Женским образам в романе Михаил Афанасьевич Булгаков придает особое значение, хоть это не так легко заметить. Все герои-мужчины "Белой гвардии" так или иначе связаны с историческими событиями, разворачивающимися в Городе и на Украине в целом, они воспринимаются нами не иначе, как активные действующие лица гражданской войны. Мужчины "Белой гвардии" наделены способностями размышлять о политических событиях, делать решительные шаги, с оружием в руках защищать свои убеждения. Совершенно другую роль писатель отводит своим героиням: Елене Турбиной, Юлии Рейсс, Ирине Най-Турс. Эти женщины, не смотря на то, что смерть витает и возле них, остаются почти равнодушными к событиям, и в романе фактически занимаются лишь личной жизнью. Самое интересное то, что в "Белой гвардии" и любви в классическо-литературном смысле, в общем- то, нет. Перед нами разворачивается несколько ветреных романов, достойных описаний в "бульварной" литературе. В роли легкомысленных партнеров этих романов Михаил Афанасьевич выводит именно женщин. Исключение, пожалуй, составляет лишь Анюта, но ее любовь с Мышлаевским так же заканчивается достаточно "бульварно": как свидетельствует один из вариантов 19-й главы романа, Виктор Викторович увозит свою возлюбленную делать аборт.
Некоторые достаточно откровенные выражения, которые использует Михаил Афанасьевич в общих женских характеристиках, ясно дают нам понять несколько пренебрежительное отношение писателя к женщине, как таковой. Булгаков не делает различия даже между представительницами аристократии и работницами старейшей в мире профессии, сводя их качества к одному знаменателю. Вот какие обобщающие фразы о них мы можем прочитать: "Кокотки. Честные дамы из аристократических фамилий. Их нежные дочери, петербургские бледные развратницы с накрашенными карминовыми губами"; "Проходили проститутки мимо, в зеленых, красных, черных и белых шапочках, красивые, как куклы, и весело бормотали винту: "Занюхался, т-твою мать?". Таким образом, неискушенный в "женских" вопросах читатель, ознакомившись с романом, вполне может сделать вывод, что аристократки и проститутки - это одно и тоже.
Елена Турбина, Юлия Рейсс и Ирина Най-Турс являются совершенно разными по складу характера и жизненному опыту женщинами. Ирина Най-Турс представляется нам барышней 18-летнего возраста, ровесницей Николки, еще не познавшей всех прелестей и разочарований любви, но имеющей большой запас девичьего флирта, способного обаять молодого человека. Елена Турбина, замужняя женщина 24-х лет, так же наделена обаянием, но она более проста и доступна. Перед Шервинским она не "ломает" комедий, а ведет себя честно. Наконец, самая сложная по характеру женщина, Юлия Рейсс, успевшая побывать замужем, является яркой лицемеркой и эгоисткой, живущей в свое удовольствие.
Все три упомянутые женщины не только имеют разницу в жизненном опыте и возрасте. Они представляют три самых распространенных типа женской психологии, с которыми наверняка сталкивался и Михаил Афанасьевич
Булгаков. Все три героини имеют свои реальные прототипы, с которыми писатель, по всей видимости, не только общался духовно, но и имел романы или же состоял в родстве. Собственно, о каждой из женщин мы поговорим отдельно.
Сестра Алексея и Николая Турбиных "Золотая" Елена, изображена писателем, как нам кажется, самой тривиальной женщиной, тип которой является достаточно распространенным. Как видно из романа, Елена Турбина принадлежит к тихим и спокойным "домашним" женщинам, способным при соответствующем отношении со стороны мужчины быть верными ему до конца жизни. Правда, таким женщинам, как правило, важен сам факт наличия мужчины, а не его моральные либо физические достоинства. В мужчине они в первую очередь видят отца своего ребенка, определенную жизненную опору, наконец, неотъемлемый атрибут семьи патриархального общества. Именно поэтому такие женщины, намного менее эксцентричные и эмоциональные, легче переживают измену или потерю мужчины, которому сразу же пытаются найти замену. Такие женщины очень удобны для создания семьи, поскольку поступки их предсказуемы если не на 100, то на 90 процентов. Кроме того, домоседство и заботы о потомстве во многом делают этих женщин слепыми в жизни, что позволяет их мужьям без особых опасений заниматься своими делами и даже заводить романы. Эти женщины, как правило, наивны, глупы, достаточно ограничены и мало интересны мужчинам, любящим острые ощущения. В то же время, таких женщин можно достаточно легко заполучить, поскольку любой флирт они воспринимают за чистую монету. В наши дни таких женщин очень много, они рано выходят замуж, причем за мужчин старше их, рано рожают детей и ведут, на наш взгляд, скучный, нудный и неинтересный образ жизни. Главной заслугой в жизни эти женщины считают создание семьи, "продолжение рода", что изначально и делают для себя главной целью.
Доказательств тому, что Елена Турбина именно такая, как мы описали, в романе предостаточно. Все ее достоинства, по большому счету, сводятся лишь к тому, что она умеет создать уют в доме Турбиных и вовремя выполнить функции бытового характера: "Скатерть, не смотря на пушки и на все это томление, тревогу и чепуху, бела и крахмальна. Это от Елены, которая не может иначе, это от Анюты, выросшей в доме Турбиных. Полы лоснятся, и в декабре, теперь, на столе, в матовой, колонной вазе голубые гортензии и две мрачных и знойных розы, утверждающие красоту и прочность жизни…". Точных характеристик для Елены Булгаков не припас - она проста, и простота ее видна во всем. Действие романа "Белая гвардия" фактически начинается сценой ожидания Тальберга: "В глазах Елены тоска (не беспокойство и переживания, не ревность и обида, а именно тоска - прим. Т.Я.), и пряди, подернутые рыжеватым огнем, уныло обвисли".
Из этого состояния Елену не вывел даже стремительный отъезд мужа за границу. Она не проявила вообще никаких эмоций, лишь печально слушала, "постарела и подурнела". Чтобы заглушить свою тоску, Елена не пошла к себе в комнату рыдать, биться в истерике, срывать злость на родственниках и гостях, а принялась вместе с братьями пить вино и слушать явившегося вместо мужа поклонника. Не смотря на то, что между Еленой и ее мужем Тальбергом не было никаких размолвок, она все равно стала мягко реагировать на знаки внимания, оказываемые ей поклонником Шервинским. Как оказалось в конце "Белой гвардии", Тальберг уехал не в Германию, а в Варшаву, и не для того, чтобы продолжить борьбу с большевиками, а жениться на некой общей знакомой Лидочке Герц. Таким образом, Тальберг имел роман, о котором его жена даже не подозревала. Но даже в этом случае Елена Турбина, которая вроде бы и любила Тальберга, не стала делать трагедии, а полностью переключилась на Шервинского: "А Шервинский? А, черт его знает… Вот наказанье с бабами. Обязательно Елена с ним свяжется, всенепременно… А что хорошего? Разве что голос? Голос превосходный, но ведь голос, в конце концов, можно и так слушать, не вступая в брак, не правда ли… Впрочем, неважно".
