Мариано Фортуни-и-Мадрасо (исп. Mariano Fortuny y Madrazo) – 11.05.1871 – 03.05.1949 – выдающийся изобретатель и декоратор, великолепный художник и фотограф.
Мариано Фортуни родился 11 мая в 1871 в испанской провинции Гранаде. В семье, где все были связаны с искусством, и Мариано тоже мечтал стать художником. Его отец, Мариано Фортуни-и-Марсель, был известным живописцем, мать – дочерью известного испанского художника Раймундо де Мадрасо-и-Гаррета. Когда Мариано ещё не исполнилось четыре года, умер отец, и семья переехала во Францию, в Париж. С раннего детства уже было видно, что мальчик унаследовал талант своего знаменитого отца. Вскоре он начинает обучаться живописи.
Когда ему исполнилось 18 лет, семья покинула Париж и поселилась в . В дальнейшем оказалось, что Мариано обладал не только талантом живописца, но и другими разносторонними способностями: он преуспел в области фотографии, скульптуры и архитектуры. Помимо этого, Мариано заинтересовался тканями и красками, новыми способами нанесения рисунка на ткань. Это заставляет его экспериментировать с различными тканями – бархатом, шёлком и другими материалами.
Интерес ко многим видам искусства вызывает в нём желание путешествовать. Он ищет выдающихся творцов искусства. В Париже он знакомится с Рихардом Вагнером, немецким композитором, и едет в Германию, в город Байройт. Именно здесь, в Байройте, Вагнер построил театр для постановок своих опер. Как завороженный, смотрел Мариано на театр и всё, что в нём происходило.
Он загорелся возможностью вложить свой труд в жизнь театра и начал с правильного решения – чтобы добиться значительных успехов и результатов в задуманном, необходимо сначала изучить весь процесс, начиная от рождения идеи до ее реализации. По возвращении в Венецию, он решает нарисовать для Вагнера несколько сцен.
В театральных постановках Вагнера всё было взаимосвязано между собой – декорации, песни, танцы, музыка, архитектура, поэзия. Здесь царила особая атмосфера, где было место развернуться талантам Мариано.
Фортуни постарался вникнуть во все детали, связанные с постановками в театре. Он побывал в каждой театральной должности, начиная от осветителя, архитектора, художника-декоратора и заканчивая деятельностью изобретателя, а затем и директора театра.
Одним из самых выдающихся изобретений для театра явились его эксперименты со светом. Экспериментируя, Фортуни выяснил, что свет может изменять оттенок, отражаясь от разных поверхностей, а также интенсивность и некоторые другие свои свойства. Он сумел при помощи света и своих изобретений создать в театральной постановке любое «небо» – от заката до рассвета.
Его театральные изобретения позволили создать многое в мировой драматургии, однако имя Мариано Фортуни осталось в памяти потомков, благодаря его дизайнерским изысканиям.
Именно живопись помогла Фортуни научиться тонко чувствовать цвет. И это помогло ему в моделировании одежды и создании тканей. В какой-то мере этим занятиям способствовала и его жена, Генриетта Негрин, которая имела большой опыт в портняжном деле. Фортуни был увлечён древнегреческим и венецианским стилем, а унаследованная им от отца любовь ко всему азиатскому подвигла его на большие открытия в дизайнерском искусстве.
В начале 20-го века модернизм главенствовал во всех областях искусства. Семейная пара жила в собственном палаццо в Венеции. Почти все помещения были заполнены картинами: здесь были не только работы отца Мариано, но и работы многих других художников, которые коллекционировал его отец. А позже к ним присоединились картины, собранные самим Мариано Фортуни.
Мода совсем не интересовала Мариано. Почему же появились платья-шедевры? Он их шил ради искусства. Его убеждали основать собственный Дом моды, но не для него была эта затея – Мариано и в моде пытался изобрести что-то новое. Он был не только художником и фотографом, печатником и коллекционером, но и инженером-изобретателем, что заставляло его искать и экспериментировать.
