К МОИМ СТИХАМ Из темной холодной воды Задумчиво тянутся вверх Несмелые белые лилии На тонких дрожащих стеблях. Зачем они тянутся вверх? Их листья остались в воде, - До солнца, до света дойти Они не могли. И выйдя на солнечный свет, Печальные бледные

«За домом моим есть кладбище…» За домом моим есть кладбище На высокой горе, где храм. Тропинкой крутой обрывистой Я хожу туда по утрам. Там пахнет прелыми листьями И весенней, сырой землей, Чернеют ряды кипарисные И глубок священный покой. Над каждой истертой

О призвании и признании: «Моим стихам, написанным так рано…»[**] «Моим стихам, написанным так рано…» - одно из самых известных стихотворений Цветаевой, которое можно считать как бы эпиграфом ко всей ее поэзии. Оно создано в Коктебеле 13 мая 1913 года. Это время перелома от

Свой жанр Традиция - это та часть нашего прошлого, которой мы помогаем перебраться в будущее. Мы видим, что среди литературных жанров есть много вполне конкретных форм творчества как в прозе, так и в поэзии, хотя сам термин «жанр» довольно расплывчат. Поэтому важно уметь

Моим читателям В течение уже нескольких лет у читателей моих книг я ощущаю беспокойство из-за того, что не пишу так, как прежде - десять или двенадцать лет тому назад. Действительно: я уже не рассказываю с полной серьезностью истории о межпланетных экспедициях, о

Становление Марины Ивановны Цветаевой (1892-1941) как поэта связано в первую очередь с московскими символистами. Первый поэтический сборник «Вечерний альбом» С подзаголовком «Детство – Любовь – Только тени» (1910), посвященный рано ушедшей из жизни художнице М. К. Башкирцевой, Был высоко оценен В. Я. Брюсовым, Оказавшим сильное влияние на ее раннюю поэзию, поэтами Эллисом (Л. Л. Кобылинским), Н. С. Гумилевым, М. А. Волошиным.

Уже в ранних стихах проявляется присущая поэтессе исповедальность, дневниковая направленность, диалогичность, сочетание нереальности с реальными людьми и событиями, яркое личное начало.

Разбросанным в пыли по магазинам

(Где их никто не брал и не берет!),

Моим стихам, как драгоценным винам,

М. И. Цветаева, не желая принадлежать ни к одному литературному направлению, создала индивидуальный поэтический стиль, легко справляясь со сложнейшими художественными задачами.

В начале 1920-х г. окончательно формируется поэтический стиль М. И. Цветаевой («Версты» (1921-1922); «Ремесло» (1923)): богатство образов, суггестивность смысла, синтез народного и современного языка, необычный синтаксис с использованием тире как замены слова.

Но моя река – да с твоей рекой,

Но моя рука – да с твоей рукой

Не сойдутся, Радость моя, доколь

Не догонит заря – зари.

В центре циклов стихов М. И. Цветаевой всегда находится личность, не понятая современниками и потомками, стоящая выше обывательского сочувствия. Поэтесса в определенной степени идентифицирует себя со своими героями и с поэтами-современниками А. А. Блоком, А. А. Ахматовой, О. Э. Мандельштамом, И с историческими лицами или литературными героями Мариной Мнишек, Дон Жуаном и др., причисляя их к высшему миру души, любви, поэзии.

Советскую власть М. И. Цветаева не приняла. Стихи 1917-1921 гг. полны сочувствия белому движению («Лебединый стан»). Она не хотела оставлять Родину, несмотря на разруху, голод и смерть одной из дочерей. Только желание восстановить семью вынудили ее на этот шаг. Свою концепцию искусства М. И. Цветаева изложила в очерке «Искусство при свете совести» (1932), в котором оговорилась, что не раскрывает читателю полной правды, а оставляет за собой право на изменение точки зрения. Искусство представляется ей в виде мира, где противоположности объединяются, а поэзия становится пограничным пунктом, где сливаются эти силы, не уничтожаясь взаимно.

Мотивы отверженности, бездомности, сочувствия оторванным от Родины, присущие лирике М. И. Цветаевой, основываются на реальных обстоятельствах жизни поэта. Жизнь в эмиграции складывалась тяжело: нехватка денег, бытовая неустроенность, сложные отношения с русской диаспорой, враждебность критики. Лучшие поэтические произведения этого периода – сборник стихов «После России» (1922-1925, 1928), «Поэма горы», «Поэма конца» (1926), поэма «Крысолов» (1925-1926), трагедии на античные сюжеты «Ариадна» (1927) и «Федра» (1928) – образуют дилогию, объединенную темой любви и разлуки и построенную на контрасте «неба» и «земли», жизни и смерти.

