Детство и юность Карамзина
Карамзин-историк
Карамзин-журналист
Детство и юность Карамзина
Николай Михайлович Карамзин родился 1 (12) декабря 1766 года в селе Михайловка Бузулукского уезда Симбирской губернии в культурной и родовитой, но небогатой дворянской семье, происходившей по отцовской линии от татарского корня. Свой тихий нрав и склонность к мечтательности он унаследовал от матери Екатерины Петровны (урожденной Пазухиной), которой лишился в возрасте трех лет. Раннее сиротство, одиночество в доме отца укрепили в душе мальчика эти качества: он полюбил деревенское уединение, красоту поволжской природы, рано пристрастился к чтению книг.
Когда Карамзину исполнилось 13 лет, отец увез его в Москву и определил в пансион профессора Московского университета И.М. Шадена, где мальчик получил светское воспитание, изучил в совершенстве европейские языки и слушал лекции в университете. По окончании пансиона в 1781 году Карамзин покинул Москву и определился в Петербурге в Преображенский полк, к которому был приписан с детства. Дружба с И.И. Дмитриевым, будущим известным поэтом и баснописцем, укрепила в нем интерес к литературе. Впервые Карамзин выступил в печати с переводом идиллии немецкого поэта С. Гесснера в 1783 году.
После смерти отца, в январе 1784 года, Карамзин вышел в отставку в чине поручика и вернулся на родину в Симбирск. Здесь он вел довольно рассеянный образ жизни, типичный для молодого дворянина тех лет. Решительный поворот в его судьбе произвело случайное знакомство с И.П. Тургеневым, деятельным масоном, литератором, сподвижником известного писателя и книгоиздателя конца XVIII века Н.И. Новикова. И.П. Тургенев берет Карамзина в Москву, и в течение четырех лет начинающий литератор вращается в московских масонских кругах, тесно сближается с Н.И. Новиковым, становится членом "Дружеского ученого общества".
Для московских масонов-розенкрейцеров (рыцарей злато-розового креста) была характерна критика вольтерианства и всего наследия французских энциклопедистов-просветителей. Масоны считали человеческий разум низшей ступенью познания и ставили его в прямую зависимость от чувства и Божественного откровения. Разум вне контроля чувства и веры не в состоянии правильно понимать окружающий мир, это "темный", "бесовский" разум, являющийся источником всех человеческих заблуждений и бед.
Особой популярностью в "Дружеском ученом обществе" пользовалась книга французского мистика Сен-Мартена "О заблуждениях и истине": не случайно розенкрейцеров их недоброжелатели называли "мартинистами". Сен-Мартен заявлял, что учение просветителей об общественном договоре, основанное на атеистической "вере" в "добрую природу" человека, есть ложь, попирающая христианскую истину о "помраченности" природы человека "первородным грехом". Наивно считать государственную власть результатом человеческого "творчества". Она является предметом особого Божьего попечительства о грешном человечестве и посылается Творцом для укрощения и сдерживания греховных помыслов, которым подвержен падший человек на этой земле.
Государственную власть Екатерины II, находившейся под влиянием французских просветителей, мартинисты считали заблуждением, Божеским попущением за грехи всего петровского периода нашей истории. Русские масоны, среди которых вращался в те годы Карамзин, создали утопию о прекрасной стране верующих и счастливых людей, управляемых избранными масонами по законам масонской религии, без бюрократии, подьячих, полицейщины, вельмож, произвола. В своих книгах они проповедовали эту утопию как программу: в их государстве исчезнет нужда, не будет ни наемников, ни рабов, ни налогов; все будут учиться и жить мирно и возвышенно. Для этого надо, чтобы все стали масонами и очистились от скверны. В будущем масонском "раю" не будет ни церкви, ни законов, а будет свободное общество хороших людей, верующих в Бога, кто как хочет.
Вскоре Карамзин понял, что, отрицая "самовластие" Екатерины II, масоны вынашивали планы своего "самовластия", противопоставляя масонскую ересь всему остальному, грешному человечеству. При внешнем созвучии с истинами христианской религии в процессе их хитроумных рассуждений осуществлялась подмена одной неправды и лжи не менее опасной и коварной другой. Настораживала Карамзина и чрезмерная мистическая экзальтация его "братьев", столь далекая от завещанного православием "духовного трезвения". Смущал покров таинственности и конспирации, связанный с деятельностью масонских лож.
И вот Карамзин, подобно герою толстовского романа-эпопеи "Война и мир" Пьеру Безухову, испытывает глубокое разочарование в масонстве и покидает Москву, отправляясь в долгое путешествие по Западной Европе. Его опасения вскоре подтверждаются: делами всей масонской организации, как выяснило следствие, заправляли какие-то темные люди, выехавшие из Пруссии и действовавшие в ее пользу, скрывая свои цели от искренне заблуждавшихся, прекраснодушных русских "братьев". Путешествие Карамзина по Западной Европе, длившееся полтора года, обозначило окончательный разрыв писателя с масонскими увлечениями юности.
"Письма русского путешественника". Осенью 1790 года Карамзин вернулся в Россию и с 1791 года стал издавать "Московский журнал", выходивший в течение двух лет и имевший большой успех у русской читающей публики. В нем он напечатал два главных своих произведения - "Письма русского путешественника" и повесть "Бедная Лиза".
В "Письмах русского путешественника", подводящих итог заграничным странствованиям, Карамзин, следуя традиции "Сентиментального путешествия" Стерна, изнутри перестраивает ее на русский лад. Стерн почти не уделяет внимания внешнему миру, сосредоточиваясь на дотошном анализе собственных переживаний и чувств. Карамзин, напротив, не замкнут в пределах своего "я", не слишком озабочен субъективным содержанием своих эмоций. Ведущую роль в его повествовании играет внешний мир, автор искренне заинтересован в истинном его понимании и объективной его оценке. В каждой стране он подмечает самое интересное и важное: в Германии - умственную жизнь (он знакомится с Кантом в Кенигсберге и встречается с Гердером и Виландом в Веймаре), в Швейцарии - природу, в Англии - политические и общественные учреждения, парламент, суд присяжных, семейную жизнь добропорядочных пуритан. В отзывчивости писателя на окружающие явления бытия, в стремлении проникнуться духом разных стран и народов уже предвосхищается в Карамзине и переводческий дар В.А. Жуковского, и "протеизм" Пушкина с его "всемирной отзывчивостью".
Следует особо выделить раздел "Писем..." Карамзина, касающийся Франции. Он посетил эту страну в момент, когда раздались первые грозовые раскаты Великой французской революции. Он еще видел воочию короля и королеву, дни которых были уже сочтены, присутствовал на заседаниях Национального собрания. Выводы, которые сделал Карамзин, анализируя революционные потрясения в одной из самых передовых стран Западной Европы, уже предвосхищали проблематику всей русской литературы XIX века.
"Всякое гражданское общество, веками утвержденное,- говорит Карамзин,- есть святыня для добрых граждан, и в самом несовершеннейшем надобно удивляться чудесной гармонии, благоустройству, порядку. "Утопия" будет всегда мечтою доброго сердца или может исполниться неприметным действием времени, посредством медленных, но верных, безопасных успехов разума, просвещения, воспитания добрых нравов. Когда люди уверятся, что для собственного их счастия добродетель необходима, тогда настанет век златой, и во всяком правлении человек насладится мирным благополучием жизни. Всякие же насильственные потрясения гибельны, и каждый бунтовщик готовит себе эшафот. Предадим, друзья мои, предадим себя во власть Провидению: оно, конечно, имеет свой план; в его руках сердца государей - и довольно".
В "Письмах русского путешественника" зреет мысль, положенная в основу составленной Карамзиным впоследствии "Записки о древней и новой России", которую он вручил Александру I в 1811 году, накануне наполеоновского нашествия. В ней писатель внушал государю, что главное дело правления не в изменении внешних форм и учреждений, а в людях, в уровне их нравственного самосознания. Благодетельный монарх и умело подобранные им губернаторы с успехом заменят любую писаную конституцию. А потому для блага отечества нужны прежде всего хорошие священники, а потом и народные школы.
В "Письмах русского путешественника" проявилось типичное отношение мыслящего русского человека к историческому опыту Западной Европы и к урокам, которые он выносил из него. Запад оставался для нас в XIX веке школой жизни как в лучших, светлых, так и в темных ее сторонах. Глубоко личное, родственное отношение просвещенного дворянина к культурной и исторической жизни Западной Европы, очевидное в "Письмах..." Карамзина, хорошо выразил потом Ф.М. Достоевский устами Версилова, героя романа "Подросток": "Русскому Европа так же драгоценна, как Россия: каждый камень в ней мил и дорог".
