Что может быть хуже, чем поступить нечестно? Существует мнение, что непонимание того, что ты не прав, искренняя неосознанность своих пагубных поступков – намного хуже. Чувство совести, именно оно приводит к раскаянию, удерживая нас от повторения наших промахов в будущем. Зачастую, люди совершают непростительные ошибки, не прислушиваясь к доводам сознания, поступаясь моральными принципами. Именно проблему сделки с совестью рассматривает в своем тексте Владимир Тендряков.

Автор делиться с читателями историей, произошедшей с ним в годы Великой Отечественной Войны. Полк главного героя находится в бедственном состоянии, испытывает жуткую нехватку продовольствия. Именно в такой атмосфере происходит встреча писателя с лейтенантом, наталкивающим его пойти против чести, проявить немного «находчивости», в случае, если хочет выжить.

Автор воспоминаний долго не может пойти против себя, с сожалением принимая свою честь, свою принципиальность за неуместную слабость: «Я совсем не обладал находчивостью… -говорит солдат, - страдал от этого, презирал себя». Несмотря на это, когда ему предоставляется удобный случай, он, не задумываясь, идет на сделку с совестью и ворует хлеб у своих товарищей, находившихся в равном с ним положение, в той же степени испытывающих голод. Как ни странно, сразу же, в следующее мгновение после содеянного, он начинает испытывать это ужасное, съедающее изнутри, чувство: «Военная находчивость, да нет - я вор». Впоследствии, ему дорого окупается его сделка с совестью, он ни на день не забывает о произошедшем, о том как поступился с принципами: «Случай внешне не значительный, но для меня очень постыдный.

Было время, думал, не сообщу его ни матери, ни брату…»

Позиция писателя предельна ясна. Он призывает поступать по совести, он показывает, что сделка с ней, пусть даже и выгодная, уже в следующее мгновение может обернуться осознанием содеянного, чувством отвращения к самому себе.

Я полностью разделяю мнение автора. Самое важное в жизни это не поступаться с принципами, следовать своей совести. Очень часто, поступки, продиктованные чувством, противоположным совести, в конечно счете приносят больше страданий, нежели удовлетворения.

Над вопросом совести и ее влияния на человека задумываются многие великие писатели всех времен и народов. Так, в произведение с мировым именем «мальчик в полосатой пижаме», написанным Джоном Боном, рассказывается о дружбе двух, совершенно разных мальчиков. Главный герой, немецкий мальчик Бруно, еще маленький, он не подозревает о существование и цели концентрационных лагерей и даже представить не может, что небольшой комплекс, находящийся недалеко от их дома и огражденный проволокой, один из них. Именно поэтому, когда однажды он встречает еврейского мальчика Шмуэля, живущего за преградой, он, не сомневаясь, предлагает ему дружбу. Однажды Бруно застает своего друга у себя дома за чисткой овощей. Он убедил Шмуэля, что ничего плохого не произойдет, если тот ненадолго передохнет, перекусит, что он, Бруно, не боится Лейтенанта Кетлера, который приказал Шмуэлю работать, и, в случае чего, возьмет его на себя. По возвращение лейтенанта, вся смелость Бруно испаряется, он не в силах сказать правду, признать содеянное. Он понимает, что подвел друга, но его страх не дает ему поступить по совести. В последствии, чувства о содеянном поступке не оставляют мальчика ни на минуту, ему страшно встретиться с другом, посмотреть ему в глаза.

оветский писатель В. Железняков в своей повести «Чучело», рассказывает историю новенькой в классе Лене Бессольцевой. Одноклассники считают ее чудаковатой, не очень жалуют в коллективе, Лена же не воспринимает это в серьез, считает шуткой. Нашей героине симпатизирует ее одноклассник Дима и, именно по этой причине, когда тот подставляет весь класс перед учительницей, она без раздумий берет всю вину на себя. Класс объявляет девочке бойкот, а Дима хоть и осознает свою неправоту, идет на сделку с совестью и не решается рассказать истинное положение дел. Он трус, для него авторитет в классе важнее, чем правда.

Совесть, хоть и неприятное, но очень важное чувство для личности человека. Она не позволяет нам совершать плохих действий, направляет нас на истинный путь. Этот текст в очередной раз доказал как сделка с совестью может привести к пагубным последствиям.