Сам Михаил Афанасьевич Булгаков, хоть объективно и оценивал жизненное кредо своих жен, всегда останавливался именно на таком типе женщин, как описанная Елена Турбина. Собственно, во многом таковой была вторая жена писателя, Любовь Евгеньевна Белозерская, который считал ее данной "от людей". Вот какие характеристики, посвященные Белозерской, мы можем встретить в дневнике Булгакова в декабре 1924 года: "Очень помогает мне от этих мыслей моя жена. Я обратил внимание, когда она ходит, она покачивается. Это ужасно глупо при моих замыслах, но, кажется, я в нее влюблен. Но одна мысль интересует меня. При всяком ли она приспособилась бы также уютно или это избирательно, для меня?"; "Ужасное состояние, все больше влюбляюсь в свою жену. Так обидно - десять лет открещивался от своего… Бабы как бабы. А теперь унижаюсь даже до легкой ревности. Чем-то мила и сладка. И толстая". Кстати говоря, как известно, Михаил Булгаков посвятил роман "Белая гвардия" именно своей второй супруге, Любви Белозерской.
Спор о том, имеет ли Елена Турбина свои исторические прототипы, тянется уже очень давно. По аналогии с параллелью Тальберг - Карум проводится подобная параллель Елена Турбина - Варвара Булгакова. Как известно, сестра Михаила Булгакова Варвара Афанасьевна действительно была замужем за Леонидом Карумом, выведенным в романе, как Тальберг. Братья Булгаковы недолюбливали Карума, чем и объясняется создание такого нелицеприятного образа Тальберга. В данном случае Варвара Булгакова считается прототипом Елены Турбиной только потому, что была женой Карума. Конечно, аргумент весомый, но по характеру Варвара Афанасьевна очень сильно отличалась от Елены Турбиной. Еще до встречи с Карумом Варвара Булгакова вполне могла найти себе пару. Не была она и такой доступной, как Турбина. Как известно, существует версия о том, что из-за нее в свое время покончил жизнь самоубийством близкий друг Михаила Булгакова Борис Богданов, очень достойный молодой человек. Кроме того, Варвара Афанасьевна искренне любила Леонида Сергеевича Карума, помогала ему даже в годы репрессий, когда стоило заботиться не об арестованном муже, а о детях, и последовала за ним в ссылку. Представить Варвару Булгакову в роли Турбиной, которая от тоски не знает, куда себя деть, а после отъезда мужа заводит роман с первым попавшимся мужчиной, нам весьма сложно.
Существует версия и о том, что все сестры Михаила Афанасьевича так или иначе связаны с образом Елены Турбиной. Эта версия строится в основном на сходстве имени младшей сестры Булгакова и героини романа, а так же некоторым другим внешним признакам. Однако и эта версия, на наш взгляд, является ошибочной, поскольку у Булгакова все четыре сестры были личностями, не в пример Елене Турбиной имевшими свои странности и причуды. Сестры Михаила Афанасьевича во многом походят на другие типы женщин, но никак не на рассматриваемый нами. Все они были весьма переборчивыми в выборе пары, и их мужья являлись образованными, целеустремленными и увлеченными людьми. Более того, все мужья сестер Михаила Афанасьевича были связаны с гуманитарными науками, которые и в те времена в серой среде отечественной мрази считались уделом женщин.
Честно говоря, спорить о прототипах образа Елены Турбиной весьма сложно. Но если сравнивать психологические портреты литературных образов и женщин, окружавших Булгакова, можно сказать, что Елена Турбина очень сильно похожа… на мать писателя, всю жизнь посвящавшую себя только семье: мужчинам, быту и детям.
Ирина Най-Турс также имеет достаточно типичный для 17-18-летних представительниц женской половины общества психологический портрет. В развивающемся романе Ирины и Николая Турбина мы можем заметить некоторые подробности личного характера, взятые писателем, вероятно, из опыта своих ранних любовных похождений. Сближение Николая Турбина и Ирины Най-Турс происходит лишь в мало известном варианте 19-й главы романа и дает нам повод считать, что Михаил Булгаков все же намеревался развить эту тему в последующем, планируя доработать "Белую гвардию".
Николай Турбин познакомился с Ириной Най-Турс при оповещении матери полковника Най-Турса о его гибели. В последующем Николай вместе с Ириной совершил мало приятное путешествие в городской морг для розыска тела полковника. Во время празднования Нового Года Ирина Най-Турс появилась в доме Турбиных, а Николка после того вызвался ее провожать, о чем повествует мало известный вариант 19-й главы романа:
"Ирина зябко передернула плечами и уткнула подбородок в мех. Николка шагал рядом, мучаясь страшным и непреодолимым: как предложить ей руку. И никак не мог. На язык как будто повесили гирю фунта в два. "Идти так нельзя. Невозможно. А как сказать?.. Позвольте вам… Нет, она, может быть, что-нибудь подумает. И может быть, ей неприятно идти со мной под руку?.. Эх!.."
Какой мороз, - сказал Николка.
Ирина глянула вверх, где в небе многие звезды и в стороне на скате купола луна над потухшей семинарией на далеких горах, ответила:
Очень. Я боюсь, что вы замегзнете.
"На тебе. На, - подумал Николка, - не только не может быть и речи о том, чтобы взять ее под руку, но ей даже неприятно, что я с ней пошел. Иначе никак нельзя истолковать такой намек…"
Ирина тут же поскользнулась, крикнула "ай" и ухватилась за рукав шинели. Николка захлебнулся. Но такой случай все-таки не пропустил. Ведь уж дураком нужно быть. Он сказал:
Позвольте вас под руку…
А где ваши пегчатки?.. Вы замегзнете… Не хочу.
Николка побледнел и твердо поклялся звезде Венере: "Приду и тотчас
же застрелюсь. Кончено. Позор".
Я забыл перчатки под зеркалом…
Тут ее глаза оказались поближе возле него, и он убедился, что в этих глазах не только чернота звездной ночи и уже тающий траур по картавому полковнику, но лукавство и смех. Она сама взяла правой рукой его правую руку, продернула ее через свою левую, кисть его всунула в свою муфту, уложила рядом со своей и добавила загадочные слова, над которыми Николка продумал целых двенадцать минут до самой Мало-Провальной:
Нужно быть половчей.