Карамзин-историк
Примечательно, что сам Карамзин в этих спорах участия не принимал, а к Шишкову относился с уважением, не питая на его критику никакой обиды. В 1803 году он приступил к главному делу своей жизни - созданию "Истории государства Российского". Замысел этого капитального труда возник у Карамзина давно. Еще в 1790 году он писал: "Больно, но должно по справедливости признаться, что у нас до сего времени нет хорошей истории, то есть писанной с философским умом, с критикою, с благородным красноречием. Тацит, Юм, Робертсон, Гиббон - вот образцы. Говорят, что наша история сама по себе менее других занимательна: не думаю, нужен только ум, вкус, талант". Все эти способности, конечно, были у Карамзина, но, чтобы осилить капитальный труд, связанный с изучением огромного количества исторических документов, требовалась еще и материальная свобода и независимость. Когда Карамзин стал издавать в 1802 году "Вестник Европы", он мечтал о следующем: "Будучи весьма не богат, я издавал журнал с тем намерением, чтобы принужденною работою пяти или шести лет купить независимость, возможность работать свободно и... сочинять русскую историю, которая с некоторого времени занимает всю душу мою".
И тогда близкий знакомый Карамзина, товарищ министра просвещения М.Н. Муравьев, обратился к Александру I с ходатайством о помощи писателю в осуществлении его замысла. В именном указе от 31 декабря 1803 года Карамзин был утвержден в качестве придворного историографа с ежегодным пенсионом в две тысячи рублей. Так начался двадцатидвухлетний период жизни Карамзина, связанный с капитальным трудом создания "Истории государства Российского".
О том, как нужно писать историю, Карамзин говорил: "Историк должен ликовать и горевать со своим народом. Он не должен, руководимый пристрастием, искажать факты, преувеличивать счастье или умалять в своем изложении бедствия; он должен быть прежде всего правдив; но может, даже должен все неприятное, все позорное в истории своего народа передавать с грустью, а о том, что приносит честь, о победах, о цветущем состоянии, говорить с радостью и энтузиазмом. Только таким образом он сделается национальным бытописателем, чем, прежде всего, должен быть историк".
"Историю государства Российского" Карамзин начал писать в Москве и в подмосковной усадьбе Олсуфьево. В 1816 году он переехал в Петербург: начались хлопоты по изданию завершенных восьми томов "Истории...". Карамзин стал человеком, близким ко двору, лично общался с Александром I и членами царской семьи. Летние месяцы Карамзины проводили в Царском Селе, где их навещал юный лицеист Пушкин. В 1818 году восемь томов "Истории..." вышли в свет, в 1821 году был опубликован девятый, посвященный эпохе царствования Ивана Грозного, в 1824 году - десятый и одиннадцатый тома.
"История..." создавалась на основе изучения огромного фактического материала, среди которого ключевое место занимали летописи. Совмещая талант ученого-историка с талантом художественным, Карамзин искусно передавал сам дух летописных источников путем обильного их цитирования или умелого пересказа. Историку было дорого в летописях не только обилие фактов, но и само отношение летописца к ним. Постижение точки зрения летописца - главная задача Карамзина-художника, позволяющая ему передавать "дух времени", народное мнение о тех или иных событиях. А Карамзин-историк при этом выступал с комментариями. Вот почему карамзинская "История..." сопрягала в себе описание возникновения и развития российской государственности с процессом роста и становления русского национального самосознания.
По своим убеждениям Карамзин был монархистом. Он считал, что самодержавная форма правления наиболее органична для такой огромной страны, как Россия. Но в то же время он показал постоянную опасность, подстерегающую самодержавие в ходе истории,- опасность перерождения его в "самовластие". Опровергая распространенный взгляд на крестьянские мятежи и бунты как на проявление народной "дикости" и "невежества", Карамзин показал, что народное возмущение порождается всякий раз отступлением монархической власти от принципов самодержавия в сторону самовластия и тирании. Народное возмущение у Карамзина является формой проявления Небесного Суда, Божественной карой за содеянные тиранами преступления. Именно через народную жизнь проявляет себя, по Карамзину, Божественная воля в истории, именно народ чаще всего оказывается мощным орудием Провидения. Тем самым Карамзин снимает с народа вину за мятеж в том случае, если этот мятеж имеет высшее нравственное оправдание.
Когда Пушкин уже в конце 1830-х годов познакомился с этой "Запиской..." в рукописи, он сказал: "Карамзин написал свои мысли о Древней и Новой России со всею искренностью прекрасной души, со всею смелостию убеждения сильного и глубокого". "Когда-нибудь потомство оценит... благородство патриота".
Но "Записка..." вызвала раздражение и неудовольствие тщеславного Александра. В течение пяти лет он холодным отношением к Карамзину подчеркивал свою обиду. В 1816 году произошло сближение, но ненадолго. В 1819 году государь, вернувшись из Варшавы, где он открывал Польский сейм, в одной из искренних бесед с Карамзиным сообщил, что хочет восстановить Польшу в ее древних границах. Это "странное" желание гак потрясло Карамзина, что он незамедлительно составил и лично прочел государю новую "Записку...":
"Вы думаете восстановить древнее королевство Польское, но сие восстановление согласно ли с законом государственного блага России? Согласно ли с Вашими священными обязанностями, с Вашей любовью к России и к самой справедливости? Можете ли с мирной совестью отнять у нас Белоруссию, Литву, Волынию, Подолию, утвержденную собственность России еще до Вашего царствования? Не клянутся ли государи блюсти целость своих держав? Сии земли были уже Россией, когда митрополит Платон вручал Вам венец Мономаха, Петра, Екатерины, которую Вы назвали Великой...николай карамзин пансион историограф
Мы лишились бы не только прекрасных областей, но и любви к царю, остыли бы душой к отечеству, видя оное игралищем самовластного произвола, ослабели бы не только уменьшением государства, но и духом унизились бы перед другими и перед собой. Не опустел бы, конечно, дворец, Вы и тогда имели бы министров, генералов, но они служили бы не отечеству, а единственно своим личным выгодам, как наемники, как истинные рабы..."
В заключение горячего спора с Александром 1 по поводу его политики в отношении Польши Карамзин сказал: "Ваше Величество, у Вас много самолюбия... Я не боюсь ничего, мы оба равны перед Богом. То, что я сказал Вам, я сказал бы Вашему отцу... Я презираю скороспелых либералистов; я люблю лишь ту свободу, которой не отнимет у меня никакой тиран... Я не нуждаюсь более в Ваших милостях".
Карамзин ушел из жизни 22 мая (3 июня) 1826 года, работая над двенадцатым томом "Истории...", где он должен был рассказать о народном ополчении Минина и Пожарского, освободившем Москву и прекратившем "смуту" в нашем Отечестве. Рукопись этого тома оборвалась на фразе: "Орешек не сдавался..."
Значение "Истории государства Российского" трудно переоценить: её появление в свет было крупным актом русского национального самосознания. По словам Пушкина, Карамзин открыл русским их прошлое, как Колумб открыл Америку. Писатель в своей "Истории…" дал образец национального эпоса, заставив каждую Эпоху говорить своим языком. Труд Карамзина оказал большое влияние на русских писателей. Опираясь на Карамзина, писал своего "Бориса Годунова" Пушктн, сочинял свои "Думы" Рылеев. "История государства Российского" оказала прямое влияние на развитие русского исторического романа от Загоскина и Лажечникова до Льва Толстого. "Чистая и высокая слава Карамзина принадлежит России", - сказал Пушкин.
Карамзин-журналист
Начиная с издания "Московского журнала" Карамзин предстал перед русским общественным мнением как первый профессиональный писатель и журналист. До него решались жить на литературные заработки лишь писатели третьего ряда. Культурный дворянин считал занятие литературой скорее забавой и уж никак не серьезной профессией. Карамзин своим трудом и неизменным успехом у читателей утвердил в глазах общества авторитет писательского дела и превратил литературу в профессию, пожалуй, самую почетную и уважаемую. Бытует мнение, что восторженные юноши Петербурга мечтали хоть пешком пройти в Москву, лишь бы взглянуть на знаменитого Карамзина. В "Московском журнале" и последующих изданиях Карамзин не только расширял круг читателей хорошей русской книги, но и воспитывал эстетический вкус, готовил культурное общество к восприятию поэзии В.А. Жуковского и А.С. Пушкина. Его журнал, его литературные альманахи уже не ограничивались Москвой и Петербургом, а проникали в русскую провинцию. В 1802 году Карамзин приступил к изданию "Вестника Европы"- журнала не только литературного, но и общественно политического, давшего прообраз так называемым "толстым" русским журналам, просуществовавшим весь XIX век и дожившим до конца века XX.
Николай Михайлович Карамзин – известный российский литератор и историк, прославившийся реформами русского языка. Он создал многотомную «Историю государства российского» и написал повесть «Бедная Лиза». Николай Карамзин родился недалеко от Симбирска 12 декабря 1766 года. Отец в это время находился в отставке. Мужчина принадлежал к дворянскому роду, который, в свою очередь, происходил из древней татарской династии Кара-мурзы.
Учиться Николай Михайлович начал в частном пансионе, но в 1778 году родители направили мальчика в пансион профессора Московского университета И.М. Шадена. У Карамзина было желание учиться и развиваться, поэтому в течение почти 2 лет Николай Михайлович посещал лекции И.Г. Шварца в учебном заведении Москвы. Отец хотел, чтобы Карамзин - младший пошел по его стопам. Писатель согласился с родительской волей и поступил на службу в Преображенский гвардейский полк.
