Базаров и его мнимые единомышленники (По роману И.С. Тургенева «Отцы и дети»).
Роман «Отцы и дети» - вершина художественного творчества Тургенева. Он был одним из первых русских литераторов, осознавших «необходимость сознательно-героических натур для того, чтобы дело продвинулось вперед», и художественно воссоздавших этих натуры в образе разночинца – демократа Евгения Базарова. Это, человек сильный по уму и характеру, составляет центр всего романа. Тургенев наделил Базарова внешне не очень привлекательными чертами: «длинное и худое лицо с широким лбом, его темно-белокурые волосы, длинные и густые, не скрывали крупных выпуклостей просторного черепа», автор с восхищением писал, что «весь его облик светился умом, духовной силой».
Базаров отличался замечательным умом, у него сильный аналитический и критический ум, несколько сухой и холодный, не чуждый иронии и скептицизму. Если не во всех сферах, то, по крайней мере, в области идей, идеалов, общественных стремлений такой ум всегда предохранит человека от узости, односторонности, фанатизма, не позволит ему стать рабом идеи, мономаном.
В отношениях Базарова к простому народу надо заметить прежде всего отсутствие всякой вычурности и всякой сладости. Народу это нравится, и потому Базарова любит прислуга, любят ребятишки, несмотря на то, что он с ними не миндальничает и не задабривает их ни деньгами, на пряниками. У мужиков лежит сердце к Базарову, потому что они видят в нем простого и умного человека, но в то же время этот человек для них чужой, потому что он не знает их быта, их потребностей, их надежд и опасений, их понятий, верований и предрассудков.
Базаров – человек внутренне свободный, и именно эту внутреннюю свободу он так ревниво оберегает, и ради нее он так восстает против чувства к Одинцовой. Но, однако, Базаров – каким мы его видим на протяжении всего романа – это поступки, все его слова, серьезные или шутливые, - одинаково являются подлинным выражением его личности.
Базаров – нигилист, отрицатель, разрушитель. В своем отрицании он не останавливается ни перед чем. Но то, что проверено опытом, практикой жизни, того Базаров не отрицает. Так, он твердо убежден, что труд – основа жизни и призвание человека, что химия – полезная наука, что главное в мировоззрении человека – это естественнонаучный подход ко всему. Базаров вовсе не предполагает ограничить свою жизнь чистым эмпиризмом, не воодушевленным никакой целью. Он говорит, что готовит себя к тому, чтобы делать «много дел», но какие это дела и к чему конкретному стремится Базаров – остается неясным. Он и сам об этом не думает, время не пришло. «В теперешнее время полезнее всего отрицать – мы отрицаем», - говорит Базаров.
Главный герой один выражает новые общественные силы, остальные персонажи – или враги его, или недостойные подражатели. К «мнимым» последователям Базарова относятся Ситников и Кукшина. Эти личности представляют великолепно исполненную карикатуру «безмозглого прогрессиста и по-русски эманципированной женщины». Назвать Ситникова и Кукшину порождением времени было бы в высокой степени нелепо. Оба они заимствовали у своей эпохи только верхнюю драпировку, и эта драпировка все-таки лучше всего остального их умственного достояния. Ситников и Кукшина всегда останутся смешными личностями. С пренебрежительной иронией относится Базаров к Ситникову; его купеческая разухабистость так же противна ему, как и неряшливость «эмансипе» Кукшиной.
Базаров, по приглашению Ситникова, заходит к Кукшиной с целью посмотреть людей, завтракает, пьет шампанское, не обращает никакого внимания на усилия Ситникова блеснуть смелостью мысли и на усилия Кукшиной вызвать его на умный разговор и, наконец, уходит, даже не простившись с хозяйкой.
«Ситников вскочил вслед за ними.
- Ну что, ну что? – спрашивал он, подобострастно забегая то справа, то слева. – Ведь я говорил вам: замечательная личность. Вот каких бы нам женщин побольше! Она в своем роде высоко нравственное явление!
- - А это заведение твоего отца – тоже нравственное явление? – промолвил Базаров, ткнув пальцем на кабак, мимо которого они в это мгновенье проходили.
- Ситников опять засмеялся с визгом. Он очень стыдился своего происхождения и не знал, чувствовать ли ему себя польщенным или обиженным от неожиданного тиканья Базарова!.
Таких как Ситников бесчисленное множество, которые могут легко и выгодно нахвататься чужих фраз, исковеркать чужую мысль и нарядиться прогрессистом. Истинных прогрессистов, то есть людей действительно умных, образованных и добросовестных - немного, порядочных и развитых женщин – еще того меньше, но зато много подхалимов, которые лезут в передовые люди, тешатся прогрессиями фразами, как модною вещицею, или драпируются в них, чтобы прикрыть свои подлые делишки.
На фоне Ситникова и Кукшиной резче и ярче оттесняются те или иные черты личности Базарова, подчеркиваются его превосходство, ум, душевная сила, которые свидетельствуют о его одиночестве в среде уездных аристократов. От них он отличается своей героичностью, уверенностью в своих силах, в своей правоте «нигилизма», мощью анализа и общественного темперамента, неукротимостью протеста. Конец Базарова трагичен, он умирает одиноки, не оставляя последователей.