"Царевна… На что я надеюсь? Будущее мое темно и безнадежно. Я неловок. И университета еще даже не начинал… Красавица…" - думал Никол. И никакой красавицей Ирина Най вовсе не была. Обыкновенная миловидная девушка с черными глазами. Правда, стройная, да еще рот не дурен, правилен, волосы блестящие, черные.
У флигеля, в первом ярусе таинственного сада, у темной двери остановились. Луна где-то вырезывалась за переплетом деревьев, и снег был пятнами, то черный, то фиолетовый, то белый. Во флигеле все окошки были черны, кроме одного, светящегося уютным огнем. Ирина прислонилась к черной двери, откинула голову и смотрела на Николку, как будто чего-то ждала. Николка в отчаянии, что он, "о, глупый", за двадцать минут ничего ровно не сумел ей сказать, в отчаянии, что сейчас она уйдет от него в дверь, в этот момент, как раз когда какие-то важные слова складываются у него в никуда не годной голове, осмелел до отчаяния, сам залез рукой в муфту и искал там руку, в великом изумлении убедившись, что эта рука, которая всю дорогу была в перчатке, теперь оказывается без перчатки. Кругом была совершенная тишина. Город спал.
Идите, - сказала Ирина Най очень негромко, - идите, а то вас петлюговцы агестуют.
Ну и пусть, - искренне ответил Николка, - пусть.
Нет, не пусть. Не пусть. - Она помолчала. - Мне будет жалко…
Жал-ко?.. А?.. - И он сжал руку в муфте сильней.
Тогда Ирина высвободила руку вместе с муфтой, так с муфтой и положила ему на плечо. Глаза ее сделались чрезвычайно большими, как черные цветы, как показалось Николке, качнула Николку так, что он прикоснулся пуговицами с орлами к бархату шубки, вздохнула и поцеловала его в самые губы.
Может быть вы хгабгый, но такой неповоготливый…
Туг Николка, чувствуя, что он стал безумно храбрым, отчаянным и очень поворотливым, охватил Най и поцеловал в губы. Ирина Най коварно закинула правую руку назад и, не открывая глаз, ухитрилась позвонить. И тот час шаги и кашель матери послышались во флигеле, и дрогнула дверь… Николкины руки разжались.
Завтга пгиходите, - зашептала Най, - вечегом. А сейчас уходите, уходите…"
Как видим, "коварная" Ирина Най-Турс, наверняка более искушенная в жизненных вопросах, нежели наивный Николка, полностью берет в свои руки зарождающиеся личные отношения между ними. По большому счету, мы видим юную кокетку, которая любит нравиться и кружить голову мужчинам. Такие барышни, как правило, способны достаточно быстро "воспылать" любовью, добиться расположения и любви партнера, и так же быстро остынуть, бросив мужчину на вершине его чувств. Когда такие женщины хотят добиться внимания к себе, они выступают в роли активных партнеров, делающих шаг на встречу первыми, как это произошло в случае с нашей героиней. Мы, конечно же, не знаем, чем Михаил Булгаков планировал закончить историю с наивным Николкой и "коварной" Ириной, но, по логике вещей, младший Турбин должен бы был влюбиться "вдрызг", а сестра полковника Най-Турса, добившись своего, остыть.
Литературный образ Ирины Най-Турс имеет своего прототипа. Дело в том, что в "Белой гвардии" Михаил Афанасьевич Булгаков указал точный адрес Най-Турсов: Мало-Провальная, 21. Эта улица на самом деле носит название Малоподвальной. По адресу Малоподвальная, 13, рядом с номером 21, жила семья Сынгаевских, дружественная Булгаковым. Дети Сынгаевские и дети Булгаковы еще задолго до революции дружили между собой. Михаил Афанасьевич был близким другом Николая Николаевича Сынгаевского, некоторые черты которого были воплощены в образе Мышлаевского. В семье Сынгаевских было пять дочерей, которые так же посещали Андреевский спуск, 13. Именно с одной из сестер Сынгаевских, скорей всего, кто-то из братьев Булгаковых в гимназическом возрасте имел роман. Наверное, этот роман у одного из Булгаковых (которым, возможно, являлся сам Михаил Афанасьевич) был первым, иначе никак нельзя объяснить наивность отношения Николки к Ирине. Подтверждает эту версию и фраза, брошенная Мышлаевским Николке перед приходом Ирины Най-Турс:
"- Нет, не обиделся, а просто интересуюсь, чего это ты распрыгался так. Что-то больно весел. Манжетки выставил… на жениха похож.
Николка расцвел малиновым огнем, и глаза его утонули в озере смущения.
На Мало-Провальную слишком часто ходишь, - продолжал Мышлаевский добивать противника шестидюймовыми снарядами, это, впрочем, хорошо. Рыцарем нужно быть, поддерживай турбинские традиции".
В данном случае фраза Мышлаевского вполне могла принадлежать Николаю Сынгаевскому, который намекал на "булгаковские традиции" поочередного ухаживания за сестрами Сынгаевскими.
Но, пожалуй, самой интересной женщиной романа "Белая гвардия" является Юлия Александровна Рейсс (в некоторых вариантах - Юлия Марковна). Реальное существование которой даже не вызывает сомнений. Характеристика, данная писателем Юлии настолько исчерпывающа, что психологический ее портрет понятен изначально:
"Только в очаге покоя Юлия, эгоистка, порочная, но обольстительная женщина, согласна появиться. Она и появилась, ее нога в черном чулке, край черного отороченного мехом ботинка мелькнул на легкой кирпичной лесенке, и торопливому стуку и шороху ответил плещущий колокольчиками гавот оттуда, где Людовик XIV нежился в небесно-голубом саду на берегу озера, опьяненный своей славой и присутствием обаятельных цветных женщин".
Герою "Белой гвардии" Алексею Турбину Юлия Рейсс спасла жизнь, когда он бежал от петлюровцев по Мало-провальной улице и был ранен. Юлия завела его через калитку и сад по лестнице к себе в дом, где и спрятала от преследователей. Как оказалось, Юлия была разведена, и в то время жила одна. Алексей Турбин влюбился в свою спасительницу, что закономерно, и в последующем пытался добиться взаимности. Но Юлия оказалась женщиной слишком честолюбивой. Имея опыт замужества, она не стремилась к стабильным отношениям, и в решении вопросов личного характера видела лишь исполнение своих целей и желаний. Она не любила Алексея Турбина, что вполне можно проследить в одном из мало известных вариантов 19-й главы романа:
"- Скажи мне, кого ты любишь?