Одним из первых экспериментов в 1906 году были, так называемые, «Кносские шарфы», или «кносские шали» – покрывало типа сари, которым в своих танцах прикрывала своё грациозное тело Мата Хари. Это было прямоугольное полотно с геометрическим узором, которое можно было обернуть вокруг тела, создавая при этом самые различные комбинации, не стесняющие движений. Простой шарф мог превратиться и в жакет, и в юбку, и в тунику. При создании всех своих вещей Фортуни, как настоящий художник, стремился подчеркнуть изгибы и формы женского тела. Поэтому он всегда был противником излишних украшательств, которые отвлекали взгляд от настоящей красоты.
В 1907 году дизайнер создаёт платье Delphos – «Дельфос», платье-тунику из плиссированного шёлка, ставшее бессмертным. Оно было признано произведением искусства и стало настоящим событием для затянутых в корсет женщин. Подобно платью античной статуи, подол платья тяжёлыми складками ложится на пол, создавая колоннообразный силуэт. Платье простого покроя, которое «…ничего не показывает, и ничего не скрывает…», свободно ниспадает с плеч, оно без вытачек и подкладок, мягко облегает фигуру и подчеркивает естественные линии женского тела.
Платье-туника становится платьем современных танцовщиц. Это было изобретение, на которое в 1909 году Фортуни получает патент. Вдохновлённый греческим платьем и эротизмом, Мариано Фортуни создал целую серию платьев Delphos. Платье соответствовало духу эпохи модерн, на него ориентировались многие дизайнеры, особенно его друг Поль Пуаре, а затем и японец Иссей Мияке. Появляется множество различных вариантов платья-туники: с длинными рукавами, с короткими, широкими рукавами или вовсе без рукавов.
Платья «Дельфос» имели рукава, которые напоминали крылья летучей мыши, широкий вырез горловины – «лодочкой» и шнурок, позволяющий регулировать плечи. Были платья по подолу украшавшиеся мелким венецианским стеклярусом, что являлось не только великолепным украшением, но в то же время и технической идеей – под тяжестью бусинок плиссированный шелк мягко струился вдоль тела и ниспадал, облегая фигуру, а не лежал, как попало.
Долгое время это платье женщины не могли отважиться надеть в качестве повседневного наряда. Это платье считалось «чайным» платьем, или домашним, в котором принимали гостей, причём в узком кругу. И только , когда наряды обнажили женское тело «донельзя», дамы осмелились носить его вне дома. Платье приобрело статус вечернего наряда. Это был наряд необыкновенной красоты – плиссированный шёлк мерцал и струился, а его серебристый цвет менял свой оттенок в зависимости от освещения. Ведь никому другому так не было достаточно известно о свойствах освещения, как это было известно Мариано Фортуни.
Фортуни изобрёл метод плиссировки шёлка, который оказался весьма эффективным. Платья, созданные по этой технологии, секрет которой до сих пор остаётся нераскрытым, надолго сохраняют свою свежесть. Кроме того, эти платья не нуждаются в глажении, а в сложенном виде их можно поместить в маленькую коробку, что создаёт удобство во время поездки.
Мариано Фортуни экспериментировал не только с шёлком, но и бархатом. Он увлёкся набивкой рисунка на бархате, из которого шились платья, жакеты, накидки. Мариано сам лично изготавливал краски по старинным рецептам, изобрёл устройство для набивания рисунков, за что получил патент.
С 1909 года, открыв в Венеции демонстрационный зал, он продает свой текстиль и одежду. С 1920 года открываются магазины в Париже и Милане. Для Мариано Фортуни мода являлась частью искусства, не подвластной законам коммерческого рынка. В то время как многие современники Фортуни предлагали миру моды проекты, рассчитанные на определённый момент жизни и обречённые на постепенное угасание, изобретения Фортуни отличаются тем, что они вне времени, они не стареют. Элегантная простота, совершенный крой и необычный цвет – все эти элементы делают его изделия не просто предметом одежды, но и предметом искусства, в том числе и платье – Delphos.
До сих пор различные музеи мира и частные коллекционеры стремятся приобрести себе хотя бы одно такое платье и готовы отдать за него практически любые деньги. К слову сказать, на аукционах сумма может доходить до 40 тысяч долларов. Все модели Фортуни можно считать музейными экспонатами, настолько они ценны.
