«Альдини подсоединял полюса 120-вольтного аккумулятора к телу казнённого Форстера. Когда он вводил электроды в рот и ухо трупа, челюсти мёртвого человека начинали двигаться, а лицо корчилось в гримасах. Левый глаз открывался и смотрел на своего мучителя».
Роман Мэри Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей», над которым она начала работу на Женевском озере в компании Перси Шелли и лорда Байрона в мае 1816 г., был опубликован анонимно в 1818 г. Под собственным именем писательница опубликовала «Франкенштейна...» только в 1831 году.
Известно, и в первую очередь по воспоминаниям самой Шелли, что идея новеллы, позднее выросшей в роман, родилась из научных и философских дискуссий, которые они вели в гостях у Байрона. Особенно их увлекли изыскания философа и поэта Эразма Дарвина (деда эволюциониста Чарльза Дарвина и антрополога Фрэнсиса Гальтона), а также опыты с гальванизацией, что в то время означало воздействие электрическим током на мертвый организм по методу итальянского профессора Луиджи Гальвани. Эти разговоры и чтение вслух немецких сказок о привидениях натолкнуло Байрона на предложение о том, чтобы каждый из них написал «сверхъестественный» рассказ. Той же ночью Мэри Шелли привиделся Виктор Франкенштейн и его безымянный монстр. Работая потом над «расширенной версией» новеллы, Шелли вспомнила события недавнего прошлого.
Эта история началась в 1802 г., когда в начале декабря некий Джордж Форстер совершил жестокое преступление. Он убил свою жену и малолетнюю дочь, утопив их в канале Паддингтон. И хотя существуют сомнения в его виновности, жюри присяжных признали Форстера ответственным за преступление, а суд в Олд Бейли приговорил к смертной казни. Но сегодня нас интересуют не обстоятельства жизни и преступления Джорджа Форстера, а его смерть и, главным образом, события, последовавшие за ней.
Итак, Форстер был повешен при большом стечении народа в тюремном дворе Ньюгейтской тюрьмы 18 января 1803 года. Сразу после этого «на сцене» появляется синьор Джованни Альдини. Он купил труп повешенного, чтобы произвести научный эксперимент и удивить публику.
Итальянский профессор физики Альдини был племянником другого знаменитого профессора в области анатомии Луиджи Гальвани, который обнаружил, что воздействие электрических разрядов способно «оживить» лягушку, заставить ее мышцы двигаться. У многих возник вопрос: а что же произойдет, если воздействовать аналогичным способом на труп человека? И первым, кто решился дать ответ на этот вопрос, стал Альдини.
Научные интересы итальянца простирались от изучения гальванизма и его медицинского применения, до возведения маяков и экспериментов по «сохранению человеческой жизни от разрушения в результате пожара». Но 18 января 1803 г. состоялась «презентация», сама по себе оставившая след в истории, но также благодаря которой мы сегодня можем наслаждаться поистине бессмертным произведением Мэри Шелли и множеством вариаций на его тему.
Альдини подсоединял полюса 120-вольтного аккумулятора к телу казненного Форстера. Когда он вводил электроды в рот и ухо трупа, челюсти мертвого человека начинали двигаться, а лицо корчилось в гримасах. Левый глаз открывался и смотрел на своего мучителя. Один из очевидцев описывал увиденное так: «Восстановилось тяжелое конвульсивное дыхание; глаза вновь открылись, губы зашевелились и лицо убийцы, не подчиняясь больше никакому управляющему инстинкту, стало корчить такие странные гримасы, что один из ассистентов лишился от ужаса чувств и на протяжении нескольких дней страдал настоящим умственным расстройством».
Газета «Лондон Таймс» писала: «Несведущей части публики могло показаться, что несчастный вот-вот оживет». Впрочем, вестник ньюгейтской тюрьмы с известной долей черного юмора сообщал: будь это так, Форстера тут же повесили бы снова, так как приговор беспрекословен - «повесить за шею, пока не наступит смерть».
