняю любые беспорядки, которые произошли за день, скашиваю газон, а далее просто убиваю оставшееся время. Я просто сижу в своем телефоне или смотрю телевизор, который стоит в общей зоне здания. Он, казалось, никогда не возражал, ведь большую часть времени он просто не выходил из своего кабинета. Он выходит, когда поступает новое тело в морг. Я помню, как в первый раз увидел свежий труп, который привезли к нам. Марк вышел и начал разговаривать с полицией, они оборачивали тело и делали какие-то пометки. Далее Марк транспортировал его в тускло освещенную комнату, поместил в камеру в стене и зачинил морг исчезнув. Большую часть времени на следующий день занимало профессиональное вскрытие трупа, которое производил Марк.

Я работал в морге несколько недель, и Марк, казалось, был очень дружелюбен. Он всегда покупал мне обед из местного магазина барбекю на дороге. Однажды он обсуждал своё разочарование, которое у него было из-за того, что все прошлые, которые были предо мной сотрудники ушли. Я мог сказать, что он казался одиноким человеком, как будто бы у него в жизни никого не было. Я всегда делился с ним этим обедом, и я действительно чувствовал, что мы немного привязались один к другому.

Ему было около сорока пяти лет, но у него уже были немного седые волосы. Его глаза по-настоящему хранили в себе печаль, хотя его голос рассказывал другую историю.

Марк обычно убирался в своем кабинете и комнате, где хранились тела около 8 часов вечера. Комната морга была маленькая, в ней было около 10 стоек, куда можно было поместить трупы, а потом спрятать в стену. Он вытирал пол, который обычно не был очень грязным, иногда он мил окна, а иногда он вытирал металлические двери, но в 90% случаев он все дела завершал за 5 минут. В 9 или 10 часов он обычно отходил по своим делам, может быть минут на 15, я думаю, что у него была проблема с алкоголем, так как он возвращался пропитанным запахом виски и сигарет. Подобно часовому механизму, в 11 часов вечера он шел к магазину и покупал некоторые закуски. Обычно он возвращался с 4 йогуртами, 4 маленькими упаковками картофельных чипсов, 4 апельсина и 4 бутылками воды. Иногда продукты могли меняются. Он давал мне по всего по 1, а затем отправлялся в свой кабинет и ставил остальное в мини-холодильник. Марк всегда оставался дольше меня, поэтому, я думаю, что он покупал их себе на потом.

Однажды ночью около 9 часов Марк вышел из комнаты где хранятся тела со странным чувством гнева, дверь в комнату он захлопнул так сильно, что она слегка приоткрылась. В это время я был в процессе чистки пола в общей комнате, поэтому заглянул в ту комнату. Пол там был очень грязным потому что, я думаю, Марк просто уронил бутылку формальдегида. Стекло было разбросано по всему полу и пролита коричневая жидкость. Я понял, что Марк был сильно разозлен, поэтому ушел.

Я подумал, что, если уберу комнату я произведу впечатление на своего босса. Я вошел и сразу начал вытирать. Я собрал осколки стекла и выбросил. Я почти закончил, когда услышал звук в здание. Я поднял глаза, ожидая что в комнату кто-то войдет, но никого не было. Я определенно только, что слышал шум, поэтому я держал голову приподнятой, ожидая услышать что-то ещё. Я услышал снова стук, и от неожиданности подпрыгнул, как испуганный кот. Шум раздался со стены сзади меня. По крайней мере, я так думал. Я стоял в комнате в течение следующих 5 минут, но больше ничего не слышал. Комната морга все еще держала меня в напряжении.

Я вышел из комнаты, убежденный, что я просто внушил себе звуки, так как это был первый раз, когда я ступил ногой в это странное место. Я смотрел телевизор в маленькой комнате, когда вернулся Марк. Запах ликера мгновенно проник в мой нос. Он посмотрел на меня после того, как посмотрел в комнату с телами: «Ты там убрал», - сказал он. «Хм, да», - ответил я. Он ничего не сказал, но посмотрел на меня своими блестящими, налитыми кровью глазами. «Хорошо», - сказал он, уходя в свой кабинет.

