Цитирую "Булгаковскую энциклопедию" Б.В. Соколова (М.: Локид; Миф, 1998., с. 463 - 467) :""Театральный роман", роман, имеющий подзаголовок "Записки покойника". При жизни Булгакова не закончен и не публиковался... название "Театральный роман" определяет основное содержание произведения - роман главного героя, драматурга Максудова, с Независимым театром, и роман как литературное творение, посвященное театральному миру и оставшееся в посмертных записках покончившего с собой драматурга <...>

Начало работы над "Театральным романом" относится к концу 1929 г. или к началу 1930 г., после написания незавершенной повести "Тайному другу". События, запечатленные в этой повести, послужили материалом и для "Театрального романа" <...> Сюжет... был во многом основан на конфликте Булгакова с главным режиссером Художественного театра Константином Сергеевичем Станиславским... по поводу постановки [пьесы Булгакова] "Кабала святош" во МХАТе и последующего снятия театром пьесы после осуждающей статьи газеты "Правда" <...>

"Записки покойника" оборвались на незаконченной фразе... на незаконченной фразе остановилась и работа над повестью "Тайному другу". И получилось так, что обе эти фразы во многом передают главные идеи повести и романа. "Тайному другу" завершается обращением к автору: "Плохонький роман, Мишун, вы (дальше, несомненно, должно было последовать: написали, что, кстати, делало фразу вполне законченной - [авт. энц.])...". "Театральный роман писатель оборвал словами автора-Максудова: "И играть так, чтобы зритель забыл, что перед ним сцена..." Отметим, что эта фраза сама по себе закончена. В "Тайному другу" в центре была печальная судьба первого булгаковского романа "Белая гвардия". Он не принес автору ни славы, ни денег, ни признания критики, остался неизданным полностью на родине, и в этом отношении должен был в ретроспективе оцениваться Булгаковым действительно как "плохой" (хотя и художественное качество писателя не вполне удовлетворяло). Так что нелестная оценка недружественным автору поэтом имела некоторый смысл в конце незавершенного текста. В "Театральном романе" Булгаков выступает противником системы К.С. Станиславского и неслучайно называет соответствующего героя Иваном Васильевичем, по аналогии с первым русским царем Иваном Васильевичем Грозным... подчеркивая деспотизм основателя Художественного театра по отношению к актерам (да и к драматургу). В конце "Театрального романа" Максудов излагает результаты своей проверки теории Ивана Васильевича (фактически - Станиславского), согласно которой любой актер путем специальных упражнений "мог получить дар перевоплощения" и действительно заставить зрителей забыть, что перед ними не жизнь, а театр <...> На репетиции, изображенной в "Театральном романе", автор убеждается, что теория Ивана Васильевича неприменима <...> Булгаков хорошо знал, что актерский дар - от Бога. И дал это свое понимание Максудову, в горящем мозгу которого после судорожных выкриков: "Я новый... я новый! Я неизбежный, я пришел!" укрепляется мысль, что махающая кружевным платочком Людмила Сильвестровна Пряхина (МХАТовская прима. - В.Р.) играть не может <...> Писатель в "Театральном романе" спорит с идеей, что можно "играть так, чтобы зритель забыл, что перед ним сцена", и в то же время заставляет Максудова, переступающего порог Театра, не помнить, что перед ним всего лишь иллюзия действительности <...>