Никого, - отвечала Юлия Марковна и глядела так, что сам черт не разобрал бы, правда ли это или нет.
Выходи за меня… выходи, - говорил Турбин, стискивая руку.
Юлия Марковна отрицательно качала головой и улыбалась.
Турбин хватал ее за горло, душил, шипел:
Скажи, чья это карточка стояла на столе, когда я раненый был у тебя?.. Черные баки…
Лицо Юлии Марковны наливалось кровью, она начинала хрипеть. Жалко - пальцы разжимаются.
Это мой двою… троюродный брат.
Уехал в Москву.
Большевик?
Нет, он инженер.
Зачем в Москву поехал?
Дело у него.
Кровь отливала, и глаза Юлии Марковны становились хрустальными. Интересно, что можно прочитать в хрустале? Ничего нельзя.
Почему тебя муж оставил?
Я его оставила.
Он - дрянь.
Ты дрянь и лгунья. Я тебя люблю, гадину.
Юлия Марковна улыбалась.
Так вечера и так ночи. Турбин уходил около полуночи через многоярусный сад, с искусанными губами. Смотрел на дырявый закостеневший переплет деревьев, что-то шептал.
Деньги нужны…"
Приведенную выше сцену полностью дополняет и другой отрывок, связанный с взаимоотношениями Алексея Турбина и Юлии Рейсс:
"- Ну-с, Юленька, - молвил Турбин и вынул из заднего кармана револьвер Мышлаевского, взятый напрокат на один вечер, - скажи, будь добра, в каких ты отношениях с Михаилом Семеновичем Шполянским?
Юлия попятилась, наткнулась на стол, абажур звякнул… дзинь… В первый раз лицо Юлии стало неподдельно бледным.
Алексей… Алексей… что ты делаешь?
Скажи, Юлия, в каких ты отношениях с Михаилом Семеновичем? - повторил Турбин твердо, как человек, решивший, наконец, вырвать измучивший его гнилой зуб.
Что ты хочешь знать? - спросила Юлия, глаза ее шевелились, она руками закрылась от дула.
Только одно: он твой любовник или нет?
Лицо Юлии Марковны ожило немного. Немного крови вернулось к голове. Глаза ее блеснули странно, как будто вопрос Турбина показался ей легким, совсем нетрудным вопросом, как будто она ждала худшего. Голос ее ожил.
Ты не имеешь права мучить меня… ты, - заговорила она, - ну хорошо… в последний раз говорю тебе - он моим любовником не был. Не был. Не был.
Поклянись.
Клянусь.
Глаза у Юлии Марковны были насквозь светлы, как хрусталь.
Поздно ночью доктор Турбин стоял перед Юлией Марковной на коленях, уткнувшись головой в колени, и бормотал:
Ты замучила меня. Замучила меня, и этот месяц, что я узнал тебя, я не живу. Я тебя люблю, люблю… - страстно, облизывая губы, он бормотал…
Юлия Марковна наклонялась к нему и гладила его волосы.
Скажи мне, зачем ты мне отдалась? Ты меня любишь? Любишь? Или
Люблю, - ответила Юлия Марковна и посмотрела на задний карман стоящего на коленях".
Рассуждать о любовнике Юлии, Михаиле Семеновиче Шполянском мы не будем, поскольку посвятим ему отдельный раздел. А вот рассказать о реально существующей девице с фамилией Рейс здесь будет достаточно уместно.
С 1893 года в городе Киеве жила семья полковника Генерального штаба российской армии Владимира Владимировича Рейс. Владимир Рейс был участником Русско-турецкой войны 1877–1878 годов, заслуженным и боевым офицером. Он родился в 1857 году и происходил из лютеранской семьи дворян Ковенской губернии. Его предки были немецко-балтийского происхождения. Женат полковник Рейс был на дочери Великобританского подданного Питера Тикстона Елизавете, вместе с которой и приехал в Киев. Сюда же вскоре перебралась и сестра Елизаветы Тикстон София, которая поселилась в доме на Малоподвальной, 14, квартира 1 - по адресу, где жила наша загадочная Юлия Рейсс из "Белой гвардии". В семье Рейс был сын и две дочери: Петр, 1886 года рождения, Наталья, 1889 года рождения и Ирина 1895 года рождения, который воспитывались под присмотром матери и тетки. Владимир Рейс семьей не занимался, поскольку страдал душевными расстройствами. В 1899 году он попал в Психиатрическое отделение военного госпиталя, в котором и оставался почти все время до 1903 года. Болезнь оказалась неизлечимой, и в 1900 году военное ведомство отправила Владимира Рейс в отставку с присвоением чина генерал-майора. В 1903 году генерал Рейс скончался в Киевском военном госпитале, оставив детей на поруки матери.
Тема отца Юлии Рейсс несколько раз проскакивает в романе "Белая гвардия". Даже в бреду, только попав в незнакомый дом, Алексей Турбин замечает траурный портрет с эполетами, свидетельствующими о том, что на портрете изображен подполковник, полковник или же генерал.
После смерти вся семья Рейс переезжает на Малоподвальную улицу, где теперь жили Елизавета и София Тикстон, Наталья и Ирина Рейс, а так же сестра генерала Рейс Анастасия Васильевна Семиградова. Петр Владимирович Рейс к тому времени учился в Киевском военном училище, а потому на Малоподвальной собралась большая женская компания. Петр Рейс в последующем станет сослуживцем Леонида Карума, мужа Варвары Булгаковой, по Киевскому Константиновскому военному училищу. Вместе они пройдут дороги гражданской войны.
Ирина Владимировна Рейс, самая младшая в семье, училась в Киевском институте Благородных Девиц и Екатерининской женской гимназии. Как утверждают киевские булгаковеды, она была знакома с сестрами Булгаковыми, которые даже могли приводить ее в дом на Андреевском спуске, 13.
После смерти Елизаветы Тикстон в 1908 году Наталья Рейс вышла замуж и поселилась вместе с мужем на Малоподвальной улице, 14, а Юлия Рейс попала под опеку Анастасии Семиградовой, с которой вскоре переехала на улицу Трехсвятительскую, 17. Вскоре уехала София Тикстон, а потому на Малоподвальной осталась одна Наталья со своим мужем.
Мы не знаем, когда именно Наталья Владимировна Рейс расторгла свой брак, но после этого в квартире она осталась совершенно одна. Именно она и стала прототипом для создания образа Юлии Рейсс в романе "Белая гвардия".
