Белая гвардия, белая стая.
Белое воинство, белая кость…
Влажные плиты травой порастают.
Русские буквы. Французский погост…

Я прикасаюсь ладонью к истории.
Я прохожу по Гражданской войне…
Как же хотелось им в Первопрестольную
Въехать однажды на белом коне!..

Не было славы. Не стало и Родины.
Се́рдца не стало. А память — была…
Ваши сиятельства, их благородия —
Вместе на Сент-Женевьев-де-Буа.

Плотно лежат они, вдоволь познавши
Му́ки свои и дороги свои.
Всё-таки — русские. Вроде бы — наши.
Только не наши скорей, а ничьи…

Как они после — забытые, бывшие
Всё проклиная и нынче и впредь,
Рва́лись взглянуть на неё — победившую,
Пусть непонятную, пусть непростившую,
Землю родимую, и умереть…

Полдень. Берёзовый отсвет покоя.
В небе российские купола.
И облака, будто белые кони,
Мчатся над Сент-Женевьев-де-Буа.

(Кладбище под Парижем. Роберт Рождественский)

Знаменитое Кладбище под названием «Сент-Женевьев-де-Буа» расположено во Франции, в городке Сент-Женевьев-де-Буа, в 30 км от южной части Парижа

Наряду с местными жителями там хоронили эмигрантов из России

Кладбище считается православным, хотя встречаются захоронения и других религий

Здесь нашли покой 10 тысяч представителей русских людей во Франции.
Это - великие князья, полководцы, писатели, артисты, духовенство, художники

Иван Бунин

Андрей Тарковский

В 1960 году французские власти поставили вопрос о сносе кладбища, так как вскоре истекал срок арендованной земли.
Российское правительство не осталось в стороне и выделило определенную сумму на погашение долга, а также дальнейшую аренду и содержание.
Прах некоторых могил в 2000-х годах был перезахоронен на Российских кладбищах

После массовой эмиграции во время октябрьской революции некоторые старики остались в полном одиночестве.
Чтобы как то облегчить их судьбу, эмигрантский комитет в апреле 1927 года выкупил старый замок под Парижем и устроил в нем приют для пожилых одиноких эмигрантов

Его стали называть Русским домом, в котором проживало 150 человек.
По сегодняшний день хранятся там реликвии русской культуры и быта белоэмигрантов

На самом краю парка, примыкавшего к замку, расположилось маленькое местное кладбище, которое вскоре стало пополняться русскими могилами.
А позже там нашли последний приют погибшие советские воины и русские, принимавшие участие в движении Сопротивления Франции.

Еще по пути на кладбище пришло осознание, что его посещение можно считать долгом.

Генеральным спонсором блог-тура

На метро до вокзала «Аустерлитц» (Gare d’Austerlitz)
Дальше на поезде RER до Сент-Женевьев-де-Буа (около 20 минут).
С привокзальной площади до кладбища ходит автобус № 4, остановка «PISCINE».

Кладбище Сен-Женевьев-де-Буа появилось благодаря Русскому старческому дому, основанному в 1927 году. Начиная с этого момента, русских парижан стали хранить на нем. К 1952 году существовало около 2 тысяч могил, среди них – представили белогвардейского движения, духовенства, писатели, художники и артисты.

На территории кладбища находится русская православная церковь Успения Божьей Матери, возведенная в 1938 году по проекту Бенуа.

Иван Алексеевич Бунин
Русский писатель и поэт Иван Алексеевич Бунин похоронен вместе со своей женой Верой Николаевной Муромцевой-Буниной. Родился Бунини в Воронеже в 1870 году, стал писать с гимназических лет, но первые литературные опусы не имели успеха у критиков. Признание пришло с выходом поэтического сборника «Листопад», затем были «Антоновские яблоки», «Господин из Сан-Франциско», «Легкое дыхание» и другие произведения. Во время Октябрьской революции Иван Бунин жил в Москве, он отказался принимать советскую власть. В 1918 год он вместе женой перебрался в Одессу, а в 1920 году они отправились во Францию. В 1933 году Ивану Бунину присудили Нобелевскую премию. Он умер в 1953 году в Париже, памятник, установленный на могиле выполнен по рисунку художника Александра Бенуа.

Рудольф Нуреев
Великий танцор Рудольф Нуреев похоронен на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа. В 1961годву во время гастролей труппы Кировского (Мариинского) театра в Париже за Нуреевым была организована слежка КГБ, он решил не возвращаться в СССР, совершив легендарный «прыжок к свободе» в руки французских полицейских.
32 года Рудольф Нуреев прожив в Европе, он выступал, гастролировал и любил. Ему приписывали романы с Ивом Сен-Лораном, актером Энтони Перкинсом, танцорами и дирижерами. В 1984 году Нуреев стал подозревать о своем страшном диагнозе, анализ крови подтвердил ВИЧ. Он танцевал, пока хватало сил. Умер Нуреев в Париже 6 января 1993 года.

Андрей Тарковский
Андрея Тарковского можно назвать культовым режиссером и сценаристом, из-под его «пера» вышли «Андрей Рублев», «Сталкер», «Солярис», «Зеркало» и другие фильмы. В 1980 году Тарковский приехал в Италию для съемок киноленты «Ностальгия» и больше не вернулся в СССР. На родине его фильмы запретили, имя не упоминали в печати. В 1985 году у Тарковского обнаружили рак легких, в 1986 году он умер в Париже.

Тэффи (Надежда Александровна Лохвицкая)
Русская писательница и поэтесса Тэффи является автором рассказов «Демоническая женщина» и «Ке фер». Она писала сатирические стихи и фельетоны, получив прозвище «первой русской юмористки» и «королевой русского юмора», после революции Тэффи эмигрировала. Она умерла в 1952 году.

Александр Галич
Бард, поэт, драматург и сценарист Александр Галич был похоронен на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа в 1977 году. Настоящая фамилия была Гинзбург, а Галич являлось аббревиатурой, составленной из разных букв фамилии, имени и отечества. В 1974 году Галич вынуждено эмигрировал из СССР, в том же году были запрещены все его произведения. В последние годы он жил в Париже, где скончался в результате несчастного случая, по другой версии, это было спланированным убийством.

Другие известные люди, похороненные на кладбище:

Архитектор и художник Альберт Бенуа
Поэтесса Зинаида Гиппиус
Владелец знаменитых магазинов Григорий Григорьевич Елисеев
Русский живописец Константин Алексеевич Коровин
Балерина Матильда Кшесинская
Поэт Юрий Мандельштам
Участница движения сопротивления Вера Оболенская
Княжна Ирина Александровна Романова
Художница Зинаида Серебрякова
Представители рода Юсуповых и Шереметьевых

Сен-Женевьев-де-Буа. Франция.