В "Театральном романе" воспроизведены многие драматические и комические моменты репетиций во МХАТе "Кабалы святош", однако прообразом пьесы Максудова "Черный снег" послужили "Дни Турбиных". Любопытно, что главный герой максудовской пьесы носит фамилию Бахтин. Это может свидетельствовать о знакомстве Булгакова с единственной вышедшей к тому времени книгой известного литературоведа М.М. Бахтина... "Проблемы творчества Достоевского" (1928), а приводимая в "Театральном романе" цитата из "Черного снега" (момент самоубийства героя. - В.Р.)... может рассматриваться как иллюстрация бахтинской идеи диалогичности бытия... Здесь коцентрированно воспроизведен не только предсмертный диалог Алексея Турбина с Николкой, но и диалог Хлудова с тенью Крапилина из "Бега", и вечный спор, который во сне ведет Понтий Пилат с Иешуа Га-Ноцри в "Мастере и Маргарите". То, что в "Черном снеге" Бахтин предсказывает скорую смерть своему собеседнику и продолжение в ином мире какого-то важного их диалога, не волнует Ивана Васильевича, ставшего пленником собственной системы и озабоченного лишь тем, как бы поэффектнее поставить сцену самоубийства... Булгаков и М.М. Бахтин не были лично знакомы, но позднейшие бахтинские теории мениппеи как некоего универсального жанра и принципа "карнавализации действительности" прекрасно приложимы и к "Театральному роману", и к "Мастеру и Маргарите". Если для Станиславского (и для Ивана Васильевича) театр - это храм и даже храм-мастерская, причем себя он видит в этом храме неким верховным божеством, то для Булгакова (и Максудова), театр - не только храм и мастерская, но и балаган. Трагикомическое внутри театральной кухни запечатлено в "Театральном романе". Здесь демонстрируются интриги и борьба самолюбий, но вместе с тем - и чудо рождения нового спектакля <...>

В "Театральном романе" два директора Независимого театра Иван Васильевич и Аристарх Платонович (последний, как и В.И. Немирович-Данченко, чаще всего пребывает за границей), "поссорились в тысяча восемьсот восемьдесят пятом году и с тех пор не встречаются, не говорят друг с другом даже по телефону", Булгаков не простил обоим руководителям МХАТа отказа бороться за "Кабалу святош" после зубодробительной статьи в "Правде" в марте 1936 г., не забыл и многолетних мытарств с репетициями пьесы. Поэтому "Тетральный роман" содержит довольно злые шаржи на Станиславского и Немировича-Данченко, равно как и на многих других сотрудников Художественного театра".

Энциклопедическая статья завершается рассказом о том, как, по словам вдовы писателя и согласно записям В.Я. Лакшина, Булгаков собирался закончить роман. Максудов, после долгих еще перипетий с пьесой, после премьеры, вызвавшей оскорбительные публикации в прессе, возвращается в родной Киев и бросается в Днепр с Цепного моста, которого к тому времени уже давно не существует. Иными словами - совершает заведомо невозможное действие, подчеркивающее и фантастичность всего происходящего в романе.

Роман, однако, закончен не был, что ничуть не лишает его своеобразный завершенности - именно в этой самой незаконченности. Да и можно ли что-нибудь вообще закончить в перевернутом с ног на голову пореволюционном российском мире, к тому же изображенном в кривом зеркале Независимого театра?..

Своевременность булгаковских произведений в нашем сегодня лишний раз подчеркивать, наверное, нет необходимости. Она заявлена уже самим выходом на экраны нового телевизионного спектакля, осуществленного каналом "Культура" и - конкретно - двумя режиссерами и сценаристами, Олегом Бабицким и Юрием Гольдиным.

Общее впечатление от экранизации безусловно хорошее. Авторы сумели без особых потерь (по крайней мере, на мой взгляд) утрамбовать объемистый текст в 110-минутную телеверсию, смогли - с помощью небогатых театральных декораций - воплотить одновременно трагифарсовый, совершенно фантастический и притом абсолютно реальный советский и булгаковский мир, населив его персонажами, преимущественно не вызывающими негативной реакции у вашего рецензента, давнего читателя и почитателя М.А. Булгакова.

Столь же хорошими, а порой и замечательными показались мне некоторые частности. Например, блестящий эпизод с переодеванием актера в режиссера, отлично сыгранный Александром Семчевым, во мгновение ока перевоплотившимся в Аристарха Платоновича, так, что явление второго лица Януса не только вызывает немую сцену среди пристутствующих в кадре, но и восхищает сидящих перед экраном. Или предпоследняя сцена обсуждения пьесы "стариками" Независимого, устроенная Иваном Васильевичем, обустроенная же Бабицким и Гольдиным в духе финальной - немой - сцены гоголевского "Ревизора", несмотря на то что господа мастодонты отнюдь не молчат, но говоря - немотствуют, ибо нечего им сказать, кроме лжи, которую к тому же им самим произносить не хочется: пьеса-то, написанная не про них и не для них, нравится им... Или, наконец, режиссерско-драматургическая находка финального "выхода из безвыходного положения" (фильм - не роман, его, конечно же, невозможно оставить без финала), где Максудова укладывает в гроб Иван Васильевич, КАК БЫ репетируя сцену в пьесе, которую тем самым театральный бог, переживший самого себя, укладывает в гроб вместе с автором.

