Лихой вожак волчьей сотни - генерал шкуро. Андрей Григорьевич Шкуро

В Первую мировую войну Шкуро прославился созданием кавалерийского отряда особого назначения, получившего название «Волчья сотня». Надо сказать, что использование волчьей символики не было изобретением Андрея Григорьевича. Первыми "волками" была 2-ая сотня 2-го Аргунского полка казаков-забайкальцев. При атаке лавой отряд даже использовал характерный волчий вой, что способствовало деморализации противника. Впервые этот вид психической атаки был использован во время Китайского похода 1900-1901 годов.
В середине 1915 года полковник Шкуро обратился к командованию Русской армии с инициативой создания особого отряда, который бы мог совершать диверсионные действия в тылу противника. Идею встретили прохладно, но Шкуро её "пробил", после чего им был сформирован Кубанский конный полк особого назначения. В качестве символики было принято черное знамя с волчьей головой, за что отряд и получил свое неофициальное название.
Деятельность "Волчьей сотни" была крайне эффективной. В первый же боевой выход "волки" уничтожили полторы тысячи немцев. Отряд совершал диверсии (взрывал и крушил мосты, дивизионные и полковые штабы), захватывал оружие и пленных. Во время внезапного налета на поселок Нобель, где размещался штаб германской пехотной дивизии, Шкуро удалось взять в плен её командира и несколько офицеров. После этого он стал для немцев "врагом № 1", за его голову была назначена денежная награда в размере 60 тысяч рублей. Конечно, это не могло остановить Шкуро. Его "спецназ" продолжал досаждать противнику - от Минской области до Южных Карпат.

Несмотря на такие очевидные успехи "Волчьей сотни" отношение к ней было неоднозначным. Ярым противником методов Шкуро был Врангель. О прославленном спецподразделении Шкуро он отзывался критически: "...За немногими исключениями туда шли главным образом худшие элементы офицерства, тяготившиеся почему-то службой в родных частях. Отряд полковника Шкуро во главе со своим начальником, действуя в районе XVIII корпуса<…> большей частью болтался в тылу, пьянствовал и грабил, пока, наконец, по настоянию командира корпуса Крымова, не был отозван с участка корпуса".

Лихой вожак «волчьей сотни» - генерал Шкуро

(исторические заметки по поводу…)

Имя этого человека вряд ли знакомо российской молодежи. Лишь немногие из людей старшего поколения вспомнят его фамилию, которая иногда всплывала в книгах или фильмах о событиях времен гражданской войны. Генерал Шкуро… один из одиозных командиров белоказачьих диких конниц… Кто он? Почему его не помнят на его родине – в Кубани? Почему историки обходят стороной его «лихие подвиги», которые в судьбоносные времена становления молодой республики Советов были очень даже заметны и широко обсуждаемы?
Его жизнь – это крутой, полный драматизма и не придуманных коллизий роман, где никакая человеческая фантазия не смогла бы угнаться за причудами его величества – случая. Его судьба – это клубок противоречий идей, вер и убеждений.
Мы сегодня с недоумением смотрим на рушащиеся и до обидного обостряющиеся вековые и казавшиеся нерушимыми братские отношения между русским и украинским народами. Но ведь если бы дело было только в различии взглядов на строительство национального самосознания. Кто из нас, россиян, был против обретения Украиной самостоятельности в те годы, когда развалился СССР? Я живу в тех краях, где среди местного населения по национальному признаку украинцы занимают либо второе, либо третье места. И мы, русские, вместе с ними искренне переживаем непростые времена в отношениях наших стран.
Гражданские войны не случаются сами по себе. И в хитросплетениях судьбы человека, о котором я хочу рассказать, возможно, и увидит внимательный взгляд те зловещие пружины общественных возмущений, которые приводят в действие механизмы страшных братоубийственных войн.

1. Был Шкура – стал Шкуро

Андрей Григорьевич Шкура родился в 1886 году в Екатеринодаре (ныне – Краснодаре), в семье полковника Кубанского казачьего войска. Кем, как не военным, видел он себя с детских лет. И почему его отец не сменил фамилию, заставляя мальчика с юных лет доказывать кулаками обидчикам свою непримиримость к злым шуткам по поводу похожести этой вообще-то дворянской фамилии на прозвище? Возможно, что именно – поэтому (чтобы не расслаблялся). Дерзкий, своевольный, полный честолюбивых амбиций, юноша уже в столичном кадетском училище старался попадать в центр внимания. И однажды он так отличился, что дело чуть не дошло до его отчисления. «Мы переломали парты и скамейки, побили лампы, разгромили квартиру директора корпуса, - вспоминал он впоследствии в своих мемуарах, - а причиной наших недовольств было – неудовлетворительное качество подаваемых котлет…».
Его, конечно (благодаря высокой репутации отца), в училище оставили, и он из вольнодумца тут же превратился в самого прилежного курсанта. Блестяще сдав выпускные экзамены, Андрей вне конкурса был зачислен в Николаевское кавалерийское училище.
В 1907 году девятнадцатилетний юноша направляется хорунжим в 1-й Усманский казачий полк, где сразу получает боевое направление на персидскую границу. Здесь он и получает первые боевые навыки, активно участвуя в схватках с вооруженными бандами, то и дело тревожащими российские границы.
Перед самым началом Первой мировой войны Андрей Григорьевич, отдохнув несколько лет на гражданской службе, вновь возвращается в армию – хорунжим в 3-й Хоперский казачий полк. Он заступил на службу в тот момент, когда русские под напором превосходящих сил противника в боях под Варшавой (осень 1914 года) вынуждены были отступить. Но стремительно перегруппировавшись, полк начал контратаку. Оторвавшись от основной группы, передовой разъезд полка из семнадцати казаков под командованием хорунжего Шкуры внезапно встретился с эскадроном немецких гвардейских гусар и несмотря на более, чем десятикратное (!!) превосходство противника, смело его атаковал. Не ожидав такого наглого напора, противник позорно бежал. А казаки взяли в плен двух офицеров и сорок восемь вражеских кавалеристов.
Любопытно, что, утверждая списки представленных к награждению почетным Георгиевским оружием отличившихся в начале войны воинов, государь император Николай II выразил крайнее недовольство фамилией одного из героев. И высочайше повелел… да… повелел ее изменить.
Так и стал двадцативосьмилетний Андрей Григорьевич отныне не Шкура – а Шкуро.
Интересен еще один исторический факт. Именно в те дни и практически в тех же местах точно с таким же геройством сражались казаки 18-го Северского драгунского полка, где свой первый Георгиевский крест получил унтер-офицер Семен Буденный. Пройдет всего пять лет и армии кавалеристов под командованием Шкуро и Буденного сойдутся в кровавой бойне на полях братоубийственной войны.

