Уникальной по своему характеру перед нами представляется «Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». На вид, это легкое произведение, которое, быстро и легко воспринимается читателем. На самом же деле, является примером русского типа двойничества, где в герои гибнут в разрушающемся мире.

Первая глава повести не несет в себе никаких событий. Ее главная задача указать нам на двоих персонажей. Здесь мы можем проследить барочный вкус Гоголя, который детально описывает каждую мелочь.

В первую очередь мы знакомимся с Иваном Ивановичем. Автор подает его образ красочно с восторженным акцентом, но говорит о вещах, которые явно не могут красить человека. Например, Гоголь указывает на то, что это очень религиозный человек, который обходит всех нищих, но, при этом, ни чем с ним не делиться. Далее идет абзац об Иване Никифоровиче, который постоянно лежит на крыльце или прохлаждается в водице. После того, как мы увидели каждого в отдельности, автор проводит параллельную характеристику обоих. Он пишет о том, что они, якобы совершенно разные, но на самом деле идентичны. Так что большой отрывок, где идет сравнение героев, заканчивает тем, что у одного голова похода на редьку хвостом вверх, а у другого – вниз.

В целом, первая глава повести показывает нам гармонию и самодостаточность. Это идеальный мир для героев. У них есть все, что нужно.

Во второй главе начинает разворачиваться сюжет, который рушит гармонию. Иван Иванович, осматривая владения, пытается найти то, чего у него нет. Увидев ружье на участке соседа, он яро начинает хотеть его заполучить. Тот момент, когда он переходит в другой двор, все переворачивает. Иван Иванович столкнулся с тем, что не может выменять ружье. С досадой он говорит: «Вы, Иван Никифорович, разносились так с своим ружьем, как дурень с писаною торбою». На что получил в ответ: А вы, Иван Иванович, настоящий гусак». Вот здесь и начинается конфликт.

Далее сюжет повести рассказывает нам о том, как пытаются справиться с ситуацией соседи. Это и различные шалости, и доносы в суд друг на друга. Два человека, которые словно близнецы были похожи друг на друга, стали по-настоящему враждовать. Когда появлялся один, второй уже не мог там находиться.

В итоге, мы видим, что прошло уже двенадцать лет, а ничего не поменялось. Двое, уже пожилых, мужчин, стоя поодаль друг от друга, ожидают в чью же сторону решиться судебное разбирательство. Они так и не поняли, как прийти к мирному соглашению. Всю свою жизнь они посвятили вражде, как будто каждый враждовал сам с собой.

Особенностью композиции данной повести является то, что сначала она постает перед нами как миф, далее превращается в анекдот, затем в бурлеск и, только в финале, становится, характерной для Гоголя, повестью с глубоким смыслом. Эта черта Гоголя скрывать развязку до конца захватывает. Наслаждаясь интересным и смешным конфликтом, мы не ожидаем, что будет такой финал. Наверное, именно поэтому произведения Гоголя уже многие годы с восхищение читают люди всех возрастов.

Обновлено: 2013-01-20

Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter .
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

Спасибо за внимание.

«Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» была написана в конце 1833 г. и вошла в сборник «Миргород», изданный в 1835 г. В 1834 г. «Повесть...» была напечатана во второй части альманаха «Новоселье» с подзаголовком «Одна из неизданных былей Пасечника Рудого Панька».

Она представляла обывательскую сторону жизни малороссийского уездного города. Источником истории стала повесть Нарежного «Два Ивана, или страсть к тяжбам» (1825). Бытовой анекдот Гоголь превратил в символ абсурдной злости. В произведении отражены впечатления Гоголя от поездки на родину в 1832 г.

Литературное направление

Сборник «Миргород», включивший в себя 4 повести, написан Гоголем-романтиком. Романтическая природа «Повести...» понятна только в контексте «Миргорода». В романтическом произведении исключительному герою, высоким идеалам противопоставлен мир ничтожных обывателей. По этому признаку «Тарас Бульба» и «Вий» противоположны «Повести...», в которой описан «цвет общества», дворяне, а также их дворня. Все они подвергаются сатирическому осмеянию.

В «Повести...» проступают черты абсурда, свойственного романтикам при описании беспросветной жизни. Абсурдно сравнение боязливости Ивана Ивановича с широтой шаровар Ивана Никифоровича, послушание Ивана Ивановича Агафии Федосеевне, которая даже не была его родственницей, но так сурова, что откусила нос у заседателя.

Жанр

Жанр «Повести...» обозначен в названии. Такая жанровая характеристика традиционна для первой половины 19 века. С современной точки зрения «Повесть...» близка к рассказу, но такого названия жанра ещё не было во времена Гоголя.