Сегодня в , в доме выдающегося человека, располагается музей. Этот дом Фортуни приобрел в начале 20-го века. Именно здесь он прожил большую часть своей жизни и сделал многие свои открытия. Этот дом он называл своим «мозговым центром». Теперь здесь часто проходят различные выставки.
С 1901 по 1933 год Мариано Фортуни получил 18 патентов на свои изобретения, причём, в самых разных областях.
Ведя этот ЖЖ, я обнаружила у себя маленькую слабость - меня увлекло творчество модельеров 1920-х годов. Я, как и многие, была убеждена, что 20-е - это прямой силуэт, стрижка «Боб» и туфельки с перемычкой. Но, на самом деле, тогда работало большое количество дизайнеров предлагавших интересные модели, стилизованные под разные эпохи. Начну я свой рассказ о трех известных в ту пору домах, с известного модельера Мариано Фортуни, чьи работы стали для многих хрестоматийными.
Имя Фортуни, конечно, связано не только с 20-ми годами, но на то время пришелся самый пик его популярности.
Очень не хочется повторять здесь всем известную информацию о Фортуни, но вдруг, кто не знает? Поэтому, копирую из Википедии:
«Сын известного художника-ориенталиста Мариано Фортуни-е-Марселя (1838—1874). Остался без отца в трёхлетнем возрасте, в детстве жил с матерью в Париже и Венеции, много путешествовал по Европе, был подающим надежды художником, скульптором, архитектором, фотографом, но предпочёл стать дизайнером. В 1897 году женился на Анриэтте Негрин.
В конце 1890-х Фортуни увлекся набойкой тканей и создал коллекции парчи, бархата и гобеленов в венецианской технике XIV—XV веков, а в 1901 году представил сшитые из этих материалов модели в Париже.
Немного позднее он запатентовал способ плиссировки шёлка, которая с тех пор носит название «плиссировка Фортуни»».
Википедия правильно указывает на две важные вещи в творчестве Фортуни, как дизайнера одежды: плиссированные платья «Delphos» (платья - хитоны в греческом стиле) и набивной бархат.
Плиссированные платья были придуманы им в 1907 году, а в 1909 - запатентованы. Художник не считал себя модным дизайнером, ему было интересно работать с тканью, формой, цветом и фактурами. Тем не менее, его платья были невероятно популярными.
Изначально, «дельфосы» носили дома - в качестве . Напомню, что начало ХХ века - это корсеты и сложные силуэты, а модели Фортуни категорически исключают корсет. Но, как раз, чайное платье позволяло дома ходить в удобном и красивом наряде.
Разумеется, первым популяризатором этого платья была жена и муза дизайнера.
Но потом, его полюбили многие женщины. Самые известные клиентки Фортуни - актрисы: Сара Бернар, Айседора Дункан и . Они стали появляться в подобных нарядах на публике, с тех пор, платье-дельфос от Фортуни стало ассоциироваться с артистичной женщиной, независящей от чужого мнения. А еще позже - стало модно и престижно обязательно иметь в гардеробе подобное платье.
Айседора Дункан и Сергей Есенин
Лилиан Гиш
Метод его плиссировки с одной стороны - понятен, но, с другой стороны, неповторим. Есть версия, которая мне кажется сомнительной, что вручную шелк сметывали в мелкие складочки, обрабатывали специальным составом, а потом прогоняли через горячие фарфоровые валики. Но добиться такого же результата, как у Фортуни, в наше время не смог никто.
Для подобного платья брали в 5 раз больше шелка, ведь плиссировка сжимает объем ткани. Для утяжеления края и подола Фортуни нашивал бусины из муранского стекла
Помимо плиссировки и подражания античным образцам меня в этих платьях восхищает их цвет.
В то время уже использовались анилиновые красители. Фортуни же красил свои шелка вручную и только с помощью натуральных красок.
На первый взгляд кажется, что такие платья сделать просто. Но на самом деле, качество работы Фортуни заключается в неповторимости: для каждой клиентки специально создавался новый оттенок. Учитывалось и то, как движение и свет влияют на цвет.
Одним из его источников вдохновения был венецианский художник Карпаччо.