На следующий день я предложил помыть здание снаружи при помощи шланга, чего я не хотел делать. Он время от времени выходил ко мне, чтобы проверить, как я справляюсь с работой. Это сводило меня с ума. В тот день было очень жарко. «Ты как маленький пожарник», - сказал он мне с жуткой улыбкой. Что? Подумал я про себя. Это было самое странное, что он когда-либо говорил мне. Марк рассказал мне, что последний парень, который работал до меня, решил, что было бы неплохо вырыть здесь канаву, так как дождь смывал все цветы. «Я назвал его шахтером», - сказал он со смехом.

Следующей ночью, когда я закончил обираться он заставил меня сходить в магазин. Я ненавидел ходить в этот магазин поздно вечером. Это было просто странно. Я быстро вернулся обратно в морг и заметил, здание не светиться, даже уличные фонари на обочине дороги около морга потухли. Я уставился на зловещее здание и медленно подошел к входной двери. «Марк?» - позвал я. Ответа не было. Я сглотнул и остановился в страхе. Какая-то неизвестная сила отбрасывала меня назад, но я все же переступил порог и увидел, что внутри никого не было. Дверь в комнату где хранились мертвые тела была широко открытой. Я медленно вошел и осмотрел комнату. Я заметил кое-что странное, чего раньше не замечал. На двух самых удаленных стойках были навесные замки, будто бы кто-то волновался, чтобы труп не ушёл никуда. Холодный пот побежал по моей спине. Входная дверь морга распахнулась, и Марк, увидел меня здесь, удивился и немного занервничал. Он поспешно вошел в комнату где я был и закрыл дверь. «Я просто растерялся от беспорядка с документами, поэтому выходил прогуляться», - пояснил он.

Я скептически посмотрел на него. Он быстро изменил тему и объяснил, что ему нужно сосредоточиться на чем-то в своем кабинете. Он оставил меня в общей комнате одного. Я заглянул в комнату где хранились тела снова. В углу я увидел маленькую камеру видеонаблюдения, которая была направлена на те два крайних отсека. Странно, подумал я.

Марк внезапно вышел из кабинета и спросил меня, что я делаю. Я обернулся и сказал: «Ничего». Наступил неловкий момент молчания, у Марка был острый и озлобленный взгляд. «Почему камера направлена так странно?» - спросил я дрожащим голосом. Он облегчил свой тон и объяснил, что предыдущий работник сказал, что это лучшее место для камеры, ведь она может видеть всю комнату. Марк надомной смеялся.

Он вернулся в свой кабинет, закрыв за собой дверь. Я не видел его всю ночь. Я постучался в его дверь в полночь, но ответа не было, поэтому я просто попрощался с ним. Я вышел из морга где происходила эта странная история и направился к своей машине на стоянке. Через очень тусклый свет окна Марка, я мог видеть его мрачный и пугающий силуэт. Я начал становиться крайне параноидальным. Я выехал с автостоянки и отправился домой, осознавая, что из-за своего волнения я забыл забрать свой кошелек и телефон из шкафчика для сотрудников. Я со злости хлопнул руками по рулю. Я не хочу возвращаться.

Примерно через 15 минут я был около мрачного морга. Я остановился перед моргом и заглянул в черные окна. Глубокие ознобы выстрелили в мое тело, я даже не мог заставить себя выйти из машины. Я заберу свои вещи завтра, подумал я про себя.

На следующий день в 5 вечера я уже был на рабочем месте. Я не видел Марка в течение часа, я предполагал, что он в своём кабинете. Трава была выкошена, пол был вымыт, мусора выброшен и окна были чистыми. Я решил убить какое-то время вымыв грязную газонокосилку. Мне понадобилось полчаса. Через несколько минут появился из ниоткуда Марк. «Есть мой пожарный!» - взволнованно воскликнул он. Это меня не радовало. Я посмотрел на него, чтобы признать его присутствие. «Да, - сказал я, не обращая внимания на беседу. Через несколько мгновений я снова поднял глаза, но он исчез как призрак.

Я не видел его в течение ближайших нескольких часов. Я сделал всю возможную работу. Я даже вытер все стулья в гостиной. После этого я несколько раз постучал в дверь Марка, ожидая, что он ответит. Стояла тишина. Я присел решил, что останусь на всю ночь. Через несколько мгновений Марк прорвался через входную дверь. Он был явно пьяным. «Миихаиил» его слова были невнятными. Он едва мог идти по прямой. Он возился со своими ключами в дверях своего кабинета и, наконец, открыв их, он поспешно вытащил их и захлопнул за собой дверь. Ключи выскользнули из его руки и упали на пол, но он этого не заметил.