Проблематика и конфликт

Повод для конфликта между Иваном Ивановичем и Иваном Никифоровичем - отказ Ивана Никифоровича подарить Ивану Ивановичу ружьё или поменять его на свинью и два мешка овса. Ничтожный повод привёл к взаимным оскорблениям, так что Иван Никифорович назвал Ивана Ивановича гусаком. Конфликт усугубился, когда в него вовлеклись другие люди: судья и все, находившиеся в присутственном месте, затем городничий и все его гости, ставшие свидетелями повторённого Иваном Никифоровичем оскорбления.

После публичного оскорбления конфликт между соседями стал достоянием и даже достопримечательностью Миргорода, но он же вызывает у рассказчика ощущение скуки и тоски.

Основная проблема повести – ничтожность человека, погрузившегося в мелочность провинциальной жизни, «почтенных мужей, чести и украшения Миргорода». Критике и осмеянию подвергается система судебной власти.

Герои повести

Главные герои – соседи Иван Иванович и Иван Никифорович. В первой главе сравниваются их быт, внешность и характеры. Ивану Ивановичу уделяется больше внимания, читатель видит ситуацию через призму его восприятия. Оба героя – прекрасные люди, например, Иван Иванович хорош потому, что любит дыни. Друзья совершенно непохожи.

Иван Иванович говорит приятно, а словцо Ивана Никифоровича отбреет лучше всякой бритвы. Иван Иванович высокий и худощавый, а Иван Никифорович ниже, но «распространяется в толщину». Рассказчик сравнивает несопоставимое: Иван Иванович не любит мух в борще, а Иван Никифорович любит купаться; Иван Иванович боязлив, а у Ивана Никифоровича шаровары в широких складках.

Подчёркивается набожность Ивана Ивановича, который после службы расспрашивает нищих, хотят ли они хлеба и мяса, а после отпускает их с богом, прибавляя: «Ведь я тебя не бью».

Иван Иванович – достойнейший человек, потому что отказывается от каждой чашки чаю по три раза. С точки зрения рассказчика, это свидетельствует о «бездне тонкости» у Ивана Ивановича.

Иван Никифорович не такой деликатный, он часто поминает чёрта, чем огорчает Ивана Ивановича. Он несколько медлителен и не так предприимчив, как Иван Иванович: не догадывается первым подать прошение в суд.

Дальнейшие события проявляют отрицательные качества «друзей». Они клевещут друг на друга, прибегают к угрозам в суде и тратят состояние на тяжбу. Если Иван Иванович считает, что за оскорбление с соседа нужно взыскать штраф, заковать его в кандалы и препроводить в городскую тюрьму, то Иван Никифорович требует не только заковать в кандалы, а ещё и публично наказать и отправить на каторгу в Сибирь.

Двенадцатилетняя тяжба не имеет ни конца ни края. Проезжая через Миргород, рассказчик, в глубине души разуверившись в «прекрасности» бывших друзей, унывает.

Образ рассказчика очень важен. Читатель благодаря ему погружается в жизнь уездного города, как будто наблюдает его изнутри. Обыватель-рассказчик ничем не лучше Ивана Ивановича, Ивана Никифоровича или других героев. Но даже ему становится скучно на этом свете от бессмысленного существования. Он как будто разочаровывается в идеалах жителей уездного города и выезжает в открытое пространство, такое же безотрадное.

Остальные жители Миргорода под стать соседям Иванам. Другой Иван Иванович кривой на один глаз, а городничий волочит ногу после ранения. Это гротескное изображение внутренних недостатков обывателей, которые отражаются в их внешности. Авдотья Федосеевна наверняка ведьма, потому что имеет непонятную власть над бывшими друзьями.

Стиль, сюжет и композиция

События повести занимают 12 лет. Сюжет можно рассказать как анекдот: соседи судились из-за ничтожного оскорбления много лет, в тяжбу вовлекли весь город и даже уезд, и конца этому не предвидится, они будут судиться до самой смерти.

Пушкин смеялся над повестью, которую читал ему Гоголь. Природа этого смеха в пограничном состоянии рассказчика. С одной стороны, он уже не принадлежит к среде обывателей, осознаёт скуку их жизни. С другой - он искренне считает обывателей прекрасными людьми, так что, когда это не подтверждается, огорчается.

Стилистические особенности «Повести» - гротескное сатирическое изображение героев, создание образа Миргорода как провинциального городка обывателей, мира абсурда.

• «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем», краткое содержание по главам
• «Портрет», анализ повести Гоголя, сочинение

Славная бекеша у Ивана Ивановича! отличнейшая! А какие смушки ! Фу ты, пропасть, какие смушки! сизые с морозом! Я ставлю бог знает что, если у кого-либо найдутся такие! Взгляните, ради бога, на них, – особенно если он станет с кем-нибудь говорить, – взгляните сбоку: что это за объядение! Описать нельзя: бархат! серебро! огонь! Господи боже мой! Николай Чудотворец, угодник божий! отчего же у меня нет такой бекеши! Он сшил ее тогда еще, когда Агафия Федосеевна не ездила в Киев. Вы знаете Агафию Федосеевну? та самая, что откусила ухо у заседателя.