4. Открытый финал романа.

Почему у Базарова не нашлось других последователей, кроме Ситникова и Кукшиной? Эти слова И. С. Тургенева часто цитируют, когда рассуждают о его герое Евгении Базарове из романа «Отцы и дети» - самого спорного романа 60-х годов XIX века в России. Он действительно масштабен, но несвоевремен, и потому стоит особняком. Произведение написано в эпоху, когда в общественной атмосфере России назрела необходимость перемен и прихода «нового» героя, способного эти перемены осуществить. Людей, претендовавших на это звание, было немало. Но являлись ли они ими на самом деле? Базаров одинок в мире людей, и потому его фигура трагична. Однако рассуждения автора простираются гораздо шире. Попробуем разобраться в этом вопросе, подобно тому, как Тургенев, принадлежавший и по возрасту, и по мировоззрению к поколению отцов,’ пытался разобраться в том, кто этот новый человек и чего от него ждать.

Каких еще героев романа можно назвать «новыми» людьми? На мой взгляд, никого. Новое - обычно малочисленное, еще не получившее широкого распространения. А главное в новизне - это не количество, а качество. Среди тех, кто ощущяет себя «новым» человеком, - Аркадий Кирсанов, считавший себя «учеником» Базарова, Кукшина и Ситников, равнявшиеся на него. Но ни один из них на самом деле им не является.

В начале романа Аркадий Кирсанов пытается быть похожим на Базарова. Он сдержанно обращается к Николаю Петровичу «отец», подражая Базарову, говорит низким голосом и развязно. Однако постепенно выясняются разные взгляды на природу, искусство, отношения к близким, к женщинам, к труду двух друзей. И это приводит к разногласиям между «учителем и учеником» просто потому, что они разные личности. Путь, пусть и не безупречный, которым идет Базаров, подходит только для сильных, решительных, не боящихся ничего людей. Аркадий не такой. Не случайно Базаров говорит Аркадию: «Ты нежная душа, размазня». Аркадий - тип человека образованного, хорошо воспитанного, неглупого, незлого, искреннего, но при этом у него нет внутренней силы и цельности, целеустремленности Базарова. Он воспитывался совсем в другой среде, ему не приходилось пробивать себе дорогу в жизни изнурительным трудом. Возможно, поэтому он так непоследователен в своих взглядах, да и мировоззрение отцов в прямом и переносном смысле не является для него сильным раздражителем. Это еще и особенности его натуры, чуткой к природе, поэзии, музыке, гармонии и теплоте человеческих отношений. Как мы убедились, и Базаров оказался не настолько чужд этим проявлениям человеческой натуры. Как указывал Ю. В. Лебедев, Тургенев увидел «опасность разрыва связи времен» «в способности русского человек легко поломать себя».