Вертикальная плиссировка делала ткани похожими на современный трикотаж: они становились эластичными и легко, словно струи водопада, стекали по женской фигуре, повторяя все её изгибы.
Как все просто и вместе с тем - восхитительно красиво! Такие платья хранились и продавались в скрученном состоянии в коробке, напоминающей шляпную.
Выставка : “Мариано Фортуни. “Волшебник из Венеции”. Коллекционер. Художник. Кутюрье”
Где : Эрмитаж, здание Главного штаба, 2-й этаж
Деталь платья – дельфоса из коллекции Н. С. Мустафаева на выставке Эрмитажа. Источник: http://la-gatta-ciara.livejournal.com
В Эрмитаже представлены любимые платья Айседоры Дункан и Пегги Гуггенхайм из плиссированного шелка, театральные костюмы, эскизы и ткани с действующей фабрики Мариано Фортуни в Венеции. Это первая в России выставка знаменитого испанского дизайнера XX века Мариано Фортуни-и-Мадрасо, который еще при жизни прославился как «волшебник из Венеции». Он изобрел особенный способ плиссировки шелка, который до сих пор носит его имя. Длинные платья Delphos в античном стиле предпочитали другим актриса Сара Бернар, танцовщица Айседора Дункан.
Сергей Есенин, Айседора Дункан и ее приемная дочь Ирма, 1922. Ирма и Айседора – в платьях-дельфос Мариано Фортуни
создавал коллекции парчи, бархата и гобеленов в венецианской технике XIV-XV веков.
Фабрика дизайнера, открытая им в 1919 году на острове Джудекка в Венеции, до сих пор выпускает ткани по его проектам, соблюдая историческую технологию украшения. Платья из тканей, выпущенных на фабрике, носили героини сериала «Аббатство Даунтон».
Организаторы выставки дополнили наследие Мариано Фортуни историческими параллелями из коллекции Эрмитажа: итальянскими средневековыми и ренессансными тканями, коптскими тканями, античной скульптурой и восточной керамикой.
Выставка в Эрмитаже - совместный проект Эрмитажа и Городских музеев Венеции, которые предоставили для выставки более 150 работ, в основном это вещи из Музея Фортуни - дома и мастерской художника в Палаццо Песаро дельи Орфеи в Венеции - одного из 12 Городских музеев Венеции.
*Здание музея расположено по адресу: San Marco, 3780, Venezia.
Выставка Мариано Фортуни в Эрмитаже. Источник: http://la-gatta-ciara.livejournal.com
Один из главных шедевров коллекции Эрмитажа, представленный на выставке, носит историческое имя «Ваза Фортуни» . Альгамбрская испано-мавританская ваза с золотым люстром, датируемая второй половиной XIV века, считается одной из лучших в мире.
Ваза Фортуни. Эрмитаж. Ваза представлена на выставке
Она поступила в Императорский Эрмитаж в составе коллекции парижского антиквара Базилевского в 1885 году, который в свою очередь приобрёл ее из семьи Фортуни. Происхождение вазы было настолько существенным, что сохранилось в ее названии.
Мариано Фортуни. “Волшебник из Венеции”
Ткани Фортуни в виде цветов тюльпана, сделанные при его жизни. http://la-gatta-ciara.livejournal.com
Мариано Фортуни-и-Мадрасо родился 11 мая 1871 года в Гранаде в творческой семье: его отец, Мариано Фортуни-и-Марсель (Mariano Fortuny y Marsal) был известным жанровым живописцем, а мать - дочерью другого известного испанского художника Раймундо де Мадрасо-и-Гаррета (Raimundo de Madrazo y Garreta). После смерти отца, Мариано не исполнилось тогда еще и четырех лет, семья переезжает из Испании во Францию, в Париж. С раннего детства становится ясно, что юный Мариано унаследовал талант своего отца.
Тюльпаны росписи на тарелке напоминают ткань Фортуни. Источник: http://la-gatta-ciara.livejournal.com
Во Франции он проводит время, обучаясь живописи. Однако в 1889 году семейство снова меняет место жительства: на этот раз они переезжают в Венецию. Обладая недюжинными способностями в области живописи, фотографии, скульптуры и архитектуры, молодой человек начинает путешествовать по Европе в поиске выдающихся творцов искусства.
