История песни "Институтка" или "Черная моль"
Мы забываем ушедших. Это свойство нашей памяти, забывать. Но страницы книг помнят, хранят память. Иногда они возникают из закоулков хранилищ, как призрачные корабли. И люди вспоминают тех, кто жил, страдал, любил на этой земле до них. И это правильно. Когда знаешь, что есть кому помнить, то не страшно жить.
Начинается эта история, конечно, в “приюте эмигрантов” - “свободном Париже”.
Обратимся к мемуарам Людмилы Ильиничны Лопато. Эта певица, исполнительница русских песен и романсов, звезда русских кабаре Парижа и Голливуда, хозяйка знаменитого парижского ресторана “Русский павильон”, прожила долгую (1914 - 2004) и насыщенную удивительными событиями и встречами жизнь, и даже успела в начале 2000-х годов сняться в документальном фильме Эльдара Рязанова “Княжеское гнездо”. В своей книге “Волшебное зеркало воспоминаний”, она писала о событиях пятидесятых годов ХХ столетия:
“В Париже я довольно часто устраивала благотворительные спектакли... Вечер назывался "В гостях у Людмилы Лопато". Первое отделение мы решили сделать не просто концертным: действие было объединено единым сюжетом. Сценарий написала для нас Мария Вега - автор нескольких книг стихов и многочисленных комических песенок и жестоких романсов из репертуара кабаре тех лет, - женщина огромного роста, полная и походившая лицом на мужчину. Самый её знаменитый надрывный романс "Не смотрите вы так сквозь прищуренный глаз, джентльмены, бароны и леди..." на слуху до сих пор и в эмиграции, и в России”.
Мария Вега (настоящее имя Мария Николаевна Волынцева, по мужу Ланг; 15 июня 1898, Санкт-Петербург - 27 января 1980, Ленинград) - поэтесса,
Родилась в интеллигентной семье в Санкт-Петербурге, её крёстной матерью стала великая русская драматическая актриса, выступавшая на сцене Александринского театра М. Г. Савина. Окончила Павловский женский институт в Санкт-Петерубурге. После революции уехала в эмиграцию. С начала 1920-х годов жила в Париже. Сочиняла стихи и писала для эмигрантской прессы, опубликовала несколько переводов из Райнера Марии Рильке. Однако ее переводы Рильке отличаются от оригинала большим количеством строк - это уже не переводы в обычном понимании, а литературные переложения.
Там же, во Франции, вышли сборники стихотворений: «Полынь» (1933), «Мажор в миноре» (1938), «Лилит» (1955).
Судя по всему, ее имя и творчество были хорошо известны в «русском» Париже.
Дальнейшая судьба Марии Вега необычна. С 1962 года она отдалилась от эмигрантских кругов, стала печататься в издаваемых в СССР Комитетом по связям с соотечественниками за рубежом журналах. Реальным хозяином этой организации был, понятно, другой «комитет» - государственной безопасности. От поэтессы потребовали стихов о Ленине. К тому же на подходе был и столетний юбилей вождя, и она наваяла несколько абсолютно нечитаемых произведений на эпохальную тему. За этот «подвиг» в том же году в СССР издали ее книжку «Одолень-трава». Проявленная лояльность позволила ей вернуться в 1975 году в Ленинград и, что называется, «умереть на родине». Она скончалась в 1980 году в доме ветеранов сцены, некогда основанном ее крестной матерью - великой русской актрисой М. Г. Савиной. При жизни вышло еще несколько сборников ее стихотворений: «Самоцветы» (1978) и "Ночной корабль (1980)
Можно сделать вывод, что стихов Мария Вега сочинила немало. Тем не менее имя ее для многих читателей незнакомо. А вот песня на ее стихи не просто известна, но и является одной из самых популярных вот уже на протяжении многих десятилетий. Это песня «Институтка».
Кто положил стихотворение на музыку - неизвестно. Наверняка это наш русский музыкант-эмигрант. Среди исполнителей Аркадий Северный, Михаил Гулько, Татьяна Тишинская, Валя Сергеева, Алёна Апина, Лайма Вайкуле, Лариса Крылова и еще огромное количество современных певцов и певиц.
Вот одна из современных исполнительниц Дарья Ловать.
Как и всякая полюбившаяся в народе песня, она дополнилась разными вариациями - новыми куплетами, выпавшими и измененными словами. В результате известно несколько вариантов песни. Один из них:
Не смотрите вы так сквозь прищур своих глаз,
Джентльмены, бароны и денди!
Я за двадцать минут опьянеть не смогла
От стакана холодного бренди.
Мой отец в октябре убежать не успел,
Но для белых он сделал немало.
Срок пришел, и холодное слово: «расстрел» -
Прозвучал приговор трибунала.
И вот я проститутка, я фея из бара,
Я черная моль, я летучая мышь…
Вино и мужчины - моя атмосфера!
Приют эмигрантов - свободный Париж…
Я сказала полковнику: "Нате, берите!