Прекрасный человек Иван Иванович! Какой у него дом в Миргороде! Вокруг него со всех сторон навес на дубовых столбах, под навесом везде скамейки. Иван Иванович, когда сделается слишком жарко, скинет с себя и бекешу и исподнее, сам останется в одной рубашке и отдыхает под навесом и глядит, что делается во дворе и на улице. Какие у него яблони и груши под самыми окнами! Отворите только окно – так ветви и врываются в комнату. Это все перед домом; а посмотрели бы, что у него в саду! Чего там нет! Сливы, вишни, черешни, огородина всякая, подсолнечники, огурцы, дыни, стручья, даже гумно и кузница.

Прекрасный человек Иван Иванович! Он очень любит дыни. Это его любимое кушанье. Как только отобедает и выйдет в одной рубашке под навес, сейчас приказывает Гапке принести две дыни. И уже сам разрежет, соберет семена в особую бумажку и начнет кушать. Потом велит Гапке принести чернильницу и сам, собственною рукою, сделает надпись над бумажкою с семенами: «Сия дыня съедена такого-то числа». Если при этом был какой-нибудь гость, то: «участвовал такой-то».

Покойный судья миргородский всегда любовался, глядя на дом Ивана Ивановича. Да, домишко очень недурен. Мне нравится, что к нему со всех сторон пристроены сени и сенички, так что если взглянуть на него издали, то видны одни только крыши, посаженные одна на другую, что весьма походит на тарелку, наполненную блинами, а еще лучше на губки, нарастающие на дереве. Впрочем, крыши все крыты очеретом ; ива, дуб и две яблони облокотились на них своими раскидистыми ветвями. Промеж дерев мелькают и выбегают даже на улицу небольшие окошки с резными выбеленными ставнями.

Прекрасный человек Иван Иванович! Его знает и комиссар полтавский! Дорош Тарасович Пухивочка, когда едет из Хорола, то всегда заезжает к нему. А протопоп отец Петр, что живет в Колиберде, когда соберется у него человек пяток гостей, всегда говорит, что он никого не знает, кто бы так исполнял долг христианский и умел жить, как Иван Иванович.

Боже, как летит время! уже тогда прошло более десяти лет, как он овдовел. Детей у него не было. У Гапки есть дети и бегают часто по двору. Иван Иванович всегда дает каждому из них или по бублику, или по кусочку дыни, или грушу. Гапка у него носит ключи от комор и погребов; от большого же сундука, что стоит в его спальне, и от средней коморы ключ Иван Иванович держит у себя и не любит никого туда пускать. Гапка, девка здоровая, ходит в запаске , с свежими икрами и щеками.

А какой богомольный человек Иван Иванович! Каждый воскресный день надевает он бекешу и идет в церковь. Взошедши в нее, Иван Иванович, раскланявшись на все стороны, обыкновенно помещается на крылосе и очень хорошо подтягивает басом. Когда же окончится служба, Иван Иванович никак не утерпит, чтоб не обойти всех нищих. Он бы, может быть, и не хотел заняться таким скучным делом, если бы не побуждала его к тому природная доброта.

– Здорово, небого ! – обыкновенно говорил он, отыскавши самую искалеченную бабу, в изодранном, сшитом из заплат платье. – Откуда ты, бедная?

– Я, паночку, из хутора пришла: третий день, как не пила, не ела, выгнали меня собственные дети.

– Бедная головушка, чего ж ты пришла сюда?

– А так, паночку, милостыни просить, не даст ли кто-нибудь хоть на хлеб.

– Гм! что ж, тебе разве хочется хлеба? – обыкновенно спрашивал Иван Иванович.

– Как не хотеть! голодна, как собака.

– Гм! – отвечал обыкновенно Иван Иванович. – Так тебе, может, и мяса хочется?

– Да все, что милость ваша даст, всем буду довольна.

– Гм! разве мясо лучше хлеба?

– Где уж голодному разбирать. Все, что пожалуете, все хорошо.

При этом старуха обыкновенно протягивала руку.

– Ну, ступай же с богом, – говорил Иван Иванович. – Чего ж ты стоишь? ведь я тебя не бью! – и, обратившись с такими расспросами к другому, к третьему, наконец возвращается домой или заходит выпить рюмку водки к соседу Ивану Никифоровичу, или к судье, или к городничему.

Иван Иванович очень любит, если ему кто-нибудь сделает подарок или гостинец. Это ему очень нравится.

Очень хороший также человек Иван Никифорович. Его двор возле двора Ивана Ивановича. Они такие между собою приятели, какие свет не производил. Антон Прокофьевич Пупопуз, который до сих пор еще ходит в коричневом сюртуке с голубыми рукавами и обедает по воскресным дням у судьи, обыкновенно говорил, что Ивана Никифоровича и Ивана Ивановича сам черт связал веревочкой. Куда один, туда и другой плетется.