(Sainte-Genevieve-des-Bois) находится на юге Парижа, примерно в 30 километрах от столицы. Оно расположилось в небольшом одноименном городке, в честь которого и было названо.

На этом кладбище в начале 20 века находили свой покой русские граждане, живущие в Париже и соседних городах. Сейчас на хоронят французов, жителей одноименного города.

Появлению кладбища поспособствовал Русский старческий дом, который княгиня В. К. Мещерская основала в середине 1927 года для первых эмигрантов из России. Изначально в этом месте хоронили только его пансионеров, а затем и остальных русских. Так, в 1939 году количество могил достигало 5 десятков, а к 1952 году подобралось к 2-м тысячам.

Кто похоронен на русском кладбище?

Сейчас на свыше 5200 могил, в которых находятся захоронения около 15000 человек, чьи имена знакомы всему миру. Среди них:

· аристократия (супруги Юсуповы, Шереметевы, Г. Е. Львов, Г. К. Романов, В. А. Оболенская);

· артисты (Л. Д. Рындина, Е. Н. Рощина-Инсарова, О. И. Преображенская);

· военные (М. А. Кедров, Н. А. Лохвицкий, В. Н. Звегинцов);

· художники (З. Е. Серебрякова с дочерью, К. А. Сомов, С. К. Маковский);

· писатели (И. А. Бунин, В. Л. Андреев, Г. Газданов, З. Н. Гиппиус, Н. А. Оцуп, Тэффи);

· архитекторы (А. А. Бенуа, П. М. Мульханов);

· общественные деятели (С. Д. Боткин, П. Б. Струве);

· представители духовенства (С. Н. Булгаков, К. В. Фотиев) и многие другие.

Для многих россиян это кладбище является местом паломничества. Они стараются приехать сюда во время путешествия в Париж.

В 1960 году власти Парижа впервые подняли вопрос о том, что кладбище необходимо снести, а землю предоставить под общественные нужды. Это было связано с истечением срока аренды земель и продолжалось систематически. В результате правительством России на аренду и содержание 648 участков было выделено свыше 690 000 евро. Помимо этого, в 2000-х годах с Сент-Женевьев-де-Буа были перевезены в Россию и перезахоронены останки нескольких известных деятелей. Например, писатель И. С. Шмелев теперь покоится в Донском монастыре.

Православная церковь

Совсем рядом с кладбищем Sainte-Genevieve-des-Bois есть церковь Успения Божьей Матери. Она была построена в 1938-1939 годах по проекту Альберта Бенуа. Вместе с супругой он также украсил внутреннюю часть храма церковными фресками. Ее освятили в октябре 1939 года и с тех пор использовали для отпевания усопших соотечественников. Церковь открыта по субботам с 17.00 и по воскресеньям с 10.00.

Как добраться до русского кладбища?

Чтобы , нужно сесть на пригородную электричку линии С, идущую в направлении Dourdan-la-Forêt (С4) или Saint-Martin d’Estampes (С6), и выйти на станции Sainte-Genevieve-des-Bois. Оттуда можно дойти до кладбища примерно за полчаса или доехать на любом автобусе с номерами 0001-0004, сойдя на остановке Mare au Chanvre. Важно помнить, что по выходным автобусное движение недоступно и придется добираться пешком.

Кладбище открыто каждый день. С октября по конец марта оно работает с 8 до 17 часов, а с апреля по конец сентября – с 8 до 19 часов.

РУССКОЕ КЛАДБИЩЕ

СЕНТ-ЖЕНЕВЬЕВ-ДЕ-БУА (Франция)

Русское кладбище Сент-Женевьев-де-Буа является общественным и расположено в нескольких километрах к югу от Парижа. В 1927 году княгиней Верой Кирилловной Мещерской (1876-1949) часть кладбища была зарезервирована для захоронения русских, эмигрировавших во Францию после революции 1917 года.
На кладбище погребены многие военные и казаки Белой Армии, в частности полковник Николай Иванович Алабовский (1883-1974), командир Марковского полка Абрам Михайлович Драгомиров (1868-1955), генерал Пётр Петрович Калинин (1853-1927), генерал Николай Николаевич Головин (1875-1944), генерал Александр Павлович Кутепов (1882—1930), генерал Николай Александрович Лохвитский (1867-1933), казачий генерал Сергей Георгиевич Улагай (1875(77)-1944)…
Здесь также находится несколько памятников, воздвигнутых во славу Белой Армии: памятник русских ветеранов Галлиполи, в память о генерале Михаиле Гордеевиче Дроздовском, в честь дивизии Алексеева, монумент Донским казакам.
Кладбище оформлено в русских традициях (православные кресты, сосны и большие берёзы на территории). Здесь, под 5 220 могильными плитами, покоятся примерно 15000 русских и французов русского происхождения.
На территории кладбища располагается русская православная церковь Успения Божьей Матери (Нотр-Дам-де-ля-Дормисьон), которая была освящена 14 октября 1939 года Митрополитом Euloge, который в настоящее время покоится в церковном склепе.

Альберт Бенуа - здание церкви Успения Пресвятой Богородицы на русском Кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем (он же со своей женой М. А. Бенуа и расписал этот храм)

Храм был построен в стиле Новгородских церквей 15-16 века. Внутри, справа от иконостаса, находится мемориальная табличка в память о 37 генералах, 2605 офицерах и 29000 казаках, являвшихся британскими военнопленными весной 1945 года и замученных во время «резни казаков в Лиенце», в Австрии. Англичане решили доставить Сталину своих военнопленных и убили 300 непокорных пленных, в том числе женщин и детей. Множество казаков решило покончить жизнь самоубийством со своей семьёй и лошадью, другие были отданы Советскому Союзу и практически все уничтожены. Несколько выживших казаков были амнистированы Хрущёвым в 1955году.
После визита Владимира Путина в 2000 году, Российская Федерация вместе с Францией участвует в обслуживании кладбища Сент-Женевьев-де-Буа.

Официальный представитель,
специальный корреспондент
Оренбургского войскового
казачьего общества во Франции
Паскаль Жерар
Париж, 29 мая 2014 г.

16 июля 1921 года
торжественно был открыт Галлиполийский обелиск, он напоминал одновременно и древний курган, и шапку Мономаха, увенчанную крестом. На мраморной доске под двуглавым российским орлом было написано: «Упокой, Господи, души усопших. 1-й Корпус Русской Армии своим братьям-воинам, в борьбе за честь родины нашедшим вечный покой на чужбине в 1920-21 годах и в 1854-55 г.г., и памяти своих предков-запорожцев, умерших в турецком плену».
Галлиполийский памятник был разрушен землетрясением 23 июля 1949 года. Его уменьшенную копию как дань памяти всем участникам Белого движения в России к сорокалетию со дня открытия было решено установить на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа, где к тому времени нашли последний приют многие участники движения. И как когда-то камни, теперь — деньги на сооружение памятника были собраны русскими людьми, уже рассеянными по всему миру.