Не донской же валютой за это платить.
Вы мне франками, сэр, заплатите.
А все остальное - дорожная пыль!"
Ведь я проститутка, я фея из бара,
Я черная моль, я летучая мышь.
Вино и мужчины - моя атмосфера!
Приют эмигрантов - свободный Париж.
И только лишь иногда сквозь покров лживой страсти
Вспоминаю Одессы родимую пыль.
И тогда я плюю в их слюнявые пасти!
А всё остальное - печальная быль.
Ведь я институтка, я дочь камергера,
Я черная моль, я летучая мышь.
Вино и мужчины - моя атмосфера!
Приют эмигрантов - свободный Париж!
Вариант в исполнении Вали Сергеевой, которую помнят лишь редкие любители, а она была «Королевой блатной песни» на просторах СССР (не путать с а-ля уголовниками, коих щас как дерьма в колхозе), задолго до Успенской. Чем то ее судьба напоминает судьбу Марии Веги.
Даже не известно жива ли она, по некоторым слухам вроде бы умерла в середине 90-х, сразу вслед за мужем, так же известным шансонье В.Сорокиным (Оршуловичем), но это не точно.
На мой вкус, это самое полное и самое лучшее исполнение, без дешевого надрыва как у Любани, и без еврейского фольклора как у Звездинского.
В третьем фильме сериала“Государственная граница” - “Восточный рубеж”, снятом в 1982 году, действие происходит в конце 20-х годов на советско-китайской границе. Чекистка Ольга Анисимова (ее сыграла солистка Московского театра оперетты Инара Гулиева), проникшая в белогвардейский центр в Харбине, и пограничник Алексей Могилов (актер Владимир Новиков) предотвращают ряд провокаций на КВЖД, раскрывают заговор белокитайцев и белогвардейского центра в Харбине. Именно в этом фильме прозвучал “белогвардейский шансон” - романс “Институтка”.
Не смотрите вы так осуждающе все
На кривлянья голодной кокотки.
Я за двадцать секунд опьянела совсем
От стакана банановой водки
Ведь я институтка, я дочь камергера -
Вот осколок былого, кровавый рубин.
Теперь сутенеры - моя атмосфера...
Привет, эмигранты! Свободный Харбин!
Мой отец в октябре убежать не сумел,
Но для белого флага он сделал немало.
Срок пришел, и короткий приказ - расстрелять
Прозвучал приговор трибунала.
И вот я - институтка, я дочь камергера,
И преданный сраму отцовский мундир.
И нет больше в жизни ни смысла, ни цели,
Привет, эмигранты, свободный Харбин.
Отчего же, полковник, твой лоб так нахмурен?
Отряхни милой Родины горькую пыль!
Мы же желтые листья, и гонит нас буря,
И это, к несчастью, печальная быль...
Да, я проститутка, я дочь камергера,
И нет мне прощенья, и милости нет!
И нет больше Бога, и нет больше веры -
Привет, эмигранты! Последний привет!
Институтка - воспитанница женского образовательного учреждения в Российской империи. Мария Вега (Мария Волынцева) окончила Павловский женский институт.
Свое начало институт вел от основанного в 1798 году указом Павла I военно-сиротского дома для детей офицеров и солдат, павших в боях. В 1807 году открылось специальное “девичье училище”, переименованное в 1829 году в Павловский женский институт.
Принимали в институт девочек десяти-одиннадцати лет. Срок обучения составлял семь лет. В Павловском институте учились девочки из обедневших дворянских семей, преимущественно сироты, дочери офицеров и служащих в военном ведомстве.
Воспитанницы были ограждены от окружающего мира, и все свое время проводили в институте; домой их отпускали только на Пасху, Рождество и на летние каникулы. Так как девочки, учившиеся здесь, были небогаты, их готовили к скромной семейной и трудовой жизни. Помимо общеобразовательных предметов, таких как французский и немецкий языки, девушек обучали кройке, шитью, домашнему хозяйству. Выпускницы получали диплом со званием домашней учительницы.
Исполняет Дарья Ловать.
Текст из Википедии,дополнен из интернета.
Автор известной эмигрантской песни «Институтка» («Ведь я институтка, я дочь камергера, / Я чёрная моль, я летучая мышь») поэтесса Мария Вега (наст. имя и фам. Мария Николаевна Волынцева, по мужу Ланг; 15 июня 1898, Санкт-Петербург — 27 января 1980, Ленинград)
ЧЕРНАЯ МОЛЬ
Не смотрите вы так сквозь прищуренный глаз,
Джентльмены, бароны и леди.
Я за двадцать минут опьянеть не смогла
От бокала холодного бренди.
Мой отец в октябре убежать не сумел,
Но для белых он сделал немало.
Срок пришел, и холодное слово «расстрел» -
Прозвучал приговор трибунала.
Я черная моль, я летучая мышь.
Вино и мужчины - моя атмосфера,
Приют эмигрантов - свободный Париж!