Разумеется, опыты Гальвани и Альдини выходили далеко за рамки развлечения толпы. Они полагали, что эксперименты с электричеством в конечном итоге приведут к оживлению умерших. Расхождения между главными научными оппонентами, Гальвани и Вольта, заключались только в одном: первый полагал, что мышцы являются своего рода батареями, в которых накапливается электричество, постоянно направляемое мозгом по нервам. Электрический ток, пропущенный через тело, порождает «животное электричество». Второй считал, что при прохождении тока через тело в клетках организма возникают электрические сигналы, и они начинают взаимодействовать между собой. Альдини развил теоретические изыскания своего дяди и применил их на практике. Одержимый идеей «гальванической реанимации», Альдини был уверен, что недавно утонувших людей, можно вернуть к жизни при помощи электричества.
Но опытов с лягушками, с которыми работал его именитый родственник, Альдини уже было мало. Он перешел на крупный рогатый скот, но главной целью оставались человеческие тела. Хотя достать их удавалось далеко не всегда. И не всегда целиком. В родной Болонье с преступниками обходились сурово - рубили головы и четвертовали. Так что в распоряжении профессора могли оказаться только головы. Зато, какое непередаваемое впечатление производили на зрителей и ассистентов человеческие головы, отделенные от туловищ, которые Альдини заставлял улыбаться, плакать, воспроизводить гримасы боли или удовольствия. Не менее эффектны были эксперименты и с обезглавленными туловищами -их грудь вздымалась, когда профессор производил свои манипуляции. Лишенные голов, они будто дышали, а руки были способны даже поднять немалый груз. Со своими представлениями-экспериментами Альдини объездил всю Европу, пока не провел самое известное из них во дворе Ньюгейтской тюрьмы.
При этом использование трупов казненных преступников не было такой уж редкой практикой. Согласно Закону об убийствах (The Murder Act) , принятому британским парламентом в 1751 году и отмененном только в 1829-м, за убийство предполагалось дополнительное наказание и «знак позора» помимо собственно смертной казни. Согласно специально обозначенному в приговоре предписанию, тело могло долгое время оставаться на виселице или же не подлежать быстрому захоронению. Публичное вскрытие после смерти также являлось разновидностью дополнительного наказания.
Врачи-хирурги Лондонского королевского колледжа давно пользовались открывшейся возможностью проводить анатомические исследования на телах казненных преступников. Собственно, по их приглашению Альдини и прибыл в Лондон. И остался доволен - ведь тело повешенного Форстера стало первым в его научной и творческой практике, которое он получил не более чем через час после смерти.
Много лет после описанных событий, за Океаном, в 1872 году произошла похожая история. Но этот случай был окрашен узнаваемым американским колоритом. Преступник, приговоренный к смерти, сам завещал свое тело для проведения научного эксперимента по реанимации с использованием электричества. И его можно понять - если нельзя избежать смерти, нужно попытаться воскреснуть.
Некий предприниматель Джон Барклай был повешен в Огайо за то, что проломил череп своему компаньону, поставщику мяса Чарльзу Гарнеру. Не будем вдаваться в подробности заурядного, в общем-то, преступления. Тем более что самое интересное произошло после него и судебного процесса. Обстоятельства дела сложились таким образом, что рассчитывать на снисхождение Барклаю не приходилось. И тогда, будучи человеком не глупым и образованным, он завещал свое тело для последующей реанимации Медицинскому колледжу в Старлинге. А именно - будущему профессору, физику-самоучке и метеорологу Томасу Корвину Менденхоллу.
Забавно, что идеей подсудимого заинтересовались даже судьи Верховного суда штата, где принималось решение по необычной просьбе. Правда, они все же с беспокойством задумывались о правовом статусе Барклая на случай, если дело выгорит. Иметь дело с реанимированным, казненным по приговору суда преступником, им еще не приходилось.
Джона Барклая повесили 4 октября 1872 г. в 11:49, а в 12:23 его тело уже лежало на столе под зондами Менденхолла. Первое воздействие было произведено на позвоночник. Это заставило труп Барклая открыть глаза, а левую руку двигаться. Он сжимал пальцы, будто хотел схватить что-то. Затем, после стимуляции нервов на лице и шее, сокращение лицевых мышц вызвало страшные гримасы мертвеца. Воздействие на диафрагмальный нерв рук и седалищный нерв также добавили инфернальности происходящему, но мертвого не оживили. В конце концов, труп Бларклая оставили в покое, и он был официально признан мертвым.