Обновлено: 2017-03-25

Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter .
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

Спасибо за внимание.

Личность - тема, не одного меня пугающая своей непосильной сложностью. Формирование личности, ее восприимчивость, зависимость, эмоциональные и рациональные особенности… великие умы блуждали тут, как в лесу, не добираясь до заповедных ответов.

Весь текст: (на ЕГЭ был в сокращённом виде).

Сочинение

Зачастую, совершенные нами когда-либо бесчестные или просто необдуманные поступки, возвращаются снова в виде нравственных и душевных терзаний. В.Ф. Тендряков в данном тексте предлагает нам задуматься над проблемой совести.

Война антигуманна, и во время этих роковых событий трудно сохранить холодность и рассудительность действий. В военное время большинство из поступков совершается на фоне всеобщего голода и страданий, и вместо нравственности и духовности людьми начинают двигать человеческие инстинкты. Рассказчик знакомит нас с историей из своей жизни, в которой он выступает непосредственным участником военных событий. Герой описывает свое состояние как крайне тяжелое: он чувствовал сильный голод и перманентную усталость, и оттого решительнее он пошел на поводу у «мыслишки» - «трусливой», «гаденькой» и «унылой», о чем позже долго жалел. «Мыслишка» эта появилась в тот момент, когда старшина взял рассказчика с собой получать хлеб, и, изнуренный голодом и усталостью солдат, решился украсть из общей массы провизии половину буханки. Герой акцентирует наше внимание на глупости и необдуманности этого поступка, на собственном эгоизме, ведь голодали тогда все, а также на последующих муках совести, и называет этот случай самым отвратительным в своей жизни – а воровать ему приходилось не в первый раз. «Среди красивых людей – я безобразный», - пишет он, называя «красивыми» остальных солдат, и подводит нас к мысли о том, что этот случай воровства стал самым «грязным» и безнравственным в его жизни, и потому больше ему воровать «не приходилось».

Автор считает, что совесть – это ориентир, помогающий человеку совершать поступки, отталкиваясь лишь от нравственных убеждений. Именно совесть дает человеку возможность трезво оценивать себя и свои действия, делая определенные выводы, она же является судьей и исполнителем приговора в том случае, если совершенные человеком поступки расходятся с нормами морали и нравственности.

Нельзя не согласиться с мнением писателя. Я тоже считаю, что совесть – главный судья и помощник человека, способный дать нам возможность на достойное и чистое с точки зрения нравственности существование. Именно совесть не позволяет человеку идти на поводу у «трусливой, гаденькой, унылой» мыслишки и тем самым не падать в собственных глазах и в глазах окружающих.

Герой романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» в сложный момент своей жизни решил, следуя своей теории, попробовать переступить в себе человека, убив, как он тогда считал, личность, недостойную существования - старуху-процентщицу. Безусловно, этот поступок не мог пройти бесследно: после содеянного герой долгое время мучился, испытывая нравственные и физические страдания, и помочь ему могли лишь вера и искреннее признание в содеянном. Совесть не давала герою поверить в реальность его антигуманной теории, а пример Сони Мармеладовой показал, что жизнь праведная и «чистая» гораздо гармоничнее, чем жизнь убийцы.

Проблему свести поднимает в своем рассказе «Конь с розовой гривой» и В.П. Астафьев. Главный герой, подталкиваемый соседскими ребятишками, решается на обман бабушки. Украв из корзины, заполненной на продажу земляникой, часть ягод, и положив на их место траву, он надеялся остаться без наказания, однако совесть не заставила себя ждать: она начинает мучить Витю сразу после содеянного, не давая ему спать. Позже мальчик в слезах раскаяния принес бабушке извинения, получив за это долгожданный пряник, а вместе с ним и очень важный нравственный урок.

Таким образом, можно сделать вывод, что, совершая верные с точки зрения совести поступки, мы не только возвышаем себя в собственных глазах, но обретаем внутреннюю гармонию и счастье, что в современных реалиях является уже чем-то исключительным.