Я сказала полковнику: - Нате, возьмите!
Не донской же «валютой» за это платить,
Вы мне франками, сэр, за любовь заплатите,
А все остальное - дорожная пыль.
И вот, я проститутка, я фея из бара,
Я черная моль, я летучая мышь.
Вино и мужчины - моя атмосфера.
Приют эмигрантов - свободный Париж!
Только лишь иногда под порыв дикой страсти
Вспоминаю Одессы родимую пыль,
И тогда я плюю в их слюнявые пасти!
А все остальное - печальная быль.
Ведь я институтка, я дочь камергера,
Я черная моль, я летучая мышь.
Вино и мужчины - моя атмосфера.
Приют эмигрантов - свободный Париж!
Историю знаменитой «Институтки», «дочки камергера» следует искать, конечно, в «приюте эмигрантов» — «свободном Париже».
В мемуарах певицы Людмилы Ильиничны Лопата «Волшебное зеркало воспоминаний», записанных коллекционером и историком моды Александром Васильевым, есть примечательный для нашей истории абзац:
В Париже я довольно часто устраивала благотворительные спектакли... Вечер назывался "В гостях у Людмилы Лопато". Первое отделение мы решили сделать не просто концертным: действие было объединено единым сюжетом. Сценарий написала для нас Мария Вега — автор нескольких книг стихов и многочисленных комических песенок и жестоких романсов из репертуара кабаре тех лет, — женщина огромного роста, полная и походившая лицом на мужчину. Самый её знаменитый надрывный романс "Не смотрите вы так сквозь прищуренный глаз, джентльмены, бароны и леди..." на слуху до сих пор и в эмиграции, и в России Институтка.
Описываемые события имели место быть в пятидесятых годах ХХ столетия. Значит, к тому моменту композиция была уже известна хотя бы в среде русской диаспоры во Франции.
М. Гулько. Институтка.
Информация об авторе песни, загадочной Марии Вега крайне скудная, отрывочная и местами противоречивая, хотя она была, бесспорно, литературно одарённой женщиной и незаурядной личностью.
Мария Вега — литературный псевдоним Марии Николаевны Волынцевой, по мужу Ланг (во втором браке княгиня Нижерадзе). Родилась она в Петербурге, 5 июня 1898 года, в артистической семье: бабушка будущей писательницы А.К.Брошель в шестидесятых годах XIX столетия блистала на сцене Александринского театра, сестра ее танцевала в Мариинском, актером театра Сабурова был дядя будущей писательницы. - М.Брошель. Крестной матерью Маши Волынцевой стала великая актриса Мария Савина. Окончила Павловский женский институт. В 1918 Маша Волынцева вместе с отцом оказалась в эмиграции. В дальнейшем её жизненный путь пролёг через несколько стран -Турция, Франция, Швейцария, США.
Бунин И., Париж, 1928
Живя в Париже, она встречалась с Цветаевой, Буниным и другими известными представителями русской диаспоры. Встрече с Буниным Мария Вега, уже тогда взявшая свой "звёздный" псевдоним, придавала особое значение: "Я благодарна Бунину за то, что он как бы открыл мне мои возможности и расширил горизонты, укрепил во мне сознание нужности того, что я делаю, своим одобрением помог упорно работать и быть строгой к своей работе". С начала 1920-х годов жила в Париже. Первая книга Марии Веги - сборник стихов "Полынь"- вышла в 1935 году. За ним последовал поэтический сборник "Лилит", затем "Мажор в миноре" (В некоторыз публикациях указывается первоначально вышедший "Мажор в миноре - 1938, а затем "Лилит" - 1955). Все эти (и последующие) зарубежные издания труднодоступны. В послевоенные годы печаталась в журнале «Возрождение», где, помимо романа «Бронзовые часы» и его продолжения — «Бродячий ангел», опубликовала несколько переводов из Райнера Марии Рильке.
При сравнении с оригиналом эти стихотворения кажутся по меньшей мере странными: в "Смерти поэта" (традиционно стихотворение считается посвященным памяти Тараса Шевченко) - 14 строк, хотя это и не сонет; в "Сивилле" - тоже 14, и это уже вполне сонет в понимании Рильке, оба взяты из книги "Новые стихотворения". Однако в переводе Марии Веги в "Смерти поэта" - 21 строка, в "Сивилле" - 18; чем дальше от начала стихотворения, тем дальше переводы уходят от оригинала: перед нами не столько
перевод
, сколько "переложение" в том смысле, в каком его понимал Жуковский; этот метод в русской поэзии ХХ века редок, он встречается у Мандельштама и у Иосифа Бродского, но в отдельный жанр не развился. Надо отметить, что Мария Вега удлиняла стихотворения Рильке даже в тех случаях, когда это были "Сонеты к Орфею" - форма не была для нее самоценной.