И все же не стоит недооценивать описанные эксперименты. Благодаря им у нас есть замечательная книга Мэри Шелли и множество ее экранизаций, что само по себе уже не мало, но, как доказала практика, электричество иногда способно вернуть людей к жизни.
Dobizha,
Livejournal.com
Устрашающая история о чудовищном монстре стала культовой и породила волну в литературе и кинематографе. Писательнице удалось не только шокировать искушенную публику до мурашек на коже, но и преподать философский урок.
История создания
Лето 1816 года выдалось дождливым и ненастным, недаром то смутное время в народе прозвали «Годом без лета». Такая погода была вызвана извержением в 1815 году слоистого вулкана Тамбора, который находится на индонезийском острове Сумбава. В Северной Америке и Западной Европе было необычайно холодно, люди ходили в осенних и зимних вещах и предпочитали оставаться дома.
В то неурожайное время на вилле Диодати собралась компания англичан: , Джон Полидори, Перси Шелли и восемнадцатилетняя Мэри Годвин (в замужестве Шелли). Так как у этой компании не было возможности разнообразить свою жизнь пешими прогулками по берегам Женевского озера и катаниям на лошадях, они согревались в гостиной у дровяного камина и обсуждали литературу.
Приятели развлекали себя чтением страшных немецких сказок, сборником «Фантасмагориана», который вышел в 1812 году. На страницах этой книги содержались повести о ведьмах, страшных проклятиях и приведениях, живущих в заброшенных домах. В конечном итоге, вдохновившись трудами других писателей, Джордж Байрон предложил компании тоже попробовать сочинить леденящую кровь историю.
Байрон набросал в черновике рассказ об Августе Дарвелле, но благополучно отказался от этой идеи, за которую взялся Джон Полидори, написавший историю о кровопийце под названием «Вампир», обогнав своего коллегу по цеху , создателя «Дракулы».
Мэри Шелли тоже решила попробовать реализовать свой творческий потенциал и сочинила новеллу об ученом из Женевы, который воссоздал живое из мертвой материи. Примечательно, что сюжет произведения был навеян рассказами о паранаучной теории немецкого врача Фридриха Месмера, утверждавшего, что с помощью особой магнитной энергии можно устанавливать телепатическую связь друг с другом. Также писательницу вдохновили истории приятелей о гальванизме.
Однажды ученый Луиджи Гальвани, живший в 18 веке, препарировал в своей лаборатории лягушку. Когда скальпель коснулся ее тела, он увидел, что мышцы на лапках подопытной дергаются. Профессор назвал это явление животным электричеством, а его племянник Джованни Альдини начал ставить подобные опыты над трупом человека, удивляя искушенную публику.
Помимо этого Мэри вдохновилась замком Франкенштейна, который находится в Германии: писательница услышала о нем на пути из Англии в швейцарскую Ривьеру, когда проезжала по долине Рейна. Ходили слухи, что это поместье было переоборудовано в алхимическую лабораторию.
Первое издание романа о безумном ученом вышло в свет столице Соединенного Королевства в 1818 году. Анонимную книгу, посвященную Уильяму Годвину, скупали завсегдатаи книжной лавки, однако литературные критики написали весьма неоднозначные рецензии. В 1823 году роман Мэри Шелли был перенесен на театральную сцену и имел успех зрителей. Поэтому писательница вскоре отредактировала свое творение, придав ему новые краски и преобразовав главных героев.
Сюжет
Читатели знакомятся с молодым ученым из Женевы Виктором Франкенштейном на первых страницах произведения. Молодого истощенного профессора подбирает корабль английского исследователя Волтона, который отправился на Северный полюс, дабы изучить неизведанные земли. После отдыха Виктор рассказывает первому встречному человеку историю из своей жизни.
Главный герой произведения рос и воспитывался в аристократической обеспеченной семье. С раннего детства мальчик пропадал в домашней библиотеке, впитывая полученные из книг знания, словно губка.
В его руки попадали труды основателя ятрохимии Парацельса, рукописи оккультиста Агриппа Неттесгеймского и прочие произведения алхимиков, которые мечтали найти заветный философский камень, превращающий любые металлы в золото.