На этом кладбище похоронено 15 тысяч русских в 5220 могилах, что даёт основание называть всё кладбище «русским». Среди эмигрантов, похороненных на кладбище, значатся многие русские военные, представители духовенства, писатели, художники, артисты... Глядя на надгробные плиты с русскими именами, я почувствовал, как к горлу подкатил ком...
Летом 1993 года, на могиле Андрея Тарковского был установлен лишь большой деревянный крест. Напротив этого креста - холм, покрытый настоящим ковром-килимом - могила похороненного шесть месяцев назад Рудольфа Нуреева. Уже позже, в 1996 году, этот тканный ковер на его могиле будет заменен шикарным мозаичным ковром.

На кладбище Сент-Женевьев-де-Буа похоронены:
Булгаков Сергей Николаевич , русский философ, теолог, экономист, священник Православной Церкви,
Бунин Иван Алексеевич , писатель, первый русский лауреат Нобелевской премии по литературе,

22 октября родился ИВАН АЛЕКСЕЕВИЧ БУНИН (22 октября 1870 — 8 ноября 1953), первый русский писатель - лауреат Нобелевской премии,1933 год.Родился писатель в Воронеже. Детство его прошло в семейном имении Озерки. С 1881 по 1885 годы Иван Бунин учился в Елецкой уездной гимназии, а спустя четыре года опубликовал первые стихи. В 1889 году Бунин работает корректором газеты «Орловский вестник», где знакомится с Варварой Пащенко. Родители не в восторге от их отношений - влюбленные Варвара и Иван в 1892 году вынуждены уехать в Полтаву. В 1895 году после долгой переписки Бунин знакомится с Чеховым. Творениями этого периода являются собрание «Стихотворения», «Под открытым небом», «Листопад». В 1890-х годах Бунин путешествовал на пароходе «Чайка» по Днепру и посетил могилу Тараса Шевченко, творчество которого любил и впоследствии много переводил. Спустя несколько лет он напишет об этом путешествии очерк «На «Чайке», который опубликуют в детском иллюстрированном журнале «Всходы» 1 ноября 1898 года. В 1899 году Бунин женится на дочери греческого революционера Анне Цакни, но брак не сложился. Через некоторое время они расстаются, и с 1906 года Бунин живет в гражданском браке с Верой Муромцевой. Бунину трижды присуждалась Пушкинская премия. В 1909 году он был избран академиком по разряду изящной словесности, став самым молодым академиком Российской академии. В феврале 1920 года Бунин покидает Россию и эмигрирует во Францию. В эмиграции Бунин создает свои лучшие вещи: «Митина любовь», «Солнечный удар», «Дело корнета Елагина» и, наконец, «Жизнь Арсеньева». Эти произведения стали новым словом и в бунинском творчестве, и в русской литературе в целом. В 1933 году Бунин стал первым русским писателем - лауреатом Нобелевской премии. Умер Иван Бунин во сне, в ночь на 8 ноября 1953 года в Париже. Похоронен на кладбище во Франции Сент-Женевьев-де-Буа.

Галич Александр Аркадьевич , драматург, поэт, бард,

Александр Аркадьевич Галич (Гинзбург) (19.10.1918 — 15.12.1977), родился в Екатеринославле (ныне — Днепропетровск), детство провел в Севастополе, до эмиграции жил в Москве.
Окончил театральную студию им. К.С.Станиславского (1938). Актер, поэт, драматург. Автор около 20 пьес и сценариев фильмов. Лауреат нескольких отечественных и международных премий, лауреат Сталинской премии, Гос. премии СССР (1987). С 1955 г. член Союза писателей СССР, исключен из СП и из Литфонда в 1971, восстановлен в 1988. С 1958 г. член Союза кинематографистов (исключен в 1972 г., восстановлен в 1988 г.) С 1972 г. — православный.
В июне 1974 г. вынужден был покинуть Родину. Год жил в Осло, где записал диск "Крик шепотом". Вступил в НТС (Народный Трудовой Союз), работал на радиостанции "Свобода" с 1975 г. в Мюнхене, в конце 1976 г. в Париже руководил секцией культуры.
В конце 1976 г. снял докум. фильм "Беженцы XX века". Хотел написать книгу об НТС.
Выступал в Израиле, США, Западной Европе.
3 декабря 1977 г. дал последний концерт в Венеции.
Скончался в Париже, похоронен на русском православном кладбище в Сент-Женевьев де Буа близ Парижа.
В 1988 г. отменены решения об исключении Галича из СК и СП, образована комиссия по литературному наследию.

Гиппиус Зинаида Николаевна , поэтесса,

Зинаида Гиппиус - русская поэтесса и писательница эпохи «серебряного века»
20 ноября 1869 — 9 сентября 1945

Зинаида Николаевна Гиппиус родилась 20 ноября 1869 года в Белёве Тульской области, в немецкой дворянской семье юриста. Из-за работы отца семья часто меняла место жительства, и девочка училась во многих школах.
С детства Зина увлекалась поэзией и живописью, любила прогулки верхом. В 1888 году Гиппиус встретила своего будущего мужа Дмитрия Мережковского. В этом же году она начала печатать в «Северном вестнике» свои стихи и романы.
Гиппиус стояла у истоков русского символизма. Вместе с мужем они основали Религиозно-Философское Общество в Петербурге.
Позже выходят сборники рассказов Гиппиус на философские темы - «Алый меч», «Лунные муравьи». В 1911 году был написан роман «Чёртова кукла».
Пишет поэтесса и эссе, чаще всего под псевдонимом Антон Крайний, хотя использует и другие имена Лев Пущин, Товарищ Герман, Роман Аренский, Антон Кирша, Никита Вечер.
После Октябрьской революции 1917 года Гиппиус с мужем эмигрирует в Париж и в последующем сборнике стихов резко осуждает новый строй России. В эмиграции она продолжает заниматься творчеством, а также активной общественной деятельностью.
Зинаида Гиппиус умерла в Париже 9 сентября 1945 года. Похоронена рядом с мужем на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Глебова-Судейкина Ольга Афанасьевна , актриса,
Зайцев Борис Константинович , писатель,