Я сидел немного испуганным и ошеломленным от того, что только что видел. Я взглянул на ключи на земле, и мои мысли начали меня вести вперед. Я подождал около 10 минут, и подошел к двери Марка. Я несколько раз очень легко постучал, но ответа не поступило. Я трижды стучал в дверь. Ничего. Я наклонился и медленно поднял ключи вверх. Мое любопытство было очень большим. Я подошел к комнате с трупами и отпер дверь. Озноб окутал мое тело, когда я вошел в комнату. Я подошел к двум навесным стойкам, где висели замки и начал перебирать ключи. Я вставил ключ и замок открылся. Я отшатнулся от страха, когда услышал отчаянные звуки и приглушенный крик.

Я зафиксировался на ногах, тяжело дыша. Я посмотрел в общую комнату, ничего не изменилось, дверь Марка все еще закрыта. Я набрался смелости и медленно выкатил тело. Мое сердце забилось, когда я увидел парня лет, может быть, 18 одетого в грязный комбинезон с черными сапогами. Его рот был закладен тряпкой и крепко связан вокруг его лица. Его все тело было тесно связано веревками, что ухудшало его способность двигаться. Его глаза говорили о страхе и ужасе, но также отчаянно призывало к помощи. Я споткнулся, не зная, что делать. Я должен был открыть другую стойку. Ключ быстро скользнул и вытащил висячий замок. Стойка быстро распахнулась, и я снова был поражен подавляющим чувством страха и опасности. Здесь был примерно 23 летний парень, одетый в явно поддельную полицейскую униформу. Возле него были разбросаны использованные презервативы. Он посмотрел на меня и отчаянно отшатнулся, его взгляд разделял то же мнение, что и предыдущего парня.

Я понял, что есть еще одна запертая стойка, которую я раньше не замечал. Я поспешно открыл её, ожидая того же результата. Когда я начал вытаскивать стойку, я ничего не увидел внутри, но я продолжал тянуть ее до конца. На самом конце стойки была сделана фотография. Моя фотография, когда я стоял со шлангом снаружи здания. Кроме того, здесь находился шлем пожарного. Я отступил назад и побледнел. Я выбежал из здания и замкнулся в своей машине. Я еще даже не успел позвонить в полицию. Я просто сидел в ступоре и думал о маньяке на работе. Вот такая страшная история про морг приключилась со мной.

Густую тишину морга можно было резать ножом, как колбасу. Ночной сторож Матвей Иванович, отставной военный с бритой головой и седой щёткой усов, любил этот вечерний час. Служащие Харона уже разошлись, двери заперты и можно достать из портфеля термос, бутерброды и свежую газету. Компьютерам сторож не доверял.

Мир не должен меняться оттого, что американский телевизор согрешил с пишущей машинкой, - ворчал он.

Бумажные новости казались ему привычнее: они шуршали, пахли типографской краской, и можно было завернуть в них ужин. Покойные граждане морга вели себя смирно, не мешая разгадывать кроссворды, кушать бутерброды и пить чай. Именно эту тишину хорошо изолированного от мира помещения он любил больше всего. Шума в жизни отставного вояки хватило бы на три гражданских судьбы.

Патолого-анатомическое отделение было маленьким, если не сказать крошечным: с одной стороны холодильник с ячейками для отбывающих в иной мир, с другой - шкафчики с медицинскими инструментами и стол для анатомических исследований с водопроводными кранами и большой чашей весов. У входной двери висела плоская деревянная доска, на которую врачи кнопками прикалывали различные бумаги. Тут же, за письменным столом хрущёвских времён, располагался Матвей Иванович со своим термосом. Он поудобнее устроился на стуле и только собрался развернуть газету с бутербродами, как тишину нарушил странный звук, похожий на храп. Так храпят гости, уснувшие после застолья в соседней комнате за прикрытой дверью. Однако никаких соседних комнат в морге не существовало: он располагался в отдельной пристройке. Гости же сюда поступали, отбыв земной срок полностью, и храпеть не могли по определению.