Подойдет? Мне поставят за сочинение 0 баллов? Все мы пробыли месяц в запасном полку за Волгой. Мы, это так - остатки разбитых за Доном частей, докатившихся до Сталинграда. Кого-то вновь бросили в бой, а нас отвели в запас, казалось бы - счастливцы, какой-никакой отдых от окопов. Отдых… два свинцово-тяжелых сухаря на день, мутная водица вместо похлебки. Отправку на фронт встретили с радостью. Очередной хутор на нашем пути. Лейтенант в сопровождении старшины отправился выяснять обстановку. Через полчаса старшина вернулся. - Ребята! - объявил он вдохновенно. - Удалось вышибить: на рыло по двести пятьдесят граммов хлеба и по пятнадцати граммов сахара! Кто со мной получать хлеб?.. Давай ты! - Я лежал рядом, и старшина ткнул в меня пальцем. у меня вспыхнула мыслишка… о находчивости, трусливая, гаденькая и унылая. Прямо на крыльце я расстелил плащ-палатку, на нее стали падать буханки - семь и еще половина. Старшина на секунду отвернулся, и я сунул полбуханки под крыльцо, завернул хлеб в плащ-палатку, взвалил ее себе на плечо. Только идиот может рассчитывать, что старшина не заметит исчезновения перерубленной пополам буханки. К полученному хлебу никто не прикасался, кроме него и меня. Я вор, и сейчас, вот сейчас, через несколько минут это станет известно… Да, тем, кто, как и я, пятеро суток ничего не ел. Как и я! В жизни мне случалось делать нехорошее - врал учителям, чтоб не поставили двойку, не раз давал слово не драться и не сдерживал слова, однажды на рыбалке я наткнулся на чужой перепутанный перемет, на котором сидел голавль, и снял его с крюка… Но всякий раз я находил для себя оправдание: не выучил задание - надо было дочитать книгу, подрался снова - так тот сам полез первый, снял с чужого перемета голавля - но перемет-то снесло течением, перепутало, сам хозяин его ни за что бы не нашел… Теперь я и не искал оправданий. Ох, если б можно вернуться, достать спрятанный хлеб, положить его обратно в плащ-палатку! С обочины дороги навстречу нам с усилием - ноет каждая косточка - стали подыматься солдаты. Хмурые, темные лица, согнутые спины, опущенные плечи. Старшина распахнул плащ-палатку, и куча хлеба была встречена почтительным молчанием. В этой-то почтительной тишине и раздалось недоуменное: - А где?.. Тут полбуханка была! Произошло легкое движение, темные лица повернулись ко мне, со всех сторон - глаза, глаза, жуткая настороженность в них. - Эй ты! Где?! Тебя спрашиваю! Я молчал. Пожилой солдат, выбеленно голубые глаза, изрытые морщинами щеки, сивый от щетины подбородок, голос без злобы: - Лучше, парень, будет, коли признаешься. В голосе пожилого солдата - крупица странного, почти неправдоподобного сочувствия. А оно нестерпимее, чем ругань и изумление. - Да что с ним разговаривать! - Один из парней вскинул руку. И я невольно дернулся. А парень просто поправил на голове пилотку. - Не бойся! - с презрением проговорил он. - Бить тебя… Руки пачкать. И неожиданно я увидел, что окружавшие меня люди поразительно красивы - темные, измученные походом, голодные, но лица какие-то граненые, четко лепные. Среди красивых людей - я уродлив. Ничего не бывает страшнее, чем чувствовать невозможность оправдать себя перед самим собой. Мне повезло, в роте связи гвардейского полка, куда я попал, не оказалось никого, кто видел бы мой позор.Мелкими поступками раз за разом я завоевывал себе самоуважение - лез первым на обрыв линии под шквальным обстрелом, старался взвалить на себя катушку с кабелем потяжелей, если удавалось получить у повара лишний котелок супа, не считал это своей добычей, всегда с кем-то делил его. И никто не замечал моих альтруистических «подвигов», считали - нормально. А это-то мне и было нужно, я не претендовал на исключительность, не смел и мечтать стать лучше других. Больше в жизни я не воровал. Как-то не приходилось.

В обеих палатах российского парламента заинтересовались резонансной историей с вынесением приговора престарелой жительнице Приволжского района Ивановской области. 70-летняя пенсионерка от голода и безденежья воровала продукты, а Фемида назначила ей наказание в виде одного года лишения свободы условно. Парламентарии полагают, что женщине следует пойти работать, если ей не хватает пенсии, пишет Ivanovo News .