Недолго Николай был военным, вскоре подал в отставку, но кое-что положительное из этого периода жизни вынес – появились первые литературные работы. После отставки выбирает новое место проживания – Симбирск. Карамзин в это время становится членом масонской ложи «Золотой венец». Надолго в Симбирске Николай Михайлович не задержался – вернулся в Москву. В течение четырех лет состоял в «Дружеском ученом обществе».
Литература
На заре литературной карьеры Николай Карамзин отправился в Европу. Писатель встретился с , посмотрел на Великую французскую революцию. Итогом путешествия стали «Письма русского путешественника». Эта книга принесла известность Карамзину. Подобных произведений до Николая Михайловича еще не писали, поэтому философы считают творца родоначальником современной русской литературы.
Вернувшись в Москву, Карамзин начинает активную творческую жизнь. Он не только пишет истории и рассказы, но и руководит «Московским журналом». Издание публиковало произведения молодых и известных авторов, в том числе и самого Николая Михайловича. В этот период времени из-под пера Карамзина выходят «Мои безделки», «Аглая», «Пантеон иностранной словесности» и «Аониды».
Проза и стихи чередовались с рецензиями, разборами театральных постановок и критическими статьями, которые можно было прочитать в «Московском журнале». Первая рецензия, созданная Карамзиным, появилась в издании в 1792 году. Писатель делился впечатлениями от ироикомической поэмы «Виргилиева Енеида, вывороченная наизнанку», написанной Николаем Осиповым. В этот период творец пишет повесть «Наталья, боярская дочь».
Карамзин добился успехов в поэтическом искусстве. Поэт использовал европейский сентиментализм, который не вписывался в традиционную поэзию того времени. Никаких од или , с Николая Михайловича начался новый этап развития поэтического мира в России.
Карамзин восхвалял духовный мир человека, оставляя без внимания физическую оболочку. «Язык сердца» использовал творец. Логичные и простые формы, скудные рифмы и практически полное отсутствие троп – вот что представляла собой поэзия Николая Михайловича.
В 1803 году Николай Михайлович Карамзин стал официально историком. Соответствующий указ подписал император . Писатель стал первым и последним историографом страны. Вторую половину жизни Николай Михайлович посвятил изучению истории. Государственные посты Карамзина не интересовали.
Первым историческим произведением Николая Михайловича стала «Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях». Карамзин представил консервативные слои общества, выразил их мнение относительно либеральных реформ императора. Писатель творчеством пытался доказать, что Россия не нуждается в преобразованиях. Эта работа представляет набросок к масштабному труду.
Только в 1818 году Карамзин издал свое главное творение – «Историю государства российского». Она состояла из 8 томов. Позже Николай Михайлович выпустил еще 3 книги. Эта работа помогла сближению Карамзина с императорским двором, в том числе с царем.
Отныне историк проживает в Царском селе, где государь выделил ему отдельное жилье. Постепенно Николай Михайлович переходил на сторону абсолютной монархии. Последний, 12-й том «Истории государства российского» так и не был завершен. В таком виде книгу опубликовали после смерти писателя. Карамзин не был основоположником описаний истории России. По мнению исследователей, Николай Михайлович первым смог достоверно описать жизнь страны.
«Все, даже светские женщины, бросились читать историю своего отечества, дотоле им неизвестную. Она была для них новым открытием. Древняя Россия, казалось, найдена Карамзиным, как Америка - », - заявил .
Популярность книг по истории обусловлена тем, что Карамзин выступил больше писателем, чем историком. Он соблюдал красоту языка, но не предлагал читателям личных оценок случившихся событий. В специальных рукописях к томам Николай Михайлович делал пояснения и оставлял комментарии.
Карамзин известен в России как писатель, поэт, историк и критик, но о переводческой деятельности Николая Михайловича осталось мало информации. В этом направлении он трудился недолго.
В числе трудов - перевод оригинала трагедии « », написанной . Эта книга, переведенная на русский язык, не прошла цензуру, поэтому была отправлена на сожжение. К каждой работе Карамзин прикреплял предисловия, в которых давал оценку произведению. На протяжении двух лет Николай Михайлович работал над переводом индийской драмы «Сакунтала» авторства Калидаса.
Русский литературный язык менялся под влиянием творчества Карамзина. Писатель специально игнорировал церковнославянскую лексику и грамматику, придавая произведениям налет жизненности. За основу Николай Михайлович брал синтаксис и грамматику французского языка.
Благодаря Карамзину русская словесность пополнилась новыми словами, в том числе появились «достопримечательность», «благотворительность», «промышленность», «влюбленность». Варваризмам тоже нашлось место. Впервые Николай Михайлович ввел в язык букву «ё».
Карамзин как реформатор вызывал много споров в литературной среде. А.С. Шишков с Державиным создали сообщество «Беседа любителей русского слова», участники которого пытались сохранить «старый» язык. Любили члены сообщества критиковать Николая Михайловича, и других новаторов. Соперничество Карамзина с Шишковым завершилось сближением двух литераторов. Именно Шишков способствовал избранию Николая Михайловича членом Российской и Императорской Академии наук.
Личная жизнь
В 1801 году Николай Михайлович Карамзин впервые сочетался законным браком. Супругой писателя стала Елизавета Ивановна Протасова. Молодая женщина была давней возлюбленной историка. По признанию Карамзина, Елизавету он любил в течение 13 лет. Жена Николая Михайловича слыла образованной гражданкой.
Она при необходимости помогала супругу. Единственное, что беспокоило Елизавету Ивановну – здоровье. В марте 1802 года родилась Софья Николаевна Карамзина, дочь литератора. Протасова страдала послеродовой горячкой, которая оказалась смертельной. По мнению исследователей, произведение «Бедная Лиза» было посвящено первой жене Николая Михайловича. Дочь Софья служила фрейлиной, дружила с Пушкиным и .
Будучи вдовцом, Карамзин познакомился с Екатериной Андреевной Колывановой. Девушка считалась внебрачной дочерью князя Вяземского. В этом браке родилось 9 детей. В юном возрасте умерло трое потомков, в том числе две дочери Натальи и сын Андрей. В 16-летнем возрасте скончался наследник Николай. В 1806 году в семье Карамзиных случилось пополнение – родилась Екатерина. В 22 года девушка вышла замуж за подполковника в отставке князя Петра Мещерского. Сын супругов Владимир стал публицистом.
В 1814 году родился Андрей. Молодой человек учился в Дерптском университете, но после уехал за границу из-за проблем со здоровьем. Андрей Николаевич подал в отставку. Женился на Авроре Карловне Демидовой, но в браке дети не появились. Однако внебрачные наследники у сына Карамзина имелись.
Через 5 лет в семье Карамзиных вновь случилось пополнение. Сын Владимир стал гордостью отца. Остроумный, находчивый карьерист – так описывали наследника Николая Михайловича. Он был остроумным, находчивым, достиг серьезных высот в карьере. Владимир работал в консультации при министре юстиции, сенатором. Владел имением Ивня. Женой стала Александра Ильинична Дука – дочь известного генерала.
Фрейлиной стала дочь Елизавета. Даже пенсию женщина получала за родство с Карамзиным. После того, как мать скончалась, Елизавета переехала к старшей сестре Софии, которая в то время обитала в доме княгини Екатерины Мещерской.
Судьба у фрейлины была непростой, но девушку знали как добродушную и отзывчивую, умную личность. Даже считал Елизавету «примером самоотвержения». В те годы фото были редкостью, поэтому портреты членов семьи рисовали специальные художники.
Смерть
Весть о смерти Николая Михайловича Карамзина облетела Россию 22 мая 1826 года. Трагедия произошла в Санкт-Петербурге. В официальной биографии писателя сказано, что причиной гибели стала простуда.
Историк заболел после посещения Сенатской площади 14 декабря 1825 года. Похороны Николая Карамзина проходили на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.
Библиография
- 1791-1792 – «Письма русского путешественника»
- 1792 – «Бедная Лиза»
- 1792 – «Наталья, боярская дочь»
- 1792 – «Прекрасная царевна и счастливый карла»
- 1793 – «Сиерра-Морена»
- 1793 – «Остров Борнгольм»
- 1796 – «Юлия»
- 1802 – «Марфа-посадница, или Покорение Новагорода»
- 1802 – «Моя исповедь»
- 1803 – «Чувствительный и холодный»
- 1803 – «Рыцарь нашего времени»
- 1816-1829 – «История государства российского»
- 1826 – «О дружбе»
Дата рождения: 12 декабря 1766 года
Дата смерти: 3 июня 1826 года
Место рождения: поместье Знаменское в Казанской губернии
Николай Карамзин - великий историк и писатель 18-19 веков. Николай Михайлович Карамзин родился в родовом поместье Знаменское в Казанской губернии 12 декабря 1766 года.