…1915 год стал для русской армии годом «великого отступления». И в этих невероятно тяжелых условиях, когда немцы стали хозяевами положения за счет превосходства в артиллерии, на помощь пришли летучие пулеметные команды, создаваемые русским командованием в кавалерийских полках. Одну из таких команд вызвался возглавить казачий офицер Шкуро.
Осенью 1915 на стол командующего фронтом лег рапорт Андрея Григорьевича, произведенного к тому времени в есаулы, с предложением «отрядить его с партией казаков терзать тылы и коммуникации противника». Идея пришлась командованию по душе. И вскоре Кубанский конный отряд особого назначения приступил к действиям за линией фронта.
Вот где развернулась соскучившаяся по отчаянным боевым схваткам душенька вольного казака! Сформировав свой отряд из таких же отчаянных молодцов, как он, Шкуро приказал своим бойцам к черным кубанкам приторочить волчий хвост, а на знамени отряда – нарисовать оскаленную волчью пасть.
«Волчья сотня» уже с первых налетов начала массово истреблять немецкую пехоту. И прошло немало времени прежде, чем немцы, оправившись от панического ужаса, в какой они приходили от рейдов отряда Шкуро, научились им противодействовать.

Особых успехов казаки-кавалеристы добивались на фронтах противодействия с османами (турками). Именно туда и были брошены русским военным командованием основные кавалерийские силы в момент, когда на карте стояла судьба всей военной кампании – в феврале 1917 года. Отряд Шкуро, влившийся в авангард Кавказского кавалерийского корпуса, геройски сражался в боях, где русская армия одержала крупные победы над Османской империей.

2. Белогвардейская косточка

Где скитался и чем занимался полковник Шкуро с момента окончания боевых действий на фронте до весны 1918 года – историкам про то, видимо, не интересно. Он вынырнул из хаоса начавшейся гражданской войны, оказавшись в Краснодаре, где главком новоиспеченной Кубано-Черноморской Советской республики Александр Автономов (почему-то мало известный нам активный участник гражданской войны) формировал из кубанских и донских станичников регулярные части Красной Армии. 32-х летний Александр Григорьевич оказался в стане большевиков отнюдь не по идейным соображениям. Как патриот России, он не мог смириться с вторжением на территорию страны немецких дивизий, которые странным образом никак не хотели уходить с Северного Кавказа. И какое-то время снова принялся «тупить шашки о немецкие головы». Но ненадолго.
Кто теперь разберет: то ли немалая часть казачества не смогла принять идеологию большевизма, то ли большевики были чересчур «революционны», но вскоре те, непримиримые – откололись от боевых соединений Красной Армии и примкнули к «белому движению».
Вот тут-то и случилось нечто необъяснимое: не дожидаясь прихода на Кубань Добровольческой армии Деникина, бывший сотник Шкуро объявляет о создании Южной Кубанской армии, в которую тут же начинает вливаться все мятущееся и изнывающее от безделья боевое казачество. Любопытно, что на момент того амбициозного объявления «армия» насчитывала… 14 человек (вместе со своим командующим). Почему – Шкуро? С какой стати – какой-то (пусть и боевой) полковник? Но армия росла, как снежный ком. И вскоре дерзко заявила о себе, выбив из Кисловодска красную армию.
Обеспокоенное руководство Кубано-Черноморской Советской республики срочно стало стягивать серьезные силы для противостояния Шкуро. Но, не дожидаясь их формирования, новоявленное казачье войско выступает навстречу и в начале лета 1918 года с триумфом входит в Ставрополь.
С Деникиным Шкуро встречается уже, как равный с равным. И, тем не менее, он безоговорочно переходит к нему вместе со всем своим войском в подчинение. И не зря. Через короткое время он получает под командование вначале кавалерийскую дивизию, затем – корпус, а к концу 1919 года Шкуро становится в звании генерал-лейтенанта командующим Кубанской армии (одной из главных составляющих Вооруженных сил белогвардейского Юга России). И это – в возрасте – 34 года!
Гражданская война на юге России нашла свое отражение в исторических документах, как жестокая и кровавая бойня, где десятки и сотни тысяч бойцов, гибли, как они понимали – «за освобождение Родины от врагов». Только понятие в это слово «враги» они вкладывали – каждые свои.
Генерал Шкуро тоже внес свою немалую лепту во временные успехи белогвардейцев. Со своими боевыми товарищами он жестоко «покуролесил» и на Кубани и на Дону. И только с переброской на борьбу с ним из-под Воронежа красной конницы Буденного деникинцы были обращены в бегство. В Крыму сам Деникин отбыл в Европу, передав командование генералу Врангелю. Побежали, воспользовавшись моментом, и другие белые высшие офицеры. Улизнул в Европу и Шкуро. Но не просто бежал, а как и подобает, уважающему себя казачьему офицеру, - убыл в качестве… дипломатического представителя от Вооруженных сил Юга России.