Жизнь Виктора была не такой безоблачной, подросток рано лишился матери. Отец, видящий стремления своего отпрыска, отправил молодого человека в элитный университет города Ингольштадт, где Виктор продолжил постигать азы науки. В частности, под влиянием учителя естественных наук Вальдмана, ученого заинтересовал вопрос возможности создания живого из мертвой материи. Потратив два года на исследования, главный герой романа решился на свой ужасный эксперимент.
Когда огромное существо, созданное из различных частей мертвых тканей, ожило, ошеломленный Виктор бежал из своей лаборатории в приступе лихорадки:
«Я видел свое творение неоконченным; оно и тогда было уродливо; но когда его суставы и мускулы пришли в движение, получилось нечто более страшное, чем все вымыслы », – говорил протагонист произведения.
Стоит отметить, что Франкенштейн и его безымянное существо образуют некую гностическую пару создателя и его творения. Если говорить о христианской религии, то переосмысление терминов романа иллюстрирует то, что человек не может взять на себя функцию Бога и не способен познать его с помощью разума.
Ученый, стремящийся к новым открытиям, воссоздает невиданное зло: чудовище осознает свое существование и пытается возложить ответственность на Виктора Франкенштейна. Молодой профессор хотел сотворить бессмертие, однако понял, что пошел порочным путем.
Виктор надеялся начать жизнь с чистого листа, но узнал леденящую кровь новость: оказывается, его младшего брата Вильяма жестоко убили. Полиция признала виновной служанку дома Франкенштейнов, потому что при обыске у невиновной домработницы нашли медальон погибшего. Суд отправил несчастную на эшафот, но Виктор догадывался, что истинный преступник – ожившее чудовище. Монстр пошел на такой шаг, потому что возненавидел создателя, который без зазрения совести оставил уродливое чудовище в одиночестве и обрек его на несчастное существование и вечное гонение общества.
Далее монстр убивает Анри Клерваля, лучшего друга ученого, за то, что Виктор отказывается создавать чудовищу невесту. Дело в том, что профессор задумался над тем, что вскоре от такого влюбленного тандема Землю населят монстры, поэтому экспериментатор уничтожил женское тело, спровоцировав ненависть своего творения.
Казалось, что, несмотря на все жуткие события, жизнь Франкенштейна набирает новые обороты (ученый женится на Элизабет Лавенца), но обиженный монстр ночью проникает в комнату ученого и душит его возлюбленную.
Виктор был поражен кончиной любимой девушки, а его отец вскоре умер от сердечного приступа. Отчаявшийся ученый, лишившийся семьи, клянется отомстить страшному созданию и бросается за ним в погоню. Гигант прячется на Северном полюсе, где из-за нечеловеческой силы легко ускользает от своего преследователя.
Фильмы
Киноленты, которые были сняты по мотивам романа Мэри Шелли, поражают воображение. Поэтому приведем список популярных кинематографических работ с участием профессора и его обезумевшего монстра.
- 1931 – «Франкенштейн»
- 1943 – «Франкенштейн встречает человека-волка»
- 1966 – «Франкенштейн создал женщину»
- 1974 – «Молодой Франкенштейн»
- 1977 – «Виктор Франкенштейн»
- 1990 – «Франкенштейн освобожденный»
- 1994 – «Франкенштейн Мэри Шелли»
- 2014 – «Я, Франкенштейн»
- 2015 – «Виктор Франкенштейн»
- Монстра из романа Мэри Шелли называют Франкенштейном, но это ошибка, потому что автор книги не наделила создание Виктора каким-либо именем.
- В 1931 году режиссер Джеймс Уэйл выпустил ставший культовым фильм ужасов «Франкенштейн». Образ монстра, которого сыграл в фильме Борис Карлофф, считается каноническим. Актеру пришлось долгое время проводить в гримерке, потому что на создание внешности героя у художников уходило порядка трех часов. Роль безумного ученого в киноленте досталась актеру Колину Клайву, который запомнился фразами из фильма.
- Первоначально амплуа монстра в картине 1931 года должен был исполнить Бела Лугоши, который запомнился зрителям по образу Дракулы. Однако актер не захотел долго гримироваться, да и к тому же эта роль была без текста.
- В 2015 году режиссер Пол МакГиган порадовал киноманов фильмом «Виктор Франкенштейн», где сыграли , Джессика Браун-Финдлэй, Бронсон Уэбб и . Дэниелу Рэдклиффу, который запомнился по фильму « », удалось вжиться в роль Игоря Штрауссмана, ради которой актер нарастил искусственные волосы.