Его род происходил от крымских татар, его отец был средним помещиком, офицеров в отставке, мать умерла, когда Николай Михайлович был еще совсем ребенком. Его воспитанием занимался отец, привлек также гувернеров и нянек. Карамзин провел в имении все детство, получил отличное домашнее образование, прочитал почти все книги в обширной библиотеке своей матери.
Любовь к зарубежной прогрессивной литературе оказала большое влияние на его творчество. Будущий литератор, публицист, известный критик, почетный член Академии наук, историограф и реформатор русской словесности, обожал читать Ф. Эмина, Роллена и других европейских мастеров слова.
После получения домашнего образования Карамзин поступил в дворянский пансион в Симбирске, в 1778 году отец пристроил его в армейский полк, что дало Карамзину возможность учиться в самом престижном Московском пансиону при Московском университете. Заведовал пансионом И.И. Шаден, под его чутким руководством Карамзин изучал гуманитарные науки, а также посещал лекции в университете.
Военная служба:
Отец был уверен в том, что Николай должен продолжить служить отчизне в армии, а потом Карамзин оказался на действительной службе в Преображенском полку. Военная карьера не привлекала будущего писателя и он почти сразу же взял годичный отпуск, а в 1784 году получает указ об увольнении в отставку в чине поручика.
Светский период:
Карамзин был очень известен в светском обществе, он знакомится с самыми разными людьми, заводит массу полезных связей, входит в масонское общество, а также начинает работать на литературном поприще. Он активно участвует в развитии первого детского журнала в России "Детское чтение для сердца и разума".
В 1789 году он решает отправится в большое путешествие по Европе, во время которого он встретился с Э. Кантом, побывал в разгаре Парижской революции и был свидетелем падения Бастилии. Большое количество европейских событий позволили ему собрать большое количество материала для создания "Писем русского путешественника", которые сразу же приобретают огромную популярность в обществе и принимаются "на ура" критиками.
Творчество:
После окончания европейского путешествия он занялся литературой. Учредил собственный "Московский журнал", в нем и была опубликована самая яркая "звезда" его сентиментального творчества - "Бедная Лиза". Русский сентиментализм безоговорочно признает его лидером после выхода этого творения. В 1803 году он был замечен самим императором и стал историографом. В этот момент он приступает к работе на огромным трудом всей его жизни "Историей государства Российского". Стоит отметить, что при составлении этого монументального труда он выступал за сохранение всех порядков, показывал свой консерватизм и сомнения относительно любых государственных реформ.
В 1810 году он получил орден Святого Владимира III степени, шестью годами позже получил высокий чин статского советника и стал кавалером ордена Святой Анна I степени. Через два года свет увидели первые 8 томов "Истории государства Российского", сочинение было мгновенно распродано, много раз было переиздано, а также переведено на несколько европейских языков. Он был приближенным императорской семьи, а потому высказывался за сохранение абсолютной монархии. Свой огромный труд он так и не закончил, XII том был издан уже после его смерти.
Личная жизнь:
Карамзин женился на Елизавете Ивановне Протасовой в 1801 году. Брак был недолгим, жена умерла после родом дочери Софьи. Второй женой Николая Карамзина стала Екатерина Андреевна Колыванова.
Карамзин умер из-за обострившейся простуды, которую он получил после восстания декабристов на Сенатской площади. Он покоится на Тихвинском кладбище. Карамзин был одним из фундаменталистов русского сентиментализма, реформировал русский язык, добавил много новых слов в лексику. Был одним из первых создателей комплексного обобщающего труда по истории России.
Важные вехи в жизни Николая Карамзина:
Родился в 1766
- Причисление к армейским полкам в 1774
- Поступление в пансион Шадена в 1778
- Действительная армейская служба в 1781
- Уход в отставку в чине поручика в 1784
- Работа в первом детском журнале в 1787
- Начало двухлетнего путешествия по Европе в 1789
- Издательство нового "Московского журнала" в 1791
- Публикация "Бедной Лизы" в 1792
- Женитьба на Елизавете Протасовой в 1801
- Начало издания "Вестника Европы" и смерть жены в 1802
- Получение должности историографа и старт работы на огромным трудом "История государства Российского" в 1803
- Женитьба на Екатерине Колывановой в 1804
- Получение ордена Святого Владимира III степени в 1810
- Получение чина статского советника, а также получение ордена Святой Анны I степени
- Получение звания почетного члена Императорской Академии наук, членство в этой же академии с 1818
- Смерть в 1826
Занимательные факты из биографии Николая Карамзина:
Карамзину принадлежит крылатое выражение о российской действительности, когда его спросили по поводу того, что происходит в России: "Воруют"
- Исследователи и критики полагают, что "Бедная Лиза" названа в честь Протасовой
- Дочь Карамзина Софья была принята светским обществом, стала фрейлиной при императорском дворе, дружила с Лермонтовым и Пушкиным
- У Карамзина было 4 дочери и 5 сыновей от второго брака
- Пушкин был частым гостем у Карамзиных, но его любовь к Екатерине Колывановой стала причиной разлада между литераторами
Николай Михайлович Карамзин родился в 1766 году в Симбирской области. Был он из семьи провинциальных дворян. Образование получил Николай в частной школе. Отслужил в Преображенском полку с 1781 по 1784 годы, выйдя в отставку в звании поручика.
Литературная деятельность и новаторство Карамзина
Занимался Николай Михайлович переводами, писал критические статьи, издавал журналы и альманахи. Перу его принадлежат несколько повестей, в числе которых есть и историческая, и лирические произведения. Направление его творчества пронизано сентиментализмом, а слог его был изящен. Он принес много нового в литературный язык, отойдя от церковного словоупотребления.
Из Симбирска переехал Карамзин в 1785 году в Москву. Там он познакомился с И. П. Тургеневым, который и оказал влияние на его деятельность. Через него познакомился Николай и с масоном Новиковым.
Широкую известность обрела повесть Карамзина «Бедная Лиза». Она же и была первым его произведением этого жанра. Позже, напишет он еще несколько повестей. Первый перевод, ознаменовавший начало его творчества – «Юлий Цезарь» Шекспира.
Занимаясь поэзией, он первый в России прибегнул к ней, как к способу самовыражения. Так началось с Карамзина ее развитие.
Путешествия Карамзина и издательство журналов
В 1789 отправился Николай Михайлович в путешествие за границу. Он побывал в Англии, Франции. Посетил и Германию. Длились его разъезды по Европе около полутора лет.
Вернувшись в Москву, он занялся издательством журналов. Большая часть опубликованных в них материалов была написана им самим. Вышли в свет «Письма русского путешественника». Карамзин заслужил себе славу выдающегося литератора своего времени.
Но, недолгое время правления Павла, с 1796 по 1801 годы, на время заставило Карамзина прекратить свою деятельность. Позже, при императоре Александре, он вновь вернулся к перу. Теперь он издавал «Вестник Европы». В этом журнале большее место уделялось политике.
С 1804 года Николай прекращает этот род деятельности и полностью уходит в исторические исследования. Он пишет «Историю государства Российского». Этот его труд состоит из большого количества томов, последний из которых был опубликован уже после смерти своего создателя. Написал Карамзин историю от древности до событий Смутного время.
Он был признан не только выдающимся литератором, но и историком, и политиком. Это дало ему возможность переезда в Петербург и приближения к императору и его двору.
В 1826 году жизнь Николая Михайловича Карамзина закончилась. Незадолго до его ухода умер и император, что было тяжело перенесено Карамзиным, так как они находились в довольно дружеских отношениях. Есть мнение, что причиной смерти известного прозаика и историка послужила страшная простуда.
8, 9 класс для детей
Биография Николая Карамзина о главном
Николай Карамзин родился в 1766 году в Симбирской губернии.
В возрасте 5 лет Николай обучался немецкому языку у 50-летнего врача. Первоначальные знания он приобрел в отдельном пансионате. Позже мальчика отправляют в Москву, где он продолжил обучение в учебном заведении господина Шадена, которого все считали одним из образованнейших профессоров в Московском университете. Юноша изучал исторические науки, литературу и различные языки. Далее он поступает на службу в Преображенский полк.
После кончины отца, Карамзин ушел со службы, и в звании поручика вернулся к себе на родину. Служить он больше не был намерен, что считалось в те времена вызовом обществу. Веселая и беззаботная жизнь с его друзьями продолжалась недолго. Вскоре Иван Петрович Тургенев уговорил Карамзина поехать с ним в Москву. Молодого Николая там Тургенев знакомит с Николаем Ивановичем Новиковым. Юноша входит в состав авторов первого журнала для детей под названием «Детское чтение».
У Николая Ивановича Карамзин сближается с гениальными литераторами, любит слушать лекции профессора Шварца, на занятиях которых он много говорил о богопознании и высоком предназначении человека.
В 1789 году неугомонный Карамзин отправляется заграницу, где имеет честь общаться с прославленными философами И.Кантом и И.Гете. Часто был на Национальном собрании Мирабо, М. Робеспьера, испытал удовольствие познакомиться с множеством политических активистов. Буржуазная революция в Париже передала писателю такие моменты, что как сильно может влиять издательское дело на убеждения простого народа.