Иван Никифорович никогда не был женат. Хотя проговаривали, что он женился, но это совершенная ложь. Я очень хорошо знаю Ивана Никифоровича и могу сказать, что он даже не имел намерения жениться. Откуда выходят все эти сплетни? Так, как пронесли было, что Иван Никифорович родился с хвостом назади. Но эта выдумка так нелепа и вместе гнусна и неприлична, что я даже не почитаю нужным опровергать пред просвещенными читателями, которым, без всякого сомнения, известно, что у одних только ведьм, и то у весьма немногих, есть назади хвост, которые, впрочем, принадлежат более к женскому полу, нежели к мужескому.

Глава I. Иван Иванович и Иван Никифорович

Славная бекеша у Ивана Ивановича! отличнейшая! А какие смушки ! Фу ты, пропасть, какие смушки! сизые с морозом! Я ставлю бог знает что, если у кого-либо найдутся такие! Взгляните, ради бога, на них, – особенно если он станет с кем-нибудь говорить, – взгляните сбоку: что это за объядение! Описать нельзя: бархат! серебро! огонь! Господи боже мой! Николай Чудотворец, угодник божий! отчего же у меня нет такой бекеши! Он сшил ее тогда еще, когда Агафия Федосеевна не ездила в Киев. Вы знаете Агафию Федосеевну? та самая, что откусила ухо у заседателя.

Прекрасный человек Иван Иванович! Какой у него дом в Миргороде! Вокруг него со всех сторон навес на дубовых столбах, под навесом везде скамейки. Иван Иванович, когда сделается слишком жарко, скинет с себя и бекешу и исподнее, сам останется в одной рубашке и отдыхает под навесом и глядит, что делается во дворе и на улице. Какие у него яблони и груши под самыми окнами! Отворите только окно – так ветви и врываются в комнату. Это все перед домом; а посмотрели бы, что у него в саду! Чего там нет! Сливы, вишни, черешни, огородина всякая, подсолнечники, огурцы, дыни, стручья, даже гумно и кузница.

Прекрасный человек Иван Иванович! Он очень любит дыни. Это его любимое кушанье. Как только отобедает и выйдет в одной рубашке под навес, сейчас приказывает Гапке принести две дыни. И уже сам разрежет, соберет семена в особую бумажку и начнет кушать. Потом велит Гапке принести чернильницу и сам, собственною рукою, сделает надпись над бумажкою с семенами: «Сия дыня съедена такого-то числа». Если при этом был какой-нибудь гость, то: «участвовал такой-то».

Покойный судья миргородский всегда любовался, глядя на дом Ивана Ивановича. Да, домишко очень недурен. Мне нравится, что к нему со всех сторон пристроены сени и сенички, так что если взглянуть на него издали, то видны одни только крыши, посаженные одна на другую, что весьма походит на тарелку, наполненную блинами, а еще лучше на губки, нарастающие на дереве. Впрочем, крыши все крыты очеретом ; ива, дуб и две яблони облокотились на них своими раскидистыми ветвями. Промеж дерев мелькают и выбегают даже на улицу небольшие окошки с резными выбеленными ставнями.

Прекрасный человек Иван Иванович! Его знает и комиссар полтавский! Дорош Тарасович Пухивочка, когда едет из Хорола, то всегда заезжает к нему. А протопоп отец Петр, что живет в Колиберде, когда соберется у него человек пяток гостей, всегда говорит, что он никого не знает, кто бы так исполнял долг христианский и умел жить, как Иван Иванович.

Боже, как летит время! уже тогда прошло более десяти лет, как он овдовел. Детей у него не было. У Гапки есть дети и бегают часто по двору. Иван Иванович всегда дает каждому из них или по бублику, или по кусочку дыни, или грушу. Гапка у него носит ключи от комор и погребов; от большого же сундука, что стоит в его спальне, и от средней коморы ключ Иван Иванович держит у себя и не любит никого туда пускать. Гапка, девка здоровая, ходит в запаске , с свежими икрами и щеками.

А какой богомольный человек Иван Иванович! Каждый воскресный день надевает он бекешу и идет в церковь. Взошедши в нее, Иван Иванович, раскланявшись на все стороны, обыкновенно помещается на крылосе и очень хорошо подтягивает басом. Когда же окончится служба, Иван Иванович никак не утерпит, чтоб не обойти всех нищих. Он бы, может быть, и не хотел заняться таким скучным делом, если бы не побуждала его к тому природная доброта.

– Здорово, небого ! – обыкновенно говорил он, отыскавши самую искалеченную бабу, в изодранном, сшитом из заплат платье. – Откуда ты, бедная?

– Я, паночку, из хутора пришла: третий день, как не пила, не ела, выгнали меня собственные дети.

– Бедная головушка, чего ж ты пришла сюда?

– А так, паночку, милостыни просить, не даст ли кто-нибудь хоть на хлеб.