Сторож отложил свёрток с бутербродами и прислушался. Звук стих, но не исчез совсем, зацепившись надорванным децибелом за грань слышимости. Было непонятно: ухо ли слышит едва уловимую ноту или воображение дорисовывает её в голове. Матвей Иванович потряс головой, как бульдог после купания. Храп стал отчётливее и доносился из дальнего угла. Из-под стола с весами и раковиной.

Возмутительно! - пробормотал сторож, поднимаясь на ноги. Мысль его была прямой, как выстрел торпедой: патологоанатом перебрал бесплатного спирта и уснул на полу. Под столом, однако, никого не обнаружилось. Видимо, слух подвёл старого военного: храп слышался где-то за его спиной - из ближайшей ячейки холодильника. Боясь поверить в невозможное, сторож подошёл и осторожно открыл её. Храп резко прекратился. Матвей Иванович замер в нерешительности, но затем всё-таки потянул на себе каталку с покойным. Тот безмятежно лежал под холодной белой простынёй и не издавал никаких звуков.

Спи спокойно, товарищ, - пробормотал сторож, закатывая мертвеца обратно в холодильник. Затем обошёл комнату по периметру, заглядывая под столы и между металлических шкафов. У окна Матвей Иванович остановился, вытер вспотевшую лысину носовым платком и, сунув его в карман, бросил взгляд на внутренний больничный дворик. Чёрный кот сумерек плясал вокруг жёлтого фонаря на бетонном столбе. Из темноты крупными хлопьями летел снег - медленно и торжественно, словно манна небесная. Целую минуту сторож неподвижно наблюдал за ним, постепенно успокаиваясь.

Фффффууу, - шумно выдохнул он и направился к столу с ужином и газетой. Но добраться до бутербродов Матвею Ивановичу было не суждено: резкий одиночный всхрап ударил по ушам и тут же стих. От неожиданности сторож даже присел, согнув ноги и втянув шею в плечи. После чего развернулся и стремительно бросился к холодильнику. Нервно суетясь, он открывал ячейки одну за другой, выкатывая их обитателей под яркий свет потолочных ламп. Когда последняя каталка покинула ячею, сторож остановился и пересчитал личный состав морга. Семь усопших граждан лежали перед ним, дисциплинированно вытянув руки вдоль тел под простынями. Осознавая, что делает абсолютную глупость, Матвей Иванович медленно прошёлся вдоль ряда, внимательно наблюдая за покойниками. Никто не пошевелился. Он зашагал обратно, и в этот момент сзади раздался короткий всхрап. Сторож бросился на звук, но новый всхрап - такой же краткий и наглый - прозвучал с другого конца ряда. Несмотря на полную абсурдность ситуации, у Матвея Ивановича мелькнула мысль, что покойники над ним издеваются.

Хррржрр! - и сторож кидался к крайней левой каталке.

Жрррхрр! - и он бежал обратно.

Перехрапывание стихло также внезапно, как и началось. Тяжело дыша, сторож стоял посередине комнаты и вертел головой по сторонам, не доверяя наступившей тишине. Холодные простыни были сброшены на пол, а семь мёртвых лиц уставились закрытыми глазами в потолок. В голове Матвея Ивановича царил сумбур, напоминающий сгустившиеся сумерки за окном. Из него на свет фонаря разума выползла одинокая идиотская мысль: «надо перевернуть их на бок, на боку люди не храпят». Собрав остатки здравомыслия, он загнал мысль поглубже в подсознание. Вместо неё тут же появилась другая. Она показалась сторожу менее сумасшедшей. Достав из портфеля зеркальце он проверил по очереди всех усопших: никто не дышал. Затем внимательно осмотрел холодильник изнутри и, ничего не найдя, хотел было закатить покойных обратно, когда два негромких, но долгих всхрапа раздались почти одновременно, сливаясь в настоящую руладу. Не выдержав, Матвей Иванович подскочил к ближайшей каталке и перевернул покойника на бок. Рулада оборвалась. Пыхтя и поминутно прислушиваясь, сторож уложил на бок остальных. Прислушался. Тишина. Поднял с пола простыни и по очереди аккуратно укрыл каждого. Прислушался. Тишина. Постоял, наблюдая за усопшими. На боку они выглядели неестественно, словно гигантские куклы, но никто не храпел. Матвей Иванович вымыл под краном руки, тщательно протёр полотенцем, уселся в кресло и замер. Тишина. Бросил взгляд на открытый термос с остывшим чаем.