Писала Мария Вега и комедии для театра. В Русском театре в Париже шли в 50-е годы пьесы "Великая комбинаторша", "Король треф", "Ветер", "Суета сует", первая из них была в дальнейшем поставлена и в СССР, на Всесоюзном радио). Занималась Мария Вега также живописью, для заработка - изготовлением на продажу кукол, о чем написала в одном из стихотворений:
Разных кукол на заказ
Мастерила я не раз…
Семь царевен, пять цариц,
То казненных, то черниц…
Глаз прищурь и посмотри:
В белом Эмма Бовари,
Красным бархатом Нана
Облита, оплетена.
Столько лет и столько бед!
Ни одной счастливой нет.
О. Павенская.
Дальнейшая судьба Марии Вега необычна. В годы Второй мировой войны поэтесса принимала участие в движении Сопротивления. Еще в 1946 году писательница. получила советский паспорт. С 1962 года она отдалилась от эмигрантских кругов, стала печататься в издаваемых в СССР Комитетом по связям с соотечественниками за рубежом журналах. Реальным хозяином этой организации был, понятно, другой «комитет» - государственной безопасности. Из-за своего желания вернуться в СССР она волей-неволей вошла в конфронтацию с эмигрантской публикой и в то же время так и не стала «персоной грата» в советской реальности. Её имя оказалось буквально вычеркнуто из истории литературы. После 1968 года Мария Николаевна дважды побывала в СССР.
От поэтессы потребовали стихов о Ленине, о Ленине и ещё раз о нём, любимом. На подходе был столетний юбилей вождя. Ценой двух совершенно нечитаемых поэм на эту тему ("Свершилась!" и "Страна чудес") Мария Вега заслужила издание в 1970 году в Москве сборника "Одолень-трава", распространявшегося преимущественно в русском Зарубежье (увы, с теми же поэмами, но и просто с хорошими стихами), заслужила право приехать в СССР в 1975 году, где ей была дана возможность провести последние годы в Ленинграде, в Доме ветеранов сцены, некогда основанном ее крестной матерью - великой русской актрисой М.Г. Савиной. В Москве вышли её
сборники
стихотворений "Самоцветы" (1978) и "Ночной корабль" (1980). Кронштадтские моряки помогли ей выполнить последнюю волю покойного мужа - М.Ланга, бывшего морского офицера: развеять его прах над Финским заливом. Памяти Михаила Ланга посвящено одно из самых проникновенных лирических стихотворений Марии Веги - "Роза":
На его груди лежала роза.
Им двоим один сужден конец.
Я совсем не Mater Dolorosa,
Я оруженосец и близнец…
Я - близнец, не Mater Dolorosa,
Мне не страшен близкий гул огня.
Я заплачу лишь о том, что роза
С ним сгорит сегодня, а не я.
Архив Марии Веги находится ныне в Центральном государственном архиве литературы и искусства СПб. Машинопись большого романа "Аттила" (в авторской орфографии "Атилла"), на материале некоторых малоизвестных страниц эмигрантской эпопеи (многомесячное "сидение" в закавказских Гаграх, полупризрачное зыбкое существование в условиях политической неопределенности, частой смены властей), была предложена в издательство "Северо-Запад" и погибла во время пожара в Ленинградском Доме писателя, где издательство размещалось (1994). Хранительница архива Марии Веги, поэтесса Светлана Соложенкина подготовила к печати её собрание стихотворений, где будут как переводы из Рильке, так и переводы английских стихотворений её мужа, Михаила Ланга. Книга пока не издана.
Мария Вега имела все шансы занять достойное место если не в советской официальной культуре, то в наследии «русского искусства в изгнании» наверняка, но не сложилось. Классическая ситуация - «меж двух огней», каждый из которых опалил крылья нашей героини и уже не дал ей возможность подняться. Имя её для многих читателей незнакомо. А вот песня на её стихи не просто известна, но и является одной из самых популярных вот уже на протяжении многих десятилетий. Кто положил стихотворение на музыку — неизвестно. Как и всякая полюбившаяся в народе песня, она дополнилась разными вариациями — новыми куплетами, выпавшими и измененными словами. В результате известно несколько вариантов песни.
Эмигрантский романс в классическом исполнении
Автор текста - поэтесса Мария Вега (настоящее имя - Мария Николаевна Волынцева) , эмигрантка, в 1975-м вернулась в СССР
Не смотрите, Вы, так сквозь прищур ваших глаз,
Джентльмены, бароны, и леди.
Я за двадцать минут опьянеть не смогла,
От бокала холодного бренди,
А я - институтка, я дочь камергера,
Мой отец в октябре убежать не сумел,
Но для белых он сделал немало.
Срок пришёл, и холодное слово - «расстрел» -
Прозвучал приговор трибунала.
И вот - я проститутка, я фея из бара,
Я - чёрная моль, я - летучая мышь.
Вино и мужчины - моя атмосфера!
Привет эмигрантам - свободный Париж!
Я сказала полковнику: - Нате, берите!
Не тоской, а «валютой» за это платить.