Бори́с Константи́нович За́йцев (29 января 1881, Орёл — 28 января 1972, Париж) — русский писатель и переводчик, одна из последних крупных фигур Серебряного века.
Отец Константин Николаевич Зайцев — директор Московского бумажного завода Гужона, из дворян Симбирской губернии. Детство провёл в селе Усты Жиздринского уезда Калужской губернии (ныне Думиничский район Калужской области). Первоначальное образование получил под руководством гувернанток. В Калуге учился в классической гимназии (1892—1894; не окончил, в 1902 экстерном сдавал экзамен по древним языкам в 6-й московской гимназии). Окончил Калужское реальное училище (1894—1897, дополнительный класс — 1898). Учился на химическом отделении Московского технического училища (1898—1899, исключён за участие в студенческих беспорядках), в Горном институте в Санкт-Петербурге (1899—1901; не окончил), на юридическом факультете Московского университета (1902—1906; не окончил).
Писать начал с 17 лет. Осенью 1900-го в Ялте познакомился с А. П. Чеховым. В начале 1901 послал рукопись повести «Неинтересная история» Чехову и В. Г. Короленко. В том же году познакомился с Л. Н. Андреевым, который помогал ему в начале литературной деятельности, ввёл его в литературный кружок «Среда», руководимый Н. Телешовым. В июле 1901 дебютировал рассказом «В дороге» в «Курьере». В 1902 или 1903 познакомился с И. А. Буниным, с которым долгие годы поддерживал дружеские отношения.
Жил в Москве, часто бывая в Санкт-Петербурге. Член московского Литературно-художественного кружка (1902), участвовал в издании просуществовавшего несколько месяцев журнала «Зори» (1906), с 1907 действительный член Общества любителей российской словесности, также член Общества деятелей периодической печати и литературы.
В 1904 побывал в Италии, неоднократно жил там в 1907—1911. Во время Первой мировой войны вместе с женой и дочерью Натальей жил в Притыкине. В декабре 1916 поступил в Александровское военное училище, в марте 1917 был произведён в офицеры. В брошюре «Беседа о войне» (Москва, 1917) писал об агрессивности Германии, проводил идею войны до победного конца. В августе 1917 заболел воспалением лёгких и уехал на отдых в Притыкино, где жил до 1921, периодически бывая в Москве. В 1922 избран председателем Московского отделения Всероссийского союза писателей. Работал в Кооперативной лавке писателей.
После трагически воспринятой им революции и последующей гражданской войны, когда были убиты племянник и пасынок писателя, он был арестован за активное участие в Помголе (организации помощи голодающим), затем едва не умер от сыпного тифа, Зайцев вместе с женой навсегда уехал из России.
В июне 1922 г. Зайцев вместе с семьёй переехал в Берлин. Активную работу вёл в журналах «Современные записки» и «Звено». В сентябре 1923 г. Зайцев с семьёй переезжает в Италию, в декабре они уезжают в Париж, здесь он впоследствии проживёт около полувека. В октябре 1925 г. стал редактором рижского журнала «Перезвоны», в 1927 г. опубликовывал свои произведения в парижской газете «Возрождение».
Весна 1927 г. была ознаменована поездкой на гору Афон, результатом которой было появление путевых очерков под одноимённым названием «Афон».
С 1925 по 1929 гг. в газете «Возрождение» и «Дни» была опубликована первая часть дневниковых записей «Странник». Данные записи посвящены жизни во Франции.
Помимо этого Зайцев занимался подборкой материалов для литературной биографии И. С. Тургенева, А. П. Чехова, В. А. Жуковского, которые впоследствии были опубликованы.
Зайцев очень много путешествовал по Франции, эти путешествия нашли свое отражение в очерках о таких французских городах, как Грас, Ницца, Авиньон.
В первые годы Второй мировой войны Зайцев вновь обратился к публикации дневниковых записей. Серия новых дневниковых записей «Дни» публиковалась в газете «Возрождение». После того, как Франция была оккупирована Германией в 1940 г. публикаций Зайцева в русских изданиях не было. В эти годы Зайцев всячески отказывался делать свои выводы о политических неурядицах. Но продолжает работать, так в 1945 г. выходит в свет повесть «Царь Давид».
В 1947 г. Зайцев работает в парижской газете «Русская мысль», в этом же году его избирают председателем Союза русских писателей во Франции. Данная должность остается до конца жизни.
В 1959 г. начинает сотрудничать с альманахом «Мосты» в Мюнхене, ведет переписку с Б. Л. Пастернаком.
1957 г. — тяжелый год в личной жизни Зайцева, жена писателя переносит инсульт, Зайцев все дни проводит возле кровати супруги, продолжая работать над жанром дневниковых записей бытового характера.
Годы эмиграции были плодотворными годами творчества Зайцева, опубликовано более 30 книг на русском языке, около 800 текстов в периодических изданиях.
За границей сотрудничал в эмигрантских изданиях («Современные записки», «Возрождение», «Русская мысль», «Новый журнал» и другие). Долгие годы был председателем Союза русских писателей и журналистов. Один из учредителей и член общества «Икона» в Париже (1927). В 1950-х гг. был членом Комиссии по переводу на русский язык Нового Завета в Париже. В 1962 г. был номинирован Р.В.Плетнёвым на Нобелевскую премию по литературе.
Книги:
Дальний край, 1915
Путники, Paris, «Русская земля», 1921
Улица св. Николая, Berlin, «Слово», 1923
Преподобный Сергий Радонежский, Paris, 1925
Золотой узор, Praha, 1926
Афон. Путевой очерк, Paris, 1928
Анна, Paris, 1929
Жизнь Тургенева. Биография, Paris, 1932
Дом в Пасси, Berlin, 1935
Путешествие Глеба. Тетралогия:
1. Заря, Berlin, 1937
2. Тишина, Paris, 1948
3. Юность, Paris, 1950
4. Древо жизни, New York, 1953
Москва, Paris, 1939, München, 1960, 1973
Жуковский. Биография, Paris, 1951
Чехов. Биография, New York, 1954
Тихие зори, München, 1973
Далекое. Статьи, Washington, 1965
Река времен, New York, 1968
Мои современники. Эссе, London, 1988
Житиё Сергия Радонежского
Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Иванов Георгий Владимирович , русский поэт, прозаик, переводчик,
Извольский Пётр Петрович , русский общественный и государственный деятель, обер-прокурор Святейшего Синода,
Коковцов, Владимир Николаевич , граф, министр финансов, председатель Совета Министров Российской империи,
Колчак Софья Федоровна , вдова А. В. Колчака, адмирала Российского флота, Верховного правителя России, предводителя Белого движения,
Коровин Константин Алексеевич , художник,
Кутепов, Александр Павлович , генерал, один из руководителей Белого

движения,

«На жизнеописании Кутепова наши дети и внуки будут учиться, как надо служить Отечеству. Кем бы ни был Кутепов - младшим ли офицером в мирное время и на войне, командиром ли полка в период революции и анархии, командиром ли корпуса или командующим армией в гражданской войне, - он всегда и везде являл собой образец офицера, начальника и верного слуги России»
Генерал Е. К. Миллер