Таких замечательных частностей много. Чего стоит лишь диалог Максудова с Бомбардовым, поставленный в декорациях театральных подсобок - форменного постапокалиптического подземелья, символизирующих и вечную нашу разруху, и разруху послреволюционную, но и в неменьшей мере отсылающих к кафиканским кошмарам.

Словом, "Театральный роман" Бабицкого и Гольдина и драматургически, и режиссерски, и в плане музыкального сопровождения (подбор музыки превосходен) достойно переносит на телеэкран неоконченный роман Булгакова. Актерские работы в большинстве своем весьма убедительны, а порой просто блистательны. О Семчеве я уже говорил выше, замечателен и Сухоруков в роли театрального администратора, этакого Арибальда Арчибальдовича из "Мастера...", очарователен эпизод, сыгранный Марцевичем, сух и совершенно точен - типичен, как дьявол - персонаж, исполненный Чиндяйкиным, хороши, хоть и вполне ожидаемы, и все, пожалуй, актрисы. Но лучше, лучше всех Максим Суханов, сыгравший и Бомбардова, и - не побоюсь сказать гениально - Ивана Васильевича, сыгравший так, что почти невозможно угадать одно и то же лицо под двумя разными (но, в сущности-то, совершенно одинаковыми) масками. О, какой у него получился Станиславский - коронованный благообразный крокодил, это надо видеть!

Не хочется заканчивать ложкой дегтя, но как без нее обойтись у нас, в неизбывной же булгаковщине, где всегда "хотят как лучше, а получается..."? Вряд ли стоит особенно уж критиковать Игоря Ларина, не потянувшего роль Максудова, который ведь и демиург, и маленький человек, и победитель, и страдающий герой, и рассказчик и испонитель в одном лице. Слишком роль сложна, менее всего драматургически прописана (как и всегда у нас бывает с положительными-то героями), да и как ее, опять же, пропишешь, тут Булгакова бы надо... Вышло у Ларина, физиономически, конечно, сделанного похожим на Булгакова, без булгаковского блеска, без гениальных его человеческих и художественных эскапад, - уныло вышло, обреченно: "Записки покойника", а не "Театральный роман". Столь же заунывно вышло у Золотухина. Несколько лучше смотрится Виторган, которому в роли негде особенно развернуться (а Марцевичу есть где? но ведь развернулся же!), ему бы Воланда играть... Что он, похоже, и пытается делать в 10-минутном пространстве отпущенной ему роли финдиректора театра. Но скучнее всего (и главное - непонятно зачем... да что тут тебе непонятного-то, рецензент?..), натурально, вышло у за-заглавного героя, рассказчика, спортсмена, студента, министра Швыдкого. И кой черт послал его на эти галеры, начертался лучше б в титрах. Зато и впрямь: "...а получилось как всегда". Право, что-то в черномырдинских сентенциях есть от Михаила Афанасьевича!

Ну-с - чтобы "но, но, без членовредительства" - завершаю: если пропустили премьерный показ 15 сентября в 23-05 по-местному (одновременно по "Культуре" и НТК), обязательно посмотрите повтор. Надеюсь - таковой будет, чай, не "Мастер и Маргарита" Кары (карать не за что?), да и действующий министр опять же на экране, in nature...

Рецензия: В. Распопин

http://kino.websib.ru/article.htm?no=1003

Борис Соколов

Булгаков. Энциклопедия.

