Станислав Лем родился в 1921 году в городе Львове, Польша (ныне Украина). Родителями Лема были Сабина Воллер и Самуил Лем, богатый ларинголог и бывший врач в австро-венгерской армии. Хотя Станислав был изначально крещен в римско-католическую веру, он впоследствии стал атеистом, как заявлял сам Лем, «по моральным соображениям»: из-за явного несовершенства и несправедливости мира ему не хотелось думать, что он был создан намеренно.

После того, как Восточная Польша была присоединена к СССР в конце сентября 1939 г., Лему было отказано в обучении в политехническом институте из-за его «буржуазного происхождения» и только за счет связей его отца в 1940 году был принят в Львовский университет на отделение медицины. Во время Второй мировой войны и нацистской оккупации (1941—1944), Лем с отцом, будучи активными участниками движения Сопротивления, жили под фальшивыми документами и работали в качестве автомеханика и сварщика. Так как Лем имел еврейские корни, его семья была в куда большей опасности, чем другие польские граждане.

В 1945 году Восточная Польша вошла в состав Советской Украины и семья Лема, как и семьи многих поляков, была переселена в Краков, где Лем, по настоянию отца, поступил в Ягеллонский университет на лечебную специальность. Однако он отказался изменять своим убеждениям во время преобладающей в науке лысенковщины и в итоге не сдал выпускные экзамены. Однако еще до сдачи экзаменов он начал работать ассистентом в анатомическом театре университета и в свободное время писать рассказы.

Литературный дебют Станислава Лема в качестве поэта состоялся в 1946 году, и в то же время он опубликовал несколько романов. Начиная с этого года, Лем начинает публиковать в журнале «Новый Мир приключений» свой научно-фантастический роман «Человек с Марса». В период с 1947 по 1950 годы Лем, продолжая свою работу в качестве научного сотрудника, публиковал все новые стихи, рассказы, очерки и научные статьи. Однако у него начали возникать проблемы в публикации, ведь в то время все работы должны были проходить коммунистическую цензуру. В 1948 году Лем почти закончил автобиографическую повесть «Больница Преображения», но оно не было напечатано до 1955 года, когда он добавил к уже существующему тексту повести продолжение, написанное в духе социалистического реализма. В 1951 году он опубликовал свою первую книгу «Астронавты», после которой к писателю пришел литературный успех. Однако цензура не дремала: так как книгу признали научно-фантастическим романом для подростков, писателю пришлось включить в ее текст ряд высказываний о «светлом будущем коммунизма». Позже он раскритикует этот роман, а также некоторые из их ранних произведений как книги, не избежавшие идеологического влияния и назовет его примитивным. Тем не менее, именно после публикации «Астронавтов», Лем окончательно принял решение стать профессиональным писателем.

В 1953 году Лем женился на рентгенологе Барбаре Лесьняк, которая в 1968 года родила ему сына Томаша.

В октябре 1956 года, период оттепели в Советском Союзе привел к явлению, получившему название «Польский октябрь», когда Польша стала на пусть либерализации. Лем начал писать очень активно и продуктивно, и между 1956 и 1968 годами стал автором семнадцати книг. В это же время его произведения стали активно переводить за границей (в основном, в странах восточного блока). В 1957 году он опубликовал свое первое нефантастическое произведение — философскую работу «Диалоги». В 1964 г. вышла его вторая философская книга «Сумма технологии». Она примечательна тем, что содержит уникальный анализ перспектив социальных, кибернетических и биологических достижений. В данной работе Лем с философской точки зрения рассматривает такие сферы технологии, которые в то время существовали лишь в умах и словах фантастов, однако в настоящее время начинают играть все большую и большую роль: например, нанотехнологии и модели виртуальной реальности.

В течение нескольких следующих десятилетий он опубликовал большое количество футурологических и научно-фантастических книг, но начиная с 1980-х годов основным направлением творчества Станислава Лема становятся философские тексты и эссе.

Международная известность пришла к Лему в 1974 г. после публикации «Кибериады» на английском языке. «Кибериада» представляла из себя серию юмористических фантастических рассказов о вселенной, населенной в основном роботами. «Кибериада» безусловно, содержит и философский подтекст, недаром сам Лем относил этот цикл к жанру притчи. Наиболее известные романы писателя включают «Солярис» (1961), «Глас Господа» (1968) и «Фиаско» (1986), в котором отразил свой крайний пессимизм по поводу возможности контакта человечества с внеземными цивилизациями. «Солярис» в 1972 г. был экранизирован культовым советским режиссером Андреем Тарковским и получил Гран-при на Каннском кинофестивале в 1972 году. Однако сам Лем остался крайне недоволен этой экранизацией. В 2002 году Стивен Содерберг снял повторную экранизацию романа с Джорджем Клуни в главной роли.

В 1981 году Лем был удостоен почётной ученой степени Вроцлавского Технологического университета, затем — Львовского, Ягеллонского и Опольского университетов. В 1982 году, в связи с введением военного положения в Польше, Лем переехал в Западный Берлин, где стал научным сотрудником в Институте перспективных исследований. После он поселился в Вене, а 1988 г. — вернулся в Польшу.

В начале 1990-х Станислав Лем встретился с литературоведом и критиком Петром Свирски, который составил ряд обширных интервью, которые в 1997 г. были опубликованы вместе с другими критическими материалами и переводами.

В 1997 году Лем был удостоен чести стать почётным гражданином города Кракова.

В своих последних интервью в 2005 году, Лем выразил свое разочарование в жанре научной фантастики, и пессимизм в отношении технического прогресса. По его мнению, человеческое тело плохо приспособлено для космических путешествий, развитие информационных технологий приводит к тому, что по-настоящему полезную информацию становится крайне трудно найти в море информационного шума, а создание искусственного интеллекта и «умных» роботов невозможно.

Последние лучшие фильмы

А также развил идеи автоэволюции человека, сотворения искусственных миров и многие другие.

Биография

Подробнее об истории жизни и творческом пути Станислава Лема можно прочитать в его автобиографическом произведении «Моя жизнь » (нем. Mein Leben , 1983 год) и романе о львовском детстве «Высокий замок », а также в серии интервью, опубликованных под названием «Так говорил… Лем ».

Творчество

Станислав Лем писал о часто выглядящих непреодолимыми трудностях общения человечества с далёкими от людей внеземными цивилизациями, о технологическом будущем земной цивилизации. Более поздние его работы посвящены также идеалистическому и утопическому обществу и проблемам существования человека в мире, в котором нечего делать из-за технологического развития. Его сообщества внеземных миров включают рои механических самоорганизующихся «насекомых» («Непобедимый »), разумный Океан («Солярис ») и другие. Проблемы технологической утопии рассматриваются в романах «Возвращение со звёзд », «Мир на Земле », «Осмотр на месте » и немного в цикле «Кибериада ».

Произведения Лема изобилуют интеллектуальным юмором , игрой слов, всевозможными аллюзиями .

Согласно написанному самим Лемом, на его творчество оказали большое влияние произведения следующих авторов:

• Сол Беллоу ( -) - американский писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе 1976 года ;
• Герберт Уэллс ( -) - английский писатель и публицист, родоначальник научно-фантастической литературы XX века;
• Норберт Винер ( -) - американский философ и математик, родоначальник кибернетики ;
• Клод Элвуд Шеннон ( -) - один из создателей математической теории информации ;
• Жюль Верн ( -) - популярный французский писатель;
• Уильям Олаф Стэплдон ( -) - английский философ и писатель-фантаст.

Память

Основные произведения

• Человек с Марса (польск. Człowiek z Marsa , 1946; изд. на русском в 1997)
• Больница Преображения (польск. Szpital przemienienia , 1948; изд. на русском в 1995). Открыла трилогию «Неутраченное время» (польск. Czas nieutracony ; 1955)
• Астронавты (польск. Astronauci , 1951; изд. на русском в 1957)
• Звёздные дневники Ийона Тихого (польск. Dzienniki gwiazdowe ; 1953-1999)
• Магелланово облако (польск. Obłok Magellana , 1955; изд. на русском в 1960)
• Диалоги (польск. Dialogi ; 1957)
• Вторжение с Альдебарана (польск. Inwazja z Aldebarana , 1959; изд. на русском в 1960)
• Следствие (польск. Śledztwo ; 1959)
• Эдем (польск. Eden , 1959; полное изд. на русском в 1973)
• Возвращение со звёзд (польск. Powrót z gwiazd , 1961; изд. на русском в 1965)
• Рукопись, найденная в ванне , также «Дневник, найденный в ванне» (польск. Pamiętnik znaleziony w wannie ; 1961)
• Солярис (польск. Solaris , 1961; изд. на русском в 1961)
• Непобедимый (польск. Niezwyciężony , 1964; изд. на русском в 1964)
• Сказки роботов (польск. Bajki robotów ; 1964)
• Сумма технологии (польск. Summa Technologiae , 1964;, изд. на русском в 1968)
• Кибериада (польск. Cyberiada ; 1965)
• Высокий замок (польск. Wysoki zamek , 1966; изд. на русском в 1969)
• Глас Господа , ранее также «Голос неба» (польск. Głos Pana ; 1968)
• Рассказы о пилоте Пирксе (польск. Opowieści o pilocie Pirxie ; 1968)
• Философия случая (польск. Filozofia przypadku ; 1968)
• Абсолютная пустота (польск. Doskonała Próżnia ; 1971)
• Футурологический конгресс (польск. Kongres futurologiczny , 1971; изд. на русском в 1987)
• Мнимая величина (польск. Wielkość urojona 1973)
• Насморк (польск. Katar ; 1975)
• Голем XIV (польск. Golem XIV ; 1981)
• Осмотр на месте (польск. Wizja lokalna ; 1982)
• Фиаско (польск. Fiasko ; 1986)
• Мир на Земле (польск. Pokój na Ziemi ; 1987)
• Мегабитовая бомба (польск. Bomba megabitowa ; 1999)

Статьи

Экранизации

• «Безмолвная звезда » (нем. Der Schweigende Stern ). Польша - ГДР , 1960, режиссёр Курт Метциг , по роману «Астронавты »
• «Экскурсия в космос » (польск. Wycieczka w kosmos ]). Польша , 1961
• «Существуете ли вы, мистер Джонс? ». Короткометражный телефильм по киносценарию польск. Przekładaniec , Челябинская студия телевидения, 1961, режиссёр Леонид Пивер
• «Необитаемая планета » (польск. Bezludna planeta ]). Польша , 1962
• «Друг » (польск. Przyjaciel ). Польша , 1963
• «Икар-1 » (чеш. Ikarie XB-1 ). Чехословакия , 1963, по мотивам романа Магелланово облако
• «Чёрная комната профессора Тарантоги » (польск. Czarna komnata profesora Tarantogi ). Польша , 1964. По одноимённой пьесе
• «Верный робот ». СССР , 1965
• «Профессор Зазуль » (польск. Profesor Zazul ). Польша , 1965. По 3-й новелле (польск. Kłopoty wynalazcy ) цикла «Из воспоминаний Ийона Тихого» (польск. Ze wspomnień Ijona Tichego )
• «Тридцатиминутный театр ». Сезон 4, эпизод 34 (англ. Thirty-Minute Theatre. Season 4, Episode 34: Roly Poly ). Великобритания , 1969, по пьесе Существуете ли вы, мистер Джонс? (польск. Przekładaniec )
• «Верный робот ». Чехословакия , 1967
• «Испытание ». СССР , 1968, режиссёр Е. Осташенко
• «Слоёный пирог » (польск. Przekładaniec ). Телевизионный фильм, Польша , 1968, режиссёр Анджей Вайда
• «Солярис ». Телеспектакль, СССР , 1968, режиссёр Б. Ниренбург
• «Солярис » . СССР , 1972, режиссёр Андрей Тарковский . По одноимённому роману
• «Следствие » (польск. Śledztwo ). Польша , 1973, режиссёр Марек Пестрак
• «Приключения Пиркса» (венг. Pirx kalandjai ). Мини-сериал, Венгрия , 1973
• «Дознание пилота Пиркса » (польск. Test pilota Pirxa ). Польша - СССР , 1978, режиссёр Марек Пестрак
• «Больница Преображения » (польск. Szpital przemienienia ). 1979, режиссёр Эдвард Зебровски
• «Путешествие четырнадцатое» из «Дневников Ийона Тихого», в телецикле «Этот фантастический мир », выпуск 1. СССР, Центральное телевидение, 1979. Режиссёр Тамара Павлюченко, авторы сценария Людмила Ермилина, Андрей Костенецкий
• «Из дневников Ийона Тихого. Путешествие на Интеропию». Мультфильм, Баку , 1985
• «Жертва мозга» (англ. Victim of the Brain ). Нидерланды , 1988, включает экранизацию «Путешествия седьмого» из цикла «Семь путешествий Трурля и Клапауция »
• «Бутерброд». Телеспектакль, СССР , 1989, режиссёр Пётр Штейн . По киносценарию польск. Przekładaniec
• «Возвращение со звёзд». Телепостановка, СССР , 1990, ТВ «Ленинград», 6 серий
• «Марианская впадина» (нем. Marianengraben ). Германия , 1994
• «Маска ». Телеспектакль из цикла телепередач «Лавка миров» (в ролях: О. Быкова, И. Краско, Е. Дзямешкевич), 1995
• «Следствие » (польск. Śledztwo ). Телеспектакль, Польша , 1997, режиссёр Вальдемар Кшистек , по «одноимённому роману »
• «Солярис » (англ. Solaris ). США , 2002, режиссёр Стивен Содерберг . По одноимённой книге
• « ». Венгрия , 2008, по мотивам эссе «Одна минута человечества» из сборника «Провокация»
• «Ийон Тихий: Космопилот » (нем. Ijon Tichy: Raumpilot ). Сериал, Германия , 2007
• «Маска ». Польша , 2010, режиссёры Стивен и Тимоти Квей
• «Конгресс », 2013, режиссёр Ари Фольман , по роману «Футурологический конгресс »

Напишите отзыв о статье "Лем, Станислав"

Примечания

Литература

• Борисов В. И. , Гаков Вл. Станислав Лем // Энциклопедия фантастики. - Минск: ИКО «Галаксиас», 1995. - 694 с. - ISBN 9856269016 .
• Грицанов А. А. (ред.). Станислав Лем; Солярис // Всемирная энциклопедия: Философия XX век. - М .: АСТ, Минск: Харвест, 2002. - 976 с. - ISBN 985-456-974-8 .
• Лем, С. Моя жизнь // Собрание сочинений в 10 томах. - М .: Текст, 1992. - Т. 1. - 416 с. - ISBN 5-87106-054-4 .
• Прашкевич Г. М. , Борисов В. И. Станислав Лем. - М .: Молодая гвардия, 2015. - 359 с. - (Жизнь замечательных людей). - ISBN 978-5-235-03777-9 .

Ссылки

• (польск.) (англ.)
• на сайте «Лаборатория Фантастики »
• . ИноСМИ.ru (17 января 2006). Проверено 6 февраля 2012. .

Романы

Отрывок, характеризующий Лем, Станислав

Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.

Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j"ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.

Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.

Биография (http://stanislawlem.ru/abio.shtml )

Норберт Винер начал свою автобиографию словами: "Я был чудо-ребенком". Пожалуй, про себя я бы мог сказать: "Я был монстром". Возможно это и преувеличение, но я, будучи еще совсем маленьким, умудрялся затерроризировать абсолютно всех окружающих. Скажем, я соглашался делать, что мне говорят, исключительно, если мой отец забирался на стул и начинал попеременно открывать и закрывать зонтик, кормить же себя я позволял исключительно под столом. Этого я на самом деле не помню; ведь всего лишь начало, лежащее где-то за пределами памяти. Славным малым меня, судя по всему, считали лишь многочисленные тетушки.

В четыре года я научился писать. Толком, правда, это умение использовать не мог. Первое письмо, которое я написал отцу из Сколе, куда ездил со своей мамой, представляло собой небольшое описание моих приключений в настоящем деревенском туалете. Да-да, том самом - с дыркой в деревянном полу. Кое-что я, правда, упоминать не стал. В эту самую дырку я выкинул связку ключей нашего хозяина...

Станислав Лем родился 12-го сентября во Львове. В семье ларинголога. С 1932-го года он посещал II мужскую гимназию имени K. S Szajnochy, закончив которую, в 1939-ом получил аттестат о среднем образовании. В 1940-1941 г.г. после оккупации Львова советскими войсками, Лем изучал медицину в Львовском Мед. Институте...

Попал я туда окольной дорогой, потому как сперва сдавал экзамен на политехнику, которую считал намного более интересной. Экзамен сдал успешно, но, будучи представителем "неправильного социального класса" (отец - зажиточный ларинголог, то есть буржуа) меня не приняли... Отец использовал свои связи и с помощью профессора Парнаса, известного биохимика, меня пристроили изучать медицину, без малейшего энтузиазма с моей стороны.

Во время немецкой оккупации Лем работал помощником механика и сварщиком в гаражах германской фирмы, занимавшейся переработкой сырья. В 1944-ом, когда Советская армия повторно оккупировала город, Лем продолжил обучение в медицинском институте. В 1946-ом Львов перестал принадлежать Польше, Станислав в рамках акции репатриации переехал в Краков, где начал изучать медицину в Wydziale Medycznym Uniwersytetu Jagiellonskiego.

Я мог бы зарабатывать достаточно много, работая сварщиком. С одной стороны это выглядело достаточно привлекательно, ибо начинать в Кракове приходилось с нуля. С другой - даже мысль о том, что я могу бросить обучение, сильно огорчала моего отца. В течение некоторого времени я не мог сделать выбор, но, в конце концов, решил продолжить медицинское образование.

В период с 1948-го по 1950-ый Лем работал младшим ассистентом в Konwersatorium Naukoznawczym, возглавляемой Мичеславом Чойновским.

Знакомство с Чойновским стало переломным моментом в моей жизни. Сильно повлияло на мое общее и интеллектуальное развитие.

Станислав Лем получил сертификат о завершении медицинского образования, но отказался сдавать последние экзамены, чтобы избежать карьеры военного врача. ...Армия забрала всех моих друзей, причем не на год или на два, они остались там навсегда...

Первый роман Лема "Человек с Марса" ("Czlowiek z Marsa") в еженедельном журнале "Nowy Swiat Przygod". Стихотворения и рассказы пана Станислава печатались в "Tygodnik Powszechny", "Zolniez Polski", "Kuznica" и других периодических изданиях. В 1948-ом Лем начал работать над романом "Госпиталь Трансфигурации" ("Szpital Przemieniena"), который не пропустила коммунистическая цензура. Новелла была опубликована лишь восемь лет спустя.

Каждые несколько недель ездил ночным поездом в Варшаву. Я брал самые дешевые билеты, потому был тогда слишком беден. Там, в Варшаве, я вел бесконечные дискуссии в издательстве "Ksiazka i Wiedza". Эти ребята подвергали чудовищным истязаниям мой "Госпиталь Трансфигурации", количество критических рецензий росло не по дням, а по часам, и в каждой из них роман называли декадентским и контрреволюционным. Мне указывали, что и как надо переделывать... Надежда, что роман все-таки опубликуют, продолжала тлеть, потому я старательно писал и переделывал... Поскольку "Госпиталь Трансфигурации" считался неправильным с "идеологической точки зрения", я обязался написать в будущем дополнительные эпизоды, чтобы достичь "композиционного баланса". В 1951-ом была напечатана первая научно-фантастическая книга Лема - "Астронавты" ("Astronauci").

В 1950-ом году в доме Писательского Содружества в Закопане я познакомился с неким толстым джентльменом. Однажды с этим самым джентльменом, который, как я впоследствии узнал, оказался никем иным, как Жерзи Пански, из издательства "Czytelnik"; мы отправились погулять в Czarny Staw. Во время нашей прогулки, мы обсуждали проблему практически полного отсутствия польской научной фантастики... Пански поинтересовался, смог бы я написать книгу в означенном жанре. Я, даже и не подозревая о том, кем на самом деле является Жерзи, ответил: "да". Мне казалось, что он - самый обычный толстый парень, который, как и я, случайно остановился в "Астории". Через некоторое время меня поджидал чертовски занятный сюрприз - пришло письмо из "Czytelnik" с авторским предложением. Даже не представляя о чем будет моя книга, я написал название: "Астронавты" и в кратчайшие сроки написал свою первую книгу, которая была без промедления опубликована.

В 1953-ем Лем поженился на докторе Барбаре Лесняк.

Я познакомился с ней, кажется, в 1950-ом, и после 2-х или 3-х лет осады, она приняла мое предложение. У нас тогда еще не было собственного жилья: я ютился в крошечной комнатке, стены которой были покрыты плесенью, супруга же, собираясь закончить медицинское образование, жила со своей сестрой на улице Сарего...

Научно-фантастические романы Лема принесли ему славу одного из самых великих писателей, работающих в данном направлении. Их можно разбить на две категории: "Эдем" (1959), "Возвращение со Звезд" (1961), "Солярис" (1961), "Непобедимый" (1964), "Глас Господа" (1968), "Рассказы о пилоте Пирксе" (1968) - серьезные новеллы, написанные согласно традициям жанра, кои сам Лем расширил и качественно улучшил. Вторая группа - "Звездные Дневники" (1957), "Рукопись, найденная в ванне" (1961), "Сказки Роботов" (1964), "Кибериада" (1965), "Осмотр на месте" (1982), "Мир на Земле" (1987) - состоит из гротескных работ, наполненных живым искрящимся юмором. Их стиль, зачастую, схож с традиционными литературными формами, такими как басни, мемуары или философские истории:

В эти политически безынтересные времена... мы убивали один месяц в году, катаясь на лыжах в Закопане. Туда же ездил я и в июне, из-за сенной лихорадки, против которой в те времена лекарств еще не было. Я оставался в доме Писательского Содружества и работал целые дни напролет. Во время одного из таких марафонов написал "Солярис". Подобный метод я применял и в отношении некоторых других книг. Кроме этого, ничего стоящего внимания не происходило - жена продолжала работать радиологом, я - продолжал оставаться рядовым членом Писательского Содружества... До сих пор помню свою поездку с делегацией польских писателей в Восточную Германию, равно как и поездки в Прагу и Советский Союз. Меня там обожали...

Среди всех эссе Лема главенствующую роль занимает "Сумма технологий", оставляя позади кибернетические "Диалоги", "Фантастику и футурологию" и "Filolozofia Przypadku" (попытка создания "общей теории всего"). Эти работы, безусловно, не менее интересны, но "Сумма" связана с проблемами, которые ныне даже более актуальны, нежели, в те времена, когда книга была только написана. Многие прогнозы пана Лема в области культуры и технологии, чудесным образом оказались абсолютно точными...

В 1973-ем году, Американское Сообщество Научных Фантастов признало литературные достижения пана Лема, и он получил предложение вступить в сей клуб. Тем не менее, достаточно быстро Станислава оттуда исключили из-за критических высказываний по поводу низкого уровня Американской НФ. (Занятная позиция членов Science Fiction Writers of America в очередной раз достойна восхищения. Принимают за литературные заслуги, выгоняют - за критику. Пожалуй, нам еще представится возможность подробно поговорить об этом занятном факте. Обсудить своеобразный демарш некоторых здравомыслящих членов клуба. После исключения Лема кое-кто в знак протеста потребовал и своей "отставки". Думаю, Майкла Муркока и Урсулу Ле Гуин нет смысла представлять... - прим. переводчика)

В 1982-ом, после ввода военного положения в Польше, Станислав Лем покинул родину, дабы прослушать курс лекций в Wissenschaftskolleg. Год спустя, он переехал в Венну. Живя за границей, Лем написал две свои последние научно-фантастические книги: "Мир на Земле" и "Фиаско". Писатель вернулся в Польшу в 1988.

В 90-х Лем в основном писал футурологические прогнозы. Он сотрудничал с католическим еженедельником "Tygodnik Powszechy" (статьи "Мир, согласно Лему" были опубликованы в книге "Dziury w calym"), с ежемесячником "Odra", с польской версией журнала "PC Magazine" (статьи были опубликованы в двух книгах: "Tajemnica chinskiego pokoju" и "Bomba megabitowa"). Последняя книга Лема - "Okamgnienie".

Станислав Лем член Польской Ассоциации Писателей и Polish Pen-Club. С 2000-го года Лем является членом комитета "Польша 2000", действующего под протекторатом Польской Академии Наук. В 1994-ом он стал членом PAU (Polska Akademia Umiejetnosci).

Писатель получил несколько польских и международных литературных наград (Polish state prizes, Austrian State Prize for the European Culture), орденов (The Medal of the White Eagle) и ученых степеней (Warsaw Polytechnic, Opole University, University of Lvov, Jagiellonian University).

Биография (Владимир Павлив, ИА «Росбалт», Варшава. http://www.rosbalt.ru/ )

Одной из новинок на книжном рынке Польши стал сборник эссе всемирно-известного польского фантаста Станислава Лема - «ДиЛЕМы». Поклонники автора «Соляриса», которые с нетерпением ожидают каждого нового слова любимого писателя, прочитав первые же строки, узнают, что: «Над политическими намерениями Путина ломают головы все, в Америке и в Европе, потому, что ничего о них не известно... У него нет ни политической, ни экономической программы! Да, но он имеет за собой объединенных выборами и настроениями россиян. Это не наполняет меня тревогой». И далее: «Мы знаем о его работе резидентом КГБ в Германской Демократической Республике; это было очень интересное место, где можно было научиться всему, кроме того, что такое демократия».

Стоп-стоп... Разве это из области фантастики? Вот здесь уже надо остановиться и посмотреть, что именно мы читаем. А читаем мы написанное в 2000 году эссе «Тревоги» из цикла «Политические рокировки», которым, собственно, и открывается книга.

В этом месте возникает существенный вопрос (вынесенный, впрочем, на обложку издателем): «Кто к нам обращается в «ДиЛЕМа» - пессимист или рационалист? Заангажированный комментатор и участник действительности или всего лишь скептический зритель в theatrum mundi? О каких аффектах и антипатиях автор говорит читателями? С какими мыслями просыпается среди ночи?»...

Позволю себе добавить еще один вопрос, но уже к издателю: «Почему книга начинается с текста довольно неактуального, учитывая развитие событий на международной политической сцене? Ведь в «Политических рокировках» можно найти цитаты, свидетельствующие о том, что мнение Станислава Лема о российском президенте со временем изменилось. Уже в статье «Театр мира» читаем: «Сейчас происходит игра между Западом и Россией, а президент Путин находится как бы в шпагате. Россия из ракетно-атомного буцефала превратилась в пони, и, согласно с амбициями российского генералитета, должна восстановить свой имперский статус, а по мнению президента, который оказался трезвым человеком, самым важным является экономика и сближение с Западом, особенно с Америкой».

Хотя по поводу сближения России и Америки польский фантаст тоже не имеет особенных иллюзий, о чем пишет в тексте «Страшный урок» о последствиях террористической атаки на WTC в Нью-Йорке: «Официально Путин очень сочувствовал американцам, но думаю, что в Кремле втихаря отплясали маленький «казачок».

Свои «тревоги», связанные с тем, что президент Путин «наводит порядок» в России и сближает ее с Западом, Станислав Лем объясняет с прямолинейностью, достойной «живого классика»: «Это некрасиво прозвучит, но хаос в России был для нас более полезен, чем попытки более умелого управления этой страной». В принципе, то, о чем здесь пишет Станислав Лем, в значительной мере отображает то, о чем стыдливо молчат большинство польских политиков. Ведь речь идет все о тех же «польских страхах» -фобиях, которые все еще живут в сознании значительной части и общества, и элиты.

После «полонофильства» германского канцлера Коля, поляки с тревогой и ревностью наблюдают «русофильство» канцлера Шредера. Мечтая все время возвратить себе влияние на бывших территориях Речи Посполитой - на Украине и Беларуси - они с горечью отмечают, что не выиграть им в этом конкуренции с Россией. Поэтому, собственно, более реалистическим является вопрос: «Кто в состоянии подружить Польшу с северо-восточным соседом?». И на этот вопрос Станислав Лем тоже дает откровенный ответ, который в значительной мере объясняет, почему на прошлых президентских выборах в 2000 г. за социал-демократа Александра Квасневского проголосовало подавляющее большинство избирателей, хотя сами левые таким преимуществом не владеют.

Не замеченный в симпатиях к левым Станислав Лем писал перед теми выборами: «Боюсь, что и я за него проголосую, поскольку лучшего кандидата не вижу: вместе со всеми его несомненными пороками и недостатками ему может быть проще - от имени Польши понятно и в ее интересах - найти общий язык, может, даже не столько с Путиным, сколько с его командой, которую он пока ставит на ноги, ведь, известно, что она будет состоять из людей, отобранных из запасов КГБ».

Нет смысла в небольшой статье цитировать все, сказанное Лемом о Путине и России, тем более, что в целом «ДиЛЕМы» - книга не об этом. «Политические рокировки» занимают только небольшую часть книги. В остальных текстах мы уже встречаем того Лема, которого знаем по его книгам из области популярной фантастики и науки. Если прочитать ВСЮ книгу, то понимаешь, что на самом деле Россия и Путин занимают далеко не первое место в «тревогах» известного фантаста.

Биография

Станислав Лем родился 12 сентября 1921 г. в городе Львов в Польше (сейчас Львов входит в состав Украины) в семье уважаемого в городе врача-отоларинголога.

Изучал медицину в Львовском университете, когда началась Вторая мировая война. Несмотря на еврейское происхождение в военные годы семье удалось избежать депортации в гетто благодаря поддельным документам. Во время фашистской оккупации Лем работал автомехаником и сварщиком, участвуя в группе сопротивления нацистам. В 1946 году Лем репатриировался с территории, ставшей частью СССР, в Краков и начал изучать медицину в Ягеллонском университете (Uniwersytet Jagiellonski).

После окончания обучения Станислав Лем отказался сдавать выпускные экзамены, не желая становиться военным врачом, и получил всего лишь сертификат окончившего курс обучения. Он работал ассистентом в исследовательском институте и начал писать рассказы в свободное время в целях заработка дополнительных средств к существованию в тяжелое послевоенное время. Впервые его произведения были опубликованы в 1946 г. Позднее это увлечение переросло в основное занятие Лема.

В 1973 году Лем был награждён почётным членством в американской организации писателей-фантастов SFWA (учредитель премии «Небьюла»), из которой был исключён в 1976 году за критику американской научно-фантастической литературы, которую он называл китчем, обвинял в плохой продуманности, бедном стиле письма и чрезмерной заинтересованности в прибыли в ущерб новым идеям и литературным формам. Позднее SFWA предложила ему обычное членство, которое было им отклонено.После исключения Лема Майкл Муркок и Урсула Ле Гуин в знак протеста потребовали и своей «отставки».

Был женат на Барбаре Лесняк, у них родился сын Лукаш.

В 1977 Станислав Лем стал почётным жителем Кракова.

В 1981 году Лем получил почётную ученую степень Вроцлавского Технологического Университета (Politechnika Wroclawska), а позднее - Опольского Университета, Львовского Университета и Ягеллонского университета.

Основная идея творчества

Станислав Лем писал преимущественно о невозможности общения человечества с далёкими от людей внеземными цивилизациями, а также о технологическом будущем земной цивилизации. Более поздние его работы посвящены также идеалистическому и утопическому обществу и проблемам существования человека в мире, в котором нечего делать из-за технологического развития. Его сообщества внеземных миров включают рои механических насекомых («Непобедимый»), разумный океан («Солярис») и другие. Проблемы технологической утопии рассматриваются в «Мире на Земле», «Осмотре на месте» и немного в «Кибериаде».

Библиография

Основные произведения

* «Человек с Марса» (Czlowiek z Marsa; 1947, изд. на русском в 1997)

* «Звёздные дневники» (Dzienniki gwiazdowe; 1953-1999)

* «Непотерянное время» (Czas nieutracony; 1955)
* «Диалоги» (Dialogi; 1957)



* «Возвращение со звёзд» (Powrуt z gwiazd; 1961, изд. на русском в 1965)
* «Дневник, найденный в ванне», также «Рукопись, найденная в ванне» (Pamietnik znaleziony w wannie; 1961)

* «Выход на орбиту» (Wejscie na orbite; 1962)

* «Сказки роботов» (Bajki robotуw; 1964)


* «Охота» (Polowanie; 1965)




* «Абсолютный вакуум» (Doskonala Prуznia; 1971)


* «Насморк» (Katar; 1975)
* «Больница преображения» (Szpital przemienienia; 1982, изд. на русском в 1995)
* «Осмотр на месте» (Wizja lokalna)
* «Фиаско» (Fiasko; 1986)
* «Мир на земле» (Pokуj na Ziemi; 1987)

Экранизации произведений

* «Безмолвная звезда» (Der Schweigende Stern, 1959, реж. Курт Метциг) - по роману «Астронавты»
* «Слоеный пирог» (Przekladaniec (телевизионный), 1968, реж. Анджей Вайда)
* «Солярис» (1968, СССР, телеспектакль, реж. Б. Ниренбург)
* «Солярис» (1972, СССР, реж. Андрей Тарковский)
* «Дознание пилота Пиркса» (Test pilota Pirxa, 1978, реж. Марек Пьестрак) - по повести «Дознание»
* «Больница Преображения» (Szpital przemienienia, 1979, реж. Эдвард Зебровски)
* «Солярис» (Solaris, 2002, США, реж. Стивен Содерберг (1961)
* Ийон Тихий: Космопилот. (Ijon Tichy: Raumpilot) Сериал, Германия (2007) .

Я хотел задать вам вопрос, есть ли у жизни смысл, но он так широк или так банален, что я спрошу вас иначе: каково будущее жизни?
- Если вы спрашиваете о будущем человечества, то, думая об этом, я неизменно ощущаю беспокойство. Мы идем прямиком к ядерному конфликту. Однако, я не знаю, когда произойдет окончательное столкновение - если бы знал, то наверняка сидел бы сейчас у американского президента в бронированном сейфе.
- Это страшный прогноз.
- Страшный, но подтверждаемый фактами. Достаточно взглянуть хотя бы на такой фрагмент политического ландшафта: как только Тегеран заявил, что хочет продолжать ядерную программу, израильский политик Беньямин Нетаньяху выступил с планом бомбежки иранских атомных центров, а в ответ Тегеран закупил у россиян ракеты средней и малой дальности, которые должны быть использованы в случае возможного нападения. Такое напряжение не сулит прочного мира.
- Вы думаете, что Соединенные Штаты могут потерять контроль над всем этим?
- Но Соединенные Штаты, как сказал канадский премьер Пол Мартин, это гигант без головы. Видите ли, у президента Буша есть такая особенность, что он глуп. Об этом говорит хотя бы тот факт, что он выступил против теории эволюции в пользу так называемого разумного проекта (intelligent design - прим. пер.), суть которого заключается в том, что неизвестно, в чем она заключается. Вся его администрация продвигает эту идиотскую теорию, но им просто не хватает ума.
- Идею разумного проекта заключающуюся, в частности, в том, что Бог вмешивается в процесс эволюции, отвергают ученые, но не правые политики. Ведь Буш, принимая решения, похоже, советуется с самим Творцом.
- Ну зачем же так, ведь не все правые глупы. Например, английские консерваторы - вовсе не идиоты.
- А польские правые, которые только что пришли к власти?
- О чем тут говорить, если Польша - захолустье цивилизации, которое на самом деле не имеет никакого веса в мире? Никому нет дела до того, что у нас есть какие-то Качоры (kaczor - пол. "селезень" - прим. пер.). Недавно я читал в "Przeglad" ваше интервью с режиссером Анджеем Жулавским (Andrzej Zulawski), который назвал все своими именами: наступила эра Рыдзыка (1). Ни добавить, ни прибавить. Я всегда думал, что близнецы более разумны. Между тем, попытка решить проблемы Польши ужесточением уголовного кодекса - это к сожалению, игры и забавы малого Яся: дайте мне большую палку и все у меня встанут по местам. И говорить об этом не стоит.
- Может, не стоит, но я вижу, что у вас это все-таки вызывает эмоции.
- Разумеется, негативные. Потому что, когда кто-то твердит, что трижды семь - сорок, трудно сидеть спокойно. Будь я на тридцать лет моложе, мне бы опять захотелось уехать из Польши. Только некуда.
- ?
- Да, везде неприятно. В Швейцарии скучно, в Соединенных Штатах - глупо. . .
- Однако, я буду настаивать, что нам надо сказать пару слов о Польше. Что еще вам здесь не нравится?
- То, что мне талдычат, что у мне три ноги, в то время, как их у меня две. Например, что нам дала совместное с Соединенными Штатами вторжение в Ирак? Дырку от бублика. Зачем нам дальше держать свои войска там? Или выплаты молодым матерям? Я разделяю мнение, что, если женщина решится родить ребенка только ради денег, то ее нужно лишить родительских прав, потому что у нее отсутствует разум. За тысячу злотых (ок. $300 - прим. пер.) муж этой женщины пару раз напьется, а ребенка на эти деньги не воспитаешь.
- А что вы думаете о люстрации? "Рассчитаться с прошлым" начертано у Качиньских на знаменах.
- Это бессмысленно, потому что нужно смотреть в будущее, а не в прошлое. Сегодня о Мрожеке (Mrozek) (2), которого мучила Служба Безопасности и он выехал из страны, говорят, что он насмехался над Польшей. Что за бред! Все наше копание в истории заключается в том, что, если один идиот что-то скажет, то потом с этим не справиться сорока философам. Сегодня мы стоим перед другими вызовами. А эти орды мохеровых беретов (3) нисколько нам не помогут, если какие-нибудь арабы захотят подложить бомбу в варшавском метро. Какое-то время назад был проведен эксперимент, целью которого было проверить бдительность польского общества в случае террористического акта: в общественном месте подложили сверток. И что? Кто-то сообщил полиции? Нет, потому что некий наш соотечественник его попросту украл. Таково состояние нашей гражданской сознательности. И над этим надо работать, а не над прошлым, которого уже нет и не будет.
- Вы считаете, что мы не готовы к угрозам, которые несет современный мир?
- А что, политик выиграет выборы, если станет продавать людям чувство угрозы, даже если она совершенно реальна? Политики предпочитают рассказывать сказки. А правительство должно заниматься не тем, какие привилегии полагаются отцу Рыдзыку или как убедить Леппера (4), а созданием долгосрочной программы, скажем, по гидрированию угля, что сделало бы нашу экономику гораздо более эффективной.
- Теперь и вы продаете какую-то утопию. Ведь у нас нет приличной автострады, что там говорить о сложных технологиях, требующих миллиардных расходов!
- Что ж, это действительно пахнет страшной утопией; даже в Словакии дороги лучше. Знаете, если не засучить рукава и не начать что-то делать, то все будет кончаться болтовней. А мир действительно движется к пропасти. Иракский вопрос запущен. Сирия тоже не особо чиста. Тегеран наверняка не испугается Совета Безопасности ООН. Я действительно считаю, что неважно, кто президент Польши. Важно, кто президент Америки. Каждый день несколько десятков человек гибнет в Ираке, а этот болван говорит, что ситуация улучшается. Ну, что сделать с таким человеком?
- Может, импичмент?
- Для этого нет никаких конституционных оснований. А даже, если в него попадет какой-нибудь гнусный араб, то у нас есть вице-президент Чейни (Cheney), который не лучше Буша. Именно из-за таких людей состояние мира все хуже.
- Вижу, вы остались при своем мнении, высказанном в беседах со Станиславом Бересем (Stanislaw Beres) - что миром правят идиоты или безумцы?
- А разве не так? Вчера Леппер говорит: Бальцерович (5) должен уйти в отставку, сегодня: Бальцерович должен остаться, а на следующий день вождь "Самообороны" заявляет, что Бальцерович должен работать в каменоломнях. И что? Хотя у Леппера нет никакой политической программы, люди за него голосуют и он получает третье место на выборах. Мало того, каким-то чудом ему удается привлечь к себе даже университетских профессоров. А потом Качиньский дает ему возможность быть избранным вице-маршалом Сейма. Но ведь каждый, у кого еще есть волосы на голове, глядя на все это, должен их вырвать! У меня, к счастью, уже нет.
- Только здесь будет еще хуже, потому что, на самом деле, еще ничего не началось?
- Да, по-настоящему начнется после 23 декабря, когда Качиньский официально вступит в должность президента. Хотя он уже принимает гостей, потому что, как приехала Кондолиза Райс, так он первый побежал целовать ей ручку.
- Ну, ведь для нас очень важна дружба с Америкой. . .
- А что нам делать? О дружбе с Путиным не может быть и речи, потому что он нас не любит, причем не только за оранжевую революцию, которая, кстати, ничего особо не изменила. Я говорю не только о политических конфликтах, а об условиях жизни людей. Мой знакомый, писатель Радек Кнапп (Radek Knapp), живущий в Австрии, был по приглашению во Львове и, вернувшись, рассказывал мне с ужасом, что вода там бывает три часа в день, мостовые не чинились с 1939 г. Для меня это особенно болезненно, ведь я родом из Львова.
- Вы видите какие-то шансы для Польши в Европейском Союзе?
- А что, вы думаете, можно, как Рома Гертых (6), одновременно быть противником ЕС, и ждать денег Евросоюза? За что они должны нам помогать? За то, что их не любят? На самом деле, это очень сложный вопрос, потому что мы с какой-то удивительной страстью вредим самим себе. Когда я читаю западные газеты, а делаю это регулярно, я не нахожу там какого-то особого интереса к Польше. На самом деле, им на нас наплевать, но если уж напишут, то чаще всего плохо. Однажды мы об этом пожалеем. И о многих других вещах.
- Каких, например?
- Например, о том, как мы относились к Александру Квасьневскому. Те, кто сегодня его оплевывает, однажды убедятся в том, что были не правы. Разумеется, он не был ангелом, но знал языки, достойно нас представлял, как следует исполнял свои обязанности.
- Однако, те, кто сегодня атакует Квасьневского, хотят идти дальше: мечтают о том, чтобы вызвать его в Верховный Суд?
- Это типично польский маленький ад: когда кто-то хочет быть лучше других, его немедленно засовывают обратно в котел. Сейчас Польша "Б" (7) выбрала Качиньского, но, с другой стороны, Туск тоже не был спасителем. Это, по моему мнению, главная проблема польской политики: у нас нет приличных партий, не за кого голосовать.
- А вы в этом году голосовали?
- Да, жена велела (смеется). Весь Краков голосовал за Туска, так что неудивительно, что на плакатах Качиньского было приписано "Утиный грипп". Но, знаете, с другой стороны, я не верю в рассказы о то, что эти близнецы - демоны, которые своими щупальцами опутают всю Польшу. Их время пройдет, хотя они могут успеть попортить экономику. Я, как услышу идеи пани Любиньской (Lubinska) (8), хватаюсь за голову. Или Леппера, который хочет напечатать побольше денег.
- Как вы думаете, почему после 16 лет т.н. свободы выборы выигрывают, что тут скрывать, обскуранты?
- Сто шестьдесят лет - мало, что там шестнадцать. Единственное, чему мы можем радоваться - это свобода прессы и отсутствие института цензуры. Все остальное выглядит так, как оно выглядит. Например, интеллигентов, имеющих вес в сегодняшней Польше, можно поместить в эту комнату, в который мы сейчас разговариваем. Вот еще - у нас есть одна значимая литературная награда для всех. Если кто-то напишет интересную книгу о филателии, то он тоже может претендовать на Нике (Nike). Ведь это ненормально.
- А польская наука?
- (смех) Какое там! У нас в области науки нет ни одного Нобеля, так что о чем говорить? Сегодня в Польше каждый может стать профессором, профессоров у нас полно, только вот это пугающее количество не хочет переходить в качество. Мой сын изучал физику в Принстонском университете, у него научная степень. Вернулся в Польшу. И что ему тут делать? Руками ловить атомы?
- И еще один польский грех: антисемитизм. Мне удивительно то, что польское правительство высоко ценит радиостанцию, на волнах которой юдофобские разговоры - обычное дело.
- Что ж, антисемитизм глубоко укоренен в общественном сознании. Это хорошо иллюстрирует один из рассказов Мрожека: слышны какие-то выстрелы, кто-то спрашивает: "Что здесь происходит?" и слышит в ответ: "Да ничего такого, по каким-то там евреям стреляют". Антисемитизм опирается на простую схему: они хуже, чем я. А тем, кто хуже, может быть каждый: коммунист, масон, гей. Это никак не задевает польскую ментальность. Но не только это. Нам не хочется биться с мыслями, нас не интересует разум. Нам бы пойти в воскресенье в церковь, а после обедни тут же обо всем забыть. Так безопаснее.
- Вы обратили внимание, что мы страшно любим жаловаться? Я постоянно слышу, что сегодня жаловаться - ужасно непопулярно.
- А что делать, если в Польше нет ничего хорошего, кроме красивых девушек. Может, они не всегда умны, но, по крайней мере, хорошо выглядят. Это уже что-то, вы так не считаете?
- Полностью с вами согласен.
- Ничего удивительного, вы еще молоды, а я не скрываю, что для меня это тоже в радость, хотя я с этого уже ничего не имею. А если серьезно. . . Я прошел уже через столько политических систем, что могу жаловаться, сколько мне вздумается, тем более что я не считаю то, что пережил, особенно воодушевляющим: Советы, немецкая оккупация, потом опять Советы, потом ПНР, а теперь - неизвестно что. В начале этой беседы вы хотели спросить меня о смысле жизни, но уклонились от этого вопроса. А я охотно отвечу: все зависит от того, где и когда живешь. Мы с женой часто удивляемся тому, что все это пережили, и как-то получилось. Но получилось ведь.
- Вы видите какую-то надежду?
- Для мира? Жалкие перспективы. Как можно эффективно бороться, например, с усиливающимся терроризмом, когда в этом случае неэффективна даже угроза смертной казни? Ведь они только и ждут того, чтобы умереть. Так, как я сказал вначале: медленно, но необратимо мы идем к ядерному конфликту. И это никакое не открытие, а очевидность.
- А для Польши?
- Теперь нас ждет застой. Но только на четыре года. Потом народ, как конь, которому засунули под хвост кактус, начнет брыкаться, и от близнецов не останется и следа. Они просто утонут в этом море невыполнимых обещаний.
- Я имел в виду надежду на более длительный срок.
- Ах, для начала должна была бы явиться Матерь Божья, чтобы отвратить от нас эту печальную судьбу. К сожалению, я не очень на это рассчитываю. Поляки, как сказал Норвид (Norwid) (9) - это великолепный народ и никуда не годное общество. Если взглянуть на историю, то это продолжается уже много лет. Поэты, бросающиеся на штыки - это всегда пожалуйста, а вот быть в меру честным человеком и не делать ничего особо возвышенного - это уже проблема. Если вы хотите жить в Польше счастливо, то вам нужно иметь деньги и медный лоб. Иначе ничего не выйдет.
- В одном фильме Вуди Аллена (Woody Allen) есть такой мотив: главный герой снимает телевизионный фильм об одном выдающемся седовласом ученом, который страстно рассказывает обо всем, что он испытал в жизни, но неожиданно, когда фильм уже снят, совершает самоубийство, чем потрясает всех. Не думаете ли вы, что знание об этом мире может отбить охоту от жизни?
- Может. Но мое личное мнение таково: в бесконечной звездной пустоте внезапно происходит малюсенький, просто микроскопический проблеск сознания - моего или вашего, муравья или какой-нибудь птички - а потом, когда кончается жизнь, он гаснет, и продолжается это бесконечное ничто. Мне кажется, этому сознанию стоит блеснуть. Но в мае будущего года приедет новый папа и наверняка расскажет нам об этом что-то более интересное.

Биография

Польский писатель-фантаст, жанр - научно-философская фантастика. Станислав Лем родился 12 сентября 1921 во Львове, в семье врача-ларинголога. "В четыре года я научился писать. Толком, правда, это умение использовать не мог. Первое письмо, которое я написал отцу из Сколе, куда ездил со своей мамой, представляло собой небольшое описание моих приключений в настоящем деревенском туалете. Да-да, том самом - с дыркой в деревянном полу. Кое-что я, правда, упоминать не стал. В эту самую дырку я выкинул связку ключей нашего хозяина..." ("Станислав Лем о себе") С 1932 учился во II мужской гимназии им. K.S. Szajnochy, в 1939 получил аттестат о среднем образовании.

В 1939-1941 учился во Львовском медицинском институте, в который "попал окольной дорогой, потому как сперва сдавал экзамен на политехнику, которую считал намного более интересной. Экзамен сдал успешно, но, будучи представителем "неправильного социального класса" (отец - зажиточный ларинголог, то есть буржуа) меня не приняли... Отец использовал свои связи и с помощью профессора Парнаса, известного биохимика, меня пристроили изучать медицину, без малейшего энтузиазма с моей стороны." ("Станислав Лем о себе"). Во время немецкой оккупации Станислав Лем работал помощником механика и сварщиком в гаражах германской фирмы, занимавшейся переработкой сырья. В 1944, когда Советская армия повторно пришла во Львов, Лем продолжил обучение в медицинском институте. В 1946 Львов перестал принадлежать Польше, и Станислав, в рамках акции репатриации, переехал в Краков, где так же стал изучать медицину. В 1948 окончил медицинский факультет Ягеллонского университета в Кракове (Wydziale Medycznym Uniwersytetu Jagiellonskiego). Станислав Лем получил сертификат о завершении медицинского образования, но отказался сдавать последние экзамены, чтобы избежать карьеры военного врача. В 1948-1950 Лем работал младшим ассистентом в Konwersatorium Naukoznawczym.

С 1946 начал печататься. Первый роман Лема "Человек с Марса" (Czlowiek z Marsa) был напечатан в еженедельном журнале "Nowy Swiat Przygod". В 1951 была напечатана первая научно-фантастическая книга Станислава Лема - "Астронавты" (Astronauci). В 1953 Лем женился на докторе Барбаре Лесняк. "...Я познакомился с ней, кажется, в 1950-ом, и после 2-х или 3-х лет осады, она приняла мое предложение. У нас тогда еще не было собственного жилья: я ютился в крошечной комнатке, стены которой были покрыты плесенью, супруга же, собираясь закончить медицинское образование, жила со своей сестрой на улице Сарего..." ("Станислав Лем о себе"). Ездил в Восточную Германию, в Прагу, в Советский Союз. В 1982, после ввода военного положения в Польше, Станислав Лем покинул родину. В 1983 переехал в Венну. В 1988 вернулся в Польшу. В 90-х Лем в основном писал футурологические прогнозы, сотрудничал с католическим еженедельником "Tygodnik Powszechy", с ежемесячником "Odra", с польской версией журнала "PC Magazine".

В 1973 Американское Сообщество Научных Фантастов (Science Fiction Writers of America) признало литературные достижения Станислава Лема, однако в рядах этого Сообщества Лем пробыл довольно не долго: за критические высказывания по поводу низкого уровня американской научной фантастики он был исключен. После исключения Лема, Майкл Муркок и Урсула Ле Гуин в знак протеста потребовали и своей "отставки". Станислав Лем - член Польской Ассоциации Писателей и Polish Pen-Club, почетный доктор Вроцлавского политехнического института, член PAU (Polska Akademia Umiejetnosci; 1994), лауреат многих национальных и зарубежных премий, в том числе Государственной премии ПНР (Polish state prizes; 1976), Государственной премии Австрии (Austrian State Prize for the European Culture; 1986), лауреат премии Франца Кафки, Кавалер Ордена Белого Орла (The Medal of the White Eagle; 1996), обладатель нескольких ученых степеней (Warsaw Polytechnic, Opole University, University of Lvov, Jagiellonian University). С 2000 года Станислав Лем является членом комитета "Польша 2000", действующего под протекторатом Польской Академии Наук.

Биография

Лем добился всемирной известности как писатель-фантаст, многие воспринимают его как современного классика. Но в конечном итоге проза Лема - скорее философия, преподанная читателю в художественных образах. Он заливает беспощадно ярким и холодным светом разума потаенные уголки человеческой цивилизации. Сомнению подвергается все, вплоть до самых простых и устоявшихся истин. Главный "враг" Лема - умственная лень, нежелание вдумываться в суть вещей и в законы, управляющие мирозданием. Еще один серьезный противник - умственная гордость: мы знаем много, значит, мы знаем все! - ну, разве это не смешной предрассудок?

Возможно, такому взгляду на мир способствовало полученное писателем образование. До начала Второй мировой войны он учился во Львовском медицинском институте, а завершил учебу в знаменитом Ягеллонском университете (Краков) уже в послевоенные годы. Впоследствии некоторое время был практикующим врачом. И в литературе он проявил "медицинский" подход: любому явлению, любой идее доктор Лем бесстрастно ставит диагноз, а затем производит "вскрытие" с твердостью патологоанатома.

Этот писатель прославил Польшу. Но в его произведениях немного "польскости". В гораздо большей степени Лем - "гражданин мира". В годы Второй мировой войны он пережил несколько лет фашистской оккупации, чуть не попал в гетто, участвовал в сопротивлении захватчикам.

В 1980 он почти на десять лет уехал из Польши и вдоволь попутешествовал по Европе, воспринимая ее как свою "большую родину". Между тем, поляки жестко разделились на сторонников и противников коммунистического режима. В стране царило предвоенное настроение, ожидалось, что советские войска войдут на территорию страны. Вернулся он уже в иную Польшу: коммунизм в этом государстве терял последние позиции.

В 1940-х вышли в свет его первые научно-фантастические рассказы и повести. С 1950-х Станислав Лем - профессиональный писатель, оставивший врачебную работу. Известность пришла к нему быстро. За четверть века он создал лучшие свои произведения - настоящий "мир Лема". Пик литературной карьеры фантаста находится между 1951 и 1976. Впоследствии классические формы художественного повествования явно наскучили мэтру (хотя время от времени он возвращается к ним). Уже в 1970-х начинает писать необычные по форме произведения, своего рода сборники голых идей - научных, критических, философских, - которые начисто лишены литературной оболочки. Это "сценарии романов", рецензии на несуществующие книги, трактаты, выполненные в стиле интеллектуальной игры.

Внимание миллионов читателей привлекла прежде всего космическая фантастика Лема. Под знаком "космической одиссеи" была создана первая его книга - "Астронавты" (1951), завоевавшая широкую популярность. Но на высокий пьедестал признанного авторитета в области научной фантастики Станислава Лема подняла другая книга: роман "Магелланово облако" (1955). В период 1950-1960-х в странах социалистического лагеря остро стоял вопрос: показать населению грядущий рай под знаменами коммунистической идеологии, рассказать, ради чего были принесены чудовищные жертвы во Второй мировой войне, разъяснить, какова конечная цель правительственных реформ, разрушивших весь прежний уклад жизни. В СССР появились масштабные утопические полотна, созданные Иваном Ефремовым, Георгием Гуревичем, Аркадием и Борисом Стругацкими. Лем выполнил в романе "Магелланово облако" ту же задачу: первую часть романа занимает повествование о людях будущего - честных, чистых, пылающих творческим огнем; во второй части посланцы Земли на колоссальном звездолете несут коммунизм инопланетянам. Но и в "Астронавтах", и "Магеллановом облаке" Лем сух, академичен, его талант проходит через стадию становления. Лишь в конце 1950-х он создает одного из самых любимых своих героев - рассудительного, уравновешенного и порядочного человека, пилота-космолетчика Пиркса. В Пирксе-то впервые и проявился дар Лема-художника, печального и романтичного, очень непохожего на Лема-мыслителя - холодного насмешинка, "трепанатора реальности". В течение трех десятилетий Пиркс шествовал из повести в повесть. Лем с необыкновенной ясностью показал: выйдя за пределы земной атмосферы, человечество не избавляется от своих проблем, а просто выносит их в космос, и всегда ему нужны будут тихие умные "пирксы", чтобы останавливать людей в двух шагах от катастрофы. Читатели полюбили этого героя, может быть, больше, чем любых других персонажей, вышедших из-под пера польского фантаста.

В романе "Возвращение со звезд" (1961) Лем представил читателю две вечно конкурирующие правды - "правду науки" и "правду требухи". С одной стороны - образ обывателя, который хочет защититься от чужой агрессии, устроить в жизни себя и свою семью, лишен дерзкой тяги к познанию мира, зато верен своим близким и своему дому. С другой - образ героического космонавта, ученого, готового платить как своей, так и чужой жизнью за новые крупицы знаний, но в то же время неспособного по-настоящему любить, бегущего от личных психологических проблем на край света. Лем честно и с необыкновенной скрупулезностью приводит аргументы обеих сторон (в художественной форме). Кто прав? Или, может быть, обе стороны? Возможны ли обыватели без ученых и ученые без обывателей?

Поклонник разума, Станислав Лем отлично понимал и ограниченность его возможностей. В раннем рассказе "Крыса в лабиринте" он нарисовал для восторженных фанатиков контакта с инопланетянами мрачную картину: человеческое разумение чересчур слабо и ограниченно, чтобы установить диалог с умирающим пришельцем. В романе "Непобедимый" (1954) вся мощь технического прогресса землян терпит поражение в битве с кибернетическим квази-организмом. Сам факт спасения экипажа земного звездолета, оснащенного по последнему слову науки, основывается на удаче: на людей просто не обратили особого внимания, кое-кого убили, кое-кого свели с ума, испортили лучшую технику, но при этом особенно и не заметили пришельцев. Никогда не стоит надеяться на силу, хотя бы и науки, - всегда отыщется бoльшая сила... В полумистическом, очень мрачном романе "Расследование" (1959), представители науки на пару с полицией проявляют полное бессилие перед загадкой серии внезапных воскрешений. Холодные тела мертвецов покидают морги, целая команда умных людей бьется над вопросами как и почему это происходит, но так и не может ответить на них. Книга завершается, а загадка остается загадкой. Роман "Солярис" (1961) считается вершиной творчества Лема. В нем колоссальное, пестрое собрание знаний человеческой науки оказывается бессильным и бесполезным, когда потребовалась капелька совести и капелька любви. Солярис показывает отношение автора к проблеме границ, поставленных познанию, ограничений для человеческого разума. Люди могут строить космические корабли, бурно развивать сферу научных знаний, накапливая целые океаны фактов. Но существует как минимум две позиции, которые невозможно познать до последнего предела. Это, во-первых, Бог (или нечто богоподобное, дающее высшую санкцию всему сущему). И, во-вторых, сам человек. Колоссальное количество знаний, собранных учеными на протяжении нескольких веков, невозможно приложить к самопознанию. А если бы и можно было, согласился бы человек решать свои внутренние проблемы с помощью предписаний науки? Вряд ли. Лем - великий мастер ставить неразрешимые вопросы, формулировать глобальные проблемы. Но он очень редко дает на них ответы. В лучшем случае, подсказывает, как вести себя отдельному человеку и человечеству в целом, чтобы не выглядеть полным идиотом (несколькими миллиардами полных идиотов) при столкновении с подобного рода вопросами и проблемами. Да, надо размышлять, надо прогнозировать, надо прибегать к помощи интеллекта. Но как только человек утвердится в мнении, что ему удалось найти истину в последней инстанции, вечную и незыблемую, Лем сейчас же подвергает его осмеянию. А смех его беспощаден.

Перу Станислава Лема принадлежит несколько циклов юмористической фантастики, объединенных общими героями. Две излюбленные парочки играют роль своего рода конферансье, проводников по его парадоксальным идеям. Первая из них - это космопроходец Ийон Тихий и профессор Тарантога. Вторая - великие кибернетические изобретатели Трурль и Клапауций. Чудачества роботов представляют собой только повод, позволяющий показать нелепость и нелогичность устройства человеческого общества, высветить научные тупики, продемонстрировать неуклюжесть массовой литературы.

Одно из лучших произведений Лема и, может быть, самое страшное, - фантастический детектив Насморк (1976). Один за другим сходят с ума и совершают самоубийство несколько немолодых богатых любителей отдохнуть на итальянских курортах. Чтобы отыскать загадочного убийцу, частное детективное агентство организовало "имитирующую операцию". В Италию отправили человека, который во всем максимально похож на жертв. Он должен был посетить места, где они жили, развлекались и погибли. В результате выяснилось, что все самоубийцы приходили в состояние депрессии под воздействием химических веществ, содержащихся в совершенно безобидных (по отдельности) предметах - средстве от облысения, засахаренном миндале, дешевом вине и т.п. Мир становится крайне неуютным и неуправляемым. Он содержит в себе угрозы, которые совершенно невозможно предсказать. Современность построили "пожилые богатые белые мужчины", утверждая в мире то, что им дорого. Но во второй половине 20 в. действительность вырвалась у них из-под контроля и начала губить их самих. "Человечество настолько размножилось и уплотнилось, - рассуждает один из героев повести Насморк, - что на него начинают влиять законы, по которым существуют атомы. Каждый атом... движется хаотически, но именно хаос рождает определенный порядок". Лем одним из первых почувствовал холодное дыхание будущего, врывающееся из третьего тысячелетия в якобы комфортный мирок современной действительности, держащейся на физико-математических представлениях, обманчивой политологии и банковском деле. Он предупреждает: человечество построило дом, в котором все удобства могут отказать в любой момент.

По произведениям Лема снято несколько фильмов. Неоднократно экранизировался роман "Солярис" - в частности, режиссером А.Тарковским. В СССР также популярен был фильм "Дознание пилота Пиркса" по повести "Суд".

Лем также стал автором значительных трудов научного характера. В частности, во всем мире специалисты по прогнозированию будущего в рамках науки - футурологии - знают фундаментальную, очень значительного объема работу Станислава Лема "Фантастика и футурология" (1970). В более ранней книге - "Сумма технологии" (1964) писатель-фантаст сам выступает в качестве практикующего футуролога. Он пытается наметить маршруты развития современной цивилизации, имея в виду то, что она сохранит в будущем техногенную основу. Наконец, широко известен его культурологический труд "Философия случая" (1968). Последние десятилетия творчества Лема отмечены преобладающим интересом к философии, социологии, методологии, а не к художественной литературе. Тем не менее, его имя прежде всего связывают с научной фантастикой.

Официальный сайт Станислава Лема - lem.pl (англ., польск., русск.)

Биография

Жизнь и творчество

Лучшая биография принадлежит перу самого Станислава Лема. В романе "Высокий замок" (1975) он рассказал о своем детстве в Львове, а "Моя жизнь", опубликованная в Берлине в 1983, содержала размышления писателя о "нелегком духовном труде", писательском методе, прославившем автора такими знаменитыми произведениям, как "Солярис", "Звездные дневники Йона Тихого", "Футурологический конгресс" и "Возвращение со звезд".

Детство и юность во Львове

Станислав Лем родился в хорошо обеспеченной врачебной семье польско-еврейского происхождения. Его отец, Самуил Лем, по профессии ларинголог, прежде служил военным врачом в армии Австро-Венгрии; мать писателя вела домашнее хозяйство. С 1932 по 1939 Станислав учился в II мужской гимназии имени Кароля Шайнохи2. Получив аттестат о среднем образовании, Станисла Лем, желая пойти по стопам отца, поступил в Львовский Медицинский Институт, где учился в 1940 - 1941 в тот период, когда Львов стал советским городом. С началом Второй мировой войны и немецкой оккупацией Львова в 1942 Лем работал помощником механика и сварщиком в гаражах германской фирмы, занимавшейся переработкой сырья. Благодаря поддельным документам он смог выжить в тяжелых условиях нацистских чисток, одновременно участвуя в польском сопротивлении. Когда советские войска освободили город в 1944, Лем продолжил обучение в медицинском институте.

Переезд в Краков и начало писательской деятельности

В 1946, после того, как Львов перестал принадлежать Польше, Станислав Лем в рамках акции репатриации переехал в Краков, где поступил на медицинский факультет Ягеллонского университета. Этот же год стал годом литературного дебюта Станислава Лема - в журнале "Новый мир приключений" (Nowy Swiat Przygod) был опубликован рассказ "Человек с Марса" (Czlowiek z Marsa), а за период 1946 - 1948 в печати появилось несколько стихотворений и коротких рассказов. Закончив в 1948 университет, Лем получил сертификат о завершении медицинского образования, но не получил диплома, потому что на последнем экзамене отказался отвечать на вопросы в духе господствовавшей тогда в биологии доктрины Лысенко. Отсутствие диплома вынудило Лема оставить все надежды на продолжение научных занятий теоретической биологией, но зато освободило его от необходимости работы военным врачом, поскольку специалисты с высшим медицинским образованием автоматически призывались в армию. Еще в 1947 Лем занял место ассистента-исследователя в Ягеллонском университете в лаборатории доктора Мечислава Чойновского, ведущего польского специалиста по психометрии. В это же время Лем начал сотрудничество в журнале "Жизнь науки" (Zycie Nauki), где писал рецензии по различным областям научного знания. В 1953 Лем женился на докторе-радиологе Барбаре Лесняк.

В этот же период Лемом был написан частично автобиографический роман "Больница преображения" (Szpital Przemienienia), но цензоры в сталинской Польше задержали издание сочинения до 1955, пока писатель не выправил роман в традициях социалистического реализма. Этот роман и ряд других произведений Лема рисовали оптимистические картины будущего, где наука и техника служили коммунистическому прогрессу. Хотя впоследствии Лем полностью отрекся от этих ранних сочинений, на тот период они выдвинули его как одного из самых талантливых польских писателей. В 1951 Лему позволили опубликовать роман "Астронавты" (Astronauci), который как научно-фантастическая литература предназначался для молодой аудитории и был разрешен властями только потому, что изображал торжество межпланетарного коммунизма в будущем.

Творчество в 1960 - 1980

После октябрьских событий 1956, когда в Польше начался процесс десталинизации и ослабло давление властей на литературу, тон сочинений Лема изменился и стал более независимым, экспериментальным и даже радикальным, хотя писатель всегда был достаточно сдержан в выражении своих политических взглядов. Польское правительство по-прежнему не терпело никакой критики в свой адрес, но считая научную фантастику жанром неважным и несерьезным, позволяла ее приверженцам обращаться к запретным политическим вопросам под маской безвредной фантазии. Следующие 2 десятелетия, начиная с конца 1960-х, превратили польского писателя Лема во всемирно известного писателя Станислава Лема3. Именно в эти годы Лемом были написаны такие известные произведения как "Эдем" (Eden, 1959), "Возвращение со звезд" (Powrot z gwiazd, 1961), "Солярис" (Solaris, 1961), "Непобедимый" (Niezwyciezony, 1964), "Кибериада" (Cyberiada, 1965), "Глас Господа" (Glos Pana, 1968), "Звездные дневники" (Dzienniki gwiazdowe, 1953-1999)4 - всего более 17 книг, многие из которых были переведены на иностранные языки. Международная слава Лема как серьезного писателя-фантаста была подкреплена выходом в свет его "Диалогов" (Dialogi, 1957) и "Суммы технологии" (Summa Technologiae, 1964), которые относится к числу самых известных философских текстов Лема.

В 1973 Американское Сообщество Научных Фантастов (SFWA), признав литературные достижения Лема, провозгласило его своим почетным членом. Тем не менее, Лема довольно быстро исключили оттуда по представлению Филипа Фармера и ряда других авторов. Другие члены, в том числе Урсула Ле Гуин, выступили с протестом против такого решения. Под их давлением Лему предложили в 1976 членство, хотя и обычное, но он отказался. В 1982 после введения военного положения в Польше, Станислав Лем покинул родину и выехал в Западный Берлин, где вступил в Институт передовых исследований (Wissenschaftskolleg zu Berlin). Год спустя Лем обосновался в Вене. За границей Лем написал 2 своих последних научно-фантастических романа: "Мир на Земле" (Pokoj na Ziemi, 1987) и "Фиаско" (Fiasko, 1986). Писатель вернулся в Польшу в 1988. 26 марта 2006 в возрасте 84 лет Станислав Лем умер в Кракове.

Биография (В. А. Хорев. Большая советская энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия. 1969-1978. )

Лем (Lem) Станислав (р. 12.9.1921, Львов), польский писатель. Родился в семье врача. В 1939-41 учился во Львовском медицинском институте; окончил медицинский факультет Ягеллонского университета в Кракове (1948). Печататься начал с 1946. Автор многочисленных научно-фантастических произведений, в которых рассматриваются возможные социальные последствия развития науки и техники, обличается потребительское отношение к жизни, милитаризм, военный психоз: «Астронавты» (1951, русский перевод 1957), «Магелланово облако» (1955, русский перевод 1960), «Эдем» (1959, русский перевод 1966), «Вторжение с Альдебарана» (1959, русский перевод 1960), «Возвращение со звёзд» (1961; русский перевод 1965 - с предисловием космонавта Г. С. Титова), «Дневник, найденный в ванне» (1961), «Солярис» (1961, русский перевод 1963; одноименный советский фильм 1972), «Непобедимый» (1964, русский перевод 1964) и др. В творчестве Л. часто обращение к философскому гротеску, сатире, пародии («Звёздные дневники», 1957; «Сказки роботов», 1964; «Кибериада», 1965; «Охота», 1965; и др.). Л. написал также психологический роман «Непотерянное время» (1955), детективный - «Следствие» (1959), автобиографический - «Высокий замок» (1966, русский перевод 1969), эссеистские книги по философским проблемам кибернетики («Диалоги», 1957), космонавтики («Выход на орбиту», 1962), эвристики и футурологии («Сумма технологии», 1964, русский перевод 1968), науки о литературе («Философия случая», 1968) и научной фантастики («Абсолютный вакуум», 1971).

Соч.; Fantastyka i futurologia, t. 1-2, Kr.,1970; Bezsennosc, Kr., 1971; Opowiesci о pilocie Pirxie, Warsz., 1973; в рус. пер. - Формула Лимфатера, М., 1964; Охота на сэтавра, М., 1965; Навигатор Пирке. - Голос Неба, М., 1971.

Биография

Станислав Лем родился 12 сентября 1921 во Львове, в семье врача-ларинголога. «В четыре года я научился писать. Толком, правда, это умение использовать не мог. Первое письмо, которое я написал отцу из Сколе, куда ездил со своей мамой, представляло собой небольшое описание моих приключений в настоящем деревенском туалете. Да-да, том самом - с дыркой в деревянном полу. Кое-что я, правда, упоминать не стал. В эту самую дырку я выкинул связку ключей нашего хозяина…» («Станислав Лем о себе») С 1932 учился во II мужской гимназии им. K. S. Szajnochy, в 1939 получил аттестат о среднем образовании.

В 1939-1941 учился во Львовском медицинском институте, в который «попал окольной дорогой, потому как сперва сдавал экзамен на политехнику, которую считал намного более интересной. Экзамен сдал успешно, но, будучи представителем „неправильного социального класса“ (отец - зажиточный ларинголог, то есть буржуа) меня не приняли… Отец использовал свои связи и с помощью профессора Парнаса, известного биохимика, меня пристроили изучать медицину, без малейшего энтузиазма с моей стороны.» («Станислав Лем о себе»). Во время немецкой оккупации Станислав Лем работал помощником механика и сварщиком в гаражах германской фирмы, занимавшейся переработкой сырья. В 1944, когда Советская армия повторно пришла во Львов, Лем продолжил обучение в медицинском институте. В 1946 Львов перестал принадлежать Польше, и Станислав, в рамках акции репатриации, переехал в Краков, где так же стал изучать медицину. В 1948 окончил медицинский факультет Ягеллонского университета в Кракове (Wydziale Medycznym Uniwersytetu Jagiellonskiego). Станислав Лем получил сертификат о завершении медицинского образования, но отказался сдавать последние экзамены, чтобы избежать карьеры военного врача. В 1948-1950 Лем работал младшим ассистентом в Konwersatorium Naukoznawczym.

С 1946 начал печататься. Первый роман Лема «Человек с Марса» (Czlowiek z Marsa) был напечатан в еженедельном журнале «Nowy Swiat Przygod». В 1951 была напечатана первая научно-фантастическая книга Станислава Лема - «Астронавты» (Astronauci). В 1953 Лем женился на докторе Барбаре Лесняк. «…Я познакомился с ней, кажется, в 1950-ом, и после 2-х или 3-х лет осады, она приняла мое предложение. У нас тогда еще не было собственного жилья: я ютился в крошечной комнатке, стены которой были покрыты плесенью, супруга же, собираясь закончить медицинское образование, жила со своей сестрой на улице Сарего…» («Станислав Лем о себе»). Ездил в Восточную Германию, в Прагу, в Советский Союз. В 1982, после ввода военного положения в Польше, Станислав Лем покинул родину. В 1983 переехал в Венну. В 1988 вернулся в Польшу. В 90-х Лем в основном писал футурологические прогнозы, сотрудничал с католическим еженедельником «Tygodnik Powszechy», с ежемесячником «Odra», с польской версией журнала «PC Magazine».

В 1973 Американское Сообщество Научных Фантастов (Science Fiction Writers of America) признало литературные достижения Станислава Лема, однако в рядах этого Сообщества Лем пробыл довольно не долго: за критические высказывания по поводу низкого уровня американской научной фантастики он был исключен. После исключения Лема, Майкл Муркок и Урсула Ле Гуин в знак протеста потребовали и своей «отставки». Станислав Лем - член Польской Ассоциации Писателей и Polish Pen-Club, почетный доктор Вроцлавского политехнического института, член PAU (Polska Akademia Umiejetnosci; 1994), лауреат многих национальных и зарубежных премий, в том числе Государственной премии ПНР (Polish state prizes; 1976), Государственной премии Австрии (Austrian State Prize for the European Culture; 1986), лауреат премии Франца Кафки, Кавалер Ордена Белого Орла (The Medal of the White Eagle; 1996), обладатель нескольких ученых степеней (Warsaw Polytechnic, Opole University, University of Lvov, Jagiellonian University). С 2000 года Станислав Лем являлся членом комитета «Польша 2000», действующего под протекторатом Польской Академии Наук.

Скончался 27 марта 2006 года в Кракове в возрасте 84 лет после продолжительной болезни сердца.

Библиография

Романы

* 1951 - Астронавты (Astronauci)
* 1955 - Больница Преображения (Szpital Przemienienia)
* 1955 - Магелланово облако (Oblok Magellana)
* 1955 - Расследование (Sledztwo)
* 1959 - Эдем (Eden)
* 1961 - Возвращение со звёзд (Powrot z gwiazd)
* 1961 - Рукопись, найденная в ванне (Pamietnik znaleziony w wannie)
* 1961 - Солярис (Solaris)
* 1964 - Непобедимый (Niezwyciezony)
* 1966 - Высокий замок (Wysoki zamek)
* 1968 - Глас Господа (Niezwyciezony)
* 1971 - Футурологический конгресс (Kongres futurologiczny)
* 1976 - Насморк (Katar)
* 1982 - Осмотр на месте (Wizja lokalna)
* 1986 - Фиаско (Fiasko)
* 1987 - Мир на Земле (Pokoj na Ziemi)

Циклы повестей и рассказов

* Сказки роботов (Bajki robotow)
* 1964 - Три электрыцаря (Trzej elektrycerze)
* 1964 - Урановые уши (Uranowe uszy)
* 1964 - Как Эрг Самовозбудитель бледнотика одолел (Jak Erg Samowzbudnik Bladawca pokonal)
* 1964 - Сокровища короля Бискаляра (Skarby krola Biskalara)
* 1964 - Два чудовища (Dwa potwory)
* 1964 - Белая смерть (Biala smierc)
* 1964 - Как Микромил и Гигациан разбеганию туманностей положили начало (Jak Mikromil i Gigacyan ucieczke mglawic wszczeli)
* 1964 - Сказка о цифровой машине, которая с драконом сражалась (Bajka o maszynie cyfrowej, co ze smokiem walczyla)
* 1964 - Советники короля Гидропса (Doradcy krola Hydropsa)
* 1964 - Друг Автоматея (Przyjaciel Automateusza)
* 1964 - Король Глобарес и мудрецы (Krol Globares i medrcy)
* 1963 - Сказка о короле Мурдасе (Bajka o krolu Murdasie)
* 1992 - Загадка (Zagadka)
* Кибериада (Cyberiada)
* 1964 - Как уцелела Вселенная (Jak ocalal swiat)
* 1964 - Машина Трурля (Maszyna Trurla)
* 1964 - Крепкая взбучка (Wielkie lanie)
* Семь путешествий Трурля и Клапауция
* 1965 - Путешествие первое, или Ловушка Гарганциана (Wyprawa pierwasza, czyli pulapka Gargancjana)
* 1964 - Путешествие первое А, или Электрувер Трурля (Wyprawa pierwasza A, czyli Eletrybalt Trurla)
* 1965 - Путешествие второе, или Какую услугу оказали Трурль и Клапауций царю Жестокусу. (Wyprawa druga, czyli oferta krola Okrucyusza)
* 1963 - Путешествие третье, или Вероятностные драконы. (Wyprawa trzecia, czyli smoki prawdopodobienstwa)
* 1965 - Путешествие четвертое, или О том, как Трурль женотрон применил, желая королевича Пантарктика от томления любовного избавить, и как потом к детомёту прибегнуть пришлось. (Wyprawa czwarta, czyli o tym, jak Trurl kobietron zastosowal, krolewicza Pantarktyka odmak milosnych chcac zbawic, i jak potem do uzycia dzieciomiotu przyszlo)
* 1965 - Путешествие пятое, или О шалостях короля Балериона. (Wyprawa piata, czyli o figlach krola Baleryona)
* 1964 - Путешествие пятое А, или Консультация Трурля. (Wyprawa piata A, czyli konsultacja Trurla)
* 1964 - Путешествие шестое, или Как Трурль и Клапауций Демона Второго Рода создали, дабы разбойника Мордона одолеть. (Podroz szosta, czyli jak Trurl i Klapaucjusz demona drugiego rodzaju stworzyli, aby zboja Gebona pokonac)
* 1965 - Путешествие седьмое, или Как Трурля собственное совершенство к беде привело. (Podroz siodma, czyli o tym, jak wlasna doskonalosc Trurla do zlego przywiodla)
* 1965 - О королевиче Ферриции и королевне Кристалле (O krolewiczu Ferrycym i krolewnie Krystali)
* 1965 - Сказка о трех машинах-рассказчицах короля Гениалона (Bajka o trzech maszynach opowiadajacych krola Genialona)
* 1965 - Альтруизин, или Правдивое повествование о том, как отшельник Добриций космос пожелал осчастливить и что из этого вышло (Altruizyna, czyli Opowiesc prawdziwa o tym, jak pustelnik Dobrycy Kosmos uszczesliwic zapragnal i co z tego wyniklo)
* 1971 - Собысчас (Kobyszcze)
* 1976 - Воспитание Цифруши (Edukacja cyfrania)
* 1979 - Повторение (Powtorka)
* Рассказы о пилоте Пирксе (Opowiesci o pilocie Pirxie)
* 1959 - Испытание (Test)
* 1963 - Условный рефлекс (Odruch warunkowy)
* 1959 - Патруль (Patrol)
* 1959 - Альбатрос (Albatros)
* 1961 - Терминус (Terminus)
* 1963 - Охота (Polowanie)
* 1965 - Рассказ Пиркса (Opowiadanie Pirxa)
* 1965 - Несчастный случай (Wypadek)
* 1968 - Дознание (Rozprawa)
* 1971 - Ананке (Ananke)
* Звёздные дневники Ийона Тихого (Dzienniki gwiazdowe)
* 1964 Путешествие седьмое (Podroz siodma)
* 1966 Путешествие восьмое (Podroz osma)
* 1960 Путешествие одиннадцатое (Podroz jedenasta)
* 1957 Путешествие двенадцатое (Podroz dwunasta)
* 1956 Путешествие тринадцатое (Podroz trzynasta)
* 1956 Путешествие четырнадцатое (Podroz czternasta)
* 1971 Путешествие восемнадцатое (Podroz osiemnasta)
* 1971 Путешествие двадцатое (Podroz dwudziesta)
* 1971 Путешествие двадцать первое (Podroz dwudziesta pierwsza)
* 1954 Путешествие двадцать второе (Podroz dwudziesta druga)
* 1954 Путешествие двадцать третье (Podroz dwudziesta trzecia)
* 1953 Путешествие двадцать четвёртое (Podroz dwudziesta czwarta)
* 1954 Путешествие двадцать пятое (Podroz dwudziesta piata)
* 1954 Путешествие двадцать шестое (Podroz dwudziesta szosta)
* 1966 Путешествие двадцать восьмое (Podroz dwudziesta osma)
* 1999 Последнее путешествие Ийона Тихого (Ostatnia podroz Ijona Tichego)
* 1983 О выгодности драконов (Pozytek ze smoka)
* Из воспоминаний Ийона Тихого (I Ze wspomnien Ijona Tichego)
* 1960-1962 - пять рассказов, не имеющих собственных названий
* 1964 - Клиника доктора Влипердиуса (Zaklad doktora Vliperdiusa)
* 1966 - Доктор Диагор (Doktor Diagoras)
* 1966 - Спасем Космос! (открытое письмо Ийона Тихого) (Ratujmy kosmos (List otwarty Ijona Tichego))
* 1976 - Профессор А.Донда (Profesor A.Donda)
* Абсолютная пустота (Doskonala proznia)
* 1971 - Абсолютная пустота (Doskonala proznia)
* 1971 - Робинзонады (Les Robinsonades)
* 1971 - Гигамеш (Gigamesh)
* 1971 - Сексотрясение (Sexplosion) (1971)
* 1971 - Группенфюрер Луи XIV (Gruppenfuhrer Louis XIV)
* 1971 - Ничто, или Последовательность (Rien du tout, ou la consequence)
* 1971 - Перикалипсис (Perycalypsis)
* 1971 - Идиот (Idiota)
* 1971 - Сделай книгу сам (Do Yourself a Book)
* 1971 - Одиссей из Итаки (Odys z Itaki)
* 1971 - Ты (Toi)
* 1971 - Корпорация «Бытие» (Being Inc.)
* 1971 - «Культура как ошибка» (Die Kultur als Fehler)
* 1971 - О невозможности жизни; О невозможности прогнозирования (De Impossibilitate Vitae; De Impossibilitate Prognoscendi)
* 1974 - Не буду прислуживать (Non serviam)
* 1971 - Новая космогония (Nowa Kosmogonia)
* Мнимая величина (Wielkosc urojona)
* 1973 Некробии (Necrobie)
* 1973 Эрунтика (Eruntyka)
* 1973 История бит-литературы (Historia literatury bitycznej)
* 1973 Экстелопедия Вестранда (Ekstelopedia Vestranda)
* 1973 Голем XIV (Golem XIV)
* Библиотека XXI века (Biblioteka XXI wieku)
* 1980 Провокация (Prowokacja)
* 1982 Одна минута (Jedna minuta)
* 1983 Созидательный принцип уничтожения. Мир как Холокауст (Das kreative Vernichtungsprinzip.The World as Holocaust)
* 1983 Системы оружия двадцать первого века (Weapon System of the Twenty First Century or The Upside-down Evolution)

Повести и рассказы, не входящие в циклы

* 1946 - Человек с Марса (Czlowiek z Marsa)
* 1946 - Гауптштурмфюрер Кестниц (Hauptsturmfuhrer Koestnitz)
* 1946 - Пост (Placowka)
* 1946 - Новый (Nowy)
* 1946 - День D (D-Day)
* 1946 - Встреча в Колобжеге (Spotkanie w Kolobrzegu)
* 1946 - Чужой (Obcy)
* 1946 - История одного открытия (Dzieje jednego odkrycia)
* 1947 - Атомный город (Miasto atomowe)
* 1947 - Конец света в восемь часов (Koniec swiata o osmej)
* 1947 - Человек из Хиросимы (Czlowiek z Hiroshimy)
* 1947 - Сад темноты (Ogrod ciemnosci)
* 1947 - Фау над Лондоном (V nad Londynem)
* 1948 - Трест твоих грез (Trust twoich marzen)
* 1948 - История о высоком напряжении (Historia o wysokim napieciu)
* 1954 - Клиент бога (Klient PANA BOGA)
* 1954 - Хрустальный шар (Krystalowa kula)
* 1954 - ЭCИП (ESID)
* 1956 - Крыса в лабиринте (Szczur w labiryncie)
* 1957 - Автоинтервью (Autowywiad)
* 1958 - Вторжение (Inwazja)
* 1958 - Друг (Przyjaciel)
* 1959 - Вторжение с Альдебарана (Inwazja z Aldebarana)
* 1959 - Молот (Mlot)
* 1959 - Темнота и плесень (Ciemnosc i plesn)
* 1959 - Исход (Exodus)
* 1961 - Формула Лимфатера (Formula Limfatera)
* 1964 - Правда (Prawda)
* 1965 - Два молодых человека (Dwoch mlodych ludzi)
* 1972 - 137 секунд (137 sekund)
* 1976 - Маска (Maska)
* 1983 - Моя жизнь (Mein Leben)
* 1996 - Матрас (Materac)
* 1996 - Питвали XXI века (Pitvale XXI wieku)

Пьесы

* 1955 - Существуете ли Вы, мистер Джонс? (Czy Pan istnieje, Mr.Johns?)
* 1963 - Верный робот (Wierny robot)
* Пьесы о профессоре Тарантоге:
* 1963 - Путешествие профессора Тарантоги (Wyprawa profesora Tarantogi)
* 1963 - Черная комната профессора Тарантоги (Czarna komnata profesora Tarantogi)
* 1963 - Странный гость профессора Тарантоги (Dziwny gosc profesora Tarantogi)
* 1975 - Приемные часы профессора Тарантоги (Godzina przyjec profesora Tarantogi)
* 1971 - Слоеный пирог (Przekladniec)
* 1976 - Лунная ночь (Noc ksiezycowa)

Нехудожественная литература

* 1957 Диалоги (Dialogi)
* 1967 Сумма технологии (Summa technologiae)
* 1968 Философия случая (Filozofia przypadku)
* 1970 Фантастика и футурология (Fantastyka I futurologia)
* 1996 Тайна черной комнаты (сборник эссе) (Tajemnica chinskiego pokoju)
* 1999 Мегабитовая бомба (сборник эссе) (Bomba megabitowa)
* 2000 Мгновения (сборник эссе) (Okamgnienie)

Экранизации

* «Икар-1» (Ikarie XB-1). Чехословакия, 1963
* «Чёрная комната профессора Тарантоги». (Czarna komnata profesora Tarantogi). Польша, 1964
* «Верный робот». СССР, 1965
* «Профессор Зазуль». (Profesor Zazul). Польша, 1965
* «Тридцатиминутный театр». (Thirty-Minute Theatre). Великобритания, 1965

* «Испытание». СССР, 1968
* «Безмолвная звезда» (Der Schweigende Stern). 1959, режиссёр Курт Метциг - по роману «Астронавты»
* «Слоеный пирог» (Przekladaniec). Телевизионный фильм, Польша, 1968, режиссёр Анджей Вайда)
* «Солярис». Телеспектакль, СССР, 1968, режиссёр Б. Ниренбург)

* «Следствие» (Sledztwo). Польша, 1973, режиссёр Марек Пестрак (Marek Piestrak).
* «Дознание пилота Пиркса» (Test pilota Pirxa). Польша, 1978, режиссёр Марек Пестрак

* «Из звёздных приключений Иона Тихого». Мультфильм, Баку, 1985.
* «Возвращение со звёзд». Телепостановка, СССР, 1990 ТВ "Ленинград", 6 серий.
* «Следствие» (Sledztwo). Телеспектакль, Польша, 1997, режиссёр Вальдемар Кшистек (Waldemar Krzystek) - по роману «Следствие»

* «Ийон Тихий: Космопилот» (Ijon Tichy: Raumpilot). Сериал, Германия, 2007.

Биография (ru.wikipedia.org )

Станислав Лем родился 12 сентября 1921 года в городе Львове в Польше (сейчас Украина) в семье врача-отоларинголога Самуила Лема и Сабины Воллер.

Изучал медицину в Львовском университете, когда началась Вторая мировая война. Несмотря на еврейское происхождение, в военные годы семье удалось избежать депортации в гетто благодаря поддельным документам (все прочие родственники семьи Лема погибли). Во время немецкой оккупации Лем работал автомехаником и сварщиком, участвуя в группе сопротивления нацистам. В 1946 году Лем репатриировался с территории, ставшей частью СССР, в Краков и начал изучать медицину в Ягеллонском университете (Uniwersytet Jagiellonski).

После окончания обучения в 1948 году Станислав Лем отказался сдавать выпускные экзамены, не желая становиться военным врачом, и получил всего лишь сертификат окончившего курс обучения. Он работал ассистентом проф. Мечислава Хойновского в «Науковедческом кружке» («Кружок» был коллектором зарубежной научной литературы) и начал писать рассказы в свободное время в целях заработка дополнительных средств к существованию в тяжёлое послевоенное время. В 1948-1950 Лем работал младшим ассистентом в анатомическом театре при университете. Впервые его произведения были опубликованы в 1946 году. Позднее это увлечение переросло в основное занятие Лема, отодвинувшее на второй план работу в медицине.

Первый литературный успех пришёл к Лему после публикации романа «Астронавты» в 1951 году. Роман неоднократно публиковался за рубежом.

В 1953 году женился на Барбаре Лесьняк, работавшей врачом-рентгенологом. 14 марта 1968 года у них родился сын Томаш.

В 1973 году Лем был удостоен почётного членства в американской организации писателей-фантастов SFWA (учредитель премии «Небьюла»), из которой был исключён в 1976 году за критику американской научно-фантастической литературы, которую он называл китчем, обвинял в плохой продуманности, бедном стиле письма и чрезмерной заинтересованности в прибыли в ущерб новым идеям и литературным формам. Позднее, после протестов со стороны Урсулы Ле Гуин и ряда других своих членов, SFWA предложила ему обычное членство, которое Лем отклонил.

В 1981 году Лем получил почётную ученую степень Вроцлавского Технологического университета (польск. Politechnika Wroclawska), а позднее - Опольского, Львовского и Ягеллонского университетов. Почётный доктор Львовского медицинского университета.

В 1997 году Станислав Лем стал почётным жителем Кракова.

Скончался 27 марта 2006 года в Кракове в возрасте 84 лет после продолжительной болезни сердца.

Подробнее об истории жизни и творческом пути Станислава Лема можно прочитать в его автобиографическом произведении «Моя жизнь» (нем. Mein Leben, 1983 год) и романе о львовском детстве «Высокий замок», а также в серии интервью, опубликованных под названием «Так говорил… Лем».

Творчество

Станислав Лем писал о часто выглядящих непреодолимыми трудностях общения человечества с далёкими от людей внеземными цивилизациями, о технологическом будущем земной цивилизации. Более поздние его работы посвящены также идеалистическому и утопическому обществу и проблемам существования человека в мире, в котором нечего делать из-за технологического развития. Его сообщества внеземных миров включают рои механических насекомых («Непобедимый»), разумный океан («Солярис») и другие. Проблемы технологической утопии рассматриваются в «Возвращении со звёзд», «Мире на Земле», «Осмотре на месте» и немного в «Кибериаде».

Произведения Лема изобилуют интеллектуальным юмором, игрой слов, всевозможными аллюзиями.

Согласно написанному самим Лемом, на его творчество оказали большое влияние произведения следующих авторов:
* Сол Беллоу (1915-2005), американский писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе 1976 года.
* Герберт Уэллс (1866-1946), английский писатель и публицист, родоначальник научно-фантастической литературы XX века.
* Норберт Винер (1894-1964), американский философ и математик, родоначальник кибернетики.
* Клод Элвуд Шеннон (1916-2001), один из создателей математической теории информации.
* Жюль Верн (1828-1905), популярный французский писатель.
* Уильям Олаф Стэплдон (1886-1950), английский философ и писатель-фантаст.

Память

* В честь Лема названа малая планета 3836 Lem (англ.), открытая 22 сентября 1979 года Н. С. Черных в КрАО.
* Google Doodle (интерактив, по мотивам иллюстраций польского художника Даниэля Мроза к Кибериаде) к 60-летию первой публикации.

Основные произведения

* «Человек с Марса» (Czlowiek z Marsa; 1946, изд. на русском в 1997)
* «Больница Преображения» (Szpital przemienienia; 1948, изд. на русском в 1995). Открыла трилогию «Неутраченное время» (Czas nieutracony; 1955)
* «Астронавты» (Astronauci; 1951, изд. на русском в 1957)
* «Звёздные дневники Ийона Тихого» (Dzienniki gwiazdowe; 1953-1999)
* «Магелланово облако» (Oblok Magellana; 1955, изд. на русском в 1960)
* «Диалоги» (Dialogi; 1957)
* «Вторжение с Альдебарана» (Inwazja z Aldebarana; 1959, изд. на русском в 1960)
* «Следствие» (Sledztwo; 1959)
* «Эдем» (Eden; 1959, изд. на русском в 1966)
* «Возвращение со звёзд» (Powrot z gwiazd; 1961, изд. на русском в 1965)
* «Рукопись, найденная в ванне», также «Дневник, найденный в ванне» (Pamietnik znaleziony w wannie; 1961)
* «Солярис» (Solaris; 1961, изд. на русском в 1963)
* «Непобедимый» (Niezwyciezony; 1964, изд. на русском в 1964)
* «Сказки роботов» (Bajki robotow; 1964)
* «Сумма технологии» (Summa Technologiae; 1964, изд. на русском в 1968)
* «Кибериада» (Cyberiada; 1965)
* «Высокий замок» (Wysoki zamek; 1966, изд. на русском в 1969)
* «Глас Господа», ранее встречалось название «Голос неба» (Glos Pana; 1968)
* «Рассказы о пилоте Пирксе» (Opowiesci o pilocie Pirxie; 1968)
* «Философия случая» (Filozofia przypadku; 1968)
* «Абсолютная пустота» (Doskonala Proznia; 1971)
* «Футурологический конгресс» (Kongres futurologiczny 1971)
* «Мнимая величина» (Wielkosc urojona 1973)
* «Насморк» (Katar; 1975)
* «Голем XIV» (Golem XIV; 1981)
* «Осмотр на месте» (Wizja lokalna; 1982)
* «Фиаско» (Fiasko; 1986)
* «Мир на Земле» (Pokoj na Ziemi; 1987)
* «Мегабитовая бомба» (Bomba megabitowa; 1999)

Статьи

Экранизации произведений

* «Безмолвная звезда» (Der Schweigende Stern). Польша - ГДР, 1960, режиссёр Курт Метциг, по роману «Астронавты»
* «Экскурсия в космос» (Wycieczka w kosmos). Польша, 1961
* «Существуете ли вы, мистер Джонс?». Короткометражный телефильм, Челябинская студия телевидения, 1961, режиссёр Леонид Пивер
* «Необитаемая планета» (Bezludna planeta). Польша, 1962
* «Друг» (Przyjaciel). Польша, 1963
* «Икар-1» (Ikarie XB-1). Чехословакия, 1963, по мотивам романа Магелланово облако
* «Чёрная комната профессора Тарантоги» (Czarna komnata profesora Tarantogi). Польша, 1964
* «Верный робот». СССР, 1965
* «Профессор Зазуль» (Profesor Zazul). Польша, 1965
* «Тридцатиминутный театр». Сезон 4, эпизод 34 (Thirty-Minute Theatre. Season 4, Episode 34: Roly Poly). Великобритания, 1969, по пьесе Существуете ли Вы, мистер Джонс?
* «Верный робот». Чехословакия, 1967
* «Испытание». СССР, 1968, режиссёр Е. Осташенко
* «Слоеный пирог» (Przekladaniec). Телевизионный фильм, Польша, 1968, режиссёр Анджей Вайда
* «Солярис». Телеспектакль, СССР, 1968, режиссёр Б. Ниренбург
* «Солярис». СССР, 1972, режиссёр Андрей Тарковский
* «Следствие» (Sledztwo). Польша, 1973, режиссёр Марек Пестрак
* «Приключения Пиркса» (Pirx kalandjai). Мини-сериал, Венгрия, 1973
* «Дознание пилота Пиркса» (Test pilota Pirxa). Польша - СССР, 1978, режиссёр Марек Пестрак
* «Больница Преображения» (Szpital przemienienia). 1979, режиссёр Эдвард Зебровски
* «Путешествие четырнадцатое» из «Дневников Ийона Тихого», в телецикле «Этот фантастический мир», выпуск 1. СССР, Центральное телевидение, 1979. Режиссёр Тамара Павлюченко, авторы сценария Людмила Ермилина, Андрей Костенецкий
* «Из дневников Ийона Тихого. Путешествие на Интеропию». Мультфильм, Баку, 1985
* «Жертва мозга» (Victim of the Brain). Нидерланды, 1988, включает экранизацию «Путешествия седьмого» из цикла «Семь путешествий Трурля и Клапауция»
* «Возвращение со звёзд». Телепостановка, СССР, 1990, ТВ «Ленинград», 6 серий
* «Марианская впадина» (Marianengraben). Германия, 1994
* «Маска». Телеспектакль из цикла телепередач «Лавка миров» (в ролях: О. Быкова, И. Краско, Е. Дзямешкевич), 1995
* «Следствие» (Sledztwo). Телеспектакль, Польша, 1997, режиссёр Вальдемар Кшистек, по роману «Следствие»
* «Солярис» (Solaris). США, 2002, режиссёр Стивен Содерберг
* «1». Венгрия, 2008, по мотивам эссе «Одна минута человечества» из сборника «Провокация»
* «Ийон Тихий: Космопилот» (Ijon Tichy: Raumpilot). Сериал, Германия, 2007
* «Маска». Польша, 2010, режиссёры Стивен и Тимоти Квей
* «Конгресс» (англ.)русск., 2013, режиссёр Ари Фольман, по роману «Футурологический конгресс»

Примечания

Из Польши Лем Станислав завоевал любовь читателей всего мира произведениями в жанре научно-философской фантастики. Писатель стал лауреатом многих польских и зарубежных премий, в их числе и государственные премии Австрии, Польши, премия имени Кафки. А также он стал кавалером Ордена обладателем почётным доктором нескольких университетов. Великолепный фильм "Солярис" создан по одноимённому произведению, которое написал Станислав Лем.

Биография

Родился необыкновенный фантаст в польском городе Львове в сентябре 1921 года в семье уважаемого львовянами врача. Окончил мужскую гимназию в сентябре 1939 года. И тогда же Львов стал советским городом. Лем Станислав хотел изучать технические науки, но поступить в политехнический вуз ему не удалось. С помощью отца он был устроен в медицинский и начал учиться там безо всякого энтузиазма.

Через два года Львов стал немецким городом, и учебные заведения прекратили свою работу. Он был не так прост, будущий писатель. Явно еврейское происхождение делало его жизнь в оккупации полной ежеминутной опасности. Он мог попасть в гетто и умереть там, как это случилось с практически всей львовской интеллигенцией. Документы, правда, удалось выправить, по которым и устроился Лем Станислав механиком в немецкую фирму по переработке металла. В 1944 году Львов снова стал польским городом, и будущий писатель продолжил обучение в медицинском институте.

В Польшу

Однако в 1946 году Львов снова стал советским городом, где недобитые остатки бандеровских банд вырезали польское население под корень - целыми сёлами, да и в городах было очень неспокойно. Поляки в ответ на своей территории крушили украинские сёла.

Поэтому Иосиф Сталин решил эти вопросы методом репатриации. В течение нескольких суток почти все поляки с западной Украины выехали в Польшу, а почти все украинцы из Польши - в западную Украину. Лем Станислав тоже попал в это великое переселение и продолжил учёбу уже в Краковском университете - на медицинском факультете, к которому не стал относиться иначе.

Начало

Даже последние экзамены сдавать не стал, получив только сертификат, но не диплом. Может потому, что боялся заняться нелюбимым делом, а может - от армии "откосил", потому что с дипломом пришлось бы ему делать карьеру военного врача. Устроился он в 1948 году после окончания вуза в научную лабораторию младшим ассистентом и был этому очень рад.

Его уже не привлекала никакая работа, кроме одной, и это уже была не инженерия. С 1946 он начал публиковать свои фантастические сочинения, то есть стал писателем. Станислав Лем, фото которого теперь наверняка видел каждый, а многие и постоянно держат его на своём письменном столе, именно в тот момент нашёл в себе то, что искал.

"Человек с Марса" и "Астронавты"

Первый его роман Czlowiek z Marsa был напечатан в Nowy Swiat Przygod - еженедельном журнале. Читатели прониклись замыслом, буквально с первых произведений Станислав Лем стал писателем в Польше культовым, хотя большая книга появилась не так скоро.

Это был уже 1951 год, когда почти мгновенно исчезали с прилавков только что изданные его Astronauci ("Астронавты"). Писал теперь Станислав Лем, отзывы о произведениях которого пестрили уже на страницах всей периодики мира, практически не переставая.

Нет покоя

Много Лем путешествовал по Германии, Чехословакии. Часто ездил и в Советский Союз, хотя не любил его никогда ни в малейшей степени, ни при одном политическом строе (а повидал практически все). Впрочем, когда очень надо было, говорил и писал, что и любит, и уважает...

В 1982 году, когда снова запахло в Польше войной, Станислав Лем, цитаты из произведений которого уже использовали люди вне зависимости от гражданства, места жительства, пола и возраста, переехал в Австрию, хотя ему в тот момент обрадовалась бы любая страна. Дожил до восьмидесяти четырёх лет, несмотря на треволнения первой половины жизни. Однако, сердце имел нездоровое, отчего и умер в марте 2006 года.

Стиль

Станислав Лем, произведения которого говорят чаще всего о несостоявшемся общении человечества и внеземных цивилизаций, много писал и о технологиях будущего. Поздние сочинения отмечены идеализацией общественных устремлений, близки к жанру утопии, где человеку скучно из-за технологического переразвития.

Тексты насыщены юмором, сатирой, философией. Острословы из любителей фантастики, которых очаровал Станислав Лем, цитаты из "Звёздных дневников Ийона Тихого", например, используют повсеместно на протяжении многих десятков лет. Не напрасно писатель увлекался не только фантастикой, но и футурологией.

Слава

Книги Лема переведены более чем на сорок языков, продано их тоже чрезвычайно много - далеко за тридцать миллионов экземпляров. Сделано более двадцати экранизаций по его произведениям, среди которых основная часть снята Польшей и СССР, однако наряду с ними отметились Чехословакия, Германия, Англия, США и даже Азербайджан. Лучшей из картин является, разумеется, "Солярис", снятая Тарковским, хотя Станислав Лем, лучшие произведения которого были и приняты и поняты в СССР, недостаточно оценил этот шедевр. Более того, обозвал Тарковского "идиотом" за неверно переданную основную мысль.

Однако на одноимённый американский фильм с Клуни вообще только поморщился. И правда, там основных мыслей вообще как таковых нет. Лем всячески не любил и критиковал до той степени, что был изгнан из Американского общества научной фантастики. Не признавая Брэдбери и Шекли, Кларка и Азимова, он хорошо отзывался только о Стругацких, особенно хвалил "Пикник на обочине". Ему даже казалось странным, что это написал не он.

Словарь

Станислав Лем - писатель, которому присуще словотворчество. Количество неологизмов, им созданных и использующихся последователями, перевалило за девять тысяч. Более всего повезло в этом отношении полякам и русским. Переводчики трудились над произведениями Лема очень талантливые, да и близость языков переводу способствовала, поэтому мы можем в полной мере насладиться юмором писателя.

Переводам на неславянские языки повезло гораздо меньше, вряд ли столько же удовольствия от чтения произведений Станислава Лема смогут получить американцы или французы. Наверное, без объяснений понятно, что за лекарство - "альтруизин", что за помещение - "бесильня", за что разумные роботы назвали человека "бледнотиком" и чем "бумба" и "блюмба" отличаются от обычной бомбы. И прекрасный термин - "лживотные", сразу ясно - синтетические. Не менее остроумны и "постымент" с "сепульками".

Писатель очень метко и остроумно облачает свои мысли в слова: "Машина, тупая, бесхитростная, неспособная пораскинуть умом, делает, что прикажут. А смышлёная сначала соображает, что выгоднее: решить предложенную задачу или попробовать от неё отвертеться?". "Границы моральной ответственности гораздо шире сферы действия судебных кодексов". "Суть старости в том, что приобретаешь опыт, которым нельзя воспользоваться".

Тематика

Вместе с такой тонкостью языковых образов поражает и широта охвата творчеством вселенских реалий и не реалий: и утопии, и антиутопии, и лёгкие сказочки про космос, и тяжёлая альтернативное настоящее и сильно замутнённое будущее, мирок за углом, полный наркоманского дурмана, и победившее человечество, покорившее вселенную...

И всюду рассыпаны определённые меты, заставляющие читателя мыслить, причём необязательно так, как предположительно думал Станислав Лем. Библиография его настолько обширна, что даёт возможность остановиться только на самых знаковых произведениях.

"137 секунд"

Это классический рассказ в жанре научной фантастики, где идея служит главным действующим лицом - это суперпроницательная компьютерная сеть. Футурология, которой во многих произведениях придерживался автор, предстаёт здесь в аспектах предвидения, предсказывания пока ненаступивших событий. Сюжет непритязательный, но компенсирован философскими проблемами, например, как время отражается в сознании человека. Время предстаёт измерением наиболее сложным для восприятия.

"Абсолютная пустота"

Этот цикл написан от первого лица, где автор выступает в роли литературного критика, который рецензирует ненаписанные произведения. Очень много философии, юмора, дерзкой сатиры по отношению даже к собственным представлениям о мире, в котором литературный герой обитает. Это книга о напрасных мечтаниях и течении великих мыслей в абсолютную пустоту, поскольку именно там находится всё несбывшееся.

"Альтруизин"

Даже среди роботов встречаются отшельники, если это фантастическое повествование. Некто Добриций, робот-отшельник, в пустыне размышлял шестьдесят семь долгих лет, а затем решил осчастливить ближних. Тогда его товарищ конструктор Клапауций рассказал интереснейшую историю из жизни энэсэрцев, тех самых, что достигли НСР (наивысшая ступень развития). Они тоже когда-то возжелали весь мир осчастливить - богатствами, сытостью, избытком добра. И что из этого вышло? Счастье каждый понимает по-своему...

"Возвращение со звезд"

Этот роман вряд ли обладает той чистотой жанра, которая обычно присуща автору. Это не фантастика по большому счёту, скорее наоборот: проблематика его касается социологии, экологии, взаимоотношений природы и человека. По следам Герберта Уэллса ("Машина времени") Станислав Лем поднимает тему адаптации человечества в окружающей среде, когда герой попадает в эпоху, на тысячи лет отстоящую от той, где он родился. Здесь тоже присутствуют и ирония, и серьёзные отношения, и фантастика, и реальность, и сарказм, и фантасмагория. Здесь нет космических кораблей, но есть многогранность и непредсказуемость человеческой психологии.

"Воспитание Цифруши"

Клапауцию стало не до Трурля, ректор университета - хлопотная должность, и Трурль в тоске сконструировал машинку, назвал Цифрушей и начал её воспитывать. Скука постепенно ушла, Трурль занимался делом и перестал чувствовать себя одиноким. Однако случилось так, что в процессе воспитания появилась брешь, поскольку подряд три метеорита упали в сад Трурля, где проходили его занятия с Цифрушей, которые оказались хвостом ледяной кометы, пролетевшей мимо. В этих метеоритах оказались нежданные гости: робот-барабанщик, барабан и андроид, у которого в руке зажат стакан с ядом. Трурль с Цифрушей немедленно разморозили и оживили своих гостей, а потом выслушали интересные истории...

Станислав Лем - польский писатель-фантаст, жанр - научно-философская фантастика. Станислав Лем родился 12 сентября 1921 во Львове, в семье врача-ларинголога.

(Станислав Лем родился вероятнее всего 13 сентября 1921 года... Однако, в свидетельство о рождении записали дату 12 сентября, чтобы в соответствии с суеверием избежать несчастья.

Лем в письме к Виргилиюсу Чепайтису от 6 апреля 1985 пишет, что истинной датой его рождения было вероятнее всего 13 сентября, но в свидетельство о рождении записали предыдущий день, чтобы в соответствии с суеверием избежать несчастья.)

«В четыре года я научился писать. Толком, правда, это умение использовать не мог. Первое письмо, которое я написал отцу из Сколе, куда ездил со своей мамой, представляло собой небольшое описание моих приключений в настоящем деревенском туалете. Да-да, том самом - с дыркой в деревянном полу. Кое-что я, правда, упоминать не стал. В эту самую дырку я выкинул связку ключей нашего хозяина…» («Станислав Лем о себе») С 1932 учился во II мужской гимназии им. K. S. Szajnochy, в 1939 получил аттестат о среднем образовании.

В 1939-1941 учился во Львовском медицинском институте, в который «попал окольной дорогой, потому как сперва сдавал экзамен на политехнику, которую считал намного более интересной. Экзамен сдал успешно, но, будучи представителем „неправильного социального класса“ (отец - зажиточный ларинголог, то есть буржуа) меня не приняли… Отец использовал свои связи и с помощью профессора Парнаса, известного биохимика, меня пристроили изучать медицину, без малейшего энтузиазма с моей стороны.» («Станислав Лем о себе»). Во время немецкой оккупации Станислав Лем работал помощником механика и сварщиком в гаражах германской фирмы, занимавшейся переработкой сырья. В 1944, когда Советская армия повторно пришла во Львов, Лем продолжил обучение в медицинском институте. В 1946 Львов перестал принадлежать Польше, и Станислав, в рамках акции репатриации, переехал в Краков, где так же стал изучать медицину. В 1948 окончил медицинский факультет Ягеллонского университета в Кракове (Wydziale Medycznym Uniwersytetu Jagiellonskiego). Станислав Лем получил сертификат о завершении медицинского образования, но отказался сдавать последние экзамены, чтобы избежать карьеры военного врача. В 1948-1950 Лем работал младшим ассистентом в Konwersatorium Naukoznawczym.

С 1946 начал печататься. Первый роман Лема «Человек с Марса» (Czlowiek z Marsa) был напечатан в еженедельном журнале «Nowy Swiat Przygod». В 1951 была напечатана первая научно-фантастическая книга Станислава Лема - «Астронавты» (Astronauci). В 1953 Лем женился на докторе Барбаре Лесняк. «…Я познакомился с ней, кажется, в 1950-ом, и после 2-х или 3-х лет осады, она приняла мое предложение. У нас тогда еще не было собственного жилья: я ютился в крошечной комнатке, стены которой были покрыты плесенью, супруга же, собираясь закончить медицинское образование, жила со своей сестрой на улице Сарего…» («Станислав Лем о себе»). Ездил в Восточную Германию, в Прагу, в Советский Союз. В 1982, после ввода военного положения в Польше, Станислав Лем покинул родину. В 1983 переехал в Вену. В 1988 вернулся в Польшу. В 90-х Лем в основном писал футурологические прогнозы, сотрудничал с католическим еженедельником «Tygodnik Powszechy», с ежемесячником «Odra», с польской версией журнала «PC Magazine».

В 1973 Американское Сообщество Научных Фантастов (Science Fiction Writers of America) признало литературные достижения Станислава Лема, однако в рядах этого Сообщества Лем пробыл довольно не долго: за критические высказывания по поводу низкого уровня американской научной фантастики он был исключен. После исключения Лема, Майкл Муркок и Урсула Ле Гуин в знак протеста потребовали и своей «отставки». Станислав Лем - член Польской Ассоциации Писателей и Polish Pen-Club, почетный доктор Вроцлавского политехнического института, член PAU (Polska Akademia Umiejetnosci; 1994), лауреат многих национальных и зарубежных премий, в том числе Государственной премии ПНР (Polish state prizes; 1976), Государственной премии Австрии (Austrian State Prize for the European Culture; 1986), лауреат премии Франца Кафки, Кавалер Ордена Белого Орла (The Medal of the White Eagle; 1996), обладатель нескольких ученых степеней (Warsaw Polytechnic, Opole University, University of Lvov, Jagiellonian University). С 1972 года Станислав Лем являлся членом комитета «Польша 2000», действующего под протекторатом Польской Академии Наук.