– Гм! что ж, тебе разве хочется хлеба? – обыкновенно спрашивал Иван Иванович.

– Как не хотеть! голодна, как собака.

– Гм! – отвечал обыкновенно Иван Иванович. – Так тебе, может, и мяса хочется?

– Да все, что милость ваша даст, всем буду довольна.

– Гм! разве мясо лучше хлеба?

– Где уж голодному разбирать. Все, что пожалуете, все хорошо.

При этом старуха обыкновенно протягивала руку.

– Ну, ступай же с богом, – говорил Иван Иванович. – Чего ж ты стоишь? ведь я тебя не бью! – и, обратившись с такими расспросами к другому, к третьему, наконец возвращается домой или заходит выпить рюмку водки к соседу Ивану Никифоровичу, или к судье, или к городничему.

Иван Иванович очень любит, если ему кто-нибудь сделает подарок или гостинец. Это ему очень нравится.

Очень хороший также человек Иван Никифорович. Его двор возле двора Ивана Ивановича. Они такие между собою приятели, какие свет не производил. Антон Прокофьевич Пупопуз, который до сих пор еще ходит в коричневом сюртуке с голубыми рукавами и обедает по воскресным дням у судьи, обыкновенно говорил, что Ивана Никифоровича и Ивана Ивановича сам черт связал веревочкой. Куда один, туда и другой плетется.

Иван Никифорович никогда не был женат. Хотя проговаривали, что он женился, но это совершенная ложь. Я очень хорошо знаю Ивана Никифоровича и могу сказать, что он даже не имел намерения жениться. Откуда выходят все эти сплетни? Так, как пронесли было, что Иван Никифорович родился с хвостом назади. Но эта выдумка так нелепа и вместе гнусна и неприлична, что я даже не почитаю нужным опровергать пред просвещенными читателями, которым, без всякого сомнения, известно, что у одних только ведьм, и то у весьма немногих, есть назади хвост, которые, впрочем, принадлежат более к женскому полу, нежели к мужескому.

Несмотря на большую приязнь, эти редкие друзья не совсем были сходны между собою. Лучше всего можно узнать характеры их из сравнения: Иван Иванович имеет необыкновенный дар говорить чрезвычайно приятно. Господи, как он говорит! Это ощущение можно сравнить только с тем, когда у вас ищут в голове или потихоньку проводят пальцем по вашей пятке. Слушаешь, слушаешь – и голову повесишь. Приятно! чрезвычайно приятно! как сон после купанья. Иван Никифорович, напротив; больше молчит, но зато если влепит словцо, то держись только: отбреет лучше всякой бритвы. Иван Иванович худощав и высокого роста; Иван Никифорович немного ниже, но зато распространяется в толщину. Голова у Ивана Ивановича похожа на редьку хвостом вниз; голова Ивана Никифоровича на редьку хвостом вверх. Иван Иванович только после обеда лежит в одной рубашке под навесом; ввечеру же надевает бекешу и идет куда-нибудь – или к городовому магазину, куда он поставляет муку, или в поле ловить перепелов. Иван Никифорович лежит весь день на крыльце, – если не слишком жаркий день, то обыкновенно выставив спину на солнце, – и никуда не хочет идти. Если вздумается утром, то пройдет по двору, осмотрит хозяйство, и опять на покой. В прежние времена зайдет, бывало, к Ивану Ивановичу. Иван Иванович чрезвычайно тонкий человек и в порядочном разговоре никогда не скажет неприличного слова и тотчас обидится, если услышит его. Иван Никифорович иногда не обережется; тогда обыкновенно Иван Иванович встает с места и говорит: «Довольно, довольно, Иван Никифорович; лучше скорее на солнце, чем говорить такие богопротивные слова». Иван Иванович очень сердится, если ему попадется в борщ муха: он тогда выходит из себя – и тарелку кинет, и хозяину достанется. Иван Никифорович чрезвычайно любит купаться и, когда сядет по горло в воду, велит поставить также в воду стол и самовар, и очень любит пить чай в такой прохладе. Иван Иванович бреет бороду в неделю два раза; Иван Никифорович один раз. Иван Иванович чрезвычайно любопытен. Боже сохрани, если что-нибудь начнешь ему рассказывать, да не доскажешь! Если ж чем бывает недоволен, то тотчас дает заметить это. По виду Ивана Никифоровича чрезвычайно трудно узнать, доволен ли он или сердит; хоть и обрадуется чему-нибудь, то не покажет. Иван Иванович несколько боязливого характера. У Ивана Никифоровича, напротив того, шаровары в таких широких складках, что если бы раздуть их, то в них можно бы поместить весь двор с амбарами и строением. У Ивана Ивановича большие выразительные глаза табачного цвета и рот несколько похож на букву ижицу; у Ивана Никифоровича глаза маленькие, желтоватые, совершенно пропадающие между густых бровей и пухлых щек, и нос в виде спелой сливы. Иван Иванович если попотчивает вас табаком, то всегда наперед лизнет языком крышку табакерки, потом щелкнет по ней пальцем и, поднесши, скажет, если вы с ним знакомы: «Смею ли просить, государь мой, об одолжении?»; если же незнакомы, то: «Смею ли просить, государь мой, не имея чести знать чина, имени и отечества, об одолжении?» Иван же Никифорович дает вам прямо в руки рожок свой и прибавит только: «Одолжайтесь». Как Иван Иванович, так и Иван Никифорович очень не любят блох; и оттого ни Иван Иванович, ни Иван Никифорович никак не пропустят жида с товарами, чтобы не купить у него эликсира в разных баночках против этих насекомых, выбранив наперед его хорошенько за то, что он исповедует еврейскую веру.