Вы мне франками, сэр, заплатите,
А всё остальное - дорожная пыль.
И вот я - институтка, я дочь камергера,
Я - чёрная моль, я - летучая мышь.
Вино и мужчины - моя атмосфера!
Привет эмигрантам - свободный Париж!
Только вот иногда, под покровом дикой страсти,
Вспоминаю Одессы родимую пыль.
И тогда я плюю в их слюнявые пасти!
А все остальное - печальная пыль.
Ведь я - институтка, я дочь камергера,
Я - чёрная моль, я - летучая мышь.
Вино и мужчины - моя атмосфера.
Долой эмигрантов - свободный Париж!
Emigrant song in classic design
Lyricist - poet Maria Vega (real name - Maria Nikolaevna Volintsev), an immigrant, in 1975 returned to the Soviet Union
Do not look, you have through squint your eyes,
Gentlemen, barons and ladies.
I could not get drunk for twenty minutes,
From a cold glass of brandy,
And I - a schoolgirl, I"m the daughter of the chamberlain,
I - black mole, I - bat.
Wine and men - my atmosphere!
My father was not able to escape in October,
But he did a lot of white.
The term has come, and cold call - "shooting" -
There was a tribunal verdict.
And now - I am a prostitute, I"m a fairy from the bar,
I - black mole, I - bat.
Wine and men - my atmosphere!
Hello immigrants - Free Paris!
I said to the colonel: - Here you are, take it!
Do not sorrow, and "currency" to pay for it.
You Franks me, sir, pay,
But everything else - road dust.
And here I am - a schoolgirl, I"m the daughter of the chamberlain,
I - black mole, I - bat.
Wine and men - my atmosphere!
Hello immigrants - Free Paris!
Only here sometimes, under the cover of wild passion,
I remember Odessa darling dust.
And then I spit in their slavering jaws!
But everything else - the sad dust.
After all, I - a schoolgirl, I"m the daughter of the chamberlain,
I - black mole, I - bat.
Wine and men - my atmosphere.
Down with the emigrant - the free Paris!
Автор известной эмигрантской песни «Институтка» («Ведь я институтка, я дочь камергера, / Я чёрная моль, я летучая мышь») поэтесса Мария Вега (наст. имя и фам. Мария Николаевна Волынцева, по мужу Ланг; 15 июня 1898, Санкт-Петербург — 27 января 1980, Ленинград)
ЧЕРНАЯ МОЛЬ
Не смотрите вы так сквозь прищуренный глаз,
Джентльмены, бароны и леди.
Я за двадцать минут опьянеть не смогла
От бокала холодного бренди.
Мой отец в октябре убежать не сумел,
Но для белых он сделал немало.
Срок пришел, и холодное слово «расстрел» -
Прозвучал приговор трибунала.
Я черная моль, я летучая мышь.
Вино и мужчины - моя атмосфера,
Приют эмигрантов - свободный Париж!
Я сказала полковнику: - Нате, возьмите!
Не донской же «валютой» за это платить,
Вы мне франками, сэр, за любовь заплатите,
А все остальное - дорожная пыль.
И вот, я проститутка, я фея из бара,
Я черная моль, я летучая мышь.
Вино и мужчины - моя атмосфера.
Приют эмигрантов - свободный Париж!
Только лишь иногда под порыв дикой страсти
Вспоминаю Одессы родимую пыль,
И тогда я плюю в их слюнявые пасти!
А все остальное - печальная быль.
Ведь я институтка, я дочь камергера,
Я черная моль, я летучая мышь.
Вино и мужчины - моя атмосфера.
Приют эмигрантов - свободный Париж!
Историю знаменитой «Институтки», «дочки камергера» следует искать, конечно, в «приюте эмигрантов» — «свободном Париже».
В мемуарах певицы Людмилы Ильиничны Лопата «Волшебное зеркало воспоминаний», записанных коллекционером и историком моды Александром Васильевым, есть примечательный для нашей истории абзац:
В Париже я довольно часто устраивала благотворительные спектакли... Вечер назывался "В гостях у Людмилы Лопато". Первое отделение мы решили сделать не просто концертным: действие было объединено единым сюжетом. Сценарий написала для нас Мария Вега — автор нескольких книг стихов и многочисленных комических песенок и жестоких романсов из репертуара кабаре тех лет, — женщина огромного роста, полная и походившая лицом на мужчину. Самый её знаменитый надрывный романс "Не смотрите вы так сквозь прищуренный глаз, джентльмены, бароны и леди..." на слуху до сих пор и в эмиграции, и в России Институтка.
Описываемые события имели место быть в пятидесятых годах ХХ столетия. Значит, к тому моменту композиция была уже известна хотя бы в среде русской диаспоры во Франции.
М. Гулько. Институтка.
Информация об авторе песни, загадочной Марии Вега крайне скудная, отрывочная и местами противоречивая, хотя она была, бесспорно, литературно одарённой женщиной и незаурядной личностью.