3. Белогвардейская ностальгия с коричневым оттенком

Можно было бы и поставить точку в повествовании об одном из часто упоминаемых персонажей гражданской войны. Мы давно уже с пониманием относимся к идейным заблуждениям тех белогвардейских офицеров, которые до конца своей жизни оставались истинными патриотами своей Родины. Мы даже Колчаку в какой-то мере готовы простить его жестокость.
Однако не ошибаемся ли мы, считая, что в гражданской войне не было правых и виноватых?
Вот и в истории белогвардейского генерала Шкуро судьба распорядилась таким образом, что вся его человеческая сущность вылезла наружу, как только появилась возможность вернуться на Родину.
… Оказавшиеся в эмиграции белые офицеры, те, кто не желал продолжать вооруженную борьбу против Советской России, устраивались кто кем мог – журналистами, шоферами, швейцарами в гостиницах. Потомственный дворянин и казачий генерал считал ниже своего достоинства предаваться подобным занятиям. К тому же единственное, что он умел хорошо делать в этой жизни, так это держаться в седле и владеть шашкой. И Шкуро пошел работать…цирковым артистом. Сколоченная им труппа из бывших сослуживцев-казаков несколько лет с неизменным успехом гастролировала по Европе. На цирковой арене его и застало известие о начале Второй мировой войны.
Так было ли белогвардейское казачество на самом деле оплотом борьбы за спасение Родины от врагов? Судите сами. Уже летом 1942 года на советско-германском фронте на стороне немцев сражались казачьи полки «Платов» (17-я армия), «Юнгшульц» (1-я танковая группа), 1-й лейб-гвардии Атаманский, 3-й Донской, 4-й и 5-й Кубанские, 6-й и 7-й Сводно-казачьи, сведенные позже в 1-ю кавалерийскую дивизию под командованием генерала Гельмута фон Панвица. К марту 1943 года в составе вермахта насчитывалось 20 казачьих кавалерийских полков общей численностью 25 тысяч сабель и штыков.
А в 1943 году созданное по инициативе Гимлера управление по делам казаков восточного министерства Третьего рейха военным командованием Германии было поручено возглавить бывшему атаману Всевеликого Войска Донского – генералу Краснову. Ну, а тот позвал своим заместителем (ответственным за подготовку резервов для казачьих частей) своего кубанского товарища генерала Шкуро. И что? Бросив свои цирковые упражнения, бывший «борец за Отечество» тут же примчался поучаствовать в позорном для бывшего россиянина «крестовом походе на Россию». Он был любезно обласкан немецким военным командованием, получив звание группенфюрера СС, что было равноценно армейскому генерал-лейтенанту.

17 января 1947 года на последних полосах газет «Правда» и «Известия» было опубликовано короткое сообщение Военной коллегии Верховного суда СССР, которая «приговорила агентов германской разведки, бывших главарей вооруженных белогвардейских частей в период Гражданской войны атамана Краснова П.Н., генералов Белой армии Шкуро А.Г., князя Султан Килыч-Гирея, Краснова С.Н., Доманова Т.И. и генерала германской армии эсесовца фон Панвица к смертной казни через повешение. Приговор приведен в исполнение». Лишь одного П. Н. Краснова ввиду его возраста расстреляли.

Нет, сам казак Шкуро большого вреда нашей Родине не нанес. Попав на службу в германское подразделение СС, он вначале слишком формально выполнял свои служебные обязанности, а потом и вовсе – запил. Видимо, только из уважения его былых заслуг немцы терпели все чудачества бывшего казацкого кавалериста.
Ну, а то, что Родина по заслугам оценила «подвиги» беглого генерала – так это, надо понимать, и есть справедливая оценка всей его мятежной жизни.

За голову Андрея Шкуро в Первую мировую немцы давали 60 тысяч, его «Волчья сотня» была первым русским спецназом. В годы Гражданской войны о «белом партизане» писали мировые газеты. Во Вторую мировую генерал Шкуро сотрудничал с фашистами.

Волчья сотня

В середине 1915 года полковник Шкуро обратился к командованию Русской армии с инициативой создания особого отряда, который бы мог совершать диверсионные действия в тылу противника. Идею встретили прохладно, но Шкуро её «пробил», после чего им был сформирован Кубанский конный полк особого назначения. В качестве символики было принято черное знамя с волчьей головой, за что отряд и получил свое неофициальное название.

Деятельность «Волчьей сотни» была крайне эффективной. В первый же боевой выход «волки» уничтожили полторы тысячи немцев. Отряд совершал диверсии (взрывал и крушил мосты, дивизионные и полковые штабы), захватывал оружие и пленных. Во время внезапного налета на поселок Нобель, где размещался штаб германской пехотной дивизии, Шкуро удалось взять в плен её командира и несколько офицеров. После этого он стал для немцев «врагом № 1», за его голову была назначена денежная награда в размере 60 тысяч рублей. Конечно, это не могло остановить Шкуро. Его «спецназ» продолжал досаждать противнику - от Минской области до Южных Карпат.

Несмотря на такие очевидные успехи «Волчьей сотни» отношение к ней было неоднозначным. Ярым противником методов Шкуро был Врангель. О прославленном спецподразделении Шкуро он отзывался критически: «...За немногими исключениями туда шли главным образом худшие элементы офицерства, тяготившиеся почему-то службой в родных частях. Отряд полковника Шкуро во главе со своим начальником, действуя в районе XVIII корпуса<…> большей частью болтался в тылу, пьянствовал и грабил, пока, наконец, по настоянию командира корпуса Крымова, не был отозван с участка корпуса».

Орденоносец

Революцию Шкуро не принял. Его «Волчья сотня» ловила красных агитаторов и пропагандистов и заставляла под нагайками петь «Боже, царя храни». Недостаток вооружения и боеприпасов определял и методы борьбы отряда - диверсионно-подрывные. Это приносило свои плоды - сотне Шкуро удавалось успешно противостоять регулярным частям Красной армии, превосходящим её в 20-30 раз.

Популярность Шкуро росла. В июле 1918 года он взял занятый красными Ставрополь, тем самым спас от верной гибели приговоренных ЧК к расстрелу горожан.
Объединившись с Добровольческой армией генерала Деникина, Шкуро становится командиром дивизии. В январе 1919 года дивизия Шкуро освободила от красных верховья Кубани и взяла Владикавказ - Шкуро получил звание генерал-майора.

Популярность Андрея Григорьевича была ошеломляющей. Его именем даже назвали бронепоезд и танк. У Шкуро была и международная слава - глава английской военной миссии лично вручил генерал-майору высшую королевскую награду Великобритании - орден Бани 1-й степени. Шкуро на страницах газет Великобритании, Франции и России называли народным героем и «белым партизаном», издавались биографии молодого генерала.

Рельсовая война

Шкуро был известен своими инновационными по тем временам методами ведения войны. При подготовке похода на Москву он предлагал Деникину послать в тыл к красным диверсионные отряды, которые бы могли вести подрывную партизанскую «рельсовую» войну - взрывать пункты связи и железнодорожные станции, прерывать тем самым сообщение между штабами.

Если бы план Шкуро был одобрен, судьба Московского похода могла бы быть совсем другой. Однако Деникин был против. Против были и французы с англичанами. Честь взятия Москвы должна была принадлежать офицерским полкам Белой армии, а не партизанским отрядам.

То, от чего отказались белые, было успешно применено Красной армией в операции «Багратион» в Великой Отечественной войне, когда диверсанты-подрывники и партизанские отряды парализовали маневр танковых дивизий группы армий «Центр», полностью нарушив связь немцев.

Из генералов в циркачи

Шкуро никогда не копил богатств. В эмиграции он оказался почти без средств к существованию. Чтобы как-то сводить концы с концами прославленный генерал организовал собственную группу казачьей джигитовки, сам выступал в цирке. Амбициозность Андрея Григорьевича сработала и здесь - его группа стала лучшей в Европе, получила мировую известность. Снимался «белый партизан» и в немом кино, но о былой славе нельзя было и мечтать. В своих воспоминаниях Александр Вертинский, случайно встретившийся со Шкуро в Ницце, так прокомментировал эту встречу: «Из премьеров - в статисты! - подумал я. - Из грозных генералов - в бутафорские солдатики кино!… Воистину - судьба играет человеком».

Конец

Тема сотрудничества Шкуро с фашистами по сегодняшний день остается самой горячей. Генерал обратился к немцам ещё в июне 1941 года, предложив помощь в формировании казачьих дивизий в составе вермахта и воссоздания Казачьей республики на Дону и Кубани. После жестокого расказачивания он считал Сталина своим личным врагом. Гитлеру идея Шкуро не понравилась, однако Шкуро все же был назначен начальником Казачьего резерва при Управлении казачьих войск. Шкуро создает Казачью дивизию на территории Польши, но после покушения на Гитлера доверие к нему пропадает совсем, Главное управление казачьих войск попадает под личный контроль Гиммлера.

В июне 1945 года генерал вместе с 70-ю тысячами казаков был передан англичанами Советскому Союзу. 17 января 1947 года Шкуро был повешен.

Совершенно неожиданно и ненарочито древнескандинавская традиция берсерков или, скорее даже ульфхединов, спустя ровно 1000 лет, возродилась в начале ХХ века на земле Российской Империи, во время I гражданской войны. Сегодня об этом мало кто помнит, однако сходства древней традиции и её стихийного ренессанса, да не где-нибудь, а в белоформированиях самого Андрея Григорьевича Шкуро, просто поразительны.

Медиевист М. И. Стеблин-Каменский давал такое определение: Берсерк - "свирепый воин, который в битве приходил в исступление, выл как дикий зверь, кусал свой щит и, согласно поверью, был неуязвим. По-видимому, человек делался нечувствительным к боли и верил в то, что он превратился в волка или медведя. Берсерков звали также «волчьи шкуры», а само слово берсерк значит «медвежья шкура». Впоследствии берсерки переосмыслялись в разбойников."

А теперь сравним факты славного боевого пути шкуровской "Волчьей сотни":

"…Кубанский конный отряд особого назначения в 1916 году совершал рейды по вражеским тылам. Командовал этим подразделением, конечно же, А. Г. Шкуро. Отряд действовал в районе Южных Карпат и в Минской губернии, нанося противнику существенные поражения. Исключительное положение отряда, выводившее его из ряда обычных воинских подразделений, натолкнуло партизан и их командира на создание собственных атрибутов отличия. Шкуровцы изготовили чёрное знамя с изображением волчьей головы. Некоторые историки высказывают мнение, что идея волчьей атрибутики позаимствована у опричников Ивана Грозного. Так или иначе, но подобные действия послужили причиной рождения нового, неофициального названия воинской части. Сослуживцы всё чаще называли особый конный отряд волками или волчьей сотней.

<…>. Личный конвой генерал-лейтенанта Андрея Шкуро, та самая “Волчья сотня”, сохранил неизменной особую атрибутику дней Великой войны 1914 года. Он был облачен в особые шапки из волчьего меха. Кроме того, казаки пользовались особым боевым кличем, подобным волчьему вою. Командира приветствовали волчьим подвыванием."

А теперь обратимся к личности самого Андрея Григорьевича. Известно, что Андрей Григорьевич Шкуро родился 7 февраля 1887 г. на Кубани, в станице Пашковской, в семье младшего казачьего офицера. Закончил 3-й Московский кадетский корпус. В 1907 г. - один из лучших выпускников Николаевского кавалерийского училища в Петербурге. С 1908 г. служил в 1-м Екатеринодарском полку.

С началом Первой мировой (Великой) войны хорунжий Шкуро отправляется на фронт. Там он командует пулемётным взводом, затем отрядом конных разведчиков. Полк Андрея Григорьевича участвовал в тяжёлых боях на Галицийском фронте, сам Шкуро был несколько раз ранен, за храбрость и умелое командование взводом в Галицийской битве был награждён орденом Святой Анны 4-й степени. В начале ноября 1914 года А. Г. Шкуро в боях под Радомом вместе с «донцами» берет в плен много австрийцев, захватывает орудия, пулемёты, за что награждается Георгиевским оружием.

Когда по всей линии фронта установилась позиционная война, Шкуро разработал оригинальный проект выхода из этого тупика. Он предложил создать множество групп специального назначения для засылки в тыл противника и организации диверсий, подрывов и похищений вражеского командного состава. Сам Император Николай II одобрил задумку Андрея Григорьевича и, пожимая ему руку, сказал: - С Богом, в добрый час! Так в конце 1915 г. появилась знаменитая "Волчья сотня" Шкуро - специальное, хорошо обученное и вооруженное подразделение пластунов-разведчиков.

Шкуро тщательно подбирал людей в свой отряд. Собственноручно обучал их рукопашному бою, маскировке и минному делу. Это была первая в России, в ХХ в. группа русского спецназа, способная выполнять самые невыполнимые задачи. "Волчья сотня" буквально наводила ужас на противника. В немецком тылу казаки-диверсанты громили полковые и дивизионные штабы, взрывали мосты и железные дороги, склады боеприпасов и вооружения, похищали высокопоставленных офицеров, нарушали связь. Вскоре, у сотни появилось собственное знамя: оскаленная волчья пасть на чёрном поле. А в июле 1915 года Андрей Григорьевич успешно применяет легендарную тачанку, намного опередив в этом деле и махновцев и большевиков. О диверсионной деятельности Шкуро ходили легенды по всему фронту. Германским и австро-венгерским командованием было даже назначено крупное вознаграждение за его поимку. В середине 1916 г. на базе "Волчьей сотни" была сформирована специальная партизанская бригада. Она стала проводить глубокие рейды в тыл противника и участвовала в знаменитом Луцком прорыве, разрушая и дезорганизуя тылы германцев и австро-венгров.

В начале 1917 года русская армия готовилась к весеннему наступлению по всему фронту. Перелом в войне уже был очевиден и близок. Но тут случилось невероятное: Государь Император отрекся от престола!..

Февральскую революцию полковник Шкуро встретил на Румынском фронте. У него сразу же начались столкновения с солдатскими комитетами. Казаки "Волчьей сотни" не раз гоняли нагайками революционных пропагандистов и агитаторов, заставляя их петь "Боже, Царя храни". В июне 1917 г. Шкуро самовольно погрузил своих казаков в эшелон и отправился на Кавказский фронт, где разложение армии шло более медленными темпами. Его бригада прибыла в Турцию и влилась в состав 1-го отдельного Кавказского корпуса, которым командовал генерал Баратов. В феврале 1918 г. большевики подписали Брестский мир с Германией. Для Шкуро это было страшным ударом. Он распускает своих воинов и возвращается домой в Кисловодск. Через месяц его арестовывает ЧК. С помощью своих казаков Шкуро совершает дерзкий побег из хорошо охраняемой тюрьмы и укрывается в горах. Там Шкуро вновь собирает казаков "Волчьей сотни". У них не было артиллерии, снарядов и патронов. Они ведут партизанскую войну против регулярных частей Красной армии, превосходящих их по численности в 20-30 раз. В мае — июне 1918 года отряд совершал походы на Ставрополь, Ессентуки и Кисловодск. В июле 1918 г. Шкуро внезапным налётом громит штаб красных и берёт Ставрополь.

Этим он спасает от гибели сотни гимназистов, студентов, офицеров, учителей и других горожан, приготовленных для расстрела ставропольской ЧК. Вскоре отряд Шкуро соединился с Добровольческой армией генерала Деникина, где становится командиром дивизии. В январе 1919 г. его дивизия освобождает от большевиков верховья Кубани и берёт Владикавказ - столицу Терского Казачьего войска, за что сам Шкуро получает звание генерал-майора. "Белый партизан", "народный герой" - эти эпитеты в адрес молодого казачьего генерала не сходят со страниц газет.

В феврале 1919 года корпус Шкуро был переброшен на Дон, где красные одерживали крупные победы. Прибывший Кубанский конный корпус Шкуро оказал большую поддержку добровольцам. Предварительным отступлением он отрезал от дивизии Красной Армии, состоящей из трех полков, обозы, утром атаковал в конном строю большевистские части, взял 5 тысяч пленных. Затем ночью атаковал Горловку, взорвал железнодорожные мосты к северу от неё и захватил два бронепоезда.

При взятии Мариуполя попало в плен 40 тысяч красноармейцев со всем боевым снаряжением и наголову разбита группа Махно. За подвиги и беспримерную доблесть, 32-летний А. Г. Шкуро был произведен в чин генерал-лейтенанта и утвержден командующим конным корпусом, состоящим из двух дивизий.

Весной-летом 1919 года корпус Шкуро участвовал в боях на Украине. Белые взяли Харьков, Екатеринослав. 2 июля 1919 года за героические действия, совершенные им вместе с английскими войсками, король Георг V наградил его орденом Бани. Во время Московского похода 3-й Кубанский корпус Шкуро получил задание занять Воронеж, что казаки успешно и сделали 17 сентября 1919 года, взяв 13 000 пленных и много вооружения. Однако в октябре красные начали масштабное наступление на Воронеж на нескольких участках фронта, и 11 октября Шкуро и Мамонтов оставили город, который заняла конница Будённого, и начали отступать на юг. В мае 1920 года Шкуро оказался в эмиграции.

В годы Второй гражданской войны Шкуро вместе с бывшим Донским атаманом Красновым приступил к формированию казачьих частей СС, союзных Третьему рейху. Выступил с воззванием к казакам записываться добровольцами в Казачий корпус, "чтобы казаки имели возможность с оружием в руках защищать свои семьи, отстоять свое право на жизнь и на свободное существование и помочь нашему союзнику — Германской армии в ее тяжелой борьбе против общего врага — жидо-большевизма!"

Дружил с командиром 5-го Донского полка И.Н.Кононовым. С 1 августа 1944 - начальник Казачьего резерва при Главном управлении СС. В марте-апреле 1945 формировал "Волчьи сотни" в специальных лагерях под Берлином и в Италии. В 1945 году, согласно решениям Ялтинской конференции, англичане интернировали Шкуро и других казаков на территории Австрии, а затем выдали их Советскому Союзу в Лиенце. 16 января 1947 года атаман Шкуро вместе с соратниками были убиты красными палачами.

Будущий казачий генерал Шкуро Андрей Григорьевич родился в кубанской станице Пашковской в семье подъесаула Григория Федоровича Шкуры и его жены Анастасии Андреевны. Семья по обеим линиям имела запорожские корни. Военачальник белых поменял фамилию Шкура на Шкуро во время Гражданской войны.

Ранние годы

Глава семьи был видным казаком, которого хорошо знали в Войске и Екатеринодаре. Григорий Федорович участвовал в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. и имел множество наград. Неудивительно, что его сын с детства мечтал о карьере в армии.

На малой родине Андрей окончил Кубанское Александровское реальное училище. Затем отец отправил его в 3-й Московской кадетский корпус, из которого юноша выпустился в 1907 году. Вслед за этим молодой человек переехал в столицу и поступил в Высшее Николаевское кавалерийское училище. Став офицером, Шкуро перевелся в 1-й Екатеринодарский конный полк, расквартированный в Усть-Лабинске.

Первая мировая война

В молодости Шкуро Андрей Григорьевич отличался сумасбродным характером. Именно неусидчивый нрав заставил казака во время одного из отпусков присоединиться к экспедиции золотоискателей и отправиться в Восточную Сибирь. В Нерчинском округе он узнал о наступившей Первой мировой войне. Началась спешная мобилизация, под которую попадал и кадровый военный Шкуро. Генералы торопились как могли, поэтому, когда молодой сотник прибыл в родной Екатеринодар, его полк уже ушел на фронт.

Шкуро не хотел отсиживаться дома. После непродолжительных уговоров Наказной атаман Бабыч зачислил его младшим офицером в 3-й Хоперский полк. В первом же бою со своим новым взводом Шкуро продемонстрировал себя в качестве незаурядного командующего. В сражении под Сенявой на Галицийском фронте были взяты в плен 50 человек. Последовала первая закономерная награда - орден Святой Анны 4-й степени.

«Волчья сотня»

На протяжении многих месяцев офицер Шкуро Андрей Григорьевич (1886-1947) беспрерывно находился на фронте. Во время очередной вылазки в разведке в декабре 1915 года он получил ранение (в ногу попала пуля). В апреле 1916 г. он вновь вернулся в строй. В полку Шкуро получил целую пулеметную команду. Его вновь ранили (на этот раз в живот). Андрей Григорьевич уехал лечиться в родной Екатеринодар. За храбрость и многочисленные заслуги он стал есаулом.

Находясь в тылу, офицер решил собрать собственный партизанский отряд. Когда наверху дали добро, казак с удвоенной энергией принялся за организацию нового соединения. Этот отряд быстро стал знаменитым и даже получил неформальное название «Волчья сотня» (причиной тому послужило знамя с изображением волчьей головы). В партизаны к Шкуро шли только самые способные и отчаянные казаки. Сотня вихрем проносилась по немецким и австрийским тылам, наводя там ужас и учиняя серьезные разрушения. Казаки взрывали мосты и артиллерийские склады, портили дороги, громили обозы. В русской армии уникальный отряд моментально стал легендарным. Главные лавры удальца получил Шкуро Андрей Григорьевич. «Волчья сотня» не возникла бы без его энергии и инициативности.

1917 год

О и отречении царя Андрей Шкуро узнал близ Кишинева. Как и большинство казаков, он был далек от политики, к Временному правительству относился брезгливо и не признавал ничего, кроме присяги императору. Бурная эпоха заставила его принимать непростые решения. Отряд Шкуро занял кишиневский вокзал и завладев поездом отправился по домам.

После нескольких недель отдыха уже знаменитый партизан отправился на Кавказ. Вместе с верными соратниками он сначала приехал в Баку, а затем остановился в Энзели. Его отряд стал частью корпуса генерала Николая Баратова. С одной стороны, казаки воевали с турками и курдами, а с другой боролись с революционным движением среди солдат и матросов. В 1917 году Шкуро успел повоевать и в Персии, и на Кавказе. Противостояние с красными комиссарами стоило ему очередного ранения. Осенью казак вернулся в родной край, а в октябре его избрали в Кубанскую краевую Раду. Шкуро стал делегатом от фронтовиков.

Начало Гражданской войны

Андрей Шкуро принял в штыки новости о приходе большевиков к власти в Петрограде. По своим убеждениям казак оставался монархистом. Идеологические конфликты у него возникали даже со сторонниками республики. Красных же офицер открыто презирал и ненавидел. Вскоре юг России стал местом сплочения противников большевиков, среди которых был и будущий генерал Шкуро. Семья военачальника в это время жила в Кисловодске, и там известный партизан вновь принялся за организацию верного отряда.

7 июля 1918 года Шкуро выгнал красных из Ставрополя. Для этого ему даже не пришлось использовать оружие. Все, что понадобилось казаку - написать ультиматум с угрозой атаковать позиции противников в том случае, если они не покинут город. Те действительно ушли из Ставрополя. Впрочем, вся борьба была еще впереди. Но уже на первом Шкуро стал одним из лидеров Белого движения. Свою репутацию он построил с помощью бескомпромиссности и авантюризму в борьбе с революцией.

Белый генерал

В октябре 1918 года благодаря усилиям Андрея Шкуро был сформирован 1-й Офицерский Кисловодский полк. Вскоре после этого он отправился в Екатеринодар, где встретился с Главнокомандующим Антоном Деникиным. Тот был недоволен самовольством казака. Однако до конфликта между этими двумя фигурами не доходило. сплачивала общая опасность. В армии Деникина Шкуро возглавил Кавказскую конную дивизию. 30 ноября он стал генерал-майором.

Воюя на Ставрополье, Андрей Шкуро организовал производство патронов, снарядов, кожаных сапог, сукна и других важных вещей для движения. Позже, однако, ему пришлось перебраться на Кубань. В феврале 1919 года Андрей Шкуро был назначен командующим 1-го армейского корпуса в Кавказской Добровольческой армии. С этим формированием он воевал на Дону, помогая тамошним казакам на ключевом фронте борьбы с большевиками. В одном из боев под станицей Илловайской ему удалось разбить отряд Нестора Махно.

Победы и поражения

На пике успехов белых Андрей Шкуро участвовал в боях за Екатеринослав, Харьков и другие украинские города. За содействие союзническим британским войскам 2 июля 1919 года он был награжден английскими орденом Бани. Та кампания являлась прологом наступления на Москву. 17 сентября в ходе марша на первопрестольную столицу казаки Шкуро взяли Воронеж. Белые удерживали город месяц. Под ударом конной дивизии Буденного им пришлось отступить. Наступление на Москву захлебнулось совсем недалеко от желанной цели.

Шкуро вместе со своим корпусом отступал до Новороссийска. Эвакуация из черноморского порта проводилась поспешно и при плохой организации. Генералу, как и многим товарищам, не хватило места на кораблях. Он отправился в Туапсе, а из Сочи перебрался в Крым.