Вернувшись в Москву, Карамзин публикует повесть «Бедная Лиза», которая всем очень понравилась. В «Письмах русского путешественника» писатель отразил все свои впечатления от заграничного путешествия.
Образ жизни в Москве был правилен. Каждое утро был посвящен сочинительству великой рукописи. Каждый день занимался конным спортом, или ходил пешком. А вечером принимал у себя гостей.
Во время выпуска журнала «Вестник Европы» в 1802 году Карамзин все больше пишет произведения на историческую тему.
Благодаря своему другу М.Н.Муравьеву, в 1803 году Карамзину присваивают титул историографа с особым жалованием с определенной целью - создать полную историю России, хотя он уже практически уже начал заниматься.
С 1804 года Николай Иванович погрузился в творение колоссального произведения, успев создать лишь 11 томов. Государь часто брал с собою в путешествия рукопись Карамзина, где в свободное время, он читал ее, делая на полях делал заметки, особенно в 9 томе. Когда писатель интересовался, надо ли редактировать эти места, Александр I отвечал, что это он делал для себя.
В летнее время Карамзин гостил в Остафьеве у своего тестя Вяземского. Свои последние годы жизни Карамзин сдружился с семьей государя и проживал в Петербурге.
По приглашению императриц Николай Иванович часто приезжал в Царское село, где проводил с государем долгие беседы на разные темы. Он рекомендовал правителю уменьшить налоги, пересмотреть министерство просвещения, уменьшить войско, создать правильные гражданские и государственные законы.
Кончина государя поразила здоровье Карамзина. В плохом состоянии он каждый день посещал императрицу Марию Феодоровну, в разговорах с которой он не только вспоминал о покойного Александра I, но рассуждал с госпожой о планах будущего государства.
В 1826 г. Карамзин тяжело заболевает и по совету врачей, собирается ехать на лечение весной в Южную Францию и Италию. Так как, у не хватало достаточных денежных средств, император Карамзину выделяет необходимую сумму и корабль. Но Карамзин понимал, что времени у него для продолжения жизни нет, он отказывается от такого предложения, и 22 мая в 1826 году он умирает.
Самое главное для 9 класса
Интересные факты и даты из жизни
Русская литература XVIII века
Николай Михайлович Карамзин
Биография
Карамзин, Николай Михайлович - знаменитый русский литератор, журналист и историк. Родился 1 декабря 1766 г. в Симбирской губернии; вырос в деревне отца, симбирского помещика. Первой духовной пищей 8 - 9-летнего мальчика были старинные романы, развившие в нем природную чувствительность. Уже тогда, подобно герою одной из своих повестей, «он любил грустить, не зная о чем», и «мог часа по два играть воображением и строить замки на воздухе». На 14-м году Карамзин был привезен в Москву и отдан в пансион московского профессора Шадена; он посещал также и университет, в котором можно было научиться тогда «если не наукам, то русской грамоте». Шадену он обязан был практическим знакомством с немецким и французским языками. После окончания занятий у Шадена, Карамзин несколько времени колебался в выборе деятельности. В 1783 г. он пробует поступить на военную службу, куда записан был еще малолетним, но тогда же выходит в отставку и в 1784 г. увлекается светскими успехами в обществе города Симбирска. В конце того же года Карамзин возвращается в Москву и через посредство земляка, И. П. Тургенева, сближается с кружком Новикова. Здесь началось, по словам Дмитриева, «образование Карамзина, не только авторское, но и нравственное». Влияние кружка продолжалось 4 года (1785 - 88). Серьезной работы над собой, которой требовало масонство, и которой так поглощен был ближайший друг Карамзина, Петров, в Карамзине, однако, не заметно. С мая 1789 до сентября 1790 г. он объехал Германию, Швейцарию, Францию и Англию, останавливаясь преимущественно в больших городах, как Берлин, Лейпциг, Женева, Париж, Лондон. Вернувшись в Москву, Карамзин стал издавать «Московский Журнал» (см. ниже), где появились «Письма русского путешественника». «Московский Журнал» прекратился в 1792 г., может быть - не без связи с заключением в крепость Новикова и гонением на масонов. Хотя Карамзин, начиная «Московский Журнал», формально исключил из его программы статьи «теологические и мистические», но после ареста Новикова (и раньше окончательного приговора) он напечатал довольно смелую оду: «К милости» («Доколе гражданин покойно, без страха может засыпать, и всем твоим подвластным вольно по мыслям жизнь располагать;…доколе всем даешь свободу и света не темнишь в умах; доколе доверенность к народу видна во всех твоих делах: дотоле будешь свято чтима… спокойствия твоей державы ничто не может возмутить») и едва не попал под следствие по подозрению, что за границу его отправили масоны. Большую часть 1793 - 1795 годов Карамзин провел в деревне и приготовил здесь два сборника под названием «Аглая», изданные осенью 1793 и 1794 годов. В 1795 г. Карамзин ограничивался составлением «смеси» в «Московских Ведомостях». «Потеряв охоту ходить под черными облаками», он пустился в свет и вел довольно рассеянную жизнь. В 1796 г. он издал сборник стихотворений русских поэтов, под названием «Аониды». Через год появилась вторая книжка «Аонид»; затем Карамзин задумал издать нечто в роде хрестоматии по иностранной литературе («Пантеон иностранной словесности»). К концу 1798 г. Карамзин едва провел свой «Пантеон» через цензуру, запрещавшую печатать Демосфена, Цицерона, Саллюстия и т. п. , потому что они были республиканцами. Даже простая перепечатка старых произведений Карамзина встречала затруднения со стороны цензуры. Тридцатилетний Карамзин извиняется перед читателями за пылкость чувств «молодого, неопытного русского путешественника» и пишет одному из приятелей: «всему есть время, и сцены переменяются. Когда цветы на лугах пафосских теряют для нас свежесть, мы перестаем летать зефиром и заключаемся в кабинете для философских мечтаний… Таким образом, скоро бедная муза моя или пойдет совсем в отставку, или… будет перекладывать в стихи Кантову метафизику с Платоновой республикой». Метафизика, однако, была так же чужда умственному складу Карамзина, как и мистицизм. От посланий к Аглае и Хлое он перешел не к философии, а к историческим занятиям. В «Московском Журнале» Карамзин завоевал сочувствие публики в качестве литератора; теперь в «Вестнике Европы» (1802 - 03) он является в роли публициста. Преимущественно публицистический характер носит и составленное Карамзиным в первые месяцы царствования императора Александра I «Историческое похвальное слово императрице Екатерине II». Во время издания журнала Карамзин все более входит во вкус исторических статей. Он получает, при посредстве товарища министра народного просвещения М. Н. Муравьева, титул историографа и 2000 рублей ежегодной пенсии, с тем, чтобы написать полную историю России (31 октября 1803 г.). С 1804 г., прекратив издание «Вестника Европы», Карамзин погрузился исключительно в составление истории. В 1816 г. он издал первые 8 томов «Истории Государства Российского» (в 1818 - 19 годах вышло второе издание их), в 1821 г. - 9 том, в 1824 г. - 10-й и 11-й. В 1826 г. Карамзин умер, не успев дописать 12-го тома, который был издан Д. Н. Блудовым по бумагам, оставшимся после покойного. В течение всех этих 22 лет составление истории было главным занятием Карамзина; защищать и продолжать дело, начатое им в литературе, он предоставил своим литературным друзьям. До издания первых 8 томов Карамзин жил в Москве, откуда выезжал только в Тверь к великой княгине Екатерине Павловне (через нее он передал государю в 1810 г. свою записку «О древней и новой России») и в Нижний, на время занятия Москвы французами. Лето он обыкновенно проводил в Остафьеве, имении князя Андрея Ивановича Вяземского, на дочери которого, Екатерине Андреевне, Карамзин женился в 1804 г. (первая жена Карамзина, Елизавета Ивановна Протасова, умерла в 1802 г.). Последние 10 лет жизни Карамзин провел в Петербурге и сблизился с царской семьей, хотя император Александр I, не любивший критики своих действий, относился к Карамзину сдержанно со времени подачи «Записки», в которой историограф оказался plus royaliste que le roi. В Царском Селе, где Карамзин проводил лето по желанию императриц (Марии Феодоровны и Елизаветы Алексеевны), он не раз вел с императором Александром откровенные политические беседы, с жаром восставал против намерений государя относительно Польши, «не безмолвствовал о налогах в мирное время, о нелепой губернской системе финансов, о грозных военных поселениях, о странном выборе некоторых важнейших сановников, о министерстве просвещения или затмения, о необходимости уменьшить войско, воюющее только Россию, о мнимом исправлении дорог, столь тягостном для народа, наконец, о необходимости иметь твердые законы, гражданские и государственные». По последнему вопросу государь отвечал, как мог бы он отвечать Сперанскому, что «даст коренные законы России», но на самом деле это мнение Карамзина, как и другие советы противника «либералов» и «сервилистов», Сперанского и Аракчеева, «осталось бесплодно для любезного отечества». Кончина императора Александра потрясла здоровье Карамзина; полубольной, он ежедневно бывал во дворце для беседы с императрицей Марией Феодоровной, от воспоминаний о покойном государе переходя к рассуждениям о задачах будущего царствования. В первые месяцы 1826 г. Карамзин пережил воспаление легких и решился, по совету докторов, ехать весной в Южную Францию и Италию, для чего император Николай дал ему денежные средства и предоставил в его распоряжение фрегат. Но Карамзин был уже слишком слаб для путешествия и 22 мая 1826 г. скончался.