Мария Вега — литературный псевдоним Марии Николаевны Волынцевой, по мужу Ланг (во втором браке княгиня Нижерадзе). Родилась она в Петербурге, 5 июня 1898 года, в артистической семье: бабушка будущей писательницы А.К.Брошель в шестидесятых годах XIX столетия блистала на сцене Александринского театра, сестра ее танцевала в Мариинском, актером театра Сабурова был дядя будущей писательницы. - М.Брошель. Крестной матерью Маши Волынцевой стала великая актриса Мария Савина. Окончила Павловский женский институт. В 1918 Маша Волынцева вместе с отцом оказалась в эмиграции. В дальнейшем её жизненный путь пролёг через несколько стран -Турция, Франция, Швейцария, США.
Писала Мария Вега и комедии для театра. В Русском театре в Париже шли в 50-е годы пьесы "Великая комбинаторша", "Король треф", "Ветер", "Суета сует", первая из них была в дальнейшем поставлена и в СССР, на Всесоюзном радио). Занималась Мария Вега также живописью, для заработка - изготовлением на продажу кукол, о чем написала в одном из стихотворений:
Разных кукол на заказ
Мастерила я не раз…
Семь царевен, пять цариц,
То казненных, то черниц…
Глаз прищурь и посмотри:
В белом Эмма Бовари,
Красным бархатом Нана
Облита, оплетена.
Столько лет и столько бед!
Ни одной счастливой нет.
О. Павенская.
Дальнейшая судьба Марии Вега необычна. В годы Второй мировой войны поэтесса принимала участие в движении Сопротивления. Еще в 1946 году писательница. получила советский паспорт. С 1962 года она отдалилась от эмигрантских кругов, стала печататься в издаваемых в СССР Комитетом по связям с соотечественниками за рубежом журналах. Реальным хозяином этой организации был, понятно, другой «комитет» - государственной безопасности. Из-за своего желания вернуться в СССР она волей-неволей вошла в конфронтацию с эмигрантской публикой и в то же время так и не стала «персоной грата» в советской реальности. Её имя оказалось буквально вычеркнуто из истории литературы. После 1968 года Мария Николаевна дважды побывала в СССР.
От поэтессы потребовали стихов о Ленине, о Ленине и ещё раз о нём, любимом. На подходе был столетний юбилей вождя. Ценой двух совершенно нечитаемых поэм на эту тему ("Свершилась!" и "Страна чудес") Мария Вега заслужила издание в 1970 году в Москве сборника "Одолень-трава", распространявшегося преимущественно в русском Зарубежье (увы, с теми же поэмами, но и просто с хорошими стихами), заслужила право приехать в СССР в 1975 году, где ей была дана возможность провести последние годы в Ленинграде, в Доме ветеранов сцены, некогда основанном ее крестной матерью - великой русской актрисой М.Г. Савиной. В Москве вышли её сборники стихотворений "Самоцветы" (1978) и "Ночной корабль" (1980). Кронштадтские моряки помогли ей выполнить последнюю волю покойного мужа - М.Ланга, бывшего морского офицера: развеять его прах над Финским заливом. Памяти Михаила Ланга посвящено одно из самых проникновенных лирических стихотворений Марии Веги - "Роза":
На его груди лежала роза.
Им двоим один сужден конец.
Я совсем не Mater Dolorosa,
Я оруженосец и близнец…
Я - близнец, не Mater Dolorosa,
Мне не страшен близкий гул огня.
Я заплачу лишь о том, что роза
С ним сгорит сегодня, а не я.
Архив Марии Веги находится ныне в Центральном государственном архиве литературы и искусства СПб. Машинопись большого романа "Аттила" (в авторской орфографии "Атилла"), на материале некоторых малоизвестных страниц эмигрантской эпопеи (многомесячное "сидение" в закавказских Гаграх, полупризрачное зыбкое существование в условиях политической неопределенности, частой смены властей), была предложена в издательство "Северо-Запад" и погибла во время пожара в Ленинградском Доме писателя, где издательство размещалось (1994). Хранительница архива Марии Веги, поэтесса Светлана Соложенкина подготовила к печати её собрание стихотворений, где будут как переводы из Рильке, так и переводы английских стихотворений её мужа, Михаила Ланга. Книга пока не издана.
Мария Вега имела все шансы занять достойное место если не в советской официальной культуре, то в наследии «русского искусства в изгнании» наверняка, но не сложилось. Классическая ситуация - «меж двух огней», каждый из которых опалил крылья нашей героини и уже не дал ей возможность подняться. Имя её для многих читателей незнакомо. А вот песня на её стихи не просто известна, но и является одной из самых популярных вот уже на протяжении многих десятилетий. Кто положил стихотворение на музыку — неизвестно. Как и всякая полюбившаяся в народе песня, она дополнилась разными вариациями — новыми куплетами, выпавшими и измененными словами. В результате известно несколько вариантов песни.