Кшесинская Матильда Феликсовна , балерина,
Лифарь Серж , балетмейстер,
Львов Георгий Евгеньевич , князь, глава и министр Временного правительства,
Мережковский Дмитрий Сергеевич , поэт,
Мозжухин Иван Ильич , актёр кино,
Некрасов Виктор Платонович , писатель,
Нуреев Рудольф Хаметович , танцор балета,
Оболенская Вера Аполлоновна , княгиня, участница движения сопротивления во Франции, обезглавленная в берлинской тюрьме Плотцензее,
Преображенская Ольга Иосифовна , балерина,
Прокудин-Горский Сергей Михайлович , фотограф, химик, изобретатель,
Ремизов Алексей Михайлович , писатель,
Романов Гавриил Константинович , князь императорской крови, правнук императора Николая I,
Романова Ирина Александровна , великая княжна,
Серебрякова Зинаида Евгеньевна , русская художница,
Сомов Константин Андреевич , художник,
Столыпина Ольга Борисовна, супруга П. А. Столыпина , премьер-министра России, убитого в 1911,
Тарковский Андрей Арсеньевич , кинорежиссёр,

«Пугает ли меня смерть? — размышлял он в документальном фильме Донателлы Баливо, посвященном его творчеству. — По-моему, смерти вообще не существует. Существует какой-то акт, мучительный, в форме страданий. Когда я думаю о смерти, я думаю о физических страданиях, а не о смерти как таковой. Смерти же, на мой взгляд, просто не существует. Не знаю... Один раз мне приснилось, что я умер, и это было похоже на правду. Я чувствовал такое освобождение, такую легкость невероятную, что, может быть, именно ощущение легкости и свободы и дало мне ощущение, что я умер, то есть освободился от всех связей с этим миром. Во всяком случае, я не верю в смерть. Существует только страдание и боль, и часто человек путает это — смерть и страдание. Не знаю. Может быть, когда я с этим столкнусь впрямую, мне станет страшно, и я буду рассуждать иначе... Трудно сказать.»
Сегодня - День Памяти режиссёра, ставшего легендой - Андрея ТАРКОВСКОГО!

«Искусство существует лишь потому, что мир плохо устроен», - говорил он…. Нет, не задуман, не создан плохо, а устроен именно сейчас, когда мы сами взялись за его устройство…. И задача искусства -считал он - возврат к истокам, к истинной гармонии…Своими фильмами - которые были РАЗМЫШЛЕНИЯМИ О ВЫСОКОМ - он пытался постичь эту гармонию… Каждый из его фильмов стал шедевром, образцом настоящей, чистой философии - стремлением к Мудрости…
Он умер в Париже 29 декабря 1986 года. Похороны режиссёра состоялись на Русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа в окрестностях Парижа.
Сотни людей пришли во двор Свято-Александро-Невского собора, где отпевали Андрея Тарковского. На церковных ступенях Мстислав Растропович на виолончели играл возвышенно-строгую «Сарабанду» Баха. На его надгробный памятнике, выполненном Эрнстом Неизвестным, сделана надпись - "ЧЕЛОВЕКУ, КОТОРЫЙ ВИДЕЛ АНГЕЛА" .
СВЕТЛАЯ ПАМЯТЬ ВЕЛИКОМУ РЕЖИССЁРУ!

Тэффи (Надежда Лохвицкая) , писательница,
Шереметев Александр Дмитриевич , российский меценат и музыкант, внук Николая Шереметева и певицы Прасковьи Жемчуговой,
Феликс Феликсович Юсупов , князь, организатор убийства Распутина. Похоронен с супругой Юсуповой Ириной Александровной, русской великой княжной, правнучкой царя Николая I и племянницей Николая II,
и многие-многие другие...

Надгробие Александра Галича

Могила Андрея Тарковского и его жены Ларисы

Надгробие на могиле Дмитрия Мережковского и Зинаиды Гиппиус

Надгробие на могиле Рудольфа Нуреева. С первого взгляда это напоминает настоящий ковер, но на самом деле он выполнен из мозаики... Рудольф коллекционировал ковры. А рисунок ковра на могиле повторяет рисунок одного из его любимых ковров.

Надгробия генералу Дроздовскому и его дроздовцам

Надгробия на могилах казаков.

Правительство России выделило почти 610 тыс. евро на погашение задолженности за аренду участков на русском кладбище во французском Сент-Женевьев-де- Буа. Соответствующее распоряжение опубликовано 1 октября на официальном портале правовой информации, сообщает ИТАР-ТАСС. Речь идет о перечислении добровольного взноса России государственному казначейству Французской республики на счет муниципалитета (мэрии) города Сент-Женевьев-де-Буа (департамент Эссон) в размере указанной суммы.
Эти средства будут направлены в счет погашения задолженности за аренду 480 участков на кладбище «А» (русский сектор) в целях возобновления истекших концессий на аренду в пользу родственников тех, кто там захоронен.
Минфину поручено выделить необходимые средства из бюджета на текущий год, а МИД РФ — оформить необходимые документы и осуществить перечисление денег.
Кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа называют самым русским местом «большого» Парижа. В 1920-х годах в этом предместью французской столицы на средства княгини Веры Мещерской был открыт Русский дом для престарелых русских дворян, бежавших от революции и лишенных средств к существованию. Тогда же на местном кладбище появились и первые могилы с православными крестами, чуть позже была построена небольшая церковь. Со временем Сент-Женевьев-де-Буа стал средоточием русской эмиграции.
Среди эмигрантов, похороненных на кладбище, — многие видные военные, духовные лица, писатели, художники, артисты. В частности, здесь покоится писатель Иван Бунин, фотограф Сергей Проскудин-Горский, премьер Временного правительства князь Георгий Львов, вдова и сын адмирала Александра Колчака, многие другие участники Белого движения. Уже в более позднюю эпоху на русском кладбище были захоронены бард Александр Галич, режиссер Андрей Тарковский.
В 2008 году правительство России уже выделяло более 600 тыс. евро на погашение задолженности перед Францией за аренду участков, чтобы предотвратить снос кладбища. И это весьма отрадно: присущая советской эпохе манера уничтожения кладбищ и дореволюционных мемориалов постепенно заменяется традиционным подходом к почитанию могил наших предков. Ведь недаром писал великий Пушкин:
Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
Русская линия

Русский уголок кладбища Сент-Женевьев-де-Буа этой осенью:

Ходить по аллеям этого русского погоста особенно грустно и тяжело. Вокруг – море крестов с фотографиями офицеров Белой гвардии, их жен и детей. Гардемарины, великие князья и балерины, ученые и писатели. Что было бы с ними, если бы они остались на Родине, и что стало бы с Россией, не лишись она своих достойнейших сынов и дочерей? И хотя историю не изменить, а годы не повернуть вспять, именно здесь – как нигде – память охотно преодолевает время.

«Городок»

К середине 20-х годов XX века в Париже оказалась значительная часть русской интеллигенции, вынужденно покинувшей Родину. Воодушевление от удачи покинуть погрязшую в ненависти и беззаконии Родину быстро сменилось растерянностью и осознанием невосполнимой утраты. К тому же остро вставал финансовый вопрос.