На рисунках текстиля от Фортуни явно присутствуют средневековые мотивы. Источник: http://la-gatta-ciara.livejournal.com
Фортуни справедливо полагал, что качество абсолютно любой продукции, как материальной, так и не материальной, можно в значительной степени улучшить, если иметь доскональное представление о процессе в целом, грубо говоря, если знать, что мы имеем в начале и что и как мы можем получить из этого в конце.
Средневековые мотивы. Мариано Фортуни. Ткань. 1920 гг, Венеция. Шелковый бархат, набойка. Фонд Городских музеев Венеции, Палаццо Фортуни. Источник: http://la-gatta-ciara.livejournal.com
Жена Мариано, Генриетта имела большой опыт в портняжном деле, и именно она на первых порах помогала своему возлюбленному воплощать в жизнь многие его задумки. Семейная чета жила в собственном палаццо в Венеции. Практически все помещение было заполнено картинами: здесь были работы отца Мариано, а также работы других художников, которые его отец коллекционировал. Позже к ним прибавились работы, собранные уже самим Мариано Фортуни.
Мариано Фортуни. Подушка. Выставка Эрмитажа. Источник: http://la-gatta-ciara.livejournal.com
Живопись вдохновляла Фортуни, именно она помогла ему научиться тонко чувствовать цвет, что не могло не найти отражения уже в другом его увлечении – моделировании одежды и создании ткани. Надо сказать, что Фортуни, как дизайнер, испытывал на себе два серьезных влияния - одно внутреннее, другое внешнее. К внешнему влиянию можно отнести модернизм , главенствующий в начале XX века абсолютно во всех областях искусства, а также столь обожаемые Фортуни древнегреческий и венецианский стили . К внутреннему же влиянию относится унаследованная им от отца любовь ко всему арабскому и азиатскому.
Фрагмент ткани XVI в., Италия. Фонд Венеции. Ткань с узором “Цветущая ветвь”, Флоренция XV в. (Фонды Эрмитажа), фрагмент ткани с крупным узором, XVI в., Венеция (Фонды Эрмитажа)
Карьера : с 1906 года выпускает знаменитые Кносские шарфы; с 1907 года – платья «Дельфос»; в 1909 году получает патент на свою одежду, на изобретенный им способ производства плиссированной ткани, а также патент на метод изготовления набивной ткани; в 1909 году в Венеции открывает демонстрационный зал, в котором продает свой текстиль и одежду; в 1920 году открываются магазины в Париже и Милане. На протяжении всей своей жизни Фортуни обретает популярность как великолепный художник, фотограф, выдающийся изобретатель и декоратор.
Фирма “Фортуни Inc.” подарила Эрмитажу ткань, изготовленную по эскизам Мариано Фортуни, которой оформлена часть экспозиции выставки. Источник: http://la-gatta-ciara.livejournal.com
Одной из особенностей характера Фортуни являлось то, что его совершенно не интересовала мода . Он шил платья ради искусства, а не на продажу. Несмотря на то, что он имел прекрасную возможность основать собственный Дом моды, он отклонил эту затею. Следуя своей эксцентричной натуре, Фортуни и в моде пытался изобрести что-то новое. Одним из его первых экспериментов в этой области явились так называемые «Кносские шарфы» , представляющие собой большой кусок материи с геометрическим узором.
Мариано Фортуни. Театральный костюм (фрагмент). Отелло. Ок. 1930 г. Венеция. Шелковый бархат; набойка. Фонд Городских музеев Венеции, Палаццо Фортуни. Источник: http://la-gatta-ciara.livejournal.com
По существу это были даже не шарфы, а полноценный наряд, так как прямоугольное полотно можно было связать, обвернуть вокруг тела и использовать в самых различных комбинациях , создавая одеяния, совершенно не стесняющие движений. При желании простой шарф мог превратиться и в жакет, и в юбку, и в тунику. При создании вещей Фортуни стремился подчеркнуть исключительную красоту женского тела, его изгибы и формы, поэтому он был ярым противником излишних украшательств, которые могли бы все это скрыть.