Михаил Афанасьевич Булгаков вновь увидел свою будущую жену Татьяну Лаппа лишь после большого перерыва - летом 1911 года. В 1910 - начале 1911 года у будущего писателя, которому тогда было 19 лет, наверняка были какие-нибудь романы. В это же время Наталья Рейс, 21 года, уже развелась со своим мужем. Жила она напротив друзей Булгаковых - семьи Сынгаевских, и потому Михаил Афанасьевич мог с ней познакомиться действительно на Малоподвальной улице, где он частенько бывал. Таким образом, мы можем смело утверждать, что описанный роман Алексея Турбина и Юлии Рейсс действительно имел место у Михаила Булгакова и Натальи Рейс. Иначе нам никак нельзя объяснить подробное описание адреса Юлии и пути, который вел к ее дому, совпадение фамилии, упоминание о траурном портрете подполковника или полковника с эполетами 19-го века, намек на существование брата.
Итак, в романе "Белая гвардия" Михаил Афанасьевич Булгаков, по нашему глубокому убеждению, описал различные типы женщин, с которыми ему больше всего приходилось сталкиваться в жизни, а так же рассказал о своих романах, которые были у него до женитьбы на Татьяне Лаппа.
Алексей Васильевич Турбин, капитан, военный врач, 28 лет, - Лешка Горяйнов.
Демобилизован, занимается частной практикой.
Николай Васильевич Турбин, юнкер, 19 лет, - судя по всему, Димка, ибо Женька не успевает.
Очень приятный молодой человек.
Сергей Иванович Тальберг, капитан генерального штаба 31 год, - Игорь. Человек довольно закрытый, служит в гетманском военном министерстве в должности капитана (до этого служил в девизии под началом Деникина. Автор нашумевшей заметки, начинающейся словами "Петлюра - авантюрист, грозящий своею опереткой гибелью краю..."
Елена Васильевна Турбина-Тальберг, 24 года - Дара. Сестра Турбиных, жена Тальберга.
Ларион Ларионович Суржанский, инженер, кузен Турбиных, 24 года - Митечка.
Только что приехал в город.
Филлип Филлипович Преображенский, профессор медицины, лучший и самый известный доктор города Киева, специализируется в урологии и гинекологии, 47 лет - Коля.
Холост. Одинок, или точнее будет сказать, - женат на медицине. С близкими суров, с чужими мягок.
Лидия Алексеевна Чурилова, начальница института благородных девиц, 37 лет - Иррра
Родилась и выросла в Киеве. В юности пару лет жила в Петербурге, после вернулась. Отличная начальница, любима как учителями, так и институтками и их родителями. Крестница Обалкова. Начинала писать, но пока не особо преуспела.
Мария Бенкендорф, актриса, 27 лет, - Влада.
Московская актриса, застрявшая в Киеве из-за беспорядков.
Зинаида Генриховна Орбели, племянница профессора Преображенского, 22 года - Мариша.
Только что вернулась из Харькова. Последний раз ее видели в Киеве 6 лет назад, когда она училась в институте. Институт не закончила, вышла замуж и уехала из города.
Федор Николаевич Степанов, капитан артиллерии, - Менедин.
Близкий друг старшего Турбина, а так же Мышлаевского и Шервинского. До войны преподавал математику.
Виктор Викторович Мышлаевкий, штабс-капитан, 34 лет - Саша Ефремов. Резок, иногда излишне. Лучший друг Алексея Турбина.
Андрей Иванович Обалков, помощник градоуправителя, 51 год - Федор. Занял кресло после прихода к власти Центральной Рады, стал помощником при Бурчаке. Удивительно, но остался на своем посту и при гетмане. Говорят, пьет горькую. Крестный Чуриловой и Николке Турбину.
Шервинский Леонид Юрьевич, адъютант княза Белорукова, 27 лет - Ингвалл.
Бывший поручик уланского полка лейб-гвардии Уланского полка. Любитель оперы и обладатель великолепного голоса. Говорит, как-то взял верхнее "ля" и держал семь тактов.
Петр Александрович Лестов, ученый, физик, 38 лет - Андрей.
Если Преображенский женат на медицине, то Лестов - на физике. Стал приходить к Турбиным относительно недавно.
игротехники: Белка, Гарик.
Текст сочинения:
Роман Белая гвардия закончен Михаилом Булгаковым в 1925 году, а повествует о революционных собыҭиях в Киеве зимой 1918-1919 годов. Это было сложное, тревожное время, когда советская власть трудно завоевывала свое право на существование.
Булгаков в своем романе Белая гвардия правдиво показал ҭу растерянность, суматоху, а потом и кровавую оргию, которые царили в Киеве в то время.
Герои романа семья Турбиных, их друзья и знакомые, тот круг людей, которые сохраняюҭ исконные традиции русской интеллигенции. Офицеры: Алексей Турбин и его брат юнкер Николка, Мышлаевский, Шервинский, полковник Малышев и Най-Турс выброшены историей за ненадобностью. Они еще пытаюҭся сопротивляться Петлюре, исполняя свой долг, но генштаб их предал, во главе с гетманом покинув Украину, отдав ее жителей на откуп Петлюре, а затем немцам.
Исполняя свой долг, офицеры пытаюҭся уберечь юнкеров от бессмысленной гибели. Малышев первым узнает о предательстве штаба, он распускает созданные из юнкеров полки, чтобы не проливать бессмысленно кровь. Очень драматично показал писатель положение людей, призван-ных защищать идеалы, город, Отечество, но преданных и брошенных на произвол судьбы. Каждый из них по-своему переживает эҭу трагедию. Алексей Турбин едва не гибнет от пули петлюровца, и лишь случайность в лице Рейсе, жительницы предместья, помогшей ему спрятаться, уберечься от расправы бандитов, уберегает его.
Николку спасает Най-Турс, приказывая юнкеру прекратить стрельбу и спрятаться, спасти свою жизнь. Никогда Николке не забыть этого человека, истинного героя, не сломленного предательством штаба. Най ведет свой бой, в котором погибает, но не сдается. Николка выполняет свой долг перед эҭим человеком, рассказав его семье о последних мгновениях жизни Турса и похоронив его достойно.
Кажется, что Турбины и их круг погибнет в этой круговерҭи революции, гражданской войны, бандиҭских погромах, но нет, они выстоят, так как есть в эҭих людях нечто, способное оберечь их от бессмысленной гибели.
Они мыслят, мечтаюҭ о будущем, пытаюҭся найҭи свое место в этом новом мире, так жестоко отторгнувшем их. Они понимаюҭ, что Родина, семья, любовь, дружба это непреходящие ценности, с которыми человек не может расстаться так просто.
Они держатся друг за друга, за свой уюҭный дом за кремовыми занавесками и лампой под зеленым абажуром. Но Турбины прекрасно понимаюҭ, что им не отсидеться в стенах своей кварҭиры. Описываемое время очень непростое для героев, они воспринимаюҭ свое вынужденное бездействие как передышку, желание осмыслить и понять свое место в жизни.