Ощущение неприкаянности большинство из них не покинуло до конца дней. Кому быть полезным в чужой стране с совершенно чужими людьми? Только своим. Единственным способом самосохранения в насквозь ином обществе для многих стало обособление от всего незнакомого и замкнутость на своем мире – «городке», как его назвала Тэффи: « Местоположение городка было очень странное. Окружали его не поля, не леса, не долины, – окружали его улицы самой блестящей столицы мира, с чудесными музеями, галереями, театрами. Но жители городка не сливались и не смешивались с жителями столицы и плодами чужой культуры не пользовались. Даже магазинчики заводили свои. И в музеи и галереи редко кто заглядывал. Некогда, да и к чему – «при нашей бедности такие нежности».

Жители столицы смотрели на них сначала с интересом, изучали их нравы, искусство, быт, как интересовался когда-то культурный мир ацтеками.

Вымирающее племя… Потомки тех великих славных людей, которых… которые… которыми гордится человечество!

Потом интерес погас.

Из них вышли недурные шоферы и вышивальщицы для наших увруаров. Забавны их пляски и любопытна их музыка…»

Малая це́рковка. Свечи оплывшие.
Камень дождями изрыт добела.
Здесь похоронены бывшие, бывшие.
Кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Здесь похоронены сны и молитвы.
Слёзы и доблесть. «Прощай!» и «Ура!».
Штабс-капитаны и гардемарины.
Хва́ты полковники и юнкера.
…

(Роберт Рождественский)

Приют для русских стариков

Скрываться от большевистского преследования пришлось и княгине Вере Кирилловне Мещерской, дочери дипломата Кирилла Струве и внучке генерала Н.Н. Анненкова. В поисках пристанища княгиня остановилась во Франции. В отличие от многих русских эмигрантов, на новом месте Вера Кирилловна освоилась довольно быстро: дала объявление в газете, обзавелась клиентами и вскоре основала пансионат для благородных девиц в парижском районе Пасси.

Одна из учениц княгини – англичанка Дороти Пейджет – в благодарность и признание преподнесла наставнице денежный подарок. Принять подношение Вера Кирилловна отказалась. После долгих уговоров компромисс все же был найден: «Купите небольшое имение, – сказала княгиня ученице, – и устроим в нем приют для русских стариков».

Так 7 апреля 1927 года появился Русский старческий дом – для бежавших от революции русских дворян, лишенных средств к существованию. Место было выбрано живописное и уединенное – французское имение Коссоннри (фр. Cossonnerie) в Сент-Женевьев-де-Буа. Пансионерами стали первые русские эмигранты. В 1920–1940-х годах Русский дом принимал до 250 человек.

С года основания пансионеров Русского старческого дома стали регулярно хоронить совсем рядом – на месте, получившем название «кладбище Сент-Женевьев-де-Буа». В апреле 1938 года здесь была заложена православная церковь. Автором проекта стал А.А.Бенуа. Уже 14 октября 1939 года – через полтора месяца после начала Второй мировой войны – Успенская церковь в стиле псковской архитектурной школы XV–XVI веков была построена. Здесь служили первые иерархи Русской Церкви в изгнании.

Постепенно кладбище расширилось и стало местом упокоения не только постояльцев Русского дома, но и многих эмигрантов – от главы и министра Временного правительства Георгия Евгеньевича Львова (похоронен в 1925 году) и русского философа, теолога, священника Сергея Николаевича Булгакова (похоронен в 1944 году) до поэта Александра Аркадьевича Галича (похоронен в 1977 году) и режиссера Андрея Арсеньевича Тарковского (похоронен в 1986 году).

Здесь открывается вся история русского XX века.

Белая гвардия, белая стая.
Белое воинство, белая кость…
Влажные плиты травой порастают.
Русские буквы. Французский погост…

Я прикасаюсь ладонью к истории.
Я прохожу по Гражданской войне…
Как же хотелось им в Первопрестольную
Въехать однажды на белом коне!..

Не было славы. Не стало и Родины.
Се́рдца не стало. А память – была…
Ваши сиятельства, их благородия –
Вместе на Сент-Женевьев-де-Буа.

(Роберт Рождественский)

Молодая княгиня

На кладбище Сент-Женевьев-де-Буа покоятся Юсуповы, Бунины, Толстые, Кшесинская, Тэффи и Гиппиус… Величественные надгробия с именитыми фамилиями, а рядом – безымянные могилы с простыми православными крестами. Судьбы всех этих людей невозможно отделить от судьбы их Родины.

Мемориал русским эмигрантам, борцам французского Сопротивления. Фото: Jean François Python / Flickr

Среди стройных рядов могильных плит стоит похожий на небольшую часовню памятник воинам-эмигрантам, участвовавшим в Сопротивлении и сражавшимся в рядах французской армии. Этот памятник стал символической могилой для многих русских – известных и безымянных – отдавших свои жизни за други своя.

Одна из надписей на мемориале посвящена Вики – Вере Оболенской.

В России это имя практически неизвестно. Зато во Франции благодарная память о ней – награжденной высшими французскими знаками отличия: Кавалерским крестом ордена Почетного легиона, медалью Сопротивления и Военным крестом с пальмовой ветвью – живет по сей день.

Государственные награды Франции, присужденные посмертно Вере Оболенской

Вера – дочь бакинского вице-губернатора Аполлона Аполлоновича Макарова – попала во Францию, когда ей было девять лет. Фактически эта страна стала для нее второй родиной, и внутренний конфликт, мучивший многих ее соотечественников, был ей незнаком. Жизнерадостная, импульсивная и авантюрная девушка, обладавшая прекрасной внешностью и умением за несколько минут расположить к себе незнакомого человека, быстро стала вращаться в кругах «золотой» парижской молодежи.

Окончив французскую среднюю школу, Вера стала манекенщицей. В те годы подобная участь выпадала многим русским девушкам: их умение держаться, благородная внешность вкупе с постоянной нуждой, заставлявшей соглашаться на нищенские зарплаты, делала их идеальными претендентками на эту работу. К счастью, манекенщицей Вере долго быть не пришлось: во многом благодаря знанию языков она поступила секретаршей в контору, принадлежавшую преуспевающему парижскому предпринимателю.

Вскоре Вера познакомилась с Николаем Александровичем Оболенским – представителем древнего рода князей, ведущих свое начало от Рюрика – сыном бывшего градоначальника Санкт-Петербурга.

Свадьба Вики Макаровой и князя Николая Оболенского

Крестник вдовствующей императрицы Марии Федоровны и великого князя Константина Константиновича, Николай был воспитанником Пажеского корпуса, а позже окончил экономические курсы в Женеве. После смерти отца, совпавшей с временными финансовыми сложностями, он совершил неудачную попытку самоубийства. Но постепенно дела семьи стали налаживаться. Николай жил значительно лучше большинства эмигрантов из России. Про него не без иронии поговаривали, что он был одним из немногих русских, который мог ездить в такси, не сидя за рулем. Жить и вправду было на что: выручали доходы от удачно приобретенной недвижимости в Ницце.