Ситников и Кукшина так называемые «провинциальные нигилисты», в романе - персонажи откровенно сатирические. Автор нередко подсмеивается над ними. Но два брата Кирсанова и особенноПавел Петрович все-таки изображены больше с юмором, местами даже с сочувствием и симпатией. А Ситников и Кукшина - это явная пародия на людей. По отношению к Кукшиной Тургенев использует глагол «пружится», то есть стремиться казаться не тем, кто она есть на самом деле. Неоднократно писатель подчеркивает: «существо с маленьким красненьким носиком». Эта деталь как бы свидетельствует, что бессмысленность, суета, глупость - основа ее существования. Ситников, сын трактирщика, также смешен в изображении Тургенева - развязный, недалекий, несамостоятельный. О нем меньше всего упоминается в романе. Его главная мечта, на первый взгляд, благородна - сделать народ счастливым. Но пути ее достижения сомнительны, он хочет использовать для этого прибыль с заведений своего отца, то есть чужой труд. Кроме того, есть в этом глубокое неуважение к своим отцам, да еще и потребительское.

Так почему же именно они предстают в качестве последователей Базарова? Я думаю, здесь нет однозначного ответа. С одной стороны, эти «пародии на человека» оттеняют недостатки главного героя, придают ему большую положительность, несмотря на всю его неоднозначность. С другой - Тургенев чувствовал время и признавался, что время Базаровых еще не пришло. Этим он еще больше подчеркивает одинокость, чуждость Базарова современности. Возможно, это предупреждение, к чему может привести бездумное увлечение опасными нигилистическими идеями, если такие люди, как Кукшина и Ситников, встанут во главе движения, будут претворять новые идеи в жизнь. Тургенев стремится показать, что справиться с многообразием и сложностью жизни, не укладывающейся в нигилистические схемы, возможно только личностям такого масштаба, как Базаров. В руках людей с невысоким интеллектом, недостаточным жизненным опытом такие идеи могут стать опасным оружием. И поколение отцов не так уж и не право относительно возможных последствий увлечения новыми идеями.

Вопрос «новых» людей, их места в жизни России особенно волновал Тургенева. Для писателя это была важная тема и на родине, и за границей, где он жил достаточно долго. В его творчестве перед нами проходят много героев, которые претендует на название «новых». Мы находим их в произведениях: «Рудин», «Накануне», «Новь», «Дым», «Отцы и дети». И не все они выдерживают испытаний, через которые их проводит автор.

Тургенев очень точно ощущал эту смену времен, приход новой общественной силы. Вот как нигилист Базаров объясняет логику своих рассуждений: «Мы действуем в силу того, что мы признаем полезным… В теперешнее время полезнее всего отрицание - мы отрицаем… Не только искусство, поэзию… но и… страшно вымолвить… Все, - с невыразимым спокойствием повторил Базаров». В то же время Тургенев не принимал максимализма и поверхностности, однобокости его взглядов. Он стремился показать, что жизнь гораздо более сложная вещь, чем ее представляют себе нигилисты, разночинцы, народники-революционеры. Не случайно он испытывает своих героев, проводя их через те или иные жизненные обстоятельства - любовь, честь, лишения и другие коллизии.

Его романы - своего рода предупреждение, к чему может привести чрезмерное и неуемное увлечение революционными и нигилистическими настроениями. И Базаров - самая значительная, цельная фигура в ряду героев, которая перед смертью понимает и трагизм своего положения, и ошибочность теории. «Линия, разделяющая добро и зло, проходит через сердце человека. И кто уничтожит кусок своего сердца?» - писал А. И. Солженицын. Любовь к Одинцовой раскалывает мировоззрение Базарова на две половины, и сам он словно раздваивается. Один Базаров - убежденный материалист, отрицатель, циник. Другой - страстно полюбивший и сомневающийся уже в своем учении человек, который не может найти объяснение происходящему: «Он легко сладил бы со своей кровью, но что-то другое в него вселилось, чего он никак не допускал, над чем всегда трунил, что возмущало всю его гордость».