Вся жизнь М. И. Цветаевой, как и ее творчество, пронизаны несовместимостью реальности и мечты. В одном из писем она рассказала о внутреннем драматизме своего существования, об ощущении своей ненужности на Западе и невозможности существования в России. Эмоциональная напряженность, энергия чувства, экспрессивность стиля и философская глубина наполняют поэзию 1930-х гг.

Особой любовью и болью М. И. Цветаевой стала Москва, которую она ощущала как часть своей души, олицетворяла с собой. Город стал для нее живым существом, чувствующим, мыслящим. В начале творческого пути М. И. Цветаевой Москва предстает спутницей, подругой, радующейся, грустящей, но всегда светлой и лучезарной.

Облака – вокруг,

Купола – вокруг.

Надо всей Москвой -

Сколько хватит рук!

Вернувшись из Франции в июне 1939 г., М. И. Цветаева встретила совсем другую Москву, где ей, бесконечно любившей свой город, не нашлось места. Отсутствие жилья вынуждало поэтессу жить в пригородах, снимать углы в чужих квартирах. В ответ на ее просьбу секретарь Союза писателей А. А. Фадеев Написал, что в Москве нет «ни метра», хотя для вернувшегося из эмиграции А. И. Куприна Нашлось постоянное жилье.

«Моим стихам… настанет свой черед». Литературно-музыкальная композиция, посвященная творчеству Марины Цветаевой.

Цели:

образовательные – познакомить с основными вехами жизни М.И. Цветаевой, определить основные черты личности поэта на протяжении всей жизни.

развивающие – развивать чувство прекрасного, умение читать стихи и эмоционально на них откликаться,

воспитательные – пробудить интерес к поэту, воспитывать уважение к чувствам другого человека, способность сопереживать.

Тип урока – урок-композиция.

Оборудование: выставка книг Цветаевой, проектор, компьютер, презентация.

“Возьмите стихи – это и есть моя жизнь...”

Марина Цветаева

Ход урока.

Оргмомент.

Вступительное слово учителя.

Сегодня у нас необычный урок –литературно-музыкальная композиция. Мы будем говорить о женщине-поэте, о человеке необычайно интересной и трагической судьбы – Марине Ивановне Цветаевой. Обратите внимание на эпиграф. Под этими словами Марины Цветаевой мог бы подписаться каждый из поэтов, ведь биография поэта – в его стихах. Следуя её совету, обратимся к её стихам, хотелось бы, чтобы, читая и слушая их, вы могли представить: какой она была, к чему стремилась её душа, о чём её стихи?!

В 1913 г.(двадцати одного года) юная Марина пророчески сказала: («Моим стихам, написанным так рано…» (читает учитель).

Моим стихам, написанным так рано,

Что и не знала я, что я – поэт,

Сорвавшимся, как брызги из фонтана,

Как искры из ракет,

Ворвавшимся, как маленькие черти,

В святилище, где сон и фимиам,

Моим стихам о юности и смерти

Нечитанным стихам!-

Разбросанным в пыли по магазинам

(Где их никто не брал и не берёт),

Моим стихам, как драгоценным винам,

Настанет свой черёд.

И этот час настал. Многие сейчас все пристальнее смотрят на страницы ее стихов, открывая для себя великие истины, десятилетиями скрытые от читателя. Откроем первую страницу ее жизненного пути.

Литературно-музыкальная композиция.

Пролог. «Мне имя - Марина…»

Чтец (под запись прибоя)

Море –изменчивое и капризное, прекрасное и пугающее, спокойное и тревожное, тоскующее и страстное… Море – мятущаяся душа земли. Море не знает покоя: с каждым его выходом волны, серебрясь и сверкая, разбиваются о гранитные скалы и превращаются в бренную пену. Море бессмертно: всякий его вздох возрождает из пены, воскрешает новую волну. Марина - «морская», море – ее мера: человека, жизни, любви…

Чтец «Кто создан из камня, кто создан из глины…»

Глава первая. «О, как солнечно и как звездно

Начат жизненный первый том…»

Учитель. Поэт начинается с детских впечатлений, с дома, с семейного уклада. Марина Цветаева «начинается» в Москве. Она родилась 26 сентября 1892 года, с субботы на воскресенье, на Иоанна Богослова, в уютном особняке одного из старинных московских переулков.