Карамзин как историк. Приступая к составлению русской истории без надлежащей исторической подготовки, Карамзин не имел в виду быть исследователем. Он хотел приложить свой литературный талант к готовому материалу: «выбрать, одушевить, раскрасить» и сделать, таким образом, из русской истории «нечто привлекательное, сильное, достойное внимания не только русских, но и иностранцев». Предварительная критическая работа над источниками для Карамзина - только «тяжкая дань, приносимая достоверности»: с другой стороны, и общие выводы из исторического рассказа кажутся ему «метафизикой», которая не годится «для изображения действия и характера»; «знание» и «ученость», «Остроумие» и «Глубокомыслие» «в историке не заменяют таланта изображать действия». Перед художественной задачей истории отступает на второй план даже моральная, какую поставил себе покровитель Карамзина, Муравьев; критической историей Карамзин не интересуется, философскую сознательно отстраняет. Но уже предшествовавшее поколение, под влиянием Шлецера, выработало идею критической истории; среди современников Карамзина требования критики были общепризнанными, а следующее поколение выступило с требованием философской истории. С своими взглядами на задачи историка Карамзин остался вне господствующих течений русской историографии и не участвовал в ее последовательном развитии. Страх перед «метафизикой» отдал Карамзина в жертву рутинному представлению о ходе русской истории, сложившемуся в официальной русской историографии, начиная с XVI в. По этому представлению, развитие русской истории находится в зависимости от развития монархической власти. Монархическая власть возвеличила Россию в киевский период; раздел власти между князьями был политической ошибкой, результатом которой явился удельный период русской истории; эта политическая ошибка была исправлена государственной мудростью московских князей - собирателей Руси; вместе с тем исправлены были и ее последствия - раздробление Руси и татарское иго. Не внеся ничего нового в общее понимание русской истории, Карамзин и в разработке подробностей находился в сильной зависимости от своих предшественников. В рассказе о первых веках русской истории Карамзин руководился, главным образом, «Нестором» Шлецера, не вполне, однако, усвоив его критические приемы. Для позднейшего времени главным пособием для Карамзина служила история Щербатова, доведенная почти до того времени, на котором остановилась «История Государства Российского». Щербатов не только помог Карамзину ориентироваться в источниках русской истории, но существенно повлиял и на самое изложение. Конечно, слог «Истории» Карамзина носит на себе печать литературной его манеры, со всеми ее условностями; но в выборе материала, в его расположении, в истолковании фактов Карамзин руководится «Историей» Щербатова, отступая от нее, не к пользе истины, в картинных описаниях «действий» и сентиментально-психологической обрисовке «характеров». Особенности литературной формы «Истории Государства Российского» доставили ей широкое распространение среди читателей и поклонников Карамзина, как литератора. В 25 дней разошлись все 3000 экземпляров первого издания «Истории Государства Российского». Но именно те особенности, которые делали «Историю» превосходной для своего времени популярной книгой, уже тогда лишали ее текст серьезного научного значения. Гораздо важнее для науки того времени были обширные «Примечания» к тексту. Небогатые критическими указаниями, «примечания» эти содержали множество выписок из рукописей, большей частью впервые опубликованных Карамзиным. Некоторые из этих рукописей теперь уже не существуют. В основу своей истории Карамзин положил те материалы Московского архива министерства (тогда коллегии) иностранных дел, которыми уже пользовался Щербатов (особенно духовные и договорные грамоты князей и акты дипломатических сношений с конца XV в.); но он мог воспользоваться ими полнее, благодаря усердной помощи директоров архива, Н. Н. Бантыш-Каменского и А. Ф. Малиновского. Много ценных рукописей дало Синодальное хранилище (тоже известное Щербатову), библиотеки монастырей (Троицкой лавры, Волоколамского монастыря и другие), которыми стали в это время интересоваться, а также частные собрания рукописей Мусина-Пушкина и Румянцева. Особенно много документов Карамзин получил от канцлера Румянцева, собиравшего, через своих многочисленных агентов, исторические материалы в России и за границей, а также от А. И. Тургенева, составившего коллекцию документов папского архива. Обширные выдержки из всего этого материала, к которому надо присоединить найденную самим Карамзиным южную летопись, историограф напечатал в своих «Примечаниях»; но, ограничиваясь ролью художественного рассказчика и оставляя почти вовсе в стороне вопросы внутренней истории, он оставил собранный материал в совершенно неразработанном виде. Все указанные особенности «Истории» Карамзина определили отношение к ней современников. «Историей» восхищались литературные друзья Карамзина и обширная публика читателей-неспециалистов; интеллигентные кружки находили ее отсталой по общим взглядам и тенденциозной; специалисты-исследователи относились к ней недоверчиво, и самое предприятие - писать историю при тогдашнем состоянии науки - считали чересчур рискованным. Уже при жизни Карамзина появились критические разборы его истории, а вскоре после его смерти сделаны были попытки определить его общее значение в историографии. Лелевель указывал на невольное искажение им истины, «через сообщение предшедшему времени - характера настоящего» и вследствие патриотичеких, религиозных и политических увлечений. Арцыбашев показал, в какой мере вредят «истории» литературные приемы Карамзина; Погодин подвел итог всем недостаткам «Истории», а Полевой усмотрел общую причину этих недостатков в том, что «Карамзин есть писатель не нашего времени» и что все его точки зрения, как в литературе, так и в философии, политике и истории, устарели с появлением в России новых влияний европейского романтизма. В 1830-х годах «История» Карамзина делается знаменем официально «русского» направления, и при содействии того же Погодина производится ее научная реабилитация. Осторожные возражения Соловьева (в 1850-х годах) заглушаются юбилейным панегириком Погодина (1866).