Ткани и работы Фортуни на театральной сцене. Представлено на выставке Эрмитажа
Несмотря на то, что «Кносские шарфы» выпускались вплоть до 1930-го года, главным открытием Фортуни в области женской моды явились вовсе не они. В 1907 году дизайнер представляет на суд публики платье «Дельфос» , ставшее настоящим революционным событием для затянутых в корсет женщин того времени. Платье простого покроя из плиссированного шелка, свободно спадало с плеч, облегая фигуру, подчеркивая естественные линии женского тела .
Мариано Фортуни. Пальто – кимоно голубое с набивным узором (фрагмент). 1920 – 1930 гг. Венеция. Шелковый бархат, набойка. Собрание Фортуни Inc. Выставка в Эрмитаже.
За короткую жизнь (художник прожил всего 36 лет) слава Фортуни успела достигнуть необыкновенных размеров — за любую его работу, от небольшой акварели или рисунка пером до сравнительно крупной картины, коллекционеры были готовы платить понескольку тысяч франков.
Андре Дидье. Портрет Мариано Фортуни
Мариано Фортуни родился в Каталонии (Испания) в семье столяра. У него рано обнаружились способности к рисованию, и девяти лет он начал посещать рисовальное училище, а с 1853 года учится в барселонской Академии изящных искусств. Уже в эти годы начинающего художника отличали необычайная работоспособность и страсть к рисованию. В 1857 году, блестяще окончив Академию, Фортуни получает возможность на два года отправиться в Рим для дальнейшего образования, но судьба распорядилась так, что почти всю свою жизнь художник провел в Италии и лишь время от времени приезжал то в Испанию, то в Париж.
Несколько событий повлияло на сложение художественного языка Фортуни. Первым из них было знакомство в 1855 году с творчеством популярного французского рисовальщика, акварелиста и литографа Гаварни, известного своими многочисленными изображениями сценок из жизни современного французского общества. Именно тогда, в большом количестве копируя работы Гаварни, Фортуни развил в себе природную наблюдательность, внимательное отношение к мелким деталям, на которых строится рассказ.
В 1859, когда Испания начала войну с марокканцами, Фортуни получил от городского совета Барселоны предложение отправиться с войсками в Африку и собрать там материал для написания батального полотна о победе испанского оружия.
Битва при Тетуане. 1862
Эта поездка была вторым важным событием в жизни художника. Два с лишним месяца Фортуни провел в Африке. Новизна впечатлений, связанных с соприкосновением с совершенно новой культурой, обычаями и нравами Востока, с природой и особыми световыми и цветовыми эффектами севера Марокко, — все ошеломило художника, заставило еще усерднее работать, собирая, иногда с риском для жизни, материал, который неоднократно им использовался в дальнейшем.
Но главным было то, что в Фортуни, по-видимому, именно тогда пробудился дар настоящего колориста. Восток оказался той благодатной почвой, на которой расцвел талант художника. Он научил его передаче силы солнечного света. Часто работая на натуре, Фортуни достигал почти натуралистического эффекта, изображая раскаленные солнцем камни или ослепительно белые бурнусы арабов.
Восток давал обильную пищу пристрастию художника к "обстановочности": его картины наполнены множеством околичностей, будь то архитектурные мотивы, предметы роскоши, разнообразная утварь. Сложные цветовые сочетания, различные фактуры, неожиданные формы привлекали художника сами по себе, и "герои" его картин часто играли в них второстепенную роль . Композиции Фортуни по изощренности и прихотливости можно было бы сравнить с виртуозной скрипичной пьесой. Все эти особенности косвенно отражали вкусовую эклектичность эпохи.
Глава арабов
В первой половине 1860-х годов Фортуни создает множество акварелей, офортов, этюдов маслом: "Голова кабила", "Араб, подковывающий осла", "Одалиска". В 1866 году во время поездки в Мадрид он пристально изучает произведения Гойи, Веласкеса, Тициана, что способствовало оформлению индивидуальных стилевых особенностей художника.