Мышлаевский, Шервинский, Лариосик не случайно ҭянуҭся к Турбиным. Есть в эҭих людях обаяние, сердечность, тепло, которое они дарят близким, получая в ответ искреннюю любовь и преданность.
Есть вечные ценности, которые существуюҭ вне времени, и Булгаков сумел таланҭливо и искренне рассказать о них в своем романе Белая гвардия. Пророческими словами заканчивает автор свое повествование. Его герои накануне новой жизни, они верят, что все худшее осталось в прошлом. А вместе с автором, героями верим в хорошее и мы.
Все пройдет. Страдания, муки, кровь, голод и мор. Меч исчезнет, а вот звезды остануҭся, когда и тени наших тел не останется на земле. Нет ни одного человека, который бы этого не знал. Так почему же мы не хотим обратить свой взгляд на них? Почему?
Права на сочинение "СИСТЕМА ОБРАЗОВ В РОМАНЕ БЕЛАЯ ГВАРДИЯ" принадлежат его автору. При цитировании материала необходимо обязательно указывать гиперссылку на
Фамилия героя указывает на автобиографические мотивы, присутствующие в этом образе: Турбины - предки Булгакова по материнской линии. Фамилию Турбина в сочетании с тем же именем-отчеством (Алексей Васильевич) носил персонаж утраченной пьесы Булгакова «Братья Турбины», сочиненной в 1920-1921 гг. во Владикавказе и поставленной в местном театре.
Герои романа и пьесы связаны единым сюжетным пространством и временем, хотя обстоятельства и перипетии, в которых они оказываются, разные. Место действия - Киев, время - «страшный год по Рождестве Христовом 1918, от начала же революции второй». Герой романа - молодой врач, пьесы - полковник-артиллерист. Врачу Турбин 28 лет, полковник на два года старше. Оба попадают в водоворот событий гражданской войны и поставлены перед историческим выбором, который они понимают и оценивают скорее как личный, относящийся более к внутреннему бытию личности, нежели к ее внешнему существованию.
В образе доктора Турбина прослеживается развитие лирического героя Булгакова, каким он представлен в «Записках юного врача» и в других ранних произведениях. Герой романа - наблюдатель, видение которого постоянно сливается с авторским восприятием, хотя и не тождественно последнему. Романный герой втянут в вихрь происходящего. Если и участвует в событиях, то помимо своей воли, в результате рокового стечения обстоятельств, когда он, например, попадает в плен к петлюровцам. Герой драмы в значительной мере определяет события. Так, от его решения зависит участь юнкеров, брошенных в Киеве на произвол судьбы. Это лицо действующее, буквально-сценически и сюжетно. Самые действующие во время войны люди - это военные. Действующие на стороне побежденных - самые обреченные. Оттого погибает полковник Т., тогда как доктор Турбин выживает.
Между романом «Белая гвардия» и пьесой «Дни Турбиных» пролегает огромная дистанция, не слишком долгая по времени, но весьма значительная в содержательном отношении. Промежуточным звеном этого пути явилась инсценировка, представленная писателем в Художественный театр, которая в дальнейшем была подвергнута существенной переработке. Процесс превращения романа в пьесу, в который были вовлечены многие лица, протекал в условиях двойного «нажима»: со стороны «художественников», добивавшихся от писателя большей (в их понятиях) сценичности, и со стороны цензуры, инстанций идейного слежения, требовавших показать со всей определенностью «конец белых» (один из вариантов названия).
«Окончательная» редакция пьесы явилась следствием серьезного художественного компромисса. Оригинальный авторский слой в ней покрыт множеством посторонних наслоений. Более всего это заметно в образе полковника Т., ко торый периодически скрывает свое лицо под маской резонера и как бы выходит из роли, чтобы заявить, обращаясь более к партеру, чем к сцене: «Народ не с нами. Он против нас».
В первой постановке «Дней Турбиных» на сцене МХАТа (1926) роль Т. играл Н.П.Хмелев. Он же оставался единственным исполнителем этой роли в продолжение всех последующих 937 представлений.
- Новое!
Все пройдет. Страдания, муки, кровь, голод и мор. Меч исчезнет, а вот звезды останутся, когда и тени наших дел и тел не останется на земле. М. Булгаков В 1925 году в журнале "Россия" были напечатаны две первые части романа Михаила...
Е. Мустангова: «В центре творчества Булгакова - роман “Белая гвардия”... Лишь в этом романе обычно насмешливый и язвительный Булгаков превращается в мягкого лирика. Все главы и места, связанные с Турбиными, выдержаны в тоне немного снисходительного любования...
Сестра Алексея и Николки, хранительница домашнего очага и уюта. Это была приятная нежная женщина двадцати четырех лет. Исследователи говорят, что Булгаков списывал ее образ со своей сестры. Е. заменила Николке мать. Она преданна, но несчастлива...
Роман «Белая гвардия» - роман тревожный, неспокойный, рассказывающий о суровом и страшном времени Гражданской войны. Действие романа происходит в любимом писателем городе - Киеве, который он называет просто Город. Седьмая глава тоже очень тревожная,...
Михаил Афанасьевич Булгаков революцию октября 1917г. воспринял как переломное событие не только в истории России, но и в судьбах русской интеллигенции, с которой справедливо считал себя кровно связанным. Послереволюционную трагедию интеллигенции, очутившейся...
Роман “Белая гвардия” впервые опубликован (не полностью) в России, в 1924 году. Полностью — в Париже: том первый — 1927 год, том второй — 1929 год. “Белая гвардия” — во многом автобиографический роман, основанный на личных впечатлениях писателя о Киеве конца 1918 — начала 1919 года.
Семья Турбиных — это в значительной степени семья Булгаковых. Турбины — девичья фамилия бабушки Булгакова со стороны матери. “Белая гвардия” была начата в 1922 г., после смерти матери писателя. Рукописи романа не сохранились. По свидетельству перепечатывавшей роман машинистки Раабен, первоначально “Белая гвардия” мыслилась как трилогия. В качестве возможных названий романов предполагавшейся трилогии фигурировали “Полночный крест” и “Белый крест”. Прототипами героев романа стали киевские друзья и знакомые Булгакова.