Чтец. Чтение стихотворения «Красною кистью рябина зажглась».

Учитель. Рябина навсегда вошла в геральдику её поэтического творчества, стала символом ее горькой судьбы…

Чтец. Отец Марины Цветаевой» Иван Владимирович Цветаев, профессор Московского университета, искусствовед и филолог, впоследствии стал директором Румянцевского музея и основателем Музея изящных искусств (ныне – Музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина).
Мама, Мария Александровна Мейн, происходила из обрусевшей польско-немецкой семьи, была талантливой пианисткой. Домашний мир был пронизан постоянным интересом к искус­ству, к музыке. Из воспоминаний матери: «Четырехлетняя моя Маруся ходит вокруг меня и все складывает слова в рифмы – может быть, будет поэт?» Мария Александровна открыла глаза детям на никогда не изменяющее человеку вечное чудо – при­роду, одарила их многими радостями детства, дала им в руки луч­шие в мире книги.

Чтец. «Книги в красном переплете».

Учитель. Марина 20 лет (до замужества) провела в родительском доме. Если идти от Пушкинской площади (бывшей Страстной) по Большой Бронной, то он будет на правой стороне. На экскурсиях по городу говорят, что дом Цветаевых не сохранился – в годы революции его разобрали на дрова. С этим домом была связана вся жизнь. Отсюда уезжали на лето в любимую Тарусу, за границу для лечения Марии Ивановны и по делам музея. Здесь писались первые книги Марины Цветаевой…

Чтец. «Тебе-через сто лет…»

Чтец. Стихи Цветаева начала писать с шести лет (не только по-русски, но и по-французски, по-немецки), печататься – с шестнадцати. В один из осенних московских дней 1910г. из Трехпрудного переулка вышла невысокая круглолицая гимназистка и направилась в Леонтьевский переулок, где помещалась типография Мамонтова. В руках у нее была внушительная стопка стихов – исповедь души за последние 2 года. В этот знаменательный день Марина постучалась в двери русской литературы. Она заплатила за печатание пятисот экземпляров и через месяц уже держала в руках довольно неказистую книгу в сине-зеленой картонной обложке под названием "Вечерний альбом".

Учитель. Все началось с «Вечернего альбома»…тридцатилетний поэт Максимилиан Волошин пришел в Трехпрудный переулок, принес юной Марине рецензию на ее книгу. Отзыв был очень теплым: «поэт владеет не только стихом», но и умением «верно передавать наблюдение и чувство, «импрессионистической способностью закреплять текущий миг».

Макс открыл Марине дверь в большую поэзию. На следующий день Цветаева получила от него признание:

К вам душа так радостно влекома!

О, какая веет благодать

От страниц «Вечернего альбома»!

(Почему альбом, а не тетрадь?)

…Ваша книга – это весть «оттуда»,

Утренняя благостная весть.

Я давно уж не приемлю чуда,

Но так сладко слышать: «Чудо – есть!»

Волошин стал другом Марины. Весной 1911 года Максимилиан пригласил сестер Цветаевых – Марину и Асю- в Коктебель, принял - почти родными - в свой дом. С этого момента в жизни Марины начинается новая глава…

Глава вторая. «- Что же! Коли кинут жребий –

Будь, любовь!»

Коктебель значит «синяя вершина».

Учитель. Все было как в сказке. На пустынном морском берегу Марина ищет красивые камни. Высокий, тонкий незнакомец с огромными серо-голубыми глазами просит разрешения ей помочь. Марина соглашается и загадывает (в шутки или всерьез?): если молодой человек найдет и подарит ей любимый генуэзский сердолик, то она выйдет за него замуж. Конечно же, сердолик этот он нашел тотчас же, на ощупь, ибо не отрывал своих серых глаз от ее зеленых». Обвенчались они через полгода, 27 января 1912 года.

Эфрон подарил любимой кольцо, на внутренней стороне которого была выгравирована дата свадьбы и имя Марина.

Чтец. Стихотворение «Я с вызовом ношу его кольцо!»