Автор известной эмигрантской песни «Институтка» («Ведь я институтка, я дочь камергера, / Я чёрная моль, я летучая мышь») поэтесса Мария Вега (наст. имя и фам. Мария Николаевна Волынцева, по мужу Ланг; 15 июня 1898, Санкт-Петербург — 27 января 1980, Ленинград)
ЧЕРНАЯ МОЛЬ
Не смотрите вы так сквозь прищуренный глаз,
Джентльмены, бароны и леди.
Я за двадцать минут опьянеть не смогла
От бокала холодного бренди.
Мой отец в октябре убежать не сумел,
Но для белых он сделал немало.
Срок пришел, и холодное слово «расстрел» -
Прозвучал приговор трибунала.
Я черная моль, я летучая мышь.
Вино и мужчины - моя атмосфера,
Приют эмигрантов - свободный Париж!
Я сказала полковнику: - Нате, возьмите!
Не донской же «валютой» за это платить,
Вы мне франками, сэр, за любовь заплатите,
А все остальное - дорожная пыль.
И вот, я проститутка, я фея из бара,
Я черная моль, я летучая мышь.
Вино и мужчины - моя атмосфера.
Приют эмигрантов - свободный Париж!
Только лишь иногда под порыв дикой страсти
Вспоминаю Одессы родимую пыль,
И тогда я плюю в их слюнявые пасти!
А все остальное - печальная быль.
Ведь я институтка, я дочь камергера,
Я черная моль, я летучая мышь.
Вино и мужчины - моя атмосфера.
Приют эмигрантов - свободный Париж!
Историю знаменитой «Институтки», «дочки камергера» следует искать, конечно, в «приюте эмигрантов» — «свободном Париже».
В мемуарах певицы Людмилы Ильиничны Лопата «Волшебное зеркало воспоминаний», записанных коллекционером и историком моды Александром Васильевым, есть примечательный для нашей истории абзац:
В Париже я довольно часто устраивала благотворительные спектакли... Вечер назывался "В гостях у Людмилы Лопато". Первое отделение мы решили сделать не просто концертным: действие было объединено единым сюжетом. Сценарий написала для нас Мария Вега — автор нескольких книг стихов и многочисленных комических песенок и жестоких романсов из репертуара кабаре тех лет, — женщина огромного роста, полная и походившая лицом на мужчину. Самый её знаменитый надрывный романс "Не смотрите вы так сквозь прищуренный глаз, джентльмены, бароны и леди..." на слуху до сих пор и в эмиграции, и в России Институтка.
Описываемые события имели место быть в пятидесятых годах ХХ столетия. Значит, к тому моменту композиция была уже известна хотя бы в среде русской диаспоры во Франции.
М. Гулько. Институтка.
Информация об авторе песни, загадочной Марии Вега крайне скудная, отрывочная и местами противоречивая, хотя она была, бесспорно, литературно одарённой женщиной и незаурядной личностью.
Мария Вега — литературный псевдоним Марии Николаевны Волынцевой, по мужу Ланг (во втором браке княгиня Нижерадзе). Родилась она в Петербурге, 5 июня 1898 года, в артистической семье: бабушка будущей писательницы А.К.Брошель в шестидесятых годах XIX столетия блистала на сцене Александринского театра, сестра ее танцевала в Мариинском, актером театра Сабурова был дядя будущей писательницы. - М.Брошель. Крестной матерью Маши Волынцевой стала великая актриса Мария Савина. Окончила Павловский женский институт. В 1918 Маша Волынцева вместе с отцом оказалась в эмиграции. В дальнейшем её жизненный путь пролёг через несколько стран -Турция, Франция, Швейцария, США.
Бунин И., Париж, 1928
Живя в Париже, она встречалась с Цветаевой, Буниным и другими известными представителями русской диаспоры. Встрече с Буниным Мария Вега, уже тогда взявшая свой "звёздный" псевдоним, придавала особое значение: "Я благодарна Бунину за то, что он как бы открыл мне мои возможности и расширил горизонты, укрепил во мне сознание нужности того, что я делаю, своим одобрением помог упорно работать и быть строгой к своей работе". С начала 1920-х годов жила в Париже. Первая книга Марии Веги - сборник стихов "Полынь"- вышла в 1935 году. За ним последовал поэтический сборник "Лилит", затем "Мажор в миноре" (В некоторыз публикациях указывается первоначально вышедший "Мажор в миноре - 1938, а затем "Лилит" - 1955). Все эти (и последующие) зарубежные издания труднодоступны. В послевоенные годы печаталась в журнале «Возрождение», где, помимо романа «Бронзовые часы» и его продолжения — «Бродячий ангел», опубликовала несколько переводов из Райнера Марии Рильке. При сравнении с оригиналом эти стихотворения кажутся по меньшей мере странными: в "Смерти поэта" (традиционно стихотворение считается посвященным памяти Тараса Шевченко) - 14 строк, хотя это и не сонет; в "Сивилле" - тоже 14, и это уже вполне сонет в понимании Рильке, оба взяты из книги "Новые стихотворения". Однако в переводе Марии Веги в "Смерти поэта" - 21 строка, в "Сивилле" - 18; чем дальше от начала стихотворения, тем дальше переводы уходят от оригинала: перед нами не столько перевод
, сколько "переложение" в том смысле, в каком его понимал Жуковский; этот метод в русской поэзии ХХ века редок, он встречается у Мандельштама и у Иосифа Бродского, но в отдельный жанр не развился. Надо отметить, что Мария Вега удлиняла стихотворения Рильке даже в тех случаях, когда это были "Сонеты к Орфею" - форма не была для нее самоценной.