Людмиле, Игорю и Вадиму с любовью

Предисловие ко второму изданию

Вы держите в своих руках "Булгаковскую энциклопедию". Несмотря на ученое название - "энциклопедия", она не слишком академична и по возможности популярна (но не в ущерб истине и не за счет точности выводов и оценок). Мы сознательно ставили целью собрать в ней наиболее интересные для самой широкой публики сведения о жизни и творчестве Булгакова. В то же время в энциклопедии нет детального описания всех фельетонов и репортажей писателя, многие из которых ныне представляют интерес лишь для специалистов-булгаковедов. Нет и статей, посвященных всем булгаковским родным и знакомым, всем писателям и философам, которые повлияли на автора "Мастера и Маргариты" (иначе пришлось бы в несколько раз увеличить объем энциклопедии). Из произведений писателя мы посвятили от-дельные статьи всем романам, повестям, пьесам, инсценировкам, киносценариям, оперным ли-бретто и рассказам. Среди фельетонов, очерков и репортажей были отобраны только наиболее любопытные по содержанию, контексту, прото-типам и аллюзиям. Из родственников Булгакова отдельных статей удостоились лишь родители, жёны и родные братья и сестры. Из друзей выделены двое ближайших, Н. Н. Лямин и П. С. Попов. Следует помнить, что для сколько-нибудь полного представления всего круга булгаковских друзей и знакомых потребовалась бы отдельная книга, не уступающая в объеме данному изданию.

Булгаков вошел в русскую и мировую литературу прежде всего как автор романа "Мастер и Маргарита", который многие литературоведы и вдумчивые читатели считают лучшим романом XX столетия. Поэтому отдельные статьи мы посвятили придуманным зданиям романа, вроде Дома Грибоедова, и нескольким десяткам основных персонажей "Мастера и Маргариты" (о главных персонажах других булгаковских произ-ведений говорится в статьях, посвященных соответствующему роману, повести, пьесе и т. д.). Кроме того, параллели с последним и наиболее знаменитым булгаковским романом, где нашли свое завершение многие мотивы творчества писателя, прослеживаются и в других статьях энциклопедии. В подборе включенных в энциклопедию статей о писателях, философах, политических и военных деятелях, мы руководствовались как субъективными предпоч-тениями, так и стремлением уменьшить дублирование информации. Поэтому, в частности, нет отдельных статей, посвященных Гоголю, Пушкину, Льву Толстому, Гёте, Гофману, Достоевскому, Франсу, Мольеру, Сервантесу и многим другим. О перечисленных писателях в связи с их влиянием на героя нашей энциклопедии говорится в статьях об инсценировках их произведений (вроде "Мертвых душ" и "Войны и мира"), о персонажах "Мастера и Маргариты", главные герои которого напрямую связаны с гетевским "Фаустом", а также в ряде других. В то же время, сознавая, что читатель жаждет в каждой статье видеть некоторую законченную целостность, не требующую обязательного обращения к другим статьям энциклопедии, мы часто даем одну и ту же информацию в разных ракурсах и в контекстах, нередко даже повторяя отдельные цитаты. По ходу изложения приводятся необходимые сведения об упоминаемых лицах и событиях. Курсивом в тексте выделены названия тех статей энциклопедии, знакомство с которыми помогает уяснению смысла данной.

В творчестве Булгакова, и особенно в романе "Мастер и Маргарита", отчетливо прослеживается интерес писателя к истории христианства, вопросам демонологии, различным мифам прошлого и настоящего. Поэтому в энциклопедии присутствуют общие проблемные статьи: Демонология, Масонство и Христианство, где рассматривается отражение соответствующих явлений в булгаковских произведениях. И во всех статьях, составивших данную книгу, мы старались особое внимание уделять демонологии и мифологии, а также реальным прототипам и литературным источникам булгаковских произведений. Отдельные статьи посвящены языку и стилю Булгакова и произведениям современных русских писателей, являющихся продолжением "Мастера и Маргариты". Правда, приходится признать, что продолжатели далеко не дотягивают до своего великого предшественника.

Лучше ориентироваться в булгаковской биографии поможет помещенная в конце энциклопедии хроника жизни и творчества, а ближе познакомиться со многими сюжетами, связанными с Булгаковым, - следующая за хроникой подробная библиография. Помимо сочинений писателя и посвященных ему работ здесь приведен состав прижизненных булгаковских сборников и полный перечень прижизненных публикаций его произведений. В тексте энциклопедии, учитывая ее популярный характер, фамилии исследователей жизни и творчества Булгакова приведены только в случаях прямых цитат из их работ.