Учитель. Анастасия Цветаева в воспоминаниях запечатлела преображенную сестру: « Я никогда за всю жизнь не видела такой метаморфозы в наружности человека, которая произошла в Марине: она становилась красавицей. Все в ней менялось, как только бывает во сне. Кудри вскоре легли кольцами. Глаза стали широкими, вокруг них легла темная тень. Марина, должно быть, еще росла? И худела. На в одной иллюстрации к книге сказок я не встретила такого сочетания юношеской и девической красоты…»

На черно-белой фотографии 1911 года Сергей и Марина стоят рядом-юные и прекрасные, вид – парадный: он в костюме, в белой рубашке с бабочкой, она – в длинном платье с высоким воротником. В Сережиных распахнутых глазах - удивление, мягкость, нежность, мечтательность. В Маринином всегда прищуренном взгляде, в легком повороте головы, в полуулыбке – уверенность, гордость, торжество.

Чтец. Цветаева многое провидела – и в своей судьбе, и в судьбах близких любимых людей. Одно из ее сбывшихся пророчеств - в этом стихотворении. Она предчувствует драматическую судьбу мужа. В стихотворении – гордость за близкого человека, восхищение рыцарственностью его души. Символическое значение приобретает описание внешности героя. За кажущейся хрупкостью автору видится непоколебимая внутренняя готовность к жертве в «роковые времена». Цветаева обещает себе никогда не расставаться с мужем. Она адресовала мужу более 20 стихотворений. В них облик Сергея окружен романтическим ореолом. Вот слова о муже: « Он необычайно и благородно красив, он прекрасен внешне и внутренне… он блестяще одарен, умен, благороден» . И еще: «…Сережу я люблю бесконечно и навеки. Я постоянно дрожу над ним. Мы никогда не расстанемся».

Стихотворение «Генералам двенадцатого года» также посвящено мужу.

Чтец «Генералам Двенадцатого года»

Учитель. В далекие 1912-1916 годы Сергею и Марине хотелось «любови вечной на земле», верилось в это чудо, потому что все было как будто на века. В 1012 году родилась Аля- Ариадна. Именно тогда с гениальной легкостью писались, лились рекой цветаевские стихотворения. Одно из них, адресованное будущему мужу Анастасии Цветаевой Минцу, стало песней.

(Звучит романс «Мне нравится, что вы больны не мной...» в исполнении Аллы Пугачевой).

Чтец. Марина Цветаева обладала редким даром – удивительным умением восхищаться талантом, быть благодарной художнику, глубоко чувствовать душу в его творениях. Особое место занимал в душе Цветаевой А.Блок .

«Божий праведник мой прекрасный»,- называла его Цветаева. Личность Блока притягивала. Он виделся ей не просто поэтом, а существом высшего порядка. Он был идеальным воплощением «взыскательного художника», поднявшегося на огромную нравственную высоту. Цветаева посвятила ему цикл стихов в книге «Версты».

Чтец. «Имя твое – птица в руке…»

Глава третья. «Из рук моих – нерукотворный град –

Прими, мой странный, мой прекрасный брат».

Учитель. Это строчки из стихотворения, входящего в цикл «Стихи о Москве». Посвящен цикл поэту Осипу Мандельштаму, которому Марина дарила свою любимую Москву.

Чтец. «Москва! Какой огромный, странноприимный дом!»

Учитель. Из стихов Цветаевой можно было бы составить прекрасную «Московиану» . Но есть у нее одно стихотворение без названия, состоящее всего из восьми строк, совершенно особенное.

Московский герб: герой пронзает гада.
Дракон в крови. Герой в луче. - Так надо.

Во имя Бога и души живой
Сойди с ворот, Господень часовой!

Верни нам вольность, Воин, им - живот.
Страж роковой Москвы - сойди с ворот!

И докажи - народу и дракону -
Что спят мужи - сражаются иконы.

Это стихотворение входит в цикл «Лебединый стан», писавшийся во время революции и гражданской войны. На фоне страшной распри, когда, кажется, рушились вековые ценности, когда святыни были попраны, Цветаева заставляет читателя не просто увидеть, но почувствовать, вникнуть в образ московского герба. Сегодня, как мы знаем, он восстановлен. День святого Георгия – 6 мая. Изображается он верхом на белом коне, копьем поражающим змия. Он герой и Воин. Георгий –один из наиболее почитаемых святых в православии, в России этот образ знает всякий от мала до велика. Читаешь это коротенькое стихотворение и каждый раз удивляешься, какой необычайной силой оно наполнено. Это стихотворение-молитва, в которой звучит просьба наказать зло. Мы знаем, как по молитвам совершались на русской земле чудеса, и потому слова «сражаются иконы» не кажутся лишь красивостью, другой образ – Владимирской Божьей Матери или Казанской тому пример. И еще в этом стихотворении очень глубокой и скорбной предстает любовь Цветаевой –поэта к Москве, ее святыням. В 1920 умрет от голода ее двухлетняя дочь Ирина. Наверное, должно было пройти время, чтобы все свершилось по ее молитве. Тогда, спустя время, в эмиграции у Марины родится сын, которому она даст имя Георгий…

Глава четвертая. «Рас-стояние: версты, мили…

Нас рас-ставили, рас-садили…»

Учитель. «Дайте мне покой и радость, дайте мне быть счастливой, ы увидите, как я это умею»,-говорила Марина. К сожалению, ее семейное счастье было недолгим. Грянула Первая мировая война, свершились революции, началась гражданская война, мир раскололся пополам. Разбилась пополам – на «до» и «после» - жизнь Марины и Сергея. 1915 года Эфрон - брат милосердия в санитарном поезде, в 1916 – мобилизован на военную службу, с 1918 сражается в стане белых до полного поражения белого движения. Цветаева не думала об опасности быть в «красной России» женой и матерью детей белогвардейца, ведь она с первого часа знала: Сергей иначе поступит не мог. И снова она дает зарок: «Если Бог сделает чудо – оставит вас в живых, я буду ходить за Вами, как собака…»

Чтец. « Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес…»

Учитель. В июле она получила «благую весть» о том, что Сергей жив. Марина Ивановна с дочерью Алей 13 мая 1922 года отправится в Берлин к мужу. Семья воссоединится и 17 лет проживет в Германии, в Чехии, во Франции.

Чтец. «Рас-стояние: версты, мили…»

Глава пятая. «Здесь я не нужна. Там я невозможна»

Учитель. Жизнь в эмиграции складывалась трудно: эмигрантским журналам не нравились стихи Цветаевой, честные, неподкупные. «Мой читатель остался в России, куда мои стихи…не доходят»,- сожалела она.

Чтец. «Тоска по Родине. Давно…»

Учитель. Сергей Эфрон так же остро ощущал трагедию изгнанничества. В 1931 года он стал хлопотать о советском паспорте. Марина вряд ли предполагала, какую цену придется ему заплатить за исполнение своего желания: стать агентом советской разведки и организатором убийства советского контрразведчика. В итоге он сбежал в Москву, а за ним вернулась в СССР Ариадна, чтобы пережить все ужасы репрессий. В 1939 году Марина с сыном отправится в Москву. Поедет за гибелью – своей и родных.

Глава шестая, и последняя..

Чтец. 10 октября 1939 года Сергея арестуют. Говорят, когда мужа уводили, Марина осенила его крестным знамением. Эфрона расстреляют в октябре 1941 – сбудется грустное пророчество цветаевского четверостишия:

Белый был –красным стал:

Кровь обагрила.

Красным был – белым стал:

Смерть побелила.

Чтец. Дочь Ариадна также была арестована. В тюрьме и лагере она пробыла 10 лет, через два года после освобождения-снова арест и приговор к пожизненной ссылке в Туруханске Красноярского края. Была реабилитирована в 1955 году.

Учитель. После ареста мужа Цветаева жила в крайней нужде. Стихов ее в СССР не печатали. И лишь в 1941 году она опубликовала стихотворение, написанное еще в 1920 году.

Чтец. «Вчера еще в глаза глядел…»

Учитель. Когда началась война, Марина металась, не знала, эвакуироваться или нет. Поэт Виктор Боков вспоминает, как с Пастернаком они провожали Марину в Елабугу. Они заговорили.

« - Знаете, Марина, - заговорил я с ней, - я на вас гадал.

Как же вы гадали?

По книге эмблем и символов Петра Великого.

Вы знаете эту книгу? – с удивлением спросила она.

И что мне вышло? – в упор спросила Марина.

Как было ответить, если по гадательной книге вышел рисунок гроба с надписью «Не ко времени и не ко двору».

Все поняла!- сказала Марина.- Я другого не жду!»

В Елабугу Марина с сыном приехала 21 августа. Через десять дней - 31 августа – она покончила собой.

В прощальном письме сыну она написала: « Мурлыга! Прости меня, но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, я больше не могла жить. Передай папе и Але -если увидишь - что любила их до последней минуты и объясни, что попала в тупик».