А в перспективе маячило целое состояние: Государственный банк Франции хранил десять ящиков мингрельских сокровищ, принадлежавших князьям Дадиани (мать Николая – Саломия Николаевна – была дочерью светлейшего князя Дадиани-Мингрельского, а значит – прямой наследницей этого состояния). Галантный кавалер, Николай отличался нарочитым английским акцентом и привычкой оставлять дамам розы со своей княжеской визитной карточкой.

9 мая 1937 года жизнерадостная Вера стала женой Николая Александровича и приняла княжеский титул. Торжественное венчание состоялось в соборе Св. Александра Невского на рю Дарю.

Сопротивление

Счастливая семейная жизнь длилась всего около трех лет. В 1940 году, вскоре после оккупации Франции немцами, Вера Оболенская – авантюрная и легкомысленная особа, как думали многие из ее окружения – вошла в один из подпольных кружков. Там ее стали называть «Вики».

Николай и Вера Оболенские

Со временем кружок разросся, объединился еще с несколькими подобными организациями, в результате чего появилась Organisation Civile et Militaire – OСM («Гражданская и военная организация»). Эта организация стала одной из самых крупных и разветвленных во французском Сопротивлении. Ее члены занимались разведывательной деятельностью, организовывали побеги за границу английских военнопленных, готовили оружие и резервистов для перехода к активным боевым действиям, которые планировалось начать одновременно с высадкой союзников во Франции. Вики стала генеральным секретарем ОСМ и во всех мероприятиях принимала активное участие. Ей было присвоено воинское звание лейтенант.

Николай Оболенский («Ники») также не остался в стороне от работы организации. И когда в 1943 году в работе Сопротивления появилась необходимость установления контактов с гражданами СССР – пленными военнослужащими Красной армии и «остарбайтерами», занятыми на строительстве Атлантического вала, а также военнослужащими «восточных частей» вермахта, по линии ОСМ заниматься этим направлением стал князь.

17 декабря 1943 года на одной из конспиративных квартир Вики была арестована. Первое время отношение к Оболенской было вполне корректным. Более того, недостаточная бдительность следственных органов гестапо и тюремной охраны позволяла узникам из разных камер обмениваться информацией, выстраивая общую линию поведения на допросах, тем самым вводя следствие в заблуждение. К тому же удалось связаться с соратниками, находившимися на свободе, и предотвратить некоторые аресты и раскрытие явок. Но к концу февраля 1944 года большинство руководителей ОСМ были арестованы, а к 6 июня 1944 года организация практически перестала существовать.

Княгиня Вера Оболенская

Задержали и Николая Оболенского. Вики выгораживала его, как могла. Княгиня заявила, что уже давно «разошлась» с мужем, и поэтому к делам организации он абсолютно непричастен. За недостатком улик князя освободили, но вскоре вновь арестовали. Оболенского отправили в концлагерь Бухенвальд.

Допросы учащались, давление на изможденную Вики росло. Тогда Оболенская выбрала новую тактику поведения – единственно возможную в сложившихся условиях – полный отказ идти на контакт с гестапо и давать какую-либо информацию. Следователи прозвали ее «Princessin – ich weiss nicht» («Княгиня – ничего не знаю»).

Сохранилось такое свидетельство: когда немецкий следователь с притворным недоумением спросил ее, как это русские эмигранты-антикоммунисты могут оказывать сопротивление Германии, воюющей против коммунизма, княгиня ответила: «Цель, которую вы преследуете в России, – разрушение страны и уничтожение славянской расы. Я русская, но выросла во Франции и здесь провела всю свою жизнь. Я не предам ни своей родины, ни страны, меня приютившей». Тогда немцы принялись за нее по «антисемитской линии».

«Я христианка, – ответила им на это Вики, – и поэтому не могу быть расисткой».

Вере Оболенской был вынесен смертный приговор. На предложение написать прошение о помиловании она ответила отказом.

В июле 1944 года, после высадки союзников в Нормандии, Оболенская была перевезена в Берлин. 4 августа 1944 года в 13 часов Вики была гильотинирована в тюрьме Плётцензее. Тело ее после казни было уничтожено.

Гильотина, в том виде, в каком ее застали вошедшие в Берлин советские войска

«Мертвые живут и нам помогают…»

Настоящим чудом стало то, что выжил князь Николай Оболенский. Из его партии заключенных во Францию вернулся лишь каждый десятый. 11 апреля 1945 года доведенный до предела истощения князь вместе с горсткой уцелевших пленников был освобожден американскими войсками.

Долго разыскивал Николай Александрович свою супругу, не теряя надежды найти ее среди живых.

Через четыре дня после освобождения, еще из Бухенвальда, Оболенский слабой рукой писал жене в Париж:

«Вики, моя дорогая! Я от всего сердца надеюсь, что ты уже давно на свободе, что ты себя хорошо чувствуешь и что мы скоро будем вместе. Меня все время поддерживала уверенность в том, что после нашего общего испытания мы станем ближе, сильнее и еще более счастливыми, чем когда-либо, и что никакая облачность не сможет нас разделить. Вот я на свободе и живой, и могу сказать только одно: это чудо Господней Милости. Ты увидишь, как я во всех отношениях изменился и думаю, что к лучшему».

«…Мысли мои, – писал он, – тебя не оставляли ни на миг, и я так счастлив, думая, что наши страдания нас еще больше сблизят». Письмо он закончил такими словами:

«Милая моя, я спасся только благодаря моей вере. У меня есть твердые доказательства, что мертвые живут и нам помогают…

…Я тебя крепко целую, мою любимую Вики, преклоняюсь перед тобой и тебя благословляю. Твой старый муж, Николай».

Страшную правду Оболенский узнал лишь в 1946 году. 5 декабря князь написал Мишелю Пасто на серой бумаге с черной каймой:

«Мой дорогой друг, помня о славных и страшных часах, которые Вы пережили вместе с Вики в сорок третьем году, считаю своим долгом известить Вас о том, что я получил официальное уведомление о ее смерти.

Моя бедная жена была расстреляна 4 августа 1944 года в тюрьме Плётцензее, в предместье Берлина в возрасте 33 лет. Ее товарищи по тюрьме говорят, что она до конца оставалась преисполненной мужества и надежды, старалась быть веселой и поддерживать в них бодрость духа.

Вернувшись тяжело больным из Бухенвальда, я не могу свыкнуться со смертью Вики, навсегда сокрушившей мою жизнь, а я мог бы быть таким счастливым».

Как бы ни была тяжела утрата, нужно было продолжать жить – тем более рядом оставалась стареющая мать – Саломия Николаевна.