Впрочем, несмотря на некоторые несходства, как Иван Иванович, так и Иван Никифорович прекрасные люди.

Глава II. Из которой можно узнать, чего захотелось Ивану Ивановичу, о чем происходил разговор между Иваном Ивановичем и Иваном Никифоровичем и чем он окончился

Утром, это было в июле месяце, Иван Иванович лежал под навесом. День был жарок, воздух сух и переливался струями. Иван Иванович успел уже побывать за городом у косарей и на хуторе, успел расспросить встретившихся мужиков и баб, откуда, куда и почему; уходился страх и прилег отдохнуть. Лежа, он долго оглядывал коморы, двор, сараи, кур, бегавших по двору, и думал про себя: «Господи боже мой, какой я хозяин! Чего у меня нет? Птицы, строение, амбары, всякая прихоть, водка перегонная настоянная; в саду груши, сливы; в огороде мак, капуста, горох… Чего ж еще нет у меня?.. Хотел бы я знать, чего нет у меня?»

Задавши себе такой глубокомысленный вопрос, Иван Иванович задумался; а между тем глаза его отыскали новые предметы, перешагнули чрез забор в двор Ивана Никифоровича и занялись невольно любопытным зрелищем. Тощая баба выносила по порядку залежалое платье и развешивала его на протянутой веревке выветривать. Скоро старый мундир с изношенными обшлагами протянул на воздух рукава и обнимал парчовую кофту, за ним высунулся дворянский, с гербовыми пуговицами, с отъеденным воротником; белые казимировые панталоны с пятнами, которые когда-то натягивались на ноги Ивана Никифоровича и которые можно теперь натянуть разве на его пальцы. За ними скоро повисли другие, в виде буквы Л. Потом синий козацкий бешмет, который шил себе Иван Никифорович назад тому лет двадцать, когда готовился было вступить в милицию и отпустил было уже усы. Наконец, одно к одному, выставилась шпага, породившая на шпиц, торчавший в воздухе. Потом завертелись фалды чего-то похожего на кафтан травяно-зеленого цвета, с медными пуговицами величиною в пятак. Из-за фалд выглянул жилет, обложенный золотым позументом, с большим вырезом напереди. Жилет скоро закрыла старая юбка покойной бабушки, с карманами, в которые можно было положить по арбузу. Все, мешаясь вместе, составляло для Ивана Ивановича очень занимательное зрелище, между тем как лучи солнца, охватывая местами синий или зеленый рукав, красный обшлаг или часть золотой парчи, или играя на шпажном шпице, делали его чем-то необыкновенным, похожим на тот вертеп, который развозят по хуторам кочующие пройдохи. Особливо когда толпа народа, тесно сдвинувшись, глядит на царя Ирода в золотой короне или на Антона, ведущего козу; за вертепом визжит скрыпка; цыган бренчит руками по губам своим вместо барабана, а солнце заходит, и свежий холод южной ночи незаметно прижимается сильнее к свежим плечам и грудям полных хуторянок.

Скоро старуха вылезла из кладовой, кряхтя и таща на себе старинное седло с оборванными стременами, с истертыми кожаными чехлами для пистолетов, с чепраком когда-то алого цвета, с золотым шитьем и медными бляхами.

«Вот глупая баба! – подумал Иван Иванович, – она еще вытащит и самого Ивана Никифоровича проветривать!»

И точно: Иван Иванович не совсем ошибся в своей догадке. Минут через пять воздвигнулись нанковые шаровары Ивана Никифоровича и заняли собою почти половину двора. После этого она вынесла еще шапку и ружье.

«Что ж это значит? – подумал Иван Иванович, – я не видел никогда ружья у Ивана Никифоровича. Что ж это он? стрелять не стреляет, а ружье держит! На что ж оно ему? А вещица славная! Я давно себе хотел достать такое. Мне очень хочется иметь это ружьецо; я люблю позабавиться ружьецом».

– Эй, баба, баба! – закричал Иван Иванович, кивая пальцем.

Старуха подошла к забору.

– Что это у тебя, бабуся, такое?