Видеоклип на стихи «Все повторяю первый стих…»

Учитель. Хоронили Марина 2 сентября. Никто из пришедших не запомнил не только места погребения, но даже того, в какой стороне кладбища находится могила. В 1960 году сестра Анастасия приехала в Елабугу (она узнала о смерти Марины лишь два года спустя). Крест поставили у предполагаемого места – у раздвоенного дерева. «Если бы она знала, что мы придем и будем ее искать следы ее жизни и смерти… Мы каждый день бывали на кладбище. Сколько имен, сколько крестов, памятников, могильных камней! А имени, которое мы ищем, -нет. Марины нет. Исчезла.»

Чтец. Стихотворение Анны Ахматовой «Поздний ответ»

Учитель. Когда Марине был 21 год, в счастливейшую пору сваей жизни, она написала потрясающие своей глубиной и проникновенностью строки.

Чтец. «Идешь, на меня похожий…»

Заключительное слово учителя. Марина Цветаева не была. Она есть. Она живет в памяти людей, в стихах, что мы сегодня читали. Поэт бессмертен, как бессмертны его творения. И в заключение –песня на стихи Цветаевой «Уж сколько их упало в эту бездну…»

Ольга Кучкина
Марина Цветаева: «Моим стихам, как драгоценным винам, настанет свой черед»

Она повесилась в Елабуге, маленьком городе на Каме, в первый год войны.

Она даже не была членом Литфонда. Просилась. Туда или в писательский Союз, чтобы хоть сколько-нибудь облегчить жизнь свою и пятнадцатилетнего сына Мура. Александр Фадеев, главный тогда писатель страны, отказал. Пастернак назвал его за это «лукавым царедворцем, бездушным лицедеем».

Цветаева была эмигрантка, муж и дочь арестованы, а Фадеев служил властям. Он попал в тиски. Позднее он также покончит с собой. А Константин Тренев, известный драматург, выступил в эвакуации с погромной речью: Цветаевой вообще не место в среде советских писателей.

Последняя ее просьба: «Прошу принять меня на работу в качестве судомойки в открывающуюся столовую Литфонда. М. Цветаева. 26 августа 1941 г.»

...Однажды она читала стихи собравшимся. Ктото стал целовать ей руки.

— «Почему пальцы такие черные?»

— «Потому что я чищу картошку».

Она привыкла чистить картошку, мыть, штопать, стирать, топить печь. Она делала это в Берлине, Праге, Париже и окрестностях, она делала это, вернувшись в Москву.

«Когда я была там, у меня хоть в мечтах была Родина. Когда я приехала сюда, у меня и мечту отняли» — из ее письма. Столовая откроется, когда ее уже не будет на свете.

«Я тоже была, прохожий! Прохожий, остановись!» — фантазия поэта 20 с небольшим лет от роду: как будто зов из-под могильного камня к будущему проходящему мимо человеку.

Случайный прохожий и вынет ее тело из петли: хозяйка, в избе которой она остановилась, испугалась это сделать, милиция и врачи, за которыми послали, не спешили. Было воскресенье, 31 августа.

Предсмертное письмо сыну: «Мурлыга! Прости меня, но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, что я больше не могла жить. Передай папе и Але — если увидишь, — что любила их до последней минуты, и объясни, что попала в тупик...» Запись в тетради за год до этого: «Никто не видит — не знает,— что я год уже ищу глазами — крюк... Я год примеряю — смерть...»

Есть письмо дочери, где Аля воспроизводит слова Ахматовой: «Я знаю, существует легенда о том, что она покончила с собой, якобы заболев душевно, в минуту душевной депрессии, не верьте этому. Ее убило то время, нас оно убило, как оно убивало многих, как оно убивало и меня. Здоровы были мы, безумием было окружающее: аресты, расстрелы, подозрительность, недоверие всех ко всем и ко всему. Письма вскрывались, телефонные разговоры подслушивались; каждый друг мог оказаться предателем, каждый собеседник — доносчиком...» А начиналось так звеняще сильно, так могущественно легко! Золотоволосая восемнадцатилетняя Марина Цветаева, великолепная и победоносная, как позже скажет о себе, и семнадцатилетний, с прозрачными глазами, Сергей Эфрон. Коктебель. Она поэт. Он ее безумно любит.