В энциклопедию не включены статьи о нескольких пьесах ("Братья Турбины", "Самооборона" и др.), известных лишь по названию. Тексты этих пьес до нас не дошли.

Оговоримся, что насчет родных и близких Булгакова разные источники дают противоречащие друг другу сведения о многих важных моментах биографии, в том числе о датах рождения и смерти. Метрические же документы часто либо отсутствуют, либо до сих пор не опубликованы. Мы будем очень признательны всем, кто пришлет свои замечания и уточнения к тексту энциклопедии.

Уникальная особенность Булгакова, благодаря которой роман "Мастер и Маргартита" стал одним из самых популярных романов XX века в нашей стране и пользуется любовью читателей всего мира, - это умение с максимально возможной для художественного текста простотой сказать о сложных философских проблемах. Писатель аккумулировал опыт как русской, так и западной литературной, философской и демонологической традиции в оригинальных образах своих произведений. В главных из них, благодаря простому, но эстетически безукоризненному языку, легко сосуществует несколько уровней восприятия для разных категорий читателей. Прежде всего, написанное Булгаковым можно читать как занимательную беллетристику. При некоторой привычке к "эзопову языку" советской эпохи можно также легко выявить идейную позицию автора по отношению к коммунистической власти и к событиям в современной ему России и в мире. И гораздо более сложная задача - постигнуть философию Булгакова, относительно сущности которой продолжаются ожесточенные споры среди исследователей и читателей.

Данная энциклопедия, как и любое авторское произведение такого рода, во многом субъективна. Мы постарались в первую очередь привести ту интерпретацию произведений Булгакова и событий его биографии, которая представляется нам наиболее близкой к истине. Под истиной же мы понимаем действительне намерения писателя при работе над произведением. Естественно, что другие исследователи и читатели нередко предпочитают альтернативные прочтения событий булгаковской жизни и творчества, образов его произведений. Подобная альтернативность толкований будет существовать всегда. Да и сами авторские намерения меняются в ходе творческого процесса и оказываются весьма трудноуловимыми. Порой писатель не может их однозначно осознать, не говоря уж об индивидуальном восприятии одних и тех же образов разными читателями. Дело здесь в следующем. У каждого по-настоящему великого литературного произведения существуют даже не сотни, а тысячи и десятки тысяч литературных и реальных источников. Если бы и удалось когда-нибудь, например, каким-то чудом выявить все источники романа "Мастер и Маргарита", то сопоставить их все было бы не под силу даже самому гениальному уму, поскольку подобная задача выходит далеко за пределы возможностей человеческого мышления. Да и однозначно доказать, был ли тот или иной человек прототипом литературного героя, а та или иная книга источником образа, практически невозможно. То же справедливо и относительно любой писательской биографии. Многие факты из нее не могут быть твердо доказаны или опровергнуты, поскольку не подкреплены документами или несколькими независимыми друг от друга свидетельствами современников. Даже в случае, когда гипотезы не противоречат всем известным фактам биографии писателя и творческой истории произведения, как правило, конкурируют между собой несколько таких гипотезинтерпретаций. Вероятно, здесь при прочих равных условиях стоит применить принцип "бритвы Оккама", названной так в честь знаменитого английского философа и богослова XIV в. Уильяма Оккама, Он призывал не увеличивать без нужды число оснований для выводов и отдавать предпочтение тем из теорий, которые дают наиболее простое объяснение максимуму фактов. Точно так же следует подходить и к интерпретации художественных образов и фактов, связанных с историей произведения и биографией писателя. Однако данный принцип ни в коем нельзя сделать императивным (обязательным) для всех читателей. Поэтому для каждого существует и всегда будет существовать, сколько бы ни появилось томов научных исследований, свой Пушкин, свой Гоголь, свой Булгаков... "Булгаковская энциклопедия" отнюдь не призвана утвердить истину в последней инстанции. Такая истина вряд ли вообще постижима до конца применительно к художественному творчеству и подлинным авторским намерениям. Мы стремились дать всем поклонникам Булгакова новую пищу для ума и одновременно с помощью некоторых твердо установленных фактов развеять ряд мифов, связанных с именем и произведениями этого популярнейшего писателя.