– Видите сами, ружье.

– Какое ружье?

– Кто его знает какое! Если б оно было мое, то я, может быть, и знала бы, из чего оно сделано. Но оно панское.

Иван Иванович встал и начал рассматривать ружье со всех сторон и позабыл дать выговор старухе за то, что повесила его вместе с шпагою проветривать.

– Оно, должно думать, железное, – продолжала старуха.

– Гм! железное. Отчего ж оно железное? – говорил про себя Иван Иванович. – А давно ли оно у пана?

– Может быть, и давно.

– Хорошая вещица – продолжал Иван Иванович. – Я выпрошу его. Что ему делать с ним? Или променяюсь на что-нибудь. Что, бабуся, дома пан?

– Что он? лежит?

– Ну, хорошо; я приду к нему.

Иван Иванович оделся, взял в руки суковатую палку от собак, потому что в Миргороде гораздо более их попадается на улице, нежели людей, и пошел.

Двор Ивана Никифоровича хотя был возле двора Ивана Ивановича и можно было перелезть из одного в другой через плетень, однако ж Иван Иванович пошел улицею. С этой улицы нужно было перейти в переулок, который был так узок, что если случалось встретиться в нем двум повозкам в одну лошадь, то они уже не могли разъехаться и оставались в таком положении до тех пор, покамест, схвативши за задние колеса, не вытаскивали их каждую в противную сторону на улицу. Пешеход же убирался, как цветами, репейниками, росшими с обеих сторон возле забора. На этот переулок выходили с одной стороны сарай Ивана Ивановича, с другой – амбар, ворота и голубятня Ивана Никифоровича.

Иван Иванович подошел к воротам, загремел щеколдой: извнутри поднялся собачий лай; но разношерстная стая скоро побежала, помахивая хвостами, назад, увидевши, что это было знакомое лицо. Иван Иванович перешел двор, на котором пестрели индейские голуби, кормимые собственноручно Иваном Никифоровичем, корки арбузов и дынь, местами зелень, местами изломанное колесо, или обруч из бочки, или валявшийся мальчишка в запачканной рубашке, – картина, которую любят живописцы! Тень от развешанных платьев покрывала почти весь двор и сообщала ему некоторую прохладу. Баба встретила его поклоном и, зазевавшись, стала на одном месте. Перед домом охорашивалось крылечко с навесом на двух дубовых столбах – ненадежная защита от солнца которое в это время в Малороссии не любит шутить и обливает пешехода с ног до головы жарким потом. Из этого можно было видеть, как сильно было желание у Ивана Ивановича приобресть необходимую вещь, когда он решился выйти в такую пору, изменив даже своему всегдашнему обыкновению прогуливаться только вечером.

Комната, в которую вступил Иван Иванович, была совершенно темна, потому что ставни были закрыты, и солнечный луч, проходя в дыру, сделанную в ставне, принял радужный цвет и, ударяясь в противостоящую стену, рисовал на ней пестрый ландшафт из очеретяных крыш, дерев и развешанного на дворе платья, все только в обращенном виде. От этого всей комнате сообщался какой-то чудный полусвет.

– Помоги бог!– сказал Иван Иванович.

– А! здравствуйте, Иван Иванович! – отвечал голос из угла комнаты. Тогда только Иван Иванович заметил Ивана Никифоровича, лежащего на разостланном на полу ковре. – Извините, что я перед вами в натуре.

Иван Никифорович лежал безо всего, даже без рубашки.

– Ничего. Почивали ли вы сегодня, Иван Никифорович?

– Почивал. А вы почивали, Иван Иванович?

– Почивал.

– Так вы теперь и встали?

– Я теперь встал? Христос с вами, Иван Никифорович! как можно спать до сих пор! Я только что приехал из хутора. Прекрасные жита по дороге! восхитительные! и сено такое рослое, мягкое, злачное!

– Горпина! – закричал Иван Никифорович, – принеси Ивану Ивановичу водки да пирогов со сметаною.

– Хорошее время сегодня.

– Не хвалите, Иван Иванович. Чтоб его черт взял! некуда деваться от жару.

– Вот-таки нужно помянуть черта. Эй, Иван Никифорович! Вы вспомните мое слово, да уже будет поздно: достанется вам на том свете за богопротивные слова.

– Чем же я обидел вас, Иван Иванович? Я не тронул ни отца, ни матери вашей. Не знаю, чем я вас обидел.

– Полно уже, полно, Иван Никифорович!

Начинается повесть с того, что автор в красках описывает характер и быт Ивана Ивановича. И какой он человек прекрасный, и какая у него замечательная усадьба. Иван Иванович был вдовцом уже десять лет, детей не имел. Человек он был набожный, поэтому каждую неделю ходил в церковь. А еще ему очень нравились разного рода подарки и подношения. Также любил он частенько наведывался к своему соседу Ивану Никифоровичу, с которым всегда мог выпить и поговорить по душам.