Одалиска. 1961
Примерно в то же время выработался и особый "фортуниевский" жанр — живописного каприччо. Вряд ли случайно, что именно на этот период падает сближение Фортуни с Мейсонье — известным в то время французским историческим живописцем, портретистом и жанристом. Фортуни чрезвычайно нравились его небольшие композиции из жизни дворянства и буржуазии XVII -XVIII веков, некоторые из них он даже копировал. Но если Мейсонье была присуща холодность, отстраненность в трактовке нарочито будничных, житейских ситуаций, то удивительное воображение испанского художника иногда приводило его к неожиданным решениям: так, в одном случае он использовал в качестве фона для акварели пятна, образовавшиеся от вытирания кисти о бумагу, в другом случае взял случайно закоптившийся лист ("Нищая с ребенком").
Нищая с ребёнком
В 1867 в Мадриде Мариано Фортуни женится на дочери модного портретиста, Федерико де Мадрасе, и тем самым укрепляет свое социальное положение. Там же Фортуни пишет одну из наиболее известных картин "Испанская свадьба" , которвая изображает подписание брачного договора в сак ристии, однако действие здесь пере несено в Испанию времен Гойи; эта картина была выставлена в Париже в 1871 и имела огромный успех.
Судя по костюмам, действие происходит в конце XVIII века в ризнице одной из церквей — просторной комнате, стены которой обтянуты тисненой кожей с поблекшей позолотой и украшены зеркалами в резных рамах. Здесь подписывается брачный контракт — господин средних лет с приметами бывшего щеголя женится на молоденькой, но, очевидно, небогатой девушке. Он склонился над столом, по-балетному поставив ноги, и прикладывает свою подпись там, где ему показывает одетый в черное каноник.
При всей точности обрисовки типажей действующих лиц главное внимание он обращает на колористическое богатство сочетаний костюмов молодой пары, родственников, свидетелей и подруг, особенно выделяя изящное белое платье новобрачной — предмет ее гордости. Справа на первом плане на скамье вдоль стены сидит тореро со своей дамой. Они не принимают участия в происходящем, а просто ждут своей очереди. Их сопровождают несколько кавалеров из свиты тореро в ярких национальных костюмах. В той праздничности, которую вносят в картину разноцветные шелка, цветы и веера испанок, их грациозные, горделивые позы, чувствуется влияние и даже, может быть, созвучие с некоторыми полотнами Гойи. "Испанская свадьба" имела необычайно громкий, даже для Фортуни, успех, говорили даже о новой эре в области жанра.
Среди целого ряда картин, созданных в последующие годы, особенно следует выделить одну — "Выбор натурщицы членами Академии св. Луки" (1874), оказавшуюся последней в жизни художника — в ноябре того же года он внезапно скончался от лихорадки в Риме.
Выбор модели
Сюжет для картины, скорее всего, выбран с целью изобразить дворцовый интерьер (за образец взята одна из наиболее красивых зал в Риме, убранство которой еще дополнено фантазией художника) и нарядные костюмы конца XVIII века. Не стоило бы на ней особо останавливаться, если бы здесь не наметилась одна важная черта: Фортуни попытался отступить от обычной трактовки людей как наряженных марионеток и постарался в группе профессоров-академиков, разглядывающих кандидатку в академические натурщицы, изобразить различные характеры и их реакцию при виде прекрасной обнаженной модели. Другими словами, он вдохнул жизнь в этих разнаряженных господ, хотя фантастически пышная, перегруженная деталями обстановка, в которой происходит вся сцена, поглощает действующих лиц, делает их частью того же интерьера.
Любители гравюр. 1867
Сохранились сведения, что Фортуни не был доволен своими работами и мечтал о картинах на драматические сюжеты из прошлого. В письме к одному из друзей (1874) он писал: "...В моих последних картинах, без сомнения, кое-что недурно; но, предназначенные для продажи, они лишены отпечатка моей индивидуальности (все равно, какова бы она ни была), так как мне необходимо было приноравливаться к современным вкусам публики. Ныне, наконец, я достиг самостоятельного положения и имею полную возможность писать для себя по своему вкусу, что мне захочется. Это мне подает надежду усовершенствоваться и явиться наконец с моею собственною физиономиею".