- Мэри Шелли утверждала, что идея произведения явилась ей во сне. Первоначально у писательницы, которая все никак не могла придумать интересный рассказ, возник творческий кризис. Но в полудреме девушка увидела склонившегося над телом чудовища адепта, что и стало толчком для создания романа.
отец - Альфонс Франкенштейн
мать - Кэролин Бофорт
братья - Уильям, Эрнест
жена Элизабет
Генри Франкенштейн, Чарльз Франкенштейн
В других произведениях
Множественность и неоднозначность трактовок, порождаемых этими образами Франкенштейна и его творения, создали предпосылки для постоянных попыток осмыслить и переосмыслить их в различных художественных формах - сначала в театре , а затем и в кинематографе , где сюжет романа прошёл через несколько стадий адаптации и приобрёл новые устойчивые мотивы, которые в книге отсутствовали совсем (тема пересадки мозга как метафора пересадки души) или были намечены, но не развернуты (тема Невесты Франкенштейна). Именно в кинематографе Франкенштейна сделали «бароном» - в романе баронского титула у него не было, да и не могло быть, хотя бы потому что он - женевец (после Реформации кантон Женева не признавал дворянских титулов, хотя формально оставались благородные семьи).
В массовой культуре также часто встречается смешение образов Франкенштейна и созданного им чудовища , которое ошибочно называют «Франкенштейном» (например, в насыщенном образами массовой культуры анимационном фильме «Жёлтая подводная лодка »). Кроме того, образ Франкенштейна породил множество различных продолжений - появились различные сыновья и братья, выступавшие под именами Вольф, Чарльз, Генри, Людвиг и даже дочь Эльза.
Косвенно (а в некоторых сериях и открыто) идея создания живого из неживого, именно как Франкенштейн создал монстра, встречается в фильме «Ох уж эта наука » и сериале-ремейке «Чудеса науки ». Это показывается в самой первой серии, где ребят вдохновил на создание искусственной женщины фильм «Невеста Франкенштейна ». А в первой серии 4 сезона они и вовсе встречаются лично с доктором и его монстром.
Образ Франкенштейна встречается и в корейской манхве Noblesse . Здесь он представлен как выдающийся учёный и сильный воин, обладающий способностями, далеко выходящими за рамки человеческих возможностей.
Напишите отзыв о статье "Виктор Франкенштейн"
Ссылки
|
||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Виктор Франкенштейн
Солдат с распухшей щекой сердито глядел на песельников кавалеристов.– Ох, щегольки! – проговорил он укоризненно.
– Нынче не то что солдат, а и мужичков видал! Мужичков и тех гонят, – сказал с грустной улыбкой солдат, стоявший за телегой и обращаясь к Пьеру. – Нынче не разбирают… Всем народом навалиться хотят, одью слово – Москва. Один конец сделать хотят. – Несмотря на неясность слов солдата, Пьер понял все то, что он хотел сказать, и одобрительно кивнул головой.
Дорога расчистилась, и Пьер сошел под гору и поехал дальше.
Пьер ехал, оглядываясь по обе стороны дороги, отыскивая знакомые лица и везде встречая только незнакомые военные лица разных родов войск, одинаково с удивлением смотревшие на его белую шляпу и зеленый фрак.
Проехав версты четыре, он встретил первого знакомого и радостно обратился к нему. Знакомый этот был один из начальствующих докторов в армии. Он в бричке ехал навстречу Пьеру, сидя рядом с молодым доктором, и, узнав Пьера, остановил своего казака, сидевшего на козлах вместо кучера.
– Граф! Ваше сиятельство, вы как тут? – спросил доктор.
– Да вот хотелось посмотреть…
– Да, да, будет что посмотреть…
Пьер слез и, остановившись, разговорился с доктором, объясняя ему свое намерение участвовать в сражении.
Доктор посоветовал Безухову прямо обратиться к светлейшему.
– Что же вам бог знает где находиться во время сражения, в безызвестности, – сказал он, переглянувшись с своим молодым товарищем, – а светлейший все таки знает вас и примет милостиво. Так, батюшка, и сделайте, – сказал доктор.
Доктор казался усталым и спешащим.
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.
– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.
Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с которого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко освещало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога, шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его (это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, березовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских. Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между ущельями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.
Все, что видел Пьер направо и налево, было так неопределенно, что ни левая, ни правая сторона поля не удовлетворяла вполне его представлению. Везде было не доле сражения, которое он ожидал видеть, а поля, поляны, войска, леса, дымы костров, деревни, курганы, ручьи; и сколько ни разбирал Пьер, он в этой живой местности не мог найти позиции и не мог даже отличить ваших войск от неприятельских.
Вот уже два века будоражит сознание монстр, созданный Виктором Франкенштейном , однако мало кто знает, кто был прототипом героя романа.
Хэллоуин - кто самый страшный в Белом доме?
Два столетия тому назад свет увидел удивительный роман анонимного автора "Франкенштейн, или Современный Прометей" ("Frankenstein: or, The Modern Prometheus") с посвящением английскому журналисту и беллетристу Уильяму Годвину (William Godwin). Сей анархист в своем труде "Исследование о политической справедливости и ее влиянии на нравы и благополучие" ("Enquiry Concerning Political Justice and its Influence on Morals and Happiness") призывал человечество освободиться от тирании государства, Церкви и столь почитаемой на Западе частной собственности. Посвящение Годвину написала любящая дочь Мэри.
Авторство моментально ставшего бестселлером коротенького произведения, которое вызвало смертельную скуку у критиков, было установлено спустя пятилетку. В 1831 году Мэри Шелли, урожденная Мэри Уолстонкрафт Годвин (Mary Wollstonecraft Godwin), опубликовала под своим именем значительно переработанное издание книги.
Из предисловия читатели почерпнули сведения о создании этого произведения английской классической литературы.
Лето 1816 года в Европе было чем-то похожим на нынешнее. Частенько стояла ненастная погода, по причине которой трое из "английской сборной по литературе" Джордж Байрон, Джон Полидори, Перси Шелли и его гёрл-френд (не подумайте плохого — будущая жена) 18-летняя Мэри Годвин подолгу засиживались у камелька.
Не подумайте, что мы стебаемся! Высшее английское общество распускало в свое время пакостные слухи о Мэри, Байроне и Шелли. Надо ли нам опускаться до уровня британских джентльменов и их злоречивых кумушек?
За неимением гаджетов, компания развлекалась чтением вслух страшных немецких сказок на более понятном просвещенным англичанам французском языке. В какой-то момент Байрон предложил всем присутствующим самим написать по страшной сказке.
В головке Мэри смешались дорожные впечатления от рассказов о насельниках замка Франкенштейн (Burg Frankenstein) в горах Оденвальда (Odenwald), разговоры об опытах доктора Дарвина (деда основателя дарвинизма) и зловещий сон об ожившем искусственном существе. Однако кое о чем Мэри все же умолчала.
В 1975 году румынский историк Раду Флореску (Radu Florescu, 1925-2014), одним из первых указавший на связь между вымышленным "Дракулой" и реальным господарем средневековой Валахии , разоткровенничался насчет одного немецкого алхимика. Написанная им книга так и называлась "В поисках Франкенштейна" ("In Search of Frankenstein").
Будущий анатом, врач, алхимик , теолог и мистик Иоганн Конрад Диппель (Johann Konrad Dippel) родился в семье священника 10 августа 1673 года в замке Франкенштейн. С детства он проявлял интерес к религиозным вопросам, изучал теологию в Гиссене, а философию — в Виттенберге. Однако в Страсбурге юный студиозус вел настолько разгульную жизнь, что, как поговаривают, был изгнан из города за какой-то кровавый дебош.
В 1697 году молодой проповедник, читавший лекции по астрономии и хиромантии, опубликовал опус Orthodoxia Orthodoxorum, а год спустя из-под печатного пресса вышел его очередной труд, в котором 25-летний Диппель громил папистов, отвергая догмат католического искупления и эффективность церковных таинств.
Свои произведения он подписывал разными псевдонимами: большую часть Christianus Democritus — в честь древнегреческого философа Демокрита, Ernst Christian Kleinmann и Ernst Christoph Kleinmann.
Нельзя не отметить, что немецкая фамилия Kleinmann (в буквальном переводе "маленький человечек") напоминает латинизированную форму Parvus, то есть "малыш". Такой псевдоним избрал для себя социал-демократ и тучный русский еврей Израиль Лазаревич Гельфанд, сыгравший загадочную роль в русских революциях столетней давности.