В эмиграции

В мае 1920 года Врангель, не любивший Шкуро, уволил офицера, после чего тот оказался в эмиграции. Вскоре остатки Белого движения были разгромлены большевиками. Тысячи казаков оказались изгнанными из родной страны. Кто-то осел в балканских странах, кто-то во Франции.

В качестве дома Париж выбрал и Шкуро. Генерал по-прежнему был молод, полон сил и предприимчивости. В эмиграции он собрал казачью труппу, выступал на конных состязаниях, работал в цирке и даже снимался в немом кино. Первое представление кубанцев на стадионе «Буффало» в предместье Парижа собрало 20 тысяч зрителей. Французы понятия не имели о джигитовке, так что финансовый успех труппе был обеспечен.

Строитель дорог

В 1931 году Югославия оказалась новой страной, в которой осел Андрей Шкуро. Генерал, зажив на Балканах, стал поддерживать контакты с походным войсковым атаманом Вячеславом Науменко. Шкуро на протяжении всех межвоенных лет был активным деятелем казачьего движения в эмиграции. Он регулярно выступал, старался сохранить единство кубанцев, лишившихся дома и погрязших в политических спорах.

Занимался бывший генерал и практическими делами. Он заключил соглашение с компанией «Батиньоль» и принялся за организацию работ по сооружению 90-километрового земляного вала, огородившего города Белград, Панчево и Земун от назойливых дунайских паводков. Сербы были в восторге от результатов и заказали у казаков строительство железнодорожного моста на юге своей страны. У Шкуро работали не только кубанцы, но и донцы, астраханцы, терцы, а также другие уроженцы юга России. Рядом с бригадами Андрея Григорьевича работали казаки другого героя Первой мировой войны Виктора Зборовского. Некоторые из построенных тогда в Югославии дорог и дамб функционируют до сих пор.

Также Шкуро (как и многие другие оставил после себя мемуары, в которых описал собственные впечатления от Гражданской войны. Сегодня его книга «Записки белого партизана» является любопытным свидетельством эпохи, помогающим понять, как была устроена и организована борьба с большевиками на Юге России.

На перепутье

После нападения нацистской Германии на Советской Союз белые эмигранты оказались перед сложным выбором. Мучил он и Андрея Шкуро. Генерал ненавидел СССР, хотел как можно быстрее избавить Россию от большевиков и вернуться в родные кубанские земли. Со времен Гражданской войны прошло 20 лет. Многие ее участники были уже не молоды, но все еще полны сил. Но даже такие ярые антисоветчики, как Деникин и Великий князь Дмитрий Павлович отказались поддержать немцев. А вот бывший атаман Войска Донского Петр Краснов пошел на сближение с Третьим рейхом. Вслед за ним такой же выбор сделал генерал Шкуро. Биография этого военачальника из-за этого решения и сегодня вызывает яростные споры.

Несмотря на открытую поддержку Гитлера, коллаборационисты из числа казаков еще долгое время не имели собственных армейских формирований. Ситуация изменилась только в 1943 году. На тот момент вермахт уже проиграл Сталинградскую войну, а его окончательный разгром во всей войне стал вопросом времени. Оказавшись в безвыходном положении, фюрер изменил свое решение и дал добро на создание казачьих войск, которые вошли в состав СС.

На службе у немцев

В 1944 году группенфюрер СС Андрей Шкуро впервые за долгое время возглавил войско. Им оказался 15-й казачий кавалерийский корпус. Бывалый генерал на исходе шестого десятка вел борьбу с югославскими партизанами. Ему так и не пришлось вернуться в Россию с оружием в руках. К тому времени участь Третьего рейха уже была предрешена. Еще до того как советские войска взяли Берлин, Сталин на позаботился о договоренностях с союзниками о будущем коллаборационистов.

2 мая казаки отправились в австрийский Восточный Тироль для того, чтобы сдаться англичанам. Был среди них и генерал Шкуро. Во 2-й мировой войне он стоял на принципиальных антисоветских позициях, а это означало, что попадание в руки НКВД сулило ему неминуемую гибель. По разным оценкам историков, в казачьем стане тогда было около 36 тысяч человек (20 тысяч боеспособных солдат, остальные были мирными беженцами).

Выдача в Лиенце

18 мая 1945 года англичане приняли капитуляцию беглецов. Казакам пришлось сдать почти все свое оружие. Для них были подготовлены специальные лагеря в окрестностях австрийского города Лиенца.

Из общей массы выделялось 1500 офицеров. Весь командный состав (в том числе и генералы) под ложным предлогом вызвали на встречу, а затем изолировали от своих подопечных. Был среди них и Шкуро Андрей Григорьевич. Интересные факты его биографии перемешаны с трагическими. После долгих лет спокойной жизни в эмиграции он принялся за безнадежное дело, а в итоге с репутацией пособника нацистов был отдан органам НКВД.

Суд и казнь

После выдачи офицеров британцы депортировали и остальных казаков. Те были безоружны и беззащитны и в итоге не смогли оказать сопротивления. Всех их судили в СССР.

Шкуро наравне с Петром Красновым и еще несколькими лидерами коллаборационистов получил высшую меру наказания. Процесс над казаками был показательным. Обвиненных в террористической деятельности и вооруженной борьбе против СССР повесили. Андрея Шкуро казнили в Москве 16 января 1947 года. Перед смертью он все-таки смог вернуться на родину.