Исследователь творчества Тургенева Ю. В. Лебедев, на мой взгляд, очень точно описал это состояние Базарова: «Базаров хочет вырваться, убежать от обступивших его вопросов, убежать от самого себя, - но это ему не удается, а попытки порвать живые связи с жизнью, его окружающей и проснувшейся в нем самом, ведут героя к трагическому концу Тургенев еще раз проводит Базарова по тому кругу, по которому он прошел: Марьино, Никольское, родительский дом. Но теперь мы не узнаем прежнего Базарова: затухают его споры, догорает несчастная любовь. Второй круг жизненных странствий героя сопровождают последние разрывы с семейством Кирсановых, с Фенечкой, с Аркадием и Катей, с Одинцовой и, наконец, роковой для Базарова разрыв с мужиком».

Так трагически заканчивается для Базарова его увлечение новомодными теориями. Автор скорбит о судьбе «титанической личности, не реализовавшей громадных возможностей, отпущенных ей природой и историей». Новая эпоха тем не менее ставит вопросы, которые отцы решить уже не могут. Новому времени завтра будет нужен новый герой. Базаров умирает. Кто придет ему на смену? Этот вопрос остается открытым в романе. Вместе с тем дальнейшая история России, наполненная столь драматичными и страшными событиями, показывает, как дальновиден в своих предупреждениях оказался автор «Отцов и детей».

В романе И. С. Тургенева «Отцы и дети» отражена общественно-политическая борьба между дворянами и разночинцами. Автор ставит перед собой задачу раскрыть образ «нового человека» - нигилиста Евгения Васильевича Базарова. Этой цели подчинена система образов. Идейный оппонент главного героя Павел Петрович Кирсанов, развенчивая несостоятельность взглядов «противного гордеца», заявляет: «Да вспомните, наконец, господа сильные, что вас всего четыре человека с половиною…» Но будущий лекарь спокойно и невозмутимо возражает: «Нас не так мало, как вы полагаете».

Кто же они, эти так называемые последователи Базарова, его идейные собратья? Если не считать юного Аркадия Кирсанова, который сначала боготворит своего «учителя», а затем под влиянием младшей сестры Одинцовой Кати изменяет свои взгляды, то «соратниками» главного герои представлены Виктор Ситников и Авдотья Никитична Кукшина. Можно ли их считать настоящими последователями Базарова? Понаблюдаем, как представлены автором эти герои в романе.

После жаркого идеологического поединка между аристократом Павлом Петровичем и «плебеем» Базаровым обстановка в доме Кирсановых накалилась. Чтобы разрядить атмосферу, сын полкового лекаря предлагает своему другу принять предложение его «знатного родственника» Матвея Ильича Колязина и «прокатиться в город».

Возвращаясь от губернатора, друзья встречают Ситникова, который представляется «учеником» Базарова. В портрете «герра» Ситникова подчёркивается его неестественность: «тревожное и тупое выражение… прилизанного лица», «словно вдавленные глаза», «короткий деревянный смех». Эпитет «беспокойно» повторяется дважды: «глаза глядели пристально и беспокойно. Что же так беспокоит «ученика» Базарова, почему он ведёт себя так неестественно?

Ситников стесняется своего отца, о котором с едкой, язвительной иронией напоминает ему самоуверенный нигилист, а затем и вслед за своим «первенствующим» другом и Аркадий. Отец Ситникова – откупщик, то есть он купил у правительства право взимать в свою пользу доходы от продажи спиртных напитков. Неслучайно автор не указывает отчества этого «последователя» Базарова. Он мысленно отрекается от своего отца, стыдясь своего происхождения и занятий отца. Писатель наделяет этого второстепенного героя говорящим именем. Виктор - «победитель». Если судьба Базарова трагична – он умирает от случайного пореза, - то Ситников «блаженствует на свете». Из эпилога мы узнаём, что Ситников «толчётся в Петербурге», уверяя всех, что продолжает «дело» Базарова. Этому герою, олицетворяющему собой торжествующую пошлость, незнакома мировая скорбь. Автор сообщает, что кто-то «побил» Ситникова, но тот в отместку «тиснул» «в одном тёмном журнальце», «что побивший его трус».

Многое о герое может рассказать и его фамилия. «Ситник» - разговорное слово, обозначающее ситный хлеб, изготовленный из муки, просеянной сквозь сито. Существует шутливо-фамильярное обращение «друг мой ситный», что как нельзя лучше передаёт насмешливо – ироническое, бесцеремонное и даже презрительное отношение Базарова к своему «ученику».

Есть две очень важные детали, с помощью которых автор передаёт понятие «мнимость» нигилизма Ситникова. На нём славянофильская венгерка, но в разговоре с Кукшиной он отказывается от своего славянофильства. Визитная карточка, которую оставляет этот «передовой» человек в номере Базарова и Аркадия, заполнена с одной стороны записью на французском языке, а с другой стороны – славянофильской вязью. Как флюгер, он может обернуться и западником, и славянофилом, и нигилистом, в зависимости от того, куда дует политический ветер.

Таким образом, никаких твёрдых убеждений у «герра» Ситникова нет. Он лишь претендует на роль передового человека в обществе, стремится стать значительным, прославиться. Но наш «нигилист» мелок и ничтожен. Примыкая к какому-нибудь делу или идее, он тотчас опошляет и окарикатуривает и «дело», и идею.

То же самое можно сказать и о «прогрессивной» и «эмансипированной» женщине Авдотье Никитичне Кукшиной, о которой с таким восторгом, взахлёб говорит недалёкий и неумный свою Ситников. И у неё, как и у Ситникова, «вечно скребло на душе». Стесняясь своего происхождения, мнимый последователь Базарова стремится компенсировать чувство своей ущербности, неполноценности ролью передового человека. Кукшина под маской «эмансипе» стремится скрыть свою женскую неустроенность: она разъехалась с мужем, у неё нет детей. Интересно, что отчество у этой героини тоже переводится как «победительница». В эпилоге мы узнаём, что «передовая» женщина тоже попала за границу и изучает уже не естественные науки, а архитектуру, по существу, она, как и Ситников, «благоденствует».

В «говорящей» фамилии героини просвечивают три смысла. Во-первых, напрашивается слово «кукиш». Этим словом подчёркивается пустота, ничтожность Авдотьи Никитичны, а также её пародийная принадлежность к нигилизму. Слово «нигил» обозначает «ничего», как и разговорное слово «кукиш». Во-вторых, «кукша» можно переосмыслить как существительное общего рода от глагола «кукситься», что означает «быть в плохом настроении». Автор отмечает, что выражение лица Кукшиной «неприятно действовало на зрителя». «Невольно хотелось спросить у ней: «Что ты, голодна? Или робеешь? Чего ты пружишься?» В «эмасипированной женщине», как в кривом зеркале, пародийно отражаются многие качества Базарова. Например, неряшливость в одежде, интерьере, развязность в общении. Мы видим её «несколько растрёпанную, в шёлковом, но не совсем опрятном платье». В её комнате «запылённые столы», «везде…разбросанные окурки папирос». «Толстые нумера русских журналов, большею частью неразрезанные», свидетельствуют о том, что хозяйка претендует на роль образованной, но ничего не читает. В манерах Кукшиной подчёркивается её неестественность: «она говорила и двигалась очень развязно и в то же время неловко». Авдотья Никитична не без гордости и самодовольства заявляет о себе: «Я ведь тоже практическая» - и рассказывает, что «выдумала одну мастику», «куклы делать, головку, чтобы не ломались». Манера общения «передовой и развитой женщины» свидетельствует и о её неискренности, и о недалёкости. «Госпожа Кукшина роняла свои вопросы один за другим с изнеженною небрежностию, не дожидаясь ответов; избалованные дети так говорят со своими няньками».