Они становятся мужем и женой. Все предвещает удивительную жизнь. Все сломано революцией, советской властью. Сергей Эфрон окажется в белой эмиграции. Марина с дочерью получат разрешение на выезд из страны. Вторая их маленькая дочь погибнет от голода в приюте. Начнется нищенское существование в атмосфере, которую Марина определит в четырех словах: «Эмиграция меня не любит». Была бы она счастлива, продолжайся жизнь в России, как прежде? Вряд ли.

Из письма Пастернаку: «Моя беда в том, что для меня нет ни одной внешней вещи, все — сердце и судьба». Во всех определениях — точное понимание себя. И — невозможность не следовать себе, не следовать судьбе. Как-то муж Сергей Эфрон сказал ей: «Одна голая душа! Даже страшно».

Закрытый, сдержанный, он исповедуется единственный раз в страстном письме поэту Максу Волошину. Еще только кончается 23-й год: «М. — человек страстей...

Сегодня отчаяние, завтра восторг, любовь, отдавание себя с головой, и через день снова отчаяние».

Марина признавалась: «Я всегда разбивалась вдребезги, и все мои стихи — те самые серебряные, сердечные дребезги...» «Поэма Горы», «Поэма Конца», «Поэма Лестницы», «Попытка ревности», «Крысолов» — вершины выражения чувства, вершины выражения духа. Кстати, Пастернаку: «Ты — мой вершинный брат, все остальное в моей жизни аршинное». Она говорила, что всю жизнь напролет пролюбила не тех. Равных себе по силе встретила только Рильке и Пастернака, обоих — в письмах, незримо, Рильке даже не зная лично. «Я не знаю, кто вы, я ничего не знаю о вашей жизни, я с вами совершенно свободна, я говорю с духом».

Аля, описывая единственную встречу Цветаевой и Ахматовой, заметила, что первая была безмерна, а вторая — гармонична; безмерность одной принимала и любила гармоничность другой, гармоничность не способна воспринять безмерность.

Можно предположить, что сложилось бы так, как сложилось, и без вмешательства советской власти. Но без советской власти длился бы быт цветаевского дома, длилась бы та исчезнувшая культура, порождением которой была Марина и без которой она ощущала себя чужой и в своей стране, и в других странах.

На борту советского парохода, которым следовала из французского порта Гавра на родину, она скажет: «Мне в современности места нет».

В одном из писем — почти крик: «Да, но мой отец поставил Музей изящных искусств — один на всю страну — он был основатель и собиратель, его труд — 14 лет... Я не могу вытравить из себя чувства — права... Мы Москву задарили. А она меня вышвыривает: извергает...»


Ее отец, известный профессор Московского университета Иван Владимирович Цветаев, был основателем Музея изящных искусств (ныне Государственный музей изобразительных искусств имени Пушкина). Мать Мария Александровна — одаренная пианистка. Три библиотеки — отца, матери и деда, Александра Даниловича Мейна, пожертвованы Румянцевскому музею, директором которого был Иван Владимирович. Это притом что семья всегда была избавлена от двух понятий: славы и денег. Знала только труд.


Шел последний год жизни Марины. Собственных стихов уже не было. Одни переводы, для заработка. Иные изумлялись тщательности отделки перевода. Она говорила: если бы плохо работала и хорошо зарабатывала, люди уважали бы ее гораздо больше.

Из письма Але в тюрьму в апреле 41-го: «Мур мне нынче негодующе сказал: — Мама, ты похожа на страшную деревенскую старуху!..» Это случается со всеми: из золотоволосых становятся седыми. Ей не исполнилось и сорока девяти.

Мур спустя два года после ее смерти признавался: «Она совсем потеряла голову, совсем потеряла волю, она была одно страдание.

Я тогда совсем не понимал ее и злился на нее за такое внезапное превращение... Но как я понимаю ее теперь!»

Сведения о Муре обрываются в июле 44-го на том, что раненого красноармейца Георгия Эфрона отправили в госпиталь. Дальше его следы теряются. Он единственный, кто мог бы показать точное место захоронения Марины в маленьком городе на Каме. А так — никто не знает.

Одной из самых женственных российских поэтесс Марине Цветаевой 8 октября исполняется 120 лет. Вся ее жизнь незримо и в тоже время вполне осознанно была связана с Наполеоном. Он был и остался ее главной любовью. Просто она немного опоздала во времени. И всю жизнь искала человека, которым могла бы также восхищаться, как Бонапартом или заботиться о нем также, как нуждался в этом Наполеон II.