Писала Мария Вега и комедии для театра. В Русском театре в Париже шли в 50-е годы пьесы "Великая комбинаторша", "Король треф", "Ветер", "Суета сует", первая из них была в дальнейшем поставлена и в СССР, на Всесоюзном радио). Занималась Мария Вега также живописью, для заработка - изготовлением на продажу кукол, о чем написала в одном из стихотворений:
Разных кукол на заказ
Мастерила я не раз…
Семь царевен, пять цариц,
То казненных, то черниц…
Глаз прищурь и посмотри:
В белом Эмма Бовари,
Красным бархатом Нана
Облита, оплетена.
Столько лет и столько бед!
Ни одной счастливой нет.
О. Павенская.
Дальнейшая судьба Марии Вега необычна. В годы Второй мировой войны поэтесса принимала участие в движении Сопротивления. Еще в 1946 году писательница. получила советский паспорт. С 1962 года она отдалилась от эмигрантских кругов, стала печататься в издаваемых в СССР Комитетом по связям с соотечественниками за рубежом журналах. Реальным хозяином этой организации был, понятно, другой «комитет» - государственной безопасности. Из-за своего желания вернуться в СССР она волей-неволей вошла в конфронтацию с эмигрантской публикой и в то же время так и не стала «персоной грата» в советской реальности. Её имя оказалось буквально вычеркнуто из истории литературы. После 1968 года Мария Николаевна дважды побывала в СССР.
От поэтессы потребовали стихов о Ленине, о Ленине и ещё раз о нём, любимом. На подходе был столетний юбилей вождя. Ценой двух совершенно нечитаемых поэм на эту тему ("Свершилась!" и "Страна чудес") Мария Вега заслужила издание в 1970 году в Москве сборника "Одолень-трава", распространявшегося преимущественно в русском Зарубежье (увы, с теми же поэмами, но и просто с хорошими стихами), заслужила право приехать в СССР в 1975 году, где ей была дана возможность провести последние годы в Ленинграде, в Доме ветеранов сцены, некогда основанном ее крестной матерью - великой русской актрисой М.Г. Савиной. В Москве вышли её сборники
стихотворений "Самоцветы" (1978) и "Ночной корабль" (1980). Кронштадтские моряки помогли ей выполнить последнюю волю покойного мужа - М.Ланга, бывшего морского офицера: развеять его прах над Финским заливом. Памяти Михаила Ланга посвящено одно из самых проникновенных лирических стихотворений Марии Веги - "Роза":
На его груди лежала роза.
Им двоим один сужден конец.
Я совсем не Mater Dolorosa,
Я оруженосец и близнец…
Я - близнец, не Mater Dolorosa,
Мне не страшен близкий гул огня.
Я заплачу лишь о том, что роза
С ним сгорит сегодня, а не я.
Архив Марии Веги находится ныне в Центральном государственном архиве литературы и искусства СПб. Машинопись большого романа "Аттила" (в авторской орфографии "Атилла"), на материале некоторых малоизвестных страниц эмигрантской эпопеи (многомесячное "сидение" в закавказских Гаграх, полупризрачное зыбкое существование в условиях политической неопределенности, частой смены властей), была предложена в издательство "Северо-Запад" и погибла во время пожара в Ленинградском Доме писателя, где издательство размещалось (1994). Хранительница архива Марии Веги, поэтесса Светлана Соложенкина подготовила к печати её собрание стихотворений, где будут как переводы из Рильке, так и переводы английских стихотворений её мужа, Михаила Ланга. Книга пока не издана.
Мария Вега имела все шансы занять достойное место если не в советской официальной культуре, то в наследии «русского искусства в изгнании» наверняка, но не сложилось. Классическая ситуация - «меж двух огней», каждый из которых опалил крылья нашей героини и уже не дал ей возможность подняться. Имя её для многих читателей незнакомо. А вот песня на её стихи не просто известна, но и является одной из самых популярных вот уже на протяжении многих десятилетий. Кто положил стихотворение на музыку — неизвестно. Как и всякая полюбившаяся в народе песня, она дополнилась разными вариациями — новыми куплетами, выпавшими и измененными словами. В результате известно несколько вариантов песни.
Http://nadezhdmorozova.livejournal.com/