Иван Никифорович был не менее хорошим человеком. С Иваном Ивановичем дружили они крепко. Женат Иван Никифорович никогда не был, да и вообще несмотря на всю близость отношений этих двух замечательных людей, в них практически всё было противоположно. Если Иван Иванович худощав и подвижен, то Иван Никифорович, наоборот, лишних действий никогда не совершает, сложён грузно и в движениях неповоротлив. Если первый весьма общителен и красноречив, то второй всё больше молчит, однако если необходимо, за словом в карман не полезет. Иван Иванович человек открытый, эмоции на его лице читаются очень легко. Иван Никифорович, наоборот, очень скрытный, и по виду его трудно определить, о чем он думает и что чувствует. И все же, несмотря на все противоречия, что Иван Иванович, что Иван Никофорович - просто замечательные люди.

Однажды замечает Иван Иванович во дворе своего друга одно старое ружье. И в тот же момент возникает у него острая потребность забрать вещицу себе. Приходит он к Ивану Никифоровичу и предлагает обменять ружье на свинью и два мешка с овсом. Но друг никак не соглашается. Постепенно беседа превращается в настоящую перебранку. В конце концов, герои ссорятся, а Ивана Ивановича силой выставляют за двери. Обменявшись взаимными угрозами и оскорблениями, бывшие друзья расходятся по домам.

Масла в огонь подливает Агафия Фелосеевна, всячески отговаривающая Ивана Никифоровича идти к соседу на мировую. В итоге дело доходит до суда. Но даже судье не удается их помирить. В итоге, друзей сталкивают на ассамблее, куда обманом их заманили жители города с целью помирить, что в конце концов и происходит. Вспоминая причину ссоры, друзья не понимают, как такая ерунда могла их разругать.

Читать кратко рассказ Гоголя Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем 2 вариант

«Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» Николая Васильевича Гоголя начинается со знакомства с героями. Дело происходит в Миргороде. Читателю последовательно представляются оба центральных персонажа, их портреты, привычки, склонности, быт и хозяйство. Они живут по соседству и очень дружны между собой, хотя и отличаются друг от друга (немного) характером и больше – внешним видом.

Однажды, задумавшись о своём хозяйстве и прикидывая, чего ему недостаёт, Иван Иванович видит, как на дворе Ивана Никифоровича баба, разбирая вещи, достаёт ружьё. Ружьё Ивану Ивановичу приглянулось, и тот идёт испросить его у соседа – обменять на бурую свинью и пару мешков с овсом. Иван Никифорович отказывается и отстаивает ценность ружья для своего хозяйства, только распаляя и раздражая тем соседа. В конце концов, Иван Иванович упрекает Ивана Никифоровича в том, что тот со своим ружьём, «как дурень с писанною торбой». На что второй обзывает первого гусаком. Это так обижает Ивана Ивановича, что он вконец теряет над собой контроль. Двое друзей ссорятся, и доходит до того, что Иван Никифорович гонится за соседом, а тот улепётывает от него, показывая кукиш.

Поначалу бывшие приятели близки к примирению, но Ивана Никифоровича настраивает против соседа Агафия Федосеевна, его знакомая. Послушный её совету, он, в довершение всего, прямо на месте плетня, соединяющего его участок с соседским, строит загон для гусей.

Ночью оскорблённый Иван Иванович подпиливает столбы, на которых держится этот загон. Утром же, боясь, как бы за это Иван Никифорович не подал на него в суд, он решает опередить бывшего друга и бежит к судье. Туда же спешит и Иван Никифорович. Судья пытается примирить их, но все его попытки оканчиваются неудачей. Сцена в суде завершается неожиданно – в здание врывается бурая свинья Ивана Ивановича, вырывает судебный иск Ивана Никифоровича из рук истца и убегает с ним.

Домой к Ивану Ивановичу в тот же день является городничий – и обвинить с злом сговоре со свиньей, и умолить помириться с врагом. Но и его просьбы остаются без ответа.

Весь город в итоге подключается к тому, чтобы примирить Ивана Ивановича и Ивана Никифоровича. Спустя несколько лет, их, успешно избегающих появляться одновременно в одном месте, обманом сводят на приёме у городничего. Там соседи уже готовы снова стать друзьями. Иван Никифорович протягивает Ивану Ивановичу руку и по оплошности вновь позволяет вырваться страшному оскорблению, вспоминая, как именно назвал в день ссоры своего соседа. Ивана Ивановича вновь захлёстывают ярость и обида, и он наотрез отказывается мириться с Иваном Никифоровичем во что бы то ни стало.

Уже стариками, через двенадцать лет, два старика-соседа всё еще непримиримы и разъезжают по городам и судам в надежде, что их тяжбу смогут удовлетворить официальные институты.

Повесть венчает ставшее крылатым горькое восклицание автора: «Скучно на этом свете, господа!»

Картинка или рисунок Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем