The Village нашел человека, который никогда не был в Европе и Штатах, зато объездил буквально пол-России - на момент публикации текста - 626 городов. Возможно, к моменту прочтения эта цифра уже увеличилась. 33-летний Иван Ширяев рассказал The Village, зачем он хочет посетить каждый город России и что он понял о стране, путешествуя.

Я посетил 626 городов, около 56 %, но еще многое впереди. Всего их не меньше 1 127 («Википедия» говорит - 1 117. - Прим. ред.), но это число постоянно меняется: с каждым годом разные населенные пункты получают статус города. По миру я совсем не путешествовал, только по России. Если и были иностранные государства, то только из СНГ: Украина, Беларусь, Абхазия, Южная Осетия. Сам не знаю, почему, но просто пока не тянет за границу. К тому же чем больше я путешествую, тем медленнее я путешествую. Если поначалу я успевал за год посетить 120, а то и 150 городов, то сейчас у меня с трудом получается 70–80. Потому что некоторым городам хочется уделить больше внимания. Плюс много времени уходит на то, чтобы что-то написать, опубликовать, выложить фотографии. Поэтому трудно сказать, сколько еще надо времени.

Мое путешествие началось семь лет назад. Я тогда ушел от «Свидетелей Иеговы» - просто однажды взял и исчез. Я был полностью поглощен религией, поэтому, уходя, совершенно не представлял, чем буду заниматься и как жить.

Три месяца работал и читал блоги разных матерых автостопщиков. Меня очень вдохновили эти истории. Я нашел в интернете попутчика, и мы отправились в путешествие по Украине и Беларуси. Недели две мы стопили вместе, а потом поняли, что поодиночке проще и попутку поймать, и ночлег найти - так и разъехались.

Монастыри, МЧС и другие способы ночевать бесплатно

Больше других мне помогла книга Антона Кротова «Практика вольных путешествий». Он там дает много полезных советов для начинающих хичхайкеров: важна яркая одежда - чтобы тебя было видно издалека; стоять нужно за какой-нибудь развязкой или полицейским постом - где машины притормаживают; в разговорах с водителями лучше избегать политических и религиозных тем, чтобы не возникло повода для спора.

В основном я останавливался в монастырях - специально планировал свой маршрут так, чтобы успеть за день доехать от одного до другого. Монахи принимают почти всех, главное - иметь паспорт: они переписывают данные, чтобы отчитываться перед полицией - мало ли, беглые зэки или еще кто. Я представлялся паломником, путешествующим по святым местам Украины. Обычно от таких паломников ждут, что они останутся на несколько дней, будут ходить на службу, помогать ухаживать за монастырем. Но я всегда ограничивался только одной ночевкой, чтобы не задерживаться надолго, потому что мне все это неинтересно. Паломников кормят, дают место для ночлега, помогают. Короче, такая вот бесплатная вписка со всеми элементарными удобствами. Только раз с меня потребовали плату за ночлег в монастыре, это было в Харькове. Хоть и недорого, но сам факт меня удивил.

Меня вписывали и в мужские, и в женские монастыри, а недалеко от Донецка меня пустили к себе буддисты. Это был тогда единственный буддистский монастырь на Украине, совсем небольшой, там было всего три или четыре монаха. С ними было интересно: они спокойные, погружены в свои мысли, но при этом очень общительные и легко идут на контакт. А в Судаке меня пригласили остановиться в мечети у крымских татар. Помню, мы долго сидели и разговаривали про ислам.

Потом я поехал автостопом на Дальний Восток. За три недели добрался до Магадана. Там я познакомился с местным, который пообещал сводить меня на высокую сопку, откуда открывается красивый вид на поселок. Путь нам преграждала речка, которую в обычное время можно легко перейти вброд. Но как раз тогда прошли дожди, речка поднялась и вышла из берегов. Течение было настолько сильное, что у меня из карманов уплыли все документы и деньги, даже ботинки с ног снесло. Мой товарищ оказался отрезанным на маленьком островке. До ближайшего моста было километров семь. Я сбегал за помощью - приехали спасатели, все обошлось. На сопку мы так и не попали, но благодаря этому случаю я впервые побывал в пожарной части и подружился с МЧС. После этой истории я стал их частым гостем. Ночую обычно в подразделениях чрезвычайного ведомства. Но, конечно, это не единственный способ сэкономить на жилье в поездке.

В любом городе есть гостеприимные люди, которые без проблем впишут к себе. Надо только суметь их найти. Например, на сайте CouchSurfing - среди членов местных турклубов, велосипедистов или байкеров. Это позволяет не только сэкономить, но и увидеть город таким, какой он есть на самом деле. Местные почти всегда готовы показать интересные локации, охотно рассказывают городские байки: где взорвался подъезд, на какой детский сад упал самолет, как найти могилу застреленного в 90-е криминального авторитета или дом цыганского барона.

В Муроме меня вписал к себе человек, у которого во «ВКонтакте» был никнейм Александр Дамер. А Дамер - это такой известный американский маньяк, который заманивал к себе мальчиков, насиловал, пытал, читая вслух Евангелие, убивал и складывал трупы в подвале своего дома. Комната у этого хоста была странная - вся исписанная каким-то надписями, только потом я узнал, что он художник. В тот день я хотел выспаться и поэтому, когда я не вышел с утра на связь, моя мама начала мне названивать: боялась, что этот Дамер что-то со мной сделал. Но он оказался обычным человеком, дружелюбным, гостеприимным. Вот, надеюсь, скоро к нему снова поеду в гости.

О закрытых городах России

Цель моего путешествия - объехать все города России, в том числе закрытые. Я уже посетил восемь из них: Мирный в Архангельской области, Вилючинск на Камчатке, Зеленогорск и Железногорск в Красноярском крае, Знаменск в Астраханской области, Шиханы в Саратовской, Фокино в Приморье и Радужный во Владимирской области.

Все закрытые города похожи друг на друга. Чаще всего там живут молодые семьи военных, много беременных и женщин с колясками. Там обычно довольно чисто, ухоженно, люди чувствуют себя более безопасно и спокойно, потому что посторонним туда не попасть. Но чем отличаются эти города, так это степенью закрытости: куда-то можно приехать без проблем, даже нет КПП, где-то есть, но достаточно сказать, куда и к кому приехал, а в некоторые города так просто не попадешь. Но всегда можно найти местных жителей, которые оформят пропуск, договориться с администрацией города или с журналистами. Например, в один город мне помог попасть казачий атаман. Я написал в местный мотоклуб, а там оказался родственник этого атамана. Он сделал мне официальный пропуск, хотя администрация города до этого мне отказала, вписал меня на ночь в церковный дом, водил по городу, все показывал. Вот такие люди, готовые пойти навстречу, всегда помогают - и в закрытых, и в открытых городах.

Стереотипы о городах

В каждом городе я прошу поставить в мой блокнот местную печать или штамп. Чаще всего обращаюсь в администрацию города, в редакции газет, музеи, на почту или на вокзал. В некоторых маленьких городках в выходные дни печать найти не получается. Тогда я отправляю самому себе открытку или письмо, чтобы затем использовать почтовый штемпель. Это надо для моей коллекции печатей. Я их особо никому не показываю, они просто хранятся у меня в блокноте, чтобы было что потом полистать, вспомнить: вот здесь я был, и здесь, и здесь тоже. Ну и к тому же, когда задаешься целью поставить печать, больше гуляешь по городу, ведь для этого нужно куда-то пойти, с кем-то познакомиться, поговорить - так интереснее.

Часто бывает, что приезжаешь в город со стереотипами, которые активно распространяют люди, никогда не бывавшие в этом регионе. Но это все равно что услышать анекдот про чукчу и решить, что все чукчи тупые, хотя они, в общем-то, такие же, как все остальные. Поэтому теперь все, что слышу о том или ином регионе, делю пополам.

Да и вообще, на моем опыте эти стереотипы еще ни разу не подтвердились. Люди везде разные: среди дагестанцев есть, например, и ваххабиты, и вообще неверующие, а есть просто неадекватные, способные причинить зло другим, как и везде. Но это не значит, что в Дагестане опасно и туда нельзя ездить. Я думаю, в Москве гораздо опаснее, чем в Дагестане или в Чечне. На Северном Кавказе меня гораздо чаще, чем в других регионах, останавливали менты. Но они там не такие, как у нас, более дружелюбные и останавливали меня не столько ради порядка, сколько из любопытства. Вот, например, если у нас мент подойдет, то уже как-то не по себе, не знаешь, чего от него ожидать. А там, наоборот, проблем не возникало, хотя бывало, что в одном и том же городе меня останавливали семь-восемь раз за день. Видят, неместный идет - с большим рюкзаком, фотоаппаратом, подходят, расспрашивают о чем-то, чаем угощают, помогают с попуткой. Видимо, скучно им там, вот все, и хотели познакомиться.

Конечно, от региона к региону люди меняются. По сравнению с гостеприимными ингушами, осетинами, кабардинцами и балкарцами, которые сразу приглашают тебя к столу, адыги кажутся неприветливыми и даже подозрительными. В Тыве вообще чувствуешь себя иностранцем. Они редко видят гостей вроде меня. Там вообще туризм не развит, а местные говорят только на своем языке и неохотно идут на контакт. А вот в соседней Хакасии никаких проблем с этим нет. На Дальнем Востоке народ поотзывчивее, особенно в отдаленных районах. Наверное, в суровых условиях, как там, без этого не обойтись. А в Подмосковье, в Обнинске, мне однажды надо было зарядить телефон, я обошел все магазины и офисы торгового центра - и никто не разрешил мне воспользоваться розеткой.

О диалектах и самых плохих дорогах

В некоторых регионах, бывает, услышишь такие словечки, что сразу и не поймешь, приходится переспрашивать. Как-то в Архангельской области я пришел в магазин и говорю: «Мне килограмм сахара». А мне отвечают: «Сахару нету, только песок». Просто у них сахаром называется рафинад, а рассыпной - это песок. А еще там говорят «сейгод» и «по те годы». Например, «сейгод грибов мало, не то что по те годы». В Пермском крае мочалку называют «вехотка». А у нас в Камышине есть хлеб белый и темный, а «кирпич» хлеба называют «сайкой». Помню, один мой приезжий друг сильно смеялся, когда я в магазине попросил «полсайки темного».

Самые плохие дороги, по моему опыту, - в моей родной Волгоградской области и в соседней Саратовской, там они почти не ремонтируются. Конечно, качеством дорог отличаются столичные регионы - Москва, Питер, Татарстан, Краснодарский край. И так везде и во всем: центральные города живут, процветают, а отдаленные - вымирают, быстро уменьшается численность населения, остаются одни старики. Но и в глубинке люди умудряются хорошо жить. Мне вообще кажется, не так много зависит от того, где человек живет, а скорее от того, чем он занимается, как смотрит на мир. Так что и в отдаленных регионах есть те, кто живет счастливее многих столичных жителей: кто-то рыбачит, кто-то охотится, грибы собирает, кто-то даже научной деятельностью занимается или писательством.

Больше других русских городов мне запомнились Питер, Казань и Новосибирск. Питер нравится каким-то своим особенным духом. Мне трудно описать это словами, но там я чувствую себя очень комфортно. В Казани, как и вообще в Татарстане, все очень благоустроено: чисто, красиво, детские парки, скверы, площадки - все для людей. Видно, что не все налоги из региона уходят в Москву. В общем, там очень приятно находиться. Как и в Новосибирске: из всех сибирских городов он отличается какой-то комфортной городской средой и цивилизованностью, что ли.

Иногда я делаю себе выходные, передышку в путешествии, чтобы отдохнуть от новых впечатлений, от людей, от переездов, от всего. Никуда не хожу, никого не вижу, просто высыпаюсь и занимаюсь своими делами. Чаще всего на зиму я остаюсь в Питере или в своем родном Камышине. Объехав больше половины городов России, я стал по-другому смотреть на место, где я родился, начал замечать детали, на которые раньше не обращал внимания: архитектура, необычные места и виды, интересные факты из истории города - теперь мне стало намного интереснее в Камышине, чем раньше.

Сейчас у меня перерыв в собственном путешествии, но я езжу по работе: только что прилетел из Норильска в Красноярск, через час у меня поезд в Новосибирск, оттуда самолет в Ханты-Мансийск, потом в Москву, потом в Питер, а оттуда в Воркуту. Я вожу туристические группы по разным незаурядным маршрутам в рамках проекта «Неизвестная Россия».

Миклухо-Маклай Николай Николаевич (5 (17) июля 1846(18460717), село Языково-Рождественское Боровичского уезда, Новгородская губерния — 2 (14) апреля 1888, Санкт-Петербург) — российский этнограф, антрополог, биолог и путешественник, изучавший коренное население Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании (1870—1880-е годы), в том числе папуасов северо-восточного берега Новой Гвинеи. Этот берег в русскоязычной литературе называют Берег Маклая.

Считается, что Николай Николаевич впервые описал зверька кускуса, живущего на Новой Гвинее.

… именно на этом малоизученном острове первобытные люди менее всего затронуты влиянием цивилизации и это открывает исключительные возможности для антропологических и этнографических исследований. (из статьи "Почему я выбрал Новую Гвинею?")

Миклухо-Маклай Николай Николаевич

Автор около 160 научных трудов. Был защитником колониальных народов. Выступал против расизма и колониализма. Также призывал, царское правительство вступиться за аборигенов Новой Гвинеи, так как видел, как порой ужасно с ними обращались колониальные войска Германии, выступал с докладами в защиту народов в Русском географическом обществе.

Николай Николаевич Миклухо-Маклай родился в Новгородской губернии семье железнодорожного инженера Н. И. Миклухи — инженера-путейца, строителя Николаевской железной дороги и первого начальника Московского вокзала. Его отец, Николай Ильич Миклуха, родился в 1818 г.в Стародубе Черниговской губернии. Прадеду, запорожскому козаку Степану Миклухе было дано дворянское звание за героизм при штурме Очакова (во время российско-турецкой войны). Мать, Екатерина Семеновна, урождённая Беккер, полька по национальности. До сих пор среди жителей стародубского села встречаются носители фамилий Миклуха, Миклухин. Вторая часть фамилии знаменитого путешественника добавилась позже, после его экспедиций в Австралию.

Позднее семья переехала в Санкт-Петербург, где с 1858 года Николай продолжил обучение во Второй Санкт-Петербургской гимназии. Окончив курс гимназического обучения, Миклухо-Маклай в качестве вольнослушателя продолжает обучение на физико-математическом факультете Петербургского университета. Учёба не была долгой. В 1864 году, за участие в студенческих сходках Миклухо-Маклая отчисляют из университета и он, на средства собранные студенческим землячеством, уезжает в Германию. В Германии он продолжает учёбу в Гейдельбергском университете, где изучает философию. Через год Миклухо-Маклай переводится на медицинский факультет Лейпцигского университета, а затем Йенского университета. В Йенском университете Николай знакомится с известным зоологом Э. Геккелем, под руководством которого начинает изучать сравнительную анатомию животных. В качестве ассистента Геккеля Миклухо-Маклай совершает путешествие на Канарские острова и в Марокко. После окончания университета в 1868 Миклухо-Маклай совершает самостоятельное путешествие по побережью Красного моря, а затем, в 1869 году, возвращается в Россию.

Кругозор молодого исследователя расширился, и он перешёл к более общим вопросам естествознания — антропологии, этнографии, географии. В этих областях Миклухо-Маклаю удалось достичь определенных успехов. Особенно интересен его вывод о том, что культурные и расовые признаки различных народов обусловлены природной и социальной средой. Также много внимания он уделял идее и практике создания Зоологических станций. Так в 1869 году в Москве на II съезде естествоиспытателей и врачей выступил Миклухо-Маклай, призвавший создавать морские биостанции для развития исследований на морях. Съезд поддержал его и принял решение о создании Севастопольской биостанции.

Совершает Миклухо-Маклай и очередное крупное путешествие. В 1870 году на военном корабле «Витязь» он отправляется в Новую Гвинею. Здесь, на северо-восточном берегу этого острова, он проводит два года за изучением быта, обычаев, религиозных обрядов аборигенов (папуасов). Начатые на Новой Гвинее наблюдения Миклухо-Маклай продолжает на Филиппинах, в Индонезии, на юго-западном берегу Новой Гвинеи, на полуострове Малакка и островах Океании.

В 1876—1877 годах ученый снова проводит несколько месяцев на северо-восточном берегу Новой Гвинеи, вернувшись к тому племени, жизнь которого он наблюдал ранее. К сожалению, пребывание его на острове было недолгим, и признаки анемии и общего истощения вынудили его покинуть остров и отбыть в Сингапур. Лечение заняло более полугода. Недостаток финансовых средств не позволил Миклухо-Маклаю вернуться в Россию, и он был вынужден перебраться в Сидней (Австралия), где поселился у российского консула. Затем Миклухо-Маклай некоторое время живёт в Английском клубе, а потом перебирается в дом общественного деятеля, учёного-зоолога и председателя Линнеевского общества Нового Южного Уэльса У. Маклея. Маклей помогает Миклухо-Маклаю реализовать высказанную им на Линневском обществе идею строительства Австралийской зоологической станции. В сентябре 1878 года предложение Миклухо-Маклая было одобрено и в заливе Уотсон-Бэй (англ. Watsons Bay) по проекту сиднейского архитектора Джона Киркпатрика начато строительство станции, которая получила название Морской биологической станции.

Николай Николаевич Миклухо-Маклай родился 17 июля 1846 года в селе Языково-Рождественское Боровичского уезда Новгородской губернии.

Биография Миклухо-Маклая

После переезда семьи в 1858 году в Санкт-Петербург, он начинает учиться во Второй Петербургской гимназии; учеба идет трудно, а в 1861 году за участие в студенческой манифестации он едва не был отчислен. В 1863 году, после окончания гимназии, Николай поступает в Петербургский университет, став вольнослушателем физико-математического факультета. В 1864, вновь став участником студенческих волнений, он был отчислен, лишившись права обучения в российских высших учебных заведениях.

Чтобы продолжить образование, будущий путешественник Миклухо-Маклай уезжает в Германию, где обучается философии, медицине, химии в университетах Гейдельберга, Лейпцига и Йены. Тогда же в биографии Миклухо-Маклая происходит значимое событие — встреча с зоологом и естествоиспытателем Э. Геккелем, пригласившим молодого ученого принять участие в научной экспедиции на Канарские острова и в Марокко.

Начиная с 1868 года, уже после окончания учебы, путешествия с целью исследований становятся смыслом его жизни. В 1884 году, живя в Австралии, он женится, у него рождаются двое сыновей. Вернувшись в 1886 году в Россию, он уже не отправлялся в большие экспедиции, ограничившись антропологическими исследованиями на Украине.

2 (14) апреля 1888 года великий российский ученый скончался в клинике Виллие в Санкт-Петербурге. Биография Миклухо-Маклая – яркий пример биографии настоящего ученого, преданного науке до самопожертвования.

Путешествия Миклухо-Маклая

После окончания обучения Миклухо-Маклай работал на Сицилии, где занимался двумя темами: морфологией губок и анатомией мозга рыб. Здесь он впервые заболел малярией — болезнью, которая будет преследовать его всю жизнь.

Первым путешествием Миклухо-Маклая, предпринятым после окончания обучения, была поездка в 1869 году на побережье Красного моря, где он изучал низших морских животных. Вернувшись в Россию, он привез с собой коллекцию губок, хранящуюся сейчас в Зоологическом музее. В выступлении на II съезде естествоиспытателей в 1869 году он предложил создавать морские биологические станции. Предложение было принято и положило начало созданию Севастопольской биостанции.

В то же время Миклухо-Маклай заинтересовался вопросами антропологии, этнографии, решив заняться исследованиями в малоизученных районах мира, выбрав для этого Новую Гвинею, чему немало способствовала прочитанная им статья А. Петерманна «Новая Гвинея». Представив свой проект экспедиции Русскому Географическому Обществу, Миклухо-Маклай получил одобрение Совета Общества и пособие в размере 1200 руб. В ноябре 1870 года на корабле «Витязь» он отправился к берегам Новой Гвинеи, и 20 сентября 1871 года высадился на берег Кораллового моря у селения Бонга — берег, который вскоре назовут его именем.

Здесь он прожил больше года, живя в хижине на берегу, он занимался антропологическими исследованиями, изучал быт аборигенов, лечил их, высаживал семена привезенных растений, путешествовал по стране, плавал по близлежащим островам и архипелагам. Он быстро выучил местный язык и завоевал авторитет среди папуасов.

Петербуржец, один из родственников этнографа Николая Миклухо-Маклая, намерен повторить экспедицию предка и добраться до Папуа - Новой Гвинеи. Там он планирует встретиться с потомками папуасов, среди которых жил исследователь XIX века, и вместе с учеными заново исследовать регион.

Потомок этнографа, которого также зовут Николай Миклухо-Маклай, рассказал «Бумаге» , почему нужно проехать полмира, чтобы послушать легенду папуасов, и что исследователи хотят узнать о племенах, полторы сотни лет назад живших в «каменном веке».

Николай Миклухо-Маклай

«В то время никто не осмеливался посещать этот регион: там было много людоедов»

Мы будем добираться до Папуа - Новой Гвинеи на автомобилях и пересекать всё на паромных переправах. Конечно, это не является путем Николая Николаевича Миклухо-Маклая, он добирался по морю. Но мы выбрали автомобили, чтобы, пока мы едем по России, проводить мероприятия, связанные с повышением этнокультурной грамотности населения. Мы хотим показать многоликий портрет страны.

Среди трех экипажей - профессиональные путешественники, ученые. Нас поддерживает Федеральное агентство по делам национальности: с ними мы будем согласовывать передвижения по России. Дальше поедем через Китай, Лаос, Малайзию, Индонезию, Папуа - Новую Гвинею и выйдем к берегу Маклая.

Миклухо-Маклай фактически первый этнограф, и он показал, что это действительно интересная наука. Почему Папуа - Новая Гвинея? Николай Николаевич выбрал второй по величине остров Земли, потому что регион был никем не изведан и люди там жили в «каменном веке». Там находится 700 небольших народностей. При этом одно племя говорит на одном языке, но если мы пройдем 5–7 километров, то услышим уже другое наречие, а если еще дальше - то и другой язык. С точки зрения науки это уникально.

Кроме того, в то время никто не осмеливался посещать этот регион: там было много людоедов. Многие миссионеры, пытавшиеся его осваивать, бесследно пропали. В племени, в котором был Николай Николаевич, не было каннибалов, но, разумеется, опасность существовала. В своих дневниках он писал, что его безопасность заключалась в его беззащитности. Он говорил, что у не было агрессии к папуасам, поэтому они не пытались его убить.

Николай Миклухо-Маклай - русский этнограф, биолог и путешественник, который изучал коренное население Юго-Восточной Азии, Австралии, Океании. В его день рождения отмечают профессиональный праздник этнографов. Фото: Kahunapule Michael Johnson / Flickr

Впервые Миклухо-Маклай отправился в Папуа - Новую Гвинею в 1870 году на корабле «Витязь». На острове он жил среди туземцев, изучая их нравы и обычаи. Фото: Kahunapule Michael Johnson / Flickr

Часть северо-восточного побережья острова Новая Гвинея носит имя Берег Маклая, так ее назвал сам этнограф. Фото: DOI International Technical Assistance Program / Flickr

Миклухо-Маклай вернулся в Петербург в 1882 году, после 12 лет странствий. Фото: Kahunapule Michael Johnson / Flickr

Фото: Kahunapule Michael Johnson / Flickr

«В племенах Океании существует эксклюзивное право на легенду»

Большая часть его материалов, которые были переданы безвозмездно Миклухо-Маклаем, а в дальнейшем и нашей семьей, хранится в Русском географическом обществе, в Кунсткамере и МГУ. С тех пор в том регионе периодически проводились экспедиции. Благодаря этому мы сможем провести научное исследование и проследить изменения, которые происходили в течение последних 150 лет - начиная с «каменного века», в котором был Миклухо-Маклай, когда не было даже письменности.

Чтобы подробно исследовать Папуа - Новую Гвинею, нужно погрузиться в процесс, слиться с культурой, делать какие-то заметки, то есть находиться там минимум три месяца. Для этого туда едут ученые Андрей Туторский из МГУ и Арина Лебедева из Кунсткамеры.

Мы возьмем около 50 рисунков и фотографий того региона и будем делать опрос среди папуасов, смотреть, что изменилось, что они используют сейчас. Это позволит понять, в какой ситуации сейчас находятся племена, как на них повлияла среда, время или какое-то внешнее воздействие.

Туземное святилище. Рисунок Николая Миклухо-Маклая (1872 год)

Кроме того, мы подготовили барельеф, на котором Николай Николаевич рисует первого папуаса, которого он встретил, Туя. А мы встретимся с его потомком - Гасомом, который хранит легенду о Маклае. В племенах Океании существует эксклюзивное право на рассказ легенды: только та семья, которая ее знает, может рассказывать в полной мере, а другая - нет, иначе она нагонит на себя злых духов. Легенда о Миклухо-Маклае передается уже 146 лет - столько времени прошло с первой высадки Николая Николаевича на острове.

Частично мы будем общаться на английском, но язык племени, бонгу, мне придется тоже подучить.

«У вас фамилия такая интересная, в честь улицы назвали?»

Я буду две-три недели в Папуа - Новой Гвинее, а потом поеду в Австралию к родственникам, мы со всеми держим связь. Дело в том, что Николай Николаевич женился на Маргарет, дочери генерал-губернатора Австралии, - у них родились двое сыновей, и потом семья переехала в Петербург. Здесь Миклухо-Маклай скончался, и Маргарет увезла сыновей обратно в Австралию. Так появились две ветки - австралийская и российская.

Безусловно, о великом путешественнике мне рассказывали в семье: я с этим родился и многие вещи о нем знал с детства. В нашей семье были не только этнографы, но и геологи, востоковеды, железнодорожники и превосходные специалисты в других областях. Я и вся российская ветка - от старшего брата, Сергея Николаевича. Он и Николай Николаевич были погодками, оба родились в Окуловке Новгородской области. Из потомков - носителей фамилии по мужской линии в России остались мой отец, я и мои сыновья.

По образованию я экономист телекоммуникаций, некоторое время занимался предпринимательством и много путешествовал. В конце 2016 года начал работать Фонд сохранения этнокультурного наследия имени Миклухо-Маклая, директором которого я являюсь. Мы открыли его при поддержке научного сообщества, Федерального агентства по делам национальности и Русского географического общества. Цель фонда - сохранение этнокультурного наследия народов России, укрепление духовности общества и содействие науке.

Если раньше молодежь знала о Миклухо-Маклае, то сейчас, например, когда приезжаю в гостиницу в Москве, мне говорят: «У вас фамилия такая интересная, в честь улицы назвали?». Необразованность, к сожалению, есть. Она связана, может быть, не только с людьми, но и с тем, что мы сами забываем правильным образом подавать информацию. Наша задача это исправить.

Рисунки Н.Н. Миклухо-Маклая сделаны в основном в полевых условиях. Их насчитывается в общей сложности свыше 700 рисунков. Судя по этому, можно сказать, что Миклухо-Маклай обладал недюжинным талантом художника. Мужской дом (буамрамра) на берегу Маклая.

Рисование в студенческие годы

Интерес к рисованию проявился у него еще в студенческие годы , во время учебы в Германии. К тому же, необходимость заработка заставляла его делать на заказ рисунки для гравюр. Особое внимание в годы учебы Миклухо-Маклай уделял рисункам чисто научного, точнее, учебного характера. В его студенческих тетрадях (записи лекций) имеется огромное количество анатомических рисунков, изображений рыб, растений и т. п. Все они выполнены очень тщательно, с большим искусством. Рисует городские пейзажи, виды моря. В 1870 г. Миклухо-Маклай издал большую работу о мозге акул и снабдил ее своими рисунками и таблицами. Это была для Миклухо-Маклая школа научного рисунка. Он сочетал в них художественность изображения с научной точностью.

Период изучения культуры других народов

Когда Миклухо-Маклай от изучения природы перешел к изучению физического типа и культуры народов , населяющих Австралию, Малайский архипелаг и острова Тихого океана, тематика его рисунков коренным образом изменилась. Среди его рисунков этого периода еще встречаются иногда изображения рыб, птиц, животных; но основная масса рисунков – это портреты коренных жителей, изображения их жилищ, орудий труда, одежды, украшений, татуировки, орнамента и т. д. Во время путешествий, изучая жизнь и культуру народов, Миклухо-Маклай не только рисует, он еще и собирает коллекцию предметов быта, орудий труда, волосы местных жителей, украшения, (подробнее: ).

Портреты и рисунки Н.Н. Миклухо-Маклая

Здесь талант Миклухо-Маклая и своеобразие его художественного стиля развернулись в полной мере. Портреты являются подлинным произведением искусства: каждый из них передает индивидуальность оригинала, одновременно отражая и подчеркивая наиболее существенные антропологические и этнографические черты – тип населения. Туземка. Парень, Мужчина, 28-29 лет, остров Ротума. С таким же мастерством сделаны и его пейзажные наброски, изображения жилищ и т. д. Хижина, деревня Сенабой, остров Мало.
Деревня Сенабой, остров Мало.
Большая хижина, деревня Сенабой, остров Мало.
Амбар для хранения мяса, Тробриановы острова.
Деревня Туме, Тробриановы острова. Миклухо-Маклай сознательно стремился к этому. В дневнике 18 апреля 1874 г. он писал:

Рисовал портреты туземцев, выбрав не особенно красивые или безобразные физиономии, а те, которые подходят всего более к общему типу.

9 января 1875 г.:

Нарисовал несколько характеристичных физиономий

и т. д. Патагонка, 40-45 лет. Патагонка, 40-50 лет. Миклухо-Маклай работал над своими рисунками в очень трудных условиях, как это видно из его дневников. Большие трудности для рисования проистекали из чисто внешних условий: тропический дождь заставлял прерывать рисование, жаркое солнце не давало возможности сделать полный рисунок и т. п. Немалые трудности доставляло недоверчивое отношение местного населения к рисованию. Приведем несколько примеров. 16 июля 1872 г. (Берег Маклая) он записал:

Хотел сделать портрет Налая, но он и другие около него стоявшие туземцы заявили, что если я это сделаю, он скоро умрет.

27 марта 1874 г. (Берег Папуа-Ковиай):

К сожалению, мне не удалось сделать ни одного портрета. Туземцы не сидели смирно и немедленно убегали, как только замечали, что я обращал на них внимание.

22 августа 1879 г. (острова Адмиралтейства):

...я принялся рисовать портрет женщины, намереваясь особенно тщательно нарисовать именно татуировку. Исполнение этого желания, однако же, не удалось» (женщина убежала).

Часто Миклухо-Маклаю для того, чтобы сделать рисунок приходилось прибегать к необычным мерам: рисовать мужа только для того, чтобы потом нарисовать его жену; платить хозяину хижины за возможность нарисовать эту хижину. Например, 6 января 1875 г. (Малайский полуостров):

Нарисовал портрет начальника... отчасти для того, чтобы нарисовать его жену...Она очень боялась меня или же ревности мужа который не спускал с нее глаз.

Аруаканец, 20 лет, Консепсион, Чили. Аруаканец, 30-40 лет, Консепсион, Чили. Люди нередко боялись смотреть на Миклухо-Маклая, постоянно от него отворачивались (запись 25 декабря 1874 г.). Молодая девушка, Женщина, 20-30 лет, Чили, Срисовав местную постройку Миклухо-Маклай должен был заплатить кусок табака владельцу этой постройки (13 февраля 1880 г.).
Деревня Теньгум-Мана. Наконец, немалой помехой при рисовании было состояние его рук.

Вообще при моей теперешней жизни, т. е. когда приходится быть часто и дровосеком, и поваром, и плотником, а иногда и прачкой, и матросом, а не только барином, занимающимся естественными науками, рукам моим приходите, очень плохо. Не только кожа на них огрубела, но даже сами руки увеличились, особенно правая. Разумеется, не скелет руки, а мускулатура ее, отчего пальцы стали толще и рука шире. Руки мои и прежде не отличались особенной нежностью, но теперь они положительно покрыты мозолями, порезами и ожогами; каждый день старые подживают, а новые появляются.

При рисовании мелких объектов руки мои, привыкшие уже к топорной работе, к напряжению больших систем мускулов, плохо слушаются.

Следует отметить, что нередко Миклухо-Маклаю приходилось пользоваться мало пригодной для рисования бумагой делать зарисовки на небольших листках и т. д.

Бумага писчая и для рисования с каждым днем убывает, и я боюсь что не хватит на следующие месяцы,

– записал он 12 февраля 1872 г. На многих рисунках имеются на полях различные записи, часто даже и не относящиеся к данному рисунку. На портретах обычно указаны цифровые данные антропологических измерений, цвет волос, глаз, кожи и т. д. Рисование отнимало у Миклухо-Маклая много времени. Маланезиец с носовым украшением. Острова Леунева. Маланезиец в головном уборе с носовыми и ушными украшениями. Деревня Соу, острова Адмиралтейства.

Рисование как способ передать виденное

Миклухо-Маклай стремился зарисовывать как можно больше. Заметив оригинальность орнамента на лодке, он пишет:

Я решил скопировать все виды его, встречающиеся на туземных изделиях. Рисовал что приходилось: и хижины, и пироги, делал и портреты, снимал факсимиле с резных папуасских орнаментов, выделанных на бамбуке.

Рисовал

то, что находил наиболее интересным.

Воин в полном вооружении Рурукау, Минахасса, остров Целебес. Миклухо-Маклай рассматривал рисование как более легкий, по сравнению с описанием, а иногда и единственный способ передать виденное . По поводу папуасских телумов он писал:

Даже беглый набросок может дать лучшее представление, чем подробное описание. О татуировке он писал, что она положительно не выходит на фотографии, так что для передачи ее остается утомительный и менее точный, но единственный способ – рисование.

Узор татуировки. Острова Вануа-Лава. Маланезийка. Острова Вануа-Лава. В некоторых случаях Миклухо-Маклай считал рисование не только способом передачи виденного, но и одним из способов более точного наблюдения. Головной убор воина, Рурукау, Минахасса, остров Целебес. Так, в дневнике 7 января 1875 г. он записал:

... Я увидал голову с папуасскими волосами. Это было неожиданное открытие... Я с нетерпением желал рассмотреть поближе этот индивидуум. Для этого лучшее средство – рисовать портрет.

(Малайский полуостров).

Рисунки Миклухо-Маклая исторический источник

, помимо точности и наглядности, каких не может дать самое подробное описание, приобретают большое значение еще потому, что они воспроизводят те явления культуры изученных Миклухо-Маклаем народов, которые к настоящему времени исчезли или исчезают. Резной идол (телум), деревня Теньгум-Мана.
Магический предмет "Мандюри", Деревня Бонгу. Для целого ряда явлений прошлого таких народов эти рисунки представляют собой ценнейший и единственный исторический источник . Миклухо-Маклай намеревался опубликовать свои рисунки в иллюстрированном сочинении о Береге Маклая, но это иллюстрированное сочинение, как известно, не появилось: преждевременная смерть помешала Миклухо-Маклаю выполнить свое намерение. Небольшая часть рисунков Миклухо-Маклая была опубликована в 1923 г., в первом томе его «Путешествий». В 1940 и 1941 гг. вышли первый и второй томы его «Путешествий» (изд. Академии наук СССР), где также были воспроизведены некоторые его рисунки. Настоящее пятитомное издание является первым, в котором, за немногими исключениями (неоконченные наброски, студенческие учебные рисунки, а также несколько рисунков, хранящихся в Австралии), воспроизведены все рисунки Миклухо-Маклая. Рисунки Миклухо-Маклая представляют самостоятельный художественный и научный интерес. Существует четырнадцать разделов рисунков по темам: «Острова Зеленого Мыса», «Южная Америка», «Полинезия», «Берег Маклая на Новой Гвинее», «Берег Папуа-Ковиай», «Южный берег Повой Гвинеи», «Филиппинские острова», «Малайский архипелаг», «Малаккский полуостров», «Микронезия», «Меланезия», «Австралия», «Рисунки из альбома рыб», «Ранние рисунки».