Так, поручик Виктор Викторович Мышлаевскии списан с друга детства Николая Николаевича Сигаевского. Прототипом поручика Шервинского послужил еще один друг юности Булгакова — Юрий Леонидович Гладыревский, певец-любитель. В “Белой гвардии” Булгаков стремится показать народ и интеллигенцию в пламени гражданской войны на Украине. Главный герой, Алексей Турбин, хоть и явно автобиографичен, но, в отличие от писателя, не земский врач, только формально числившийся на военной службе, а настоящий военный медик, много повидавший и переживший за годы мировой войны. В романе противопоставлены две группы офицеров — те, кто “ненавидит большевиков ненавистью горячей и прямой, той, которая может двинуть в драку” и “вернувшимся с воины в насиженные с той мыслью, как и Алексей Турбин, — отдыхать и устраивать заново не военную, а обыкновенную человеческую жизнь”.
Булгаков социологически точно показывает массовые движения эпохи. Он демонстрирует вековую ненависть крестьян к помещикам и офицерам, и только что возникшую, но не менее глубокую ненависть к "оккупантам. Все это и питало восстание, поднятое против становления гетмана Скоропадского, лидера украинского национального движения Петлюры. Булгаков называл одной из главных черт своего творчества в “Белой гвардии” упорное изображение русской интеллигенции, как лучшего слоя в наглей стране.
В частности, изображение интеллигентско-дворянской семьи, волею исторической судьбы брошенной в годы гражданской войны в лагерь белой гвардии, в традициях “Войны и мира”. “Белая гвардия” — марксистская критика 20-х годов: “Да, талант Булгакова был именно не столь глубок, сколь блестящ, и талант был большой... И все же произведения Булгакова ненародны. В них нет ничего, что затрагивало народ в целом. Есть толпа загадочная и жестокая”. Талант Булгакова не был проникнут интересом к народу, к его жизни, его радости и горести по Булгакову узнать нельзя.
М.А. Булгаков дважды, в двух разных своих произведениях, вспоминает, как начиналась его работа над романом "Белая гвардия" (1925). Герой «Театрального романа» Максудов рассказывает: «Он зародился ночью, когда я проснулся после грустного сна. Мне снился родной город, снег, зима, Гражданская война... Во сне прошла передо мной беззвучная вьюга, а затем появился старенький рояль и возле него люди, которых уже нет на свете». В повести «Тайному другу» содержатся иные подробности: «Я притянул насколько возможно мою казарменную лампу к столу и поверх ее зеленого колпака надел колпак из розовой бумаги, отчего бумага ожила. На ней я выписал слова: “И судимы были мертвые по написанному в книгах сообразно с делами своими”. Затем стал писать, не зная еще хорошо, что из этого выйдет. Помнится, мне очень хотелось передать, как хорошо, когда дома тепло, часы, бьющие башенным боем в столовой, сонную дрему в постели, книги и мороз...» С таким настроением Булгаков приступил к созданию нового романа.
Роман "Белая гвардия", важнейшую для русской литературы книгу, Михаил Афанасьевич Булгаков начал писать в 1822 году.
В 1922-1924 годах Булгаков писал статьи для газеты «Накануне», постоянно публиковался в газете железнодорожников «Гудок», где познакомился с И. Бабелем, И. Ильфом, Е. Петровым, В. Катаевым, Ю. Олешей. По свидетельству самого Булгакова, замысел романа "Белая гвардия" окончательно оформился в 1922 году. В это время произошло несколько важных событий его личной жизни: в течение первых трех месяцев этого года он получил известие о судьбе братьев, которых никогда больше не видел, и телеграмму о скоропостижной смерти матери от сыпного тифа. В этот период страшные впечатления киевских лет получили дополнительный импульс для воплощения в творчестве.
Согласно воспоминаниям современников, Булгаков планировал создать целую трилогию, и говорил о любимой книге так: «Свой роман считаю неудавшимся, хотя выделяю из своих других вещей, т.к. к замыслу относился очень серьезно». И то, что мы сейчас именуем «Белой гвардией», задумывалось как первая часть трилогии и первоначально носило названия «Желтый прапор», «Полночный крест» и «Белый крест»: «Действие второй части должно происходить на Дону, а в третьей части Мышлаевский окажется в рядах Красной Армии». Приметы этого замысла можно найти в тексте "Белой гвардии". Но Булгаков не стал писать трилогию, предоставив это графу А.Н. Толстому («Хождение по мукам»). И тема «бега», эмиграции, в "Белой гвардии" лишь намечена в истории отъезда Тальберга и в эпизоде чтения бунинского «Господина из Сан-Франциско».
Роман создавался в эпоху наибольшей материальной нужды. Писатель работал ночами в нетопленой комнате, работал порывисто и увлеченно, страшно уставал: «Третья жизнь. И третья жизнь моя цвела у письменного стола. Груда листов все пухла. Писал я и карандашом, и чернилами». Впоследствии автор не раз возвращался к любимому роману, заново переживая прошлое. В одной из записей, относящихся к 1923 году, Булгаков отметил: «А роман я допишу, и, смею уверить, это будет такой роман, от которого небу станет жарко...» А в 1925 году он писал: «Ужасно будет жаль, если я заблуждаюсь и “Белая гвардия” не сильная вещь». 31 августа 1923 года Булгаков сообщал Ю. Слезкину: «Роман я кончил, но он еще не переписан, лежит грудой, над которой я много думаю. Кой-что поправляю». Это был черновой вариант текста, о котором говорится в «Театральном романе»: «Роман надо долго править. Нужно перечеркивать многие места, заменять сотни слов другими. Большая, но необходимая работа!» Булгаков не был доволен своей работой, перечеркивал десятки страниц, создавал новые редакции и варианты. Но в начале 1924 года уже читал отрывки "Белой гвардии" у писателя С. Заяицкого и у своих новых друзей Ляминых, считая книгу законченной.
Первое известное упоминание о завершении работы над романом относится к марту 1924 года. Роман печатался в 4-й и 5-й книжках журнала «Россия» за 1925 год. А 6-й номер с заключительной частью романа не вышел. По предположению исследователей, роман "Белая гвардия" дописывался уже после премьеры «Дней Турбиных» (1926) и создания «Бега» (1928). Текст последней трети романа, выправленный автором, вышел в 1929 году в парижском издательстве «Concorde». Полный текст романа был опубликован в Париже: том первый (1927), том второй (1929).
Из-за того, что в СССР "Белая гвардия" не была закончена публикацией, а зарубежные издания конца 20-х годов были малодоступны на родине писателя, первый булгаковский роман не удостоился особого внимания прессы. Известный критик А. Воронский (1884-1937) в конце 1925 года "Белую гвардию" вместе с «Роковыми яйцами» назвал произведениями «выдающегося литературного качества». Ответом на это высказывание явился резкий выпад главы Российской Ассоциации Пролетарских Писателей (РАПП) Л. Авербаха (1903-1939) в рапповском органе - журнале «На литературном посту». Позднее постановка по мотивам романа "Белая гвардия" пьесы «Дни Турбиных» во МХАТе осенью 1926 года переключила внимание критики на это произведение, и о са- мом романе забыли.