Карамзин как литератор. «Петр Россам дал тела, Екатерина - душу». Так, известным стихом, определялось взаимное отношение двух творцов новой русской цивилизации. Приблизительно в таком же отношении находятся и создатели новой русской литературы: Ломоносов и Карамзин. Ломоносов приготовил тот материал, из которого образуется литература; Карамзин вдохнул в него живую душу и сделал печатное слово выразителем духовной жизни и отчасти руководителем русского общества. Белинский говорит, что Карамзин создал русскую публику, которой до него не было, создал читателей - а так как без читателей литература немыслима, то смело можно сказать, что литература, в современном значении этого слова, началась у нас с эпохи Карамзина и началась именно благодаря его знаниям, энергии, тонкому вкусу и незаурядному таланту. Карамзин не был поэтом: он лишен творческой фантазии, вкус его односторонен; идеи, которые он проводил не отличаются глубиной и оригинальностью; великим своим значением он более всего обязан своей деятельной любви к литературе и так называемым гуманным наукам. Подготовка Карамзина была широка, но неправильна и лишена солидных основ; по словам Грота, он «более читал, чем учился». Серьезное его развитие начинается под влиянием Дружеского общества. Глубокое религиозное чувство, унаследованное им от матери, филантропические стремления, мечтательная гуманность, платоническая любовь к свободе, равенству и братству с одной стороны и беззаветно-смиренное подчинение властям предержащим - с другой, патриотизм и преклонение перед европейской культурой, высокое уважение к просвещению во всех его видах, но при этом нерасположение к галломании и реакция против скептически-холодного отношения к жизни и против насмешливого неверия, стремление к изучению памятников родной старины - все это или заимствовано Карамзиным от Новикова и его товарищей, или укреплено их воздействием. Пример Новикова показал Карамзину, что и вне государственной службы можно приносить пользу своему отечеству, и начертал для него программу его собственной жизни. Под влиянием А. Петрова и, вероятно, немецкого поэта Ленца, сложились литературные вкусы Карамзина, представлявшие крупный шаг вперед сравнительно со взглядами его старших современников. Исходя из воззрения Руссо на прелести «природного состояния» и на права сердца, Карамзин, вслед за Гердером, от поэзии прежде всего требует искренности, оригинальности и живости. Гомер, Оссиан, Шекспир являются в его глазах величайшими поэтами; так называемая ново-классическая поэзия кажется ему холодной и не трогает его души; Вольтер в его глазах - только «знаменитый софист»; простодушные народные песни возбуждают его симпатию. В «Детском чтении» Карамзин следует принципам той гуманной педагогики, которую ввел в обиход «Эмиль» Руссо, и которая вполне совпадала со взглядами основателей Дружеского общества. В это время постепенно вырабатывается и литературный язык Карамзина, более всего способствовавший великой реформе. В предисловии к переводу Шекспировского «Юлия Цезаря» он еще пишет: «Дух его парил, яко орел, и не мог парения своего измерять», «великие духи» (вместо гении) и т. п. Но Петров смеялся над «долгосложно-протяжнопарящими» славянскими словами, и «Детское чтение» самой целью своей заставляло Карамзина писать языком легким и разговорным и всячески избегать «славянщины» и латинско-немецкой конструкции. Тогда же, или вскоре после отъезда за границу, Карамзин начинает испытывать свои силы в стихотворстве; ему нелегко давалась рифма, и в стихах его совсем не было так называемого парения, но и здесь слог его ясен и прост; он умел находить новые для русской литературы темы и заимствовать у немцев оригинальные и красивые размеры. Его «древняя гишпанская историческая песня»: «Граф Гваринос», написанная в 1789 г., - первообраз баллад Жуковского; его «Осень» в свое время поражала необыкновенной простотой и изяществом. Путешествие Карамзина за границу и явившиеся его результатом «Письма русского путешественника» - факт огромной важности в истории русского просвещения. О «Письмах» Буслаев говорит: «многочисленные читатели их нечувствительно воспитывались в идеях европейской цивилизации, как бы созревали вместе с созреванием молодого русского путешественника, учась чувствовать его благородными чувствами, мечтать его прекрасными мечтами». По исчислению Галахова, в письмах из Германии и Швейцарии известия научно-литературного характера занимают четвертую часть, а если из парижских писем исключить науку, искусство и театр, останется значительно менее половины. Карамзин говорит, что письма писаны «как случалось, дорогой, на лоскутках карандашом»; а между тем оказалось, что в них немало литературных заимствований - стало быть, они написаны хотя отчасти «в тишине кабинета». Во всяком случае значительную часть материала Карамзин действительно набирал дорогой и записывал «на лоскутках». Другое противоречие существеннее: каким образом пылкий друг свободы, ученик Руссо, готовый упасть на колени перед Фиеско, может так презрительно отзываться о парижских событиях того времени и не хочет в них видеть ничего, кроме бунта, устроенного партией «хищных волков»? Конечно, воспитанник Дружеского общества не мог относиться с симпатией к открытому восстанию, но, боязливая осторожность также играла здесь немалую роль: известно, как резко изменила Екатерина свое отношение к французской публицистике и к деятельности «Генеральных штатов» после 14 июля. Самая тщательность обработки периодов в апрельском письме 1790 г. свидетельствует, по-видимому, о том, что тирады в восхваление старого порядка во Франции писаны на показ. - Карамзин усердно работал за границей (между прочим, выучился по-английски); его любовь к литературе укрепилась, и немедленно по возвращении на родину он делается журналистом. Его «Московский Журнал» - первый русский литературный журнал, действительно доставлявший удовольствие своим читателям. Здесь были образцы и литературной, и театральной критики, для того времени превосходные, красиво, общепонятно и в высшей степени деликатно изложенные. Вообще Карамзин сумел приспособить нашу словесность к потребностям лучших, т. е. более образованных русских людей, и притом обоего пола: до тех пор дамы не читали русских журналов. В «Московском Журнале» (как и позднее в «Вестнике Европы») Карамзин не имел сотрудников в современном значении этого слова: приятели присылали ему свои стихотворения, иногда очень ценные (в 1791 г. здесь появилось «Видение Мурзы» Державина, в 1792 г. «Модная жена» Дмитриева, знаменитая песня «Стонет сизый голубочек» его же, пьесы Хераскова, Нелединского-Мелецкого и других), но все отделы журнала он должен был наполнять сам; это оказалось возможным только потому, что он из-за границы привез целый портфель, наполненный переводами и подражаниями. В «Московском Журнале» появляются две повести Карамзина: «Бедная Лиза» и «Наталья, боярская дочь», служащие наиболее ярким выражением его сентиментализма. Особенно большой успех имела первая: стихотворцы славили автора или сочиняли элегии к праху бедной Лизы. Явились, конечно, и эпиграммы. Сентиментализм Карамзина исходил из его природных наклонностей и условий его развития, а также из его симпатии к литературной школе, возникшей в то время на Западе. В «Бедной Лизе» автор откровенно заявляет, что он «любит те предметы, которые трогают сердце и заставляют проливать слезы тяжкой скорби». В повести, кроме местности, нет ничего русского; но неясное стремление публики иметь поэзию, сближенную с жизнью, пока удовлетворялось и этим немногим. В «Бедной Лизе» нет и характеров, но много чувства, а главное - она всем тоном рассказа трогала душу и приводила читателей в то настроение, в каком им представлялся автор. Теперь «Бедная Лиза» кажется холодной и фальшивой, но по идее это первое звено той цепи, которая, через романс Пушкина: «Под вечер осенью ненастной», тянется до «Униженных и оскорбленных» Достоевского. Именно с «Бедной Лизы» русская литература принимает то филантропическое направление, о котором говорит Киреевский. Подражатели довели слезливый тон Карамзина до крайности, которой он вовсе не сочувствовал: уже в 1797 г. (в предисловии ко 2-й книге «Аонид») он советует «не говорить беспрестанно о слезах… сей способ трогать очень не надежен». «Наталья, боярская дочь» важна как первый опыт сентиментальной идеализации нашего прошлого, а в истории развития Карамзина - как первый и робкий шаг будущего автора «Истории Государства Российского». «Московский Журнал» имел успех, по тому времени весьма значительный (уже в первый год у него было 300 «субскрибентов»; впоследствии понадобилось второе его издание), но особенно широкой известности достиг Карамзин в 1794 г., когда он собрал из него все статьи свои и перепечатал в особом сборнике: «Мои безделки» (2-е изд., 1797; 3-е - 1801). С этих пор значение его, как литературного реформатора, вполне ясно: немногочисленные любители словесности признают его лучшим прозаиком, большая публика только его и читает с удовольствием. В России в то время всем мыслящим людям жилось так плохо, что, по выражению Карамзина, «великодушное остервенение против злоупотреблений власти заглушало голос личной осторожности» («Записка о древней и новой России»). При Павле I Карамзин готов был покинуть литературу и искал душевного отдыха в изучении итальянского языка и в чтении памятников старины. С начала царствования Александра I-го Карамзин, оставаясь по-прежнему литератором, занял беспримерно высокое положение: он стал не только «певцом Александра» в том смысле, как Державин был «певцом Екатерины», но явился влиятельным публицистом, к голосу которого прислушивалось и правительство, и общество. Его «Вестник Европы» - такое же прекрасное для своего времени литературно-художественное издание, как «Московский Журнал», но вместе с тем и орган умеренно-либеральных взглядов. По-прежнему, однако, Карамзину приходится работать почти исключительно в одиночку; чтобы его имя не пестрило в глазах читателей, он принужден изобретать массу псевдонимов. «Вестник Европы» заслужил свое название рядом статей о европейской умственной и политической жизни и массой удачно выбранных переводов (Карамзин выписывал для редакции 12 лучших иностранных журналов). Из художественных произведений Карамзина в «Вестнике Европы» важнее других повесть-автобиография «Рыцарь нашего времени», в которой заметно отражается влияние Жан-Поля Рихтера, и знаменитая историческая повесть «Марфа Посадница». В руководящих статьях журнала Карамзин высказывает «приятные виды, надежды и желания нынешнего времени», разделявшиеся лучшей частью тогдашнего общества. Оказалось, что