"Может, этот человек еще в силах работать. Может, порекомендовать устроиться на какую-то работу, которая позволяла бы материально что-то дополнять в семью", - сказал в интервью Life.ru председатель комитета Совета Федерации по социальной политике, председатель общероссийской общественной организации "Союз пенсионеров России" Валерий Рязанский.

В том случае если осужденная уже не может работать, "надо попробовать оказать ей поддержку теми способами, которые существуют", добавил сенатор. Он предлагает предоставить женщине льготы по коммунальным платежам, освободить ее от взносов на ремонт.

При этом Валерий Рязанский посоветовал россиянам даже в ситуации крайней нужды не опускаться до воровства и других аморальных и противозаконных поступков. "Что касается причин, по которым она (осужденная. - Прим. сайт ) вынуждена была заниматься этим делом, - наверное, да, низкая пенсия. Хотя есть люди, которые даже в этой ситуации не опускаются до воровства. В конце концов, попросят..." - заключил сенатор.

В Госдуме обращаются к надзорным органам с просьбой проанализировать произошедшее. "Я попрошу прокурора Ивановской области обратить внимание, проверить эту историю, все детали произошедшего, - заявил председатель комитета Государственной Думы по труду, социальной политике и делам ветеранов Ярослав Нилов. - С эмоциональной точки зрения ситуация неприятна, однако давать оценку решению суда нельзя, не зная деталей дела. Решение суда есть решение суда. Но ситуация выглядит возмутительно и нелепо".

Как следует из материалов скандального уголовного дела, осужденная пенсионерка Надежда Шакурова, проживающая в деревне Федорищи Приволжского района, совершала кражи из дома соседей. В августе 2016 года женщина похитила с чужой кухни кетчуп и немного сахара. Ущерб был оценен в 70 рублей.

В начале декабря добычей воровки стали две банки тушенки, упаковка макарон, сахар, печенье и 17 пакетиков чая. На этот раз ущерб составил 560 рублей.

Эти поступки пенсионерки были квалифицированы следователями как тяжкие преступления, пояснил старший помощник прокурора Приволжского района Денис Грачев. Отягчающим обстоятельством стало то, что злоумышленница проникла в дом соседа, открыв входную дверь находящимся в замочной скважине ключом. Несмотря на курьезно малый размер краж, пенсионерке грозил шестилетний срок лишения свободы.

В суде обвиняемая пояснила, что пошла на преступления из-за нищеты. Женщина получает пенсию в 7300 рублей. Больше половины этих денег (4,5 тысячи рублей) уходит на погашение кредита за купленный холодильник (старый холодильник у Надежды сломался). Также приходится платить за коммуналку. В итоге на продукты остается только одна тысяча рублей в месяц.

Причем на эти деньги пенсионерке приходится кормить и своего гражданского супруга. Мужчина хоть и работает на местной ферме, но зарплату ему не платят с июня 2016 года.

По словам председателя Приволжской коллегии адвокатов Алексея Дубова, в деревне Федорищи невозможно найти работу. Поэтому пенсионерка обречена существовать на мизерную пенсию.

Бедствующей пенсионерке Надежде Шакуровой обязаны были помочь социальные службы, передает НТВ . Но специалисты соцзащиты заявляют, что о проблемах женщины не знали. Якобы не помогали, поскольку она не обратилась к ним с заявлением.

В суде Надежда Шакурова раскаялась и возместила ущерб соседу, который не имеет к ней претензий. "Прошу Вас, не сажайте меня. Я вообще не знаю, что со мной творится", - обратилась подсудимая к участникам заседания.

Прокуратура просила ограничиться условным сроком. В итоге женщине назначили год лишения свободы условно с аналогичным испытательным сроком.

В районном суде говорят, что это не первый случай, когда местные жители совершают кражи от голода. Один мужчина украл 18 буханок хлеба на 180 рублей. Его приговорили к исправительным работам, говорилось в репортаже телекомпании "Барс".

Осужденного устроили на работу на ферму. Он получает зарплату в 6,5 тысячи рублей, причем 5 процентов этой суммы в соответствии с приговором уходит в доход государства. Другой голодающий селянин несколько раз воровал у соседей сосиски, хлеб и макароны. В деревне он не мог найти постоянной работы и перебивался случайными заработками. После приговора мужчину устроили в муниципальное предприятие для отбытия наказания.