К 125-летию Михаила Булгакова издательство ЭКСМО запустило специальную серию, которая так и называется «125 лет Мастеру». Об одной книге из неё – «Мастер и демоны судьбы » – я уже писал, теперь расскажу о «Булгаковской энциклопедии» (в дальнейшем по тексту – «БЭ»). Автор у этой книги тот же, что и у предыдущей, Борис Соколов. Но сама энциклопедия издана в 2016 году не в первый, и я так полагаю, далеко не в последний раз. И хотя на обложке гордо значится «Самое полное издание», уверен, что в будущем будет и ещё полнее, например, к следующему юбилею Булгакова. С чего бы мне так думать? Просто у меня на книжной полке рядышком стоят самое первое и самое позднее на сегодняшний день издания «БЭ», и даже внешне видно, насколько эта книга «подросла» (ну ещё бы, 592 страницы против 832) за прошедшие двадцать лет, впервые она вышла в свет в 1996 году в издательстве «Локид».

О различиях двух изданий подробнее я расскажу чуть ниже, а сейчас о самой энциклопедии. Понятно, что целиком и полностью она посвящена одному – таланту Михаила Афанасьевича. Но вложить в неё всю информацию, которая на сегодня известна о писателе невозможно (даже в «самое полное издание»), поэтому энциклопедические статьи рассказывают нам о самых значимых, по мнению её автора и составителя, событиях, материалах, людях и персонажах, имеющих отношение к Булгакову. Есть отдельные статьи о повлиявших на писателя мыслителях (Кант, Ницше, Бердяев, Шестов, Флоренский) и писателях (Мейринк, Сенкевич), о членах его семьи (жёнах, родителях, братьях) и друзьях, о прототипах некоторых персонажей (Слащёв, Петлюра), о политических фигурах того времени (Ленин, Сталин, Троцкий, Бухарин). Практически каждому литературному произведению писателя посвящена отдельная статья в энциклопедии, и это не только романы, повести, рассказы, пьесы; вошли сюда также фельетоны, репортажи и даже либретто приветственного выступления труппы МХАТа на сорокалетии Художественного театра (кстати, в первом издании энциклопедии данной статьи не было).

Большая часть материалов, конечно, посвящена главному и самому известному произведению Булгакова – роману «Мастер и Маргарита»: это заглавная статья, статьи о главных и второстепенных персонажах (от Лиходеева до Магарыча), о местах действия («Дом Грибоедова», «Театр Варьете», «Нехорошая квартира») и событиях (Великий бал Сатаны). Кроме того, в «БЭ» присутствуют «общие проблемные статьи», как их обозначил в предисловии Борис Соколов, посвящённые демонологии, масонству и христианству. Приложением даны фактическая хронология жизни писателя «Михаил Булгаков: дела и дни, 1891 – 1940 гг.», библиография (в трёх частях: 1. Прижизненные издания 2. Отдельные издания сочинений 3. Литература о жизни и творчестве) и именной указатель фигурирующих в «БЭ» личностей (как реально живших, так и придуманных). Если это и не всё, что сегодня можно узнать о Булгакове, то очень многое. Поклонникам таланта писателя, даже тем, чьи знания о нём ограничиваются исключительно романом «Мастер и Маргарита», иметь эту книгу в своей библиотеке не помешает.

ПС. Теперь для тех, у кого уже имеется в библиотеке первое издание «БЭ»: чем отличается от него вариант 2016-го года? Количество статей изменилось не сильно, в основном объём книги увеличился из-за прироста «удельного листового веса» самих материалов. Они стали более подробными, присутствует больше цитат и фотографий. Есть лишь одно сокращение - удалён из книги текст пьесы «Сыновья муллы», который публиковался в 1996 году как один из материалов приложения. В остальном - только прирост. Добавлены статьи о Фридрихе Ницше, о продолжениях «Мастера и Маргариты» (которые были написаны уже в наше время другими авторами), о фельетоне «Муза мести» (посвящён творчеству Николая Некрасова, при жизни Булгакова не публиковался), об уже упомянутом праздничном либретто «Юбилейное заседание», отдельная статья о булгаковском языке и стиле. Закрывающий издание именной указатель в «БЭ» 1996-го года тоже отсутствовал.