Может, слуховая галлюцинация? - неизвестно кого спросил он вслух.

Новая мысль чрезвычайно обрадовала отставного военного. Конечно же, слуховая галлюцинация! Отголосок прежней службы. Банальная контузия подсознания. Он победно посмотрел на будущий ужин и застыл, парализованный новым храпом. Прямо перед ним, выглядывая из газетного свёртка, громко храпели…бутерброды. Да-да, храп доносился из свёртка! У Матвея Ивановича непроизвольно дёрнулась щека. Нервный тик подействовал на мозг, словно выстрел стартового пистолета на спринтеров. Мысли рванули с места, отталкивая друг друга локтями.

Чревовещание покойных! - опережая соперниц, кричала одна.

Слуховая галлюцинация! - вырываясь вперёд, орала другая.

Ты просто сошёл с ума! - вылетала в лидеры третья.

Сторож вскочил, смахнул свёрток со стола и пнул его ногой. Бутерброды разлетелись по полу и замолчали.

Надо вернуть всё, как было, - доковыляла до финиша мысль-аутсайдер. Матвей Иванович словно сомнамбула послушно взял совок и веник, подмёл хлеб и высыпал его в мусорный бачок. Затем закатил мертвецов в холодильник, позабыв, правда, перевернуть их на спину и пару простыней на полу. Сунул в портфель термос и зеркальце, защёлкнул замок и… Храп обрушился на комнату, словно поток воды из перевёрнутой бочки. Он доносился отовсюду: из шкафов, с потолка, из-под столов. Храпело всё! Не выдержав этой какофонии, сторож забился между двух металлических шкафов, зажав уши ладонями и закрыв глаза…

… Миновало два года. Четыре месяца из них бывший сторож провёл в психиатрической лечебнице за городом. Оказалось, свести с ума настоящего военного не так-то просто. Стоило узнать, что врач выше по званию, и мозг старого солдата выполнил приказ прийти в нормальное состояние и обеспечить носителю умственное сопровождение физического бытия. Мозг даже перестарался, проявив инициативу: Матвей Иванович научился пользоваться планшетом и навсегда расстался с бумажными газетами. В один из весенних дней, выгнав свою старенькую «девятку» из гаража - начинался дачный сезон! - Матвей Иванович заехал на автомойку и сидел в кресле, медленно набивая указательным пальцем пространный комментарий под очередной новостью о санкциях. В комментарии он обрисовал Обаму самыми чёрными красками и только перешёл к характеристике госпожи Меркель, когда в помещение вошли двое мужчин. Видимо, они продолжали давний спор, ибо первое, что услышал отставной военный, были слова «Ты не прав!»

Ты не прав! - снисходительно произнёс один из мужчин. - Во-первых, необъяснимое - категория временная. Сегодня оно необъяснимо, как непорочное зачатие, а завтра даже ребёнок знает, что его зачали в колбе. Или наоборот: вчера знали, как строят пирамиды, а сегодня позабыли и начали фантастические версии придумывать. Во-вторых, необъяснимое - категория личная. Один и тот же факт для меня обычен, я, может, его и не замечу даже, а для тебя - чудо.

Глупости! - отмахнулся второй. - Есть вещи понятные для всех. А есть те, которые никто объяснить не может. Помнишь, я рассказывал, как пару лет назад один энтомолог помер?

Не помню такого.

Да рассказывал! Профессор. В этой самой энтомологии знаменитостью был. Вернулся из Новой Гвинеи с мешком каких-то неизвестных жуков. И заболел. Лежит в отдельной палате, требует принести своих жуков. В общем, не знаю, как, но ему главврач разрешил. Я тогда за лаборанткой его ухаживал. Хохма была та ещё! Жуки эти по всей больнице расползлись. Они, когда нервничают, то отпугивают окружающих: шея трётся о следующий сегмент и получается звук, похожий на громкий храп. Никому спать трое суток не давали!

И при чём тут наш разговор?

Да я не о том хотел! В больничном морге после смерти энтомолога один случай произошёл. Жуткий! Утром заходят врачи в морг, а там полный бардак: столы сдвинуты с мест, на полу две простыни, инструменты… Сторож между шкафов забился: руками лицо закрыл и дрожит, как в лихорадке. За ночь умом тронулся. Открывают холодильник, а там мертвецы на боку лежат. И двое без простыней. Как будто ночью вылезли из холодильника, а потом вернулись. Между прочим, изнутри открыть ячейки невозможно и обратно за собой закрыть тоже. Вот как ты это объяснишь?

Покурим? - ушёл от ответа его собеседник.

Пошли!

И они вышли на улицу, не заметив, как странно смотрит на них пожилой бритый мужчина с планшетом.

У нас есть судмедэксперт. Хороший дядька, мы с ним дружим. Да и сталкиваемся частенько. Иногда коньячок попиваем, иногда водочку. Дык вот, он хороший рассказчик, и под это дело рассказывает замечательнейшие истории. На авторство не претендую, на аутентичность тоже. Вольный пересказ от первого лица.

История первая. "Холодильщик".
Дело было то-ли 30 апреля, то-ли ещё перед каким праздником. Сломался у нас холодильник. Агрегат, в смысле. Стали искать холодильщика (а у нас в городе на тот момент "холодильщик" был только один, Игорь Ц. - низенький такой, крепкий, бородатый. Морфлотовец. ), нашли. Он пришел под вечер, часов в пять. Мы его провели туда, где агрегат, и я пошел к себе в кабинет. А он ещё попросил: "Вы меня только здесь не оставьте, а то я боюсь". Ну хорошо, не оставим. В итоге (выходной же на носу) девчата все свалили домой, а я один остался. Сидел, бумаги писал, писал, потом кто-то позвонил, переругались, и я, думаю - плюну на всё, пойду домой. Представляешь (до сих пор неудобно) я действительно забыл про этого холодильщика! Пошёл, двери все позакрывал, и ушел домой.
Дальше рассказываю уже со слов девчат. В-общем, закончил он работать часов в девять вечера. (небольшое отступление: из комнаты с холодильным агрегатом выход в секционный зал, оттуда - фойе, из которого три двери - в сам холодильник, на улицу и в сторону кабинетов. Вечером проход к кабинетам закрывается, т.к. ночью "скорая" привозит усопших. Ну и, соответственно, дверь на улицу тоже закрыта ). Сунулся в одну дверь - закрыто. На улицу - закрыто. В третью дверь - там граждане отдыхают от жизни... Сотовых телефонов тогда ещё не было, помощи ждать неоткуда. Полез он в форточку в агрегатной (форточка забрана металлической сеткой ), чтобы попросить кого-нибудь помочь. Смотрит - пара идёт, мужчина с женщиной, солидные, лет под 50. А время - вечер, темнеет уже понемногу. И вот, проходят они мимо, а он им из форточки что-то кричит, ну, мол, подождите, можно вас. Каааак это мужик чухнул! За поликлинику, за угол забежал, и выглядывает оттуда - спаслась жена, или нет. В-общем ещё двоих холодильщик так напугал, потом отчаялся. Пошёл в фойе, сел на кушетку там, и ждёт. И вот, ночью, после 12 уже, привозит "Скорая" труп. Водила открывает дверь с улицы, заходит, а таааам: стоит этакий бородатый квадратный мужик, руки на груди, смотрит исподлобья. Водила заорал дурным голосом и убежал (долго отходил потом). А холодильщик молча вышел и ушёл домой. До того обиделся, девчата потом его сами опять нашли, он деньги брать не хотел, разговаривать не хотел с ними вообще. Но потом как-то они его умаслили, рассказал...

История вторая. "Про души".
Как-то поднимают меня из дома, милиция, ночью, часа в три, на убийство. Машину прислали, я выхожу, говорю - мне надо на работу ещё заехать, перчатки взять. Ну поехали. Подъезжаем, я иду, двери открываю, захожу, и тут - "фррррр" - воздух такой пошее сзади, ветерок. Я испугался! Ночь, да ещё такое заведение, думаю - блин, неужели, правда, души летают! На ватных ногах до выключателя добрался, включаю свет - воробей, падла! Как он туда попал среди зимы?

История третья. "Про нос".
Стоим как-то, вскрытие проводим. Летом дело было, окно открыто (окно забрано сеткой, как я уже говорил, а она вблизи-то насквозь просматривается, а чуть издали уже как сплошная выглядит ). И тут тааак у меня в носу засвербило - сил нет! Я отвернулся к окну - "Пчхи!" (чихает он знатно, надо признать))) ) А там снаружи в тенёчке сидят на корточках мужики, человек шесть, солидные, лет по 50-60, что-то разговаривают (что на корточках - это не судимые, это местный колорит такой, в степи же стульев нет ). И вот, я, значит, чихаю, а этим мужики, как воробьи - прысь! по сторонам. И стоят - глазёнки испуганные, друг на друга смотрят, понять ничего не могут.

Ну и в довесок, четвёртая история, охотничья, от него же.
Поехали мы как-то на охоту. Ну и поехали я, начальник того-то, начальник того-то, тот, да тот. И вот, приехали, постреляли, потом давай варить, ужинать. И один начальник (Имярек ) был неумерен в спиртном и "погнал". Начал буровить, всех уволю, всех посажу и т.д. А он казах, здоровый такой, килограмм 110, крупный. А приехал с водителем. Водила - русский, молодой парнишка. Ну мы-то мужики здоровые, скрутили его, в спальный мешок запихали, застегнули, и водителя на него посадили - твой, мол, шеф, ты и сторожи. Водила спрашивает - "А как по-казахски его успокаивать, а то он и трезвый-то по-русски спотыкается, а тут дак вообще..." Ну а я, дурак, возьми и ляпни: "Жат, аузын сындырамын" (Лежи, а то пасть порву )
Ну тот пьяный лежит, потихоньку начинает в себя приходить, вошкаться. И вот это надо было видеть: водитель, неееежным голосом, ему говорит, как ребёнку: "Жат, аузын сындырам". Тот взрёвывает, начинает как бык на корриде под этим водилой скакать, матерится, но силы быстро иссякают и он опять затихает. Потом, минут через десять, опять начинает вошкаться - и по новой то же самое. И вот такой цирк - несколько раз. Мы каждый раз рядом аж укатываемся, а водила, несчастный, всё его уговаривает: "Жат, жат, аузын сындырам". Потом уже он немного отошёл, сняли с него водилу, выпустили из мешка. Водила убежал, а он на нас всё обижался.

===========================
Ещё истории по тегу "работа"

Уверен, вы со мной согласитесь, что морг – это самое мрачное и страшное место, какое только можно представить.
Много рассказов и анекдотов о морге. И не знаешь, верить им или не верить!
А вот с моим соседом случилась история, связанная с моргом, подтверждённая и фактами, и свидетелями.
Сосед мой, Пётр Михайлович Сироткин, жил обычной стариковской жизнью с женой своей Катериной. О смерти Михалыч не задумывался, не любил говорить о ней, и казалось ему, что смерть – это что-то абстрактное и мало его касающееся. Но смерть приходит к человеку неожиданно, когда он её не ждёт и о ней не помышляет. Вот и к Михалычу смерть пришла нежданно-негаданно!
Как-то утром Катерина будит мужа, а он не просыпается и никаких признаков жизни не подаёт. Испугалась Катерина: никак помер старик! Вызвала она «скорую», и приехавший врач подтвердил смерть Михалыча. Приехала и труповозка и увезла старика в морг для вскрытия.
Катерина горевала, причитала: «И зачем увезли-то, и зачем вскрывать-то, ведь и так ясно, что Михалыч от старости умер!»
И все сочувствовали Катерине и соглашались с ней. «Раньше-то такой моды не было, чтобы стариков вскрывать!» – говорили одни, а другие упрекали Катерину: «Зря ты позволила труповозке-то Михалыча увезти, ведь в морге-то его выпотрошат, да ещё и деньги за это потребуют!»
Послала Катерина телеграммы сыну и дочери (жили они в других городах) и стала к похоронам готовиться.
А в это время лежало тело Михалыча в морге на столе и ждало вскрытия.
Михалыча должны были ещё днём вскрывать, но не вышел на работу патологоанатом: то ли он болел, то ли с похмелья был сильного. Это и спасло Михалыча от преждевременной смерти, но пришлось ему в морге пройти через страшные испытания.
Михалыч не любит вспоминать о морге, но как-то мне удалось разговорить его, и не без помощи водочки.

Рассказ Михалыча

Очнулся я, глаза открыл и не пойму, ночь ещё или уже утро: темно, свет откуда-то тусклый пробивается, и холодно очень, и лежать как-то жёстко. Повернул я голову-то к жене, узнать хотел, спит она или уж проснулась. И вижу: рядом со мной заместо Катерины старуха лежит, мне незнакомая и почему-то голая. Лежит она на спине, глаза закрыты, а руки на грудях скрещены. Испугался, себя ощупал – и я голый! Где это я, думаю, уж не в морге ли! Огляделся и понял, что не одни мы здесь со старухой-то: в отдалении на столе разглядел я ещё несколько человеческих тел, голых и с руками на грудях скрещенными.
Ну уж тут у меня и все сомнения исчезли – в морге я!
Соскочил я со стола-то, как ошпаренный, и к дверям бросился, а двери-то закрытыми оказались.
Стучать я стал, кричать, чтобы выпустили меня! Потом-то я узнал, что санитар-дежурный в отдалённой комнате спал и криков моих не мог слышать.
Сел я у дверей и расплакался, как ребёнок. И так сидел я у дверей на полу, дрожа от страха и холода. На покойников старался не смотреть и всё думал: и как это меня угораздило, и ведь не пьян был, и помню, как с Катериной-то вечерний сериал досмотрели и спать легли. И вот на тебе – в морге, голый и с покойниками!
А под утро-то мне ещё одно испытание выпало! Слышу я, старуха-то, с которой мы рядом лежали, звуки какие-то издавать стала. Страшно мне было, но взглянул я на старуху. И то, что дальше происходило, вспоминаю я как страшный сон! Старуха-то вдруг вздрогнула всем телом, захрипела и… села! Сидит она на столе, руки на грудях скрещены, головой покачивает, а на правом глазу её веко приподнялось, и глазом этим она на меня смотрит. Мне бы отвести от неё взгляд-то, но чувствую, что уж и не владею собой. И замечаю я: губы у старухи стали как-то подёргиваться, рот приоткрылся, и сказать она мне что-то хочет… И охватил меня такой ужас, что потерял я сознание. Потом-то патологоанатом объяснил мне: бывает так иногда с трупами, когда они ещё окончательно не окоченели – мышца какая-то в них сокращается и тело покойника в движение приводит.
Ну уж а как обнаружили меня утром на полу у дверей в препараторской, окоченевшего и в бессознательном состоянии, рассказывать не буду – плохо помню, да и неинтересно это никому.
А патологоанатом оказался простым и весёлым человеком. Когда я в себя-то пришёл, он смеётся и говорит мне: «Вскрыл бы я тебя, Михалыч, и глазом бы не моргнул, если бы в тот день на работу вышел, повезло тебе, что я с сильного похмелья был!»

А в доме в ожидании прибытия из морга тела Михалыча шли приготовления к похоронам. Купили гроб, венки, ветки еловые, катафалк заказали. Сын из другого города приехал. Плачут все, сокрушаются. И вдруг звонок телефонный, просят родственников приехать в морг за живым Михалычем и одежды ему привезти – не голым же ему домой возвращаться! Поначалу и не поверили, подумали, что розыгрыш это чей-то. А потом и поверили и поехали за Михалычем.
Не знаю, как уж у них там дальше было, как встретились родственники с живым Михалычем – не был я свидетелем той встречи.
Михалыч после потрясения, которое испытал в морге, как-то быстро оправился. На врача «скорой» жалобу писать не стал и Катерину не ругал за то, что не смогла его в то утро разбудить, разве слегка вразумил.
И по-прежнему Михалыч не думает о смерти и не боится её. Боится он только попасть живым в морг и даже написал завещание, в котором просит в случае своей смерти тело его в морг не увозить и не вскрывать. А для большей уверенности завещание он оформил юридически, заверил у нотариуса и положил на прикроватную тумбочку на видное место.
Вот и я думаю, не написать ли мне такое завещание – как-то спокойнее будет.