Аргумента приведен Андрей Соколов из «Судьбы человека», поделившийся хлебом и салом и сюжет из «Повесть о настоящем человеке» о единственной курице, зарубленной для Алексея Мересьева? Все мы пробыли месяц в запасном полку за Волгой. Мы, это так - остатки разбитых за Доном частей, докатившихся до Сталинграда. Кого-то вновь бросили в бой, а нас отвели в запас, казалось бы - счастливцы, какой-никакой отдых от окопов. Отдых… два свинцово-тяжелых сухаря на день, мутная водица вместо похлебки. Отправку на фронт встретили с радостью. Очередной хутор на нашем пути. Лейтенант в сопровождении старшины отправился выяснять обстановку. Через полчаса старшина вернулся. - Ребята! - объявил он вдохновенно. - Удалось вышибить: на рыло по двести пятьдесят граммов хлеба и по пятнадцати граммов сахара! Кто со мной получать хлеб?.. Давай ты! - Я лежал рядом, и старшина ткнул в меня пальцем. у меня вспыхнула мыслишка… о находчивости, трусливая, гаденькая и унылая. Прямо на крыльце я расстелил плащ-палатку, на нее стали падать буханки - семь и еще половина. Старшина на секунду отвернулся, и я сунул полбуханки под крыльцо, завернул хлеб в плащ-палатку, взвалил ее себе на плечо. Только идиот может рассчитывать, что старшина не заметит исчезновения перерубленной пополам буханки. К полученному хлебу никто не прикасался, кроме него и меня. Я вор, и сейчас, вот сейчас, через несколько минут это станет известно… Да, тем, кто, как и я, пятеро суток ничего не ел. Как и я! В жизни мне случалось делать нехорошее - врал учителям, чтоб не поставили двойку, не раз давал слово не драться и не сдерживал слова, однажды на рыбалке я наткнулся на чужой перепутанный перемет, на котором сидел голавль, и снял его с крюка… Но всякий раз я находил для себя оправдание: не выучил задание - надо было дочитать книгу, подрался снова - так тот сам полез первый, снял с чужого перемета голавля - но перемет-то снесло течением, перепутало, сам хозяин его ни за что бы не нашел… Теперь я и не искал оправданий. Ох, если б можно вернуться, достать спрятанный хлеб, положить его обратно в плащ-палатку! С обочины дороги навстречу нам с усилием - ноет каждая косточка - стали подыматься солдаты. Хмурые, темные лица, согнутые спины, опущенные плечи. Старшина распахнул плащ-палатку, и куча хлеба была встречена почтительным молчанием. В этой-то почтительной тишине и раздалось недоуменное: - А где?.. Тут полбуханка была! Произошло легкое движение, темные лица повернулись ко мне, со всех сторон - глаза, глаза, жуткая настороженность в них. - Эй ты! Где?! Тебя спрашиваю! Я молчал. Пожилой солдат, выбеленно голубые глаза, изрытые морщинами щеки, сивый от щетины подбородок, голос без злобы: - Лучше, парень, будет, коли признаешься. В голосе пожилого солдата - крупица странного, почти неправдоподобного сочувствия. А оно нестерпимее, чем ругань и изумление. - Да что с ним разговаривать! - Один из парней вскинул руку. И я невольно дернулся. А парень просто поправил на голове пилотку. - Не бойся! - с презрением проговорил он. - Бить тебя… Руки пачкать. И неожиданно я увидел, что окружавшие меня люди поразительно красивы - темные, измученные походом, голодные, но лица какие-то граненые, четко лепные. Среди красивых людей - я уродлив. Ничего не бывает страшнее, чем чувствовать невозможность оправдать себя перед самим собой. Мне повезло, в роте связи гвардейского полка, куда я попал, не оказалось никого, кто видел бы мой позор.Мелкими поступками раз за разом я завоевывал себе самоуважение - лез первым на обрыв линии под шквальным обстрелом, старался взвалить на себя катушку с кабелем потяжелей, если удавалось получить у повара лишний котелок супа, не считал это своей добычей, всегда с кем-то делил его. И никто не замечал моих альтруистических «подвигов», считали - нормально. А это-то мне и было нужно, я не претендовал на исключительность, не смел и мечтать стать лучше других. Больше в жизни я не воровал. Как-то не приходилось.