Подобно русскому философу из малороссийских казаков Григорию Сковороде, Иоганн Диппель вел бродячую жизнь. Свое имущество этот "европейский дервиш" растратил на алхимические эксперименты, а затем отправился за медицинским дипломом в Лейден (Leyden).
Но стоило только этому практикующему медику в 1711 году опубликовать в Амстердаме трактат "Alea Belli Muselmannici", как его тотчас же изгнали из Голландии. Перебравшийся в Данию Диппель вскоре вынужден был покинуть и ее, поскольку вновь принялся слать филиппики в адрес святош. Правда предварительно ему пришлось посидеть на тюремной баланде.
Свои земные дни он закончил в Швеции, где с большим успехом лечил больных и успел опубликовать еретический памфлет.
Наиболее точную характеристику ему дал главный авторитет русских мистиков начала XIX века Иоганн Генрих Юнг-Штиллинг (Johann Heinrich Jung-Stilling, 1740-1817): "Диппель был большим умницей, но в то же время упрямым, гордым, амбициозным и желчным Зоилом (по имени древнегреческого недоброжелательного критика. — Ред. ) ; он не боялся ничего во всем свете; возможно, он хотел стать служителем культа, и мне кажется, что в этом статусе он мог бы превратить низменное в высшее. Таким образом, он объединил мистическую мораль с вероучением нашей новейшей теологии и вместе с ней всевозможные причуды. По сути, он представлял собой диковинную смесь!"
Несмотря на то, что в различных научно-популярных книгах о жизни Мэри Шелли Диппель упоминается как прототип Виктора Франкенштейна, большинство литературоведов склонны считать связь между алхимиком и героем романа надуманной.
В дневнике, который Мэри Шелли вела во время своего путешествия по Германии в 1840 году, когда вновь проезжала по дороге из Дармштадта в Гейдельберг, где за 22 года до этого якобы слышала рассказы о Диппеле, писательница ни разу не вспоминает ни о нем, ни о Франкенштейне.
Чудовище Франкенштейна: 198 лет готическому монстру
Ответ редакцииДень 16 июня 1816 года остался в истории как дата рождения готического романа — именно в этот день писательница Мэри Шелли придумала историю про учёного Виктора Франкенштейна и его Чудовище. Весь 1816 год принято называть «годом без лета» — из-за извержения индонезийского вулкана Тамбора в 1815 года и выброса большого количества пепла в Западной Европе и Северной Америке на протяжении нескольких лет погода летом почти не отличалась от погоды зимой.
В июне 1818 года лорд Байрон в компании своего врача Джона Полидори, друга поэта Перси Биши Шелли и его супруги Мэри проводили отпуск на берегу Женевского озера. Вынужденные большую часть времени сидеть дома, греясь у камина, друзья придумывали себе развлечения. Ночь 16 июня было решено провести, рассказывая друг другу страшные истории. Результатом стал изданный в 1818 году роман Мэри Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей», первый «роман ужасов», сделавший придуманного писательницей воскрешённого мертвеца героем многочисленных фильмов, книг и спектаклей. АиФ.ru вспоминает, как в искусстве рассказана история Чудовища и Франкенштейна.
Кино
Само имя «Франкенштейн» вынесено в название большинства произведений по мотивам романа Шелли, что нередко вызывает путаницу и заставляет думать, что так звали само чудовище — на самом же деле существо не имеет имени, а Франкенштейн — фамилия его создателя Виктора.
Наибольшую популярность готический монстр приобрёл благодаря кинематографу — про чудовище снято несколько десятков фильмов, первый из которых — 16-минутная немая короткометражка — появился в 1910 году.
Самым известным исполнителем роли чудовища Франкенштейна остается британский актер Борис Карлофф, впервые появившийся в этом образе в фильме «Франкенштейн» в 1931 году. Правда, экранный образ отличается от книжного, начиная с того, что монстр у Мэри Шелли не сшит из кусочков различных тел и отличается умом и сообразительностью, тогда как существо в исполнении Карлоффа по уровню развития напоминает популярных в современном кинематографе зомби.