А как сам «учитель» относится к своим «ученикам»? Казалось бы, он должен быть заинтересован в том, чтобы у него были последователи. К Кукшиной он идёт только лишь потому, что Ситников обещал шампанское. Добравшись «до последней капли» шампанского, он покидает «высоконравственное явление», не прощаясь с этой «замечательной личностью». На губернском балу ни Базаров, ни Аркадий не обратили на Кукшину никакого внимания, глубоко уязвив её самолюбие. Не лучше относится Базаров и к Ситникову. Самоуверенный нигилист так объясняет своему другу «полезность» Ситниковых: «…Ситниковы нам необходимы… мне нужны подобные олухи. Не богам же, в самом деле, горшки обжигать!» В этот миг Аркадий и открыл для себя «всю бездонную пропасть базаровского самолюбия».

Настроение сейчас - думающее

В споре с Павлом Петровичем Кирсановым Базаров заявил, что их не так уж и мало. Кто они, единомышленники Базарова? Чего от них ждать, и чем они (молодёжь 19 века) лучше своих отцов?
Базаров, конечно, интересен. Он вызывающ во всём, начиная со своей манеры одеваться и заканчивая своим отношением к родителям. Павел Петрович сразу невзлюбил «этого волосатого», как он окрестил Базарова. Старшего Кирсанова раздражало всё в Базарове: и одежда, и красные натруженные руки, и развязность. «Этот лекарский сын не только не робел, он даже отвечал отрывисто и неохотно, и в звуке его голоса было что-то грубое, почти дерзкое».
Базаров – нигилист. Николай Петрович объясняет значение этого слова, как «человека, который ничего не признаёт». Павел Петрович более резок – «который ничего не уважает».
А хорошо ли это: ничего не признавать, ничему не верить, всё отрицать? Хорошо ли считать, что «порядочный химик в двадцать раз полезнее всякого поэта»? что загадочный взгляд женщины – это «всё романтизм, чепуха, гниль, художество»? что «Рафаэль гроша медного не стоит»? что «природа не храм, а мастерская»?...
Хотя, конечно, есть у Базарова ряд мыслей, с которыми не согласиться я не могу: «А что касается до времени, отчего я от него зависеть буду? Пускай же лучше оно зависит от меня», - это высказывание очень сильного человека, который вправе, наверное, и сказать, что «всякий человек сам себя воспитать должен». Да, Базаров – хозяин жизни. Он ни под кого не подлаживается, ни на кого не оглядывается, самостоятелен в своих мыслях и делах. Базаров верит, что естественные науки, такие, как физика и химия, помогут России вырваться из мглы невежества. Он самоотверженный труженик. В этом видит смысл своей жизни. Вероятно, поэтому слуги в Марьино привязались к нему, «чувствовали, что он всё-таки свой брат, не барин». Да и происхождение его не дворянское: его дед «землю пахал», а отец был простым полковым лекарем. Конечно, во многом он выглядит максималистом, но это, я думаю, издержки молодости. Прошло бы. И тогда бы он понял, что человек не так однообразен, как думалось вначале, что нравственность или безнравственность – плоды не только общественные, но ещё и личностные, семейные, даже генетические. Базаров мужает, когда его душу, которую он отрицал, поразила любовь, так же отвергнутая нигилистом. Это зарождающееся чувство его «мучило и бесило».
Но, мне кажется, Базаров не окружён достойными его единомышленниками. Его мысли или искажают, или понимают поверхностно, чтобы в конце концов, переболев ими, как детской «краснухой», отказаться от них и забыть.