Много усилий князь потратил на сохранение памяти о любимой жене. О н бережно собирал информацию о последних месяцах жизни Вики, выдержки из мемуаров уцелевших руководителей и членов ОСМ, тексты речей, произнесенных при освящении мемориала русских участников французского Сопротивления. На основе этих материалов в 50-х годах Николай Александрович выпустил за собственный счет небольшую книжечку на французском языке «Вики – 1911–1944: Воспоминания и свидетельства».

Владимир Путин у кенотафа Веры Оболенской на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа

Служение

В декабре 1961 года в Париже умерла Саломия Николаевна.

Теперь Николаю Оболенскому ничто не мешало исполнить решение, к которому он пришел давно – вскоре после того, как узнал о гибели жены. Л.С.Флам, автор документальной повести «Вики. Княгиня Вера Оболенская», писала: « Размышляя над своей жизнью и беседуя со своим духовником, он пришел к твердому заключению, что Бог ему дважды спас жизнь для того, чтобы посвятить себя служению другим и искупить свой тяжкий, с точки зрения христианского учения, грех молодости – попытку самоубийства. Епископ Евлогий пытался снять с него бремя этого греха: «Вы же живы, значит, Бог простил», – были его слова, но от стремления принять священство не отговаривал. При жизни матери, однако, Оболенский не считал себя вправе принять сан. Будучи ее главной опорой в течение многих лет, он взял на себя уход за матерью, когда она заболела раком, и был при ней до самой ее смерти».

Протоиерей Николай Оболенский

В ноябре 1962 года Николай Оболенский был посвящен епископом Мефодием в сан диакона. После этого, погрузившись почти в полное уединение и изучение богословия, князь стал готовиться к рукоположению.

В марте 1963 года в православном соборе Св. Александра Невского на рю Дарю – том самом, в котором они с Вики венчались – Николай Оболенский был рукоположен во иереи. Вскоре отец Николай стал настоятелем этого собора.

С какими только просьбами к нему не обращались! Однажды он сокрушался в письме: «На днях одна француженка позвонила спросить, что я знаю про… водку! Я сказал, что про русскую водку я могу ей все рассказать, а вот насчет польской пускай обращается к Папе Римскому».

«Захожу в церковь. Сначала, со свету, ничего не могу различить. Постепенно глаза начинают привыкать. Вот он, отец Николай, – худая смиренная фигура в черной рясе, странно и трагично одинокая в этой холодной полупустой церкви.

Лицо, словно ожившая икона, – тонкое, строгое, грустное. Покорность судьбе в каждом жесте, в каждом движении…»

Л.С.Флам писала: «Прихожане особенно ценили отца Николая как исповедника; случалось, к нему даже на дом шли исповедоваться. Он выслушивал исповедь, беседовал с пришедшим, отпускал грехи и сразу мчался куда-то дальше: в больницы – причащать больных, в тюрьмы – навещать заключенных, в психиатрические лечебницы или еще на занятия в церковно-приходских школах с детьми, которых так любил и которые отвечали ему тем же».

Протоиерей Николай Оболенский

Писательница и бывший редактор парижской «Русской мысли» Зинаида Шаховская, духовником которой он был, вспоминала, как однажды во время большого приема, устроенного в честь выхода ее книги, князь услышал чье-то антисемитское замечание и взорвался: «Вы подлец! Моя жена за евреев жизнь положила…» Его трудно было успокоить. Но при всей его запальчивости он быстро отходил, легко прощал и учил прощению других. «Я знаю, – писала Шаховская, – какое значение он придавал именно прощению врагов. Ему и в голову не приходило искать убийц своей жены или тех, кто его мучил в Бухенвальде».

Шаховская, отмечая удивительную доброту и отзывчивость отца Николая, приводила рассказ одного католического священника, тоже депортированного в Бухенвальд. Его только что привезли в лагерь и погнали под душ. Было холодно, одиноко и страшно. Вдруг где-то около него раздался голос: «Вы отец такой-то! Подождите, я переброшу вам мой пуловер». Этот сильно поношенный пуловер ему запомнился навсегда: «Когда нищий отнимает от себя, чтобы дать брату последнее, – эта забота обо мне и голос участия в черном мире лагеря были чудом».

В последний путь священника торжественно провожал чуть ли не весь русский Париж, начиная с Великого князя Владимира Кирилловича. Председатель Объединения памяти Сопротивления Мишель Рике посвятил отцу Николаю в газете «Фигаро» некролог. Отметив, что собор не мог вместить всех пришедших на отпевание, Рике писал:

«Его любили за тепло, доброту и щедрость; большинство людей даже не знало о его привилегированном прошлом блестящего кадета Императорского училища, не знало и того, что это он был мужем известной нам княгини Веры Оболенской, об их недолгом счастье, продолжавшемся до того дня, когда оба, войдя в Гражданскую и военную организацию, стали на путь борьбы с нацизмом и заплатили за это столь дорогой ценой: ей эсэсовским лезвием отсекли голову, его – депортировали в Бухенвальд. Вернувшись из лагеря смерти, раздираемый горем по погибшей жене, он был убежден, что Бог сохранил ему жизнь для духовного служения русской общественности… Еще в Бухенвальде та вера, которую он излучал, была для всех нас, как верующих, так и неверующих, источником неодолимой надежды».

Похоронен отец Николай на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа, на участке Иностранного легиона, в одной могиле с генералом Зиновием Пешковым, сыном Максима Горького. Перед смертью Оболенский завещал, чтобы имя его любимой жены было выбито на его надгробной плите. Это желание было исполнено.

Могила протоиерея Николая Оболенского

*** *** ***

Никто из знавших Вики в довоенное время как веселую, обворожительную, часто легкомысленную женщину, а Оболенского – как светского человека без определенной профессии, баловня судьбы, не мог представить себе, какая им готовится участь и что они способны будут претерпеть. Скорее всего, не догадывались об этом и они сами. Они не жаждали подвижничества, мученичества и отречения от всего, что любили. Но когда перед ними встал выбор: смириться со злом или противостоять ему, сомнений не возникло.

Трудно себе представить, сколько их – здесь, на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа, да и по всему миру – родных русских людей, самоотверженно бросавшихся на помощь ближним в самых отчаянных обстоятельствах. Лишенные своего земного отечества, они обрели куда большую награду – Отечество небесное.

Плотно лежат они, вдоволь познавши
Му́ки свои и дороги свои.
Все-таки – русские. Вроде бы – наши.
Только не наши скорей, а ничьи…

Как они после – забытые, бывшие
Всё проклиная и нынче и впредь,
Рва́лись взглянуть на нее – победившую,
Пусть непонятную, пусть непростившую,
Землю родимую, и умереть…

Полдень. Березовый отсвет покоя.
В небе российские купола.
И облака, будто белые кони,
Мчатся над Сент-Женевьев-де-Буа.

(Роберт Рождественский)