революция, грозившая поглотить цивилизацию и свободу, принесла им огромную пользу: теперь «государи, вместо того, чтобы осуждать рассудок на безмолвие, склоняют его на свою сторону»; они «чувствуют важность союза» с лучшими умами, уважают общественное мнение и стараются приобрести любовь народную уничтожением злоупотреблений. По отношению к России Карамзин желает образования для всех сословий, и прежде всего грамотности для народа («учреждение сельских школ несравненно полезнее всех лицеев, будучи истинным народным учреждением, истинным основанием государственного просвещения»); он мечтает о проникновении науки в высшее общество. Вообще для Карамзина «просвещение есть палладиум благонравия», под которым он разумеет проявление в частной и общественной жизни всех лучших сторон человеческой природы и укрощение эгоистических инстинктов. Карамзин пользуется и формой повести для проведения своих идей в общество: в «Моей Исповеди» он обличает нелепое светское воспитание, которое дают аристократии, и несправедливые милости, ей оказываемые. Слабую сторону публицистической деятельности Карамзина составляет его отношение к крепостному праву; он, как говорит Н. И. Тургенев, скользит по этому вопросу (в «Письме сельского жителя» он прямо высказывается против предоставления крестьянам возможности самостоятельно вести свое хозяйство при тогдашних условиях). Отдел критики в «Вестнике Европы» почти не существует; Карамзин теперь далеко не такого высокого мнения о ней, как прежде, он считает ее роскошью для нашей, еще бедной, литературы. Вообще «Вестник Европы» не во всем совпадает с «Русским путешественником». Карамзин далеко не так, как прежде, благоговеет перед Западом и находит, что и человеку, и народу нехорошо вечно оставаться в положении ученика; он придает большое значение национальному самосознанию и отвергает мысль, что «все народное ничто перед человеческим». В это время Шишков начинает против Карамзина и его сторонников литературную войну, которая осмыслила и окончательно закрепила реформу Карамзина в нашем языке и отчасти в самом направлении русской словесности. Карамзин в юности признал своим учителем в литературном слоге Петрова, врага славянщины; в 1801 г. он высказывает убеждение, что только с его времени в русском слоге замечается «приятность, называемая французами elegance». Еще позднее (1803) он так говорит о литературном слоге: «русский кандидат авторства, недовольный книгами, должен закрыть их и слушать вокруг себя разговоры, чтобы совершенно узнать язык. Тут новая беда: в лучших домах говорят у нас более по-французски… Что же остается делать автору? Выдумывать, сочинять выражения, угадывать лучший выбор слов». Шишков восстал против всех нововведений (причем, примеры берет и у неумелых и крайних подражателей Карамзина), резко отделяя литературный язык, с его сильным славянским элементом и тремя стилями, от разговорного. Карамзин не принял вызова, но за него вступили в борьбу Макаров, Каченовский и Дашков, которые и теснили Шишкова, несмотря на поддержку российской академии и на основание в помощь его делу «Беседы любителей российской словесности». Спор можно считать оконченным после основания Арзамаса и вступления Карамзина в академию в 1818 г. В своей вступительной речи он высказал светлую мысль, что «слова не изобретаются академиями; они рождаются вместе с мыслями». По выражению Пушкина, «Карамзин освободил язык от чуждого ига и возвратил ему свободу, обратив его к живым источникам народного слова». Этот живой элемент заключается в краткости периодов, в разговорной конструкции и в большом количестве новых слов (таковы, например, моральный, эстетический, эпоха, сцена, гармония, катастрофа, будущность, влиять на кого или на что, сосредоточить, трогательный, занимательный, промышленность). Работая над историей, Карамзин сознал хорошие стороны языка памятников и сумел ввести в обиход много красивых и сильных выражений. При собирании материала для «Истории» Карамзин оказал огромную услугу изучению древней русской литературы; по словам Срезневского, «о многих из древних памятников Карамзиным сказано первое слово и ни об одном не сказано слова не кстати и без критики». «Слово о Полку Игореве», «Поучение Мономаха» и множество других литературных произведений древней Руси стали известны большой публике только благодаря «Истории Государства Российского». В 1811 г. Карамзин был отвлечен от своего главного труда составлением знаменитой записки «О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях» (издано вместе с запиской о Польше, в Берлине, в 1861 г.; в 1870 г. - в «Русском Архиве»), которую панегиристы Карамзина считают великим гражданским подвигом, а другие «крайним проявлением его фатализма», сильно склоняющегося к обскурантизму. Барон Корф («Жизнь Сперанского», 1861) говорит, что эта записка не есть изложение индивидуальных мыслей Карамзина, но «искусная компиляция того, что он слышал вокруг себя». Нельзя не заметить явного противоречия между многими положениями записки и теми гуманными и либеральными мыслями, которые высказывал Карамзин, например, в «Историческом похвальном слове Екатерине» (1802) и других публицистических и литературных своих произведениях. Записка, как и поданное Карамзиным в 1819 г. Александру I «Мнение русского гражданина» о Польше (напечатано в 1862 г. в книге «Неизданные сочинения»; ср. «Русский Архив» 1869), свидетельствуют о некотором гражданском мужестве автора, так как по своему резко-откровенному тону должны были возбудить неудовольствие государя; но смелость Карамзина не могла быть ему поставлена в серьезную вину, так как возражения его основывались на его уважении к абсолютной власти. Мнения о результатах деятельности Карамзина сильно расходились при жизни его (его сторонники еще в 1798 - 1800 гг. считали его великим писателем и помещали в сборники рядом с Ломоносовым и Державиным, а враги даже в 1810 г. уверяли, что он разливает в своих сочинениях «вольнодумческий и якобинский яд» и явно проповедует безбожие и безначалие); не могут они быть приведены к единству и в настоящее время. Пушкин признавал его великим писателем, благородным патриотом, прекрасной душой, брал его себе в пример твердости по отношению к критике, возмущался нападками на его историю и холодностью статей по поводу его смерти. Гоголь говорит о нем в 1846 г.: «Карамзин представляет явление необыкновенное. Вот о ком из наших писателей можно сказать, что он весь исполнил долг, ничего не зарыл в землю и на данные ему пять талантов истинно принес другие пять». Белинский держится как раз противоположного мнения и доказывает, что Карамзин сделал меньше, чем мог. Впрочем, огромное и благодетельное влияние Карамзина на развитие русского языка и литературной формы единодушно признается всеми.
Литература: I. Сочинения и письма Карамзина. Более полными и исправными изданиями Карамзина считаются: «Сочинения» (издание 4-е, 1834 - 35 и 5-е, 1848) и «Переводы» (издание 3-е, 1835). «Бедная Лиза» перепечатывалась много раз. Многочисленны переиздания избранных мест из «Писем русского путешественника». Лучшие издания «Истории Государства Российского» - 2-е, Сленина (Санкт-Петербург, 1818 - 29; «Ключ» к нему П. Строева, Москва, 1836) и 5-е, Эйнерлинга (с «Ключом» Строева, Санкт-Петербург, 1842 - 43). Отдельные тома издания в «Дешевой Библиотеке» Суворина (без примечаний). «Письма Карамзина к А.Ф. Малиновскому» (издание «Общества Любителей Российской Словесности» под редакцией М. Н. Лонгинова, 1860). Важнейший из сборников писем Карамзина - к И. И. Дмитриеву, изданный Гротом и Пекарским к юбилею Карамзина в 1866 г.; по тому же поводу вышла и книга М. П. Погодина: « Н. М. Карамзин по его сочинениям, письмам и отзывам современников» (Москва, 1866). Письма к Н. И. Кривцову («Отчет Императорской публичной библиотеки за 1892 г.», приложение); к князю П. А. Вяземскому, 1810 - 1826 годов («Старина и Новизна», книга I, 1897; ср. «Вестник Европы», 1897, V); к А. И. Тургеневу, 1806 - 1826 годов («Русская Старина», 1899, I - IV); переписка с императором Николаем Павловичем («Русский Архив», 1906, I). Из бумаг Н. М. Карамзина («Старина и Новизна», книга II, 1898); «Записка о древней и новой России» (издание под редакцией В. В. Сиповского, Санкт-Пе
Карамзин Николай Михайлович - русский писатель, историк, журналист. Родился 1 декабря (12 декабря) 1766 года в Симбирской губернии. В детстве любил много читать. Читал в основном старинные романы. Рос и воспитывался Карамзин в имении своего отца, там же получал домашнее образование.
В 1778 г. поступил в пансион профессора Шадена в Москве. Там продолжил свое образование, изучил немецкий и французский языки.
Отец очень хотел, чтобы его сын получил военное образование. После окончания занятий у профессора, в 1783 г. Карамзин поступает на военную службу, но военная деятельность у Николая Михайловича не заладилась и в том же году уходит в отставку. За недолгое время службы Карамзин увлекается литературой.
В 1784 г., после смерти отца, возвращается в Симбирск и в конце этого же года переезжает вновь в Москву. В Москве он на четыре года становится членом "Дружеского ученого общества". С 1789 по 1790 гг. Карамзин путешествует. Он побывал во Франции, Германии, Англии, Швейцарии. Результатом его поездки стало произведение "Письма русского путешественника". После публикации данной работы Карамзин стал очень известным литературным деятелем.
В 1792 г. пишет повесть "Бедная Лиза", которая приумножила его литературную славу. 1793-1795 года он проводит в деревне, где занимается написанием двух сборников "Аглая". В 1795 Карамзин часто появлялся на светских мероприятиях, вел разгульную жизнь. К концу 1798 года автор сталкивается с трудностями. Его произведения с трудом проходят цензуру.
С 1802 по 1803 гг. работал в журнале "Вестники Европы" в роли публициста. Этот опыт положил начало его интереса к написанию исторических статей.
31 октября 1803 г. Карамзин получает титул историографа и задание написать полную историю России. Эта работа полностью поглотила его. Карамзин написал 11 томов, 12 том не успел закончить по причине смерти. Составлением истории Николай Михайлович занимался 22 года. За свою жизнь Карамзин был женат дважды. Первая жена умерла в 1802 г., а в 1804 г. он женился вновь.
Последнее десятилетие своей жизни великий писатель провел в Петербурге. Там он сблизился с царской семьей. Часто беседовал с Александром I на различные темы. Смерть императора очень сильно подкосило здоровье Карамзина.
Зимой 1926 он переболел воспалением легких. Чтобы поправить свое здоровье он решает отправиться в Италию и Южную Францию. Но путешествие пришлось отменить из-за слабости Автора.