Заклнатели змей. 1870
Мариано Фортуни не пришлось изменить своего творческого облика. Возможно, не просто оказалось выдержать необычайный и неожиданный успех, и силой обстоятельств Фортуни задержался дольше, чем следовало, на одной из промежуточных ступеней развития своего таланта и поэтому так и остался в истории искусства второй половины XIX века как колорист-виртуоз.
Дети художника в японском саду. 1974
art-100.ru ›text.php?id_texts=3865
Искусством в Париже торгует известный мсье Гупиль. Он знает, какие картины в цене, и умеет угадывать, какие будут в цене завтра. Молодого испанца Фортуни он нашел в Риме и заказал ему несколько картин. Выставка Фортуни, устроенная Гупилем в Париже, потрясла художественный рынок: картины шли по пятьдесят тысяч франков!..
Баловень фортуны Мариано Фортуни... Могучего сложения испанец с бархатными черными глазами, с речью короткой и любезной. Давно ли в Риме с нашим Павлом Чистяковым, тогдашним академическим пенсионером, бегал на этюды (уроки у него брал!), давно ли завтракал чашкой не густо сваренного Кофе, а обедал стаканом вина и куском пористого овечьего сыра — теперь его римская мастерская заставлена, завалена персидскими коврами, японскими вазами, цветастыми китайскими шелками, мавританским оружием, венецианскими люстрами, французской бронзой, индийскими статуэтками из слоновой кости. Приятели смеются: сорока Мариано — он тащит в свое гнездо все, что блестит; но Фортуни — не Сорока, бестолково несущая в клюве серебряную вещицу: Мариано Фортуни создает свой мир и воспроизводит этот мир на своих полотнах.
Художники толпятся возле картин Фортуни, стараясь разъять каждую на мазочки и каждый мазочек вобрать глазами; открывается Салон, толчея такая, что на улице у входа экипажи трещат ореховой скорлупою, залы открыты — и... легион Фортуни (по выражению Репина) встречает посетителя: никто не хочет отстать, все подражают, все норовят шагать в ногу с гением.
Крамской из Петербурга шлет Репину в Париж письма-трактаты: «Фортуни увлек всех, естественно... Он пишет наивно, натурально и, стало быть, оригинально. Только он не сродни нам... Ведь Фортуни есть, правда, последнее слово, но чего? наклонностей и вкусов денежной буржуазии. Какие у буржуазии идеалы?.. Награбив с народа денег, она хочет наслаждаться... Вот откуда эти баснословные деньги за картины. Разве ей понятны другие инстинкты? Разве вы не видите, что вещи более капитальные оплачиваются дешевле... Разве Патти — сердце? Да и зачем ей это, когда искусство буржуазии заключается именно в отрицании этого комочка мяса, он мешает сколачивать деньгу; при нем неудобно снимать рубашку с бедняка посредством биржевых проделок. Долой его, к черту! Давайте мне виртуоза, чтобы кисть его извивалась, как змея...»
Репин возмущен: Крамской о Фортуни понятия не имеет (видел, кажется, одну случайную вещицу), сидит в Петербурге, в своем Биржевом переулке, и, надо же, смеет писать в Париж такое о всемирно знаменитом Фортуни!..Репин отвечает ему раздраженно: «Буржуазия о Фортуни не имеет ни малейшего понятия... Слава его сделана главным образом художниками всего света... Все дело в таланте испанца, самобытном и оригинальном и красивом, а к чему тут буржуазия, которая в искусстве ни шиша не понимает... Вы чистый провинциал, Иван Николаевич...»
Но Крамской твердит свое (с какой-то жертвенной убежденностью): «Вы имеете на своей стороне художников всего света, авторитет, перед которым я должен был бы смириться, но... Вы все-таки ошибаетесь, выделяя их из буржуазии, они суть, за малым исключением, плоть от плоти и кость от костей ее... Фортуни есть высшая точка, идеал представлений о художнике буржуазии... Масса буржуазии могла ни разу не слышать имени его, а он, Фортуни, быть их выразителем...»
Тридцатишестилетний Мариано Фортуни умер в расцвете славы. Говорят, хоронили его, как хоронили некогда Тициана или Рафаэля.
www.tphv-history.ru/books/porudominskiy-kramskoy21.htmlФантазия на тему "Фауст"