Ситников называет себя учеником Базарова, но что его в учении Базарова привлекает? То, что «не должно признавать авторитетов». Кукшиной тоже это приглянулось. И первое, что она сделала – разъехалась с мужем. У неё и у Ситникова всё получается не естественно, не просто, а оттого и противно. Она нахваталась научной терминологии, не имея о науке никакого понятия. «Я тоже практическая», - заявляет Кукшина о себе. Но в чём ей практичность? Разве в том, что кричит к месту и не к месту об эмансипации женщин? Ах, как отвратительна эта женщина, когда она «вся красная от выпитого вина и стуча плоскими ногтями по клавишам расстроенного фортепьяно, принялась петь сиплым голосом»! Даже Аркадий, который отличается тактичностью, и тот назвал это бедламом.
Кстати, об Аркадии. Он ведь тоже считает себя учеником Базарова. Но совершенно им не является. Несмотря на то, что с важностью объявляет себя нигилистом. Вот потому-то, отойдя от Базарова, он быстро забывает его учение, полностью растворившись в своём чувстве к Кате.
А появились ли у Базарова последователи в будущем?
Владимир Владимирович Маяковский?
Ведь в 1912 году создал же он совместно с Бурлюком, Кручёных и Хлебниковым знаменитый манифест «Пощёчина общественному вкусу», где молодые поэты рьяно заявляли: «Только мы - лицо нашего Времени. Рог времени трубит нами в словесном искусстве. Прошлое тесно. Академия и Пушкин непонятнее гиероглифов. Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с парохода Современности. Кто не забудет своей первой любви, не узнает последней. Кто же, доверчивый, обратит последнюю Любовь к парфюмерному блуду Бальмонта? В ней ли отражение мужественной души сегодняшнего дня? Кто же, трусливый, устрашится стащить бумажные латы с черного фрака воина Брюсова? Или на них зори неведомых красот?
Вымойте ваши руки, прикасавшиеся к грязной слизи книг, написанных этими бесчисленными Леонидами Андреевыми. Всем этим Максимам Горьким, Куприным, Блокам, Сологубам, Аверченко, Чёрным, Кузминым, Буниным и проч. и проч. - нужна лишь дача на реке. Такую награду дает судьба портным. С высоты небоскребов мы взираем на их ничтожество!».
Маяковский, конечно же, в скором времени по-другому заговорил о Пушкине и других корифеях литературы. От этого юношеского максимализма отошёл. И всё же порыв отрицания у него был.
Сейчас тоже в молодёжи ощущается этот протест отцам: не отсюда ли разные эмо, готы, скинхеды, реперы?
Не прячь музыку, она опиум
Для никого, только для нас.
Давай вечером умрем весело,
Поиграем в декаданс?
Как понять эти слова? Отрицание музыки? А может, вообще жизни?
Как всё измельчало! Измельчали и Базаровы. И закончить мне хочется строками из стиха Дениса Давыдова:

Был век бурный, дивный век:
Громкий, величавый;
Был огромный человек,
Расточитель славы.

То был век богатырей!
Но смешались шашки,
И полезли из щелей
Мошки да букашки.

Всякий маменькин сынок,
Всякий обирала,
Модных бредней дурачок,
Корчит либерала.

Что ж? - Быть может, наш герой
Утомил свой гений
И заботой боевой,
И огнём сражений?..

Нет, он в битвах не бывал -
Шаркал по гостиным
И по плацу выступал
Шагом журавлиным.

Что ж? - Быть может, он богат
Счастьем семьянина,
Заменя блистанье лат
Тогой гражданина?..

Нет, нахально подбочась,
Он по дачам рыщет
И, в театрах, развалясь,
Всё шипит да свищет.

Всё, что есть,- всё пыль и прах!
Всё, что процветает, -
С корнем вон! - Ареопаг
Так определяет.