К. Станиславский, беспокоясь о прохождении через цензуру «Дней Турбиных», первоначально названных, как и роман, "Белая гвардия", настоятельно советовал Булгакову отказаться от эпитета «белая», который многим казался откровенно враждебным. Но писатель дорожил именно этим словом. Он согласен был и на «крест», и на «декабрь», и на «буран» вместо «гвардия», но определением «белая» поступаться не хотел, видя в нем знак особой нравственной чистоты любимых героев, их принадлежности к русской интеллигенции как части лучшего слоя в стране.
"Белая гвардия" - во многом автобиографический роман, основанный на личных впечатлениях писателя о Киеве конца 1918 - начала 1919 года. В членах семьи Турбиных отразились характерные черты родственников Булгакова. Турбины - девичья фамилия бабушки Булгакова со стороны матери. Рукописи романа не сохранились. Прототипами героев романа стали киевские друзья и знакомые Булгакова. Поручик Виктор Викторович Мышлаевский списан с друга детства Николая Николаевича Сынгаевского.
Прототипом поручика Шервинского послужил еще один друг юности Булгакова - Юрий Леонидович Гладыревский, певец-любитель (это качество перешло и персонажу), служивший в войсках гетмана Павла Петровича Скоропадского (1873-1945), но не адъютантом. Потом он эмигрировал. Прототипом Елены Тальберг (Турбиной) послужила сестра Булгакова - Варвара Афанасьевна. Капитан Тальберг, ее муж, имеет много общих черт с мужем Варвары Афанасьевны Булгаковой, Леонидом Сергеевичем Карума (1888-1968), немцем по происхождению, кадровым офицером, служившим вначале Скоропадскому, а потом большевикам.
Прототипом Николки Турбина стал один из братьев М.А. Булгакова. Вторая жена писателя Любовь Евгеньевна Белозерская-Булгакова в книге «Воспоминания» писала: «Один из братьев Михаил Афанасьевича (Николай) был тоже врачом. Вот на личности младшего брата, Николая, мне и хочется остановиться. Сердцу моему всегда был мил благородный и уютный человечек Николка Турбин (особенно по роману “Белая гвардия”. В пьесе “Дни Турбиных” он гораздо более схематичен.). В жизни мне Николая Афанасьевича Булгакова увидеть так и не удалось. Это младший представитель облюбованной в булгаковской семье профессии - доктор медицины, бактериолог, ученый и исследователь, умерший в Париже в 1966 году. Он учился в Загребском университете и там же был оставлен при кафедре бактериологии».
Роман создавался в сложное для страны время. Молодая Советская Россия, не имевшая регулярной армии, оказалась втянутой в Гражданскую войну. Сбылись мечты гетмана-изменника Мазепы, чье имя не случайно упомянуто в романе Булгакова. В основе "Белой гвардии" лежат события, связанные с последствиями Брестского договора, в соответствии с которым Украину признали независимым государством, была создана «Украинская держава» во главе с гетманом Скоропадским, и «за границу» бросились беженцы со всей России. Булгаков в романе ясно описал их социальный статус.
Философ Сергей Булгаков, двоюродный дядя писателя, в книге «На пиру богов» описал гибель родины следующим образом: «Была могучая держава, нужная друзьям, страшная недругам, а теперь - это гниющая падаль, от которой отваливается кусок за куском на радость слетевшемуся воронью. На месте шестой части света оказалась зловонная, зияющая дыра...» Михаил Афанасьевич был во многом согласен с дядей. И не случайно, эта страшная картина отражена в статье М.А. Булгакова «Горячие перспективы» (1919). Об этом же говорит Студзинский в пьесе «Дни Турбиных»: «Была у нас Россия - великая держава...» Так для Булгакова, оптимиста и талантливого сатирика, отчаяние и скорбь стали отправными точками в создании книги надежды. Именно такое определение как нельзя более точно отражает содержание романа "Белая гвардия". В книге «На пиру богов» писателю более близкой и интересной показалась другая мысль: «От того, как самоопределится интеллигенция, зависит во многом, чем станет Россия». Ответ на этот вопрос мучительно ищут герои Булгакова.
В "Белой гвардии" Булгаков стремился показать народ и интеллигенцию в пламени Гражданской войны на Украине. Главный герой, Алексей Турбин, хоть и явно автобиографичен, но, в отличие от писателя, не земский врач, только формально числившийся на военной службе, а настоящий военный медик, много повидавший и переживший за годы Мировой войны. Многое сближает автора с его героем, и спокойное мужество, и вера в старую Россию, а главное - мечта о мирной жизни.
«Героев своих надо любить; если этого не будет, не советую никому браться за перо - вы получите крупнейшие неприятности, так и знайте», - сказано в «Театральном романе», и это главный закон творчества Булгакова. В романе "Белая гвардия" он говорит о белых офицерах и интеллигенции как об обыкновенных людях, раскрывает их молодой мир души, обаяние, ум и силу, показывает врагов живыми людьми.
Литературная общественность отказывалась признать достоинство романа. Из почти трехсот отзывов Булгаков насчитал только три положительных, а остальные отнес к разряду «враждебно-ругательных». В адрес писателя звучали грубые отзывы. В одной из статей Булгакова называли «новобуржуазным отродием, брызжущим отравленной, но бессильной слюной на рабочий класс, на его коммунистические идеалы».
«Классовая неправда», «циничная попытка идеализировать белогвардейщину», «попытка примирить читателя с монархическим, черносотенным офицерством», «скрытая контрреволюционность» - вот далеко не полный перечень характеристик, какими наделяли "Белую гвардию" те, кто считал, что главным в литературе является политическая позиция писателя, его отношение к «белым» и «красным».
Один из главных мотивов "Белой гвардии" - это вера в жизнь, ее победительную силу. Потому эта книга, несколько десятилетий считавшаяся запрещенной, обрела своего читателя, обрела вторую жизнь во всем богатстве и блеске булгаковского живого слова. Совершенно справедливо заметил писатель-киевлянин Виктор Некрасов, прочитавший в 60-е годы "Белую гвардию": «Ничто, оказывается, не померкло, ничто не устарело. Как будто и не было этих сорока лет... на наших глазах произошло явное чудо, в литературе случающееся очень редко и далеко не со всеми, — произошло второе рождение». Жизнь героев романа продолжается и сегодня, но уже в ином русле.
http://www.litra.ru/composition/get/coid/00023601184864125638/wo
http://www.licey.net/lit/guard/history
Иллюстрации:
