Яйца Фаберже. Сколько стоит яйцо Фаберже? Яйца Фаберже

У отечественного, да и у европейского, читателя, как у собаки Павлова, выработалась устойчивая реакция на определенные имена сильных и богатых мира сего. Пароль – отзыв. Вопрос – ответ. Абрамович – «Челси». Вексельберг – яйца Фаберже. В «Азбуке олигархов», появившейся в СМИ, характеристика российского бизнесмена Виктора Вексельберга начинается именно с яиц: «V — Vekselberg/Вексельберг. Независимо от того, сколько добра он наживет, нефтяной и металлургический магнат Виктор Вексельберг, похоже, обречен остаться в памяти как «парень, который купил яйца Фаберже».

В 2004 году этот самый патриотичный из олигархов потратил 50 млн фунтов (90 млн долларов) на приобретение второй крупнейшей в мире коллекции российских пасхальных яиц Фаберже.

Заявленная им цель была альтруистичной — он хотел вернуть их на родину, чтобы каждый россиянин мог восхищаться собственным культурным наследием… В 1994 году он, как пишет газета «Бизнес & Балтия» (31.05.2006) провел первое агрессивное поглощение в России, однако главным источником его сказочного богатства является нефть. Он — крупный акционер англо-российского совместного предприятия ТНК-ВР. Славится своим относительно скромным образом жизни, хотя, конечно же, у него есть частный самолет. Он женат и имеет двоих детей»

Те, кто еще внимательнее следит за культурной жизнью Родины, не могли не отметить еще одного знаменательного события, связанного с Вексельбергом – возвращения в Россию архива известного мыслителя-эмигранта Ивана Ильина. Стоило президенту Путину процитировать его труды в ежегодном послании, как архив покойного философа выкупил у библиотеки Мичиганского университета, как писала пресса, «за смешную сумму в 60 тысяч долларов некто Виктор Вексельберг».

Побольше бы таких ревнителей культурных ценностей… Правда, пессимисты – не переводятся они почему-то в России – печатно усомнились в альтруистической подоплеке дела. И принялись выяснять – как же это вышло, что великая и могучая путинская Россия оказалась сама не в состоянии выкупить из-за границы архив философа. Выяснилось ни много ни мало, что с такой просьбой, если верить публикациям, к культурному бизнесмену обратился сам полпред президента в ЦФО Георгий Полтавченко, который занимался возвращением архива Ильина, и государству была оказана «определенная финансовая помощь».

Почитаем дальше комментарии тогдашней прессы, например, газету «Жизнь» (07.06.2006) : «Кто такой Вексельберг? Пятый или шестой в списке миллиардеров. Пару лет назад у него были проблемы с прокуратурой. Сейчас нет. А совсем недавно претензии ему предъявила Счетная палата. Она обвинила Вексельберга в нанесении государству ущерба в 15 миллиардов рублей. Вкратце суть такова. Во время приватизации завода цветных металлов (на Урале) оборотный фонд драгоценных металлов не был включен в имущество предприятия. То есть он не подлежал приватизации и по закону должен был быть возвращен государству. Но это не архивы Ильина, и потому государство по сей день кусает локти, вспоминая о 33 тоннах драгоценных металлов, неизвестно куда пропавших… Счетная палата, подсчитав ущерб, нанесенный государству, решает передать дело в ФСБ и Генпрокуратуру. Пусть, мол, ищут 33 тонны казенного золота и платины.

Но ровно на следующий день глава СП Степашин делает маленький подарок В. Вексельбергу. Дескать, никаких претензий у государства к нему больше нет. Вчера были. Сегодня — нет. И так совпало, совершенно случайно конечно же, что этот сюрприз от Степашина миллиардер получил аккурат в день своего рождения. И, согласитесь, какой же он должен быть свиньей, чтобы после этого отказаться помочь государству в реституции (возвращении) архива русского мыслителя! У государства что, нет 60 тысяч на реституцию архивов русского философа? Но государство просит 60 тысяч у Вексельберга. И теперь его не тронь. И теперь свиньей окажется уже налоговый инспектор, что справедливо потребует от Вексельберга возместить ущерб государству.

— Вы что! — топнет ногой миллиардер. — Какие еще налоги!? Я архивы любимого философа Путина вернул на родину!»

Как бы то ни было, именно «культурные достижения» Виктора Вексельберга формируют в последнее время его массовый имидж. А ведь есть достижения гораздо более впечатляющие. Правда, из других жизненных сфер…. (Жизнь от 07.06.2006)

«Скромный образ жизни»

Говорят: стиль – это человек. Иногда единичные, но яркие факты, даже какие-то детали из биографии человека говорят гораздо убедительнее подробных досье. Вот несколько таких деталей о Вексельберге. Журнал «Форбс» числил его на 44 месте в мировом рейтинге богатых людей, оценивая его состояние в 9,7 миллиарда долларов. В российском рейтинге богачей 49-летний Вексельберг занимает пятое место.

Виктор Вексельберг не планирует выходить из состава акционеров ТНК-ВР. Отвечая на вопрос журналиста, не означают ли налоговые претензии к компании желания правительства РФ получить над ней контроль, он сказал «Нет». Выручка холдинга по российским стандартам бухгалтерского учета в 2005 г. составила 703 миллиарда рублей…

В Екатеринбурге рассказывают легенды о «президентском» люксе в пятизвездочном «Атриум Палас Отеле», который стоит более 1500 евро в сутки (1 у.е. = 38 рублей), куда «человеку с улицы заселиться невозможно ни за какие деньги». В этом люксе, рассказывают журналистам, останавливались в свое время канцлер Германии Герхард Шредер и бизнесмен Виктор Вексельберг…

Интересы Вексельберга разнообразны. Чего только о нем не сообщают: то он претендует на угольные шахты в Монголии, то спонсирует футбольный матч Аргентина — Бразилия, то ведет переговоры с митрополитом Климентом о сотрудничестве бизнеса и Русской Православной Церкви в социальной сфере, то вкладывает 4 миллиона долларов в картину о Смутном времени, которую снимают якобы по заказу администрации президента РФ. Добавить к этому Фаберже и Ильина – просто не бизнесмен, а Лоренцо Медичи Великолепный наших дней.

История с географией

Согласно опубликованным версиям бизнес-биографии Вексельберга, он родился в 1957 году в украинском городке Дрогобыче. Учился в школе только на «4» и «5». Окончил не самый престижный Московский институт инженеров транспорта в 1979 году с красным дипломом. Учился в аспирантуре и к началу 1990-х годов дослужился до завлаба.

Зря считают, что все завлабы кинулись в те времена в политику и наворотили таких дел, что и сейчас трудно расхлебать. Завлаб Вексельберг применил свои таланты в экономике. Как рассказывают современники, он основал несколько кооперативов и «не упустил своего шанса. Он по дешевке скупал медь из кабелей, по сто баксов за тонну, и продавал ее в Германию уже по 3000$… На «медные» деньги Вексельберг стал закупать на Западе дефицитные компьютеры и менять их на приватизационные чеки».

К середине 1990-х ваучеров у основанной при участии Вексельберга компании «Ренова» было уже столько, что пришло время приступать к скупке заводов. Начали с алюминиевой отрасли. На Североуральском бокситовом руднике «Ренова» соперничала с уральским бизнесменом Василием Анисимовым. Вскоре, как пишут биографы Вексельберга, скажем, в газете «Собеседник» (06.12.2006), «конкурент вышел из общего бизнеса — сразу после того, как его дочь была найдена убитой в собственной квартире…»

Бизнес-империя «Ренова» постепенно приобрела разнообразные активы в машиностроительной, химической, строительной отраслях, в энергетике и финансах. А в 1997 году Виктор Вексельберг стал совладельцем одной из крупнейших нефтедобывающих компаний страны — ТНК.

ТНК, как и следовало предполагать, стала стремиться к расширению активов. В печати до сих пор пересказывают историю, связанную с захватом «Югранефти» в 2001 году. Согласно публикациям, тогда компании «Норекс» в «Югранефти» принадлежало 97,3 процента акций. Остальные попали в распоряжение ТНК. Казалось бы, что можно сделать с тремя процентами акций против 97? А вот что: 29 июня 2001 года в здание «Югранефти» в Нижневартовске ворвались полтора десятка людей, вооруженных автоматами. Через неделю вооруженные охранники захватили и само месторождение нефти. Затем миру был предъявлен «протокол общего собрания акционеров Югранефти», на котором якобы присутствовали и представители «Норекса».

«Протокол» был сфабрикован, так как «Норекс» никогда не присутствовал на собрании» — так было указано в исковом заявлении, поступившем в окружной суд Нью-Йорка, причем среди ответчиков значилась фамилия «постоянного резидента США» Виктора Вексельберга». (По данным СМИ, рассказывавших об этой истории, у Вексельберга есть недвижимость в Соединенных Штатах, «где регулярно появляются и он сам, и его семья — жена Марина Добрынина, дочь Ирина, которая закончила Йельский университет, сын Александр, который учится в Высшей школе Филдстоуна»).

Иск «Норекса» американский суд отклонил. А на суд российский юристы компании не надеялись – не зря же в руководство ТНК входил нынешний глава администрации президента Сергей Собянин.

Скандал, тем не менее, вышел нешуточный. И тут-то и пришлись кстати яйца Фаберже. Вексельберг купил их весной 2004 года, когда Счетная палата проверяла законность приватизации ТНК. Тщетно обманутые вкладчики Первого городского банка, пытались доказать, что покупка совершена на деньги, украденные у них, тщетно утверждали, что «ПГБ стал жертвой преднамеренного банкротства. Деньги из него выводились через офшоры и банк «Альба Альянс», совладельцем которых является Вексельберг. Выводились в структуры, аффилированные с ним же». Российский суд отказался наложить арест на яйца Фаберже — Вексельберга.

Большая химия

Затем наступил черед химической промышленности. «Химическая глава» в истории бизнес-империи еще не закончена и пишется, в частности на ТоАзе. Существует специальная структура, управляющая химическими активами — холдинг «Ренова Оргсинтез», разумеется, стремящаяся к их приумножению. Ареной, на которой разыгрываются новые акты бесконечной пьесы слияний и поглощений, стало Нижнее Поволжье, где еще в советские времена была создана большая группа объектов химической индустрии. Когда в стадию завершения вошла сделка по новокуйбышевскому ЗАО «Нефтехимия», акционеры и руководители сразу нескольких компаний отрасли («Волжского оргсинтеза», «Тольяттиазота») стали обвинять «Ренову» в недружественных попытках захвата своих предприятий.

В апреле 2006 года СМИ часто писали о том, как ЗАО «Куйбышевазот», спасаясь от недружественного поглощения со стороны «Реновы», вынуждено было преобразоваться из закрытого в открытое акционерное общество. Ранее, в феврале, сменил собственника крупнейший производитель взрывчатых веществ – чапаевское ОАО «Промсинтез». Местные газеты тогда писали, что чапаевская промплощадка стала первым местом в Самарской области, где произошел захват предприятия путем совместных усилий «как бы» государственных и олигархических структур.

На волгоградском ОАО «Химпром» структурам, связанным с Вексельбергом, принадлежит чуть более трети акций. Контрольный пакет находится в собственности государства, но в «Ренове» не скрывают желания его приватизировать. Дело это нелегкое: предприятие входит в перечень стратегически важных, и помочь вычеркнуть его оттуда способна только очень большая убыточность «Химпрома». Как только «Ренова» стала владельцем 34 процентов акций, новый гендиректор «Химпрома» Станислав Лосев сразу объявил о начале новой эры в химическом производстве. Новая эра заключалась в том, что предприятие отказалось от услуг прежних посредников-трейдеров.

Теперь более половины своей продукции завод продает фирмам, подконтрольным «Ренове Оргсинтез» — согласно многочисленным публикациям, по цене, значительно ниже рыночной. В том же «Собеседнике» (25.10.2006 г.) назывались такие цифры, с соответствующими оценками: «Рыночная стоимость гидрата окиси кальция — 2200 рублей за тонну, но везучий трейдер получает ее от расщедрившегося «Химпрома» всего по 500 рэ. Прибыль Вексельберга — 340 (!) процентов (или более полумиллиона в месяц), убыток государства — того же размера. Те же полмиллиона «Ренова» делает и на соляной кислоте, продавая ее самой себе по 100 рублей за тонну вместо рыночных 500. А ведь по некоторым видам продукции «Химпром» вообще является монополистом — мог бы озолотиться, а вместо этого катится в финансовую пропасть. Точнее, его туда катят»

В результате только за первое полугодие 2006 года среднемесячный чистый убыток «Химпрома» составлял около 24 миллионов рублей. В сентябре потери предприятия дошли до 31 миллиона. Аналитики предсказывали развитие сценария: банкротство и приватизация за бесценок. Ситуация на «Химпроме» дошла уже до того, что ее пришлось расхлебывать федеральным политикам. Заместитель председателя Комитета Госдумы РФ по безопасности Виктор Илюхин рассказал журналистам газеты «Тверская,13» (16.11.2006) .: «Компанию Вексельберга можно подозревать в подготовке заказного банкротства всей химической отрасли России. Я обратился с депутатским запросом к генеральному прокурору Юрию Чайке о состоянии дел на волгоградском ОАО «Химпром», просил проверить информацию о существовании сговора правительственных чиновников с частными компаниями, контролируемыми Вексельбергом, с целью доведения до банкротства и приватизации по минимальной цене «Химпрома», где государству принадлежит 51 процент акций.

Возможно, здесь задействован механизм вывода прибыли на посреднические структуры и увода прибыли от налогообложения. За первое полугодие 2006 г. убыточность «Химпрома» возросла до 140 млн. рублей, а общая кредиторская задолженность в 2005 году выросла на 21 процент и составила 595,6 млн. рублей плюс задолженность перед бюджетом и внебюджетными фондами в 102,6 млн. рублей. Менеджмент игнорирует правила техники безопасности с явным расчетом на то, что авария с крупными человеческими жертвами снизит стоимость предприятия»

Когда «химическая атака» стала принимать такой оборот, аналитики даже стали предполагать, что «в последнее время г-н Вексельберг становится все большей обузой для Кремля. Вексельберг в последнее время получил значительную известность как «черный рейдер», захватывающий химические предприятия Поволжья для построения своей химической империи».

В доказательство обоснованности подобных предположений приводились и факты: Генпрокуратура РФ направила в Федеральное агентство по недропользованию предписание об отзыве у «дочки» ТНК-BP ЗАО «Роспан Интернешнл» лицензии на добычу газа на Восточно-Уренгойском месторождении в Ямало-Ненецком АО. По версии прокуратуры, «Роспан» вел работы на месторождении без лицензии и положительного заключения экологической экспертизы.

Одновременно прокуратура Ямало-Ненецкого автономного округа возбудила уголовное дело в отношении руководителя «Роспана». Волгоградская прокуратура, со своей стороны, завершила проверку ОАО «Химпром», проводившуюся по поручению Генпрокуратуры РФ по запросу депутата Илюхина. Результат – отменено ранее принятое решение об отказе в возбуждении уголовного дела против руководства «Химпрома» по статьям 196 и 201 УК РФ («преднамеренное банкротство» и «злоупотребление полномочиями», соответственно) и назначена дополнительная проверка предприятия.

Нью-Петербург и остров Джерси

Все это так и не так. Прокуратура, депутаты, экологи, жители Тольятти могут писать важные бумаги, стоять в пикетах на трассах и горбатых мостах, доказывать, разоблачать… А Виктор Вексельберг тем временем вовсе не производит впечатления человека, озабоченного деятельностью прокуратуры или недовольством каких-то там работников волгоградских и тольяттинских заводов. У него совершенно другие масштабы.

Виктора Вексельберга принимает в своей резиденции президент России Владимир Путин. Вексельберг рассказывает президенту о бизнес-проектах в Африке. О строительстве целого нового города-микрорайона в Екатеринбурге, где на площади в 1000 гектаров будут возведены 15 миллионов квадратных метров жилья для 300 тысяч человек. Новый город вырастет вдоль реки, будут в нем каналы и мосты. В нем будет красиво, почти как в Венеции. В беседе президента с Вексельбергом рождается и название — Нью-Петербург. Все это так и нет так. Просто Виктор Вексельберг как никто другой освоил чудеса пиар-технологий. Скажем, в Африку вместе с президентом России ездило несколько десятков российских бизнесменов, но только один из них сделал так (догадайтесь как), чтобы о «его с президентом» визите рассказали журналисты центральных телеканалов. И в итоге у наблюдателей сложилась святочная картинка – неизменный и незаменимый Вексельберг рядом с Путиным. И так далее. Пиар это волшебная палочка-выручалочка в умелых руках.

Во время визита первого зампреда правительства России Дмитрия Медведева в Екатеринбург, где тот инспектировал реализацию нацпроекта «Доступное жилье», Вексельберг специально прилетел в город на несколько часов, чтобы лично показать Медведеву макет будущего микрорайона. В результате, как писали СМИ, Вексельберг имеет «наибольшие шансы получить бюджетные субсидии» — ведь речь о реализации нацпроекта!

Виктор Вексельберг рассказывал Владимиру Путину и о планах слияния своей алюминиевой компании «СуАл» с другим алюминиевым гигантом – «РусАлом». Считается, что после интеграции на долю новой компании придется около 12,5% мирового рынка первичного алюминия и 16% производства глинозема. Стоимость новой компании оценивается в 25-30 миллиардов долларов.

В сообщениях СМИ, правда, не говорится, поведал ли Виктор Феликсович Владимиру Владимировичу о деталях. О том, что крупнейшая в мире алюминиевая корпорация United Company Rusal, согласно уже опубликованным данным, получит прописку на британском острове Джерси. Налог на прибыль здесь равен нулю, а судиться можно ездить в Лондон. Сама компания еще не зарегистрирована, зато уже создана управляющая компания для нее — Rusal Global Management B. V. Она зарегистрирована в Нидерландах.

….Послушайте, что я вам скажу, только вам: вот поэтому они и не покупают яйца Фаберже.

, "Яйца Вексельберга ко Христову дню. Кич ценою $100 млн помирит бизнес с властью"

Андрей Громов

Настойчивые напоминания власти о социальных обязательствах бизнеса начали приносить свои плоды. Высокая мораль и патриотизм теперь, похоже, становятся «неотъемлемой чертой» крупного российского бизнеса. Во всяком случае сенсационная новость с аукциона Sotheby"s, потрясшая мировой антикварный рынок, не оставляет сомнений: бизнес понял намеки власти правильно.

Итак, гражданин России Виктор Вексельберг купил "на корню" (то есть еще до аукциона) крупнейшую частную коллекцию изделий Карла Фаберже. Жемчужина коллекции, состоящей из 200 предметов, – 9 знаменитых пасхальных яиц. Сумма сделки не разглашается, но если, по оценкам специалистов, Sotheby"s намеревался выручить за нее не меньше 90 миллинов долларов, то она могла быть куплена «на корню» не меньше, чем за 100 миллионов (называют даже и 150 миллионов – учитывая кратчайшие сроки совершения сделки). Причем Вексельберг купил яйца не себе и даже не в коллекцию компании «Ренова», совладельцем которой он является («Ренове» принадлежат ТНК, «СУАЛ», а также несколько десятков более мелких активов). Купил он творения Фаберже для народа и собирается их выставлять либо в Кремле, либо в Храме Христа Спасителя.

В общем, Вексельберг показал истинный пример патриотизма и моральности, потратил деньги с умом и чувством (не то, что некоторые, которые …), то есть купил за 100 миллионов долларов водку, шубу, балалайку в одном флаконе - девять дорогостоящих матрешек, кич столетней давности, к искусству и национальному достоянию России не имеющий отношения. 100 миллионов - огромные деньги. Не будем говорить про детские дома, но даже если тратить на искусство, то и тут можно было бы сделать гораздо больше для истории и культуры России, и куда рачительней. Неподалеку от Торжка гибнут, разрушаясь на глазах, дивной красоты усадьбы Львова, который в архитектуре как Пушкин - "наше все". Через десять лет от них не останется ничего, и денег требуется сущий пустяк, но и пиар выйдет никудышный: усадьбы Львова в ХХС не выставишь.

Однако Вексельберг все рассчитал верно. Арест Ходорковского, раздающиеся повсюду (от председателя счетной палаты до митрополита Кирилла) требования установить нормы морали для бизнеса, к тому же у ТНК в последнее время возникли неурядицы с Газпромом из-за Ковыктинского газового месторождения - все эти проблемы лучше разрешить одним махом. Требовался неординарный ход, дабы показать, что Вексельберг вовсе не Абрамович или Ходорковский, а настоящий русский купец, радеющий о благе Родины. И тут неслыханная удача: семья Форбс продает свою коллекцию яиц Фаберже. Вкусы наших чиновников известны, для них золотые пасхальные яйца – высшее творение русского духа. За такую покупку простят и «уворованные у народа миллиарды», и, возможно, решат спор по Ковыкте в пользу ТНК. Газпром говорит о национальных интересах, имея в виду развитие Восточной Сибири, ТНК в ответ - тоже о национальных интересах: яйцах Фаберже. Как минимум, квиты.

Собственно, ничего удивительного. Власть требует морали – бизнес приспосабливает эти требования к своим нуждам и вкусам чиновников. ХХС тоже не в накладе. До Пасхи осталось два месяца. Яйца Вексельберга подадут вовремя.

Яйца российского бизнеса

Игорь Ильин

[...] Британский сиделец Борис Березовский посрамлен. Не подтвердились его оценки и пророчества. До сих пор он пытался внушить общественности, что он - единственный российский олигарх, у которого есть яйца, поскольку он бесстрашно вступил в неравный бой с нынешней российской властью. Правда, с недавних пор он пересмотрел свое отношение к одному из своих коллег - Михаилу Ходорковскому. В памятном полугодичной давности интервью Бориса Абрамовича газете "Коммерсант" он в Ходорковского еще не верил: "Миша ведь слабый человек. Не боец". Правда, в более позднем интервью, уже после посадки Ходорковского в СИЗО, Березовский не постеснялся признать ошибочность своей прежней оценки морально-волевых качеств Ходорковского. Но в целом по характеру публичных выступлений Бориса Абрамовича можно сделать вывод: отношения к представителям крупного российского бизнеса Березовский в общем-то не пересмотрел.

Теперь, очевидно, пересмотрит. Возвращение 9 яиц Фаберже в Россию - это Поступок с большой буквы. И российские власти, и простой народ, и даже, возможно, обычно не оставляющий без внимания столь крупные покупки глава Счетной палаты Сергей Степашин должны оценить этот шаг по достоинству. Для того чтобы показать России яйца, глава ТНК потратил сумму, соизмеримую с расходами Романа Абрамовича на приобретение футбольного клуба "Челси". [...]

Что и говорить, приятно, справедливо, назидательно, когда люди, нажившие в России огромные состояния, тратят свои личные деньги на благие дела. Возвращение культурных ценностей в Россию, безусловно, является таковым. Однако за всей этой историей угадывается какая-то едва заметная истерия. Словно речь идет не о приобретении произведений искусства, а о чем-то значительно более важном и очень личном. Покупатель готов был переплатить и в итоге переплатил за коллекцию, лишь бы она не была выставлена на открытые торги. "Все пропало! Стулья распродают по одному!" Более того, как выяснилось, глава ТНК был не единственным российским претендентом на покупку коллекции. По данным газеты "Нью-Йорк пост", Вексельберг выиграл борьбу за яйца Фаберже у другого российского бизнесмена, чье имя, правда, не называется.

А в довершении всего представитель г-на Вексельберга поспешил заверить всех, что траты для его патрона являются существенными. Нет, Вексельберг, конечно, богатый человек, но потратить сотню-другую миллионов долларов для него - не то же, что праздничную открытку купить. Кому были адресованы эти пояснения, понять трудно. Вроде бы не простому народу, которому, пока олигарх на свободе, нет дела ни до него, ни до его капиталов. Может быть, это маячок для власти. Если так, то понимать его, очевидно, надлежит следующим образом: "Мне для страны ничего не жалко, а если придете изымать, у меня почти ничего не осталось - потратился".[...]

Хорошо, что Виктор Вексельберг возвращает в Россию культурные ценности. Плохо, что жест этот напоминает прошение о помиловании. Плохо, что весь российский крупный бизнес пошел по этому пути. Плохо, что Владимир Потанин больше никогда не поставит российскому президенту ультиматум, если вдруг его опять, как уже случалось, будут вынуждать доплатить в бюджет сотни миллионов долларов за приватизацию какого-нибудь комбината в начале 90-х.

У российских олигархов есть яйца. Это яйца Фаберже. Одни на всех. За них президент Владимир Путин и держит весь крупный российский бизнес. Жестко, как в дзюдо.

Виктор Вексельберг накупил изделий Фаберже

Пришли за яйцами

[...] Императорские пасхальные яйца оптом еще никто не покупал. Даже в безумные 1920-1930-е, когда большевики взялись распродавать царские сокровища, западные коллекционеры приобретали их по одному. [...]

Сумма велика ["Газета", 06.02.2004: "Эксперты, близкие к Sotheby"s, утверждают, что стоимость сделки составила сто двадцать восемь миллионов долларов." - прим. К.Ру] , но перестает казаться чрезмерной, если учесть, например, что самое знаменитое и дорогое яйцо из коллекции, "Коронационное", подаренное Николаем II императрице Александре Федоровне в 1897 году, с золотой скорлупой-гильоше и крохотной золотой каретой внутри, в аукционном каталоге было предварительно оценено в $18-24 млн. А ведь есть еще и самое первое императорское яйцо, простенькое, с курочкой внутри, которое Александр III заказал у Фаберже в 1885 году, с эстимейтом $3-4 млн, потом немного эклектичное "Ренессансное" (1894 год, $5-7 млн), скромное яйцо с розой (1895 год, $3-4 млн), потом еще "Ландышевое" (1898 год, $12-18 млн), "К 15-й годовщине коронации" (1911 год, $10-15 млн), "Померанцевое дерево", увешанное розовыми бриллиантами (1911 год, $10-15 млн), барочное "Кукушка", которое Николай II подарил матери (1900 год, $5-7 млн), и яйцо с орденом святого Георгия - единственное покинувшее Россию в руках владельца (императрица Мария Федоровна увезла его в Данию; 1916 год, $4-6 млн). Плюс еще 190 ювелирных изделий, в том числе и весьма дорогостоящих.

Согласно последнему рейтингу журнала Forbes (март прошлого года), Виктор Вексельберг занимает 147-е место в списке самых богатых людей мира. Журнал оценивает личное состояние председателя совета директоров алюминиевого "СУАЛ-холдинга" и директора по производству нефтяной компании ТНК-BP в $2,5 млрд. Его основу составляет неразглашаемая доля (по неофициальной информации, около 70%) господина Вексельберга в консорциуме Access/Renova, который, в свою очередь, является основным акционером Сибирско-Уральской алюминиевой компании и совладельцем 50% ТНК-BP (в партнерстве с "Альфа-групп" предпринимателя Михаила Фридмана). ТНК-BP была создана в прошлом году в результате российских нефтяных активов "Альфы" и Access/Renova (AAR), с одной стороны, и британской BP - с другой. Доход AAR от этой сделки составил $7,7 млрд. Кроме того, господин Вексельберг участвует в ряде не столь крупных бизнесов. Среди них ИК "Совлинк", контролирующая ряд химических предприятий, угольные разрезы в Казахстане, и компания "Комплексные энергетические системы", которая сейчас занимается скупкой бумаг региональных энергокомпаний. [...]

"Задавать вопросы о том, с российских или зарубежных счетов производилась оплата, это все равно что спрашивать женщину, какой фирмы прокладки она предпочитает"

Храните яйца в Кремле

[...] Андрей Шторх, директор по стратегическому планированию ЗАО "Ренова", руководитель проекта фонда "Связь времен" по возвращению коллекции Фаберже в Россию.

[...] Заявил, что главной целью покупки стало желание вернуть коллекцию на Родину и "обеспечить к ней максимально широкий доступ граждан России". Шторх также отметил, что решение о сделке Виктор Вексельберг принимал самостоятельно, без участия государства, но "в интересах страны". "Это не первый жест Вексельберга подобного рода, - напомнил Шторх. - Несколько лет назад он уже привозил и выставлял в Государственной Третьяковской галерее коллекцию картин, которая позднее была передана музею". На вопрос ГАЗЕТЫ, где зарегистрирован некоммерческий фонд "Связь времен", Шторх предпочел не отвечать. Он лишь пояснил, что фонд создавался специально под эту сделку и теперь будет заниматься транспортировкой и хранением коллекции. «Задавать вопросы о том, с российских или зарубежных счетов производилась оплата, это все равно что спрашивать женщину, какой фирмы прокладки она предпочитает», - сказал Шторх.[...]

Яйцо "Апельсиновое дерево". Императорское Пасхальное Яйцо, подаренное Царем Николаемм II его матери Вдове Императрице Марии Феодоровне в 1911 на Пасху. Общий вид. Предварительная стоимость на аукционе: $10,000,000-15,000,000.

ВСЕ ФОТО

Точная сумма сделки сохраняется в тайне. Известно, что оценочная сумма яиц - 90 млн долларов, однако представитель Вексельберга в среду признался, что было "заплачено намного больше 90 миллионов". - Насколько больше?" - "Намного больше"
Sotheby"s

Коллекция императорских пасхальных яиц работы Карла Фаберже возвращается в Россию.

В Нью-Йорке совершена беспрецедентная сделка: российский бизнесмен Виктор Вексельберг приобрел уникальную коллекцию ювелирных изделий Карла Фаберже у семьи Форбс. В коллекции - девять императорских пасхальных яиц. Господин Вексельберг заплатил за коллекцию более 100 млн долларов и пообещал вернуть ее на родину: до 1 апреля коллекция должна быть перевезена в Россию.

Виктор Вексельберг - председатель совета директоров и совладелец ЗАО "Ренова". Компания является крупным акционером "СУАЛа" и ТНК-BP, владеет контрольным пакетом акций порта Восточный (Приморский край) и 50% акций Первого контейнерного терминала в Санкт-Петербурге, Коломенским заводом (тепловозы, двигатели к ним) и рядом более мелких активов .

Императорские пасхальные яйца оптом еще никто не покупал, отмечает газета "Коммерсант" . Даже в безумные 1920-1930-е, когда большевики взялись распродавать царские сокровища, западные коллекционеры приобретали их по одному. И вот теперь Виктор Вексельберг купил девять императорских, самых лучших и дорогих пасхальных яиц Фаберже и еще около 190 предметов - брошей, табакерок и чернильных приборов.

Причем купил не просто оптом, а буквально увел из-под носа сотен коллекционеров Фаберже, которые с вожделением ожидали аукциона Sotheby`s .

Аукционный дом Sotheby"s планировал выставить коллекцию изделий Карла Фаберже, принадлежавшую семье Форбс, на аукционе в Нью-Йорке в конце апреля . Основу коллекции из 200 предметов составляют девять пасхальных яиц, выполненных Карлом Фаберже по заказу российской императорской семьи. В их числе самое знаменитое произведение ювелира - Коронационное яйцо, сделанное для Николая II. Это крупнейшая частная коллекция императорских пасхальных яиц.

Снятие лота с торгов - беспрецедентное явление для аукциона Sotheby`s

"Продажа лотов до аукциона - это очень необычный шаг. Чтобы заставить Sotheby"s сделать это, нужно было предложить им сумму, которая превысила бы все возможные ожидания", - объясняет сотрудник Министерства культуры.

Один из коллег Андрей Шторх говорит, что Вексельберга впечатлили уникальность и ценность этой коллекции.

"Могу сказать только, что он потратил на покупку весьма значительную часть своего состояния", - сказал Шторх.

В связи с продажей коллекции президент Sotheby`s Билл Рупрект выступил с заявлением, в котором назвал это событие "неожиданным и исключительным".

По его словам, Sotheby`s готовился к аукциону, когда получил столь необычное предложение со стороны российского предпринимателя. Этот факт, а также то, что императорские пасхальные яйца Фаберже вернутся в Россию, заставили, по его словам, "серьезно" отнестись к этому вопросу.

Рупрект выразил благодарность Вексельбергу за то, что он согласился провести выставку работ Фаберже в Нью-Йорке, чтобы "люди получили последнюю возможность увидеть эти работы перед их возвращением в Россию".

С заявлением по поводу продажи коллекции выступила также семья Форбсов. "Семья Форбсов рада, что наступление новой эры в России сделало возможным возвращение этих выдающихся произведений, - говорится в заявлении. - Это - изумительное по своей романтичности завершение одного из величайших событий в истории искусств".

Место постоянного хранения коллекции еще не определено: это может быть Оружейная палата Кремля, Эрмитаж или храм Христа Спасителя.

Об этом сообщил в четверг руководитель департамента сохранения культурных ценностей Минкультуры РФ Анатолий Вилков, передает "Интерфакс".

"Право на выбор музея для предоставления коллекции в экспозицию, разумеется, за ним. Если он обратится к нам за рекомендацией, то мы взвесим все обстоятельства и условия и предложим наш вариант. Учитывая исторически сложившуюся традицию хранения яиц Фаберже в Кремле, конечно, наиболее эффектно было бы представить коллекцию именно там", - сказал Вилков.

"Если эта выставка состоится, то она будет фантастической: мы воссоединим 10 яиц, хранящихся у нас, с девятью, возвращенными в Россию", - подчеркнул Вилков.

В получении в постоянную экспозицию коллекции яиц Фаберже заинтересован также и Эрмитаж. Об этом заявил в эфире радиостанции "Эхо Москвы" в четверг директор Государственного музея Эрмитажа Михаил Пиотровский.

"Всякий музей хотел бы иметь эти вещи у себя. У Эрмитажа есть все условия для экспонирования коллекции яиц Фаберже. Именно в Зимнем дворце они дарились, функционировали и жили", - сказал он.

Директор Эрмитажа подчеркнул, что "в России есть два музея, которые по своей традиции, стилю и характеру коллекции для этого подходят - это Оружейная палата и Эрмитаж".

"У Оружейной палаты самая большая коллекция пасхальных яиц Фаберже, а в Петербурге нет ни одного пасхального яйца Фаберже: так получилось, что после революции все они оказались в Москве, часть осталась, часть была продана", - сказал Пиотровский.

"Есть идея создать специальный музей Фаберже, который мог бы быть или в здании Главного штаба на Дворцовой площади или, еще лучше, на Большой Морской, в доме Фаберже, где были его фирма и магазин", - рассказал Пиотровский.

Российскими бизнесменами, покупающими произведения искусства, движет желание повлиять на общественное мнение

Российскими бизнесменами, приобретающими предметы искусства для возвращения их в Россию, во многом движет желание повлиять на общественное мнение, заявил в эфире радиостанции "Эхо Москвы" главный редактор "Еженедельного журнала" Михаил Бергер, комментируя покупку коллекции императорских пасхальных яиц работы Фаберже.

По мнению Бергера, "российский бизнес хочет, чтобы общественное мнение более терпимо относилось к их материальному статусу, чтобы люди перестали говорить, что бизнесмены тратят деньги только на себя".

Но, кроме того, "этими людьми движут вполне благородные мотивы: вернуть в Россию то, что ей когда-то принадлежало, что является неотъемлемой частью исторического и культурного наследия страны, - подчеркнул Бергер. - Думаю, это достаточно серьезный мотив, и его нужно принимать во внимание".

В свою очередь в Министерстве культуры полагают, что не последнюю роль в решении бизнесмена сыграла и возможность получения выгоды.

"Инвестиции в искусство - одно из самых надежных вложений капитала, приносящих от 5 до 15% годовых. Тот, кто сделает это долговременным бизнесом, рано или поздно не прогадает. А Фаберже сейчас в моде", - сказал чиновник министерства газете "Ведомости".

Покупка коллекции Фаберже и ее возвращение в Россию стали возможны благодаря новому таможенному кодексу

В Министерстве культуры покупку Вексельбергом коллекции Фаберже считают результатом изменений в Таможенном кодексе, инициированных министерством.

С 1 января 2004 в России действует новый Таможенный кодекс. В нем предусмотрено полное освобождение от налогов и таможенных платежей на ввоз культурных ценностей - разумеется, при условии их специальной регистрации. И при подтверждении Минкульта, что предмет действительно является произведением искусства.

Раньше такое было невозможно из-за высокого НДС. Если человек ввозил картину или иное произведение искусства, он обязан был предъявить чек и заплатить 30% стоимости (для физических лиц) , либо Комитет по культуре правительства Москвы присылал своего контролера, который оценивал картину на месте.

Такое положение вещей, конечно, коллекционеров не устраивало. Те, кому никак не хотелось расстаться с любимой картиной, вынуждены были искать поддельные чеки у знакомых галерейщиков на Западе, либо прибегать к взяточничеству "на месте", пишет "Независимая Газета" .

Остальные выбирали для себя третий путь: купленные вещи покупатели оставляли на Западе. Особую трудность составляли предметы, приобретенные на знаменитых аукционах: цена лотов объявлялась во всеуслышание, умалить ее было уже нельзя. Аукционные шедевры почти все оставались в банковских сейфах, в хранилищах аукционных домов и галерей. В итоге никто ничего не платил и никто ничего не получал. За незаконный вывоз по российскому законодательству полагалось только изъятие, а "неправильный" ввоз подпадал под уголовную статью.

Http://www.newsru.com

2004 NEWSru.com

Российский бизнесмен оптом купил яйца Фаберже: уникальная коллекция возвращается в Россию

(2004-02-05)

Коллекция императорских пасхальных яиц работы Карла Фаберже возвращается в Россию.

Виктор Вексельберг - председатель совета директоров и совладелец ЗАО "Ренова". Компания является крупным акционером "СУАЛа" и ТНК-BP, владеет контрольным пакетом акций порта Восточный (Приморский край) и 50% акций Первого контейнерного терминала в Санкт-Петербурге, Коломенским заводом (тепловозы, двигатели к ним) и рядом более мелких активов.

Императорские пасхальные яйца оптом еще никто не покупал, отмечает газета "Коммерсант". Даже в безумные 1920-1930-е, когда большевики взялись распродавать царские сокровища, западные коллекционеры приобретали их по одному. И вот теперь Виктор Вексельберг купил девять императорских, самых лучших и дорогих пасхальных яиц Фаберже и еще около 190 предметов - брошей, табакерок и чернильных приборов.

Аукционный дом Sotheby"s планировал выставить коллекцию изделий Карла Фаберже, принадлежавшую семье Форбс, на аукционе в Нью-Йорке в конце апреля. Основу коллекции из 200 предметов составляют девять пасхальных яиц, выполненных Карлом Фаберже по заказу российской императорской семьи. В их числе самое знаменитое произведение ювелира - Коронационное яйцо, сделанное для Николая II. Это крупнейшая частная коллекция императорских пасхальных яиц.

Газета "Известия" полагает, что Виктор Вексельберг купил императорские яйца, чтобы возвратить ее на родину, то есть из патриотических побуждений.

Патриотические чувства, отмечают российские газеты, не дешево обошлись господину Вексельбергу.

Семья Форбсов тоже хранит конфиденциальность, однако расширяет диапазон оценочной стоимости яиц - от 90 до 120 млн долларов. По другим оценкам, яйца Фаберже были куплены за 150 млн долларов, отмечает газета "Ведомости".

Снятие лота с торгов - беспрецедентное явление для аукциона Sotheby`s

Один из коллег Андрей Шторх говорит, что Вексельберга впечатлили уникальность и ценность этой коллекции.

"Могу сказать только, что он потратил на покупку весьма значительную часть своего состояния", - сказал Шторх.

"Если эта выставка состоится, то она будет фантастической - мы воссоединим 10 яиц, хранящихся у нас, с девятью, возвращенными в Россию", - подчеркнул Вилков.

Покупка коллекции Фаберже и ее возвращение в Россию стала возможна благодаря новому таможенному кодексу

Раньше такое было невозможно из-за высокого НДС. Если человек ввозил картину или иное какое произведение искусства, он обязан был предъявить чек и заплатить 30% стоимости (для физических лиц), либо Комитет по культуре правительства Москвы присылал своего контролера, который оценивал картину на месте.

Остальные выбирали для себя третий путь: купленные вещи покупатели оставляли на Западе. Особую трудность составляли предметы, приобретенные на знаменитых аукционах, - цена лотов объявлялась во всеуслышание, умалить ее было уже нельзя. Аукционные шедевры почти все оставались в банковских сейфах, в хранилищах аукционных домов и галерей. В итоге никто ничего не платил и никто ничего не получал. За незаконный вывоз по российскому законодательству полагалось только изъятие, а "неправильный" ввоз подпадал под уголовную статью.

«Back in business!» - восклицает аукционист Джеймс Брюс-Гардайн, встречая первый ювелирный лот «русских торгов» Christie’s. К этому времени торги идут уже третий час, сменившая дорогую живопись череда дешевых рисунков и деревянной мебели в русском стиле вызывает зевоту в зале. Но на очереди изделия фирмы Фаберже, так что монотонный процесс мгновенно сменяется цепочкой яростных сражений.

Представители миллиардера Виктора Вексельберга, партнеры фонда Aurora Fine Art Investments Владимир Воронченко и Андрей Ружников отчаянно бьются за один из топ-лотов - подарочную табакерку Фаберже с драгоценными камнями, эмалью и портретом императора Николая II. Но побеждает клиент, участвующий в торгах по телефону, - за £937 200 табакерка уходит техасскому промышленнику и крупному коллекционеру Арти Макферрину. Кажется, фонду Aurora вот-вот достанется вторая императорская табакерка - после недолгой торговли все конкуренты сдаются. Но тут за спинами Воронченко и Ружникова появляется взбежавший по лестнице запыхавшийся мужчина в неброском пиджаке и вскидывает руку, привлекая внимание аукциониста. Вновь прибывший с легкостью поднимает цену, прыгая сразу на десятки тысяч фунтов, и за £505 250 табакерка достается ему. «Поздравляю, хорошая вещь», - Воронченко пожимает руку победителю, его лицо при этом не выражает большого радушия.

Александр Иванов утверждает, что владеет крупнейшей в мире коллекцией изделий Фаберже. Фото Романа Шеломенцева для Forbes

Он уже проигрывал этому человеку три года назад, когда в том же самом зале особняка Christie’s на лондонской Кинг-стрит за $18,5 млн было продано пасхальное «яйцо Ротшильда» (ценовой рекорд за отдельный предмет, сделанный мастерской российского ювелира). Победитель тем временем садится в зал и с той же небрежностью скупает большую часть выставленных на «русские торги» изделий Фаберже. Человека зовут Александр Иванов. У него есть собственный музей Фаберже в немецком городе Баден-Баден, и он утверждает, что владеет самой крупной в мире коллекцией этих изделий - около 3000 предметов.

Треугольник для ценителей Фаберже

В истории России нет более известной ювелирной фирмы, чем Фаберже. На мировом уровне имя Петера Карла Фаберже звучит не менее внушительно, чем имена Чарльза Тиффани или Луи-Франсуа Картье, а стоят изделия русского ювелира - портсигары, часы, резные фигурки, брошки - уже гораздо дороже, чем продукция его давнишних конкурентов. Российские коллекционеры развернули настоящую охоту за Фаберже: одни скупают его совсем тихо и не показывают никому, другие, как Александр Иванов, действуют мощно и открыто, как бульдозер. Самые заметные покупки совершаются на аукционах. Но куда чаще сделки оформляются в тишине частных домов или в удобных офисах специализированных салонов.

Один из них - всего в 10 минутах ходьбы от лондонского зала Christie’s. В середине декабря в Лондоне полным ходом идут рождественские распродажи, главные торговые улицы перекрыты для автомобильного движения и заполнены десятками тысяч людей, переходящих из магазина в магазин. Витрина фирмы Wartski, «Поставщиков Ее Величества Королевы и Его Королевского Высочества Принца Уэльского», скидок не обещает: не видит смысла зазывать случайных прохожих. Здесь особые клиенты. Вот директор Wartski Киран Маккарти почтительно сопровождает от стенда к стенду обвешанную дорогими украшениями пожилую даму. За стеклом выставлены десятки изделий Фаберже - портсигары, часы, цветы, фигурки зверей. Из них 56 предметов - собрание одного из русских коллекционеров. Это называется выставкой, но все продается, хотя ценников нет. «Сколько это стоит, кто продавец, кто покупатели?» На все три вопроса Маккарти отвечает: традиции фирмы исключают разглашение подобной информации. Но мир Фаберже тесен, все знают всех, и сразу несколько приехавших на «русские торги» охотников за Фаберже рассказывают Forbes, что выставленную в Wartski коллекцию собрал лондонский арт-дилер Виктор Илюхин (сам он от общения с Forbes уклонился), за все про все он хочет выручить не меньше £20 млн. Например, за фигурку богомольца из яшмы, нефрита и оникса в Wartski просят £2,5 млн, а за букетик ландышей из золота, нефрита и розовых бриллиантов - £1 млн.

У Wartski почти всегда дороже, чем на аукционах, но фирма торгует Фаберже уже более 80 лет и гарантирует качество и подлинность, говорят коллекционеры. К тому же таков нынешний уровень цен: те же ландыши в 1994-м купили за $18 000, в 1998 году - уже за $180 000. Есть ли покупатели сегодня? «Конечно, и мы уже продали несколько предметов из этой коллекции по очень хорошей цене», - отвечает Маккарти, элегантный мужчина средних лет, автор нескольких исследований о самом известном российском ювелире. У Wartski есть клиенты, покупающие одно изделие Фаберже раз в несколько лет, и есть те, кто ежегодно покупает десяток-другой. Среди постоянных клиентов много русских, уточняет Маккарти, но купленное ими, как правило, остается здесь же - в хранилищах фирмы или аукционных домов. «Если вы начертите условный треугольник между Wartski, Christie’s и Sotheby’s, то внутри этого треугольника окажется больше предметов Фаберже, чем во всей России», - говорит директор Wartski. Входит ли в число русских клиентов Александр Иванов? С разрешения последнего Маккарти подтверждает - да, в лондонской фирме его знают уже 10 лет.

Коллекция Иванова за $2 млрд

Если пройти метров сто от московского ЦУМа до Пушечной улицы, то справа от вас будет двухэтажное старое здание. На одном из его подъездов висит маленькая табличка «Русский национальный музей». Но это не музей, в здании нет экспозиций, а название - торговая марка, зарегистрированная Александром Ивановым еще в 1993 году. За прозрачной входной дверью длинный коридор, по бокам несколько лавок, предлагающих стандартный для Москвы набор антиквариата. Стоят стенды с книгами, написанными владельцем музея, - о ювелирном деле, о пробирном деле, о Фаберже. Парадный кабинет Иванова находится в соседнем здании, но сам он, по его признанию, предпочитает сидеть здесь, в крошечном закутке, заваленном пыльными каталогами, книгами, брошюрами и плакатами. Ничто вокруг не выдает в хозяине помещения человека, оценивающего свою коллекцию минимум в $2 млрд. «Эти деньги мне уже сейчас предлагают арабские шейхи, но я не продам, она стоит дороже», - уверяет Иванов.

Внешнюю скромность хозяин помещения объясняет стилем бизнеса. «Я никогда не покупал самолетов, президентских номеров, я езжу на «тойоте», я не трачу деньги на ерунду, у меня все вложено в антиквариат», - говорит он. По словам Иванова, собирать антикварные вещи он стал еще в конце 1980-х годов, будучи студентом юрфака МГУ и успешным кооператором. Созданный им кооператив «Селена» ввозил в СССР компьютеры, в обмен поставляя удобрения, и зарабатывал на разнице внешних и внутренних цен огромную прибыль: в одном 1988 году, по словам Иванова, она составила $6 млн. «Деньги буквально не на что было тратить, и я начал скупать антиквариат, который стоил копейки», - продолжает он. Где-то рядом, говорит он, работал кооператив «Техника» Артема Тарасова. «Первый советский миллионер» и нынешний советник главы финансовой корпорации «Метрополь» Тарасов не помнит Иванова, но подтверждает: такие деньги в этом бизнесе заработать было вполне реально и антикварные шедевры стоили тогда очень дешево. «Один человек купил картину Малевича за $3000, привез мне, она у меня долго лежала в Англии, в сейфе, потом я ее перепродал за $150 000, - рассказывает Тарасов. - А сейчас она, насколько я знаю, стоит $10–20 млн». Еще один пионер отечественного капитализма, создатель Российской товарно-сырьевой биржи Константин Боровой рассказал Forbes, что помнит кооператив под названием «Селена»: «Это была стопроцентно кагэбэшная структура, они не боялись вообще ничего, вывозили сырье в больших объемах, ввозили компьютеры, я их несколько раз покупал у «Селены». Заработать $6 млн в год? «Без проблем, в месяц можно было такие деньги заработать, особенно если за тобой стоял понятно кто», - добавляет он.

Иванов говорит, что из бизнеса ушел в начале 1990-х и с тех пор не занимается ничем, кроме купли-продажи антиквариата. Начав с изобразительного искусства, в 1990-х годах он переключился на Фаберже, который стал со временем делом всей его жизни. «Но у меня есть и другие собрания - большая коллекция старых автомобилей, золото доколумбовой эпохи, большая коллекция старых мастеров, включая несколько работ Леонардо да Винчи», - неожиданно добавляет он. На его лице нет ни тени иронии.

У владельца «Русского национального музея» необычная репутация на российском антикварном рынке: о нем неохотно говорят коллеги по цеху, а те, кто что-то рассказывает, запрещают упоминать их имена. «Не хочу, чтобы мне потом проломили голову ломиком в подъезде», - говорит один из них. Этот источник и еще несколько опрошенных Forbes участников арт-рынка полагают, что Иванов преувеличивает и коллекции такого масштаба у него нет, а купля-продажа антиквариата в принципе не может приносить доходы, которые позволяли бы тратить десятки миллионов долларов на покупку Фаберже. «Он действительно покупает много хороших, качественных вещей, но я не знаю, чьи это деньги, может быть, тайных партнеров или людей в погонах, я даже не хочу этого знать», - говорит один из участников антикварного рынка.

Иванов все эти предположения напрочь отметает. «Никаких партнеров у меня никогда не было, к правоохранительным органам отношения не имею, в КГБ никогда не служил, про меня еще много подобного рассказывают», - говорит он. Все это он называет сплетнями, основанными на зависти. «У меня действительно есть много друзей в высоких сферах, в том числе во властных, я их знаю еще с конца 1980-х годов, иногда продаю им что-нибудь или консультирую, но не более того», - продолжает Иванов. Но одно лишь «яйцо Ротшильда» и открывшийся полтора года спустя музей Фаберже в Баден-Бадене обошлись ему примерно в $50 млн. Откуда такие деньги у человека, который не занимается бизнесом с начала 1990-х? «Я все время покупаю недооцененные вещи и через какое-то время перепродаю с большой выгодой, ну, продал несколько десятков вещей Фаберже калибром поменьше», - отвечает Иванов.

Кто покупает Фаберже? В России множество частных собраний антиквариата и искусства, о которых порой ничего не известно не только широкой публике, но даже самим специалистам, говорит вице-президент Ассоциации антикваров Санкт-Петербурга Михаил Суслов. Хороший пример - бывший глава «Уралкалия» Дмитрий Рыболовлев, об оцениваемой в сотни миллионов долларов коллекции живописи которого стало известно только благодаря его бракоразводному процессу, считает он. «Наш мир очень маленький, мы всех знаем, а тут все делалось настолько тихо, что не знал вообще никто, хотя Рыболовлев открытый бизнесмен, официальный миллиардер, ему вроде нечего опасаться», - подчеркивает Суслов. У кого только нет Фаберже. Когда готовился к печати этот номер, в информационные агентства поступило сообщение об ограблении дома основателя компании «Русское золото» Александра Таранцева. Среди похищенного - изделия петербургской ювелирной фирмы.

Участникам рынка известно о коллекциях Фаберже, собранных девелопером Шалвой Чигиринским и бывшим президентом «Спартака» Андреем Червиченко, но они допускают, что в России могут быть и другие крупные собиратели. Иванов уточняет: «Антиквариат покупает очень много людей, в том числе чиновники, за такие колоссальные деньги - караул. Кроме того, чиновники у нас очень любят подарки, очень дорогие подарки».

Стремительный рост цен на Фаберже объясняется не только интересом со стороны богатых россиян. Изделия этой фирмы в равной степени привлекательны и для иностранцев. Причина - в истории.

Коллекция Вексельберга за $350 млн

По мировым меркам рынок русского искусства невероятно мал, а признанные за рубежом его разделы можно пересчитать по пальцам одной руки: немного классической русской живописи, немного авангарда, иконы, фарфор и Фаберже. «Фаберже - единственный рынок русского искусства, где есть серьезные зарубежные коллекционеры, готовые платить большие деньги и даже покупать «против» русских», - рассказывает глава русского отдела Christie’s Алексей Тизенгаузен. Более того, нынешний рынок Фаберже в решающей степени был сформирован усилиями западных антикваров и коллекционеров, поскольку именно на Западе после 1917 года оказалось значительное количество изделий фирмы. Советская власть не нуждалась в украшениях, но ей требовалась валюта. В числе прочих произведений искусства СССР продал за границу много работ Фаберже. Точные данные об объемах и адресатах таких продаж не обнародованы до сих пор, но известно, что многие предметы продавались буквально «на вес».

Тогда Фаберже воспринимался не более чем «товар секонд-хенд», говорит совладелец нью-йоркской антикварной галереи A La Vieille Russie (ALVR) Пол Шеффер. «У нас сохранились инвойсы от советского правительства: фигурки зверей продавались по цене до $2, цветы - по $2–5, множество объектов по цене около $1», - продолжает Шеффер. В 1930-х годах ALVR и Wartski стали крупнейшими покупателями Фаберже, а затем - его крупнейшими продавцами, которые сумели удержать и продвинуть это имя на западном рынке, после того как фирма Фаберже перестала существовать.

Над созданием репутации изделий Фаберже как уникальных символов роскоши исчезнувшей империи антиквары трудились неспешно и бережно. Круг покупателей постепенно ширился - в основном это были крупные промышленники и звезды шоу-бизнеса. Росла и цена. В начале 1960-х годов фигурки зверей продавались за $500–800, цветы - за $850, пасхальные яйца - по $1000–2000. Больших коллекций почти не было. Задачу собрать системную коллекцию первым поставил перед собой издатель журнала Forbes Малкольм Форбс.

Купив в 1960 году в одном из лондонских антикварных магазинов за $1000 портсигар Фаберже (он не знал такой марки, просто понравилось), Форбс заразился тем, что сам иронично называл Faberge bug, «вирусом Фаберже». К концу жизни у него было более 300 предметов, включая крупнейшую в мире частную коллекцию пасхальных яиц. То, что Форбс покупал за тысячи и десятки тысяч долларов, к концу 1980-х годов стоило уже сотни тысяч и миллионы. Когда через 14 лет после его смерти, в 2004 году, наследники решили выставить на Sotheby’s большую часть коллекции, называемой к тому времени не иначе как легендарной, этих торгов ждали буквально все серьезные собиратели Фаберже, рассчитывая купить хоть что-нибудь. Продажа коллекции целиком за несколько дней до аукциона российскому бизнесмену Виктору Вексельбергу стала шоком для этого сообщества.

«Никто не думал, что так произойдет, потом даже были жалобы, какие-то сутяжнические обращения в Sotheby’s, но юридически все было сделано чисто», - говорит Владимир Воронченко. Он не только представитель Aurora Fine Art Investments, но и президент учрежденного Вексельбергом фонда «Связь времен», а также ближайший партнер и консультант этого миллиардера на арт-рынке. Двести пятнадцать изделий Фаберже из самой известной в мире частной коллекции, включая девять императорских пасхальных яиц, - Вексельберг просто не мог упустить такой шанс. «Он как раз хотел приобрести что-то уникальное, значимое, с чего-то начать новое увлечение, а такие коллекции позволяют сократить время и дают фору, ведь мы, к сожалению, не так уж молоды», - поясняет Воронченко. Оценки суммы сделки колеблются от $130 млн до $250 млн. И это было только начало - фонд Вексельберга продолжил скупать лучшие изделия Фаберже, появляющиеся на рынке. На сегодняшний день его коллекция насчитывает около 700 предметов. «Это, безусловно, крупнейшая частная коллекция Фаберже не только в России, но и во всем мире», - говорит гендиректор Музеев Московского Кремля Елена Гагарина.

По оценкам, на это собрание было потрачено в общей сложности более $350 млн. Изделия Фаберже должны были стать основой созданного в 2005 году фонда Aurora Fine Arts Investments. Замысел был в том, чтобы собрать несколько коллекций предметов искусства и потом перепродать их с выгодой, поделив прибыль между пайщиками. Однако около года назад фонд был фактически ликвидирован, а коллекция Вексельберга станет экспозицией двух частных музеев, которые в ближайшие годы откроются в Санкт-Петербурге и Москве.

В любом случае в ближайшее время Вексельберг не планирует продавать своего Фаберже, уверяет Воронченко, но объемы покупок изделий знаменитого ювелира в последнее время значительно снизились. «Что бы сейчас ни появилось на рынке, у нас это есть и, как правило, лучшего качества», - поясняет Воронченко. Однако продававшееся в декабре 2007 года «яйцо Ротшильда» - предмет уникальный, почему же после длительной борьбы представители Вексельберга все же уступили его Иванову? «Я думаю, мне просто повезло, может быть, они замешкались или слишком долго думали, стоило им только захотеть, я бы его не получил», - говорит об этих торгах Иванов. Воронченко говорит, что биться до конца не стремился: «У нас и так уже 15 пасхальных яиц, и это все-таки не «императорское» яйцо».

Антиквары - клубок змей

«После продажи «яйца Ротшильда» были разные статейки: вот, сам руку на аукционе поднимал, понтовался и так далее - но мне-то что скрывать?» - разводит руками Иванов. «Если чиновники скрывают свои доходы, берут отдельную комнату и оттуда тихо покупают, это их дело», - добавляет он.

На декабрьские торги Christie’s 2010 года Иванов опоздал, потому что застрял в пробке, он едва успел к продаже императорской табакерки. Но, включившись в игру, коллекционер потратил более полутора миллиона фунтов стерлингов. «Приходи завтра на Christie’s - я буду забирать то, что купил на прошлых торгах, посмотришь», - предлагает Иванов, когда публика покидает зал. В последние годы он, по собственному утверждению, покупает на аукционах по 40–50 изделий Фаберже в год.

Экспозиция музея Фаберже в Баден-Бадене насчитывает сейчас около 700 предметов, и их постоянно ротируют. Эта ротация, рассчитывает Иванов, позволит ему поднять цену на работы из своей коллекции. «Музей работает на создание имиджа вещей. Если у «музея Фаберже» будет история, цена будет в разы выше, это понятно», - поясняет коллекционер. Недруги Иванова полагают, что наравне с действительно качественными вещами так можно подмешать в коллекцию и фальшивки; это позволит потом сбыть последние. Иванов над этим только смеется. «На фальшаке не сделаешь больших денег, все же всплывет рано или поздно, все откроется, да и зачем мне это нужно, когда вокруг столько настоящего Фаберже!» - восклицает он.

Проблема в том, что никто не знает, сколько вокруг настоящего Фаберже. Нет даже единого мнения о том, сколько предметов за всю свою историю сделала фирма: оценки колеблются в пределах от 120 000 до 400 000–500 000 изделий. «Обнаружена только часть архивов, и до сих пор не найдены товарные книги, по которым можно определить, что было сделано в Москве и Санкт-Петербурге и когда кто что и за сколько купил», - рассказывает Тизенгаузен. Полного каталога фирмы, как у Cartier или Boucheron, и вовсе не существует, добавляет он. После революции десятки тысяч предметов Фаберже могли быть переплавлены, уничтожены, разобраны, а могли сохраниться и ждать своего часа в частных руках. Есть ли они и где - загадка.

С середины 1960-х на аукционах появилось всего 35 000 лотов Фаберже. Большая их часть осела в коллекциях, а меньшая - регулярно меняет владельцев. 3000 предметов Фаберже, о которых говорит владелец «Русского национального музея», в одних руках - это очень много, никто до Иванова не заявлял об обладании такой коллекцией. Из опрошенных Forbes коллекционеров и дилеров никто не видел коллекцию Иванова целиком, поэтому многие сомневаются в достоверности этой цифры. Иванов отвечает, что не собирается никого убеждать. «Антикварный рынок - это клубок змей, поэтому мы ото всех абстрагируемся, общаемся только маленьким кругом и нам все равно, что все они говорят», - говорит Иванов, протягивая толстую пачку инвойсов в кассу аукциона Christie’s.