И жужжит он, полн грозой,
Царства низвергая…
А России - Боже мой! -
Таска… да какая!

Очень даже современно.

Показав в своем романе «Отцы и дети» тип нового героя - разночинца, демократа, материалиста и нигилиста Базарова, И.С. Тургенев должен был отразить в произведении и то, насколько это явление в жизни единично, случайно или же закономерно. Для этого необходимо было показать, есть ли у Базарова единомышленники. Один из них - его друг Аркадий Кирсанов, полностью разделяет убеждения героя, но, как выясняется, не надолго. Дворянское происхождение и воспитание, неумение отказаться от родственных чувств, а затем и влияние Кати вынуждают героя вернуться к традиционным ценностям своего круга. Являются ли последователями Базарова Ситников и Кукшина - люди, считающие себя «прогрессистами»? Ситников - сын винного откупщика, человека, разбогатевшего на содержании трактиров. Это не уважается в обществе, и, Ситников стыдится своего отца. В его портрете автором подчеркнута неестественность поведения героя: тревожное и беспокойное выражение лица, «и смеялся он беспокойно: каким-то коротким, деревянным смехом». Он считает себя «учеником» Базарова и говорит, что обязан ему своим «перерождением», не замечая ни напыщенности своих слов, ни логических противоречий: ведь услышав от Базарова, что «не должно признавать авторитетов», он почувствовал «восторг» по отношению к самому Базарову: «Наконец нашел я человека!» Прогрессивные взгляды для Ситникова - путь к самоутверждению за чужой счет, как и для госпожи Евдоксии Кукшиной. У нее не сложилась личная жизнь, она разъехалась с мужем, внешне не красива, у нее нет детей. В ее поведении тоже все было, как говорит автор, «не просто, не естественно». Чтобы привлечь к себе внимание, она примкнула к прогрессивному течению, но для нее это только повод показать себя, продемонстрировать другим широту ее интересов. Всемирно известную писательницу Жорж Санд она называет «отсталой женщиной» за якобы незнание ею эмбриологии, зато никому не ведомый Елисеевич - «гениальный» господин, написавший какую-то статью. Кукшина интересуется всем и сразу: химией, женским вопросом, школами, - но больше всего ее беспокоят не сами проблемы, а желание продемонстрировать их знание собеседникам. Она «роняет» свои вопросы один за другим, не дожидаясь на них ответов, да им и нет места в самодовольном монологе Кукшиной. Она критикует всех женщин за то, что они «дурно воспитаны», а Одинцову за то, что нет у нее «никакой свободы воззрения», но, скорее всего, она просто завидует ее красоте, независимости и богатству. Это особенно заметно на бале, куда Кукшина явилась «в грязных перчатках, но с райскою птицею в волосах»: она была «глубоко уязвлена», что на нее не обращают внимания. Конечно, разговоры за бутылкой другой шампанского Базаров не принимает всерьез, и к таким людям относиться чисто потребительски: «Ситниковы нам необходимы… мне нужны подобные олухи. Не богам же в самом деле горшки обжигать». Почувствовав к себе пренебрежение, Ситников обсуждает Базарова и Кирсанова с Кукшиной, считая их «Противными гордецами и невежами». Однако после смерти Базарова Ситников в Петербурге продолжает, по его уверениям, «дело» Базарова. Автор с иронией описывает, как вместе с «великим» Елисеевичем Ситников тоже готовится «быть великим». Его побили, но «он в долгу не остался: в одной темной статейке, тиснутой в одном темном журнальце, он намекнул, что побивший его - трус». С такой же иронией Тургенев говорит о том, что Кукшина, наконец попавшая в Гейдельберг, изучает теперь архитектуру, «в которой, по ее словам, она открыла новые законы». Базаров умер, а воинствующее, самодовольное невежество процветает, опошляя прогрессивные идеи, за которые подлинные борцы были готовы отдать жизнь.