Режиссер Тим Бёртон , каждый фильм которого и стилистически, и по смыслу очень близок одновременно сказочным и пугающим готическим романам XIX века, не мог обойти стороной историю про Чудовище Франкенштейна. Картины, в точности повторяющей сюжет романа, в фильмографии Бёртона нет, зато есть несколько вариаций на эту тему. Началось всё с 30-минутной короткометражки «Франкенвини», снятой Бёртоном в 1984 году и рассказывающей о мальчике Викторе, оживившем свою собаку. В 2012 году Бёртон переснял «Франкенвини», превратив его в полнометражный мультфильм. Одна из самых знаменитых бёртоновских «сказок» — «Эдвард руки-ножницы» — во многом также обыгрывает сюжет романа Шелли, ведь герой Джонни Деппа — существо, созданное и оживлённое учёным.
Чудовище Франкенштейна. Фото: Commons.wikimedia.org / Universal Studios
А вот британец Кен Рассел подошёл к сюжету с другой стороны, посвятив картину «Готика» 1986 года истории создания произведения, то есть той самой памятной ночи на Женевском озере. Герои фильма — Байрон, Полидори, Перси и Мэри Шелли — проводят на вилле ночь, полную ужасных видений, галлюцинаций и прочих психоделических опытов. Взяв за основу реальную историю, Рассел позволил себе пофантазировать на тему того, что могло твориться в ночь 16 июня на Женевском озере и какие события могли предшествовать появлению такого литературного персонажа, как Чудовище Франкенштейна. Вслед за Расселом за благодатный киносюжет ухватились и другие режиссёры: в 1988 году испанец Гонсало Суарес снял картину под названием «Грести по ветру», где роль лорда Байрона исполнил Хью Грант , а чешский кинематографист Иван Пассер в том же году представил свою версию событий под названием «Лето призраков».
Литература
Написать свою версию романа Мэри Шелли — идея, показавшаяся привлекательной нескольким писателям. Британец Питер Акройд подошёл к истории со стороны самого Виктора Франкенштейна, от лица которого ведётся повествование в книге «Журнал Виктора Франкенштейна». В отличие от Шелли, Акройд подробно описывает процесс создания Чудовища и все эксперименты, проводимые Виктором в секретной лаборатории. Благодаря весьма точно переданной автором атмосфере грязной, мрачной и тёмной Англии эпохи Регентства, роман Акройда вполне соответствует традициям готической литературы. Интересно, что в книге в качестве персонажей появляются всё те же Байрон и компания, с которыми Виктор Франкенштейн якобы был знаком, есть, безусловно, и описание ночи в Швейцарии — по версии Питера Акройда, Чудовище не было плодом фантазии Мэри Шелли. Что же до самого монстра, то он в книге, как и в оригинальном романе, обладает разумом, чем весьма докучает своему создателю.
Американский фантаст Дин Кунц посвятил готическому монстру целую серию произведений, которые являются своего рода продолжением романа Шелли. По задумке Кунца, Виктору удается генетически перепрограммировать своё тело и прожить более 200 лет, так что события происходят уже в наши дни. В 2011 году своё продолжение «Франкенштейна, или Современного Прометея» выпустила американская писательница Сьюзан Хейбор О’Киф , известная как автор детских книг — «Чудовище Франкенштейна» стал её первым «взрослым» романом. О’Киф фантазирует на тему того, что же стало с монстром после смерти его создателя, и представляет героя как трагического персонажа, вставшего перед выбором — жить жизнь чудовища или попытаться всё-таки стать человеком.
Театр
В 2011 году британский кинорежиссёр Дэнни Бойл поставил на сцене Королевского национального театра в Лондоне спектакль «Франкенштейн» по пьесе Ника Дира , которая, в свою очередь, написана по мотивам всё того же романа Мэри Шелли. Главные роли — Виктора Франкенштейна и его ужасающего творения — сыграли актеры Бенедикт Камбербэтч и Джонни Ли Миллер . Монстр здесь — существо несчастное и озлобленное, поклявшееся отомстить своему создателю за жизнь, на которую он его обрёк, выпустив в мир, где нет ничего, кроме ненависти и злобы. Примечательно, что играли спектакль в двух версиях — Камбербэтч и Ли Миллер менялись местами, так что каждому довелось сыграть и доктора, и существо.
